Текст книги "Ангельская пыль"

Глава 7. Обязательно найдутся желающие

– Маааш, дай выпить… Маааш… Умираю… – донёсся издалека слабый голос отца.

Вздохнула… и тут же резко распахнула глаза. Отбросив одеяло, подскочила с постели и быстро завертела головой, пытаясь понять, как он сюда попал. В проёме двери стоял какой-то помятый, явно измученный похмельем, мужик лет сорока. Моя кровать сдвинута.

– Выйди из моей комнаты, – попросила отца, хриплым от сна голосом.

– Маааш, плохо мне. Умираю… Помоги… – сдавленно просипел еле живой отец, покачиваясь на корточках из стороны в сторону и приглаживая рукой свои топорщившиеся чёрные с проседью волосы.

– Я сказала, выйди из моей комнаты, – процедила я, с трудом сдерживаясь, чтобы не закричать.

– Нааалееей…

– Пап, дай мне поспать, – перевела взгляд на стенные часы и добавила: – Время восемь утра, ты издеваешься?

– Маааш, ну налей… Сдохну ведь… – поднял он на меня свои мутные, бесцветные глаза, от которых у меня всякий раз внутри всё переворачивалось. И грудь раздирало. От жалости. К родителям. К себе. А теперь ещё и к Серому: не успев родиться, он уже вынужден терпеть всё это.

Удушающий спазм стальным кольцом сковал горло, мешая дышать и не давая выдавить из себя ни слова. И я бы сдержалась. Смогла. Но колкая боль в сердце не позволила, и слёзы всё же обожгли мои глаза.

– Пап, пожалуйста, уйди. Уйди! Уйди!!! – закричала в голос. – Нет у меня ничего! Ты же знаешь, что нет!

Отец упал передо мной на колени, как-то обречённо сжимая рукой свою шею.

– Тогда денег дай. Дай… – захрипел. – Мне выпить нужно. Горит всё.

«И у меня всё внутри горит, пап… Настолько, что завыть хочется…»

Принялась с остервенением вытирать лицо руками, прогоняя непослушные злые слёзы и борясь с глухим отчаянием.

А уже в следующий момент помятый мужик отсоединился от косяка и, сильно покачиваясь, зашёл в комнату. Подошёл к столу, порылся в полупустых ящиках, пошарил руками по полкам.

Того, что им нужно у меня не было: ни денег, ни выпивки. Только книги, памятные мелочи, фотографии…

Мужик схватил своими грязными руками первое попавшееся фото. А на нём… На нём запечатлена улыбающаяся крёстная. Красивая… Заботливая… Настоящая… Такой я её и запомнила… Единственного родного человека, который до самой своей смерти поддерживал меня. Я называла её мамой и никак иначе.

Дикая тоска сжала сердце. В ушах загудело. Настырно. Протяжно. Перед глазами поплыло.

– Не трогай, – выдавила из себя и сорвалась.

Подлетев к нему, вырывала из рук рамку и прижала к груди.

– Ты чо, ох*ела? Налей нам выпить, тварь. Будь человеком… – заплетающимся языком сказал мужик, протягивая ко мне руки. Увернувшись, отбросила рамку на кровать и схватила его за предплечья.

– Пошёл отсюда! – рявкнула я, дёргая его в сторону выхода.

Не ожидая от меня такой прыти, он растерялся и, по-видимому, на автомате пробежал до самой двери.

– Выметайтесь из моей комнаты! Ещё раз войдёте, и я вызову полицию!

С этими словами я подалась к отцу, толкая его вон, и он, не удержавшись, упал на четвереньки. Всхлипнув, отвернулась, не находя в себе сил наблюдать за этой картиной. Я не хотела так поступать. Не хотела! Но по-другому не получалось!

Как только они исчезли из поля зрения, я прикрыла дверь, вернула кровать на место и, упав на неё, беззвучно разревелась в подушку.

Немного придя в себя, судорожно схватила телефон и присела на кровати. Трясущиеся пальцы лихорадочно заскользили по дисплею, набирая сообщение:

«Я согласна. Но с условием».

Продолжая сжимать в руке мобильный, я отрывисто вздохнула.

Смириться с неизбежным и жить с грузом прошлого – совсем непросто. Но и терзать себя – нет никакого смысла. Я уже привыкла запирать на засов все невзгоды и горести, добавляя в свой сундучок с прошлыми тягостными воспоминаниями новые.

Неожиданно оживший телефон заставил меня подпрыгнуть на месте и уставиться на дисплей – Буран.

Вдох-выдох, и, прочистив горло, я приняла вызов:

– Привет.

– Доброе утро, – послышалось спокойное приветствие.

Без лишних слов и предисловий перешла к делу.

– Мне не нужны деньги… Моя цена – это аренда квартиры, – задумалась на секунду и, прикинув, уточнила: – На полгода.

Повисла неловкая пауза, и я поспешила её заполнить, объясняя:

– Не волнуйся, мне не нужна навороченная квартира в центре города. Всего лишь крошечная однокомнатная квартирка или студия: чистая, можно даже на самом краю мира.

И снова тишина. Напрягающая, давящая на нервы с такой силой, что я уже с трудом справлялась с острым желанием послать всё к чёрту.

– Будет тебе квартира, – заключил Буран резко и, мне показалось, зло.

Не сообразив сразу, что ему ответить, тихо поблагодарила:

– Спасибо.

– Я позвоню, – бросил Кирилл и отключился.

До боли прикусила губу, не веря, что ещё совсем немного, и буду жить отдельно. Вдали от всего этого… Зажмурилась, расслабленно откидываясь на спину.

Правда, не стоит забывать, что это не новогодний подарок, а плата за работу, которую мне ещё только предстояло выполнить – добыть для Бурана то самое – «что-то интересное»…

Не знаю сколько времени я лежала и смотрела пустым взглядом в потолок, но вскоре признала, что больше уснуть не смогу.

Пока переодевалась и приводила себя в порядок, раздумывала куда податься. По воскресеньям кальянная открывалась в три часа дня – значит, у меня оставалось свободных четыре часа.

Вспомнив, какой сегодня день недели, улыбнулась и непроизвольно сглотнула, почувствовав внезапный голод. До головокружения захотелось сладкого. До дрожи. Немедленно. И это неудивительно, вот уже два месяца, как каждое моё воскресное утро по традиции начиналось с завтрака в уже полюбившейся кофейне «Бонжур». Маленькая слабость, в которой я не могла отказать ни себе, ни Серому.

Достала из тайника банковскую карту, сунула ноутбук в рюкзак и, стараясь не попадаться своим на глаза, покинула квартиру.

Запирая входную дверь, задумалась над тем, что родители так и не заметили пропажи ключей. Впрочем, как я и думала…

Всю дорогу до торгового центра желудок урчал в предвкушении восхитительного лакомства.

И вот я, сгорая от нетерпения, наконец, распахнула дверь кофейни и расположилась за круглым плетёным столиком у витринного окна.

– Добрый день, – улыбнулась молоденькая официантка. – Всё как обычно?

– Привет, да – зелёный чай и черничный чизкейк… – немного подумала и добавила: – Два чизкейка.

Вдоволь насытившись десертом, довольно откинулась на спинку плетёного кресла и прислушалась к себе: полна энергии, усталости и напряжённости как небывало.

Энтузиазм зашкаливал, и я отправилась по магазинам. Присмотрелась к пуховикам. По сути, носить чужую зимнюю куртку оставалось всего-навсего полтора месяца… Да и если говорить откровенно, то мне было попросту жалко денег.

«Дохожу!» – подумала я и ушла ни с чем.

Не обделив вниманием ни один магазинчик, завершила свою прогулку посещением парфюмерного магазина, где чуть тронула губы тестером персикового блеска, нанесла свой любимый аромат на пульсирующую жилку запястья и поспешила в «Black House».

В квартале от кальянной располагалась небольшая «Кондитерская лавка». Я честно держалась: увеличила скорость и, проходя мимо, старалась не заглядываться на призывно манящую вывеску…

В лавке было пусто, не считая продавца и всех этих разноцветных, ярких шуршащих обёрток, так и зовущих, соблазняющих меня протянуть к ним свои пальчики…

Да, порой, мне было не совладать с собой.

Через двадцать минут я практически влетела в кальянную. Несмотря на то, что до открытия оставалось ещё десять минут, работа закипела прямо с порога.

Около семи вечера я обнаружила пропущенный звонок и непрочитанное сообщение от Кирилла:

«Документы на квартиру готовы. Предлагаю сегодня встретиться».

Проигнорировав нарастающее волнение, быстро набрала ответ:

«Я в кальянной. Заканчиваю в 01.00».

И не дожидаясь ответа, вернулась к обслуживанию гостей.

Ближе к полуночи почувствовала жуткую слабость во всём теле и головокружение. Голова потяжелела, и я привалилась к ближайшей стене, ненадолго закрывая глаза.

Остаток смены выдался спокойным и прошёл словно в полузабытье. Все мои последние силы уходили на борьбу со сном: веки, отягощённые недосыпом, слипались сами собой.

Перед выходом выпила чашку крепкого зелёного чая, чтобы хоть немного взбодриться перед встречей с Бураном. А в том, что она сегодня состоится – у меня не оставалось никакого сомнения.

Накинув куртку, подхватила рюкзак и вышла из кальянной.

– Маш! – догнал меня Виктор.

Снег под моими сапожками хрустнул, когда я, спустившись с последней ступени, развернулась к мужчине.

– Мобильник забыла, – протягивая мне телефон.

– Ой, спасибо, Виктор, – поблагодарила я и, устало улыбнувшись, забрала телефон.

Услышав своё полное имя, управляющий скривился. Я уверена, он думал, что я ворочу нос, не поддаваясь на его ухаживания и серенады. И пусть. Это всё хорошо и приятно но, разве что как приложение к действительно надежному мужчине. А он заносчивый, хвастливый болтун, всячески дорисовывающий себе достоинства.

Да, я понимаю, что, возможно, не в том положении, чтобы привередничать. И да, порой мне и правда, приходили в голову мысли ответить взаимностью Виктору. Но каждый раз я останавливала себя: понимая, что искала спасителя в том, кто им по факту не являлся.

– Пока, – попрощалась я, но не успела сделать и шага, как моё плечо сжала мужская рука.

– Погоди Маш, разговор есть.

Поправила на плече рюкзак и, опустив руки в карман пуховика, вопросительно взглянула на управляющего.

– Сколько тебе ещё осталось учиться?

– В этом году заканчиваю. – Я мягко повела плечом, скидывая руку Виктора.

– «Менеджмент ресторанного бизнеса»?

Кивнула, не понимая к чему этот разговор.

– Мы планируем расширяться. Ближе к осени открываем ещё одну кальянную. Ты вполне могла бы занять вакансию управляющего. Как раз к этому времени у тебя будет оконченное высшее. Ну, а опыта у тебя уже предостаточно.

– Вить, спасибо за предложение. Но ты, видимо, забыл, что защита моего диплома, по теории, должна совпасть с родами, – улыбнулась я уголком губ.

– И когда ты после этого сможешь приступить к работе?

– После этого?.. Вить, я пока не хочу загадывать наперёд. Это серьёзный вопрос, ответа на который сейчас у меня нет. Буду смотреть по ситуации.

– Хорошо, ты просто имей это в виду. И ещё… – немного замялся. – Скажи, а ты продала тот дом – в Алексеевке?

Его слова о доме крёстной на миг выбили меня из колеи, я растерялась:

– Нет…

– А что так? Не нашёлся покупатель? Или уже передумала продавать?

– Нет, не передумала. Объявление так и висит на сайте, но пока никто не заинтересовался. Домик старенький, газа в деревне нет… Но риелтор заверила меня, что весной, ближе к лету обязательно найдутся желающие.

– Понятно… Слушай, через неделю, у моего дядьки на стройке дома в Воскресенске будут работать четверо гастарбайтеров. Им нужно жильё. И я сразу вспомнил о тебе. Посмотрел по карте, оказалось, что твой дом как раз поблизости – в пяти километрах. Думаю, что четыре штуки в месяц тебе не будут лишними. Мужики заодно и за домом присмотрят.

Задумалась…

– Но туда только если на машине. Автобусы не ходят. Как они будут добираться?

– С машиной проблем нет. Их будут возить туда и обратно.

– Вить я, в принципе, не против… Но давай я завтра всё обдумаю. Сегодня голова уже совсем не соображает. Прости.

– Да не вопрос! Подожди, я заберу портфель и тебя подвезу, – предложил неугомонный мужчина.

– Вить…

Глава 8. Африканский узкорот

Кирилл

Из машины открывался отличный обзор, позволяющий наблюдать за происходящим возле кальянной, не привлекая к себе ненужного внимания. В лучах падающего света уличного фонаря я мог в деталях рассмотреть парочку, беседующую перед входом в «Black House».

Девушка стояла ко мне спиной и, нервно переминаясь с ноги на ногу, нетерпеливо вертела головой по сторонам. Всё это говорило только об одном – она хотела как можно скорее избавиться от общества брата Шамана, стоявшего напротив.

Откинувшись на спинку кресла, я размял шею, похрустывая позвонками. Несмотря на расслабленную позу, мои скулы сводило от напряжения.

Вернув взгляд на улицу, присмотрелся. По мере развития их разговора, наглая самодовольная ухмылка Виктора, медленно сползла с его морды, превращаясь в недовольную мину. Маша несколько раз одёрнула пуховик, и я только сейчас подметил, что он ей не по размеру велик, словно был снят с чужого плеча…

Взглянув на экран телефона, девушка сделала осторожный шаг назад, но управляющий кальянной резко схватил её за локоть, не давая уйти. Мои пальцы сжались на кожаной оплётке руля, в салоне послышался треск.

Сквозь стиснутые зубы вырвалось тихое рычание:

– Тупой ублюдок.

Уже вытащил ключ из замка зажигания, как неожиданно по жилам побежала ледяная волна, проясняя моё сознание: никто не должен видеть нас вместе. Не стоило забывать, что он брат Шамана. Не родной, двоюродный, но, тем не менее, никто из членов этой проклятой семейки не должен был догадаться о нашей связи с Ангелом, иначе весь план полетит к хренам собачьим.

Ладонь Маши легла поверх руки Виктора, и рюкзак, соскользнув с её плеча, шлёпнулся рядом, прямо на снег. Управляющий отпустил девушку и нагнулся, но она опередила его: живо подхватила свою ношу и рванула по улице пустого города, при этом оборачиваясь и что-то выкрикивая на ходу.

Дождавшись пока Виктор скроется за дверью кальянной, я плавно тронулся с места, следуя за девушкой, всё ещё продолжающей оставаться в пределах моей видимости.

Поравнявшись с ней, я опустил пассажирское стекло:

– Ангел!

Маша притормозила и, придерживая капюшон, повернула голову в мою сторону. Едва заметно кивнув, уверенно шагнула к расчищенной дорожке, пересекающей заснеженную обочину.

Чуть сдал назад.

Оказавшись в машине, она скинула капюшон, открывая блестящие медные волосы, повела шальным взглядом вокруг себя.

– Привет, – поздоровалась заплетающимся языком.

Не понял.

– Ты что пьяная? – с этими словами я подался вперёд, делая несколько лёгких вдохов.

– Нееет, я просто жутко хочу спать, – смущённо улыбнулась девушка, сонно моргнув.

– У тебя проблемы?

– С чего ты взял? – встрепенулась, поднимая брови.

– Ангел, я похож на идиота? – нахмурился. – Сначала ты готова ехать куда угодно и с кем угодно, лишь бы не возвращаться домой. Потом просишь снять для тебя квартиру на полгода. Работаешь ночами… – сделал небольшую паузу. – У тебя проблемы? – медленно, разделяя каждое слово, повторил свой вопрос.

– Я… – Маша растерялась, видимо не ожидая разговора по душам. Но достаточно быстро взяв себя в руки, продолжила: – Во-первых, я ехала не с кем угодно, а с уже знакомым мне мужчиной. Мужчиной, который помог не только моей подруге, но и мне. Во-вторых, с чего ты решил, что я не хотела ехать домой? Ну, и в-третьих, нет у меня проблем. Вернее… Моя ситуация не проблемная… Она… – девушка явно пыталась подобрать слова, судорожно теребя при этом лямку рюкзака. – Просто в моей семье не всё гладко.

– Что за ситуация?

– Кирилл, зачем тебе это? – пристально взглянула мне в глаза.

Услышав своё имя, внутренне вздрогнул.

– Я хочу помочь, – продолжил наседать.

– Ты уже мне помог. Правда, – прозвучало не очень убедительно. И меня это разозлило.

Кипучая энергия рвалась наружу, и я уже был готов пойти в наступление – надавить на девушку, как вдруг услышал:

– Ты сейчас похож на африканского узкорота, – промямлила Ангел, прикрывая глаза. Затем плотнее запахнулась в куртку, немного повозилась на сиденье и, зевнув, притихла.

Вся моя решительность куда-то улетучилась.

Кто такой этот африканский узкорот, будь он неладен?!

Безотчётно улыбнувшись, включил подогрев пассажирского сиденья. Вырулил на дорогу и, прибавив скорость, взял путь к дому Маши.

Достигнув нужной улицы, свернул в один из тёмных дворов. Покрутился, пытаясь найти место, где можно припарковаться, и в итоге остановился прямо перед входом в подъезд.

Нервно потерев шею, развернулся к спящей девушке и положил локоть на спинку её кресла. Наклонился, спокойно разглядывая Ангела. Она тихо сопела маленьким аккуратным носом с поблёскивающим тонким колечком пирсинга, ресницы слегка подрагивали.

Отбросив сдержанность, очертил пальцем чуть выступающие скулы, прошёлся по контуру соблазнительных губ… Чувственных… манящих… Во рту мгновенно пересохло. Сглотнул.

Усмехнулся, когда Маша во сне дёрнула головой, пытаясь избежать моих прикосновений. И почти сразу глаза цвета тёмного янтаря распахнулись. Меня поразила их внезапная беззащитность.

– Ангел…

В тишине машины раздалось жужжание вибрации телефона. Девушка тут же опустила руку в карман и, выудив оттуда мобильник, посмотрела на экран, её глаза испуганно расширились.

– Я пойду, – хрипло начала она, выпрямляя спину. Развернувшись назад, я подхватил файл с документами на аренду жилья и ключами от квартиры.

– Держи, как договаривались, – протянул всё Маше. – Теперь и ты должна выполнить свою часть договора, – сделал паузу. – Звони мне в любое время. Но в любом случае в субботу я тебя наберу.

Кивая в ответ, но явно меня не слушая, взволнованная девушка заправила за уши волосы и, коротко попрощавшись, выскочила из машины.

А в моей голове тем временем билась только одна мысль: «Я хочу открыть этот ларчик».

Повинуясь внезапному порыву, немедленно заглушил двигатель и вышел на улицу.

Девушка успела добежать до железной двери с домофоном. Услышав, как хлопнула дверь машины, она обернулась с приоткрытым от удивления ртом, очевидно, не понимая – что происходит. Ключи в её руках звякнули.

– Провожу тебя, – останавливаясь рядом с Машей.

Она замерла, так и не приложив ключ к магнитному замку.

– Куда?

– До квартиры, Ангел, – криво усмехнулся я.

– Нет.

Не понял.

– Что – нет? – нахмурился.

– Ты что не знаешь такого слова – «нет»?

Наклонившись к её лицу и чувствуя, что терпение на исходе, процедил:

– Оно мне незнакомо. Открывай эту чёртову дверь.

– Никуда ты со мной не пойдёшь! – возмущённо.

Рывком выхватил у неё из пальцев связку.

– Эй! – выкрикнула девушка, бросаясь на меня и протягивая свои руки, в попытке отобрать краденое.

Шагнув назад, поднял руки кверху и принялся перебирать ключи, отыскивая подходящий. Секунда, и во дворе послышалась приглушённая трель. Потянул дверь на себя, распахивая её и пропуская Машу вперёд.

– Я буду стоять здесь – пока ты не уедешь, – грозно насупилась она и воинственно скрестила руки на груди.

– Проходи, мать твою!!! – рявкнул так, что собственные уши заложило, а девушка опрометью бросилась в подъезд.

Нагнал её у лифта: недовольно сопящую и с глазами на мокром месте. Ничего, переживёт.

Двери с грохотом разъехались, и я вошёл первым. Проследовав за мной, девушка что-то проворчала себе под нос и сердито ткнула пальцем в кнопку с цифрой три. После чего демонстративно повернулась ко мне спиной.

Потянулся к панели, останавливая лифт. Осторожно развернул Машу за плечи и прислонил к стене кабины, пристально всматриваясь в её глаза.

– Слушай. Что бы ни было у тебя дома… В семье. Тебе нечего стыдиться и скрывать. Я многое повидал в своей жизни, меня очень трудно удивить, – с силой проглотил ком в горле и криво усмехнулся: – Можешь мне поверить.

Ангел приоткрыла рот… но так ничего и не сказала. На её лице застыло странное выражение… Усталое?.. Затравленное?.. В глазах вспыхнула боль, и мне показалось, что она сейчас расплачется.

Да, девушка не просила о помощи, но я привык доверять собственному внутреннему чутью, и сейчас оно отчётливо говорило, что у неё проблемы.

Завёл руку ей за спину, запуская движение лифта и, воспользовавшись близостью, зарылся носом в мягкие волосы, втягивая сладковатый аромат ореха и карамели. Глубоко вздохнув, Маша неловко уткнулась лбом в мою грудь. Кабина остановилась, и я вдруг почувствовал, как девушка напряглась.

Оказавшись на площадке, сразу понял, за какой дверью скрывается её квартира – подсказала музыка, гремевшая за одной из них.

Остановившись перед окрашенной в коричневый цвет, старой советской дверью, заметил в нижней части две квадратные деревянные заплатки – не иначе какой-то дятел долбился, пробивая себе дорогу.

У двери девушка на миг замешкалась, а затем, опустив ручку, тихо спросила:

– Ты хочешь зайти со мной?

– Да, – ответил прямо.

Дверь открылась, выпуская затхлый, тяжелый запах перегара, дыма, сырости и грязной одежды. Я встряхнулся от нахлынувших воспоминаний.

Пройдя в квартиру, Маша бросила быстрый взгляд на комнату справа и замерла, по-видимому, не зная, что сказать или сделать дальше.

– Стой здесь, – отодвинул девушку в сторону.

Свет горел в каждой комнате, и я, мгновенно определив, где располагается источник звука, шагнул в зал. Приблизился к столу, заваленному пустыми бутылками, стаканами и объедками. Не спеша выдернул шнур из розетки, обесточив старый переносной магнитофон. В наступившей тишине ни один из трёх колдырей, отдыхающих на раскладном обшарпанном диване, даже не дёрнулся.

В кухне, за грязным столом дремал мужик, зажимая между пальцами так и не зажжённую сигарету. При моём появлении он вскинул голову, на несколько секунд уставился на меня в пьяном недоумении, моргнул и, неопределённо махнув рукой, снова уронил голову на руки.

Ничего нового я здесь не обнаружил. Типичный грязный притон алкоголиков со складом мусора, бутылок и жестяных банок.

Проходя мимо застывшей в коридоре девушки, произнёс:

– Это твоя комната. – Маша молча двинулась за мной.

Окинув выбитую дверь взглядом, остановился в проёме. В комнате было чисто… и пусто: небольшой шкаф, пустой стол, две полки на стене и кровать, на которой сейчас крепко спал какой-то мужик.

– Собирай вещи, – чувствуя, как от напряжения каменеют руки.

– Колян, – облегчённо выдохнула Ангел, выступая из-за моей спины. Её реакция натолкнула меня на определённые мысли: например, что сейчас здесь мог спать кто-то другой, кто-то – кого она боялась или опасалась. – Он тихий, не буйный, на людей не кидается. Сейчас я его растрясу, и он уйдёт домой, – направилась в его сторону. – А завтра…

Перехватил её за руку, притягивая к себе.

– Какое, к хренам, завтра? Ты соберёшь вещи прямо сейчас, и я отвезу тебя на квартиру, – громыхнул я и подтолкнул девушку в комнату. Прислонился к дверному косяку.

Устало поставив рюкзак на пол, она распахнула дверцу шкафа и достала из глубины спортивную сумку. Прошла к столу, не глядя вытащила из верхнего ящика фотографию в рамке, после чего, осторожно сдвинув рукой глиняные фигурки с полки, сняла несколько книг.

Через пару минут сумка, наконец, была заполнена, и я, забрав её у Ангела, без лишних слов направился на выход.

Закрыв входную дверь на ключ, девушка немного замешкалась. Вопросительно поднял брови.

– У них нет ключей от квартиры. Это единственные, – показала связку. – Оставить их им?..

– Давай, – протянул руку ладонью кверху. – Я сделаю дубликат и завра им завезу.

Секундное промедление, и она неуверенно положила их на мою ладонь.

– Спасибо, – сдавленно произнесла Маша и, спохватившись, предупредила: – Подожди, я поднимусь к соседям на четвёртый.

– Пойдём вместе.

– Боюсь, что мне не хватит денег…

Непонимающе нахмурился.

– Денег. На твои услуги телохранителя, – попыталась она улыбнуться.

– Я буду на улице, – усмехнулся.

Вскоре Ангел вышла из подъезда. А ещё через несколько мгновений она, утомлённая насыщенным днём, уже крепко спала в моей машине.

Погода ухудшалась, снег лепил с такой силой, что не справлялись даже дворники и обогрев лобового стекла. К счастью, ехать было недалеко. Квартира располагалась в двух остановках от дома девушки – в непосредственной близости от кальянной – пешком всего около четырехсот метров. Сын полковника – Сергей подобрал отличный вариант.

– Кирилл, пожалуйста… Завтра, когда привезёшь моим ключи, не ввязывайся ни во что. Просто брось их на трюмо и уходи, – попросила Маша, как только мы вошли в арендованное жильё.

Ничего не ответив, поставил сумку на пуф и с интересом посмотрел на девушку.

– Я буду предельно деликатен, Ангел, – криво усмехнулся. – Позвоню в субботу. Будь на связи, – бросил я и вышел из квартиры.

Оказавшись в машине, первым делом убрал ключи в потайной бокс с кодовым замком.

Неожиданно всплывшее из памяти воспоминание об африканском узкороте породило улыбку, и я тут же полез в телефон гуглить, что это за зверь такой…