Текст книги "Жена для звездного варвара"

Надеюсь, у Влада уже есть соображения на этот счет.

По белой лестнице, украшенной кадками с розами, мы поднялись на второй уровень. Сюда свет проникал через узкие оконца, и коридор, по которому мы шли, казался разрезанным на полосы света и тени. Глянув в одно из окон, я успела ухватить красный край солнечного диска, прячущегося за горизонт, и замок погрузился в прохладу сумерек.

Совсем скоро я встречусь с Владом. Мне не терпелось обсудить с ним мир, в который мы попали, услышать его соображения о защите замка, а главное – просто почувствовать, что я здесь не одна.

Глава 3

– Это неслыханный позор, – стенал мэйн Кастор, расхаживая по комнатушке, где меня оставили с ним наедине якобы для молитвы. – Тебе придется пройти голой! Голой! Полностью обнаженной перед похотливыми взглядами этих варваров! Ни клочка одежды!

– Да я поняла уже, – проворчала я.

Священник уставился на меня недоверчиво, и я поняла, что Эврика вела бы себя по-другому. Спохватившись, я спрятала лицо в ладонях и сделала вид, что плачу. Предстоящий променад голышом по храму меня не пугал. Во-первых, нагота – это не то, чего стоит стыдиться. Во-вторых, чужое тело пока воспринималось мною скорее как одежда. В-третьих, выбора у меня все равно нет.

Разумом я понимала, что попала в отсталую цивилизацию. Обряды – под стать всеобщему запустению. Чего еще ожидать от людей, разъезжающих на упряжках водяных коней и размахивающих мечами? Но иррациональная злость все равно накатывала горячими удушливыми волнами. Все во мне сопротивлялось унизительному принуждению. Больше всего я злилась из-за Эврики. Ладно я, прошла эвакуацию с Обители-три, армию космофлота и тесные условия проживания на «Арго», где степень уединения была весьма относительной, особенно учитывая всевидящее око Фернанды. Но для невинной девушки из монастыря проход по храму голышом мог стать смертельным ударом. Он им и стал.

Влажная ладонь священника опустилась мне на макушку, поползла по волосам, тронула плечо. Горячие кончики пальцев легонько коснулись обнаженной кожи у ворота платья.

– Тебе непросто будет это сделать, – вкрадчиво произнес он. – Ты скромная девушка, которой прочили судьбу чистой дочери богини. Не знаю, как ты переживешь это унижение… Давай попробуем, что ли…

Я отняла лицо от ладоней и посмотрела на священника. Он быстро облизал свои и без того мокрые губы, потянул шнурок на моем платье…

– Обойдемся без тренировок, – отрезала я.

– Ты стала другой, – заметил мэйн Кастор, его темные глаза лихорадочно заблестели. – Меня-то не стоит бояться.

– Уйдите, я буду молиться, – сказала я.

– Давай помолимся вместе, – кивнул он. – Пусть отведет от тебя богиня этот несмываемый позор.

– Пора! – Дверь распахнулась, и на пороге появились уже знакомые мне Энни и Инфинита. Высокая дама молча разворачивала тяжелый синий плащ, а толстушка принялась споро развязывать шнурки на моем платье.

– Тебе нечего стесняться, – сказала она, стягивая верхнее платье к моим ногам. – Ты молодая, красивая… Хотя, конечно, неприятно вот так…

Инфинита мрачно посмотрела на мэйна Кастора, забившегося в уголок, и, прихватив его за капюшон рясы, как щенка за загривок, выставила за дверь.

– Я должен проследить! – выкрикнул он из коридора.

– Идите в храм, – посоветовала ему Инфинита. – Там уже все собрались.

Захлопнув дверь, она подошла ко мне и стала аккуратно вытягивать шпильки, распуская мою прическу, сложность которой я смогла оценить только сейчас – по горе заколок, растущей на полу. Волосы оказались густыми, длинными и укутали меня почти до пояса. Нижнее платье тоже соскользнуло к ногам, и по коже от холода побежали мурашки. Инфинита повернула меня к круглому зеркалу в толстой металлической оправе, висящему на стене. Наверное, на моем лице отразилось удивление, но она неправильно его истолковала.

– Ты красивая, твой муж будет рад, – сухо констатировала Инфинита.

Я видела хрупкие плечи и небольшие круглые грудки с розовыми сосками, выступающие ключицы и мягкий живот с аккуратной ямкой пупка. Конечности и шея слегка удлиненные, по-видимому, из-за меньшей, чем на Колыбели, гравитации. Удивляться нечему. А вот зеркало было старым иллюминатором, покрытым с изнанки слоем серебра. Отражение в нем получилось растянутым, но я все равно стояла и смотрела, и не могла поверить, что это происходит со мной. Я – в прошлом, на незнакомой планете, смотрю на чужое отражение в иллюминаторе Ковчега номер девять…

– Вот сутулая какая, – пробормотала я, расправляя плечи.

Инфинита быстро укутала меня в теплый тяжелый плащ.

– Я оболью тебя водой в знак очищения, Эврика, и ты пройдешь к алтарю, где тебя уже ждет твой будущий муж.

Вот и славно. Передо мной открыли дверь, повели по узким белым коридорам, напомнившим «Арго». Мэйн Кастор плелся следом, и я вдруг поняла, что нож, подаренный им, остался в кармане платья, теперь валяющегося на полу. Пусть так. Мне не нужно оружие рядом с Владом.

Двустворчатые деревянные двери распахнулись, открывая небольшое квадратное помещение без окон, и ко мне повернулся высокий старик в белоснежной мантии. Он поморщился, будто от плохого запаха, окинул меня тяжелым взглядом с головы до ног. Я невольно подобралась, выпрямилась, глядя поверх его плеча, точно на построении. После армии я могла отличить командира с первого взгляда – по осанке, манере держаться, невидимой ауре власти, и сейчас все кричало, что передо мной стоит капитан.

– Дочка Алистера, – проскрежетал он так хрипло, будто его горло забилось песком. – Как тебя зовут, напомни?

– Эврика, – ответила я.

Может, надо присесть в реверансе, а не вытягиваться в струнку, как на плацу? Я почувствовала, что краснею. Что делать? Поклониться? Что-то сказать? Передать привет от папы?

Он развел полы моего плаща, тяжелая бархатная ткань соскользнула с плеч, стекла к ногам. Старик взял с подставки канделябр с тремя свечами, обошел меня, разглядывая в свете трепещущих язычков пламени со всех сторон, как товар на рынке, и я стиснула зубы. Делать реверансы перехотелось. Когда он снова оказался напротив, я посмотрела прямо ему в глаза. Его волосы, белые, как молоко, были разделены пробором и заплетены в две тощие косицы. Седая борода окрасилась в бурый цвет то ли от вина, то ли от крови. Капитан Рутгер – а я не сомневалась, что это он, – был очень стар. Серый, высохший, словно вся вода, что была в его теле, собралась в глазах – невероятно ярких и синих.

Мы сверлили друг друга взглядом, и он хмыкнул. А потом вдруг сгреб мои волосы и, подняв их, посмотрел на мою шею сзади.

– Точно она. Я уж было подумал, другую подсунули, – прохрипел он. – На помолвке ты рухнула в обморок, стоило Амперу тебя поцеловать. Что ж теперь такая храбрая?

– Морской воздух, – огрызнулась я. – Здоровое питание.

– Капитан Алистер передал письмо, – поспешно сказала Инфинита, протягивая старику конверт.

– Я прочитаю, позже, – кивнул он и взял с низкого столика белый кувшин.

Иссохшие руки капитана задрожали, и он едва не выронил кувшин. Инфинита быстро пришла на помощь, и вдвоем они занесли его над моей головой. Энни распахнула вторые двери, открывая вход в храм.

– Принимаю тебя в свой экипаж, Эврика, дочь Алистера, – проскрипел старик.

Холодная вода плеснула мне на затылок.

Чужие взгляды обожгли мою обнаженную кожу, а прохладные ручейки воды побежали по спине, груди, животу, собираясь в лужицу под ногами.

– Худосочная какая, – прозвучал справа громкий шепот. Я повернула голову и увидела дородную тетку с косами, уложенными бубликами за ушами. – Взяться не за что.

Мои ногти до боли впились в ладони.

– Хорошенькая, – возразила ее соседка-бабулька, близоруко щурясь. – Смугляночка, румяная, как булочка.

Пацан с левого ряда рассматривал меня так жадно, словно раньше голых женщин не видел. Может, так оно и было.

– Ух, я бы… – начал он.

Щелчок – и звуки в моей голове исчезли. Я растерялась от внезапной глухоты, замерла, пытаясь услышать хотя бы свое дыхание. Последний привет от Эврики? Кто-то слегка подтолкнул меня в спину, заставляя идти. Я пошла по проходу между рядами лавок, чувствуя босыми ступнями холодный каменный пол. Незнакомые лица поворачивались ко мне, жадные взгляды прилипали к самым укромным частям моего тела. В ушах была гулкая тишина, но, возможно, и к лучшему. Я не слышала всех сальностей, что отпускали на мой счет, а смотрела лишь вперед и шла, расправив плечи.

Стены храма были лаконично белыми, продолговатые прорези в потолке, пропускающие солнечный свет, походили на прямоугольные лампы в лаборатории. И меня осенило: капитан Рутгер сказал, что принял меня в свой экипаж! Раздевание, омовение – я будто прошла антисептический блок перед посадкой на корабль!

Традиции с Ковчега номер девять остались, пусть и утратив исходный смысл.

Алтарем же в храме была старая медицинская капсула. Стеклянный купол от нее куда-то подевался, но я узнала и кнопку вызова персонала, идеально ложащуюся под указательный палец, и торчащий клапан подачи кислорода. Безнадежно устаревший образец, на «Арго» куда более современные модели: за полчаса можно вылечить зубы, сделать эпиляцию, очистить кровь и заодно поспать.

У алтаря ждал мужчина. Со слегка удлиненными конечностями, как и у всех жителей этой планеты, с широкими, как у пловца, плечами, обтянутыми синей рубахой, похожей на форму офицера космофлота. Мой жених. Влад Увейро. Он увидел меня, и синие глаза, яркие, как у старикана, сверкнули яростью. Он повернулся к священнику, вырвал из его рук какую-то белую хламиду, и поспешил ко мне.

А я шла к нему, словно на свет маяка, и впитывала его новую внешность: густые светлые волосы, невообразимо синие глаза, верхняя губа перечеркнута тонкой полоской старого шрама. Влад быстро накинул мне на плечи белое одеяние, напоминающее халат, заботливо укутал им, помог попасть в рукава и закрепил ворот золотой звездой. Он что-то рявкнул в сторону, оскалившись, как хищный зверь, и все люди, будто по команде, повернулись вперед, перестав глазеть на меня. Зубы у его донора, кстати, оказались отличные.

Влад обхватил мое запястье, погладил руку, и я поняла, что до сих пор сжимаю кулаки. Выдохнув, я разжала пальцы, хотя меня все еще слегка потряхивало от произошедшего. Влад неуверенно улыбнулся, но в его глазах явственно читалась тревога. Я взяла его за руку, пожала пальцы и улыбнулась в ответ. Все нормально. Теперь, когда он рядом, все будет хорошо.

Влад подвел меня к алтарю, возле которого уже стоял местный священник в коричневой рясе, сверкающей золотом по подолу. Гладкая физиономия мэйна Кастора мелькнула за его спиной и исчезла. Церемония началась, но я по-прежнему не слышала ни звука. Сбоку на стене обнаружилась фреска, привлекшая мое внимание: люди в круглых шлемах космоходцев, пятиступенчатая пирамида, летящая через россыпь звезд из белого металла с характерным бирюзовым отливом. Олимпиум! Они вырезали звезды из стен Ковчега!

А с иконы за алтарем улыбалась богиня с лицом Фернанды.

Я вздрогнула от неожиданности. Очередной глюк из-за адаптации в чужом теле? Изображение не менялось, как я в него ни всматривалась: темные глаза, плавные дуги бровей, едва заметная улыбка на губах. Разве что нос чуть тоньше. Может, просто похожа?

Я попыталась найти в обрывках памяти Эврики что-то об их религии, но, похоже, хозяйка тела, не пережив публичного позора, покинула меня навсегда. Ни картинки, ни строчки, ни кадра. Осталась лишь я.

Влад в чужом теле выглядел вполне уверенным, хоть и слегка уставшим. Под синими глазами пролегли круги, на скуле виднелась свежая ссадина. Успел подраться с кем-то, чтобы обжить тело донора? Мелькнувшая мысль о том, что он мог и заняться сексом, неприятно уколола. Интересно, как на этой планете с внебрачными связями? На «Арго» все просто. Если двое хотят заниматься сексом друг с другом, они сообщают об этом Фернанде, и после анализа совместимости ежедневно получают через браслет необходимую дозу гормонов, от которых повышается либидо и партнер становится очень привлекательным физически. Но сейчас я чувствовала, как кровь бежит быстрее, даже без всякого вмешательства Фернанды в мой организм. Пальцы Влада поглаживали мою ладонь, в его взгляде сквозил тот же мужской интерес, что и тогда, в лаборатории, и он волновал меня, вызывая ответное влечение.

Влад протянул наши сплетенные ладони вперед. Священник, ничуть не похожий на мэйна Кастора, с исчерканным морщинами лицом и молодыми глазами, уколол острием ножа сначала его запястье, а потом и мое. Красные капли упали в подставленную чашу. Священник опустил в нее палец, смешал нашу кровь и обвел ею губы Фернанды на иконе. Влад надел на мое запястье широкий серебряный браслет с подложкой из какого-то мягкого материала, а я, взяв с алтаря такой же, надела ему.

Здесь они, конечно, переборщили с пафосом. На космолете после анализа Фернанда материализуется, чтобы озвучить срок договора и нюансы вроде времени совместного пребывания и дополнительного выходного. Хотела бы я посмотреть на выражение ее лица, если бы я предложила ей лизнуть крови…

Влад повернулся к священнику и что-то сказал. Потом посмотрел на меня, и во взгляде читался вопрос. Оглянувшись, я увидела то же напряженное внимание на лице Энни, которая вцепилась в локоть невозмутимой Инфиниты, и крупные капли пота на лбу мэйна Кастора, который перебрался на первый ряд и примостился на краешке лавки. Капитан Рутгер, сидящий на возвышении, уставился на меня с негодованием, раздувая ноздри.

От меня чего-то хотели.

– Да, – ответила я, надеясь, что от невесты во всех мирах ждут одного – согласия.

Влад улыбнулся и склонился ко мне. Замер на мгновение, рассматривая мое новое лицо.

Сейчас мы были на миссии, от которой зависело будущее человечества, и я понимала, что Влад отыгрывает роль, но он поцеловал меня по-настоящему. Он притянул меня к себе, положив одну руку на талию, а другой зарывшись в волосы на затылке, так что я не смогла бы увернуться, даже если бы захотела.

Я привстала на цыпочки и потянулась к нему.

Теплые требовательные губы приникли к моим губам, горячий язык скользнул в рот, и я ответила на поцелуй, чувствуя его еще острее из-за того, что в голове моей по-прежнему висела звенящая тишина.

Пусть Влад не похож на себя: его глаза синие, а в волосах будто запуталось солнце, и на его поцелуй отзывается тело другой женщины. Наверное, более пылкой, потому что я никогда раньше не теряла почву под ногами от поцелуя. Но все равно сейчас мы были настоящие, в этом храме, построенном из обломков космического корабля, перед лицом компьютерной программы, намалеванной на куске холста.

Когда Влад подхватил меня на руки и понес из храма, я улыбалась, как настоящая новобрачная. Дети осыпали нас красными лепестками, женщины – зерном. Чья-то меткая рука швырнула мне колючую горсть прямо в лицо, так что какое-то время я отплевывалась зернышками, и это меня слегка отрезвило. Влад пронес меня по белым коридорам замка и поставил на ноги лишь для того, чтобы усадить за один из столов, накрытых в просторном квадратном зале, украшенном цветочными гирляндами. Возможно, мой новоиспеченный муж опасался, что я могу грохнуться при всем честном народе, не справившись с чужим телом, но я чувствовала себя отлично. Только все еще не привыкла к своим новым пропорциям и случайно столкнула бокал. Когда он разлетелся на осколки, зал взорвался радостными криками, а тишина в моей голове внезапно сменилась раскатами людских голосов, от которых захотелось заткнуть уши.

Я сидела, потупив глаза, исподволь разглядывая собравшихся людей и прислушиваясь к разговорам, а еще целовалась с Владом каждый раз, когда кто-то из гостей поднимал тост. Его губы становились все жарче, руки – наглее, а язык успел исследовать весь мой рот.

Надо признать, новое обличье шло ему даже больше, чем настоящее. Он двигался так уверенно, словно был рожден в этом теле – с длинными ногами, широкими плечами и выгоревшей под чужим солнцем шевелюрой. А улыбка по-прежнему была самой обаятельной во всем Космосоюзе. Он шутил с мужчинами, сидевшими рядом, безошибочно называя каждого по имени, и я восхищалась его профессионализмом и самообладанием. Здесь, в ином мире, он чувствовал себя как дома и, кажется, даже слишком расслабился.

Глава 4

Валд, младший сын капитана Рутгера, не хотел жениться. Он и не должен был. Невеста предназначалась старшему брату. Союз между экипажами упрочил бы зыбкий мир, и оба капитана – Рутгер и Алистер – после длительных переговоров одобрили будущий брак. Однако Ампер потерял руку на охоте, и Алистер заявил, что не отдаст свою дочь за калеку. Старый козел хотел войны. Валд чуял ее предвестников как приближение грозы, когда все затихает, но горизонт уже подсвечивается далекими росчерками молний. Тогда отец предложил своего младшего сына, укомплектованного всеми конечностями, и Алистер не смог отказать.

Валд был в ярости. Его сосватали, как какую-то девку, даже не спросив. Но, поразмыслив, согласился. Не мог не согласиться. Войны он тоже не хотел. А теперь, сидя рядом с молодой женой, такой милой, нежной, пылко отзывающейся на его ласки, думал, что все, в общем-то, неплохо. Эврика оказалась симпатичной и совсем не такой забитой, какой ее описывал брат.

К тому же головная боль, от которой он пару часов назад чуть не сдох и бился словно в агонии, отступила. Чужой голос затих, и руки-ноги снова повиновались ему, как положено. Как и остальные части тела. Он не стал никому рассказывать о непонятном приступе и списал все на нервное напряжение перед свадьбой, которой, оказывается, не стоило бояться.

Валд положил руку на колено Эврики и провел вверх по бедру. Полы свадебного одеяния разошлись, и его пальцы коснулись горячей шелковистой кожи. Кроме церемониального халата, сколотого одной лишь брошью-звездой, на девушке больше ничего не было, и это будоражило. Хотелось отстегнуть звезду, развернуть свою жену, как дорогой подарок, и рассмотреть все ее тело, которое он так внезапно увидел в храме, в деталях. А заодно потрогать, поцеловать, попробовать на вкус…

Он сдвинул ладонь еще выше.

– Влад. – Эва одернула его руку и посмотрела строго, как учительница.

– Ты напряжена, – придвинувшись, промурлыкал он ей на ухо и слегка прикусил маленькую розовую мочку.

– Конечно! – возмущенно прошептала она. – У нас впереди важная миссия!

– Миссия? – Валд едва не расхохотался, но сумел сдержаться и состроил серьезное лицо. – Поверь, я отношусь к ней со всей ответственностью, – заверил он и поцеловал нежную кожу за ухом.

– Ты точно знаешь, что делать дальше? – спросила Эврика.

Он отвернулся, пряча улыбку. Девочку воспитывали в монастыре, известном строгими правилами. Даже в сопровождающие ей выделили священника. Понятно, что она волнуется из-за предстоящей брачной ночи.

– Знаю, – твердо сказал он и положил на ее тарелку ароматную котлетку. – Поешь, силы тебе понадобятся.

Эврика благодарно кивнула и, отломив вилкой кусок, с опаской понюхала его и отправила в рот. Прожевав, застонала от удовольствия и мигом умяла котлету целиком. Валд подвинул к ней блюдо с закусками, подал бокал вина, и она осушила его до дна.

– Это лучшее, что я когда-либо пробовала, – пробормотала она. – Значит, у тебя уже есть план?

– План? Нет, я предпочитаю импровизировать, – улыбнулся он и, заправив прядь волос ей за ушко, погладил длинную шею.

– Ладно, – серьезно кивнула Эврика и, посмотрев на него доверчивыми глазами олененка, облизнула пухлые губки, красные от вина. – Скажешь, что мне делать. Я полностью в твоем распоряжении.

Валд выдохнул и, поерзав, незаметно поправил ставшие тесными брюки. Брак – это великолепно!

В зале, только недавно полнившемся смехом и криками, повисла тишина.

Отец тяжело поднялся со своего места, опираясь на плечи матери и тети Энни, посмотрел на невесту, потом на него. Все притихли, ожидая слов капитана. Валд до сих пор был в ярости из-за выходки отца: он опозорил его будущую жену, чтобы задеть Алистера. Но сейчас, когда Валд посмотрел на отца, злость притупилась, уступив место острой горечи. За последние месяцы капитан Рутгер совсем постарел: две косы побелели и истончились, кожа стала серой и морщинистой, как кора камнелома.

Валд встал, потянул за руку молодую жену, помогая ей подняться. Отец пристально смотрел на него, и Валд понимал все без слов. От их союза зависел мир между экипажами, и он был намерен стать образцовым мужем. Кажется, это будет не так и сложно.

– Будьте счастливы, – выдохнул отец и осушил поданный ему кубок. Капли красного вина стекли по седой бороде. – Хватит лапать невесту, младший. Жена, отведи ее в спальню, пока мой сын не разложил ее прямо на свадебном столе.

Дружный хохот прокатился по залу, тетя Энни и мама помогли отцу сесть и увели Эврику. Валд представил, как они зажигают свечи по всей спальне, усаживают девушку на большую кровать, расчесывают длинные густые волосы, которые можно намотать на кулак… Он едва выждал несколько минут и тоже поднялся.

– За невесту, – провозгласил он тост, подняв кубок, – которую я собираюсь сделать своей женой немедля.

– Девка что надо, – сказал Магнус, опрокинув кубок. Он вытер губы рукавом, развязно улыбнулся. Покачнулся слегка, как будто уже успел напиться, но глаза, такие же яркие, как у Валда, оставались трезвыми. Двоюродный брат, а похож на него больше, чем родной: светлые волосы, синие глаза. Разве что ростом Магнус пониже, в тетку Энни, и характером гаже – это уж непонятно в кого. – Чистенькая, тоненькая, сисечки тугие, как яблочки, – продолжил Магнус. – Если понадобится помощь – зови.

– Справлюсь, – ответил Валд и поймал суровый взгляд Ампера, который, кажется, единственный не одобрял эту свадьбу. Странно. После помолвки брат ходил, как в воду опущенный и теперь, по идее, должен радоваться…

– А может, пусть Ампер будет первым, – предложил Магнус, хихикнув. – Сначала ведь он был ее женихом. Кварги только руку ему откусили или кое-что еще? А, Лора? Если что – только скажи, и я…

Ампер резко вскочил с места и попытался вмазать Магнусу по роже здоровой рукой, но тот легко уклонился, и удар по инерции пришелся в плечо толстого Буя. Тот облился вином и несколько мгновений осмысливал произошедшее. За это время самые сообразительные успели сорваться с мест и удрать подальше. А потом Буй встал, опрокинул стол и, зарычав, повернулся к Амперу.

Валд вышел из зала, где, судя по доносившимся крикам и грохоту, стремительно разгоралась драка, и поднялся по лестнице, перепрыгивая ступеньки. Он столкнулся с тетей Энни и матерью у дверей спальни.

– Давай покажи, кто здесь настоящий мужчина, – напутствовала тетка.

– Не спеши, – посоветовала мать, пригладив ему растрепавшиеся волосы. – Будь поласковее. Эва – хорошая девочка, вы сможете быть счастливы, если постараетесь найти подход друг к другу…

– Разберусь, – отрезал он и, протиснувшись между ними, вошел в спальню.

– Вынесешь потом простыню! – выкрикнула ему вслед тетка, и Валд, захлопнув дверь, прислонился к ней спиной.

Его жена сидела на краешке кровати, глядя на него с нежной улыбкой. Темные волосы шелком струились по белой ткани свадебного одеяния, щеки разрумянились то ли от вина, то ли от того, что должно было произойти, глаза сияли.

– Наконец-то мы одни, – выдохнула она.

– О да, – согласился Валд и подошел к ней ближе.

Только когда дверь за Владом закрылась, отрезая нас от остальных, я поняла, какое испытывала напряжение. Чужой мир изнурил впечатлениями, и мне требовалась передышка. В спальне, которой предстояло стать моей комнатой на ближайший месяц, оказалось куда уютнее, чем в каюте «Арго»: обтянутые узорчатой тканью стены, свечи с мягкими язычками огня, ароматы цветов, проникающие через приоткрытые окна, шум моря – я будто попала в сказку.

А больше всего меня поразила ванна – огромная, чугунная, стоящая на толстых перепончатых лапах у дальней стены комнаты и источающая пар. На «Арго» для «мышек» предусматривались общие душевые с нормой расхода воды четыре литра на человека. Водой из этой ванны мог бы помыться весь обслуживающий персонал звездолета.

Влад же смотрел только на меня. Наверное, пытался привыкнуть к моей внешности. А его донор был упоительно хорош. Слегка грубоватые, но правильные черты лица, густые темные брови, контрастирующие с выгоревшими волосами, и какие-то космические глаза. Да и остальное выглядело неплохо.

– Тебе досталось хорошее тело, – сказала я, разглядывая его.

Он слегка удивленно приподнял бровь. Подошел к маленькому столику у камина, который не стали разжигать, взял кувшин и разлил по бокалам вино. Влад двигался с ленивой грацией хищника, и я снова поразилась тому, как быстро он сумел обжиться.

– Спасибо, – ответил он. – Тебе тоже. За нас?

Я взяла из его рук бокал, отпила и покатала жидкость во рту, наслаждаясь терпким вкусом на небе.

– И за успех миссии, – добавил он, как-то странно улыбнувшись.

Я кивнула и выпила до дна. Он забрал мой бокал, поставил его назад на столик.

– Влад, ты не против, если я приму ванну? – спросила я. – День был сумасшедший. Меня везли сюда в тесной лодке, и я вспотела, как собака.

– Конечно, – ответил он. – Давай я тебе помогу.

Я с легким сожалением встала с кровати. Она была такой широкой, мягкой, с нависающим над ней балдахином. Я приму ванну – самую шикарную в мире, а потом упаду в эту кровать и просплю до самого утра.

Если, конечно, Влад не предложит что-то еще. А судя по его рукам, обнявшим меня, потемневшему взгляду, губам, которые коснулись моего виска, оставив пылающую метку, у него есть и другие планы, кроме сна.

Глупо отрицать, что я чувствовала возбуждение. Он касался меня так нежно – расчесал пальцами волосы, слегка помассировал затылок, потом осторожно поцеловал в уголок губ, будто и вовсе не он засовывал язык мне в рот на глазах у всех этих варваров с девятого Ковчега. И все действительно было по-другому. Там мы были обязаны вести себя в соответствии с выпавшими ролями.

А сейчас остались одни.

Я мечтала о Владе Увейро долгие годы, но он обо мне узнал лишь сегодня. На его плечах в нашем времени остались отметины ногтей другой женщины. А кто я для него? Тренажер, чтобы обжить тело донора? Когда его губы стали настойчивее, я отстранилась, слегка оттолкнула его, положив руку на грудь.

– Ванна, – кивнул он, глядя на мои губы. – Понял.

Золотая брошь в форме звезды упала на пол. Влад медленно раздвинул полы моего халата, будто наслаждаясь мгновением. Белая ткань зашуршала, падая к ногам. Я переступила через нее и пошла к ванне, спиной чувствуя горячий взгляд, провожающий меня. Забравшись в ванну по маленькой лесенке, я с наслаждением откинула голову, свесив волосы через край. Заморачиваться с их мытьем сегодня не хотелось. Лучше всего было бы обрезать их до приемлемой длины, но, боюсь, это не по правилам местного общества. Насколько я успела заметить, замужние женщины здесь носили длинные косы.

– Я присоединюсь? – вкрадчиво спросил Влад.

Не став дожидаться ответа, он начал расстегивать рубашку, а я поняла, что не откажу ему этой ночью. Пусть я для Влада всего лишь случайная партнерша по заданию и нужна ему только для получения полного физического контроля над телом донора – плевать. Если я откажусь, то буду жалеть об этом всю оставшуюся жизнь. Передо мной сейчас раздевался самый красивый мужчина, которого я когда-либо видела: широкие плечи, крепкие руки, торс, по которому можно изучать анатомию мышц. И в этом теле был Влад. Мой герой, спаситель и кумир.

Он снял рубашку и бросил прочь. Я слегка поморщилась. Терпеть не могла нерях, разбрасывающих свое грязное шмотье. Но рубашка спланировала точно на лавку, стоящую в углу. Интересно, как это Влад успел ее заметить. И бросок был таким точным…

Я поджала колени к груди, глядя на мужчину, приближающегося ко мне.

Он, однако, не торопился забираться в воду. Вместо этого подошел сзади, положил руки мне на плечи, слегка помассировал, потом его ладони медленно спустились ниже, обхватили груди, а пальцы обвели соски и легонько сжали.

– Влад… – прошептала я, пытаясь справиться с нахлынувшими чувствами – смесью иррационального страха и острого желания. – Ты уверен, что нам стоит это делать? Мы совсем не знаем друг друга.

– У нас вся жизнь впереди для того, чтобы познакомиться, – ответил он тихо. Бархатистые интонации его голоса и дразнящие ласки пьянили не хуже вина.

Выходит, это не разовая интрижка для него? Не только физическое упражнение для попаданца?

Его руки скользили по моему телу, тающему от прикосновений. И я поняла, о чем он говорил еще в лаборатории, предлагая заняться сексом, – теперь я воспринимала тело действительно своим. Это моя голова запрокинулась, мой рот приоткрылся, впуская его язык. Повернувшись к Владу, я гладила его колючие щеки и зарывалась пальцами в густую шевелюру, легонько царапала широченные плечи, целовала, ласкала, кусала его губы, такие нежные и требовательные, и лизнула короткий шрам, прячущийся в их уголке.

– Уф… – Влад дернул шнурок на штанах, но тот запутался. – Какая горячая у меня жена. Подожди…

Я улыбнулась и снова погрузилась по шею в воду, глядя, как Влад идет к лавке, сражаясь со штанами.

– Кстати, раз уж мы заговорили о знакомстве, – сказал он, развязав наконец шнурок, – ты не совсем верно произносишь мое имя. Не Влад. Валд.

– Валд? – недоуменно повторила я.

Он кивнул и, стащив штаны, бросил их на ту же лавку. Но почему Валд? Я знала его имя едва ли не лучше, чем свое. Я изучила всю его биографию. Никакой ошибки не было. Сердце забилось быстрее, паника затопила тело, сметая и вожделение, и негу. Я облизнула губы и спросила:

– А полное имя?

– Разве ты не знала, за кого выходишь замуж? Не слышала имя в храме? – улыбнулся мужчина, снимая трусы.

Да уж, он точно хочет продолжить… Я невольно отвела взгляд, вжалась в ванну и прикрыла грудь руками.

– Валидол, – нахмурился он. – Мое полное имя.

Валидол. Я нервно рассмеялась, но глаза мои защипало, и все поплыло, будто я опять потеряла контроль над телом. Я сморгнула, слезы быстро скатились по щекам, и картинка снова стала четкой.

Осознание произошедшего набатом стучалось в голове, но я просто отказывалась это принять.

Он шутил с гостями, двигался грациозно, как хищный кот, и вел себя естественно, потому что все это время был собой. Но не Владом Увейро, а незнакомым мужиком, который сейчас медленно приближался ко мне.

Этого не может быть! Не может! Я одна. На чужой планете. В чужом теле. И рядом со мной дикарь, который собирается заняться со мной сексом!

– Что за имя – Валидол? – спросила я, подобравшись и мысленно надавав себе оплеух. Собраться! Не раскисать!