Текст книги "Войти в Тень"

Глава третья

…Мой коктейль закончился, и я вновь пустился в короткое путешествие до бара. Второй коктейль я выпил залпом и смешал себе третий.

Алкоголь не всегда успокаивает нервы, но зато прекрасно притупляет восприятие. И через несколько бокалов ты уже почти не чувствуешь мира вокруг, а он уже почти не слышит тебя. Действие, схожее с транками, только гораздо менее разрушительное.

Спиться окончательно мне тогда не дало только собственное упрямство и постоянное чувство опасности. Когда я уехал из Германии, у меня тотчас же на хвосте повисли представители госструктур, специализирующихся по поиску паранормов. И вообще, мою жизнь с того момента можно было бы представить только как вечный поиск денег, укрытия и работы. С деньгами все обстояло довольно забавно. У меня был счет, как у косвенного наследника, с которого я мог пользоваться минимальным процентом до восстановления себя в качестве учащегося или работающего члена социума. Но, хлебнув свободы, я уже не очень-то торопился возвращаться в уютное болото семейных устоев. Я купил себе новые документы, старые аккуратно сдав на хранение в банк и отправив моему юристу код от ячейки со всеми инструкциями.

С работой тоже все более или менее наладилось. Игорный бизнес, избранный мной, еще когда я учился в университете, – для пополнения моего кошелька, – был освоен довольно быстро и вполне меня устраивал.

Свободная жизнь, без каких-либо обязательств, также пока казалось мне весьма привлекательной.

Если бы только не эта вечная опасность.

Как мне пришлось неприятно убедиться, оказалось, паранормов искали везде даже активней, чем я предполагал в свои часы тяжелой паранойи. А мое безоблачное прошлое было всего лишь какой-то невероятной удачей. Удачей, которая теперь закончилась.

И теперь я это понимал очень ясно.

Достаточно было напомнить себе, что из этого номера я выйду либо готовым к сотрудничеству партнером, либо рискую не выйти никогда или, еще хуже, буду продан со всеми потрохами неизвестно кому. Хотя о последнем у меня уже была масса предположений.

Я подышал на стекло и вывел на нем знак вопроса.

С этого все началось? А может быть, с моего стремления к мечте? А может быть?..

Но прошлое мое подошло к концу еще тогда…

Тогда в баре было, как обычно, накурено и шумно. Здесь особенно сильно гремела музыка. В остальных залах она была скорее фоном, а здесь чем-то вроде отвлекающего фактора – для тех, кто либо праздновал победу, либо упивался горем поражения.

У меня было правило: не работать чаще одного раза в месяц в одном и том же месте. Я одиночка и был осторожен, как и положено одиночке. Даром своим я владел тогда на уровне дилетанта, хотя мне-то, конечно так не казалось. Я был уверен, что того, что у меня есть, вполне хватит, чтобы видеть свои перспективы в самых радужных тонах. Хотя бы на ближайшие лет пять.

И тогда и теперь пять лет представляются мне достаточно большим сроком.

Учитывая это и не имея ни малейшего желания заинтересовывать своей деятельностью ни налоговую, ни полицию, я вел политику разумной предосторожности, а именно – старался не мозолить глаза.

В тот вечер темно-серый дорогой костюм и рубашка болотных тонов отлично справлялись с представлением меня в роли скучающего бизнесмена. Достаточно молодого и беспечного, чтобы позволить себе находиться в этом месте, и достаточно занудного, чтобы не привлекать внимания местных красоток. Пару-тройку хозяек и хозяев приглашающих взглядов я окатывал ледяным равнодушием с самого начала, и на этом они теряли ко мне интерес. Стало быть, я спокойно мог заниматься своей работой, то есть «нагревать» заведение на любую сумму, с которой мне позволят уйти и с которой я буду чувствовать себя достаточно спокойно, чтобы, добравшись до следующей точки моей «работы», не торопить события и дать себе передохнуть.

Этот игорный дом был ничуть не лучше и не хуже обычно выбираемых мной заведений. Стандартные игры, стандартные же уловки, чтобы не дать клиенту выиграть больше положенного. Безликая, вежливая обслуга, не считая, разумеется, местных «девочек», иногда поражающих меня яркостью и безвкусицей своих нарядов. Я, к сожалению, достаточно придирчив во многих вещах.

В одном кармане приятно шуршали фишки. В другом мирно покоился бумажник, достаточно полный, чтобы показать пару широких жестов – от отчаяния до азарта. Свои банковские карты я на работу никогда не брал, но из поддельных была пара надежных экземпляров совсем уж на крайний случай и, конечно же, не на мое настоящее имя.

До того, как я сорву банк, была еще целая ночь.

Когда я окончательно разобрался в мыслях менеджера всех залов и зацепил нужные хвостики реакций каждого локального крупье, было уже хорошо за полночь. Часть человеческой мелочи отвалилась, и можно было начинать игру по-крупному.

Правило первое. Никогда не быть самым везучим игроком. Пусть они потом думают, если смогут вычислить, кто и сколько выиграл в общей сложности.

Правило второе. Не задерживаться за одним столом более получаса.

Правило третье. Уходить из-за стола только с проигрыша.

И улыбаться, улыбаться – это ведь всех так раздражает. А человек в раздраженном состоянии редко может контролировать свои мысли, что уж тут говорить о поступках.

Это всегда было мне только на руку.

Я играл, время шло, ставки росли. И я уже начал прикидывать, на какой сумме мне сегодня стоит остановиться.

Как же я не люблю это «вдруг»!

Когда шарик так предсказуемо попал в указанную мной цифру, я почувствовал на себе взгляд. Самый нехороший из всех. Взгляд того, кто понимает, что происходит. Конечно, я не подал виду, но внутри меня как будто прокатилась, задевая каждый нерв, огненная волна. А нервничать мне было сейчас нельзя. Никак!

Я рассеянно поставил несколько фишек на совершенно произвольное число и, равнодушно ожидая своего проигрыша, начал искать.

О нет, конечно, я не шарил по залу взглядом. Не следил задумчиво из-под век за соперниками за столом. Не барабанил нервно пальцами по зеленому сукну. Хотя и очень хотелось.

Я немного отстранился от самой игры и стал прощупывать пространство на ментальном уровне. Не сразу, но достаточно быстро, шарик еще даже не успел попасть в предназначенный ему волей провидения и держателей игорного бизнеса лоток, я нащупал – блок?! – самый настоящий блок от ментального воздействия! Если учитывать, что раньше я только слышал об этом и всего несколько раз видел со стороны, никогда не сталкиваясь лично, то степень моего изумления скрыло только то, что я… Выиграл! Шарик попал именно на мое число! То самое, произвольно выбранное. Этого просто не могло быть! Это было против всех правил! И моих личных, и принятых в этом заведении. Крупье растерянно перевел на меня взгляд, и выражение его глаз напомнило мне быстро бегущие цифры счетчика, занятого подсчетом моего выигрыша. Кроме меня, на эту клетку не поставил никто. А когда я понял, какие фишки поставил…

Чертов блок, и чертов тот, кто им закрылся! Я, продолжая растерянно и благодарно улыбаться, как и положено идиоту от свалившейся на него удачи, внутри весь кипел от злости. Меня обставили как мальчишку! Мне было 24 года, причем пять из них я прожил более чем самостоятельно. И я не без оснований полагал себя человеком взрослым и опытным. Я благосклонно принял мягкие, но настоятельные уговоры менеджера сыграть еще. Я прекрасно понимал, что с этой суммой на руках уеду не дальше ближайшего поворота, на такси, которое, разумеется, будет мне предоставлено за счет заведения.

Я сыграл. И угробил еще два часа своего драгоценного времени на то, чтобы сбить нехороший огонек в глазах охраны и менеджеров.

А блок тем временем удалялся и удалялся все дальше. Как будто специально зашедший, чтобы подразнить меня и, обмакнув по уши в помои, оставить в растерянности и злобном азарте.

Разумеется, когда я, продув положенную сумму, был вежливо отпущен на все четыре стороны, никакого блока не было и в помине. Чистота утренних человеческих мыслей простиралась вокруг меня во всей своей лени и однообразии. И я, выругавшись, пошел ловить ближайшее такси, находящееся от меня в трех кварталах направо.

Мне надо было заехать в маленькую гостиницу, чтобы забрать свои вещи. На удивленные взгляды прислуги я ответил достаточно большими чаевыми, чтобы вещи, отданные мной в чистку, вернулись ко мне в целости и сохранности за четверть часа до моего выхода. Я не имел привычки так быстро покидать облюбованные места, но в этот раз мне казалось, что сам дьявол поджаривает мне пятки. Это была на самом деле тщательно организованная паника. Но мне было, конечно, не до того, чтобы обращать внимание на резко подскочившую эмоциональность моих поступков. Я уже повелся.

Ожидая свои вещи, я успел связаться с аэропортом и заказать билет, пунктом назначения, строго наобум, выбрав место, где не появлялся уже достаточно давно. Мне было до чертиков обидно, что здешнее место я потерял как минимум на полгода – срок, когда в казино сменяют основной состав менеджеров и за который меня в общем-то должны забыть.

Расслабился я лишь в самолете. Бизнес-класс для курящих. Я только успел с удовольствием затянуться сигаретой, как мне принесли конверт. Настоящая гербовая бумага, тисненый вензель, такие вещи делают только под заказ и в единичных экземплярах. Я улыбнулся очаровательной стюардессе и заказал две порции Baileys.

«Мартину фон Тойфельбергу. Лично в руки», – гласила надпись на конверте.

Это была вопиющая наглость. Знать, а уж тем более напоминать мне мое родовое имя. В раздражении я чуть не порвал и вложенный в конверт листок. Он был сложен вдвое, и надпись, сделанная округлым каллиграфическим почерком на моем родном языке, гласила следующее: «Тебе понравилось? Сыграем еще?»

В ярости я был готов выбросить листок за окно. Но перелет мало способствует такому проявлению эмоций. Так что я ограничился злобным комканием бумаги. И нежной улыбкой стюардессе, принесшей мой Baileys.

– Этот мой старый друг, что передал вам письмо, где он? Это такая приятная неожиданность.

Девушка профессионально похлопала ресницами и проворковала извиняющимся голоском:

– Мне передал это старший стюард. Сказал, что для вас.

– Я могу с ним поговорить?

– Конечно. Я сейчас его позову.

Я благосклонно кивнул и откинулся на спинку кресла.

Итак, меня «пасут». Причем не особо скрываясь, как будто полностью уверенные в своей абсолютной безопасности и моем непроходимом идиотизме. Однако не исключено ни то, ни другое. Кто-то из них владеет ментальным щитом, а стало быть, является паранормом. Весь вопрос только в том, какой специализации мастера на этот раз на меня вышли. А главное – зачем? В том, что это не один человек, я был практически уверен.

Я облизнул сладковатые после ликера губы, затянулся в последний раз сигаретой – чуть горьковатый дым приятно согревал горло, – сигарета упала в утилизатор, и я достал следующую.

– Вы спрашивали меня, сэр?

Стюардесса выполнила мою просьбу и вернулась вместе со старшим стюардом – мужчиной средних лет, чем-то напоминающим породистую немецкую овчарку. Безупречная осанка и фигура, затянутая в форменный костюм. Седые виски. Сильные руки в белых перчатках. И вежливый, абсолютно равнодушный взгляд. Тусклый, как зимние воды Темзы.

– Вы хотели что-то узнать, сэр?

– Да. То письмо, которое вы передали мне через Маргарет, – я краем глаза прочел значок на лацкане форменного пиджака девушки и чуть улыбнулся. – Оно было от моего друга. Где он?

– Не могу знать, сэр, – стюард заученно поклонился. – Конверт мне передала юная мисс прямо перед вылетом. Она сообщила мне только о том, что ее отец хочет сделать сюрприз для своего друга. И спросила, не смогу ли я им помочь. При сканировании в конверте не было выявлено ничего опасного, так что я мог без сомнений передать его вам.

Угу. Значит, юная мисс. Двадцать монет – и все дела. Дороговато берешь, дядя.

Лицо мое изобразило живейший интерес и благодарность. Мысли старшего стюарда уже были вскрыты мной с простотой и ловкостью электронного декодера. Впрочем, за исключением последнего случая, я и не встречал обычно никакого сопротивления. Так, иногда неосознанное беспокойство, недовольство на уровне интуиции. Я шустро покопался в его мозгах и благодарно отпустил любезный обслуживающий персонал, не убрав, однако, связующую нить с сознаниями. Вдруг что-то и выплывет. Нет лучшего шпиона, чем человек, находящийся на ментальной прослушке. Тем более что он сам об этом даже не подозревает.

Теперь я получил еще и портрет девчонки. Довольно смутный, надо сказать, портрет. Стюард изрядно нервничал, торопился и старался развязаться с проблемой поскорее.

Так. Я отфильтровал и разложил по полочкам разговор. Все интересующие меня, выкачанные из головы старшего стюарда мысли и слова. Информация от анонимной заказчицы была достаточно короткой и очень четкой.

«Пожалуйста, вы не могли бы мне помочь? Мой отец хочет сделать сюрприз своему другу. Его друг полетит на вашем самолете. Не передадите ли вы ему этот конверт?.. Конечно, я понимаю. Но отец так хочет… Не бесплатно. Отлично, устраивает. Благодарю вас».

Внешность. Ничего особенного. Прическа – пара коротких хвостиков, стянутых яркими заколками. Длинные ресницы. Подростковая угловатость. Темные, немного раскосые глаза, видна явная примесь восточной крови. Костюмчик унисекс. Движения… Вот! Что-то здесь не так. Движения. Как она оглянулась на стюарда и встретилась с ним взглядом. А у того пробежал озноб по коже. Что-то знакомое.

Я прокрутил картинку еще раз. Прослушал голос. Глуховатый, почти насильственно интонированный. Что-то здесь…

На этом месте у меня внезапно жутко разболелась голова, как всегда бывало, когда я пытался решить не решаемую на данный момент задачку или когда что-то препятствовало ее решению. Но я опять не встревожился, а списал все на нервы и переутомление. И поступил привычным для меня образом. Воткнул в уши «таблетки» плеера с приглушенно звучавшим там Штраусом и, допив свой ликер, погрузился в сладостный сон.

Мне ничего не снилось. Вторую подставу я уже ожидал.

Найдя такси на стоянке аэропорта, я только открыл рот, чтобы назвать адрес знакомой гостиницы, как меня как будто что-то кольнуло изнутри. Вроде звонка об опасности. Я так и застыл с открытым ртом, чем вызвал прилив недоуменной раздраженности у чернокожего таксиста. Закрыв рот и неопределенно ухмыльнувшись ему, я быстренько скорректировал адрес. Гостиница, которую я назвал, была одной из самых дорогих в центре города. Довольно большого города. Одного из игровых центров в этой стране, между прочим.

У шофера промелькнула мысль о хороших чаевых и тут же исчезла, будучи сметенной почти рефлекторными расчетами траектории выхода с переполненной автостоянки.

А я, разделавшись с этой небольшой проблемой, запустил привычный, хоть и довольно утомительный для меня ментальный поиск. Это очень похоже на круги по воде. Просто они расходятся от тебя, как от брошенного камня, и ты, как по эхолокации, чувствуешь, понимаешь, знаешь, что происходит вокруг.

Чутье меня не подвело. Знакомый блок, чуть ли не издевательски подмигивая, обнаружился у меня чуть справа. Преследовать меня до гостиницы не собирались, а просто как бы «сделали ручкой», что-де «имей в виду: мы рядом, и даже не надейся от нас оторваться». Я с трудом удержал себя от того, чтобы не приказать шоферу начать преследовать каплевидный Ford песочного цвета, шустро выбравшийся со стоянки раньше всех. При моем ментальном напряжении сейчас водитель даже не заметил бы, как в его сознании изменится маршрут. Но у меня еще хватило ума и выдержки не делать этого, а дать спокойно отвезти меня в отель. Там, приведя себя в порядок и взвинтив нервы еще круче волшебной смесью кофе и коньяка за ради сейчас просто необходимой, как воздух, супернаглости, я во всеоружии заявился в один из роскошнейших игорных клубов.

Я никогда не видел со вкусом оформленного игорного дома, дорогого – пожалуйста, но настоящие, хорошие дизайнеры почему-то никогда не брались за такую работу. Есть, конечно, закрытые клубы. Но на то они и клубы, и закрытые. И они не в счет.

Обычно же все как здесь: разухабистая голографическая реклама, портье у входа – в общем, приметы фонтанирующего веселья налицо. Встреча гостей ничем не отличалась от многих других, уже давно мне знакомых. Отрепетированная радость, чуть более яркие краски, нарочито громкая музыка. Здесь всего всегда бывает немного больше. Чтоб забывался клиент. Психологические настройки, утонченные как булыжник на ногу, но такие же, безусловно, действенные.

Я ослепительно улыбнулся охране у входа, и они, рефлекторно оскалившись в ответ, раскрыли передо мной двери моего рая. Не было там меня, по самым ориентировочным подсчетам, года два. Все, кто мог меня помнить, давно были переведены в другие места. Так что я с привычным видом прожигателя жизни вошел в центральные двери, даже не особо скрывая свои намерения. Тот, кто стремился на встречу со мной таким странным раздражающе-неприятным образом, не мог меня не заметить. Как, впрочем, надеюсь, и я его или их.

Ослепительно белый щегольской костюм. Шелковая рубашка с вычурными, вышитыми изумрудной нитью вензелями по углам воротника, манжет и краю кармана. Дорогие изумрудные запонки и булавка для галстука. Конечно, подделка, но подделка дорогая и качественная. В общем, мечта профессионального кидалы. Бери не хочу. Тепленького.

Все та же привычная «стойка» менеджеров на такого гостя. Рулетка, кости, карты, бар, бильярд и совершенно не нужные лично мне многомерные виртуальные игры и игровые автоматы. Девочки, мальчики, выглядящие, как и положено данному заведению по рангу, то есть неплохо, а местами даже отлично. Вся эта шумная, бестолковая и все же подчиненная единому порядку для выкачивания денег мишура закрутилась вокруг меня, и я с видом пресыщенного собирателя удовольствий дал себя увлечь.

По прикидкам, моя игра уже скоро должна была дать плоды. Это ведь был один из самых известных игорных домов города. И я ни на минуту не забывал, зачем я здесь. И когда мое раскинутое, как сеть, восприятие дернул уже знакомый всезнающий взгляд, я был готов.

К тому времени перевалило за полночь. До меня как раз дошел стаканчик с костями для очередного броска, как я затылком ощутил чужое присутствие. И немедленно выпустил ментальный захват. И, конечно же, промахнулся. Кости высыпались на стол, и я чуть не заскрежетал зубами от злости. Опять позорный, провальный выигрыш – вот что это было такое! Полная корона, деньги всего стола мои, как и все внимание, особенно со стороны тех, от кого его меньше всего хотелось. Давление на затылок исчезло все с тем же похожим на злорадный смешок ощущением. Но я не собирался сдаваться. Я потянулся за уходящим менталом и словно налетел лбом на каменную стену. Удар, казалось, был самый настоящий, и в шоке я невольно выпучил глаза, естественно упуская свою цель. Это получилось очень к месту. Как будто именно выигрыш заставил удивленно выгнуться мои брови, отражая, как в зеркале, выражение лица крупье. Но, благодаря выбранному мной образу, я смог мягко уйти из-под удара. Не навлекая на себя излишнего внимания и не ставя себя в дурацкое положение. Имидж богатого дурака, жадного до всего, что может дать ему повод к уместному или нет выпендрежу, позволял мне практически все. Вплоть до…

– Выпивку на всех! – провозгласил я и швырнул в менеджера выигранными фишками. Вспыхнувший хищно-озабоченный взгляд погас и сменился понимающей улыбкой. Meнеджера устроил мой жест. Стало быть, я мог беспрепятственно продолжать охоту. Но моя игра на этот вечер была безнадежно испорчена. И все, что я мог, это спокойно напиться и дать себя увезти восвояси. Что и было мной проделано со всей тщательностью, основанной на дотошности моих немецких предков. Вторая составляющая моей родословной крови могла только смущенно икать при очередном разливе драгоценных даров Бахуса.

Утро, как и следовало ожидать, было отвратительным. Наскоро закончив туалет и с трудом выдержав отражение своей помятой рожи в зеркале, я приказал доставить завтрак в номер. И когда портье оставил меня наедине с пищей, я предался составлению планов. Ничего, кроме все той же пресловутой ловли на живца в моем лице, в голову не приходило. Я совершенно не понимал, чего от меня хотят, а главное – кому это понадобилось.

Ни одна из наличествующих тайных или явных госструктур так работать не могла. Я имел несколько стычек с ними и уже знал их почерк. Происходящее не было похоже на то, как меня пытались выловить раньше. К тому же те стычки закончились достаточно мирно, и стороны разошлись, так или иначе довольные собой и достигнутой договоренностью. Насколько я знаю, с их стороны никто ее нарушать не собирался. С моей – тем более. К тому же они бы пришли просто, как к старому знакомцу, а не стали крутить финты на почве моей профессиональной деятельности.

О закрытых религиозных сообществах я знал мало, как, надеюсь, и они обо мне. Так что с этой стороны тоже пусто. Если, конечно, это не злая шутка одного из Орденов, и они все-таки меня вычислили. Но опять же. Не их стиль. Скорее всего, они бы соблюли очередной идиотический ритуал и уж точно не стали бы вмешиваться в мою работу. Им не то надо. Они потенциал выискивают и быстро забирают под себя, а не в игрушки играют и не издеваются над противником. Хотя какой я им противник – одиночка? – смех просто. Нет, точно не они.

Остаются одиночки. Такие же, как я, – редкость. Так что совсем нереально.

Или вольные команды профессионалов, которые ни под кем не ходят. Я сталкивался с ними пару раз, но всегда успевал уходить с дороги. И до сих пор они меня не замечали. Пока.

Возможно, да, вполне возможно, что это они и есть. Вычислили и… Что хотят – непонятно. Ясно одно: если так будет продолжаться, работы я лишусь. Они просто засветят меня на всех моих местах охоты. Игровые дома тоже ведь обмениваются информацией. И о таких субчиках, как я, уж не извольте сомневаться, доложат всем. Sssccccchhheisse!

Но что им могло понадобиться? И что могло заставить их действовать подобным образом?

Загадка.

И на третьей, и на пятой, и даже на восьмой чашке кофе это осталось загадкой.

И их намерения? И девчонка эта странная? И сама ситуация дурацкая. Ведь всегда можно договориться, а уж со мной это вообще беспроигрышный вариант. Прикрытия у меня – ноль. Мои условия в таком положении – «все, что в моих силах, все, что могу предложить для вас…» и т. п. То, что я был все еще сам по себе, происходило до сих пор только за счет моей юркости и изворотливости. А также умения пускать пыль в глаза так, что за ней и моего запаха не различить.

Мартин Той.

Да кому придет в голову связываться с человеком, носящим подобное имя? Да еще с такой внешностью несерьезного романтического юноши. Правда, веснушек у меня нет, а жаль. Было бы совсем смешно.

А вот теперь мне уже не смешно. Кому-то ведь пришло. И этот кто-то явно играл со мной, как кошка с мышью, и я даже уверен, что он наслаждался этой игрой. В отличие от меня.

Я был всегда сам по себе. Благополучно развязавшийся с госструктурами и, слава богу, не привлекший внимания никаких других могущественных организаций, сейчас я оказался втянут в нелепый фарс с собой любимым в главной роли. И, как мне казалось, это не была особо привлекательная для меня роль. Проигрышная, можно сказать. А проигрывать я не люблю. Особенно неизвестно кому.

Я мало чего боялся, но одним из самых больших страхов было неведение ситуации. Не владение ею. Вот как сейчас.

Наконец к десятой чашке кофе я успокоил свои расшалившиеся нервы и принял решение.

Я не уеду отсюда, пока все не выяснится.

И… либо они отвяжутся от меня, либо выйдут на контакт, и я, наконец, пойму, в какое дерьмо вляпался на этот раз.

Насчет именно дерьма у меня сомнений не возникало. И, как сейчас стало ясно, абсолютно правильно.

Возможно, что они просто хотят меня уничтожить, но это маловероятно. Нас слишком мало. И, несмотря на серьезную конкуренцию в рядах, мы стараемся не убивать таких же, как мы, понапрасну. А дорогу серьезно я никому не переходил. Никогда. Насколько я знаю, во всяком случае. Значит, что-то иное. Но что? Ладно, я опять уперся в стену, и все, что я могу, это играть и смотреть, что же получится. По здравом размышлении осталось только устроить свое прикрытие настолько, чтобы, исходя из всех их выходок, они не могли отрезать меня от основных точек моего дохода – от игорных домов. А для этого…

Что ж, роль молодого богатого вдовца тоже неплоха. Оставалось придумать старушку-миллионершу, что недавно преставилась и оставила мне, скрасившему последние годы ее жизни, весьма кругленькую сумму. На все наследство рассчитывать не стоит, иначе мои счета, и без того не роскошные, могут потерпеть изрядный урон. Я ведь должен буду вести себя с соответствующим легенде и мифическому состоянию размахом. А деньги у меня все-таки свои, и они мне, чем бы ни кончилась эта авантюра, могут понадобиться, причем весьма и весьма. И еще: да, я жадный мот.

Мои драгоценные «опекуны» не заставили себя ждать. Буквально за неделю я превратился в известнейшую фигуру всей игорной структуры этого Богом проклятого города. В большие дома я уже и не совался. При моей осторожности финансовые потери были не так уж велики, но репутация моя здесь как игрока была загублена полностью и навсегда. Во всяком случае, ближайшие десять, а то и все двадцать лет с игорными делами я сюда не сунусь ни за какие кнедлики.

Да и сейчас приходится постоянно быть настороже, чтоб не удавили в каком-нибудь темном углу такого мешающего всем «сладкого» везунчика.

Игровая фортуна ревнива.

В понедельник я решил дать себе передышку. Десятый день длящиеся по необходимости возлияния кого угодно приведут в негодность. А моя роль требовала высокотоварного вида. Но я все так же желал идти до конца. Упрямство моих предков с обеих сторон было прямо-таки фантастическим. А уж о моем собственном и говорить не приходилось.

В полутемной комнате беседовали двое. Только черные профили на фоне огромного окна. Только голоса. Оба мужские.

– Кажется, клиент созрел. Пора брать.

– Ты уверен? Даже в свете того, что я недавно сказал тебе? Мое видение вероятностей редко ошибается. Хотя конечно, если ты предпримешь некоторые предосторожности…

– Мы провалим задание, и все, что нам останется, – это пойти в наемники к госслужбе. Нет уж.

– Пойми, я не могу тебя заставить, как и изменить большую часть этой вероятности. Если этот человек придет в команду, это будет неизбежно.

– А если не придет, то команды не будет. Не вижу выбора.

– Хорошо. Если ты настаиваешь…

– Не смеши меня. Все знает только Бог, а я всего лишь иду по своему пути. И если Он захочет, если я пойму, что это то, что мне дано…

– Да, я знаю, можешь не продолжать.

– Я уже говорил тебе и повторю еще раз. Я согласен. Я знаю о вероятности и буду иметь это в виду.

– Я постараюсь тебя прикрыть, если что.

– Не смеши. Ты же знаешь, что это невозможно.

– Значит, завтра.

– Да.

Из-за двери едва уловимо раздался облегченный вздох. И один из голосов, тот, что был мягче и спокойнее, произнес чуть насмешливо, но без укоризны.

– Подслушивать нехорошо, молодой человек, – и уже приглашающим тоном добавил: – Но иногда очень полезно.

Второй рассмеялся на это высказывание бесшумным смехом.

– Завтра.

– Да.

* * *

Маленькое кафе, без какого-либо намека на игорные дела, было именно тем местом, где я, удрав от парочки особо настырных репортеров местной бульварной прессы, решил расположиться на полуденный отдых.

Восхитительные мясные рулеты, ароматный кофе и пара сигарет привели меня в состояние, близкое к благодушному. И я даже начал размышлять, а не бросить ли мне всю эту затею и не махнуть ли куда-нибудь к морю, например. Или куда там еще может меня завести моя неуемная жажда смены мест?

– Я не думаю, что вам там будет интересно. Более того, я могу с совершенной точностью сказать, что в ближайшем будущем вас ожидает некая травматическая ситуация, избежать которой вы сможете, только оставаясь в достаточно безопасном месте.

Мужчина, на вид явно старше меня, убрал руку с моего плеча и, обогнув кресло, в котором я застыл, позволил себя увидеть.

Вот она – встреча на Эльбе! Наконец-то!

Я был удивлен и взбешен одновременно.

Я не люблю не замечать, когда лезут в мои мысли. И уж тем более терпеть не могу, когда некто незнакомый начинает отвечать мне на них. Да еще и вслух. Да еще и когда не просят. Да еще и… фамильярно уронив руку мне на плечо, отчего по моему позвоночнику скользнул такой холод, что я не то что двинуться, заорать на этого яппи как следует не смог.

– Вы не будете против, если я составлю вам компанию?

Голос у него был спокойный, гладкий и какой-то бесцветный. Правильные, европейские черты лица. Темные волосы. Серый костюм, бледно-голубая рубашка и безупречно подобранный галстук. Типичный представитель прослойки молодых бизнесменов. Вот только глаза за имиджевыми очками в тонкой золотой оправе имели то выражение спокойной вседозволенности, которое я встречал исключительно у паранормов высокого уровня, когда нелегкая, слава богу ненадолго, сталкивала нас друг с другом.

Он расположился в кресле напротив. Успел сделать заказ и даже получил его – чашка кофе и пара горячих бутербродов, – а я все так же молча пялился на него до тех пор, пока забытая сигарета не обожгла мне пальцы.

– Sssccccchhheisse!

Я отбросил окурок в сторону и машинально ухватился за мочку уха.

Незнакомец спокойно усмехался, разглядывая меня.

– Да кто вы такой, черт бы вас побрал?!

Этот взгляд. Да, это был тот самый преследующий и издевательски ускользавший от меня до сих пор взгляд. Только его обладатель, без всяких ментальных прикрытий, сидел сейчас напротив и совершенно бесцеремонно меня разглядывал.

– Мое имя Оскар Стаковски. Я паранорм, такой же, как и вы. Моя специализация – медиум, мастер вероятностей будущего. Я могу их видеть и править по мере возможности, до того как все случится. Некоторые называют меня оракулом, но это все-таки не совсем точное определение.

Я понадеялся, что моя улыбка была достаточно мерзкой.

– Надо думать, вы отлично видите будущее, раз так спокойно рассказываете мне такие вещи.

– Достаточно хорошо, – спокойно кивнул он.

– В таком случае, господин оракул, может быть, вы объясните мне, какого черта вокруг меня разыгрывается все это дурацкое представление?

Он улыбнулся почти незаметно и покачал чашкой кофе, разглядывая, вероятно, лишь одному ему что-то говорящие разводы сливок на кофейной глади.