Текст книги "Схимонах Иосиф Ватопедский"

СХИМОНАХ ИОСИФ ВАТОПЕДСКИЙ

НАСТАВЛЕНИЯ, СЛОВА, СОВЕТЫ

У старца Иосифа Ватопедского спросили: «Что такое вера?» Старец ответил: «Вера – это союз твари со своим Создателем, Богом, и средство, связывающее нас со спасительным Его Промыслом. Через веру открылся Бог твари, и узнал человек о своем предназначении».

Еще сказал: «Вера есть для всех нас средство и начало, что связывает нас с нашим настоящим отечеством».

Сказал также: «Удерживающая сила Божия проявляется в виде действия Божественного Промысла, которым Бог сохраняет и удерживает вселенную. Эту силу мы призываем в любой нужде и веруем, что Бог нас услышит».

Он же сказал: «Вера – источник мужества, как и мужество укрепляет ее в свою очередь».

Старец Иосиф Ватопедский

Будущий старец схимонах Иосиф родился на острове Кипр в многодетной крестьянской семье. Мать Евгения родила дитя на седьмом месяце беременности, в день памяти святых бессребреников. Поначалу она подумала, что ребенок мертв, но он чудесным образом выжил.

Юноша начал свой монашеский путь в шестнадцатилетнем возрасте в монастыре Ставровуни (эта обитель одна из древнейших на острове Кипр), где и пребывал до 1945 года. В этот период он принял постриг в рясофор с именем Софроний.

Затем молодой подвижник, желая перенять духовный опыт афонских подвижников, с благословения своего духовника поехал на Святую Гору, где после двухлетних исканий встретился с великим подвижником и старцем Иосифом Исихастом (Пещерником), который стал его духовным отцом.

Двенадцать лет находился молодой инок в послушании у отца Иосифа Исихаста, до блаженной кончины великого старца в 1959 году. Это ученичество оставило неизгладимый след в душе инока.

Архимандрит Ефрем свидетельствовал о том, как великий подвижник наставлял своего духовного сына: «Блаженный старец Иосиф Исихаст по собственному опыту знал, что особая тайна успешного жительства монаха состоит в том, чтобы уже в самом начале своей подвижнической жизни опытно пережить факт присутствия Святого Духа. Однажды днем он сказал своему духовному чаду монаху Софронию, что вечером он пришлет ему подарок и пусть тот приготовится его принять. На тот момент отец Софроний не понял, о чем шла речь. Вечером же не успел он и трижды призвать имя Господне, как был осенен милостью Божией, и впервые на самом деле с такой огромной силой, заливаясь горячими слезами, ощутил он любовь Христову и глубокое смирение, даруемые Святым Духом. По молитвам своего отца он узрел награду. И теперь всю оставшуюся жизнь он должен был подвизаться для того, чтобы стяжать и сохранить ее».

Молодой подвижник Софроний, будущий старец Иосиф Ватопедский. Около 1946 г.

Отец Иосиф вспоминал, как его духовный наставник старец Иосиф Исихаст делился духовным опытом о нетварном свете: «Я его внимательно рассматривал, и этот свет был для меня непостижим. Он был белоснежный, невещественный, и удивительным образом пребывал и внутри меня, и снаружи, и повсюду».

Уже сам став старцем, отец Иосиф со слезами тосковал о своем духовном отце: «О преподобный и блаженный старец и отец, почему же так быстро ты ушел от нас, покинул эту палестру, где был таким замечательным наставником? Сиротство сокрушает нас… Неужели невозможно, чтобы ты вернулся к нам хоть на одну недельку? О, сколь благословенны те дни, когда мы, трудясь изо всех сил и терпя недостаток почти во всем, чувствовали непрерывно благоухание воскресения и вечности. Когда мы поднимались по три раза с грузом от моря до наших калив в скиту Святой Анны на высоту тысяча двести ступеней, но не уставали, а напротив, огорчались, что нехватка времени не позволяет нам сотворить еще больший труд послушания. Мулы не могли подняться к нам, и приходилось все таскать на спине, мы выполняли работу вьючных животных…»

Братство Иосифа Исихаста. Отец Иосиф четвертый справа

Еще делился: «Мы, живя рядом со старцем, никогда не могли постичь всю высоту, глубину и широту его мыслей, хотя он умалял сам себя, чтобы казаться таким же, как и мы, и почти достигал в своем смирении того, чтобы казаться еще меньше нас. Он тогда лишь открывал свою высокую духовность, когда в нашем поведении проявлялось что-то от эгоизма или нерадения. Тоном, не допускающим возражения, старец сначала указывал нам на опасность, которую несет наша невнимательность, а затем с математической точностью определял наше внутреннее состояние и называл ту причину или страсть, которая нас привела к ошибке».

После кончины своего наставника отец Иосиф на некоторое время удалился в пустыню, где подвизался по заветам духовного отца.

В 1989 году, по решению Священного Кинота Святой Горы Афон и с благословения Вселенского Патриарха отцу Иосифу было поручено внешнее и внутреннее восстановление монастыря Ватопед – второго по чину среди афонских обителей. Так он стал наставником и руководителем для большого числа иноков – старцем Иосифом Ватопедским.

Трудами старца Иосифа и его духовных чад Ватопедская обитель была за короткий срок восстановлена из руин.

Ватопед стал одним из крупнейших духовных центров православного мира. Монах Иосиф Дионисиатис свидетельствовал: «…Благодаря отцу Иосифу наполнился монахами и превратился в духовную оранжерею монастырь Ватопед…»

Образование старца ограничивалось только первыми классами школы, но это не помешало ему стать прекрасным знатоком и исследователем аскезы, ибо, по слову апостола Павла, Бог избрал немудрое мира, чтобы посрамить мудрых (1 Кор. 1, 27).

Архимандрит Ефрем говорил об отце Иосифе: «Блаженный достиг великой степени любви к Богу и ближнему. Перед теми, кто его не знал, вставал вопрос: как неграмотный человек мог написать шестнадцать книг на духовные темы? А ответ прост – по благодати Божией, происходившей из события Пятидесятницы. Так же как неграмотные рыбаки Христовы возродили и преобразили вселенную».

Отец Ефрем еще свидетельствовал: «…Всякий раз, когда блаженный старец подходил ко причастию, из его глаз истекали реки слез. Ни разу он не причащался без слез. Сердцем он постоянно духовно ощущал любовь Божией Матери, Которую так сильно любил. И плакал всякий раз, едва заслышав Ее имя».

Старец Иосиф Ватопедский

Вспоминал также: «Старец творил огненные молитвы за весь страждущий мир. Он молился не только за знакомых и незнакомых, но и за своих клеветников. Однажды утром я увидел его сильно изнуренным, а глаза его были полны слез. Тогда я спросил: «Старче, что происходит, что ты так изнурен?» Он ответил: «Чадо, сегодня вечером я молился много часов подряд. Я сильно оплакивал того, кто клевещет на меня. Я просил Бога просветить и спасти его душу».

Старец духом чувствовал состояние своих чад и мог сказать: «Чадо, сегодня там, где я трудился, у меня было такое сильное духовное ощущение, что страждет мое такое-то духовное чадо, что я не смог продолжать работу. Я пошел помолиться и попросить Бога».

Отец Иосиф говорил: «Любовь как одно из свойств Бога – причина творения. В силу своей всеобъемлющей любви восхотел Бог создать существа, которые стали бы причастниками Его совершенства».

Святая Гора Афон. Новый скит

Старец восклицал: «Что за великий дар молитва, и как мало мы о ней знаем!»

У старца спросили: «Что такое молитва?» Отец Иосиф ответил: «Молитва есть основное средство, что соединяет все разумные существа с их Создателем Богом. Она будет и в новой жизни их основным занятием и обязанностью».

Еще сказал: «Молитва есть непосредственная связь и постоянное средство общения ангелов и людей с Богом».

Сказал также: «Молитва – это выход из бренных наших оков в область бесконечного, она выводит нас за те жалкие пределы, которыми мы ограничены, и дает ощущение безграничного и сверхъестественного».

Отец Иосиф говорил: «Настолько величествен этот Божественный дар молитвы тварным существам, что и Сам Дародатель прибегал к молитве, пребывая в нашем тленном мире».

Он же говорил: «Настолько сродни разумным существам молитва, что и сама по себе она начинается непроизвольно в случаях необходимости, и особенно в момент опасности, неощутимо и без всякой мысли приводя в движение члены».

Старца спросили: «Какой должна быть молитва?» Отец Иосиф ответил: «В зависимости от целей и по тому, как совершается, молитва называется: молением, просьбой, воззванием, обращением, и даже воплем, если к тому обязывает нас неотложная необходимость».

Еще сказал: «С помощью молитвы человек может просить и получить необходимое, влиять на изменение наказания, которое правосудие Божие на него налагает, преизобильно получать благословение, узнавать то, чего не знает, оказывать поддержку ближним, умоляя Бога об этом, и вообще, через молитву человек может стать причастником многих свойств Бога нашего и Отца».

Старец учил молиться и говорил: «Господь наш и Спаситель Иисус Христос – жертва нашей дерзости и настойчивости, которыми мы преклоняем Его и заставляем отменить Свой первоначальный приговор: “Да, Господи мой, исповедаю свою вину. Мои заблуждения и грехи – причина того жалкого положения, в котором сейчас нахожусь. Но я раскаиваюсь и припадаю, и прошу, и умоляю: оставь мне согрешения, не вмени мне в вину мое преступление. Не предай меня вразумлению и наказанию, которые мне подобают. Простри милость Свою и покрой меня, да не впаду во искушение и снова Тебя разгневаю”».

Отец Иосиф говорил: «Тот, кто видит, что в сердце у него есть хотя бы капля ненависти к кому бы то ни было и за какую бы то ни было вину, – совершенно чужд любви к Богу. Ибо любовь к Богу совсем не терпит ненависти к человеку».

Еще говорил: «Если не хочешь отпасть от любви Бога, никогда не делай так, чтобы брат твой засыпал, имея на тебя обиду, или ты сам засыпал, имея на него».

Говорил также: «Если держишь зло на кого-то, помолись о нем и прекратишь тем самым движение страсти, потому что молитва прогоняет печаль. Если же другой держит зло на тебя, окажи ему милость и смирись перед ним, постарайся приобрести его дружбу. Этим освободишь его от страсти».

Он же говорил: «Тот имеет любовь истинную, кто не переносит и слышать ни намека, ни открытого осуждения ближнего».

Старец во дворе кельи Благовещения Пресвятой Богородицы

Старец наставлял: «Если хочешь молиться как подобает, не огорчай никого, иначе всуе будешь молиться».

Отец Иосиф говорил: «Есть один смысл жизни на земле, хотя и стараются его уничтожить всевозможные безумные теории, – это исполнение заповедей Христовых».

Еще говорил: «Многие из нас считают заповеди покушением на свою личную свободу и обвиняют Бога в том, что Он предъявляет какие-то требования! Но давайте посмотрим, каковы эти требования? Тот, кто воздерживается, становится свободным от неумеренности. Бедный освобождается от корыстолюбия, умиротворенный – от суеты, целомудренный – от сластолюбия, девственный – от блуда, нестяжательный – от сребролюбия, кроткий – от гнева, смиренный – от тщеславия, послушный – от сварливости, прямодушный – от лицемерия, исповедник – от предательства, мученик – от идолопоклонства. Итак, каждая добродетель, которая возделывается до смерти, является опровержением соответствующего ей зла и греха, и в этом заключается долг нашего разумного естества. В чем же здесь нарушение свободы?»

Он объяснял: «Что такое страсть? Страсть – это неразумное устремление души за пределы естественного, особенно ради чувственных вещей».

Учил также: «Любая неразумная мысль или энергия является страстью, потому что не разумными законами или по необходимости приводится в действие, но рождается от скотской и бесовской похоти».

Монастырь Ватопед

Старец говорил: «Начало страсти следует искать в неправильном пользовании рассудком, что на практике влечет за собой злоупотребление всем остальным. Такая испорченность есть неразумное по действию начало и подлежит обвинению не только со стороны правды Божией, но и человеческим правосудием осуждается. Поэтому и существуют суды и тюрьмы».

Еще говорил: «Зло есть не что иное, как небрежение естественных сил ума. Орудием против этого небрежения служит хранение ума и контроль над греховными помыслами, чтобы человек не был вовлечен в совершение греха на деле».

Отец Иосиф наставлял о помыслах так: «Помыслы, в двух словах, есть мысли, посредством которых ум общается с миром духовным и чувственным. На воображаемом экране ума возникает в виде образа какая-то мысль, несущая определенный смысл, и тогда ум, если, конечно, он не связан и находится в здравом состоянии, исследует, опираясь на логику, значение этой мысли».

Еще наставлял: «Причины, вызывающие помыслы, многочисленны, не исключая даже и саму мыслительную деятельность ума. Он принимает помыслы как из окружающего мира, так и из трехмерного времени: настоящего, прошедшего и будущего, а так же от неусыпного врага нашего – сатаны. Можно сказать, что большинство их, и самые причем отвратительные, приходят как раз от него».

Наставлял также: «Три есть причины, которые вызывают помыслы: естественное ощущение, память и телесное сложение. Труднее всего бороться с теми помыслами, что происходят от памяти».

Еще наставлял так: «Ангелы только через слово, когда захочет Бог, изменяют помыслы и расположения человека, демоны – через прикосновение (но и здесь попускает Владыка или для испытания, или для научения), а погода и образ жизни влияют на состояние здоровья человека, от которого также зависят духовные намерения. Бывают также изменения от воспоминаний или от слуха и зрения, когда на душу воздействуют страшные, скорбные или радостные события».

Отец Иосиф Ватопедский в Новом скиту через несколько лет после кончины Иосифа Исихаста

Старец объяснял: «Первое появление мысли-помысла называется прилогом и возникает в уме беспрепятственно. Ум наш напоминает открытый глаз, и что попадает в его поле зрения, он видит без усилий, даже если и не хочет. После того, как поступил прилог, ум приступает к выяснению того, что это такое, какую имеет цель и каков может быть результат. В компетенцию ума, кроме исследования, входит одобрение или отвержение этого помысла».

Еще объяснял: «Помысел не насилует наш свободный выбор при условии, что этому не предшествовали дурные привычки или страсти, ставшие навыками, и тут уже и диавол принимает участие. Сами по себе помыслы не навязываются человеку, но и не прекращаются, а возникают в зависимости от того, какой выбор делает владычествующий ум».

Он учил: «Как мы ведем войну с грехом в чувственном мире, так же мы должны противостоять помыслам и в мысленном мире, хотя эта война труднее, а помыслы быстры и дерзки в своих угрозах и нападениях».

Отец Иосиф рассказывал о духовной брани своего духовного отца Иосифа Исихаста: «Достойным подражателем и последователем этой подвижнической брани был и наш преподобнейший старец. Однажды, когда он проводил ночь в возвышенном месте во владениях лавры святого Афанасия, усердствуя в самоуглублении и молитве, то так рассердил этим демонов, что увидел, как внизу в монастыре они подстрекают начальствующих послать лесников, чтобы выгнать его с места безмолвия. Причем о том месте не знал никто, потому что оно было сокрытое и неприметное. Старец Арсений, подвизавшийся вместе со старцем Иосифом, услышал громкие крики: “Ты сжег нас, ты сжег нас!” – и спросил старца Иосифа: “Кто это те, что говорят, будто ты их сжег?” А старец ему ответил: “Молчи, Арсений, потому что я не только слышу, но и вижу их. Они спустились вниз в монастырь и подстрекают отцов выгнать нас, поэтому будем ждать извещения”. Так и вышло: на следующий день утром пришли из лавры и выгнали их».

Храм Ионна Предтечи братства Иосифа Исихаста в пещерах Малой св. Анны

Отец Иосиф говорил о страстях: «Три страсти-исполины, как их называют святые отцы, есть сластолюбие, сребролюбие и тщеславие».

Он наставлял: «Кто познал на опыте Божественную любовь, еще издалека чувствует тлетворный дух той отвратительной страсти, которая называется гордостью. Гордость разлучает человека с Богом, и человек впадает в страшный эгоизм. Так он навсегда может остаться за пределами соединяющей всех любви Христовой. Лишь одной этой богоненавистнической страсти достаточно, чтобы уничтожить человека, как прежде она низринула бесплотных и светлых ангелов».

Еще наставлял: «Гордость – корень и начало многочисленных бед, которые душат измученное человечество. Гордость – это хребет “ветхого человека”, тело смерти (см.: Рим. 7, 24), это мерзость запустения, стоящая на святом месте (см.: Мф. 24, 15). Если это чудовище не будет низвергнуто и изгнано из души, Божественная благодать никогда не приблизится, чтобы принести Божественное просвещение и то, что последует за Божественными дарами, – воскрешение человеческого естества».

Отец Иосиф говорил о причинах такой страсти, как гнев: «Причины, вызывающие гневную страсть, многочисленны, но сходны между собой и зависят друг от друга, поскольку связывает их корыстолюбие и себялюбие. Где торжествует гибельный эгоизм, там обязательно присутствует и его тень – гнев».

На рыбной ловле

Еще говорил: «Почему же возникает гнев? Да потому, что на пути себялюбия возникают препятствия».

Говорил также: «Долготерпение и непамятозлобие прекращают и подчи – няют гнев. Любовь с состраданием ослабляют его».

Еще наставлял: «Когда на тебя находит искушение или обуреваешься помыслом обратить свой гнев против кого-либо или поднять бесчинный крик, тогда вспомни, какая за этим последует печаль, и прибегни к молитве, и тотчас утихнет внутри тебя это смущающее движение».

Он же говорил: «Страх Господень побеждает страстные похоти, а печаль по Богу угашает сластолюбие».

Старец наставлял о пороках и страстях: «По своей злобе и коварству, клевета занимает первое место среди других пороков. Но награда тем, кто сносит ее, превосходит все прочие награды, которые получает за свои труды добродетельный подвижник».

Наставлял также: «Только с помощью благодати и под покровом Божественной любви можно понести тяжесть напрасной клеветы».

Отец Иосиф говорил: «Тот, кто терпит бесчестие, хотя мог и ответить на него, избавляется от грехов. За свое терпение он обретает от Бога утешение, поскольку поверил Ему».

Еще говорил: «Когда почувствуешь печаль или боль от того, что кто-то тебя оскорбил или пристыдил, знай, что получил ты от этого пользу великую, потому что вышло из тебя тщеславие».

Советовал также: «Говори с кротостью, и не попустит Бог, чтобы тебя поносили и унижали. Если будешь поступать со всеми по любви, тогда и другие будут обходиться с тобой как с другом своим. Избегай выставляться перед другими и ни в чем не преткнешься по Промыслу Божию. Если все с верой предашь в руки Промысла, не впадешь в искушение».

Старец говорил еще о грехе пустословия: «Одно доброе слово некогда нечистого разбойника очистило, освятило и соделало его жителем рая. И одно неподобающее слово не допустило Моисея в землю обетованную. Не будем же считать пустословие за малую болезнь, потому что склонные к осуждению других и пустословы отсекают для себя вход в Царство Божие».

Монастырь Ватопед

Еще говорил: «Иным бичом и чрезвычайно труднопреодолимым препятствием для подвизающихся служит дурная привычка многословия. Хотя ее часто рассматривают как несущественное прегрешение, в действительности она имеет пагубные последствия. Не чувствуя этого, многословный человек впадает в неразумное пустословие, осуждение, ложь, иронию по отношению к ближнему, бахвальство, колкости, а то и в сквернословие, которое унижает человеческую личность и совершенно лишает ее Божественной ревности и благодати».

Старец учил об искушениях: «Все неблагоприятные обстоятельства, трудности, препятствия и соблазны, что случаются в нашей жизни, называются искушениями, потому что беспокоят нас и стесняют нашу свободу, нарушают наш душевный мир. Если мы будем бдительны, то можем получать от них пользу».

Говорил также: «Все то, что нарушает спокойствие и размеренность нашей жизни, называется искушением».

Еще учил: «Искушения бывают двух видов: естественные и неестественные. Естественные это те, что происходят от естественного изменения той обстановки, в которой мы живем, и случаются либо по воле Творца, промыслительно, либо по воле власть имущих. Неестественные – те, что возникают, когда неразумное начало проникает в наши мысли и поступки».

Учил также: «Искушения – необходимое составляющее жизни и есть средство для обновления человека и его спасения».

Для лучшего понимания старец приводил пример из повседневной жизни: «Мы, будучи христианами, каждый день стараемся исполнять наши христианские обязанности, но как бы ни было велико наше старание, мы все равно где-нибудь делаем неверный шаг, поскольку безошибочного пути не существует… Обычно наше покаяние бывает неполным, недостаточным для того, чтобы изгладить вину, и, значит, остаются неоплаченные долги…они остаются неизвестными нашему собственному рассуждению, в то время как правосудию Божию известны с точностью. Что мы должны тогда делать? Если мы не можем принести достойное покаяние в полной мере здесь, нас ждет будущее осуждение и смерть, и мы лишаемся спасения. Чтобы этого не случилось, Божественная воля промыслительно посылает наказание, то есть “примирительную скорбь”, невольный, причиняющий душевную боль случай, который по тяжести соответствует количеству ошибок, и так происходит “уплата долга”. Итак, искушаемый человек не должен удручаться и роптать ни на что, поскольку он оплачивает долги собственного нерадения или зложелательства».

Старец Иосиф на кухне

Отец Иосиф вспоминал: «В период моей жизни с нашим приснопамятным старцем я допустил некую погрешность по неведению, и он наложил на меня епитимию – пройти пешком утомительный и длинный путь. Когда я его спросил, какова цель этой епитимии, он с печалью ответил мне: “Вместе с покаянием необходимо понести и деятельное злострадание, для того чтобы загладить вину, иначе на нас обрушится по Промыслу Божию невольное наказание и, возможно, оно будет гораздо тяжелее и больнее, поэтому мы предотвращаем его вольным удвоенным покаянием, и так устанавливается равновесие”».

Еще вспоминал о наставлениях духовного отца: «Старец всегда раскрывал нам до тонкостей смысл духовного закона и так называемого воздаяния, посредством которых осуществляется правда Божия по Его беспредельному человеколюбию. Взаимосвязь и переплетение событий убеждают нас, что нет ничего случайного в нашей жизни, и значит, все ежедневные искушения происходят по Божественному домостроительству, чтобы нам причинить злострадание, которое дает возможность деятельно доказать свое покаяние».

Отец Иосиф еще замечал: «Бывает даже, что и наши собственные промахи ни при чем, но существует опасность из-за нашей невнимательности и наивности, и тогда, чтобы предотвратить возможный вред, нередко огромный, Божественная благость попускает, чтобы искушение воспрепятствовало успеху наших решений. Это так называемые предваряющие искушения».

Замечал также: «Существуют также искушения, приобретенные через общение и участие в чужих искушениях. Это участие может быть восходящего и нисходящего типа. Например, обижающий участвует в искушениях обижаемого, клеветник – оклеветанного, обвиняющий – в искушениях обвиняемого и так далее – это участие нисходящего типа».

Еще пояснял: «Восходящий тип участия – это когда духовные отцы через свою молитву подъемлют искушения своих духовных чад и вообще всех, за кого они молятся. Есть и великие искушения – те, которым подвергались святые апостолы и Сам Христос, принявший на Себя грехи всего мира».

У старца спросили: «Какое значение в духовной жизни имеют нестроения?» Старец ответил: «Человек, став жертвой диавольского внушения, подвергся изменениям, и ныне он никогда не бывает тверд в своей позиции, ни в чувствах, ни во мнениях. На его характер оказывают воздействия слова, мысли, предметы, другие люди, режим питания, климат и вообще все, что с ним происходит. Добавьте к этому и бесовское коварство, из-за которого наши ощущения так же непостоянны».

Еще сказал: «Бывают нестроения, в которых мы сами виноваты, они имеют место всякий раз, когда мы нарушаем заповеди и лишаемся благодати Божией. В этом случае нам может помочь покаяние со смирением. А вообще, чтобы подвижник не прекращал свой подвиг и не ослабла его ревность, ему нужно мужество и сосредоточенность, а не страх».

Слева направо: отец Ефрем (ныне игумен Ватопедский), старец Иосиф и отец Афанасий (ныне митрополит Лимасольский). 1985 г.

Старец объяснял: «Когда человек заблуждается или пренебрегает своим долгом, Бог, вместо того чтобы изменить Свое решение, лишив его милости, которую даровал, и отвергнув как виноватого, вмешивается в целях вразумления, чтобы привести человека к исправлению. Это, согласно святым отцам, и представляют собой вразумительные или примирительные напасти».

Еще объяснял: «Оттого, что мы не можем убедить себя быть последовательными при исполнении наших обязанностей, мы нарушаем замысел Божественного Промысла и вынуждаем Бога для сохранения равновесия подвергать нас примирительным напастям, которые довольно мучительны. Но это есть наш крест и мы должны нести его».

Отец Иосиф говорил об испытаниях: «Первая и самая значительная польза от испытаний – это происходящее от них смирение, посредством которого сокрушается омерзительный идол эгоизма и Божественное знание приближается к уму».

Еще говорил: «Нет более действенного фактора, чем различные скорби как вольные, так и невольные, которые приводят ум к смиренному мнению о себе».

Он же говорил: «В бедах и различных испытаниях расширяется наш дух и умножается духовное знание».

Старец вздыхал: «Во время благополучия и достатка обретается много друзей. Во время искушений найдешь ли хоть одного?»

Говорил также: «Когда добрая привычка долготерпения в испытаниях укрепляется, тогда Бог попускает более суровые искушения для нашего совершенствования».

Старец еще говорил: «В хранении заповедей и терпении скорбей заключается наш жизненный крест, и блажен, кто с готовностью принимает его тяготы. Тот, кто подъемлет свой крест, переносит с терпением всевозможные напасти, ибо воспринимает их как посещение Небесного Отца».

Отец Иосиф наставлял: «Когда кто-либо возжелает истинной жизни, он познает, что каждая скорбь, вольная или невольная, становится смертью для матери всех зол – наслаждения, и так принимает с благодарением всякое жестокое нападение невольных искушений. Терпением он превращает скорби в легкие и ровные пути, безошибочно ведущие в жизнь вечную».

Старец говорил: «Душа, которая омрачилась и стала пленницей страстей, слепа, и потому всеспасающее милосердие и благодать Господа готовят ей для врачевания жестокие испытания, чтобы пробудить ее ото сна».

Старец Иосиф в своей келье

Еще говорил: «Как ночь сменяет день, а зима – лето, так и тщеславие и сластолюбие сменяются скорбями и болезнями или в настоящем времени, или в будущем».

Говорил также: «Как врач назначает больным для лечения горькое лекарство, так злонравным и сластолюбцам Божественный Промысл попускает мучительные скорби».

Он еще говорил: «Врачующие тело не дают одно и то же лекарство всем. Так и Бог, исцеляющий болезни души, знает не один только вид лечения, который подходил бы всем, но в каждой болезни предлагает свое лекарство, способствующее выздоровлению».

Он же говорил: «Все, что с нами происходит, мы склонны объяснять по-своему. Однако скольким испытаниям мы должны подвергнуться, то знает лишь один Бог, Который их попускает».

Старец советовал: «Пусть каждое невольное страдание будет тебе поводом помнить Бога, и у тебя всегда будет повод для покаяния».

Старец рассказывал: «Как-то раз на кладбище я встретил одну благочестивую женщину преклонных лет, которая с печальным видом сидела у одной из могил. Я осмелился спросить, в чем причина ее скорби, и она ответила: “Ах, отец мой, как неразумно я прожила свою жизнь! Если бы в молодые годы я думала о неминуемой старости, на безобразие которой теперь стыжусь смотреть в зеркало, то не совершила бы столько безрассудных поступков! Я не вела бы такую разгульную жизнь, из-за которой и сама погрузилась в омут греха, и других совратила. И я не стала бы такой жалкой жертвой алчности, если бы вовремя осознала, что на самом деле мне принадлежит только вот это место среди могил, за которым сейчас в безмолвии наблюдаю…” Я был искренне растроган и порадовался за эту печальную женщину, которая на склоне лет все же смогла обрести истинное понимание смысла человеческой жизни…»

Старца спросили: «В чем суть покаяния?» Отец Иосиф ответил: «Суть же покаяния и последующего исцеления, которого так жаждет человек, – в подъятии на себя многих трудов, духовных и физических».

Еще сказал: «Начальная степень покаяния – это сожаление о совершенных ошибках, следующая степень – исправление ошибочного действия, которое явилось причиной нарушения заповеди».

Сказал также: «В начале покаяния нет иного чувства, кроме душевного страдания от ощущения вины. Но если мы пребудем непреклонны, тогда незаметно приближается, хоть и сокровенный, свет благодати и исполняет нас чувством присутствия Божия».

Он же сказал: «Покаяние, то есть изменение ума, начинается с просьбы о прощении грехов у Бога. Если далее человек не повторяет то, в чем каялся, то достигает с помощью благодати Христовой даже до третьего неба (см.: 2 Кор. 12, 2) и слышит неизреченные и непостижимые глаголы, и поучается в созерцаниях».

Он еще сказал: «Основная причина заблуждения человека – ложное суждение, которое выносит ум. Покаяние означает обращение ума к правильному суждению и правильному образу мыслей, так чтобы уже не было места для неразумного начала. Бог по человеколюбию Своему принял это возвращение человека в состояние духовного равновесия и соделал покаяние величайшим благом для нашей природы, после того как мы утеряли эдемское богоподобие».

Отец Иосиф говорил: «Сначала сердце сжимается от скорби, затем возникает состояние печали, и тогда, если добавить молитву и самоукорение, что необходимо в данной ситуации, потекут слезы, превращая первоначальный яд себялюбия в спасительное лекарство от болезни, и верующий удостаивается похвалы заповеди блаженства: Блаженны плачущие, ибо они утешатся (Мф. 5, 4)».

Он еще говорил: «Любое состояние печали, которое рождается под действием покаяния, полезно вне зависимости от того, следуют ли ему скорбь и слезы. Однако опыт отцов нас убеждает в том, что невозможно не иметь скорби и плача тем, кто усердно предается покаянию, и особенно у вкусивших Божественную любовь и ощутивших Отеческий Промысл».

Говорил также: «Как тщательность покаяния и страх Божий вместе с точнейшим соблюдением устава рождают и поддерживают плач, так жизнь, полная увеселений, рассеянная, вкупе с невоздержанием убивают его, вызывая в человеке духовную сухость и застой. Подъятие на себя трудов – вот смысл нашего креста и важнейший элемент, удерживающий плач».