Текст книги "Бетховен и Элиза. Нежное послание"

Ольга Кувшинникова
Бетховен и Элиза. Нежное послание

© ООО «Алгоритм-Книга», 2008

«Мой ангел, мое все, мое „я“!»

Перо скрипело по бумаге, чернила брызгали из-под него во все стороны, но Людвиг ничего этого не замечал. Он почти перестал слышать звуки и давно не обращал внимания на житейские мелочи. Важно было только одно: чувство, возникшее в его сердце и наполняющее душу любовью и страстью, – последней любовью в его жизни, он это знал точно.

«Мой ангел, мое все, мое «я»! Разве наша любовь может устоять только ценою жертв, путем отказа от полноты, разве ты не можешь переменить положение, при котором ты не всецело моя и я не всецело твой? – лихорадочно выводил он строку за строкой. – Ты страдаешь, мое самое дорогое существо… Ты страдаешь – ах, всюду, где я нахожусь, ты тоже всегда со мною, со мною. Я люблю тебя, – как и ты меня любишь, только гораздо сильнее.

О боже! Что это за жизнь! Без тебя! Так близко! Так далеко!..

Еще лежа в постели, я был полон мыслей о тебе, моя бессмертная возлюбленная, то радостных, то опять грустных. Я вопрошал судьбу, я спрашивал, услышит ли она наши мольбы. Я могу жить только целиком с тобой, иначе это для меня не жизнь.

Будь покойна – люби меня – сегодня – вчера. Какая тоска и слезы по тебе – тебе – тебе – моя жизнь – мое все! Прощай! О, продолжай любить меня – никогда не суди ложно о самом верном сердце твоего возлюбленного Л.

Навеки твой, навеки моя, навеки принадлежащие друг другу».

Он отбросил перо и зарыдал. Послание получилось сумбурное, отрывистое, непонятное, но, главное, – и на сотую долю не отразило это послание того, что хотел он сказать.

Вскочив из-за стола, Бетховен забегал по комнате. На глаза ему попался томик стихов Эйтелеса; наугад открыв страницу, Людвиг прочитал:

 
На холме стою, мечтая,
И гляжу на гребень скал,
В край далекий, где тебя я,
Друг любимый, повстречал.
Бесконечными рядами,
Словно каменной стеной,
Стали горы между нами,
Нашим счастьем и тоской.
 

«Стали горы между нами, нашим счастьем и тоской», – повторил вслух Людвиг, и эти незамысловатые стихи показались ему вершиной поэтического искусства. Они будто ложились на музыку, и когда-нибудь он ее напишет. Когда-нибудь… не сейчас.

Он опустился в кресло и задумался. Странная отрешенность овладела им: любовь, отчаяние, тоска как будто слились в одно мучительное чувство предвосхищения. И вдруг в его душе зазвучали аккорды; они складывались в целостную композицию, которая была прекрасна.

Бетховен бросился к столу и начал быстро записывать сочиненную… нет, выстраданную им мелодию! В ней было все то, что не смог он поведать словами.

…Вскоре фортепианная пьеса была готова. Оставалось придумать название, и можно было отдавать ее переписчику нот. Людвиг начертал на первой странице «Послание к…». Тут он остановился. Делать имя своей возлюбленной достоянием публики, давать повод для сплетен? Никогда!

«Послание к… Элизе», – дописал он и усмехнулся. Пусть будет так!

Людвиг, внук Людвига

Людвиг ван Бетховен (1770–1827) родился в Бонне в семье певца и музыканта Иоганна ван Бетховена. Точная дата рождения Людвига не установлена, известна только дата его крещения – 17 декабря 1770 года.

Мать мальчика, кухарка Мария Магдалена Кеверих, после смерти своего первого супруга, лакея, вышла замуж за музыканта Иоганна ван Бетховена. По сравнению с лакеем музыкант был более уважаемым человеком, но беда была в том, что Иоганн имел пагубное пристрастие к спиртному.

Фактическим главой семейства был старый Людвиг ван Бетховен – дед будущего великого композитора. Многие черты своего характера маленький Людвиг унаследовал от него. Гордость, независимый нрав, настойчивость и работоспособность – все эти качества были присущи как деду, так и его знаменитому внуку.

Старший Бетховен поселился в Бонне в 1732 году[1]1
  Биография Бетховена здесь и далее дается по книге А. Кенигсберга «Людвиг ван Бетховен». Л., 1970. – Примеч. авт.


[Закрыть]. Фамилия «Бетховен» вначале вызывала у бонцев смех: она означала «грядка с красной свеклой».

Дед великого композитора происходил родом из почтенной семьи фламандских бюргеров, – его отец торговал кружевами и картинами в городе Мехельне, а сына отдал в церковную певческую школу. У старшего Людвига был хороший бас, и он стал певчим в старинном центре фламандской музыкальной культуры – Льеже. Приехав в Бонн, Людвиг ван Бетховен получил должность придворного музыканта в капелле курфюрста, а проработав там 19 лет, сделался руководителем капеллы – капельмейстером.

Бонн в середине XVIII века насчитывал всего 8 тысяч жителей. Это был красивый и приветливый городок, расположенный на берегу широкого Северного Рейна, на живописных, плодородных холмах. Однако этот тихий городок играл роль столицы целого княжества, так как именно в Бонне находилась резиденция князя-епископа, курфюрста Кельнского. Карликовое государство было одним из 360, составлявших «Священную римскую империю германской нации».

Жизнь Бонна была подчинена потребностям княжеского двора. А курфюрсты любили роскошь, пышность, стремились подражать обычаям блестящего французского двора и хотели превратить свою столицу в маленький Версаль.

Главным украшением Бонна был нарядный и изящный дворец курфюрста, построенный по приказу Клеменса-Августа, льстиво именуемого Клеменсом Великолепным. Он славился своей расточительностью и любовью к искусству. На беспрерывно сменявшихся празднествах и роскошных пирах звучала музыка. То исполнялась итальянская оратория, то ставилась французская опера, то на карнавале придворные дамы, переодетые крестьянками, танцевали старинные народные танцы. Из всех стран стекались в Бонн певцы и актеры, музыканты и шарлатаны.

Придворная капелла боннского курфюрста считалась одной из лучших в Германии. Музыканты участвовали в церковной службе, выступали в театре, где ставились оперы, балеты, драмы и комедии, на балах и пирах во дворце. Поэтому каждый певец должен был уметь петь по-латыни (в церкви), на немецком, итальянском и французском языках (в театре и при дворе). Людвиг ван Бетховен, например, нередко выступал в популярных комических операх французских композиторов Гретри и Монсиньи.

Однако оплачивалась должность придворного музыканта плохо. И предприимчивый, энергичный Бетховен, обзаведясь семьей, решил, по примеру своих предков, заняться торговлей. Он открыл в Бонне два винных погребка, где жена его торговала рейнскими винами.

Старший в семье Бетховенов пользовался уважением своих сограждан как человек честный, добропорядочный, с глубоко развитым чувством долга. На портрете, под которым в дни семейных праздников вешали лавровый венок, изображен типичный фламандский бюргер – серьезный, полный достоинства, в зеленой шубе, отороченной мехом, и в берете, с решительным и твердым взглядом.

Именно таким был характер деда Бетховена: когда выяснилось, что лучшей потребительницей винного погребка является его жена, он, чтобы покончить с семейными неурядицами, бросавшими тень на его доброе имя, поместил жену в монастырь, откуда она не вышла до самой смерти.

Не был счастлив старший Людвиг ван Бетховен и в своих сыновьях. Пагубная страсть матери особенно сказалась на втором сыне, Иоганне. Отец возлагал на него большие надежды, так как уже в детстве обнаружилась музыкальная одаренность Иоганна: в 10 лет он выступил в роли ангела в итальянской оратории, а в 12 был принят в число придворных музыкантов. У него был прекрасный тенор, он не только играл на клавесине и скрипке, но и преподавал пение, игру на клавесине и теорию музыки.

Это был красивый, жизнерадостный и обаятельный юноша, пользовавшийся любовью друзей и женщин. Однако он не унаследовал от отца душевного здоровья и твердости характера. Нрав у Иоганна был легкомысленный, непостоянный, он быстро увлекался и так же быстро остывал. Опьяненный легкими успехами, он забыл о том, что музыканту необходимо постоянно трудиться. Его самомнение возрастало по мере того, как обнаруживалось его невежество, а ветреность и безволие мешали вернуться на правильный путь.

Иоганн постоянно пропадал в кабаках, был непременным участником буйных попоек и скандалов, которые принесли ему печальную известность в городе. В капеллу он являлся пьяным или не являлся вовсе, характер его становился истеричным и неуживчивым, он терял голос и все больше погружался в трясину, не сознавая глубины своего падения.

Казалось, женитьба изменила Иоганна. В 28 лет он взял в жены 19-летнюю вдову придворного лакея Марию Магдалину Кеверих. Старый Людвиг ван Бетховен был против этого брака; он даже пригрозил, что уйдет из дома, но его резкие возражения не сломили упрямства сына. Тогда Людвиг действительно поселился отдельно от молодой четы.

Мария Магдалина вскоре сумела расположить к себе старика. Тихая, кроткая, обходительная, она обладала чудесным даром привлекать сердца. Не отличаясь крепким здоровьем, Мария Магдалина трудилась, не покладая рук, стремясь держать хозяйство в образцовом порядке, несмотря на растущую семью и шумные компании, которые постоянно приводил в дом муж. Старый Людвиг всячески поддерживал ее, и в семье Иоганна на несколько лет воцарились мир и благополучие.

Но вот Мария Магдалина заболевает туберкулезом. Четверо детей умирают в младенчестве. Иоганн вновь целыми днями пропадает в кабаках, не принося в семью ни одного гульдена, а возвращаясь домой, издевается над больной, измученной женой.

В это время умирает старый Людвиг. Иоганн быстро спускает наследство отца, распродает его вещи, и в семье воцаряется нужда. Дом, в котором живут Бетховены – настоящее жилище нищеты. Расположенный недалеко от рыночной площади, в районе, где ни одна постройка не напоминает о роскошном дворце курфюрста, он кажется самым бедным и жалким среди окружающих зданий. Три комнаты на чердаке выходят во двор, в них темно и сыро, как в хлеву; узкое слуховое окно почти не пропускает солнца и воздуха; низко нависают балки потолка, поддерживаемые косой наружной стеной. Не удивительно, что дети тут не живут долго…

Однако не на всех детях сказалась зловещая наследственность. Как уже было сказано, 17 декабря 1770 года был крещен младенец, родившийся у Иоганна и Марии Магдалины Бетховен. Мальчика назвали Людвигом, и вместе с именем он унаследовал от деда несокрушимое здоровье и душевную крепость. Ему суждено было прославить имя Бетховена в веках.

Музыкальные способности проявились у маленького Людвига рано, и отец мечтал при помощи таланта сына поправить свои материальные дела. По всей Европе гремело тогда имя Моцарта: каждый мог порассказать немало историй о гениальном ребенке, поражавшем своей игрой и композициями королей и музыкантов.

Пример для подражания: Amadeus

Вольфганг Амадей[2]2
  «Амадей» («Amadeus») переводится с латыни как «любимец бога». – Примеч. авт.


[Закрыть] Моцарт (1756 – 1791) родился 27 января 1756 года в городе Зальцбурге, в семье крупного музыканта. Отец Вольфганга, Леопольд Моцарт, был скрипачом, органистом, педагогом и композитором. Школа скрипичной игры, изданная Леопольдом Моцартом, пользовалась популярностью не только в Австрии и Германии, но и в других странах, в том числе и в России. Работал он в качестве придворного музыканта и камердинера у зальцбургского вельможи графа Турн, а затем поступил скрипачом в дворцовый оркестр зальцбургского архиепископа. (Зальцбург, расположенный в районе Альп, представлял собой в то время столицу маленького княжества, во главе которого стоял зальцбургский архиепископ, сочетавший духовную и светскую власть.)

Музыкальное обучение Вольфганга проходило под руководством отца. Моцарт учился игре на клавесине, органе и скрипке. Уже в трехлетнем возрасте он вслушивался в отдельные звуки, строил аккорды, импровизировал, воспроизводил услышанную музыку.

Память и слух Моцарта поражали всех окружающих. Друг дома Моцартов, придворный трубач в Зальцбурге И. А. Шахтнер, вспоминал несколько фактов из детства Моцарта, свидетелем которых он сам был. Однажды отец Моцарта пришел домой в сопровождении Шахтнера. Четырехлетний Моцарт сидел за столом, водя пером по нотной бумаге. На вопрос отца о том, что он делает, мальчик ответил, что пишет концерт для клавесина. Отец взял лист нотной бумаги и увидел написанные детским почерком ноты, измазанные кляксами. Сначала ему и Шахтнеру показалось, что это детская шалость. Но когда он начал всматриваться, у него из глаз потекли слезы радости. «Смотрите, господин Шахтнер, – обратился он к другу, – как все здесь правильно и со смыслом». Так в четырехлетнем возрасте Моцарт сочинил концерт для клавесина.

Шахтнер рассказывает далее, что Моцарт очень любил его скрипку за ее нежный и сочный звук. Однажды, когда Моцарту было 7 лет, он играл на этой скрипке. Через один или два дня он упражнялся на своей собственной скрипке. Когда Шахтнер застал его за этим занятием, Моцарт прервал игру и сказал, что его скрипка настроена на одну восьмую тона ниже, чем та, на которой он играл два дня тому назад. Шахтнер засмеялся, но отец, зная поразительный слух и память Вольфганга, попросил Шахтнера принести свою скрипку, не перестраивая ее. Оба убедились в том, что Вольфганг был прав.

Впрочем, сестра Моцарта – Мария-Анна (Наннерль, как ее называли дома) – была не менее талантливой исполнительницей. Отец, дочь и сын составляли блестящее трио музыкантов.

С 1762 года (Моцарту было шесть лет) начались концертные выступления этого трио в разных городах и странах Европы. Дети играли, однако, не только вместе со своим отцом, но и самостоятельно. В частности, концерты, данные Вольфгангом и Наннерль в Вене, произвели фурор. Музыкальная семья Моцартов была приглашена ко двору в Шенбрунн – летнюю резиденцию австрийского императора. Там каждый день Вольфганг и Наннерль играли то порознь, то вместе в четыре руки.

Феноменальное искусство Вольфганга вызывало бурю восторгов. Он виртуозно исполнял свои и чужие сочинения, читал с листа незнакомые произведения с такой легкостью, как будто они были ему давно известны, импровизировал на заданные темы, чисто и безошибочно играл трудные пьесы на клавиатуре, накрытой платком.

Но, несмотря на все триумфы и восторги публики, для детей жизнь в бесконечных разъездах и концертах была чрезвычайно тяжела. Их бесчеловечно эксплуатировали, заставляли без отдыха разъезжать по разным городам и странам, играть и импровизировать по многу часов подряд (концерты в то время длились 4 – 5 часов). Все это было крайне изнурительно для хрупкого организма ребенка.

Удивительно, как при такой загруженности у Вольфганга находилось время для сочинения музыки: уже в начале 1764 года вышли из печати его первые четыре сонаты для скрипки и клавесина. На титульном листе было обозначено, что они написаны семилетним мальчиком.

* * *

Три с лишним года продолжалось это большое концертное турне. Леопольд Моцарт достиг своей цели: продолжительная концертная поездка принесла значительные материальные средства.

Кроме того, неплохие деньги были получены уже после окончания поездки от архиепископа Зальцбургского: зная о композиторских успехах десятилетнего Вольфганга, он заказал ему сочинение первой части праздничной оратории. Вторая часть оратории была написана Михаэлем Гайдном – младшим братом Йозефа Гайдна. Чтобы испытать Вольфганга и лишить его помощи отца, архиепископ во время сочинения оратории держал мальчика целую неделю взаперти у себя в замке. Моцарт блестяще выполнил задание, и написанная им часть оратории при публичном исполнении имела большой успех. А в следующем, 1767 году, в одиннадцатилетнем возрасте, Моцарт написал свою первую оперу «Аполлон и Гиацинт», также имевшую успех в Зальцбурге. Вскоре архиепископ присвоил Вольфгангу титул придворного концертмейстера.

В декабре 1769 года Моцарты предприняли большую концертную поездку в Италию, где Вольфганг еще не бывал.

Огромный успех сопровождал его повсюду в этой стране. Моцарт показывал свое искусство во всем его поразительном богатстве и мастерстве: сидя за клавесином, Вольфганг дирижировал своими симфониями, играл на клавесине и на скрипке, импровизировал сонаты и фуги, а также сопровождения к ариям.

В биографиях Моцарта рассказывается случай, свидетельствующий о поразительном музыкальном слухе и памяти юного музыканта. В Риме на Страстной неделе Леопольд и Вольфганг Моцарты посетили Сикстинскую капеллу, где исполнялось большое многоголосное произведение Грегорио Аллегри[3]3
  Итальянский композитор, бывший с 1629 по 1640 год членом папской капеллы в Риме. – Примеч. ред.


[Закрыть] «Miserere».

Это духовное сочинение, написанное для двух хоров, исполнялось два раза в году (на Страстной неделе) и являлось монополией собора св. Петра и Ватикана. Переписывать и распространять «Miserere» не разрешалось. Моцарт, прослушавший произведение один раз, придя домой, целиком записал его по памяти, не сделав ни единой ошибки. Так Моцарт способствовал распространению музыки, считавшейся священной собственностью римского папы.

* * *

В Австрию Вольфганг вернулся с прочной славой первейшего музыканта и композитора Европы. Но он почувствовал в то же время некоторую перемену в отношении к себе со стороны аристократических кругов. Австрийская императрица, заказавшая Моцарту серенаду и даже сделавшая ему ценный подарок, писала эрцгерцогу Неаполитанскому: «Вы просите у меня в услужение молодого зальцбуржца. Не знаю, для чего это, так как не думаю, чтобы вы нуждались в композиторах или бесполезных людях. Если это все же доставит вам удовольствие, не хочу вас удерживать. Говорю это затем, чтобы вы не обременяли себя людьми бесполезными и никогда не давали такого сорта людям звания вашего служащего. Служба обесценивается, когда люди разъезжают по свету, как нищие, и, кроме того, у него большая семья».

Так, пока Моцарт был ребенком, он служил предметом забавы и развлечения. Но, чем взрослее он делался, чем в нем больше созревал великий художник, тем пренебрежительнее становилось к нему отношение со стороны коронованных и титулованных властителей. Самолюбивый Моцарт, обладавший тонкой душевной организацией, не мог этого не чувствовать.

* * *

Триумфы в Италии были последней светлой страницей в жизненной судьбе Моцарта. В Зальцбурге его ждали неприятные перемены. Умер старый архиепископ. На его место вступил новый, граф Иероним Колоредо. Если прежний архиепископ не возражал против длительного отсутствия Моцартов, то новый хозяин в этом отношении был гораздо более крут и непреклонен. Получить у него отпуск становилось все труднее.

Архиепископ придирался к каждой мелочи и раздражался, видя стремление Вольфганга к независимости.

Освободиться от службы у архиепископа Вольфгангу не удалось, и положение придворного музыканта, являвшегося фактически слугой, все больше давало себя чувствовать. Моцарт обязан был ежедневно по нескольку часов просиживать в передней в ожидании распоряжений архиепископа на данный день, писать музыку, угодную хозяину и его гостям. Малейшее невыполнение требований вызывало ярость архиепископа и унизительные оскорбления.

Среди произведений Моцарта, созданных в этот период, выделяется Двадцать пятая симфония соль минор; она отличается взволнованно-тревожным характером, драматической конфликтностью образов, скорбными настроениями. Такого рода музыка, в которой жизнерадостность уступила место скорбной патетике и драматизму, явилась выражением новых романтических тенденций в европейском искусстве второй половины XVIII века. Это было время «Бури и натиска», вызвавшее к жизни поэзию Клопштока, «Страдания молодого Вертера» Гёте, «Разбойников» и «Коварство и любовь» Шиллера. Как и в этих великих произведениях классической литературы и драматургии, в юношеской соль-минорной симфонии Моцарта выражен внутренний мир молодого человека, протестующего против всего, что сковывало душевные силы. Ни в одном из прежних сочинений Моцарта драматическое начало не прорывалось с такой силой, как в этой симфонии семнадцатилетнего композитора.

Между тем, служба Моцарта у зальцбургского архиепископа становится совершенно невыносимой. Вольфганг вынужден был согласиться на условия, ставившие его в очень тяжелое положение: он не имел права никуда выезжать даже на короткое время, выступать без разрешения хозяина. Кроме того, чтобы уничтожить в Моцарте стремление к независимости, архиепископ делал все, что могло создать безвыходность такого положения.

Но Моцарт не принадлежал к людям, склонявшим голову перед сильными мира сего. Высказывания Моцарта свидетельствуют о его высокоразвитом чувстве собственного достоинства, демократизме и пренебрежительном отношении к тем, которые достигли высокого общественного положения благодаря происхождению, а не таланту. Так, в одном из писем 16 октября 1777 года он говорит: «Мне легче получить все ордена, которые вы в состоянии добыть, чем вам сделаться таким, как я, даже если бы вы дважды умерли или воскресли». А в письме отцу Моцарт писал: «Я ненавижу архиепископа до бешенства».

Когда умерла австрийская императрица Мария-Терезия, зальцбургский архиепископ выехал на ее похороны в Вену. Туда же отправился по приказу архиепископа и Вольфганг.

Однако надежды Моцарта на возобновление связей с высшим музыкальным миром и на выступления в салонах меценатов не могли осуществиться, так как архиепископ не давал ему права выступать без разрешения. У себя в доме он третировал Моцарта, во время обеда держал в людской вместе с лакеями и поварами.

Терпению Вольфганга пришел конец – ничто теперь не могло поколебать его твердого решения покончить со своей службой даже ценой потери материального благополучия. Он писал отцу: «Вам в угоду я готов был пожертвовать своим счастьем, своим здоровьем и своей жизнью, но честь моя – она мне, да и Вам также, должна быть дороже всего».

Отец старался уговорить сына не делать опрометчивого шага, но решение Моцарта было твердым и непреклонным. Он подал письменное заявление об увольнении. Архиепископ не только ответил отказом, но и встретил Моцарта потоком ругательств и оскорблений. Моцарт вторично принес заявление; когда он пришел за ответом, обер-камергер архиепископа граф Арко вытолкнул его за дверь.

После этого Моцарт в течение нескольких дней был близок к душевному расстройству. Придя в себя, он решил не возвращаться в Зальцбург, а остаться в Вене. Таким образом, Моцарт стал первым среди известных композиторов, порвавшим с зависимым положением придворного музыканта.

* * *

Тяжело складывался для Моцарта начальный период жизни в Вене. Не имея ни постоянного заработка, ни поддержки со стороны родных и близких, потеряв былые связи, он вынужден был работать до изнеможения: сочинять, давать уроки, выступать. К этому примешивалось беспокойство об отце и сестре, которым он лишен был возможности помогать.

Моцарту помогло веяние времени: под влиянием общего национального подъема Австрии венский театр переориентировался на создание собственного австрийского оперного искусства. Император Иосиф II, предпочитавший итальянскую оперу, вынужден был под давлением передового общественного движения организовать в этом театре национальный «зингшпиль» – комическую оперу с разговорными диалогами на немецком языке.

Моцарт получил заказ на зингшпиль «Похищение из сераля» для этого театра. Сюжет «Похищения из сераля» типичен для оперы XVIII века: в плену у турецкого паши томится прекрасная Констанция, которую, в конце концов, освобождает ее жених Бельмонте.

Но, несмотря на традиционный тип сюжета, ни в одной опере того времени не было такой мягкой и тонкой музыкальной характеристики героев и их чувств, глубокого проникновения в их психологию, такой задушевности и поэтичности в воплощении лирических образов и такого остроумия и юмора в воплощении комических образов, как в опере Моцарта.

Господство в опере идеи верной и беззаветной любви, преодолевающей все препятствия, было в данный момент созвучно личным переживаниям Моцарта. В Вене он снова встретился с семьей Вебер, с которой был знаком ранее. Когда-то Вольфганг любил Алоизию Вебер, солистку венской оперы.

Моцарт, живший некоторое время у Веберов, все еще продолжал любить Алоизию. Но вскоре его чувствами завладела младшая сестра Алоизии – Констанция – веселая, жизнерадостная, привлекательная девушка.

Дружеские отношения Вольфганга и Констанции быстро перешли во взаимную любовь. Чувство Моцарта подогревалось совпадением имени его невесты с именем главной героини оперы, над которой он работал в этот период.

Однако желание молодых людей соединиться встретило препятствие со стороны отца Вольфганга и матери Констанции. В результате Вольфганг в августе 1782 года был вынужден увезти свою невесту из дома ее матери и тайно обвенчаться с Констанцией.

А несколько раньше, в июле 1782 года, состоялась успешная премьера «Похищения из сераля». Опера не понравилась только императору, обвинившему музыку Моцарта в излишней «учености». «Слишком хорошо для наших ушей, и ужасно много нот, мой милый Моцарт», – сказал Иосиф II композитору. «Ровно столько, сколько нужно, ваше величество», – возразил композитор.

* * *

В Вене у Моцарта было много встреч с различными композиторами. Но далеко не со всеми сложились у него одинаковые отношения. Некоторые композиторы-профессионалы не смогли подняться до понимания искусства Моцарта, считая дерзостью гармоническую смелость в ряде его произведений. Другие завидовали гению Моцарта. Среди завистников был Антонио Сальери, живший в Вене и занимавший высокий пост при императорском дворе.

Именно Сальери действовал против Моцарта и, пользуясь своим влиянием, мешал ему занять видное положение при дворе и получить там должное признание…

Наибольшей радостью для Моцарта была дружба с Гайдном. Начало их личного знакомства относится к 1781 году. Гайдну Моцарт посвятил свои замечательные шесть квартетов – его высшее достижение в сфере квартетной музыки.

* * *

Вольфганг продолжает неустанно работать, создавать музыкальные произведения, в том числе писать оперы, позже вошедшие в золотой фонд музыкального искусства – «Свадьба Фигаро», «Дон Жуан», «Волшебная флейта». Но к Моцарту по-прежнему относятся как к дерзкому новатору и смутьяну, его сочинения практически не приносят дохода.

Тяжелое время наступило для композитора. Если в первые годы жизни в Вене Моцарта приглашали различные вельможи и меценаты, щедро оплачивая его выступления, то теперь эти приглашения (так же, как заказы на произведения) становились все реже.

Моцарт был лишен даже самых необходимых средств для сносного существования его и семьи (жены и детей). Имея долги, он подвергался притеснениям со стороны кредиторов. Пользуясь доверчивостью, мягкостью и житейской неопытностью Моцарта, издатели его обманывали, а иногда и попросту обкрадывали.

Только в конце 1788 года, после смерти композитора Глюка, занимавшего должность камерного музыканта при императорском дворе, Моцарту было предложено это место. Но император использовал Моцарта лишь как сочинителя танцев для придворных балов и маскарадов, за что платил ему ничтожное жалованье.

Материальное положение семьи Моцарта не улучшилось. Нечеловеческая напряженность в работе, постоянные материальные невзгоды угнетали, приводили в отчаяние великого композитора и постепенно подтачивали его организм. Чтобы облегчить свое положение, Моцарт предпринимал концертные поездки. Но они приносили ему мало дохода.

Поразительно, что даже в таких условиях Моцарт создавал жизнерадостные произведения: так, например, его последняя опера «Волшебная флейта» в целом носит комический характер.

* * *

Еще до окончания этой оперы Моцарт получил заказ на «Реквием» при довольно странных обстоятельствах, казавшихся долгое время загадочными. К нему явился человек, одетый в черное, заказал «Реквием» и скрылся. Моцарт его больше и не видел.

Это посещение произвело на Моцарта подавляющее впечатление: давно уже испытывая недомогание, он воспринял этот заказ на заупокойную мессу как пророчество своей близкой смерти. Позднее все объяснилось: странный посетитель оказался посланным графа Вальзега Штуппаха, имевшего обыкновение заказывать нуждающимся композиторам различные произведения, покупать их за бесценок и издавать затем под своим именем. Подобным образом он собирался поступить и с «Реквиемом» Моцарта.

Моцарт всего этого так никогда и не узнал. Предчувствуя свою скорую смерть, он с лихорадочной поспешностью принялся за «Реквием» – свое последнее произведение, – сочиняя его одновременно с «Волшебной флейтой».

Но закончить «Реквием» Моцарту все же не удалось: работу над этим произведением прервала смерть. Закончил «Реквием», используя оставшиеся эскизы и черновые записи, ученик Моцарта – Зюсмайер.

«Реквием» – одно из величайших созданий гениального композитора. Написанный на традиционный латинский текст заупокойной мессы, он по своей музыке не соответствует требованиям богослужебного культа. В «Реквиеме» Моцарт воплощает глубочайший мир человеческих чувств и переживаний: драматизм душевных конфликтов, грандиозную картину Страшного суда, великую скорбь и горе по утраченным близким, любовь и веру в человека.

* * *

Вольфганг Амадей Моцарт скончался в ночь с 4 на 5 декабря 1791 года (на 36-м году жизни). За несколько часов до смерти он напевал песенку Папагено («Известный всем я птицелов») из «Волшебной флейты».

Причина смерти Моцарта до сих пор является предметом споров. Знаменитая легенда об отравлении Моцарта композитором Сальери, который действительно завидовал гению Моцарта, и сейчас поддерживается некоторыми музыковедами. Но документальные доказательства этой версии отсутствуют – она основывается лишь на устных данных, в частности на том, что будто сам Сальери, умирая, будучи уже в состоянии психического расстройства, сознался в убийстве Моцарта. Все это еще не дает научных оснований для подтверждения страшного преступления. Поэтому многими музыковедами факт отравления Сальери Моцарта оспаривается.

При трагических обстоятельствах проходили похороны Моцарта. В день похорон разыгралась непогода, и никто из родных и близких усопшего не дошел до кладбища. Даже убитая горем вдова Моцарта Констанция не в состоянии была выйти на улицу.

Из-за отсутствия денег у его семьи великий композитор был похоронен в общей могиле. Точное место его погребения до сих пор неизвестно.