Текст книги "Умереть для всех"

                                                           Глава-1

– Дочка, дай ручку погадаю!

-Не надо!

– А почему так?

– Знаю я вас цыган!

– Что знаешь?

-Аферисты все!

– Да, Надя! Но и обижать нас не стоит. А то проклянём!

Надя опешила от изумления. Совершенно незнакомая женщина назвала её по имени.

Высокая  женщина  лет семидесяти, под два метра ростом, стояла,  заслонив ей проход.    Она была похожа на  чёрную тучу, вся в чёрном, с глубоким шрамом на щеке.

– Руку давай!

Надя  не знала, что ей делать, бежать без оглядки или …

Она безвольно протянула руку.

– Жить будешь долго, счастливо. Замуж выйдешь один раз, причём очень скоро. Придут сваты, три человека. Он будет в жёлтой рубашке. Это знак! Не отказывай!!!  Мужа звать будут Степаном. Это мужчина твоей жизни. Откажешь ему, останешься в девках. Согласишься– не пожалеешь! Это человек своего слова. Посватает – выходи! Второй раз не подойдёт. Любить тебя будет сильно, баловать и нежить. И не стоит ничего менять.… И ты его будешь любить без ума и памяти…

-А  сколько у меня будет  детей?

-А сколько захочешь, столько и будет!

-А карьера?

– Карьера домохозяйки, хорошей жены и мамы.  Если изменишь мужу, тяжело заболеешь  и помрешь  в  три месяца.

-А?

– Всё!

Цыганка развернулась и пошла прочь, Не попросив ни копейки за сказанное,

Надя стояла, потупив взгляд.

Придя в себя, она стала проверять свои украшения и сумку. Всё было на месте: и колечки, и серьги. В кошельке мирно лежало сорок рублей.

«Боже мой! А как же Дима? Почему  Степан?»

Она  медленно поплелась в институт. В голове одна мысль  сменяла другую.

Она посмотрела на  часы – на них было десять часов. «Неужели я была в трансе час?» Час прошёл как две минуты.  Она побежала в институт  сломя голову,  как будто пытаясь убежать от всего произошедшего.

Весь день  Надя была сама не своя. Она сидела как зомби, тупо глядя на в противоположную стену. К вечеру у неё поднялась температура. Она еле дошла до дома и свалилась  у самого порога. Очнулась Надя ночью очень голодной, но полной сил.  Рядом на диванчике, почему  – то в одежде, спала мама.

Надя  открыла холодильник и вытащила всё, что там было: колбасу, жареного цыплёнка, пакет с молоком. Она с удовольствием надкусила   кусочек, но с трудом смогла его проглотить. Только сейчас она почувствовала, что у неё болит горло.

-Надя! Наденька! Наконец  – то ты проснулась! Мы уже хотели везти тебя в больницу! Мать стояла в проходе кухни и наблюдала за изголодавшейся дочерью.

– А что такого? Ты знаешь, как я люблю поспать, это нормально в восемнадцать  лет.

– Нормально, спать четыре дня. Сегодня пятница.  Это папа не дал врачам тебя забрать, даже отказ написал. Он сказал, что они тебя добьют. Ты не реагировала ни на боль, ни на шум. Тут консилиум собрали вокруг тебя. Новый неизвестный вирус каких-то животных. Как ты себя чувствуешь?

– Да у  меня только горло болит. И то только, когда глотаю. Вирус?!

– А что тебе снилось?

-Да ничего! Я отлично себя чувствую, я просто выспалась как никогда!

До  самого утра Надя мучилась от бессонницы. Хотя это, конечно, было не удивительно.

Всю ночь она пыталась понять, насколько реальна была цыганка. Она тешила себя надеждой  о том, что это было где– то в её  подсознании, может, просто во сне.

За ней давно ухаживал парень по имени Степан, но она отвергала его ухаживания. И никогда не подавала повода  и даже тени надежды на взаимность.

Она с детства любила Дмитрия. С самого первого момента, когда увидела его. Он приехал из Сибири в Краснодар в пятом классе. С тех пор они были неразлучны. Его посадили с ней за одну парту, это было внезапно и, как казалось тогда, навсегда. В школе всегда подтрунивали над ними, обзывали женихом и невестой. Но это нисколько не смущало их. Когда они стали чуть  старше, о них ходили разные сплетни, каждый фантазировал в меру своей испорченности. Но  они никогда не заходили дальше поцелуев.

 Дима очень трепетно относился к Наде. Она была для него  не  только девушкой, она была его половинкой, о которой так часто пишут в книгах. Кто – то завидовал, кто – то строил козни, пытаясь поссорить или разлучить их, но всё было тщетно. Они были красивы оба и даже   очень похожи внешне. Если бы вы увидели их вместе  где-нибудь на улице, вы бы приняли их за брата и сестру.

 Надя была высокой, изящной девушкой с точёной фигуркой. Её белоснежное лицо обрамляли чёрные вьющиеся волосы, похожие на  длинные пружинки.  Волосы были чуть выше пояса. Дома она заплетала их в косу, а на улице  распускала и в мороз, и в жару. Часто на улице прохожие обгоняли её, чтобы посмотреть на лицо хозяйки такой роскоши,   и мило улыбались, видя, что оно  было   столь же прекрасно и гармонично. Большие миндалевидные  голубые глаза тонули в длинных пушистых ресницах.   Но больше всего изумляли брови девушки: они ещё больше подчёркивали её красоту своей густотой и при этом  чёткостью линий.

Родители  Нади и Димы давно смирились с их чувствами. Они были не против этих отношений, но

уговаривали их  не торопиться. Впрочем, и сами дети понимали, что с браком надо повременить. Дима всегда мечтал стать военным,  он учился спустя рукава, уверенный, что это ему вряд ли пригодится. В учёбе у него был один большой плюс. Он в совершенстве знал английский. Его мама была преподавателем английского  языка в институте  и дома общалась  с сыном исключительно на иностранных языках. По остальным предметам у него были стабильные тройки. На учёбу у него просто не хватало времени. В этой жизни его интересовало буквально всё,  кроме того, что он занимался в музыкальной школе в классе скрипки, он  три раза в неделю ходил  на большой теннис  и   каждый год   посещал различные кружки и секции, начиная с народных танцев и кончая боксом.  Как правило, его интерес  ко всему  новому пропадал так же быстро, как и приходил.

Надя, напротив, училась очень хорошо. Она мечтала  сделать карьеру, закончить институт.  Девочка целые дни проводила дома, читая книги или помогая матери. Только по воскресеньям она ходила  в церковь на службу. Подруг у неё не было, но зато было семь двоюродных сестёр, с которыми она часто проводила выходные и  каждое  лето под Ростовом  у бабушки в деревне. Надя выросла в очень набожной семье.  Может, это звучит странно для нашего времени, но она считала, что вступать с мужчиной в интимные  отношения можно только после вступления в брак, причём только после венчанья.  Дима с пониманием относился к этим, на его взгляд, странностям, но с другой стороны это придавало  ему больше уверенности в её надежности.

Осенью, сразу  после школы, Надя  поступила в  юридический институт, а  Диму призвали в армию. Он был старше Нади на год.

В  семь лет он был очень низким и болезненным.

Мать его очень жалела, и, наверное, если было бы можно, не отправила в школу и в девять лет.

Со временем мальчик вырос, причём настолько, что стал самым высоким  и видным в классе. От его болезненности не осталось и следа, наверное, заботы и старанья матери принесли свои плоды. Дмитрий вырос  высоким,  красивым, широкоплечим  брюнетом,  на которого заглядывались все девушки. Он выглядел намного старше своего возраста. В его девятнадцать ему давали двадцать пять.

  Диму  отправили в  Питер. Влюблённые очень тяжело пережили это расставание, но решили, что  их любовь выдержит любые испытания: ни время, ни разлука, ни расстояние не сможет их разлучить.

Перед самым отъездом  Димы Надя решила подарить ему себя и душой и телом. Они   воспользовались отсутствием её родителей. Родители уехали на дачу в пригород. Но как назло в самый неподходящий момент  решили вернуться, чтобы проводить будущего зятя в армию.

Дима  был готов лично вытолкать её родителей из их же квартиры, но ….

 А Надя решила, что это было неугодно   Богу.

Она всегда подходила к жизни с позиции:  « Что ни происходит, то к лучшему!»

Лёжа в кровати, Надя  плакала от обиды и умиления, вспоминая всё пережитое с Димой.

Ей было жалко и себя, и его. Каждый день они писали друг другу письма. И за эти четыре дня у неё собралось три непрочитанных. Письма были очень короткие, порой просто состоящие из трёх слов « Я тебя люблю!» Но они были словно подтверждением того, что они каждый день, каждую минуту думают друг о друге.

Дима почти неделю не получал письма от Нади,  эти дни показались ему самыми тяжёлыми  в  его короткой жизни.

– Что – то случилось! Что – то не так!– повторял он, своим новым друзьям.  Я видел плохой сон!

  Мы с Надей  стоим  по разные стороны  дороги, а между нами  огромная яма. Нет, не яма, просто пропасть, а внизу идёт  похоронная процессия.

– Мы же тебе говорили, что надолго её не  хватит. Они все одинаковые. Небось,  нашла тебе замену. Я видел её фотку, такую в покое не оставят.

– Вы не понимаете, у нас всё не так!

– Ну да, вы инопланетяне! – покатывались его друзья от смеха.

– Я её люблю! И она меня любит, я знаю!

-Ну я тоже люблю свою Ленку. Но в увольнение  я пойду к Наташке, оттянусь! И твоя там, небось, развлекается, ей некогда написать два слова.  Через месяц напишет – прости, я выхожу замуж.

-Ну, вас, придурки!

 Через три дня поток писем восстановился. Счастью и восторгу Димы  не было предела. Он просто летал на  крыльях.

                                                Глава -2

 Военная часть была окутана сонным туманом. В казарме все спали. Дима почувствовал, как кто – то толкает его под бок.

-Давыдов, подъём!– патрульный прошипел ему прямо в ухо. Тебя вызывает генерал-лейтенант. Только без шума.

– Это шутка?

– Да тихо ты! Быстро и без разговоров.

Дима  глянул на часы, было четыре утра.

Он быстро оделся и последовал за патрульным.

Через три дня    у родителей Дмитрия  был поздний гость. Маленький не -приметный старикашка в очках с огромными линзами, сильно искажавшими его глаза.  Они ждали его прихода.

Он позвонил в дверь и ему открыли.

– Добрый день!

– Добрый!

 Он отошёл в сторону, а в квартиру вбежали  три крупных молодца и стали  обшаривать каждый уголок квартиры.

Потом они молча удалились, как будто их и не было. Старик прошёл в зал. Отодвинул стул на середину комнаты и сел. Родители стояли как в гостях.

-Можете сесть!– командным тоном проговорил он. Разговор будет долгим. А ваша роль не последняя в этом деле. На ваших плечах будет государственная тайна.

С этого дня для всех, кроме вас, ваш сын мёртвый.  Через пару месяцев вы переедете в другой город и прервёте все  отношения с вашими знакомыми.  От вашего умения молчать зависит жизнь вашего сына. Завтра  к вам придёт телеграмма о его кончине. А  через пару дней цинковый гроб.

Вам придётся изображать глубокую печаль и горе.

-Для всех?

-Да, для всех без исключения!

– А как же его девушка? Ей можно сказать? Она так его любит!

– Нет, а за девушкой мы понаблюдаем. Сегодня она любит одного, завтра– другого.

Он согласился с нами. Мы  должны проверить, насколько она  заслуживает доверия.

 У неё три года. Но, думаю, что  через год, а может, и раньше она забудет, как его звали. Самая верная женщина в жизни мужчины его мать, она никогда не предаст и не забудет. И уж, точно, не найдёт ему замену.

Разговор длился три часа, он  рассказывал им кучу  деталей, которые они должны знать. План переезда и похорон. Напоследок незнакомец оставил им пачку денег на предстоящие траты.

  Весть о кончине  Димы всех  привела в шок. Казалось, полгорода собралось на его похороны: вся школа, соседи, учителя, друзья.  На похоронах говорили, что его убило током. Все с любопытством рассматривали Надю.

– Это его невеста?– шептались соседские бабки.

-Ой, бедная, смотрите, как плачет!

– Бедная мать!  Невеста молодая, красивая, через год выйдет замуж! А у матери единственный ребёнок!

-Ну  не знаю! Его мать   ни одной слезинки не проронила. Как будто соседа хоронит!

– Как страшно, когда умирает молодой!

– Страшно, что гроб  литой, мать даже сына не может поцеловать на прощание.

– Всю жизнь будет жить с ощущением, что он жив.

-Хватит, сплетницы! – прервал женщин мужской голос. Разгалделись, никакого  уважения к чужому горю, только дай посплетничать.

Все похороны Надю  буквально несли. Её ноги отказывались идти.  Они были как ватные и просто волочились по асфальту. Под руки её держали два крупных молодца– Степан  и солдатик, которого прислали из военной части на похороны.

Было ощущение, что время длится бесконечно. Иногда мы клянём время за то, что оно столь скоротечно, иногда его торопим. У девушки  было одно желание,   чтобы это всё быстрее закончилось.  Казалось, она умерла вместе с Димой. Она думала о том, что ей было бы легче умереть самой, чем пришлось пережить эти похороны.

Иногда мы клянём время за то, что оно столь скоротечно, иногда его торопим. Но этот день прошёл, впрочем, как и ещё пара сотен таких же бесконечных.

 Прошло  почти полгода  с момента кончины  Димы. Надя часто  вспоминала предсказанья чёрной гадалки и понимала,  что, похоже, она была права. Все  это время со дня похорон рядом с Надей был Степан, он поддерживал, успокаивал, говорил  о том, что и он очень переживает по поводу кончины его  близкого друга. Хотя Надя никогда не слышала об их дружбе раньше, ей было приятно, что в такой трудный момент её поддерживают и понимают.

Раньше, когда  Степан  пытался ухаживать за ней, он не говорил о том, что знаком с Димой. А сейчас он рассказывал о нём много того, что не знала и сама Надя. У Дмитрия и у Степана был один и тот же типаж. Оба были высокими   красивыми брюнетами. Если говорить о внешности, ни один из них не уступал другому. Только один был рядом– живой и любящий, а другой-в другом мире ,в тлеющих воспоминаниях.

 Степан  не говорил ей ни слова о любви, казалось, что их связывают только воспоминания  о Диме. Это устраивало Надю,  хотя она слабо верила в   бескорыстную дружбу между мужчиной и женщиной. И, конечно, была права в своих опасениях.

Однажды он пришёл и сообщил, что его переводят в Пятигорск по работе и он просто не сможет жить далеко от неё.

– Я должен видеть тебя каждый день, каждую минуту! Я без тебя погибну! Выходи за меня замуж!

– Нет!

– Почему нет? Я тебе противен?

– Нет, но ты же понимаешь, прошло так мало времени. Я люблю Диму. Мы с тобой просто друзья и ничего большего я тебе не обещала. Мне только девятнадцать, о каком замужестве может идти речь!?

– Что изменит время?  Ты думаешь, что встретишь человека, который будет любить тебя больше меня? Мне двадцать пять, я взрослый мужчина и ждать вечность я тебя не могу. Мы уедем подальше, это другой город, другие люди.

– А институт? Да это просто глупо!

– Можешь перевестись на заочное отделение и работать. Так и  опыта побольше будет. Да и я помогу. Два юриста в одной семье. Чудесно! Со временем откроем свою контору.

-Учиться и работать? Кто меня возьмёт после школы?

– Так я не понял,  что тебя больше волнует, мои чувства к тебе или твоя учёба! Если тебя волнует учёба, мы никуда не поедем, я откажусь от выгодного предложения. Только выходи за меня. Я обещаю, со мной ты будешь как за каменной стеной.

Надя вспомнила предсказания старой цыганки, ёе сердце сжалось от жалости к себе и Диме, столько надежд, столько планов, вся жизнь под откос. Живешь себе, живёшь, кажется, что всё будет хорошо. Так,  как ты только задумаешь. А на поверку всё происходит совсем не так.  Ей совсем не хотелось остаться в девках, как предсказала цыганка. Ей хотелось любить и быть любимой,  Дима  умер, а она жила…

 Для Нади было странным, что её отношение к Степану изменилось не с момента смерти Димы, а с момента  её встречи  с цыганкой.

Ей было стыдно признаться даже самой себе, что  её тянуло к Стёпе.  Эта тяга была где -то на подсознательном уровне, она кардинально отличалась от того, что она чувствовала к Диме. Это была не просто любовь или влечение, это что – то другое. Её просто тянуло к нему, без него ей было физически трудно. Иногда  она мысленно  анализировала, что это, привязанность? Или всё же любовь!?

 Что именно любовь? То, что она испытывала к Диме или к  Степану?

– Да, я выйду за тебя! Но не знаю когда! Может, через год, ты торопишь события.

– Я не тороплю, я и так терпеливо ждал. Я жду уже не первый год! Думаю, это для тебя не секрет.

Я  уеду, в  твоей жизни появится кто-то третий. Этого я не переживу!

                                                         Глава -№3

Мать Нади была не   в восторге от решения дочери  выйти замуж. Она даже всплакнула и упрекнула дочь в непостоянстве.

Степан ей не нравился, и она этого не скрывала.

-Слишком быстро, дочка, ты забыла Диму. Я и  не думала, даже неудобно перед соседями. Мне и так было стыдно, что он каждый день со дня похорон здесь крутился, а теперь тем более.

Хоть бы годик подождала. Ты его хоть любишь?

– Мама, наверно, люблю! Я уже не  знаю, а что такое любовь?

Мама, ты знаешь, о том, что  я выйду за Степана, я узнала намного раньше, чем погиб Дима. Мне нагадала цыганка. Она сказала, что Степан– моя судьба. И если я не выйду за него замуж, у меня  никогда не будет семьи.  Она сказала, что он будет мне хорошим мужем. И я его буду очень любить. Помнишь, я была без сознания, спала четыре дня, это было после встречи с ней. У меня было ощущение, что она вытянула из меня всю энергию. А после я просто поняла, что Степан мне нравится больше, чем Дима.

– По – моему, ты  преувеличиваешь! Хочешь оправдать свои поступки. Что ещё она сказала?

– Ничего, сказала, что  сватать меня придут три человека. И отказывать мне нельзя. А ещё она сказала, что он будет в жёлтой рубашке. Это знак, что это именно тот Степан.

– Надя, кто сейчас носит жёлтое? Ты ему рассказывала?

– Нет, мама, ни одной живой душе. Это мой шанс, понимаешь ли ты это.  В том, что я не буду с  Димой, цыганка  оказалась права.

– Значит, если он придёт в белой рубашке, ты его выгонишь?

– Конечно, и вообще я забуду  все её предсказания. Они повисли надо мной тёмной тучей, кажется, они движут мной, управляют моей судьбой.

В дверь позвонили. Наде хотелось услышать, что об этом думает мама,  но…

Мама открыла дверь. Перед ними стояла мать Степана с большим красивым пирогом.

– Ну, здравствуйте, родные! Говорят, у вас самая красивая девица в округе?

 У вас товар, у нас купец,

 Тоже бравый молодец,

Посмотрите, как хорош!

И лицом и всем пригож!

Она уверенно зашла в квартиру. За ней стоял Степан в  чёрном классическом  костюме, жёлтой рубашке и синем галстуке. Всё смотрелось очень даже красиво и современно. В руках  у него было два букета, один краше другого.  Большой он протянул будущей тёще, а поменьше– Наде.

Надя почувствовала, что теряет сознание, схватилась за дверную ручку, но не удержалась и рухнула.

Мать  Степана  недовольно прошипела сыну в ухо, – Я не поняла, вы уже что ребёночка сделали или ты себе обморочную нашёл. Жену надо брать здоровую, чтоб и детей рожала, и в поле пахала.

– Мама, какое поле? Не позорь меня, тебя услышат!

Через минуту Надя пришла в себя. Её заботливо перенесли на диван, где она сидя и провела весь вечер. Мать Нади заботливо ухаживала за гостями. Со Степаном пришёл и их друг семьи   Пётр Семёнович, пожилой мужчина с огромными усами и  при этом лысый.

– А где ваш отец?– спросил будущий тесть у Степана Хотелось бы и с ним познакомиться.

Степан , было, открыл рот и хотел произнести что – то  в оправдание, но его мать  резко перебила:

– Он болеет, лежит, у него температура.

Вечер прошёл спокойно, если не считать падения  Нади.

Надя была категорически против свадьбы,  хотя  с детства мечтала  надеть белое платье и пойти под венец.

Ей не хотелось собирать людей, которые всегда  были уверены, что она выйдет замуж за Диму. Она боялась осуждения  за спиной.

 Молодые решили просто уехать в Пятигорск, причём о росписи в загсе разговора и не было.

Вообще, сватовство получилось более чем странное.

Через две недели молодые уезжали на машине в Пятигорск. Надя никогда не была в Пятигорске. Ей было очень интересно посмотреть на город, в котором любили бывать Лермонтов и Пушкин, где жил и творил Шаляпин.  Они ехали часов пять, наконец,  показались горы. С трассы

 была видна большая гора.

-Это Бештау!

– Странное нерусское название.

– Бештау переводится как пять  вершин

или гор, от этого и название города – Пятигорск. Вообще, мы  же на  Кавказе.

 Они почти доехали до Пятигорска, но свернули с трассы  и поехали  в сторону  по  бездорожью  километра два. Проехали через небольшое село и выехали на самую его окраину,  за которой начинался лес.  У леса стоял  большой дом из сруба.

 -Здесь мы будим жить – с удовольствием протянул Степан.

– В лесу?

-Почему в лесу? Вон видны дома.

-Ага, если присмотреться, но лучше виден лес.

Ты будешь работать лесничим?– со смехом, в шутку  протянула Надя.

-Не  я, а  Пётр Семёнович. Я буду работать в городе, тут на машине всего десять минут.

– Я не поняла,  а мы при чём Мы будем жить вместе?

-Ну да, через месяц приедут мама и Пётр Семёнович.

– То есть.

– Родители уже лет десять вместе не живут, просто не оформили развод официально. У отца давно  другая семья.

 -А почему ты мне об этом    раньше не говорил?

– А тебе какая разница, с кем живёт моя мать? – вдруг  впервые резко оборвал её Степан.

Надя обиженно замолчала, её не волновало, с кем живёт его мать, Надя даже не предполагала, что Степан  собирается жить  с родителями.

-Пётр Семёнович лесник по образованию. Он всю жизнь проработал лесничим.

У Нади не было никакого желания слушать  истории про какого – то Петра Семёновича.

Она резко, чуть не крича, повторил:.

– Почему  ты раньше не сказал?

– Ну, я боялся, что ты не захочешь со мной поехать. Ты, по – моему, и так не горела желанием.

– Я думала, что мы будем жить в Пятигорске. А это просто лес. Ну нет, даже ни лес и не деревня. Это фиг знает что.

Она вошла в дом в надежде, что хоть что-то в нём  успокоит её. Но картина была удручающей.  Внутри было то же самое, что и снаружи. Просто сруб, деревянный обшарпанный пол, битые стекла, пустые бутылки, зловоние от сигарет и мочи.

-Фу, тут, наверно, жили бомжи. Какая  вонь! Блин, тут даже лампочек нет. Нет ни света, ни газа, ни воды!

– Ты прям эксперт по недвижимости. Не переживай, с милым рай и в шалаше. Моя любовь    всё компенсирует, поверь мне!

– Ты, наверно, шутишь?!  Мы  не будем здесь жить?!  Хорошо, а где мы будем спать?

– На этом диване.

– У него такой вид, как будто на нём спали бомжи.

– Может быть,  очень может быть, – протянул Степан. Мы положим наш матрас, постелем наше бельё  и нормально.

– Ты издеваешься?

– Нет!

– Я только не понимаю, откуда у городского лощеного мальчик, такая любовь к природе.

– Это не любовь. Я просто устал всю жизнь жить в однокомнатной квартире.

Мне кажется, что ты мне зубы заговариваешь. Думаю, нам  есть чем заняться более интересным, чем рассуждать о моих пристрастиях и родных.

Он деловито притащил матрас. Положил его на диван, застелил белоснежной простынёй.

– Ну всё, ночи я ждать не стану, я и так ждал  этого целую вечность.

-Ага, осталось скомандовать ложись!– промычала, Надя.  Кому– то и вечности не хватило, чтобы дождаться этого.

– Ты это о ком?

– О Диме, о ком!

– Так ты что с ним не была?

– Нет!

– А вообще с кем– нибудь?

– Нет, говорю же нет!

– Н, всё, ты у меня старая дева!– засмеялся  Степан. Например, в Прибалтике, говорят, если  до двадцати лет ни с кем не была, значит, никому не была нужна.

Надя обиделась и надула и без того свои пухлые губки.

– Нет, ты правда не была с Димой?

– Правда! И мне ещё нет двадцати.

– Я тебе не верю, бедный  парень! Ну, ты странная, а почему?

– Это грех без венчанья.

– А я в Бога не верю и в чёрта тоже. Я венчаться не пойду, и не надейся. Я вообще боюсь в церковь заходить. Всё, я сейчас тебя буду насиловать.

С этими словами он  вышел из  комнаты  и ушёл.

Его не было  часа два. Сначала Надя просто сидела.

Потом  опять обошла весь  дом, состоящий из  шести  комнат и маленького коридора.

 Под  шкафом, стоящим  на высоких ножках, была большая лужа воды,  просачивающаяся из земли.

Окна были очень большие, но при этом очень грязные, с расшатанными  и облезлыми рамами.

Надя ещё пару раз прошлась по почти пустым комнатам, присела на диван и  уснула.

 Девушка проснулась  рано утром от  лучей солнца, бьющих ей  прямо в глаза.  Рядом мирно спал Степан. По всей комнате были раскиданы полевые ромашки, за ночь они подувяли и  стали похожи на гербарий.

– Ну, принцесса, наконец, проснулась! Мой сюрприз высох, пересох. А она спит.

  Оказывается, Степан давно не спал.

Я думал, она тут хозяюшка порядки наведёт, а она спать легла. И даже не потрудилась  раздеться.

Они полежали ещё часик, поболтали  о том, о сём.

– Нучто,  подъём!  Я по делам поеду в город, а ты тут порядки наведи, дом прибери, что –   ни будь свари.

– Я тоже хочу  город посмотреть.

– Давай в другой раз. Я в офис. Нужно утрясти некоторые вопросы. Завтра выходной, пойдём погуляем, посмотрим город.

Степан уехал и вернулся только поздно вечером. Надя успела всё прибрать, вымыть окна.

Оказалось, сарайчик,  расположенный напротив дома,  – это кухня, явно построенная наспех как временная постройка.

В кухне стоял большой деревянный стол, самодельный деревянный шкаф сталинских времён  и   плита с газовым баллоном.

Посреди кухни, в самой её середине,  на потолке была небольшая дыра, мимо которой Надя ходила с большой опаской.

« Может ещё что– нибудь обвалиться,» – думала она, каждый раз проходя мимо.

 Вечером через эту  дыру в потолке можно было разглядывать  звёзды. А во время дождя большой таз, стоящий под ней ,исполнял серенады.

Надя перемыла в доме и на кухне всё, что можно было вымыть, по обстановке в помещениях было видно, что до них там обитали, именно обитали, а не жили – бродяги.  Самое ужасное было то, что воды в доме не было, её приходилось  таскать  за пятьдесят метров  от дома. Туалет вообще находился за тридевять земель.

От него исходила ужасная вонь, и когда ты из него выходил, от тебя несло ещё минут десять.

Надя очень нервничала, она осталась одна на целый день.

 До ближайшего соседского дома было не меньше километра, ей было страшно, иногда до жути.  Понятно было, что Степан никак не мог находиться в офисе до девяти  часов.

 Надя переделала всё, что только  было возможно, и просто валилась с ног. В сарае  она нашла большую алюминиевую  ванну,  хорошо вымыла  её. Прокалила на газе, и, скажем  мягко, искупалась.

«Видела бы меня мама-, думала Надя-, она бы  посмеялась, а может быть, и всплакнула».

Наконец, Степан  вернулся, он был весел и доволен.

– Кушать будешь? – недовольно спросила Надя.

– Нет, меня накормили.

– А что, ваш офис работает до девяти часов?

– Надя, не начинай играть роль сварливой жены.

– А накормил тебя кто, секретарша?

Степан перевёл всё в шутку.  И стал показывать заключённые договоры.

Больше всего Надю раздражало, что он и не пытался к ней приставать, он вел себя очень спокойно, равнодушно. Это стало даже задевать её, он не был похож на Диму, он не добивался её, а просто ждал или не ждал?

Она  не могла понять его поведение. Мужчина, который так долго добивался её, оставшись с ней наедине,не искал   близости. Так прошло три дня. Наконец, на четвёртый день Степан нашёл время для того, чтобы показать ей город.

Наде очень понравился Пятигорск. Он был каким – то добрым и родным, извилистые улочки со старыми постройками сменялись новостройками, зелёные  аллейки, уютные кафешки,  всё было родным. У неё было ощущение, что она  уже бывала, а скорее жила когда – то в прошлой жизни.

Они  поднялись  в гору и пошли по излюбленному месту туристов мимо источников с минеральной водой к гроту Дианы. Было ощущение, что дух девятнадцатого века не покидал эти места.

Казалось, там время замерло. Они поднялись к символу Пятигорска  – Горному орлу, потом  на самую вершину  горы. Пятигорск был весь  как на ладони.

– Это Горячеводск, – показал рукой Степан.

– Посёлок?

-Да, посёлок, но он тоже часть Пятигорска, это единое целое, туда через реку по мосту даже трамваи ходят.

-Я не поняла, что это за порода у нас под ногами.

– Застывшая лава.

– Правда?

– Правда, правда.

Наконец, на самой вершине он обнял её и прижал к своей груди. Степан сделал это с такой нежностью и любовью, что все сомненья Нади испарились за считанные минуты.

– Ты сегодня станешь моей,– прошептал он ей на ухо .

– Да, – не задумываясь, проговорила, Надя.

Степан был одним из тех мужчин, которые безошибочно знают, как можно завоевать любую женщину. Он был настоящим завоевателем.

Ему  хватило трёх дней, а кому – то не хватит и трёх лет.

 Мужчины любят завоёвывать, добиваться…

– Но, похоже, женщины любят не совсем это. По крайней мере, брать этим их тяжелей. Любая крепость при осаде будет держать оборону.  А если просто постучать в её ворота и подождать, вам откроют.

В этот вечер Надя поняла   значение русской поговорки –« С милым рай и в шалаше».

За пару дней из избалованной, взбалмошной девчонки он сделал послушную лань. Теперь не он  искал её внимания, а она ловила  его волны, и в каждом движении пыталась понять его желания и мысли.

  Первый месяц пролетел очень быстро.  Молодые провели его практически безвылазно. Они ели, спали.

 В  конце марта приехали родные Степана. Они были довольно милыми людьми, но со своими особенностями. Пётр Семёнович, вечно молчаливый  и сердитый, и мать – безумно худая женщина, помешенная на здоровом образе жизни.

Пётр Семёнович безбожно курил и все вечера проводил за чтением книг. Он читал всё подряд, начиная  с классики и заканчивая  дешёвыми бульварными романами.  Мать Степана – тётя Люба, всегда мечтала стать балериной, но всю жизнь    провела в библиотеке. Она вечно сидела на каких – то диетах, но при этом прекрасно готовила и пекла, ублажая сына и мужа.

  Надя смотрела на них со стороны и не могла понять, как собираются эти вроде бы образованные люди, привыкшие к  городским условиям, жить в этой глуши  без условий.

После расспросов Надя поняла, что они оба из деревни и всю жизнь мечтали провести свою старость  в деревне, любовь к  классике, особенно к рассказам о красотах русской природы, только подстёгивала их желание  ещё больше. Кроме того, оказалось, такие условия для них не новы,  Пётр Семёнович практически всю жизнь прожил в лесу. Да и тётя Люба привыкла. Лето она проводила в лесу с мужем, а весь остальной период  в городе с сыном.

Надю всё это совсем не радовало.

 Но на тот момент больше всего ей хотелось быть рядом со Степаном, те слова, которые он нашёптывал ей на ушко, стоили дорогого.

 Надя совсем не скучала по родному дому, несмотря на то, что она оказалась в столь тяжёлых условиях, она чувствовала себя счастливым человеком. Единственное, чего ей хотелось, это любить и быть любимой.