Текст книги "Счастье на ладони. Душевные истории о самом важном"

Никитична

Эту историю мне рассказала подруга, которая работает фельдшером скорой помощи. Обычно я ее про работу не расспрашиваю, знаю, какие порой у них случаются кошмарные ситуации. Но одна история прочно засела у меня в голове. Подруга рассказала мне ее, когда мы думали, как усадить моего мужа в такси после корпоратива. Насмеявшись вволю с попытками «погрузить тело», подруга без сил плюхнулась на сиденье и сказала:

– Ох, сейчас бы сюда нашу Никитичну. Та точно его подняла и усадила бы в два движения!

– Это та, которая уже 50 лет на «скоряке»? Так она ж крошечная, как сушеная ягодка!

– Она, да! Рост метр двадцать, вес килограммов сорок. Но я так люблю с ней в одну смену попадать!

– Почему?

– Да ты не представляешь, как легко и быстро она на ноги всякий неадекват ставит и в себя приводит. Был у нас случай, я тогда только-только пришла работать и в смену с Никитичной меня поставили впервые.

– Расскажи!

– Дело было так. Поступил нам вызов «смерть на улице». Мы на такие летим, только волосы назад, чтоб успеть реанимировать. Приехали минут за пять. Видим – стоит толпа на остановке вокруг бездыханного тела. Издалека чувствуем чудесное амбре многодневного запоя и понимаем, что товарищ в стельку пьян. Начинаем ругать вызвавших нас сердобольных граждан. Те доказывают, что человек мертв – не реагирует на попытки разбудить, вроде не дышит, давно не шевелится.

А надо заметить – мужчина был довольно внушительных размеров. Этакий богатырь, решивший отдохнуть.

Устав слушать препирания и тратить попусту время, Никитична подошла к мужчине и схватила его за ухо. Через минуту эта крошечная женщина подняла пациента на ноги. Пара оплеух шла бонусом и помогла взбодриться и отправиться домой.

Оторопевшая толпа пару минут молчала, находясь в глубоком ступоре, а я с тех пор всеми правдами и неправдами просилась в смену именно с Никитичной. Не человек – клад!

– Вот, а ты говоришь – сушеная ягодка! Это не ягодка, а та еще перчинка.

– Может, нам попробовать это тело тоже за ухо «реанимировать»?

– А может, не надо? – тело подало голос. – Я сам пойду, честно, не надо меня к Никитичне!

Похороны

Жизнь – штука непредсказуемая. Живешь вроде как все и не догадываешься, какую «заковырину» может вытворить родной, казалось бы, человек. Иногда просто диву даешься, сколько коварства может скрываться в человеке!

Иваныч с Михалычем были закадычными друзьями с тех самых пор, как местное ДРСУ закрыли и их обоих отправили на «заслуженный отдых». Остальной коллектив практически полным составом был принят на работу в одно из ЖКХ города. Кроме этой парочки. Было в них что-то неуловимо душное и одинаково дотошное. Хотя и не было в их внешности ни единой общей черты.

Они работали в разных подразделениях и почти не пересекались по работе, но были, как братья-близнецы. Любили критиковать, обсуждать, осуждать и устраивать склоки на ровном месте. Не было дела, которое они не обложили бы своими едкими комментариями.

– Ну кто тебя учил так гайку заворачивать?

– Ты хоть в школу-то ходил? Или только курить за угол бегал?

– Ты изоленту в глаза видел? Иди в телефоне своем посмотри, что это такое и как пользоваться!

Подобные комментарии они оставляли по поводу и без. Сами при этом либо вовсе за дело не брались, либо делали из него великое одолжение. Начальство воспринимало обоих как чемодан без ручки – нести тяжело, а выбросить жалко. Найти работу за пару лет до пенсии эти склочники вряд ли смогли. Вот и терпел их коллектив, считая дни до пенсии. Их пенсии. Которая, к счастью, должна была наступить почти одновременно.

Отдых-то, может, и был заслуженным, но воспринимался обоими как личное оскорбление. Мол, набрали на работу малолеток неопытных, зеленых да глупых. А их, опытных, работящих, бывалых, оставили за бортом.

После ухода эта парочка выяснила, что у них много общего:

– полнейшее отсутствие хобби и увлечений. Даже рыбалка не прельщала и не манила своими разнообразными удовольствиями;

– склочный и скандальный характер;

– отсутствие желания заниматься огородными работами;

– огромная, многолетняя любовь к выпивке. Нельзя сказать, что были они запойными алкоголиками или буйными дебоширами, но прожить недельку без стопочки в выходные не могли оба.

Именно на этой почве они, собственно, и сдружились. Причем настолько сдружились, что стали пропускать стопочку не только по выходным и праздникам. А потом и не стопочкой стали увлекаться. Никуда ж не надо! На работе не оценили, увлечений никаких. А водочка родимая развязывала язык и настраивала на нужный лад.

– Вот ты мне скажи, Иваныч, как такое могло случиться, что перестала молодежь старших уважать? Почему эти сопли зеленые перестали опыт ценить и за советом к более опытным специалистам идти? Неужто они на самом деле думают, что все их современные побрякушки заменят нас: опытных, бывалых, знающих мастеров?

– Согласен с тобой, Михалыч. Перестала молодежь ценить такие ценные кадры, как мы! И ладно бы было кем нас заменить. Так нет ведь! У меня весь цех на одном мне держался! Ведь докуда ни коснись – ничего не умеют. Готовы сделать «тяп-ляп»! А ведь работа – она знаний требует. Качества. Умения!

Каждое слово Иваныч сопровождал многозначительным жестом, говорящим, как он относится к сказанному.

Казалось, темы у этой парочки не иссякнут никогда. По мере опустошения бутылки разговоры становились все более задушевными, а голоса – громкими.

Мужики каждый вечер собирались, усаживались во дворе двухэтажки, которая стояла аккурат между их домами на нейтральной территории и начинали обсуждать жизнь.

– Как плохо жить стало, Иваныч! Скучно, заняться нечем, да и поговорить не с кем. Хорошо хоть ты вот есть. А то и словом не с кем обмолвиться!

– Не говори, Михалыч. Даже баба моя какая-то не такая стала. Пилит меня, скандалит. На дачу тащит. А сама дура дурой, поговорить с ней не о чем. Да и вообще кругом у всех одни «интернеты», людей из телефонов не вытащить. А так хочется собрать всех соседей, усадить за большой стол, да и надраться до потери пульса!

– Да-а-а-а, погрязли люди в своем ненастоящем мире. И ведь дальше носа своего не видят!

И так каждый день. Только и делали мужички, что лодырничали да напивались «до кондиции».

Понимая, что дальше так продолжаться не может, решили «подруги по несчастью» мужей своих шибко заумных проучить. По-своему, по-бабски. С хитростью и юмором. Который, впрочем, мужьями воспринят был совсем иначе.

Не придумав ничего лучше, решили бабенки мужей своих напугать. Так сказать, устроить им шоковую терапию.

Нашли они старый шифоньер на даче (благо дача Иваныча была буквально в дух шагах от излюбленной лавочки, на которой философствовали мужики) и решили запереть в нем своих забулдыг. Иначе удержать их от ежедневного «синего» дела жены не могли.

Когда мужья напились до потери памяти, но на ногах еще стояли, отвели их жены на дачу, да и заперли в этом старом шифоньере. Одного закрыли в узком отделе, так как был он посубтильнее. А другого – в широком, так как он комплекции дородной и внушительной. Хорошо хоть сам шел – дотащить этакую тушку и тягач не смог бы.

Чтобы не оставлять мужчин и не пропустить момент пробуждения, решили жены заночевать на даче.

Проснулись мужички утром и не могут понять: темно вокруг (шифоньер за ненадобностью лежал на полу в старом сарае и использовался как ящик для раздельного хранения овощей. В большой отдел сыпали картофель, а в меньший – морковь и лук), тесно, грязью и сыростью пахнет, словно в могиле.

– Где это я? Куда это я попал? – встревожился первый проснувшийся.

– Иваныч, ты где? Голос твой слышу вроде, а пошевелиться не могу.

– Михалыч, ты тут? Что за место странное? Земля кругом и гнилью пахнет.

– Иваныч, мы походу с тобой допились, нас похоронили!

– А почему рядом? Я вроде завещал меня в родной деревне похоронить, а тебя?

– А я здесь, в городе хотел остаться. Не должны нас с тобой были вместе закапывать!

– Эх, бабы! Бестолковые головы! Ничего по-человечески сделать не могут! Даже в землю зарыть нормально.

– Ты не бабу свою вспоминай, а думай, как выбираться! Я жить еще хочу, мне вообще умирать неохота!

– А вдруг мы с тобой уже того?

– Чего того? Ты дурной, что ли, совсем? Мы ж с тобой разговариваем лежим!

– Ну может, мы умерли и на том свете говорим.

– Обпился ты, Иваныч! Нет ничего на том свете! Сдох и все – гроб, могила и компот на поминки! А мы живые. Я себя точно живым чувствую! В туалет хочу, сейчас лопну!

– Ну да, Михалыч, вряд ли на том свете потянет в туалет. А как быть теперь?

– Как быть, выбираться! Ты знаешь, какой глубины могилы роют?

– А кто ж их знает! Я никогда не рыл!

– Ну как сейчас все делают через одно место, надеюсь, эти лодыри неглубоко вырыли, выберемся!

– Ну, давай поднатужимся. Ты потолще будешь – у тебя быстрее получится крышку оторвать. Выберешься – позови на помощь. А я изо всех сил буду пытаться выжить и надеяться на тебя!

– Ты из ума, что ль, скатился! Не полезу я никуда! Ты в курсе, какими гвоздями крышку гроба заколачивают? Я ж не конь, чтоб их выдирать!

Слово за слово, разругались друзья в пух и прах. Неизвестно, сколько времени скандалили бы они, если б не жены, которые не смогли больше сдерживаться и смеяться вполголоса.

– Иваныч, ты слышишь, вроде наши бабы ржут, словно кобылы?

– Не пойму, Михалыч! Вроде на погосте так и не пристало, да и совестно должно быть, вроде мужей только схоронили.

– И ведь снюхались как-то уже! Когда только успели?

– Не говори! Слышишь, как гогочут? Бесстыдницы. Мужей схоронили и веселятся! Вот и женись после такого. Сорок лет душа в душу, думал, живем. А она вот так? Знаешь, друг, не полезу я никуда спасаться, издохну тут! Куда мне выбираться? Кому я там нужен? Вон и жена рада моей погибели… – всхлипнул бедолага.

– Точно, друг. Только мы с тобой друг у друга и остались. Хорошо, что вместе нас схоронили. Ты только и понимаешь меня. Хорошо, хоть под конец жизни познакомились мы!

Насмеявшись вволю, решили жены, что пора вызволять мужей, которые сполна получили урок.

Открыв дверцы, посмотрели они на своих мужиков, землей перепачканных, и сказали:

– Ну что, появился интерес к жизни? Или так и будете синячить, пока на самом деле в ящик не сыграете?

Первые несколько дней мужики вообще с женами не разговаривали, потом вроде отошли. Но встречаться за бутылочкой перестали. Передислоцировались на дачу. Первым делом собрались, да и разломали в щепки старый шифоньер. На всякий случай…

Сюрприз от тещи

Двадцать второго числа собрались с мужиками в баню. Встретились, попарились, поржали над анекдотами. Перенесли свои распаренные тела в предбанник. На столе пиво, рыбка – все, что нужно для настоящего расслабона.

– Ну? Кто как завтра праздник отмечает? – Витька оторвал зубами кусок сушеной воблы и запил холодным пенистым.

– На рыбалку с женой поедем, – первым ответил Макс.

– А мы – на дачу, – причмокивая, Серега откинулся на спинку лавки и разложил руки в разные стороны. – Шашлычки, музычка. Кайф.

– Толян, а ты чем завтра занимаешься? – ребята уставились на меня и замолчали.

– Теща завтра приезжает, – с тяжелым сердцем ответил я и залпом осушил банку холодненького.

– А-ха-ха-ха! – предбанник затрясся от раскатистого смеха.

– В театр, наверное, пойдете, – у Витьки изо рта вывалился недоеденный кусок рыбы, – она ж у вас спец по классическому двоеборью.

Это он вспомнил тот случай, когда моя теща сцепилась с одной дамочкой в вечернем платье, когда та перепутала номер места и плюхнулась в чужое кресло. А теща моя низенькая, пухленькая, но очень задиристая. Слова ей не скажи, таким двухэтажным окутает, что в глазах заискрится. Мужики знают, поэтому и в гости не приходят, когда она приезжает.

– Берегись, Толян, завтра у тебя не праздник, а полноценный рабочий день, – Серега стукнул рядом сидящего Витьку по плечу и заржал.

– С утра впряжет на рынок, будешь ей вместо ишака! – Витек, как всегда, поддержал отстойную шутку и ударил кулаком по столу.

– Смейтесь, смейтесь, – отложив в сторону хвост вяленой рыбы, открыл вторую жестянку.

Теща у меня неплохая, только приставучая, спасу нет. Как приедет – хоть из дома беги. А Милка, моя жена, молчит и не перечит ей. Мать все-таки. Да я понимаю, пусть только меня не трогает. Иногда складывается такое впечатление, что теща нарочно приезжает, чтобы меня позлить. То шкафчик надо перевесить, то дверца покосилась. Здесь приклей, там прибей. Давно б придушил, если бы не была матерью моей жены.

С Милкой мы живем уже семь лет. Поженились, когда ей было тридцать три. Теща не была против меня, но и сразу дала понять, что дочку в обиду не даст. А кто ее обижает? С друзьями встречаюсь только по праздникам и иногда в субботу, получку отдаю, как и полагается. Дети? Есть у меня дочка от первого брака. Общаемся, но редко. Бывшая не позволяет. А с Милкой не выходит ничего. Первые два года теща не лезла с вопросами о детях, а после пятого как с цепи сорвалась. У меня, мол, есть дите, а общих с Милкой не желаю. А я-то тут причем? Я ж нормальный. Дочка есть – значит, проблемы у женки. А проверяться не хочет.

Милка моя в Бога верит. Ездит на поклон, свечки ставит, молится. Семь лет уж как впустую. А мать ее шибко верит в приметы всякие. Пиво вредно, жирное есть нельзя, баня всю мужскую силу выпаривает. И откуда она это берет? А позже выяснилось: Мила бесплодна.

Наслушавшись насмешек от приятелей, я поднялся и ушел в парную. Поддал парку, залез на верхнюю полку, задумался. И будто просочился сквозь лавку.

Очнулся я лежа на полу в предбаннике. Голова на пороге, Витек поливает меня холодной водой и посмеивается.

– Мы пошутили, а ты так обиделся, что на тот свет собрался?

– Что случилось? – голова трещала так, будто вот-вот расколется.

Ребята помогли подняться. От перемены позы меня затошнило. Посадив мое обессилевшее тело на лавку, Сергей рассказал, как они услышали грохот и рванули посмотреть. А там я лежу на полу и вдыхаю запах дубовых веток.

С трудом пришел в себя. Оделся и поехал домой. В такси меня пару раз вырвало. Даже дверь не успел открыть. Думал, сдохну, пока доберусь до дома. Ехать почти тридцать минут, но эти полчаса для меня стали пыткой. Через какое-то время вдалеке показался дом, в котором живу. Я так обрадовался, что моментально полегчало.

Расплатился с шофером, подкинул сверху с извинениями и потопал к подъезду. Лучше бы я не ездил сегодня в баню. Кое-как поднявшись на этаж, открыл дверь и ввалился в квартиру.

– Ты что, пьяный, что ли? – перед моим лицом появились ноги в тапочках. – Праздник только завтра, а ты уже на рогах, – слышу обиженный голос жены.

– Чего пристала?

Опаньки! Теща! Собственной персоной! Ну и какого рожна ей приспичило прикатить сегодня, когда завтра еще не наступило? Ну все, думаю, сейчас начнется. И докажи, что не пил. Пивом-то от меня за версту несет. Приготовившись к порицательной беседе, я встал на колени.

– Да будет тебе, сынок, – подхватив меня за подмышки, помогла встать на ноги, – я ж не королева какая. Не надо на коленях стоять.

Ох ты ж, она, оказывается, и шутить умеет? Не верится что-то. Вот орать и кидаться упреками – это она враз, а тут… шутки-прибаутки.

– Судя по выхлопу, не так много он и выпил, – крикнула своей дочери, дабы заступиться за меня.

Снимая с меня зимнюю куртку, тихонько спросила:

– Курнул чего-то? Ты признайся, я пойму, – золотой зуб блеснул мне прямо в глаз, и тут я почувствовал подвох.

– Вы же знаете – не курю, – расшнуровал ботинки. – В бане угорел.

Согнувшись, теща одним махом стянула обувь. Моему удивлению не было предела.

– Пойдем, я провожу тебя до постели, – взяла под руку и повела в опочивальню.

Уложила, накрыла одеялом. А вот тут я сам чуть не офигел – поцеловала в лоб и сказала, что принесет чаю с малиновым вареньем, которое привезла специально для любимого зятя. Чая я не дождался, уснул без задних ног.

Проснулся двадцать третьего почти в одиннадцать. Голова побаливала, шум в ушах исчез. Поворачиваюсь и вижу на прикроватной тумбочке поднос с печеньем и чашкой кофе. Ого, первый сюрприз. Отлично! Но печенье не полезло в горло. Я вспомнил, что вчера приехала теща.

– Проснулся уже?

– Вспомни оно… а дальше по тексту.

Настроение улетучилось, и я ощутил нарастающую волну головной боли. Отвези туда, принеси то…

– Сынок, одевайся и выходи к столу, – теща сияла, как новенькая пятирублевая монета, – у нас есть два подарка для тебя.

Как? Еще подарки? Куда ж больше. Один уже есть – теща, а второй? Торт какой-нибудь.

Я нехотя поднялся, оделся и вышел. Захожу на кухню, осматриваюсь. За столом жена и ее мама. Улыбаются. Ну, думаю, сейчас по магазинам потащат за дешевизной, пока никто не разобрал.

– Садись, – теща выдвинула стул и взяла мою тарелку. – Ты что будешь, заливное или окорочок?

– И то, и другое. И желательно побольше. Со вчерашнего ничего не ел, – в больной голове всплыло такси, в котором я ехал.

Теща будто меня не услышала, наворотила в большую тарелку все, что наготовлено. Порциями, конечно. С голодухи я начал уплетать праздничные блюда в три горла. Заднюю ногу некогда кудахтавшей, дрожащее заливное, дырявый сыр, подвядшую зелень… Пока я давился вкуснятиной, теще вздумалось произнести тост.

– Хочу поднять этот бокал прекрасного вина за Анатолия. За нашу опору, гордость и нашего любимого защитника.

У меня в глотке застряла поджаристая кожица с чесночком. Ни туда, ни обратно. Ни вздохнуть, ни п… Чувствую, краснею от напряга. Ну не выплевывать же на стол перед оратором. Мои глаза предательски заслезились, и теща заметила эту неприятность.

– Какой ты, оказывается, ранимый и стеснительный, – по ее пухлой щеке потекла струйка сочувствия. – А я ж о тебе плохо думала…

Поставила бокал на стол и обратилась к дочери.

– Людочка, не будем тянуть с сюрпризами, – дав команду кудрявой головой, принялась поглаживать мою шевелюру.

Через секунду я узнаю о своем новом статусе. Моя Милка забеременела всем врагам назло. И тут произошло то, чего я сам от себя не ожидал – приступ тошноты. Да такой настойчивый, что пришлось бежать в туалет.

– Людочка, смотри! – завизжала теща от радости на всю квартиру, как та порося, упавшая в самую вонючую лужу. – Он все чувствует! Это называется… Ох, забыла! Я где-то читала об этом! Муж переживает то же самое, что и его жена во время токсикоза! Какой же он славный!

Сидя на толчке после полоскания внутреннего мира, я не мог прийти в себя. Нет, не от вчерашнего угара, а оттого, что у нас все-таки получилось.

На этом сюрпризы не закончились. Отметив будущее прибавление в нашем семействе, я узнал, что теща продала квартиру. Кстати, Мила не была в курсе мамкиной затеи.

– А жить переезжаю к вам, – слезы счастья и крепкого вина текли не переставая. – Буду с внучечкой помогать, растить и воспитывать. До рождения нужно сделать ремонт и поменять мебель. И да, вам лучше спать раздельно, чтобы не навредить ребеночку.

С этого дня я закурил.

Вот такая вот история.

Ключ от счастья

Лена с грустным видом посмотрела в заснеженное окно: на дворе мороз минус двадцать, она дома одна, и через несколько часов наступит Новый год. Не зная, чем себя занять, подошла к холодильнику, открыла и принялась бесцельно разглядывать содержимое. Все на месте: заготовки для крабового салата, любимого оливье, селедки под шубой и курицы с ананасами. Внизу томится, ожидая своей очереди, бутылка шампанского, куча фруктовой, мясной и сырной нарезки.

Лена почувствовала, как защипало в носу, подступили слезы.

– И зачем я столько наготовила?!

С треском закрыв холодильник, девушка упала на пол возле дверцы и разрыдалась.

Прошло два месяца, как она рассталась со своим молодым человеком Пашей. Причина расставания банальная: Паша завел роман на стороне и обвинил в этом Лену.

– Это все потому, что ты занята работой, для тебя моих желаний и потребностей не существует, – заявил ей обиженный парень.

– Я как бы сейчас плачу за ипотеку, чтобы была крыша над головой. Надоело, знаешь ли, по съемным углам мыкаться, – сердито ответила девушка. – Да, у меня часто бывает ненормированный график, зато ты всегда свободен, как этот мультяшный Пятачок. И не только до следующей пятницы.

– То есть ты хочешь сказать, что, пока ты вкалываешь на свою ипотеку, я ничего не делаю и просто сижу на твоей шее? – взвился Паша. – Ты знаешь, почему я начал встречаться с Анжелой? Потому что она – настоящая, живая женщина, а не робот, помешанный на своей работе. Тебе не нужны моя любовь и верность, зато ты помчишься в три часа ночи встречать своего шефа. Кстати, ты ведь его не просто так встречаешь? Наверняка у вас есть любимый номер в гостинице, где можно неплохо провести время.

Этого Лена не смогла стерпеть и выставила нахального изменника за порог. Паша ушел с видом оскорбленной добродетели и отписался от бывшей девушки во всех соцсетях и мессенджерах. Чуть позже он разблокировал ее и даже пытался что-то написать, но Лена не отвечала. Ей было некогда: она уехала в заграничную командировку для проведения презентации перед иностранными клиентами. Зато приехала аккурат к Новому году, по привычке накупила обычный продуктовый набор для встречи праздника.

По своему обыкновению сделала традиционные салаты и парочку по новым рецептам. Ощущение одиночества и обиды давило так, что временами ей хотелось выть. Что она и решила сделать. Оделась потеплее после осмотра холодильника, вооружилась шокером и пошла в парк напротив ее нового дома.

Вопреки всему, на улице народу было мало. Видимо, готовятся, добивают последние штрихи, невесело подумала Лена, наматывая очередной прогулочный круг по аллеям. Неожиданно послышался странный шум, и через секунду девушку сбило с ног нечто большое. Пока она соображала, что произошло, и пыталась встать хотя бы на четвереньки, в Лену повторно врезалось что-то еще, но уже ниже и меньше по размеру. Удар оказался довольно сильным, и она потеряла сознание.

Когда пришла в себя, то обнаружила, что перед ней с виноватым видом стоит полная девушка примерно одного с ней возраста, а за стеклянной дверью – огромный лохматый пес, который теперь изображал неподвижную статую.

– Простите, как вы? – засуетилась незнакомка и помахала кому-то рукой. На ее жест вышел высокий молодой мужчина в медицинском халате и наклонился над Леной.

– Позвольте, – он взял девушку за руку и прослушал пульс. Затем, сохраняя отсутствующий вид, проверил реакцию зрачков на свет и попросил следить за кончиком стетоскопа. Лена молча выполнила его распоряжение и нерешительно спросила:

– Вы кто? И где я нахожусь?

– В городской клинической больнице номер три, отделение травматологии, – спокойно ответил мужчина и бросил незнакомке с собакой. – Катюха, пациентка в порядке. Можете идти.

– Ой, вы меня простите, пожалуйста, – обратилась девушка к Лене, которая с отрешенным видом продолжала сидеть в кресле, – меня зовут Катя. И моего ненормального пса тоже простите, он, когда видит кошку, становится сам не свой. Побежал за кошкой, потащил меня за собой на поводке…

– Получается, меня сначала сбила собака, а потом – вы? – уточнила Лена и дотронулась до головы – в виске ныло.

Доктор наклонился над Леной и добавил:

– У вас нет сотрясения, я все проверил. Есть пара синяков, но это быстро пройдет. Как вы себя чувствуете?

– Голова немного болит, – ответила Лена и показала на висок. – Вот здесь.

– Все-таки вы удивительно крепкая, – улыбнулся врач, – пережили два лобовых столкновения меньше чем за минуту. Катька, ты о чем вообще думала? – строго спросил он, обращаясь к собачнице.

Та виновато опустила голову.

– Извините, я обычно успеваю его удержать, но в этот раз так получилось… неожиданно. А как вас зовут? – обратилась Катя к Лене, которая изучала собственные ноги и мечтала уйти из больницы как можно скорее.

– Лена, – ответила та и поднялась. – Ребята, я пойду.

Она пощупала карманы и убедилась, что, кроме ключа от входной двери, ничего с собой не взяла: ни денег, ни карточки.

– Вы могли бы дать мне на проезд? – смущенно спросила Катю, которая что-то напористо шептала врачу на ухо.

– Какой проезд? – всплеснула руками Катя. – Я привезла вас сюда на машине, так же и отвезу обратно.

Лена понимала, что происходит что-то странное. В том, что ее сбили дважды, ей не виделось ничего удивительного. Но как ее посадили в машину и привезли сюда? Рядом, насколько она помнила, никого не было.

– Я… как бы это сказать, – оправдывалась Катя, – в прошлом занималась тяжелой атлетикой, поэтому поднять ваши шестьдесят кило для меня не проблема. Подогнала машину и загрузила. Женя, ты идешь? У тебя смена еще утром закончилась, а ты до сих пор тут торчишь.

Женей оказался тот самый врач, который оказывал помощь Лене.

– Это мой брат Евгений, – представила его Катя. – Очень милый и чертовски привлекательный. Главное его достоинство – свободен от семейных уз, потому что, как он говорит, не родилась еще та, что его окольцует.

– Катя, хватит городить чушь, – возмутился Женя и виновато посмотрел на пациентку. – Не обращайте внимания. Просто у моей сестрички идея фикс женить меня, пока из меня песок не посыпался.

– Ага, скоро возле вашей больницы реально ничего сыпать не будут. Потому что ты находишься здесь 24 часа в сутки и успеваешь за время беготни по корпусам обсыпать всю территорию, – усмехнулась Катя. Подумав, она полезла за ключами от машины и кинула их брату. – Держи, псих-одиночка. Поведешь ты, а то у меня от сегодняшних приключений руки дрожат, вдруг еще что-нибудь случится.

– Правильно делаешь, так будет безопаснее для всех, – с улыбкой ответил Женя и, забрав ключи, направился к выходу. – Дамы, прошу за мной. Джек, ты не дама, но тоже не отставай.

– Это ваш брат? – шепотом спросила Лена.

Катя кивнула.

– Он самый. Единственный и неповторимый, только тормозит всякий раз, когда заговариваю про его будущую семейную жизнь.

Евгений ушел подгонять машину, забрав с собой пса, и Катя воспользовалась ситуацией, чтобы рассказать о нем побольше.

– Понимаете, он пережил очень сильную личную драму – его бросила девушка. В смысле, все произошло по принципу «лучшая защита – нападение». Она за месяц до свадьбы попалась с каким-то типом на яхте за границей. Хотя улетела туда решать деловые вопросы, по ее словам. Видимо, решила все очень хорошо, и ее отблагодарили прогулкой на яхте в полуголом виде. Женька, когда ее увидел в соцсетях, разорвал помолвку и отменил свадьбу. Она сказала, что ему никогда столько не заработать и что уж точно не он будет покупать для нее яхту и крутую виллу за границей. Вот и ходит уже третий год и рычит не хуже Джека, когда я говорю, что ему нужно перестать бояться и завести новые отношения. А у вас как на личном фронте? – неожиданно спросила Катя.

– У меня нет личного фронта, – ответила Лена после короткой паузы. – Тоже все очень сложно и тоже после драмы.

– Ой, да что с людьми такое делается? – покачала головой новая знакомая. – Хорошо, у меня такой мороки нет. Мой Леша – простой как три копейки, но верный и любящий. И руки у него золотые, так что я его ни на кого не променяю.

Катя попросила Лену сесть вперед, рядом с водительским местом.

– У меня Джек решил, что самый пострадавший в этой ситуации – он, и развалился на все заднее сиденье, – сообщила хозяйка пса-собственника. Потом почему-то подмигнула брату и откинулась назад с серьезной миной. – Чего ждем? Поехали.

Женя усмехнулся: он прекрасно понимал весь смысл манипуляций сестры. Обычно она старалась познакомить его с кем-нибудь из своего окружения, но сегодня превзошла сама себя. Дважды сбить незнакомую девушку при помощи собаки и привезти ее на собственной машине в травматологию, чтобы передать из рук в руки, – такого еще не было. Неужели Катюха решила устроить настоящую охоту на будущую невестку, неважно, кем она окажется?

Мужчина скосил глаза на сидящую рядом Лену, которая с безучастным видом смотрела на дорогу и молчала. На виске виднелась ссадина, верхняя губа слегка припухла.

«Голубые глаза с длинными темными ресницами, точеный профиль, высокий лоб – как раз в моем вкусе, удачно Катюха с Джеком прогулялись», – подумал врач, повернув авто во двор.

– Мы приехали, – неожиданно проговорила Лена, показывая на подъезд.

На лице Кати мелькнула горькая досада, что дорога так быстро подошла к концу.

– Я, конечно, не сомневаюсь в профессионализме Жени, но будет лучше, если мы проводим вас до порога, – Катя мгновенно выпрыгнула из салона и взяла Лену под руку. – Пусть эти двое подождут, а я вас доведу. Все-таки это моя вина, что не уследила за собакой.

Лене нечего было возразить на это, и она позволила Кате проводить себя до квартиры. На прощание та вручила ей серебряный ключик на тонкой цепочке.

– Это в честь Нового года. Откроет вам дверь к новой жизни.

Попрощавшись, Лена вошла в квартиру и устало опустилась в кресло. Стояла идеальная тишина, нарушаемая лишь тиканьем настенных часов. На глаза попался подарок новой знакомой: дверь в новую жизнь?

Не понимая, зачем она это делает, девушка вылетела на балкон и закричала:

– Катя, Женя, стойте! Джек, скажи им, чтобы не уезжали!

Словно понимая, что обращаются к нему, пес оглушительно залаял на сидящую рядом с ним хозяйку. До этого Катя возмущенно говорила брату:

– Какой ты лопух, у меня слов нет! Ты просто дал ей уйти, тебя прибить мало. Я же видела, как ты засиял, когда она села рядом. И чего ты ушами хлопал?

– Катюха, она меня впервые в жизни видит, и я должен был начать распускать перед ней хвост?! – возмутился мужчина. – Хватит, прошу тебя. Я сам как-нибудь устрою свою жизнь.

– Устроишь! – передразнила его сестра. – Ты понимаешь, что такие девушки – редкость в наше время? Она могла бы закатить истерику, позвать полицию, но она этого не сделала. У нее было смертельно уставшее лицо, пока мы были в больнице. Ей нужна поддержка, остолоп ты этакий. И тебе нужно перестать зацикливаться на своем прошлом. Джек, да чего ты разлаялся?

Из подъезда тем временем выбежала Лена, размахивая руками. Женя замолчал, увидев перед собой недавнюю пациентку.

– Что-то случилось? – промямлил он, когда Лена попросила открыть дверь.

– Случилось, – запыхавшись, ответила она и показала ключик, подаренный Катей. – Давайте отметим Новый год вместе.

– Вы не против, если я поеду домой? – спросила Катя, на что оба ответили дружным «нет».

– Хорошо, тогда я позвоню Леше, и пусть приходит? – Кате ответили согласием, и она начала набирать номер мужа.

Голова Лены от такого бурного проявления эмоций закружилась, и девушка чуть не упала. Женя заботливо подхватил ее и обнял за плечи, что ей очень понравилось – скромно и без намека на пошлость.