Текст книги "Игра короля"

Глава 3
Некоролевское обращение

Венден

Господин, значит, да? Мало мне леса, по которому тащили волоком! Мало клетки – будто я без магии смогу прогрызть дверь. Теперь еще и какой-то увалень смеет говорить со мной, как с простолюдином, и предлагает пообщаться с их господином. Что ж, я готов к общению! В эту минуту я даже жалел, что Эд поставил печати, сдерживающие демона. Вот было бы весело, если бы я мог спустить своего песика с поводка. Интересно, кого бы он сожрал первым? Эту козявку или самого хозяина? Думаю, он дотерпел бы до десерта.

Прутья клетки лязгнули, меня вытащили из временного убежища, но, чтобы я не делал глупостей, в затылок тут же уткнулось дуло пистолета. Скорее всего пистолета, потому что на самом деле я не видел, что это было. Второй человек открывал другую клетку и вытаскивал девчонку. У похитителей двойной куш. Девушка ожидаемо не сопротивлялась. Света было слишком мало, чтобы разглядеть её, поэтому довольствовался тем, что пытался угадать, как она выглядит на самом деле. Что темноволосая – к ворожее не ходи. Раз разбойники позарились, наверняка фигуристая. Голубоглазая. Воображение уже рисовало маленький курносый носик, пухлые губки и румяные щечки.

Нас вывели на свет. Я заметил, что пистолет достался только мне – от девушки беды не ожидали. Но мою незнакомку до сих пор вели чуть впереди. Ну же! Пока что мог сказать, что роста она невысокого. А все остальное скрывала объемная куртка. И кто посоветовал даме такой наряд?

Наконец, нас ввели в комнату. Я сделал шаг вперед, но вместо того, чтобы осмотреться по сторонам, покосился на новую знакомую. И понял, что Рина не оправдала ни одно из моих предположений, исключая цвет волос. Личико у неё было чуть вытянутое, как у лисички. Глаза – карие в обрамлении пушистых ресниц. Губки… Не пухлые, нет, а решительно сжатые почти в одну линию. Взгляд презрительный, прямой. Она больше походила на мальчишку из-за достаточно коротко обстриженных волос – девушки предпочитали, чтобы женская гордость терялась где-то ниже поясницы, а прическа Рины едва доходила до плеч. На миг показалось, что кого-то она мне напоминает, но впечатление мелькнуло – и исчезло, а хрупкая симпатичная девушка осталась. Потому что, несмотря на все шероховатости, Рина показалась мне симпатичной.

– Гм-гм, – раздалось со стороны.

Точно, я и забыл, что нас собирались вести к какому-то главарю. Тьфу ты, господину. Повернул голову – и рассмеялся. Рина в испуге покосилась на меня, а я изучал низенького толстячка, который едва доходил мне до плеча, с обрюзгшим красноватым лицом, похожим на помидор, и вздернутым носом. Хряк – хряком!

– Ден, – шикнула Рина.

Смех оборвался. Точно, не место и не время. Еще и холодно. Они что тут, не топят? Экономят на дровах?

– Рад приветствовать вас в моем доме, – сказал хозяин. Судя по недовольной мордашке Рины, она этого языка не знала, поэтому старалась понять, чего от нас хотят.

– Он здоровается, – перевел я.

Рина кивнула. Толстячок раздулся от гордости и стал напоминать шар с пятачком на ножках. Я снова тихонько хохотнул. Да, ситуация не располагала к веселью, но что мне, падать на колени и умолять отпустить домой, во дворец, к мамочке? Воспоминание о мамочке подействовало так, как и рассчитывал, – веселье утихло, и я уставился на хряка прямо и чуть свысока, как привык на совещаниях. Тот слегка стушевался. Да, я тренировал этот взгляд годами. К чему удивляться?

– Думаю, вы уже поняли, что вас ожидает, – прищурился господин хряк.

– Он нас запугивает, – перевел я Рине, а сам ответил: – О, вы решили пригласить нас на обед? Давно пора, я умираю с голоду.

Хряк недоуменно моргнул. Его помощник тихо хихикнул. Вот кому точно несдобровать.

– Какой обед? – напыжился он. – Отныне я – ваш хозяин.

– Говорит, он хочет завладеть вами, Рина.

Щеки девушки вспыхнули.

– У меня нет, и никогда не будет хозяев, – ответил я холодно. – А то, что вы похищаете путников, заблудившихся в лесу, не делает вам чести, господин…

– Не ваше дело.

– Господин Не ваше дело.

Толстячок размахнулся и попытался ударить меня по лицу, но я подвинулся в сторону, и вместо меня пострадал тот, кто удерживал пистолет. Раздался выстрел. В стене напротив появилась лишняя дыра.

– Ай-яй-яй, – сказал я. – Зачем же портить помещение? Оно и так выглядит настолько ветхим, будто видало юность моего деда.

Рина в испуге воззрилась на меня. Она не понимала, что я говорю, но по тону догадывалась, что разговор был не из приятных. А когда хозяин прыгнул на меня, стараясь научить уму-разуму, и вовсе кинулась на помощь, но её перехватила охрана, а я успел вырвать разбойнику пару клоков волос и подбить глаз, пока меня не оттащили. Теперь держали крепко. Главарь подлетел и изо всех сил ударил по ребрам. Я закусил губу, на подбородок скользнула капелька крови.

– Самый умный, да? – рявкнул он.

– Господин усомнился в моих умственных способностях, – перевел я.

– Да я продам вас первому встречному!

– Он мечтает отделаться от нас как можно скорее.

– Прекрати говорить на чужом языке.

– Это для вас он чужой, а для меня – свой, – ответил я. – Уж извините, любезный, но моя родина – Виардани, если вы еще не заметили.

– Магик? – прищурился разбойник. Похоже, его эта новость порадовала.

– Не магик, а маг. Попрошу меня не оскорблять, иначе однажды я так оскорблю вас, что мало не покажется.

– В клетку! Обоих! И продать на ближайшей ярмарке! – завопил главарь.

Так у них людьми еще и на ярмарках торгуют? Надо рассказать Эдмонду, то-то канцер удивится. Он вообще против рабства, уже предвкушаю, как будет бушевать. Может, сходим на Альзеан войной. Я довольно зажмурился. С тех пор как в моем теле поселился демон, чувство страха будто отшибло. Отрезало. Наверное, поэтому мое поведение со стороны иногда и казалось странным. Хотя, сейчас стоило бы стать серьезнее.

Нас снова заперли. На этот раз – в одной клетке, и сразу стало тесно. Видимо, для того, чтобы успели познакомиться поближе. Я воспользовался случаем и опустил руку Рине на талию.

– У тебя рука лишняя? – холодно поинтересовалась она.

– Почему лишняя сразу? – спросил я.

– Потому, что ты можешь её лишиться. И поверь, клетка мне не помешает.

– О, неприступная! Смилуйся, – рассмеялся я, хотя, на самом деле было не до смеха. Я думал, как поступить. Пытаться выбраться из клетки? Не выйдет. Но чтобы нас продать, придется выпустить. И тогда… Да, я не так силен в ближнем бою, как тот же Эдмонд, но раскидать противников сумею. Покосился на девушку. Её тоже можно использовать, если представится такая возможность. Нужно только придумать как.

Рина молчала. Старалась отодвинуться от меня, но ничего не выходило, а я только веселился, глядя, как она барахтается. Интересно, если ей сейчас сказать, что я – король Виардани, она сразу упадет в мои объятия или еще подумает?

– Ден?

– Что, о свет очей моих? – спросил я.

– Не зубоскаль! У тебя светлые волосы…

Раскусила? Впрочем, тут не надо быть провидцем. Я даже готов был признаться, но девушка огорошила:

– Ты что, королевский бастард?

Так меня еще никогда не оскорбляли! Но находиться в одной клетке с трупом – ничуть не забавно, да и эта версия для Рины лучше, чем правда.

– Увы и ах, – ответил ей. – И как ты догадалась? Ах, да, по волосам… Но лучше держи язык за зубами, а то за меня заломят такую цену, что никто не купит.

Рина пробормотала что-то о том, что я сумасшедший. Наверняка таким я и был, особенно после того, как познакомился с демонической сущностью. Но сейчас я развлекался, шутил. Это был лучший способ угомониться и подумать, а раненая гордость требовала расплаты. Не от Рины, конечно. От тех, кто собирался продать меня в рабство. Даже если сейчас не выйдет отомстить, клянусь, мы встретимся, и я отправлю их души к Кацуе. То-то прабабка обрадуется.

Закрыл глаза, стараясь сосредоточиться. Итак, буду действовать по обстоятельствам. Причем вариантов действия было даже несколько. Зависело от того, что предпримут разбойники.

Мне даже удалось задремать. Я бы выспался, если бы одна не в меру дерзкая девчонка не била меня локтем по ребрам каждый раз, как пытался устроиться удобнее – потеснив её. Поэтому лязг двери застал меня в полудреме.

– Ден, идут, – тихо прошептала Рина.

Я тут же открыл глаза, сонно потянулся, снова задев рукой её грудь. Рина зашипела, но при посторонних расправу отложила на потом.

– На выход, и без глупостей.

Клетка отворилась. Первой вытащили визжащую Рину. Вытащили грубо, толкнули вперед. А вот такого отношения к девушкам в моем присутствии я не потерплю.

– Вы что делаете? – Выбрался сам, пока точно так же не вытащили и меня. – Забыли, что перед вами – женщина?

– Поговори мне еще!

Разбойники, пятеро, вооружены до зубов. И одного, самого болтливого, я только что запомнил на всю жизнь. Впрочем, сопротивляться не стал. В условиях подвала и без оружия этот бой будет проигран. А вот где-нибудь на открытой местности я бы попытался.

Нас погнали наверх. Рина молчала, закусив губу. Наверное, ей было страшно, но держалась она хорошо. Я же был спокоен, словно клинок. Запомнить путь – чтобы вернуться и отомстить. Но сейчас нужно выбрать, наконец, один из десятка вариантов, как не попасть в рабство и сохранить жизнь. Либо умереть, потому что рабом я не стану ни за что.

У выхода ждала повозка, со всех сторон затянутая черным материалом. Каким? Боги его знают. Руки и ноги предусмотрительно связали, поэтому внутрь зашвырнули, как мешки с мукой. Сдавленно ойкнула Рина, я едва сдержал ругательства. Заскрипели колеса.

– Ты в порядке? – тихо спросила соседка по клетке.

– А что мне сделается? – усмехнулся я. – Не беспокойся. Ты как?

– Жить буду. Спасибо, что заступился.

Заступился? Когда это? Или она приняла за заботу мое обращение к разбойникам? Так это дело воспитания и чести. Сам я ударю женщину, только если она на меня нападет. И уж тем более не стану никуда её продавать. Впрочем, на этом мое благородство заканчивалось.

– Не стоит благодарности, – подмигнул Рине. Лицо её в полумраке повозки различал с трудом. Но, кажется, она улыбнулась.

А я сосредоточенно считал повороты. Направо, налево, снова направо. Повозка петляла, мы чуть ли не перекатывались, потому что держаться было нечем и не за что. Кому расскажи, что короля Виардани везли продавать, как какую-то свинью, – вот смеха было бы! Но если кто-то и узнает об этом, то только канцлер Эдмонд, по старой дружбе. Интересно, он меня уже ищет? Я ведь не явился на заключительный бал. Главное, чтобы по Виардани не поползли слухи. А то у нас такой народ, что придумает то, чего не было. Впрочем, я верил, что Эд сделает все возможное, чтобы не допустить хаоса из-за моей пропажи. Учитывая характер его магии, Эдмонд сможет некоторое время водить Виардани за нос, занимая мое место. Но если можно обмануть народ, то уж моя матушка точно заподозрит неладное. А если стравить Эда и королеву, еще неизвестно, кто выйдет победителем. Недаром в последний год количество покушений на Эдмонда только возросло. И я был уверен, что за этим стоит моя мать.

Повозка дернулась в последний раз – и остановилась. Нас снова вытащили – только для того, чтобы втолкнуть в грязный, вонючий сарай. Здесь уже было полно народу. Скованные и связанные бедолаги, которых тоже собирались продать. Может, подсказать разбойникам, что, если они хотят получить побольше прибыли, их добычу стоит накормить и отмыть? Сразу бы стали выглядеть на пару золотых дороже.

Но я снова удержал мысли при себе. Зачем заботиться о чужом благополучии? Только в груди все отчетливее клокотал гнев, и я очень старался, чтобы не вылить его на чью-нибудь глупую голову до того, как это будет иметь смысл.

Дверь закрылась, отгораживая рабов от мира людей. Что ж, пора браться за дело!

Глава 4
Король делает ход

Венден

Прежде, чем что-то делать, надо подумать. Обычно на «подумать» меня не хватало, и излишняя импульсивность выходила боком, но я учился на своих ошибках. Поэтому пристально осмотрел людей, расположившихся вокруг меня. Кто они по национальности? Поймут ли то, что хочу сказать?

– Ден? – тихо позвала Рина.

– Подожди, – отмахнулся я, стараясь решить для себя, насколько хорош мой план. По всему выходило, что недостатков в нем всего два – мы связаны и нам некуда идти. Но другого плана все равно не было, поэтому я с трудом поднялся на ноги, чтобы возвышаться над рабским морем. Казалось, что никто не обратил внимания на мой маневр, а я расправил плечи, глубоко вдохнул и заговорил, сначала на языке Альзеана:

– Господа, неужели вы согласны с тем, что вас продадут, как скот?

Никто не отреагировал. Только некоторые переглянулись, будто недоумевая, а не сумасшедший ли я. А может, они не местные? Тогда я перешел на родной язык и повторил то же самое.

– Виардани? Вы из Виардани? – зашевелилась груда тряпья в углу, и на нас уставились зеленоватые глазищи парнишки с физиономией уличного вора.

– Да, из Виардани, – кивнул я. – Ты, как я понимаю, тоже?

– Именно, – закивал парень. – Том. Мое имя Том. Вы, мил сударь, зря с ними так панькаетесь. Тут, в Альзеане, это нормально. Задолжал – на продажу. Нарушил закон – на продажу. Оказался не в том месте не в то время…

– Тоже на продажу, – закончил за него.

– Точно, – радостно закивал Том, а я заметил, что некоторые из рабов прислушиваются к нашему разговору.

Скверно дело. Говорить с ними – что толковать со зверьем. Но я решил попытаться.

– Все ли здесь – жители Альзеана? – уточнил для начала.

– Твое какое дело? – ответил один из рабов с легким акцентом.

Значит, не все…

– Послушайте, – попытался достучаться до них, – мы все здесь находимся в одном положении. Нас желают продать – и получить выгоду. А что получим мы? Рабские ошейники? Удары плетью? Нового хозяина, у которого будем выпрашивать кусок хлеба? Неужели никто из вас не готов сражаться за свою свободу?

Рабы молчали. Я начинал терять терпение. Неужели эти люди не понимают, что они обречены? Я точно знал, что если не выберусь отсюда, плохи будут мои дела. Сколько времени понадобится Эду, чтобы меня найти? Потому что больше никто искать не будет. Боюсь, пока я его дождусь, с моим характером меня трижды пристрелят и еще пару раз подвесят.

Так, воззвание к здравому смыслу не подействовало. Остается гордость – и обещания.

– Не знаю, как вы, – задрал подбородок повыше, – а я не собираюсь дешево отдать свою жизнь. Нет! Разве у вас нет гордости? Разве вы согласны пресмыкаться перед каждым, кто покажет кнут?

– Хватит болтать, – раздался чей-то хриплый голос. – Что ты предлагаешь, проповедник?

– Бороться, – улыбнулся я. – Да, у работорговцев оружие. Но нас много.

– Мы едва можем пошевелиться, – ответил другой.

– Не беда! Мы справимся. Надо только объединиться – и заставить их с нами считаться. От свободы нас отделяет только эта дверь и шайка негодяев, которые решили, что кто-то дал им право вытирать об нас ноги.

– Хорошо, допустим, – откликнулся третий. – Выберемся мы отсюда. И что дальше? Куда идти? Домой? Так нас там отыщут. Еще и близким достанется.

– Как далеко мы от границы? – спросил я у зеленоглазого.

– Дня три пути, – ответил тот.

– В трех днях пути находится граница Виардани. Если вы доберетесь до неё, даю слово, что лично буду хлопотать перед королем о предоставлении вам крова, работы и содержания. В Виардани нет рабства! И никогда не будет. Венден Первый – мудрый и добрый правитель, который не оставит тех, кто нуждается в его помощи.

Рабы зашевелились. Что ж, себя хвалить не стыдно, тем более, это почти правда. Почти, потому что сильно добрым я не был никогда. Но этим бедолагам помогу, если доберутся до моего государства. Потому что не могу смотреть, как работорговцы оскорбляют саму жизнь.

– Что нам делать? – спросил бородач слева.

Я осмотрелся. Сарай как сарай, только в щели проникали редкие лучи света. Часть рабов была связана, часть – закована в кандалы. Конечно, о том, чтобы избавиться от пут, речи не шло, но попробовать-то можно.

– Попытаемся освободиться, – говорил я. – Рина, попробуй зубами развязать узлы на моих запястьях.

Только потом вспомнил, что говорю на чужом языке, и перевел для спутницы свою просьбу. Она кивнула. Зеленоглазый подполз ей на помощь, и они вдвоем попытались ослабить узел, но, кажется, затянули только туже.

– Не туда! – командовал я, шипя от въевшейся в кожу веревки. – В разные стороны тащи́те. Да хоть перегрызите его! А я смогу вызволить остальных.

Сам задергал руками, стараясь хоть немного освободить простор для действий. Кажется, получается. Ну же! Еще немного! Есть!

Я выпутал руки из веревок, развязал узлы на ногах. Сначала освободил своих помощников, и мы втроем принялись за других. Увы, тех, кто был связан, оказалось не так много, как я рассчитывал, но уже что-то. Вот что делать с кандалами? Нам нужен ключ. Ключи, если говорить точнее, потому что замок у каждого был свой.

– Значит, так, – командовал своей маленькой армией, – вы трое – занимаете позицию у двери слева. Попытайтесь выломать доску из пола, она плохо держится. Вы трое – позиция справа. Тоже не стойте безоружными, нам нужно будет чем-то прикрываться. Женщины, вы держитесь позади.

Благо женщин, не считая Рины, было всего две.

– Остальные, – продолжал я, – остаетесь на местах. Ведете себя тихо и смирно. Нам нужно, чтобы враги вошли внутрь. Тут мы их и возьмем. И отберем оружие, ключи от кандалов. Задача ясна?

Рабы оживились. В них будто кто-то вдохнул жизнь. Только Рина, кажется, не собиралась отступать за чужие спины. Она крутилась возле меня, а я решил взять на себя основную задачу – заманить противника в ловушку.

– Уйди с дороги, – приказал ей.

– Нет уж, – ответила она. – Будем выбираться вместе.

Я кивнул. Пусть делает, что хочет. Прикрывать глупую девчонку не стану. До свободы остался всего шаг, и я его сделаю. Поэтому убедился, что мой приказ выполнен, и закричал:

– На помощь! Горим! Пожар!

Если бы кричал «убивают», работорговцы и не пошевелились бы. Но пожар – это угроза всему товару, то есть нам. Придется явиться. Послышался топот. Сделал знак товарищам, пряча руки за спину. Дверь с грохотом распахнулась.

– Что горит? – рявкнул рыжеволосый детина с физиономией висельника.

– Там, в углу дымит, – испуганно промямлил я. – Что делать-то?

Он сплюнул под ноги и вошел внутрь. Это была его роковая ошибка. Рыжего взял на себя. Прыгнул на него, словно дикий зверь, и обхватил толстую шею, прижимая как можно сильнее. Так его! Вот только за рыжим уже спешили его приятели. Их встречали доски, выкорчеванные прямо с гвоздями, и горящие ненавистью глаза. Работорговцы вырывались, но нас было больше. Самое простое – отобрать оружие. И вот уже у меня в руках кинжал и нечто огнестрельное – мушкет? Не мушкет? Такого в Виардани не водилось, у нас оружие было чаще всего завязано на магии, а огнестрельное выглядело несколько иначе. Компактнее.

Рабы не растерялись. Они тоже хватали бывших хозяев, терзали на части, заставляли захлебываться кровью. Рина отбирала у тех, кто уже не мог сражаться, ключи и старалась вызволить как можно больше людей.

– Уходим! – махнул я рукой.

– Но не все смогут уйти, – вмешался зеленоглазый.

– Не беспокойся, у нас тоже не так много шансов. Идем!

Я вынырнул первым. К счастью, шум в бараке слышала только охрана, и все они вдесятером остались лежать на залитом кровью полу. Рина цеплялась за меня. Девчонка явно не привыкла к виду крови. Она была белая как мел, но все равно держалась хорошо. Тоже нашла себе тяжеловатый для женской ручки кинжал и сейчас походила на какую-нибудь северную разбойницу.

– Пригнуться. Двигаться тихо, – командовал я.

Мы поползли в разные стороны, чтобы было сложнее поймать. Те, кто остался в бараке, с помощью ножей пытались раскрыть кандалы. У кого-то получалось, у кого-то нет. Но я сделал все что мог, а в посланники светлой стороны богини не нанимался. Увлек Рину влево – там виднелся черный чертог леса.

– Но граница не там! – воспротивилась девушка.

– Именно. Нас будут искать на пути к границе, а нам туда рано. Надо затеряться, переждать.

– Но они… – Рина обернулась к нашим сообщникам.

– Они – взрослые люди, разберутся сами. Идем же!

Она не была согласна со мной. Это читалось в каждом взгляде, каждом жесте. А мне было плевать. Не согласна? Пусть выбирается сама! Я же буду поступать так, как подсказывает чутье. Оно не раз спасало мне жизнь, не подведет и сейчас. Позади послышался шорох. Резко развернулся и едва не выстрелил в зеленоглазого.

– Ты-то куда? – спросил у парнишки.

– С вами, – ответил тот. – Мне пока не надо в Виардани.

Тьма с ним, пусть ползет. Послышались крики и ругань. Наше бегство заметили. Кто-то стрелял, кто-то звал на помощь. Все равно, нельзя оглядываться, и возвращаться нельзя. Я первым скрылся в спасительном полумраке густо переплетенных крон деревьев. Да, надолго здесь не останешься. Одежда, точнее, то, что от неё осталось, не располагает к долгим путешествиям, да еще и при таком холоде. Плащ мой остался где-то в разбойничьем притоне. Там же остались и удобные сапоги, а мне выдали старые ботинки с прохудившейся подошвой, потому что с отмороженными ногами я бы стоил дешевле. Рина и вовсе дрожала от холода, но у неё хотя бы осталась курточка. Зеленоглазый был в таких же стоптанных башмаках, рваной рубахе и штанах. Картина – хоть запечатлевай на холсте. «Король Виардани вырывается из плена». Тьма, ну почему же так холодно?

Я привалился спиной к толстому стволу дерева и закрыл глаза. Минутная передышка, чтобы собраться с мыслями и сделать новый рывок. Куда идти? К границе, как и говорил, не стоит. Значит, надо найти жилье. В любой деревне есть заброшенные дома, в которых давно никто не живет. Там можно будет укрыться от холодного ветра и преследователей. Главное, не набрести на такой же притон, как тот, в котором нас держали. Ну почему? Почему я так плохо помнил карту Альзеана? Интересно, только я?

– Эй, – окликнул непрошеного спутника, – Том, да? Слушай, Том, ты, случайно, не знаешь, какое поселение к нам ближе всего?

– Как же не знать? – ухмыльнулся тот. – Большая деревня совсем близко. Она зависит от невольничьего рынка. А часах в двенадцати пути – город Варион. Но он тоже живет работорговлей, не уверен, что стоит совать туда нос. Если у вас нет документов свободного человека, то первый же патруль отправит в тюрьму, а оттуда – на продажу.

Как все скверно. Я закусил губу.

– Надо уйти дальше в лес. – Рина подергала меня за рукав.

– Там ловушки, в такую я и попал, так что смотрите под ноги. Где эта твоя деревня, Том?

– Там. – Он махнул рукой обратно в сторону невольничьего рынка. – Надо обойти торги, и очутимся как раз у деревушки. Только небезопасно это.

– Не опаснее, чем замерзнуть в лесу. – Поджал закоченевшие от холода пальцы на ногах. – Идем.

Мы двинулись вдоль опушки – пригнувшись, чтобы почти сливаться с деревьями. Крики давно стихли. Но наверняка беглецов ищут по всем окрестностям, поэтому излишняя осторожность еще никому не помешала.

– Как же холодно, – шептала Рина за спиной.

– Потерпи, что-нибудь придумаем, – не оборачиваясь, ответил ей.

– Ложись!

Возглас Рины я раньше ощутил, чем понял, потому что упал на землю, а над головой пролетел огненный сгусток. Магия? Нет, не магия, а странное оружие. Перекатился, пытаясь оценить ситуацию. Рина лежала в траве. Зеленоглазый тоже не заставил себя упрашивать, и сейчас почти сливался в землей. Преследователей было всего двое. Двое на нас троих. Так почему же я медлю? Прицелился.

– Не так! – зашипел попутчик и отобрал у меня оружие. Два выстрела – и два тела на земле. Вроде бы никто не спешил на помощь потерянным товарищам, никто не бил себя в грудь, клянясь отомстить нам за убиенных.

– Бежим! – скомандовал я и, как заяц, запетлял в направлении деревушки. Показались первые дома – старенькие, но добротные. Даже если тут и есть пособники работорговцев, нам с ними встречаться необязательно. Надо только отыскать самый ветхий домишко с заколоченными окнами. Именно этим планом я поделился с сообщниками.

– Как вон тот? – ткнул пальцем зеленоглазый.

Я из-за кустов придирчиво осмотрел древний, похожий на седого, сгорбленного старика дом.

– Именно. Молодец, Том. А теперь ты пойдешь туда на разведку и посмотришь, стоит ли нам ждать неприятных неожиданностей. Одним словом, действительно ли дом нежилой. Ведь всегда можно сказать, что ошибся дверью.

Судя по перекошенной мордашке Тома, идти ему никуда не хотелось.

– А может, не надо? – жалостливо спросил он.

– Ты что, трусишь? – возмутилась Рина. – Тогда пойду я.

И аккуратно поползла к дому. Я залюбовался её видом… допустим, со спины. Если бы она надела не курточку и штаны, а бальное платье, чуть отпустила волосы, заколола алмазными шпильками… Не женщина, мечта! Но, увы, имеем, что имеем. А Рина уже осторожно дергала дверь. Та со скрипом поддалась. Бесстрашная разведчица скрылась за ней, крепко сжимая кинжал, а через пару минут снова появилась в дверях и махнула нам рукой. Значит, никого. Мы с Томом перебежками добрались до дома и нырнули в дверь – на наше счастье, сгущались сумерки, скрывая наши маневры. Да уж, день выдался длинный.

Внутри и правда не было возмущенных хозяев, только Рина, усевшаяся на пыльную софу, доставшуюся от предыдущих владельцев.

– Что ж, для временного убежища сгодится, – вынес я вердикт. – Но спать всем одновременно все-таки не стоит. Том, ты стережешь первым, при любой опасности будишь нас. Потом я, потом Рина. Так и продержимся до утра.

– Поесть бы, – протянул парнишка, вихрастый и медноволосый. Мой собственный желудок тоже заныл, напоминая, что во дворце время трапезы. К демонам дворец. Спать и согреться хотелось сильнее. По крайне мере, я почти себя в этом убедил.

– Холодно. – Рина стучала зубами.

Я огляделся. Должно же тут быть где-то одеяло! Пусть старое или поеденное мышами. Прошелся по соседним комнатушкам. Обнаружил пустую кровать и на ней побитый молью плед. Ничего, сойдет. Встряхнул его несколько раз, поднимая клубы пыли, и вернулся с ним в гостиную. Она казалась наиболее удобной – окна, пусть и заколоченные, выходили на лес. Значит, никто не заметит случайного огонька или движения. Хотя, огонь было разводить нечем. Стоит затопить печь, и повалит дым. Тьфу ты…

– Вот, – протянул плед Рине, уже устроившейся на софе. Сам делал вид, что совсем не замерз. – Подвинься, спать будем вместе. Не стоит разбредаться по дому. Том, твое кресло.

Девушка собиралась было возразить, но, потому что она то ли передумала, то ли заметила, что я дрожу, все же покорно подвинулась – благо софа позволяла. Я лег рядом и закрыл глаза. От усталости, казалось, с ума сойду. Давно у меня не было таких «упражнений». Наверное, с раннего детства, когда сбегал от мамок и нянек, а затем от гувернеров и прятался, где придется. Сквозь подступающую дремоту почувствовал, как на плечи опустился колючий, пропахший пылью плед. Мысленно поблагодарил благодетельницу Рину и наконец-то уснул.