Текст книги "Белоснежная кожа"

Глава 3
Солнцестояние

Год 2008. 3 октября

Работа Ким была далека от идеальной, но все же устраивала девушку в плане дохода. И пусть кого-то удивляло то, что молодая лесбиянка озвучивает порнографические фильмы, для нее самой это был путь к удовлетворению и релаксации. Вполне вероятно, что если бы здесь не трудилась бывшая возлюбленная Ким, работать ей было бы гораздо приятнее.

Главное правило любого разумного человека, любящего свою работу – не заводить романы и не спутывать карьеру и личную жизнь. Однако как можно была устоять перед Шанель, если она была так привлекательна и мила?

Пышногрудая блондинка буквально свела Ким с ума, подарив ей полгода счастливых отношений и море планов на будущее. Однако ее море вскоре сокрушилось о буераки измен и скалы ревности. Сложно озвучивать порнографию, когда твоя любимая занимается на экране сексом сразу с несколькими мужчинами или женщинами. Одним словом, они с Шанель решили остаться друзьями и изредка вступали в связь, но уже ради приятных воспоминаний.

Вскоре у Шанель появилась новая поклонница, которая довольно быстро стала ее регулярной партнершей.

– Тебе еще долго? – спросила Шанель, заглянув в специальный кабинет Ким, где она занималась озвучиванием. Здесь стояло специальное оборудование, и обустроено было все так, чтобы Ким могла настроиться на нормальную волну работы и изобразить максимальную страсть и похотливость.

– Заканчиваю вашу вчерашнюю сцену в машине, – сняв наушники, ответила Ким. Обычно она не любила, когда ее прерывали во время работы, но Шанель была настолько обаятельна, что злиться на нее было просто невозможно. – Жерар, кстати, не против твоей новой татуировки?

Жерар был директором студии, на которой трудились Ким и Шанель. Довольно успешный мужчина средних лет, испытывающий приличные проблемы с потенцией, стал идеальным работодателем в данном бизнесе. Никто из девочек или мальчиков не чувствовал дискомфорта при съемках, а это было очень важно. Неестественность Жераром сразу пресекалась, собственно, как и любые изменения во внешности его актеров, которые ранее не были с ним согласованы. Однажды Жерар даже выгнал с площадки одну из актрис за то, что она увеличила грудь без его ведома. Естественность во всем, включая внешний вид актеров, была коронной «фишкой» Жерара. Именно поэтому, экстравагантная татуировка Шанель в области паха вряд ли могла прийтись ему по душе.

– Он, конечно, немного попыхтел, но это же я, – кокетливо ответила Шанель, взмахнув волосами, – Жерар не может на меня злиться, его студия держится на моем имени.

И действительно, Шанель была самой популярной актрисой, и ради того, чтобы поработать с ней, многие корректировали свои графики. В свое время, когда Ким встречалась с Шанель, ее всегда возбуждало то восхищение, которое ее девушка вызывала и у мужчин, и у женщин. Некоторые из них буквально теряли дар речи, увидев ослепительную красотку из любимой порнушки.

– На тебя вообще невозможно злиться, – промолвила Ким, опустив глаза. Ей все еще казалось, что между ними бродит искорка, которая может разрастись в невероятный лесной пожар.

– Пойдешь со мной в «Лагуну» после конца твоего тяжелого рабочего дня?

– Я даже не знаю, а что твоя девушка скажет по этому поводу?

– Скорее всего, ее там не будет. У Лайлы слишком много работы, чтобы ходить со мной по барам, – Шанель вновь кокетничала с Ким, пробуждая в ней желание и надежду на бессонную ночь, – ты же не заставишь меня идти развлекаться в одиночестве? Иногда это слишком плохо кончается.

– Хорошо, пожалуй, я могу уделить тебе несколько часов своего драгоценного времени, – Ким была рада этому предложению, поскольку ей самой необходимо было отдохнуть и расслабиться. Выставка Кьяры пару недель назад, была единственным развлекательным мероприятием, которое посетила Ким за все это время. Ей все больше хотелось сидеть дома с собаками, теша свою социопатию.

– А разве ты не должна закончить работу? – спросила Шанель, подойдя поближе к Ким и помогая ей накинуть куртку. Горячее дыхание девушки обожгло Ким шею, напомнив о приятных ночах, проведенных вместе.

– Ради тебя, я закончу работу завтра, – голос Ким дрожал, а Шанель, казалось, лишь веселилась от возбуждения подруги.

***

«Лагуна» – место действительно не слишком безопасное для такой девушки как Шанель. Дело в том, что в этом клубе собирались исключительно люди нетрадиционной ориентации, и многие из них были огромными поклонниками лесби-порноактрисы.

Собственно, все друзья Шанель одновременно гордились ее популярностью, и платили за нее немалую цену. В частности, как только девушка появлялась в подобного рода заведениях, ее облепляли поклонники со всех сторон, предлагая как богине разнообразные угощения.

Сама Шанель не спешила отказываться, поэтому вскоре ее друзья уже сидели в одиночестве за барной стойкой, терпеливо ожидая, пока звезда насытится комплиментами. Искупаться в лучах ее баснословной славы мечтал практически каждый, будто это помогало им прикоснуться к ее миру.

Вот и сейчас Ким, рассчитывающая на возобновление отношений с Шанель, оказалась за барной стойкой в гордом одиночестве. Она не любила знакомиться вот так в кафе и барах, предпочитая искать партнершу среди друзей и знакомых. Для Ким, девушки скромной и социопатичной, тихий, домашний уют был гораздо важнее любых других условностей.

– Ты так задумчива, будто находишься не в самом развратном месте города, – процедил кто-то рядом практически на ухо Ким. Она уже приготовилась ответить оппоненту колким и ехидным словечком, но обернувшись, обнаружила, что имеет честь общаться с Кьярой, покорительницей холстов и красок.

– Странно видеть тебя здесь, – Ким, разумеется, не могла не отметить, что Кьяра выглядела просто блестяще. Длинное красное платье, с разрезом на боку, оголяло ее правую ногу до бедра, демонстрируя привлекательные формы, и все же, оставляло место для фантазии. Сегодня Кьяра убрала свои длинные волосы в хвост, оставив лишь небольшую темную прядь, которая теперь все время падала ей на лицо, мешая общаться с окружающими. Убирая эту самую прядку кокетливо и осторожно, девушка становилась еще более привлекательной.

И все же здесь Кьяре не было места, ведь каждый мог определить, что она натуралка, хоть и очень привлекательная. Многие подруги Ким хотя бы раз в жизни начинали отношения с натуралками, но ничем хорошим это никогда не заканчивалось. Любые отношения, за редким исключением, – это неплохой секс, пара разбитых сердец и несколько красивых фотографий. Стоит ли ради этого тратить столько сил и эмоций? У Ким на этот вопрос столетия явно не было достойного ответа.

– А что, по-твоему, я не могу отдохнуть, или должна целыми днями просиживать в маленькой студии, стараясь воспроизвести шедевр, который увековечит мое имя в веках?

– Ничего такого я не имела в виду, – Ким был неприятен этот разговор, поэтому она поспешила найти глазами Шанель. Быть может, бывшая подружка и помогла бы девушке избавиться от неприятного разговора, но ее уже и след простыл. Вполне вероятно, кто-то позвал ее на более интересную вечеринку, а она впопыхах забыла про Ким. Завтра Шанель обязательно появится в ее кабинете со слегка виноватым выражением лица и небольшим презентом, который на минуту заполнит пустоту в сердце Ким и оставит еще более неприятный осадок от их продолжающихся отношений.

– Здесь всегда так скучно? – прервала неловкое молчание Кьяра, будто понимая, что Ким не горит желанием общаться с ней, и лишь элементарная вежливость мешает девушке встать с места и убежать домой к своим собакам.

Справедливости ради стоит сказать, что «Лагуна» – популярное место в городе, где всегда много людей, шумная музыка и веселые вечеринки. Вот только сегодня здесь все будто соответствовало настроению Ким, которая была разбита изнутри и улыбчива снаружи.

– Ты здесь впервые? – Ким лишь продолжала удивляться этой странной особе, мотивы поступков которой, ей были совершенно не ясны. – Зачем же ты пришла сюда совершенно одна, если никогда не бывала в «Лагуне» раньше?

– Не поверишь, я решила последовать твоему совету по поводу новых ощущений и жизненных переживаний. На той выставке комментарий о том, что я еще ничего не видела и не пережила, сильно задел меня. А что может стать более ярким и необычным впечатлением, чем секс с лесбиянкой? Вот поэтому я и здесь. Сидела за столиком и вдруг увидела тебя. Подумала, что нужно подойти и поздороваться. Мне кажется, что новые эмоции откроют во мне и новые потоки творчества. Когда родители в пять лет впервые вывезли меня на берег моря, и я наблюдала закат, моему восторгу не было предела. Через пару дней в моей голове воскрес тот образ, и я нарисовала одну из своих первых картин. Мама назвала ее «Солнцестояние».

– Это, конечно, хорошо, что ты пытаешься найти новые мотивы для творчества, но способ, прямо сказать, необычный, – наконец-то для Ким все встало на свои места. Уж больно многого она ждала от этой особы, подозревая, что среди ее мотивов были какие-то свои странные и оригинальные обстоятельства. На деле же, все оказалось чрезвычайно банально и даже скучно. Еще одна неопытная молодая леди из богатой семьи, которая хочет хотя бы на день погрузиться в самую гущу событий.

Пока Ким размышляла по поводу схожести поведения всех богатых девочек, Кьяра молчала и пристально смотрела на нее. И в следующий миг, после того, как Ким заметила этот пристальный взгляд, ее новая подруга заключила ее в объятия с последующим страстным поцелуем. Прикосновение губ было одновременно нежным и страстным и совершенно не вызывало неловкости у обеих девушек. Более того, Ким сразу же ответила на поцелуй, будто именно его ждала весь этот вечер. Время на секунду остановилось для девушек, подарив им обеим страстный и неподражаемый опыт. В какой-то момент Ким задумалась, что совершает огромную ошибку, но сейчас это было не так уж и важно.

Глава 4 Изморозь

Год 2009. Июнь.

Впервые Ким заподозрила Кьяру в измене именно летом 2009 года. В то время Ким приходилось много работать, ведь родители Кьяры сильно урезали ей содержание. Чтобы обеспечивать молодую художницу, Ким нужно брать сверхурочные и все время где-то задерживаться.

Для девушки увеличение количества рабочих часов стало настоящим испытанием.

Шанель вела себя несносно, все чаще изображая заносчивую диву, а Ким подумывала о том, чтобы и вовсе уволиться. Но ей не хватало амбициозности, не доставало смелости характера, чтобы уволиться и остаться ни с чем.

Нельзя сказать, что Ким привыкла плыть по течению, но с другой стороны, размеренность жизни так успокаивала и даже убаюкивала. Порой в бешеном ритме отношений с Кьярой, в перерывах между ссорами и сексом, Ким задумывалась, что ее не устраивает собственная жизнь. Без душевного равновесия, ее будни превращались в бесполезное расходование кислорода.

Эта мысль все чаще посещала Ким в постели с возлюбленной, в супермаркете и в кинотеатре. Наслаждаясь тем, что ее волосы сильно отросли, Ким накручивала их на палец, и вновь раздумывала, как бы ей изменить собственную судьбу.

Кьяра же, умирая от тоски и одиночества, пребывая во временном творческом застое, начала развлекаться с друзьями. Самым болезненным было то, что Ким подозревала партнершу в измене с мужчиной. Для нее это был бы самый тяжелый удар судьбы. Их отношения из элементарно-физиологических превратились в некое подобие соседствующей дружбы. И даже сама Ким не была до конца уверена в глубине своей влюбленности. Ее больше возбуждал творческий процесс работы самой Кьяры, а не ее тело. В то время, когда люди любят друг друга за секс, Ким испытывала симпатию к подруге из-за ее безграничного таланта.

Размышляя обо всем этом за обедом, Ким постепенно начала терять связь с реальностью все глубже погружаясь в свои мысли. Вокруг нее что-то происходило, кто-то бубнил о своем, а девушка все большую прелесть находила в собственном апатично-депрессивном состоянии.

Из этого состояния Ким могла вывести только очень красивая девушка, такая, как Шанель. Она как раз появилась в помещении, желая прослушать результат недавних съемок. Сегодня Шанель пребывала в приподнятом настроении, но в ее интонации чувствовалась некая обида. Казалось, что знойная красавица затаила обиду на давнюю подружку.

– Я совсем замоталась с этой работой. Ты даже представить не можешь, как я устаю, – Шанель действительно выглядела вымотанной. Сейчас она снималась на грани своих возможностей, работая сразу на две компании. Жерару, разумеется, не нравилось, что его главная звезда постепенно уплывала к другим режиссерам, но поделать с этим он ничего не мог.

Шанель же, в свою очередь, понимала, что ей уже 27, и совсем скоро, эта индустрия начнет захлопывать перед нею двери. Именно поэтому девушка старалась заработать как можно больше средств на безбедную «порно» старость. Когда же на студии появлялись молодые конкурентки, Шанель вела себя столь подло и гадко, что у всех коллег вызывала исключительную антипатию. За свою резкость девушка даже получила прозвище «Шаровая молния». Однажды услышав его от новеньких девушек, Шанель пришла в восторг, чем немало удивила окружающих. Прозвище, как казалось Шанель, возносило ее электрический магнетизм и сексуальность на совершенно иной уровень. И пусть, злосчастные коллеги ехидно улыбались в ответ, звезда такого масштаба могла интерпретировать все именно так, как ей хотелось.

– Ну, если бы мне приходилось день и ночь сниматься с голыми мужиками, изображая, что я их люблю, и их нелепые ласки меня заводят, я бы тоже уставала, – ответила Ким, стараясь поднять подруге настроение своими комментариями. Вместе с тем, Шанель даже не обратила внимания на колкие фразочки подруги, что слегка уязвило Ким. – Подожди минутку, сейчас покажу, как получилась вчерашняя сцена.

– Можешь не спешить, я только в твоем кабинете и отдыхаю от собственной жизни, – Шанель тяжело вздохнула и подошла к Ким чуть ближе. – Как твои отношения с художницей?

Ким задумалась. Подобные откровения могли привести к непредсказуемым последствиям, ведь Шанель привыкла использовать чужие слабости и страхи в собственную пользу. Если бы Ким пустилась в рассуждения обо всех минусах отношений, актриса поспешила бы отметить все спорность этого союза, посеяв в душе девушки зерно сомнения. И все же, откинув привычные страхи, Ким решила изложить все волновавшие ее аспекты новых отношений.

– Честно говоря, не очень, мы в последнее время совершенно разучились понимать друг друга. Она слишком молода, неопытна, и честно говоря, глупа. Но с ней никогда не бывает скучно, ведь ее разум рождает столько оригинальных идей, что я в них утопаю. Сегодня она грезит о солнечном побережье, завтра о хижине в лесу, а посередине всего этого рассуждает об одиночестве космического мусора, который даже на нашей орбите оказывается нелюбим и ненавидим всеми.

Некоторые взгляды Кьяры действительно поражали и удивляли Ким, и все же, ее видение мира казалось таким ярким, что девушке хотелось остаться в этой пене, погрузиться с головой в нестандартные желания Кьяры и утонуть в ее красках и поэзии легких мазков на холсте.

– Ты любишь ее? – Шанель же, в свою очередь, не понимала, что Ким отыскала в этой своей художнице.

Конечно, художница была удивительно хороша собой, несмотря даже на немного длинный носик, но все же, в ее характере чувствовалась червоточина. Богатые девочки, привыкшие к роскоши и заботе родителей, всегда оказываются гнилыми и опустошенными изнутри. Шанель чувствовала таких людей за версту, но все же, иногда соглашалась на секс с ними. Однако о большем, о серьезных отношениях и о продолжительной связи не могло идти даже речи.

Пожалуй, единственным человеком, который смог бы дополнить внутренний мир Шанель была Ким. В этой девушке, работающей в маленькой каморке, и живущей такой же маленькой по объему жизнью, была глубокая сила, о которой сама Ким даже не догадывалась. Однако сейчас их отношения были бы обречены на очередной провал, ведь Шанель нужно было удерживать от измен, а Ким была слишком труслива и скромна для борьбы.

– Я не уверена даже в этом, – прошептала Ким чуть слышно.

– Зачем же ты живешь с человеком, которого ты не любишь? – Шанель положила руки на плечи сидящей перед ней Ким. Это был ее коронный ход. Все дело в том, что Шанель обожала покрывать запястья разнообразными сладкими ароматами, например, запахом кокоса или ванили. Чувствуя этот, аромат ни мужчины, ни женщины буквально не могли перед ней устоять.

– Она близка мне, между нами есть какая-то странная связь с первой минуты знакомства. Мне кажется, что и сама Кьяра эту связь чувствует. Но я думаю, что она мне изменяет, причем с мужчиной, – Ким старалась не отвлекаться на манящий ее запах, а Шанель между тем, начала поглаживать ее волосы. Ким никогда не могла устоять перед женщинами, которые трогают ее волосы. Для нее это была какая-то своя, чарующая магия, и Шанель об этом знала. Актрисе нравилось, что Ким начала отращивать волосы, и сейчас ее короткие рыжие прядки сильно электризовались и торчали в разные стороны. Поглаживая эти локоны, Шанель снова и снова думала о том, как ненавидит эту длинноногую художницу.

– А у меня такая связь была только с тобой, – нагнувшись к самому уху Ким, произнесла Шанель. – Быть может, если ты сомневаешься в верности своей девочки, следует отплатить ей той же монетой?

В следующую секунду Шанель уже целовала Ким, а та даже не смела противиться столь внезапному и сексуальному порыву. Губы у Шанель как всегда были горячими. Будто на минуту побывав на Марсе и забрав оттуда свой обжигающий сувенир, Ким вернулась на Землю. В глазах Шанель, зеленых как тропическая листва, было столько глубокого смысла, столько эмоций, что Ким едва сдержала себя от повторных ласк. Меж тем рука порно королевы уже скользнула ей под блузку.

– Ты знаешь, я не поощряю измену, даже как ответный ход на чужие поступки, – Ким слегка отклонилась, а расстроенная и разозленная Шанель, фыркнув, отошла обратно к двери.

Ей хотелось завладеть Ким, она чувствовала, как сердце подруги учащенно забилось от поцелуя и страстных прикосновений. Однако Ким была как всегда замкнута и труслива. Если бы Шанель была чуть более напориста, ей бы удалось добиться своего, но сейчас обворожительной красавице хотелось большего, но сердце подруги уже было занято. Пусть, она сама еще и не осознавала этого.

– Я все еще жду свой материал, – девушка цедила слова между зубами, стараясь даже не смотреть в сторону Ким. Казалось, ей было неприятно само нахождение здесь, а уголек страсти, недавно горевший в их лоне, окончательно опостылел девушке.

Ким же в ответ протянула кассету с записью. Шанель сверкнула своими изумрудными глазами, переполненными одновременно горечью и злостью, и поспешила удалиться.

Такой холод был хорошо знаком Ким, ведь ее бывшая подружка не могла вынести даже тени соперничества и малой толики проигрыша. Возможно, сейчас Шанель покинула кабинет нашей героини, но ее поцелуй продолжал гореть на губах Ким, как беспощадное напоминание того, что неверность и соблазн уже стучатся в ее двери.

***

Когда Кьяра работала, она любила открывать настежь окна и «впускать» вдохновение, как она сама об этом говорила. Склонность к качественной музыке также побуждала девушку включать ее на полную громкость, чтобы не только она, но и соседи имели возможность наслаждаться нетленными произведениями искусства.

Сами соседи от этого были не в восторге, ведь часто вдохновение могло найти Кьяру поздней ночью, вследствие чего она открывала все окна в доме и включала свою излюбленную музыку творца.

Выслушивая возмущения жителей соседних домой, Кьяра удовлетворенно кивала и включала проигрыватель еще громче. Она ценила именно музыку на пластинках, раз за разом скупая новый и старый винил. В доме Ким как будто навсегда поселились новые эмоции, мелодии и вещи.

Собственно, когда Ким подъезжала на своем Hyundai к дому и слышала громкую музыку, она прекрасно знала, что в квартире ее ждет настоящее представление. Как истинный гений, Кьяра не умела работать просто сидя за мольбертом. Иногда она лежала на полу, разрисовывая карандашом до боли собственные руки, стараясь отыскать крупицы вдохновения, которые Бог раскидал по ее голове. Когда же нужный порыв проскальзывал, девушка, боясь упустить его, хватала краски и начинала рисовать на всем, что попадалось ей под руку. Именно по этой причине были разрисованы стены в доме Ким, часть ее пола и практически вся домашняя одежда самой Кьяры. Иногда она не щадила себя в поисках вдохновения и работала часами не отвлекаясь ни на что вокруг. В это время Ким было положено заниматься чем угодно, лишь бы этот процесс не создавал шума, и не сбивал бы вспыльчивого творца с мысли. Блуждая по проторенным дорожкам собственного сознания, Кьяра должна была рано или поздно в них заблудиться.

Ким такой творческий процесс порою вдохновлял, а зачастую просто раздражал. Кьяра была младше подруги на 4 года, и эта разница в возрасте сильно ощущалась и мешала девушкам строить отношения. Ким была взрослее своей партнерши, и некоторые ее закидоны воспринимала без юмора и с толикой раздражения. Тогда Кьяра замыкалась в себе, переставала разговаривать с владелицей дома и, рано или поздно, Ким не выдерживала молчаливого бойкота. Постепенно Ким выработала привычку не обращать внимания на позерство подруги, но ее странные выходки порой действительно вдохновляли. Кьяра мыслила нестандартно, и за это ей стоило отдать должное!

Сегодня в квартире Ким царила совершенно иная атмосфера, и девушка почувствовала это сразу, как только вошла. По всей комнате были разбросаны небольшие листы бумаги, исчерченные карандашами, а на полу распластался обнаженный мужчина. Он извивался из стороны в сторону, меняя позы и движения, создавая странный театр теней на потолке.

Сбоку от него стояла Кьяра, облаченная лишь в простыню. Она удерживала простыню одной рукой, а другой наносила мазки на свое очередное полотно. Мазки были сероватого и голубоватого цвета, будто девушка пыталась поймать дымку костра.

Наблюдая за происходящим в течение нескольких минут, Ким не придумала ничего лучше, чем постучать в собственную межкомнатную дверь. Мужчина на полу на миг замер на животе со слегка согнутыми в коленях ногами. Он выглядел удивленным и смущенным в отличие от Кьяры, которая даже не взглянула в сторону Ким.

– Мы же договаривались, что ты не будешь останавливаться, – строго отметила художница, и после этого мужчина снова начал извиваться на полу. Его движения были слегка нелепыми и непонятными. Он выглядел как раненный зверь, чью тушку будто пытали электрошоком, отчего и происходили эти странные конвульсии.

– Почему на моем полу голый мужчина, и что здесь происходит? – Ким постепенно теряла терпение. В ее душе боролись сразу два чувства: отчаяние перед свершившимся фактом измены и злость от того, что это продолжается на ее глазах.

– Я работаю! Разве ты не видишь? Моя новая картина называется «Изморозь», и она станет произведением искусства, а Жавер – мой давний друг. Жавер старается передать мне ощущения полуночной листвы, когда на ней появляется первая изморозь. Он работал натурщиком у нас в школе изобразительного искусства, и еще тогда я заметила его талант.

– Какой талант?! – вскрикнула в недоумении Ким. Больше происходящего ее раздражало лишь то, как спокойно об этом говорила Кьяра, будто действительно ничего плохого не произошло. – Его талант заключается в полировке линолеума своими причиндалами перед моей девушкой?

Кьяра перестала рисовать и опустила руки. Из-за этого простыня также рухнула, обнажив ее тело. Ким заметила странные покраснения, похожие на укусы на ягодицах подруги, на ее бедрах и плечах. Девушка стояла к ней спиной, но Ким чувствовала, как в художнице закипает ярость, злость и чувство вины. Вполне возможно, что злость-то эта была направлена лишь на себя. Наконец Кьяра обернулась, по ее щекам скатывались слезы, а волосы падали на плечи. Более того, растрепанные, испачканные в краске волосы практически закрывали ее лицо, не позволяя Ким до конца уловить эмоции подруги. Было в ней сейчас что-то демоническое и даже страшное. Жавер встал на колени и прикрыл свою наготу пледом, который лежал неподалеку.

Ким живо представила, как до этого они занимались любовью на этом пледе, а после взялись за художественные изыски. А самым болезненным стало то, что картина получилась действительно красивой. Однотонные мазки легли на полотно так, будто Ким и сейчас могла наблюдать за рождением изморози, за ее появлением на крошечных листочках. По краям полотна Кьяра как всегда оставила белый фон, как знак преклонения перед белоснежной кожей подруги.

Еще с минуту Ким стояла, глядя на художницу, а после рухнула на пол и начала рыдать. Слезы выливались из нее целыми потоками, не позволяя сделать даже вздоха. Кьяра же отвернулась к полотну, и, не накинув простыни, продолжила наносить мазки пальцами. Вскоре и Жавер отбросил плед и снова начала извиваться как раненный зверь.