Текст книги "Сколько весит счастье"

– Я бы хотела поговорить о вашей сестре Маше, – собравшись с духом, сказала Женя.

– О Маше? – удивился шеф.

– Она умерла! – дрогнувшим голосом сообщила Женя.

Она боялась бурной реакции. Ей не поверят, она готовилась долго объяснять, выражать сочувствие.

Илья изменился в лице, но повел себя вовсе не так, как она ожидала.

– Я не намерен обсуждать с вами это, – жестко заявил он. – Я попрошу вас уйти.

– Но… – Женя не понимала.

Ему что не интересно узнать, как умерла его сестра? Ведь Маша пропала, никто, кроме нее, не в курсе, что с ней стало. Она хочет рассказать. Это принесет боль близким, но все лучше, чем неизвестность.

– Маша просила меня о помощи, и я хочу помочь.

Илья как-то странно посмотрел на Женю.

– Маша вас просила?

– Я была свидетелем ее убийства, – тихо произнесла она и пристально взглянула на Илью: верит он ей или нет, как отреагирует.

А он вдруг снова стал джентльменом. Вот чудеса! Ему сообщают, что его сестра убита, а он выглядит спокойным, будто уже знает. Но в милиции нет даже заявления, что Маша пропала. Странно все это.

– Рассказывайте, – вежливо попросил Илья.

Женя только этого и ждала.

– Три дня назад вечером я возвращалась домой…

– А при чем здесь гибель Маши?

– Тогда-то все и произошло. Она умерла три дня назад…

Он не дал ей договорить. Лицо Ильи исказила гримаса гнева.

– Кто вас прислал? – резко оборвал он ее. – И для чего? Вы журналистка? Или шантажистка? В любом случае, я не позволю вам издеваться над нашей семьей. Убирайтесь из моего кабинета немедленно.

3.

Женю никогда ниоткуда не выгоняли. Потому что она всегда прилично себя вела. Не являлась без приглашения. Не пыталась проникнуть без билета ни в трамвай, ни в кино. А теперь ее с позором выставили за дверь. И кто? Почти самый главный ее начальник. К тому же мужчина ее мечты. Что ей делать теперь? Искать другую работу и суперклей для разбитого сердца?

Из кабинета Ильи Болотова Женя вышла с оплеванным видом и уныло поплелась к лифту. Сама не заметила, как спустилась на первый этаж – в столовую и купила себе два эклера. Вернулась на свое рабочее место, все так же в прострации включила электрический чайник. Аня и Юля куда-то ушли. Никто не помешал ей натрескаться пирожных и немного всплакнуть от обиды.

Мама и сестра говорят, что Женя необщительная, советуют улыбаться и заводить новые знакомства. Но ведь незнакомые люди опасны. Они могут накричать, выставить вон, а некоторые вообще бегают по улицам с ножом. Ну вот куда ее черт понес? Сидела бы себе тихо, выполняла задания, а не выясняла личности убитых женщин.

И фильмы еще вредные по телевизору показывают. Как будто богатый и красивый начальник может влюбиться в заурядную тихоню-секретаршу. Наверное, поэтому Женя и решила почти на равных поговорить с Ильей Болотовым. Дура! Да он и слушать ее не стал. Заподозрил Бог знает в чем. Ну какой из нее журналист-шантажист? Она же хотела как лучше. Собиралась рассказать, что стала свидетельницей нападения на Машу, его сестру, как пыталась ей помочь.

Хотя они совсем не похожи. Он такой утонченный, лощеный. А та девушка не была ни красивой, ни дорого одетой. Она выглядела заурядно. Как сама Женя. Может быть, Маша – нелюбимая дочь? Паршивая овца в богатой семье. Связалась не с тем, с кем надо. Алкоголь, наркотики, и все такое. Родные от нее отвернулись, поэтому и не интересуются ее судьбой. Но какая бы она ни была, похоронить-то ее нужно по-человечески. А они ничего знать про нее не хотят. Неправильно это…

– Вы что же это, Евгения Александровна, себе позволяете? А еще приличная девушка, из офицерской семьи…

Женя вздрогнула, когда перед ней вырос начальник службы безопасности. Вообще-то Сергей Турбин больше смахивал на поэта Сергея Есенина, чем на сурового и плечистого шефа охраны. Точнее с ростом и телосложением у него был полный порядок, но светлые волосы, голубые глаза и довольно милая улыбка выглядели не слишком авторитетно. И носил он обычно джинсы и свитера, а не офисные костюмы. Опять же молод слишком. Оттрубив всего пять лет в органах, «на земле», то есть опером в райотделе, он возглавил службу безопасности металлургического гиганта. Обычно на такой пост берут как минимум подполковников в отставке. Сергей же дослужился в милиции лишь до капитана.

Но все дело в том, что он был отличный стратег. Знал, кому в детском саду давать поиграть свою машинку, и на чьей стороне драться на школьном дворе. Сергей Турбин и Илья Болотов дружили с детства. И когда один возглавил большое предприятие, другому тоже нашлась престижная должность.

Получил ее Сергей по блату, но отрабатывал на все сто. Здесь тоже случались задержания, проводились оперативные совещания и разрабатывались планы розыскных мероприятий. Что уж говорить об опросе свидетелей. Вот и сейчас, получив очередное задание от начальства, Турбин тут же бросился его выполнять. Благо объект его интереса располагался буквально через стенку, к тому же стеклянную.

– Ну, так что скажете в свое оправдание? – Сергей нависал над Жениным столом. – В чем состояла цель вашего визита к нашему вице-президенту?

Наверное, говорить что-либо бессмысленно, надо написать. Заявление об уходе. Видимо, Илья Болотов уточнил у своей секретарши, кто именно явился к нему без приглашения, и теперь примет меры.

Всё, кончилась ее новая жизнь. А она даже не успела в волю попользоваться ксероксом. Неужели придется возвращаться на нары, то есть за стеллажи? – с тоской подумала Женя.

И еще эклеры эти. Они упали в желудок бомбами замедленного действия. Сначала было вкусно, но теперь она чувствовала, что толстеет. Пояс юбки вот-вот вопьется в живот, как укол сами знаете куда. Жирная неудачница! Вот она кто…

И тут, видимо, чтобы сделать ее позор публичным, дверь кабинета опять отворилась и в комнату вошла хорошенькая блондинка. Даже лучше Юлечки и более стильно одетая.

– Сереж, я тебя ищу, – немного капризно сказала она.

И питбультерьер превратился в болонку. Вот она, сила красоты. Будь Женя привлекательной, и носи она такие вот сапожки – из бежевой замши на высоченном тонком каблуке, разве бы господин Болотов выгнал ее вон? Нет, он бы ее в ресторан пригласил.

– Одну минуточку подожди, красавица, у меня тут важный разговор, – извиняющимся тоном сказал Турбин блондинке. А потом с металлом в голосе: – Не задерживайте нас, Евгения Александровна.

Женя поняла, что слезы сейчас опять потекут.

– Я не задерживаю. Я хотела, как лучше, Сергей Андреевич. Ну разве я виновата, что стала свидетельницей убийства? Случайно, на улице. Но труп исчез, а милиция убийцу не ищет. Любой бы на моем месте…

– Кого же убили? – перебил ее Турбин.

– Машу Болотову.

И тут Женя почувствовала, что снова налетела лбом на стену. Это просто проклятие какое-то. Стоит произнести имя Маши, как лица собеседников меняются и не в лучшую сторону. С чего бы это? Имя, как имя. Русское. Так в чем же дело?

– Что это значит? – нахмурилась блондинка.

– Когда ее убили? – спросил Сергей, наученный в юридическом вузе задавать вопросы по существу.

– Три дня назад, – честно сказала Женя.

И это окончательно добило ее собеседников. Блондинка вдруг пришла в страшное волнение.

– Сергей, что это такое! Ты называешь меня красавицей, а эта девушка утверждает, что я выгляжу, как трехдневный труп.

– Ну причем здесь вы? – с тоской произнесла Женя.

– Совершенно ни при чем, – согласилась блондинка. – Я вас вообще в первый раз вижу, а вы меня оскорбляете.

Бред какой-то! Это Женя сошла с ума или все остальные?

– Да не о вас же речь!

– Неужели? – девушка красиво изогнула бровь. – Меня зовут Маша Болотова. И вы только что сказали, что меня убили три дня назад.

Женя пораженно уставилась на блондинку. Этого не может быть! Конечно, это не та девушка, которая ворвалась в ее машину. Хотя возраст тот же – чуть за двадцать, и волосы светлые. Но та была не так хороша и беззаботна.

– Вы – Маша Болотова? – тупо переспросила Женя. – Дочь Игоря Петровича и сестра Ильи Игоревича?

– Она самая, – кивнул Турбин.

– Вам что паспорт показать? – хмыкнула блондинка.

У Жени голова пошла кругом. Что происходит? Она живет в какой-то параллельной реальности?

– Давайте-ка по порядку, – потребовал начальник службы безопасности. – Все началось с того, что вы стали свидетельницей убийства, ведь так?

– Да. На моих глазах какой-то маньяк прямо на улице зарезал ножом молодую женщину. Я повезла ее в больницу. И она назвалась Машей Болотовой, дочерью Игоря и Людмилы, – заторопилась Женя. – Я, конечно, у нее документы не проверяла, но какой смысл лгать перед смертью? И милиционеры эти. Сказали, что Мария Игоревна Болотова в Туле не проживает. Но как же так, вот же вы…

Теперь Сергей и Маша смотрели на Женю не с недоверием, а с ужасом. Сейчас охрану вызовут, – поняла Женя, – и вышвырнут меня отсюда.

– Я не Мария Игоревна, – как-то беспомощно произнесла блондинка.

– Но вы же дочь Игоря Петровича и сестра Ильи Игоревича, – нервно хихикнула Женя.

Похоже, пора не охрану вызывать, а санитаров.

– Так, без паники. Сейчас разберемся, – шеф службы безопасности не терял присутствия духа. – Маша – приемная дочь Игоря Петровича и Людмилы Ивановны Болотовой, а в паспорте у нее записано отчество ее родного отца.

– Я Мария Николаевна, – кивнула красотка.

– Так что милиционеры вам, Евгения, не соврали. Мария Игоревна Болотова в нашем городе не живет. Но жила… У Болотовых была родная дочка Маша. Но 8 лет назад она умерла. Примерно тогда же погибли их друзья – родители нашей Маши, то есть Марии Николаевны. И Болотовы ее удочерили.

Надо же! Одна трагедия на другой. А выглядят Болотовы так, будто у них есть деньги, и нет проблем.

– С этими Машами все понятно, – продолжал Сергей. – Но вы, Евгения, заявляете, что существует еще одна Маша, вернее, уже три дня как не существует. Вы уверены, что та раненая девушка назвалась Марией Игоревной Болотовой?

– Я спросила, как ее зовут. Она ответила: «Маша Болотова, дочь Игоря и Людмилы». Может быть, она бредила? Но почему именно так?

– А как она выглядела?

– Худая, светловолосая, обычная, лет 20-25.

– Дочери Игоря Петровича и Людмилы Ивановны было двадцать 8 лет назад, – заметила Маша.

– Она умерла, – твердо произнес Сергей. – Было опознание, похороны, все, как полагается.

– Так что же мне явился ее призрак? – похолодела Женя.

– Надо показать вам фотографию Маши. Пойдемте к Илье, у него она есть, – предложила блондинка.

– Нет, – Женя замотала головой, как корова, которую официально приглашают прогуляться на бойню. – Илья Игоревич уволит меня…

Теперь-то она поняла, чем умудрилась так разозлить шефа. Она ведь заявила, что его сестра умерла не несколько лет, а несколько дней назад. Интересно, как называется болезнь, когда дни путают с годами?

– Илья никого не уволит, – уверенно заявила его сестра. – Он такой милый, он всё поймет и всегда поможет.

– Не волнуйтесь, Женя, сначала я поговорю с боссом, объясню, в чем дело, – сказал Сергей. – Вы с Ильей просто не поняли друг друга.

Им легко рассуждать, для них он – Илья. Для нее же – небожитель, которого она разгневала. Одно радовало: шеф службы безопасности уже не подозревает ее во всех грехах и не именует Евгенией Александровной. Сергей, кажется, поверил ей, его заинтересовала история ее пропавшей пассажирки…

Секретарша Болотова сообщила, что босс на деловом ужине. Так что опознание по фотографии было решено отложить на завтра.

Женя вздохнула с облегчением. Ей хотелось снова увидеть Илью, но она и боялась этого. Главное, дело сдвинулось с мертвой точки. Теперь она не один на один с убийцей.

Илья Болотов пил французский коньяк в ресторане. Не смаковал, а напивался. И еще рассеянно слушал разглагольствования парня с квадратными плечами, короткой стрижкой и в кошмарном золотистом галстуке, который абсолютно не шел к его костюму. Парня звали Константин Корастылев, он был помощником Игоря Петровича Болотова и только что приехал из Москвы. Он что-то долго и нудно говорил о переделе рынков сбыта коксового угля. А Илья думал о том, что он сидит в ресторане и пьет коньяк, а Маша лежит в могиле. Лучше бы наоборот…

Илья, не дожидаясь официанта, налил себе еще, и проглотил почти залпом. Константин тем временем нагружался водкой. Вскоре и для него кокс потерял интерес, деловая часть ужина закончилась, можно подумать и о продолжении банкета в номере гостиницы. Столичный гость принялся разглядывать дам в ресторане. И пригласил двух за свой столик.

– Девочки, знакомьтесь, это Илья. Илья, это Клавдия и Зульфия. Выбирай любую.

Хотя возможность выбора делает человека свободным, Илья не торопился сбрасывать цепи. Да и девицы, несмотря на имена, походили друг на друга, как лунки для гольфа. Мама и жизнь научили Илью не путаться с дешевыми женщинами и не носить золотистых галстуков. Константин это понял.

– Ну как хочешь, – он распрощался и удалился сразу с двумя дамами.

Илья почти не заметил их маневра, он размышлял. Плохо, что Маша умерла. Плохо, что эта девица напомнила ему об этом. Плохо, всё плохо…

– Привет, – возле его столика сиял широкой улыбкой Сергей. – Твоя секретарша дала верный адресок.

– Садись, – Илья пододвинул другу стул. – Я рад тебя видеть.

Сергей посмотрел на почти пустую бутылку и не в первый уже раз удивился, как Илье удается сочетать алкоголь и вежливость. Если пьяный не ругается, не лезет в драку и не голосит под караоке, зачем же тогда напиваться. Лучше в оперу сходить…

– Мне надо с тобой поговорить, – начал Сергей.

– Конечно, давай выпьем и поговорим.

– Что празднуем?

– Не празднуем, а хороним.

– Да, досталось тебе сегодня, – понял Сергей. – Только ведь Женя не хотела ничего плохого…

И он пересказал Илье историю про исчезнувший труп.

– Ты ей поверил? – покачал головой Илья.

– В общем, она была довольно убедительна. Но я все-таки позвонил в райотдел и уточнил, есть ли у них ее заявление. Они подтвердили.

– Как будто нельзя солгать и нам и милиции.

– А для чего такое выдумывать? – возразил Сергей.

– Для того, что у нас много денег. А в нашем прошлом хватает грязи, – вздохнул Илья.

– Женя не имеет отношения к вашему прошлому. Прежде чем взять ее на работу, я проверил. В порочащих связях не замечена. Она не знала Машу, она не в курсе, что случилось тогда. Она хочет разобраться лишь в том, что произошло теперь, у нее на глазах.

– Зато я знаю, что случилось тогда, – мрачно усмехнулся Илья.

– А пора бы уже забыть. Столько лет прошло. Тот, кто виноват, получил своё. Женя хочет, чтобы этого убийцу тоже наказали.

– Меня не волнуют чужие убийцы. Моя сестра умерла!

– Привет, братик! – Маша остановилась возле столика Ильи.

– Здравствуй, дорогая, – он ласково улыбнулся ей, от мрачного выражения лица не осталось и следа. Жизнь продолжается…

Илья поднес руку сестры к губам.

– Учись! – заметила Маша Сергею.

– Не волнуйся, я тебя еще поцелую! – пообещал тот.

Илья решил помочь другу приблизить этот момент.

– Вы тут развлекайтесь, а мне пора, – его явно тяготил разговор об этой странной девице, явившейся без приглашения в его кабинет.

Он поднялся из-за стола.

– Ты не откажешься встретиться с Женей еще раз и спокойно поговорить? – не отставал Сергей. – И пусть она посмотрит на фотографию Маши. Мало ли…

– Не беспокойся. Я больше не буду выходить из себя, лучше выйду из кабинета.

Но сейчас Илья ушел домой. Сергей и Маша остались вдвоем. Официантка поставила на их столик два бокала с коктейлями.

– Как на ваш профессиональный взгляд, мы не ошиблись с выбором? – осведомился Сергей у девушки в униформе.

– Нет, этот напиток один из лучших. Но если вам хочется чего-нибудь терпкого…

– Продолжайте. Это ведь не последний наш визит к вам. Мы обязательно придем еще раз и попробуем что-нибудь терпкое.

– Приходите, – с явной благосклонностью ответила официантка. – Советую коктейль «Французский поцелуй»…

Маша пригубила свой напиток и сделала вид, что ее тут нет. Интересно, если бы ее действительно здесь не было, дело дошло бы до коктейля «Бурная ночь»? Сергей частенько ведет себя так, будто ему нравятся все женщины на свете. Другое дело, что Маша – лучше всех. Поэтому стоит ли ревновать? Пока она размышляла об этом, Сергей отправился танцевать, захватив с собой и ее.

Маша попыталась возмутиться, но вскоре смирилась с его руками у себя на талии, с его губами у себя на шее.

– Если тебе нужен французский поцелуй, загляни в карту вин, – попыталась остудить его пыл Маша.

– Ты опьяняешь сильнее вина, – возразил Сергей.

– Как банально!

– Сейчас будет еще банальнее. Я люблю тебя!

Эта еще большая банальность Маше неожиданно понравилась. Она улыбнулась.

– Ты мне тоже нравишься. Большую часть времени.

Придя на работу на следующее утро, Женя удивилась. На мониторе компьютера у нее на столе светилась заставка. Неужели она его не выключила с вечера? Обычно она не забывала это сделать. Правда, вчера столько всего произошло. Неудивительно, что экономия электроэнергии вылетела у нее из головы.

Женя села за стол, тронула мышку. И вздрогнула. На синем фоне красными буквами было написано: «Умирать легко. Он не убил, а освободил меня. Теперь я счастлива. Ты тоже можешь. Что тебе терять? Одиночество? Хочешь умереть, спроси меня, как. Попутчица…»

4.

Женя уставилась на экран компьютера в таком ужасе, будто услышала голос с того света. Так, по сути, и было. Попутчица? Это та истекающая кровью девушка у нее в машине? И что же? Она оправилась от ран, выяснила, где Женя работает, явилась сюда и оставила это послание? Или его написал убийца? То есть это он в курсе, где лежит трудовая книжка Жени, и имеет доступ в заводоуправление. Может быть, он тоже работает здесь? С 9 до 6 притворяется менеджером или юристом, а по вечерам берется за нож…

Инстинктивно Женя отпрянула от стола, отъехала от него подальше, а к двери поближе вместе с офисным стулом. И врезалась во что-то, вернее, в кого-то, кого в ее кабинете быть не должно. Но он был.

Илья Болотов лично спустился со своего начальственного этажа в застеколье Жени. Мало того, в руках он держал букет роз.

– Извините, – Женя вскочила со стула, искренне надеясь, что ее мебель не покалечила ее шефа.

– Это вы извините меня, – сказал вице-президент компании. – Вчера я вел себя недопустимо. Надо было спокойно во всем разобраться, как это сделал Сергей. Но, к сожалению, есть вещи, о которых мне непросто говорить. До сих пор.

– Что вы, я понимаю, – еще не хватало, чтобы он перед ней оправдывался. – Я сама виновата. Не смогла толком вам объяснить. Простите.

– Это вам, – он протянул ей розы. – Цветы и мои искренние извинения.

Ей никто и никогда не дарил цветов. Ну то есть, на день рождения, конечно, дарили. В основном пионы. Она же летом родилась. Но ни один красивый и богатый мужчина никогда не вручал ей таких роскошных роз. Штук пятнадцать. Нежных, бело-розовых, кремовых, от которых в кабинете и на душе сразу стало светлее.

И ни один мужчина не смотрел на нее так долго не из телевизора. Вернее, такие, как Илья, вообще на нее не смотрели. Ей уделяли внимание разве что папины подчиненные. Она не знала, искренне это получалось или по папиной указке. Многие сотрудники колонии были вроде как ничего, симпатичные, и даже не матерились при ней. Но что у нее общего с парнями, которые моются раз в неделю, не читают ничего, кроме устава, и сморкаются себе под ноги?

В студенческие времена ей случалось общаться с другими ребятами. Они обсуждали кризис гуманности в современном мире, но приглашали на дискотеку исключительно длинноногих и раскованных. Женя же была никакая. Рост ниже среднего, вес выше среднего. Глаза ни голубые и ни серые, а что-то между. Волосы ни короткие и ни длинные, ни светлые и ни темные. Чуть ниже плеч и какого-то мышиного цвета. Серая мышка. Синий чулок. Старая дева.

Но теперь все изменилось. Она влюбилась. Причем, не в прекрасный образ, а в мужчину из плоти и крови. Он живет в одном с ней городе, работает в одном здании. Да что там, он стоит рядом, – только руку протяни.

Женя вдруг почувствовала, что это возможно. Она и Илья. Золушка и принц. Начальник и подчиненная. «Феррари» и «Запорожец». Главное, их уже свела судьба. Они начнут общаться, и он узнает, что она нежная и добрая, верная и преданная… Ну в общем, не самая плохая девушка на свете. И ее мотор, то есть, сердце, стучит только для него. Может быть, это ему настолько понравится, что под капот он не заглянет…

– Я надеюсь, извинения приняты? – улыбнулся Илья, глядя в ее ошарашенное лицо.

У него оказалась очень теплая и искренняя улыбка. Будто никакой он не небожитель, а мальчишка с соседнего двора.

– Да, конечно, – пролепетала Женя.

– Сергей просил вам показать фотографию моей погибшей сестры, – сменил тему Болотов, и от улыбки не осталось и следа. – Вот смотрите.

Он протянул ей снимок. Девушка на нем была очень юной, очень милой и совершенно незнакомой.

– Я никогда не видела ее, – призналась Женя.

– Я так и думал. Но Сергей почему-то настаивал… Ладно, мне пора. Пойду немного поуправляю компанией.

Легкий, ироничный тон, будто они старые друзья. Женя неуверенно улыбнулась в ответ. Рассказать ему про «Попутчицу» она забыла. У нее вообще все вылетело из головы. Хорошо еще, что сережки остались.

Он ушел, а она почувствовала эйфорию, будто ей не розы вручили, а маки…

– Эльвира не злобствует? – с тревогой спросила Аня, врываясь в офис. – Дочь истерику закатила, не хотела в сад идти, пришлось поиграть в буксир. А у них скорость, сама знаешь, не реактивная.

Женя вышла из ступора, отрицательно покачала головой и стала пристраивать свой букет в вазу. Еще через три минуты явилась Юлечка.

– Начальство меня не искало? Представляете, на остановке обнаружила на колготках стрелку, пришлось идти переодеваться. Лучше опоздать, чем весь день одергивать юбку, как будто у меня нервный тик.

– Это ты Эльвире Павловне объясняй. В письменном виде, – Анна уже успела включить свой компьютер и теперь приняла строгий вид. – Шефиня велела отобрать у тебя письменное объяснение.

– Неужели правда? – Юля распахнула свои огромные глаза и в который уже раз пожалела, что их непосредственный начальник – не мужчина.

– Да шучу я, – сжалилась Аня. – Сама только что пришла. А вот Женька тут давно. Хочет, наверное, показать, какой она ценный и пунктуальный работник. Да еще цветы принесла. Выслуживаешься перед Эльвирой?

– Это мне подарили, – возразила Женя.

– День рождения у тебя, – поняла Юля. – Что ж не сказала? Мы бы тоже чего-нибудь сообразили.

– Да нет, просто так подарили.

– А-а. Сама, наверное, купила. Для настроения, – предположила Аня. – Я тоже так иногда делаю. Но ты, видно, транжира. Я на такую охапку денег бы пожалела.

Женя представила, как бы изумилась Аня, если бы узнала, что эти цветы ей подарил Илья Болотов. Хотя нет, наверное, она бы просто не поверила. Вот если бы шеф приударил за Юлечкой, вопросов бы не возникло. Но Женя – другое дело, лига чемпионов не для нее. Ее удел – дворовая площадка…

Женя дотронулась до клавиатуры, и загадочное послание снова возникло на мониторе ее компьютера. Как-то не верится, чтобы его написала та умирающая девушка. А если не она, значит, автор – убийца. Он где-то рядом и затевает с Женей какую-то игру. «Письмо» было странным. Вроде как не угроза. Во всяком случае, не прямая и явная. Но и ничего хорошего фраза «хочешь умереть, спроси меня, как» не обещала.

У Жени холод бежал по спине от этих слов. Она помнила злые глаза убийцы, окровавленный тесак в его руках. Она не хочет больше никогда видеть ни того, ни другого. Она может сидеть и бояться в одиночестве или попросить помощи и защиты у профессионалов.

Женя выбрала второй вариант.

– Это было на экране твоего компьютера, когда ты пришла утром на работу? – нахмурился Сергей Турбин. – По электронной почте что ли доставили?

Он перешел с Женей на «ты». Сергей вообще легко сходился с людьми. Это у Жени наблюдались трудности в общении. Однажды она даже поставила себе диагноз «аутизм» и решила, что ее больше не спросят на геометрии, ведь у нее происходит зажим по поводу тангенсов и котангенсов. Но сейчас не до зажимов. Нужно же убийцу ловить, так что придется стать поразговорчивее.

– В том то и дело, что это послание просто набрали на моем компьютере.

Сейчас, в напечатанном виде, черным по белому, а не красным по синему, оно выглядело не так зловеще.

– Кто-то зашел в офис, включил твой комп и отстучал эту белиберду? Не может быть. На входе у нас дежурит охранник. Он проверяет у сотрудников пропуска и записывает в журнал паспортные данные чужаков. Давай-ка узнаем, кто здесь крутился вчера после шести или сегодня до девяти.

Оказалось, в здании находились только уборщицы, охрана и несколько человек из юридического отдела – готовили документы для сделки с иностранцами.

– Возможно, это кто-то из своих, – не очень уверенно предположили Женя. – На заводе же работают тысячи человек.

Сергей задумался.

– Не хотелось бы платить зарплату убийце. Нужно составить фоторобот. Точно! Вот и посмотрим, знакомы мы с ними или нет.

– Кажется, в милиции не очень торопятся превращать мои описания в зрительный образ, – вздохнула Женя. – А сама я рисую, как курица поет.

– Теперь все изменилось, не волнуйся. Я позвоню кому надо и все устрою в лучшем виде. Наш завод только в этом году подарил УВД две служебные машины. Так что, если понадобится, они нам фотороботов на целую Третьяковскую галерею изобразят…

Начальник службы безопасности не обманул. Он даже вызвал для Жени автомобиль с шофером. Ее отвезли в главное экспертное управление, там при ней не курили и не торопились отделаться, обещая позвонить в случае обнаружения трупа. Усатый высокий эксперт был вежлив и компетентен.

Двойной потрет без интерьера составляли на компьютере. Женя раньше и не задумывалась над миндалевидностью глаз, опущенностью уголков губ и остротой носа. Усатый же только этим и интересовался. И когда он смотрел на Женю, ей казалось, что он прикидывает, симметричное ли у нее лицо и достаточно ли дугообразны брови.

Прошло не менее часа, прежде чем из отдельных деталей появилось хоть что-то похожее на Женины воспоминания. Конечно, фоторобот не передавал страх и муку на лице девушки. И жестокость вперемежку со злостью на физиономии ее преследователя. На компьютерной распечатке убийца получился даже слегка благообразным: с бородкой и отросшими волосами, большими грустными глазами. А вот в облике его жертвы как-то сама собой подчеркнулась заурядность. Женя даже расстроилась от такой несправедливости.

Не менее придирчиво, чем она, портреты изучил Сергей.

– Что-то я не припоминаю таких работничков, – покачал он головой. – Я, конечно, поручу проверить фотки на пропусках – копии должны быть в компьютерной базе данных. Но на первый взгляд эти люди мне незнакомы.

– То есть нам это никак не пригодится? – приуныла Женя.

– Ну почему же. Как минимум, охрана будет на стороже, не пустит в здание никого даже отдаленно похожего. Надеюсь, твоей «клавы» больше не коснутся чужие пальцы…

Женя и сама довольно давно ее не касалась. А между тем, Эльвира Павловна – непосредственная начальница – не была в курсе расследования и недоумевала, где отчет о тиражности местных газет и целевой аудитории региональных телекомпаний. А ведь она поручила подготовить его еще вчера. Так что, после обеда Женя засела за компьютер и телефон и не поднимала головы практически до вечера. Надо ли говорить, что у нее затекла шея.

К счастью, предприятие, на котором она работала, было современной организацией с корпоративной культурой. И своим спортзалом, как ее неотъемлемой частью. Туда-то Женя и отправилась после работы. Аня и Юлей составили ей компанию.

Электронные весы Женю не порадовали. Цифры вели себя крайне презрительно. «Милочка, за последние несколько дней ты прибывала больше килограмма», – вот что выражали эти цифры, не делая никакой скидки на стрессовую ситуацию и эмоциональную нестабильность, с которыми Женя пыталась справиться с помощью эклеров и, что греха таить, зефира в шоколаде, купленного вчера после работы.

Везет же Юлечке. Она пришла в спортзал не для того, чтобы потеть. Девушка восседала на велотренажере, как королева на троне. А по обеим сторонам от нее толпились воздыхатели. Причем, не последние люди на производстве, а молодой симпатичный юрист и тоже весьма привлекательный и не старый начальник отдела капитального строительства.

Как оказалось, их должности знают не только в отделе кадров. Аня заняла соседнюю с Женей беговую дорожку, выбрала прогулочный режим и принялась комментировать происходящее. Женя же врубила пятую скорость и едва успевала переводить дыхание. Не осталось незамеченным Аней и появление в зале нового лица. Конечно, вместе с телом, одетым в стильный спортивный костюм в бело-сиреневых тонах.

– Жень, ты спрашивала про хозяйскую дочку Машу. Вот как раз и она, – Аня кивнула в сторону Маши Болотовой. – За ней, кстати, ухлестывает Сергей Турбин. Молодец, парень, своего не упустит. 34 года, а уже шеф службы безопасности. Правда, нашему управляющему директору Илье Болотову тоже 34. Но ему завод, так сказать, по наследству достался. Его отец здесь еще до перестройки главным инженером работал. В 90-х не растерялся, прибрал к рукам сначала большой пакет акций, а потом и само предприятие. Все на моих глазах. Я же потомственный металлург. Мой папа тут 30 лет шлак разгребал, мать в канцелярии сидела, муж работает в транспортном цехе, я – сама знаешь где. Кстати, а кто твои родители?

Женя не любила подобные вопросы.

– Они из правоохранительных органов, – туманно ответила она.

– А ты, значит, не пошла по стопам, не захотела погоны таскать, – поняла Аня. – Ну и правильно. В органах, правда, парней много служит. Но и мы не на ткацкой фабрике работаем. Есть из кого выбрать. Так что, не волнуйся, здесь в девках не останешься.

– Да я и не волнуюсь, – у Жени закололо в боку.

– Волнуешься, – усмехнулась коллега. – Кому же не хочется личную жизнь устроить? Но я понимаю, что абы кто тебе не подойдет. Нужно на ИТР нацеливаться. Образование, зарплата и все такое. Кстати, мой муж начальника отдела внешнеэкономических связей возит. Владислав Степанович Воскобойников. Очень приличный мужчина. И в загранкомандировки ездит. Жаль, что не на машине. Рекомендую. Надо будет вас познакомить. От него недавно жена ушла. Так что нужно брать его тепленьким.

Женя лишь растеряно улыбнулась, совершенно не представляя, как она будет кого-нибудь брать. Она же не кухонная прихватка и не ОМОН.

Начальник службы безопасности разложил на столе управляющего директора компании три листа офисной бумаги. Листы, как листы. Обычные. Формата А-4. Но выражение лица Сергея Турбина не предвещало ничего хорошего.