Текст книги "Потерянный свет"

Если припомнить, я в его четырнадцать лет даже еще не вступил в гильдию… кажется, это было, когда мне исполнилось пятнадцать?

– Ребята! Кто хочет помочь мне написать письма? – раздается ласковый голос из холла и в это мгновение в кухню заходит Мастер с горой бумаг. – Как же здесь темно… уф… столько раз говорила ребятам, что это неудобно!

После этих слов, все свечи вспыхивают, давая дневное освещение и тепло.

– Что… это?

В изумлении уставившись на пергаменты, Сёра даже привстает со стула. Девушка улыбается и скидывает шуршащий ворох на стол вместе с коробкой, придержав упавшие бумаги.

– Ты, случаем, не собираешься писать письма всем из гильдии?

– Как ты угадал? – удивленно и обиженно переспрашивает Асайто.

И почему у нас настолько несерьезный Мастер?

– … Не проще ли использовать магию для этого?

– Наверное… – печально склонив голову, она вдруг радостно хлопает в ладоши, обращаясь к парнишке напротив, словно только вспомнив о нем. – Это… заявки на вступление!

– Так много?!

И я, и Сёра в шоке переглядываемся, прежде чем новым взглядом окинуть гору конвертов.

– Это еще за прошедший год! – успокаивает Мастер. – Их всегда бывает столько… мне одной не справиться…

– А мы как можем помочь?

– Напишите всем вежливый отказ!

– … – вновь переглянувшись с Кейсако, я едва собираю развалившиеся в кучку мысли. – Но… они даже не вскрыты.

Засмеявшись, Асайто Рай скрывается в арке, а я с удивлением отмечаю, что мой напарник по несчастью уже с любопытством вчитывается в первый конверт, даже не удосужившись сесть на стул.

– Ого! Я и не знал, что у нас такие требования! Хотя наша гильдия с минимальными требованиями, даже такое количество заявок слишком много.

По голосу сразу становиться понятно, что его это заинтересовывает не на шутку.

– Возможно, их просто не приняли в другие или это баловство…

Обреченно вздохнув, сажусь на место и, взяв первое попавшееся письмо, вскрываю ножичком из коробки с письменными принадлежностями. Быстро пробежав по строчкам, понимаю сразу две вещи.

Быстро мы точно не управимся. И не удивительно, что она не захотела это читать…

Какие-то полчаса слышится только звук разворачиваемой бумаги, шуршание пера, треск пламени и молчаливое изумление.

– Как думаешь, Мастер правда собиралась писать всем письма?

Почесав кончиком пера волосы, Сокол резко отдергивает руку, вспомнив о чернилах, теперь измазавших локоны. Хлопнув ладонью по лбу, он тут же об этом забывает.

– А ты так и не понял?

Настолько велико его удивление, что я невольно отвлекаюсь от очередного письма.

– О чем ты?

– Только никому не говори, хорошо? – снисходительно улыбается парень. – Рай специально ведет себя как безответственное легкомысленное дитя, чтобы порадовать и сблизиться с нами. Большинство в нашей гильдии еще дети, пусть и гении со странностями. И когда им больно и плохо, ее задача поднять всем боевой дух и отвлечь от нерадостных мыслей! Так что, давай постараемся ради нее?

И это мне говорит мальчишка…

– Но даже если так, у нее не всегда получается.

– Зато она никогда не сдается! Таким и должен быть настоящий Мастер.

История 3. Две части единого

Первый день фестиваля едва встретил рассвет, а город уже кишит людьми.

Шум голосов и какофония звуков совсем не мешают горожанам веселиться, даже ребята из гильдии невольно вливаются в общую массу. Однако те, кто более серьезно все воспринимает, занимают наблюдательные позиции на улицах и крышах домов.

Погода слегка морозная с ясным голубым небом и без снега, можно даже сказать с нежными дуновениями ветра.

Прижавшись спиной к одной из стен заведения, окруженного сладким ароматом выпечки, я наблюдаю за разговором сестры и Мастера.

Еще вчера большинство волшебников вернулось в гильдию. И Мастер тут же решила воспользоваться случаем и без права на отказ распределить нас по периметру города.

И вот теперь приходиться наблюдать за веселящимися прохожими, постоянно напоминая себе о главной цели и стараясь не заснуть от скучной суеты вокруг в дополнении собственных нерадостных мыслей.

Хотя о мыслях, приносящих радость, мне даже думать не хочется…

Наконец они заканчивают разговор и расходятся в разные стороны, в какие мне уже известно. Отлепившись от стены и выйдя из переулка, ощущаю на себе ласковый ветер и с трудом отгоняю порыв сбежать от обманчивой мирной суеты. Дойдя до пустого переулка, оглядываюсь и, не заметив ничьего внимания, скрываюсь совсем. Расстояние сужается до пяти шагов и девушка оборачивается, непринужденно склонив голову влево.

– Ты собираешься идти одна?

Она кивает, посмотрев на сверток черной материи в руке.

– А ты пойдешь с Командой 4?

– Что поделать… – отвернувшись на миг, чтобы скрыть досаду от неприятной компании, опираюсь рукой о стену, а второй сжимаю ремень. – Приказы Мастера не обсуждаются, даже если это очередная глупость.

Слегка улыбнувшись, сестренка протягивает свободную руку, чтобы потрепать мне волосы. Сделай так кто-нибудь иной и мне бы пришлось его ударить.

– Расслабься.

– Просто я ненавижу людей… – встряхнув головой, оглядываюсь назад. – Все со мной в порядке.

– Неправда, – чуть сочувственно отвечает сестра.

Конечно, так всегда. Ей хочется, чтобы я был больше к светлой стороне, но как бы она не старалась, изменить себя я не в силе, да и желания нет.

– Может, все же пойдем вместе?

– Не ссорься с ними, – тяжело вздыхает она и, отвернувшись, приподнимает руку.

В это мгновение неприятное чувство настойчиво всплывает в памяти. Но как не стараюсь вспомнить – ничего не приходит в голову. Разве что это очень важно и она наверняка расстроилась, что мне ничего не удалось припомнить об этом жесте.

Решительно развернувшись и влившись в поток радостных людей, пробую отыскать знакомые лица, мысленно готовясь к небольшой войне.

Впрочем, сама война не так страшна, как собственные душевные разногласия. Я не любитель размышлять на тему чувств. Быть может, так было раньше, когда часы напролет от скуки приходилось думать обо всем на свете и пытаться разобраться в себе. Но после вступления в Черный мир меня перестало волновать непонятное нечто внутри, я смог отвлечься на других. Самое странное было в том, что других оказалось понять легче, чем самого себя. Наверное, стоит потешить себя мыслями о том, что однажды найдется кто-то, так же легко разгадающий меня. Правда, разгадка чужих тайн зачастую приводит к конфликтам, поэтому мне больше нравится оставаться наедине с природой и плыть по ее течению. Пожалуй, уж она то точно может принять меня таким какой я есть.

Едва было не замечтавшись, я замечаю среди людей знакомые силуэты и прибавляю шаг, чтобы нагнать их.

Основное торжество проходит на площади и тянется по улицам. Между домами значительно тише и темнее, ведь сюда никто не заглядывает и это дает неплохую возможность поговорить.

Ребята, тоже заприметив хвост, сворачивают в переулок.

Я так и забыл уточнить, сколько месяцев нас с сестрой не было. В любомс случае, выходит, что мы давно не виделись. И теперь, не зная, что хочу увидеть, я рассматриваю волшебников, остановившихся меж двух стен.

Лидер в команде 4 Хашия Йо – каштановые волосы, темно-карие глаза, изображающие добродушное удовольствие. Знак гильдии на правом плече, одежда, как и всегда, черно-серая, на поясе небрежно висят ножны с оружием.

Самый старший из них Ешикатсу Кенджи – длинные стального оттенка волосы, неприветливые светло-лиловые глаза и сдержанная улыбка. Одежду полностью скрывает черный плащ со вставками и карманами, полы слегка развиваются при спокойной и уверенной походке. Руки сцеплены за спиной.

И последняя из их команды девушка, кажется, ее имя Минако – длинные прямые черные волосы и столь же черные глаза. Скучающая походка ничего не выражает, как и всегда равнодушное лицо. Однако это не совсем те черты, которые присуще моей милой сестре. В этой девушке нет ни отчужденности, ни холодности, ни детских черт или небрежности. Скорее некая трагичность и мрачность. По крайней мере, пусть она и не общительна, но любит кошек и в этом мы похожи, поэтому особо не обращаем друг на друга внимания.

– Всем прекрасного утра.

Не скрывая неприязни, позволяю себе улыбнуться. Глаза Кенджи тут же вспыхивают недобрым огнем, предвещая подлую колкость, однако лидер группы его опережает с приветствием.

– Тебя это забавляет? – весело улыбается парень, остановившись напротив меня.

Меня немного удивляет, что он хоть и младше, но одного со мной и Кенджи роста.

– Война – это прекрасно. Мне кажется, вам лучше это знать?

– Тебе не идет роль поэта, – скорчив недовольное лицо, Йо взмахивает рукой в сторону, похоже, даже не заметив. – Что касается этого, отбросим на потом. Сейчас важно исполнить приказ Мастера.

– И чем именно мне заниматься?

Моя протяжная речь, наполненная скучающими и ленивыми нотками, ясно дает понять им, что ничего делать я не намерен. Это заметно по выражению их лиц.

Прости, сестра…

– Шин, – с упреком начинает Йо, но Кенджи его перебивает. – Наше положение серьезно, а твое поведение неуместно. Я не читаю тебе нотаций, но хотя бы отнесись серьезно к делам, касающимся судьбы не только нашей гильдии, но и, возможно, целого города.

– Я серьезен как никогда и внимательно вас слушаю.

Что поделаешь, придраться не к чему.

***

В течение получаса мне удается выйти в тихий и пустой район города. Отсюда даже не слышны звуки празднеств, которые будут длиться несколько дней и до самой ночи.

Тихое эхо шагов и редкие звуки становятся громче, чем при обычной дневной суете.

Остановившись на неприметной улице и оглядевшись, я приседаю к дороге и бросаю перед собой браслет, сочащийся запрещенной магией сквозь плотную ткань. Сверху на него помещается похожее украшение, со светло-фиолетовыми знаками. Ярко засветившись, они поначалу начинают отвергать друг друга, но, когда слова заклинания доходят до них, начинают сливаться в лиловом свете. Затем уменьшаются в крохотный светящийся шарик, мерцающий тусклым светом, ожидая указания.

– Приведи меня к тому, кто в последний раз использовал амулет.

Взмыв в воздух на полтора метра, светлячок медленно начинает плыть вперед, задерживаясь через десять шагов и дожидаясь заклинателя.

Одна улица сменяется другой, приводя обратно к торжеству и ярмаркам, не останавливаясь, постоянно сворачивая в разных направлениях. Из этого можно сделать вывод, что цель перемещается.

Окружающие люди не обращают на шарик внимания, поглощенные своими заботами.

Свет снова выводит меня на пустующую часть города, продолжая плыть по переулкам и вновь возвращаясь обратно иными путями.

Похоже, найти убийцу таким образом – не самая лучшая идея.

***

Проходя мимо старой часовни по безлюдной улице, я останавливаюсь у ее ворот, чтобы хоть как-то преодолеть скучное ожидание неизвестно чего.

Белые колонны с трещинами от времени оплетены растениями и цветами, высокие ворота заперты на огромный железный замок, ступени разрушены и начинают распадаться на отдельные камни. Запах пыли перебивает морозный воздух. Поежившись от холода, жалею, что не накинула теплого плаща.

Интерес быстро пропадает, его сменяет усталое чувство одиночества.

То ли мне не досталось пары, то ли никто не хочет работать со мной… Шину первому предложили, так он, закашлявшись от неожиданности, просто ушел, а прочие сразу же составили группы или уже состояли в командах. Ну, их можно понять… Я новичок в гильдии и ко мне еще не привыкли, однако холодность Шина меня напугала.

Непонятная обида и горечь вновь всплывают в душе от воспоминания недавнего разговора на кухне.

Прошло всего шесть лет, а ведь он старше меня на два года. Неужели он, правда, забыл обо мне и о нашем обещании?

Невольный образ всплывает в мыслях.

Прохладное утро в лесу, двое детей, пожимающих друг другу окровавленные ладони, скрепляя данное обещание.

А ведь это была его идея… неужели все это – просто детская игра? Однако, пусть в нем и правда есть какая-то женственность, ребенком его назвать сложно было даже тогда.

– А вот и моя маленькая розочка!

Вздрогнув от незнакомого голоса, я оборачиваюсь.

Рядом с первыми ступенями стоит черноволосый парень, цвет глаз его различить трудно из-за длинной челки, но лукавая усмешка наводит на неприятные мысли. Голова чуть наклонена как у хищника, одна рука на поясе, а вторая вертит кольцо. Одежда сплошь черная, даже трудно различить какая именно из-за яркого солнца.

– Кто ты?

Рука непроизвольно тянется к посоху на поясе, едва крохотная руна на основании кольца появляется в поле зрения.

– Ты меня не знаешь, розочка. А вот я про тебя много чего слышал, – словно заманивая в словесную ловушку, незнакомец ловко подбрасывает кольцо, продолжая растягивать слова. – И мне хочется убедиться в правдивости этих слухов. Хотя вру, есть и еще одна причина, по которой мы сегодня вдоволь поиграем.

– Что за причина?

Еще мне хочется спросить какие слухи, но все же удерживаюсь.

– Тебе все так сразу и скажи! Попробуй заставить меня признаться.

Темно-зеленые едкие знаки вспыхивают светом на запястьях и щиколотках незнакомого мага, предупреждая о скоро последующей атаке. Выхватив посох и встав в боевую стойку, я ощущаю чужую силу по искусным движениям и уверенной стойке, показывающую превосходство и ненадобность напрягаться.

– То есть?

– Это значит, что я хочу сразиться с тобой, Алая роза, – поясняет парень.

– У меня вообще-то имя есть… – как бы невзначай добавляю, так как это прозвище начинает надоедать.

– Славно, назови его, если победишь, – дразнит парень, взмахивая рукой.

Из его амулета вырывается стебель с металлическими шипами и, обхватив мое запястье, подается назад. Вскрикнув, я, едва касаясь камня под ногами, даже не успеваю ничего сделать. Но вместо столкновения, мне приходиться пролететь мимо него, и, едва не сломав себе руку при приземлении на каменные плиты, услышать ожидаемую насмешку.

***

Неожиданный звук вырывает меня из задумчивости.

Свесив голову с края крыши высокого здания, Рудо тихо рычит, давая знать о приближающихся гостях. Неохотно вздохнув и перекатившись со спины, тоже смотрю в ту же сторону, подпирая голову руками.

Из-за одноэтажных домов со множеством переулков и переплетением улиц выходят пятеро человек. Тихо переговариваясь, трое из них идут впереди, чуть позади еще один, а в самом конце поникшим и недовольным хвостиком плетется Сиккигая.

Его лицо, покрытое тенью раздражения и досады, заставляет меня улыбнуться. Тут же я узнаю и других ребят из гильдии.

Вражда с ним не особо привлекает, так как ее смысл настолько теряется в долгих перепалках и колкостях, что его уже и не вспомнить. При одном его виде сложно удержаться от едкого замечания. Хотя сейчас, видя скорбное и обиженное лицо, мне даже становится жаль его, но внутреннее торжество быстро справляется с этим чувством.

Первым меня замечает Сокол, что и неудивительно. В конце концов, за это ему и дали прозвище. Всегда ко всем внимательный, опасный в словесных дуэлях и скрытный парень не раз всех удивлял различными талантами.

Сразу за ним мой взгляд пересекается с синевато-зелеными глазами Шина, омраченными еще больше. В его походке присутствует какая-то обреченность.

Последняя троица оказывается четвертой командой.

Когда они равняются с домом, на крыше которого я нахожусь, начинаю гадать, кто из них первым скажет что-нибудь. Выбор сложный, так как шансы у них равные, а я из любопытства молчу, заготавливая ответы.

– Вот дела. А мне, значит, нельзя бездельничать? – нарочито громко интересуется черноволосый парень, отвернувшись в сторону ото всех.

– Шин! – это Сокол. – Да сколько можно? Что с тобой сегодня?

Он молчит, скорее всего, даже не задумываясь об ответе, и я решаю сказать что-то:

– Что вы делаете такой группой?

– Выполняем поручение Мастера, а ты? – хитро интересуется Сёра, давая понять, что поверил словам Шина о «бездельничестве».

Обидеться мне времени не дают, хоть это и частично правда.

– У меня такое ощущение, что об этом «поручении Мастера» никто ничего не знает и мы просто для развлечения шатаемся без цели! – раздраженно взмахивает руками парень. – Ну правда!

У кого-то сегодня явно неудачный день… столько отчаяния и детской обиды вложено в этот возглас, что у меня отпадает желание подшутить.

– Я смылся из гильдии еще вчера, так что дела мне не поручили…

– Отлично! Еще и ты к нам присоединись и я, в самом деле, буду счастлив! Может, наконец-то вспомню имя твоего щенка!

– Ах ты!.. А мое дело, хочу и присоединюсь!

Неожиданное раздражение слегка опережает здравый смысл.

Невозможно понять, как он умудряется мной манипулировать, ничего не предпринимая и при этом сам получая вред.

Сокол весело смеется и делает приглашающий жест, с любопытством наблюдая, как я собираюсь спускаться с трехэтажного дома. Рудо первый спрыгивает по балконам и карнизам, а я следом.

– А что, никто и правда не знает о «поручении»? Чего нам делать то?

– И ты туда же Цукия? – удивленно вздыхает Йо.

– Просто я хочу сделать своего лучшего друга счастливым! Разве не это ли главная задача дружбы? Ты счастлив, Шин?

Синевато-зеленые глаза вспыхивают и парень поджимает губы, явно собираясь сказать о чем-то очень важном, но по какой-то неизвестной мне причине отказывается от этой идеи и молча терпит взгляды. Внутри он борется со своим решением.

В этот момент в душе зарождается желание понять этого парня.

Естественно, люди не способны понять друг друга до конца. Но не важно, друзья они или враги, чем чаще они сталкиваются, тем сильнее привязываются и между ними крепнут узы. Я всегда считал, что эти узы самые крепкие из всех, что могут существовать… Однако мне никогда не приходила мысль, что подобное чувство возникнет и у меня. Не просто понять, не просто создать связь… Это даже не гармония. Это… любовь?

– Ладно, пойдемте…

Если сейчас не откажусь от этого чувства, больше бежать будет некуда.

Подобные мысли тоже ни разу не туманили сознание, тем не менее, решение уже складывается без моего вмешательства.

Я хочу посмотреть в его душу, ведь быть может, она такая же? Многие из нас похожи друг на друга, именно поэтому так сложно перестать прятаться и отвечать злом в ответ на то же зло. Как бы мы не хотели протянуть руки к свету, понимая других так же как себя, мы продолжаем всю эту бессмысленную игру. С любопытством ожидая ее окончания, мы и остаемся вместе.

Группа молча и изредка переглядываясь продолжает шагать по изящным и в тоже время простым и приятным глазу улицам, мимо различных построек и домов.

Сардэм сверкает темно-золотистым отливом камней, крыш и статуй, купаясь в свете, не смотря на холод. Редкие звери иногда перебегают дорогу, всего пара человек попадается на пути.

Так тихо словно весь город собрался на праздник… Что такого выдумает Мастер для фестиваля? Скорее всего, будет очередное чудачество в ее духе. Впрочем, это даже весело.

Сразу потеряв интерес, начинаю осматриваться и в эту секунду замечаю напрягшегося черноволосого парня. Встретившись со мной глазами, он осторожно кивает мне под ноги. Недоуменно повернувшись, понимаю все, увидев принюхивающегося пса.

Рудо чует незнакомую магию. Вот этого только не хватало.

Непонятно откуда доносится грохот, но здесь на широкой и просторной улице он едва ли слышен. Я не успеваю понять его источник, как порыв ветра закрывает все впереди, больно резанув руку, которой закрываю лицо. Рычание Рудо мгновенно дает понять, что это магия.

– А вот и наше развлечение подоспело, – не особо радостно замечает протяжный сухой голос откуда-то спереди.

Едва уловимая смазанная тень скользит мимо группы и с резким звуком ветренная волна рассевается, словно ее разрезали. Открыв глаза, понимаю, что именно так и произошло. Стоя впереди команды, Шин скрещивает руки с обнаженными клинками, а прямо напротив него стоит и сам заклинатель.

Парень примерно нашего возраста с блестящим клинком в левой руке и пустыми ножнами на правом бедре. Это слегка сбивает с толку. Голову незнакомца скрывает серый капюшон расстегнутого плаща. Под ним виднеется что-то темно-красное, как засохшая кровь, ободранные бриджи, черные кожаные сапоги и перчатки на руках. Непонятно покачнувшись, он делает знак рукой, чем-то похожий на движение, когда играешь на музыкальном инструменте.

– Решил с нами поиграть? – невесело и сардонически усмехается Сиккигая.

Меня передергивает.

Когда дело доходит до драки ему на все наплевать, словно ему и жизнь не нужна, не говоря уже о жизни других людей.

Враг, хотя я и не совсем уверен в этом, так как Рудо почти не реагирует, слегка отодвигает ткань капюшона. Черный знак цветка с шипами опасливо сверкает под солнечным лучом и все становится на свои места.

Однако почему Рудо не хочет признавать его врагом?