Текст книги "Жить. Автобиографическая наивная литература"

Жить
Автобиографическая наивная литература
Онто Генез

© Онто Генез, 2024

ISBN 978-5-0062-6785-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Инфантил

Рита вошла в автобус и оказалась лицом к лицу с огромным молодым мужчиной в розовых наушниках с кошачьими ушками, который подпевал звучащей в наушниках песне.

Рита быстро и безоговорочно мысленно осудила этого представителя нового инфантильного поколения за то, что ему бы пора семьей обзавестись и стать ответственным человеком, а он всё ещё дурачится, эпатирует публику внешним видом и распевает песни в общественном месте, хоть и негромко, шепотом, но все равно ведёт себя несдержанно, как подросток.

Рита с чувством досады отвернулась от него, продолжая думать о том, как обмельчали люди, вот и её сын, вроде бы уже взрослый человек, а всё ещё не в состоянии брать на себя ответственность не только за других, но и за себя.

В это время молодой человек в розовых наушниках ответил на входящий звонок:

– Да, дорогая? Хорошо, понятно. Тогда мы с детьми пойдём вечером гулять без тебя, а к ужину тебя дождёмся. А зачем заказывать? У меня ведь сегодня выходной. Забыла? Я сам ужин приготовлю. Дети попросили запеканку. Не хочешь? Ну себе закажи что-нибудь другое. Шумно, да. Я в автобусе. Еду Вику с танцев забирать. Кстати, я тебя прекрасно слышу, хорошие мы наушники Вике купили, я протестировал. Я сейчас в них. Хорошие, говорю, наушники. Подожди, выхожу, будет лучше слышно, сейчас моя остановка.

Молодой человек вышел из автобуса. Рита сконфуженно смотрела ему вслед.

ЖИТЬ

Краткое содержание моей истории: два года назад я заболела аутоиммунным заболеванием, которое стремительно прогрессировало, в результате чего возникла необходимость в радикальном лечении хирургическим путём – удалении внутреннего органа, выбор стоял между инвалидностью и летальным исходом, я выбрала инвалидность.

После операции я не могла смириться с произошедшим, долго рефлексировала. Самое важное, что я поняла о себе, анализируя свою жизнь во время выздоровления: я всегда панически боялась болезненных чувств, убегала от них в развлечения, в работу, в алкоголь, чтобы не оставаться наедине со своими мыслями, запрещала себе чувствовать, избегала сближения с людьми, потому что боялась боли. Это привело к тому, что напряжение и страх не проживались мной, а складировались в подсознании и в теле, накапливались, усиливали врождённую или приобретённую перманентную тревожность на психическом уровне и мышечную зажатость на физическом уровне, препятствовали нормальной психической и физической жизни, и, вероятнее всего, спровоцировали заболевание.

Осознав все это, я была в отчаянии от того, что своей бесчувственной жизнью довела себя до саморазрушения. Я не понимала, как и в каком направлении жить дальше.

Я пыталась найти объяснение тому, что со мной произошло, понять, что я должна сделать с тем, что я теперь о себе знаю. Я работала с психологами, я пыталась создавать новые концепции своей будущей жизни. Мне было горько, жутко. Я не находила смыслы. Я проводила дни и ночи в своей голове, пытаясь понять, как мне быть и что делать. Ни в одном из направлений своих мыслей я не находила покоя.

Совершенно случайно христианская вера и церковь помогли мне выйти из кризиса. Настоящее спокойствие я ощутила впервые в церкви, и это стало точкой опоры, потому что теперь я знаю, как это бывает, что такое настоящее спокойствие. Конечно, оно постоянно теряется, но теперь я хотя бы знаю, к чему нужно стремиться, потому что ощутила это, а не узнала от кого-то, не прочла об этом, не придумала себе, а именно ощутила. Более того, там же я получила приблизительные ориентиры дальнейших моих шагов в жизни.

Кроме того, ко мне наконец-то пришло не знание (я знаю об этом очень давно), но понимание, что в человеке обязательно должна быть гармония души, тела и разума, перекос в любую из сторон чреват негативными последствиями.

В течение жизни и в настоящий момент у меня есть существенный перекос в сторону разума: решения в моей жизни принимают логика и рационализаторство.

Наверное, первое, что мне стоит сделать, научиться испытывать чувства и чувствовать тело, научиться расслабляться на психическом и физическом уровне – это очень сложно для меня, потому что всю жизнь я учила себя не придавать значения чувствам и игнорировать физические потребности.

И, конечно же, мне нужно постараться стать более доброй и открытой, придерживаться христианских заповедей и избегать христианских грехов – это очень сложно для меня, потому что я довольно злая и агрессивная, гневливая; я люблю сплетничать, обсуждать и осуждать; я злопамятная и с трудом прощаю людей; я мнительная, потому что тщеславная; я малодушная, плохо переношу свою и чужую боль, закрываюсь от нее; теперь я еще и завистливая (хотя раньше я вообще не знала чувства зависти) после операции я стала ужасно завидовать здоровым людям; я неоднократно лгала в своей жизни; я чревоугодничаю, жестко переедаю во время стресса; я сквернословлю (потому что при помощи мата лучше всего выражаются злость и веселье – это две мои основные эмоции); я проявляю гордыню, всегда с трудом прошу о помощи, иногда насмешливо отношусь к людям, и т.д., и т. п. Чем перечислять всё, проще сказать, что мне точно есть над чем поработать.

В конце октября прошлого года я взяла взрослого умного красивого мелкого запуганного пса из приюта. Теперь он живёт со мной и учится доверять.

В тот же период я обратилась к психиатру, потому что не могла спокойно переживать неожиданно всплывающие воспоминания из года, который я провела в разных больницах, пытаясь снять обострение аутоиммунного заболевания. Если по непонятным причинам вспоминалась какая-то картинка из больничного прошлого, то мне становилось не по себе, без моего на то желания я начинала вспоминать подробности и чувства того периода, и это могло продолжаться от нескольких часов до нескольких дней. Психиатр диагностировала депрессию, обусловленную жизненными обстоятельствами, выписала антидепрессанты, и настоятельно рекомендовала научиться различать и проживать чувства.

Так совпало, что в этот же период одна из психологов, на которую я была подписана и подход и атмосфера которой были мне близки, набирала группу для групповой психотерапии.

В течение трёх месяцев я по индивидуальной программе выполняла задания для приобретения навыков различения чувств и умения проживать эти чувства, и на ежедневной основе делилась чувствами в группе и разделяла чувства с другими участницами группы, которые описывали свои чувства. Обмен чувствами и эмоциями, а также наблюдение себя и друг друга во взаимодействии дало отличный результат. Наконец-то я стала ориентироваться в недоступной мне раньше сфере чувств и эмоций.

По истечении трёх месяцев я решила выйти из групповой терапии.

Хочу жить со своим новым опытом, с новыми осознаниями, с новыми ориентирами, с новыми навыками, и посмотреть, каково это.

1

Я зарегистрировалась в приложении для знакомств.

Если я буду здорова этим летом, то я попробую активно ходить на свидания и одновременно буду узнавать, как происходит процедура усыновления детей.

Если летом я встречу человека, с которым мы влюбимся друг в друга, то дальнейшие планы про семью будем обсуждать совместно.

Если летом я не встречу будущего мужа, то осенью я усыновлю ребенка.

Предварительный план такой.

В приложении для знакомств много симпатичных мужчин, и минимум тех, у кого есть хотя бы пара строк о себе. Они не знают, кто они и что любят? Или они считают чрезмерно откровенным транслировать такую информацию о себе? Непонятно.

Я написала о себе в анкете так, как я себя вижу. Прежде всего, чтобы из описания было видно, какие у меня ценности, чтобы мужчина сразу понял, насколько мы похожи.

Раньше мое описание себя в анкете для знакомств было слегка абстрактным, я таким образом старалась расширить целевую аудиторию, зацепить побольше мужчин, ведь я сама не знала, чего я хотела от отношений. Кажется, я хотела развлекаться при помощи общения и свиданий. Мне хотелось казаться интересной, демонстрировать свой кругозор и чувство юмора. Я визжала от восторга, когда мужчина после переписки сделал мне комплимент «девушка с интеллектуальным огнём», ведь в тот период я была помешана на том, чтобы меня считали умной.

Я не осуждаю себя в том периоде. Я действительно не понимала, чего я хочу и куда я иду, поэтому занималась ничем: тешила своё самолюбие и тщеславие, получая разнообразные комплименты и оценку из внешней среды. От анкеты я ждала обратной связи в виде оценки меня. Если ты не знаешь, какая ты, то тебе хочется, чтобы тебе кто-нибудь сказал, какая ты.

Сейчас я знаю, какая я. Плотная рефлексия в течение полутора лет нарисовала мне картину меня. Безусловно, мне любопытно, что думают мужчины о том, что я о себе написала, но теперь их оценка мне больше не важна. Мне важно, чтобы из моей анкеты было понятно, какая я, чем я живу. Я стараюсь это донести предельно ясно.

Вообще, это необычное ощущение: я иначе, чем раньше, смотрю на мужчин. Дело даже не в том, что теперь я настроена на семью, а в том, что я настроена на определённых людей. Раньше, если меня увлечь, я могла пойти в любую заинтересовавшую меня область, в любой эксперимент, под девизом «в жизни все надо попробовать», куда понесёт, туда и пойду, а теперь я знаю, куда я не пойду, даже если мне интересно, без сожаления об этом.

Что-то стройное появилось в моём мировосприятии. Теперь, когда я ориентируюсь в своих приоритетах и ценностях, выстроилась некая внутренняя вертикаль, она ощущается почти физически. Наверное, это пресловутый стержень личности. Раньше у меня не было такого ощущения. Раньше я была другой, я была как конструктор или кубики – как сложится, так и сложится. Дело не в том, что я стала принципиальной, вовсе нет, принципов стало даже меньше, но появилось ощущение, что я знаю, чего я хочу в моей жизни, а что мне совершенно не нужно.

Интересно, это ощущение целостности возникло в результате всех пережитых событий и открытий, или это просто определённая зрелость мозга, соответствующая зрелому возрасту?

2

Мы поехали с псом утром удалять ему клыки впервые к ветеринару, рекомендованному подругой.

В других двух клиниках рекомендовали удалить нижние клыки возрастному псу, потому что, якобы, сгнили корни зубов. Сказали, что если клыки не удалить, то корни зубов прогниют, создастся высокий риск перелома челюсти, и если челюсть сломается, то язык вывалится и будет сохнуть.

Рекомендованный ветеринар рекомендовала не удалять клыки и пояснила (если я все правильно поняла), что у собак, как и у людей, верхняя челюсть монолитная мощная, а нижняя хрупкая подвижная, поэтому без нижних зубов челюсть обмякнет и язык вывалится.

Это уже третья ветклиника, в которую я тащу пса через весь город, чтобы оценили состояние клыков. Пса там ставят на смотровой стол, совершают манипуляции и после этого мы уходим. Он не сопротивляется, я так понимаю, что ему можно делать что угодно и где угодно, лишь бы это была не стрижка когтей. Что он думает об этом? Наверное, что это какое-то моё развлечение.

Я написала этот абзац и занялась своими делами. Вечером мне позвонил брат и, среди прочего, спросил, как поживает мой пёс. Я рассказала.

Брат предположил, что пёс в ужасе от своего положения, и думает, что лучше бы так и жил беспризорником, чем эта женщина сумасшедшая, типа добренькая заботливая, его то моет, то чистит, то когти стрижёт, то таскает его непонятно куда и непонятно зачем, что он за последний месяц с градусником в попе оказывался чаще, чем за всю предыдущую жизнь.

Я засмеялась, а потом резко перестала смеяться, потому что подумала, что, может быть, пёс действительно так считает. Ведь бегает же он за мужчинами на прогулке, видимо, в надежде отыскать своего прежнего хозяина, который, видимо, пса не таскал так часто по ветклиникам.

3

Сестра отправила в семейный чат фото, которое ей подсунул смартфон: празднование восьмого марта три года назад, за несколько месяцев до операции.

Я на этой фотке высохшая, измождённая, механически улыбающаяся. Я помню этот день и весь тот период. Тогда я видела себя будто со стороны. Мне не верилось, что это я, что это мое тело, мне не верилось, что это мое состояние безволия и бездеятельности. Весь тот период будто какой-то плохой фильм обо мне. Невыносимо это вспоминать.

Я посмотрела на фото, и хорошенечко, до опухших глаз, поплакала.

Даже точно не знаю причину слез. Нет, я точно плакала не о том, что со мной произошло, я не хотела бы вернуться в прошлое и избежать операции, потому что благодаря этому трагичному событию я стала другим человеком и теперь живу живую жизнь.

Просто больно это вспоминать. Просто жаль ту меня совершенно бессильную физически, упавшую духом, отупевшую эмоционально, ничего не понимающую в том, что происходит с телом, отчаявшуюся понять, как выйти из этой ситуации. Я сочувствую себе, это было просто ужасающее меня и окружающих физическое и психическое состояние, и потрясающе ужасный период, но, если бы этого не произошло, то я так и не ожила бы, я прожила бы эту жизнь без чувств.

Хорошо, что сестра отправила эту фотку, я поняла, что вспоминать мне уже просто больно, но уже не жутко и не страшно, как раньше, когда я вспоминала тот больничный период. К тому же, раньше меня стало бы мутить от этих воспоминаний, и я проторчала бы мысленно в них несколько дней, а теперь прорыдалась и почувствовала себя лучше. Большой прогресс.

4

Возвращалась домой, в метро подходила к первому вагону поезда, когда двери закрылись. Я искренне огорчилась, потому что в будни на большом кольце днём большие временные перерывы между поездами. Молодой человек, машинист, увидел мое огорчение, и открыл двери. Я ему кокетливо состроила глазки, улыбнулась, кивнула в знак благодарности, и зашла в вагон, и уже сидя в вагоне подумала, а было ли уместно кокетничать с молодым человеком.

Мне довольно часто говорят, что я совсем не выгляжу на свой возраст, но моложе мое лицо выглядит, когда я молчу или улыбаюсь, а когда я начинаю разговаривать, демонстрирую глубину мимических морщин и становится видно, что глубина не детская и не молодая. Непонятно он мне открыл дверь, из симпатии к девушке, или из уважения к зрелой женщине. Если второй вариант, то реакция у меня была неуместной, потому что молодым мужчинам ужасно некомфортно, когда взрослая женщина всерьёз строит им глазки.

Может быть, в моем возрасте пора в благодарность говорить «дай тебе Бог здоровья, сынок, за твою доброту», а я все жеманничаю по привычке. Или не пора? Вот это нужно называть переходный возраст, когда не понимаешь ты ещё молодая или уже зрелая.

Слово «старость» к себе не буду поменять. Этимология: слово старость состоит из приставки «ст» и корня «рост», «рост» – расти, развиваться, изменяться, сочетание букв «ст» означало у славян замедление, остановку. Надеюсь, буду развиваться всю жизнь.

5

Не пойду в группу ВДА (взрослые дети алкоголиков).

Планировала пойти, забыла об этом, вспомнила. Запланировала вновь. Не пошла.

Хотела себя заставить действовать по плану. Вспомнила, что я теперь прислушиваюсь к себе. Себе сказала мне, что идти туда не нужно, если нет желания.

Надо сказать, что, если бы я не была подписана на чаты нескольких групп ВДА, то я не узнала бы, насколько многогранно и многотрактовочно понятие «созависимость», и тогда я не заинтересовалась бы стартом проекта групповой терапии для созависимых в псих-чате, и тогда я так быстро не научилась бы навыкам самоподдержки, как смогла научиться под руководством человека, который это уже прошёл.

Я думала, что созависимый – это человек, состоящий в отношениях с зависимым от чего-либо человеком (алкоголиком, наркоманом, игромании), а оказалось, что это определение значительно шире, я назвала бы нас, таких, не созависимыми, а аддиктами. Аддикты привязываются к чему-нибудь и держатся за это как младенец за материнскую юбку (психически зависимые от сладкого, еды, напитков, спорта, отношений и т.д.). Нас таких большинство.

Кроме того, мне незачем идти к ВДАшникам, потому что псих-чат, в котором я состояла три месяца, был создан созависимой для созависимых. Автор проекта прошла шаги ВДА, переработала свой опыт, создала из этого свой проект, направленный на то, чтобы научить человека быть чутким по отношению к себе и другим, осознавать и проживать чувства, не подавлять эмоции, но и не впадать в крайности, не разрушать отношения. Гнев, обиды признавать, проживать, но не упиваться ими, не погружаться в них, не делать их центром или препятствием в своей жизни.

Если бы в псих-чате был посыл гневиться, обижаться, выяснять отношения, то я не смогла бы там быть.

У меня был опыт пестования травм и обид, это крайне разрушительное направление мыслей для психики. Это не приносило облегчения, а все больше подогревало конфликт с миром. Кстати, обострение моей болезни пришлось на этот период, когда я мысленно и вслух предъявляла всем претензии, разбиралась со всеми, озвучивала обиды. Тогда я не осознала связь между обострением и разрушительными мыслями, зато теперь мне это кажется очевидным. Теперь я знаю, что большие обиды и травмы достаточно признать, чтобы понять, на чем именно зациклена психика, где именно в прошлом произошёл сбой, который мешает в настоящем выстраивать коммуникации. Признать и простить, а не раздувать до масштабов вселенной.

По моим ощущениям, этот проект создан добрым гармоничным человеком, и мне повезло оказаться в нем. И, так как, этот проект вырос из системы ВДА, то можно считать, что основные важные вещи мне осветила хороший психолог.

Так что, группы ВДА мне пока не интересны. Может быть, потом я об этом пожалею, но в ближайшее время я не готова туда идти. Цитирую психолога из псих-чата: всё нужно делать без насилия, по мере готовности и при условии наличия желания.

6

В приложении для знакомств переписываюсь почти со всеми подряд. Мне интересны люди. Увлекательно наблюдать, как все по-разному строят коммуникацию.

Забавно, что некоторые люди, если им что-то не понравилось в общении, психуют, гиперактивно реагируют, выясняют отношения с незнакомым, как с близким человеком.

В моем возрасте знакомиться очень удобно: по следам на лице считывается, как человек прожил свою жизнь и даже, как правило, можно приблизительно определить, какая у него доминирующая эмоция: морщина между бровей мне не нравится, хмурых и гневливых избегаю; мужчина без морщин под глазами вызывает подозрение – непонятно, сколько раз в жизни он улыбался и сколько раз ещё улыбнётся, возможно, он вообще не умеет улыбаться и смеяться; мужчина с морщинками под глазами – веселый человек, улыбчивый; ну и т.д., физиогномика мне, наверное, поможет приблизительно понять, что за человек. Это раньше, в юности, при знакомстве абсолютно ничего не было понятно, у всех мордочки молодые гладенькие, и это мог быть с равными шансами и злой упырь, и добрый человек.

Похожая ситуация с образованием (скорее даже самообразованием), эрудицией и интеллектом: это в юности было не очень понятно, какого уровня развития достигнет человек, а в моём и околомоём возрасте сразу понятно, сможем ли мы говорить приблизительно на одном языке.

Чтение по лицу и считывание манеры и качества разговора – это не единственный плюс зрелого знакомства: в этом возрасте люди, как правило, уже приблизительно понимают, кто они, чего хотят и не хотят в своей жизни. Это важно, чтобы мы совпадали по ценностям. Зрелые люди настроены на продолжительные отношения и выбирают партнеров, с которыми они максимально совпадают, ими уже, как правило, не руководит жажда приключений или гормональные всплески, поэтому в зрелом возрасте люди предпочитают честно всё обсуждать,

С другой стороны, мужчина без смешливых морщин под глазами может оказаться тем человеком, который шутит не улыбаясь и смеётся где-то внутри тела, а не снаружи, а мужчина со смешливыми морщинками под глазами может оказаться высмеивающим всё и вся, обесценивающим человеком. И человек с хорошим образованием может быть с плохими человеческими качествами. И человек околомоего возраста может вообще ничего о себе не знать, и не понимать.

Получается, в зрелом возрасте выбирать партнера так же сложно, как и в юном возрасте.

Видимо, эту главу стоит удалить, но я не буду.

7

Всё-таки не оставляет меня размышление о том, как все устроено.

Почему я раньше не слышала других людей? Я критиковала все мнения и суждения, и я ведь называла это критическим мышлением.

Критическое мышление – способность человека ставить под сомнение любую информацию, включая собственные убеждения.

Вот это «включая собственные убеждения» не входило в моё определение критического мышления. Причём, я всегда была открыта для новой информации, но только если у меня был на неё запрос, если я сама ее добыла. Если информация приходила ко мне без запроса, то я считала ее не стоящей внимания, потому что я считала, что лучше других знала, что стоит внимания, а что – нет.

Ведь это гордыня, глухая ригидная гордыня.

Смотрела видео иеромонаха о гордыне. Он говорил о том, что гордыня – это изменённое состояние сознание, бредовое состояние «я лучше всех знаю, как надо», это психоз. Нет ни одного человека, который лучше всех все знает. Каждый человек может что-то знать лучше других в силу большего опыта, но не факт, что и знание с большим опытом правильное даже для него, не говоря уже о других.

Гордецы – заложники собственных мнений. Человек просто не в состоянии воспринимать, он – закрытая система, он не взаимодействует с миром.

Гордец не способен слышать других, а я как раз постфактум удивлялась тому, как я тогда странно, в то время, воспринимала мир в целом и искусство в частности, что я тогда читала книги и смотрела фильмы, но не чувствовала их как мысли, чувства или опыт других людей, а только как идеи, концепции.

Тогда я этого не ощущала, но сейчас я точно понимаю, что тогда я была будто за стеклом, многие советы, мнения, суждения, не проходили сквозь это стекло, я думала, что я лучше знаю и лучше разбираюсь

При гордыне происходит переписывание нейронных сетей, ограничение мышления, ригидность, которое впоследстваии деформирует физическое здоровье.

Гордыня приводят к когнитивных искажениям, завышенным требованиям к себе и другим, хроническому напряжению, и, как следствие, к физическим зажимам.

Необходимо смещение внимания с себя на других, любовь к другим, забота о других.

Вот, кстати, тогда, когда я узнала о болезни, я перестала со всеми общаться и окончательно замкнулась на себе, а надо было увидеть, что есть и другие люди ещё более нуждающиеся в помощи, и быть с ними.

Иеромонах говорит о том, что семья излечивает от гордыни. Не знаю, не уверена. Если бы я тогда создала с кем-то семью и родила детей, то, возможно, я бы сливала свою гордыню и гнев в ту самую семью. Хотя, кто знает, может быть, любовь к детям меня размягчила бы, и я стала бы нежной и доброй. Не знаю.

Есть такое выражение: блудных могут исправить люди; лукавых – ангелы; а гордецов исцеляет только сам Бог.

Только болезнь смогла меня переубедить в том, что я всё знаю лучше, чем другие. Сейчас мне даже не верится, что я так думала. Только после болезни я начала слышать других людей.

Эти мысли у меня возникли не с оттенком самообвинения или самобичевания, это удивление в чистом виде. Я просто не понимаю, как психика так быстро поменяла свою структуру в таком существенном вопросе.

Восприятие стало глубже. Простые слова перестали казаться плоскими, наоборот, стали ёмкими. Простые истины стали в моем восприятии интертекстуальными.

Не могу сказать, что теперь любые слова любых людей проникают в самое моё сердечко, вовсе нет, но воспринимаются они иначе, больше нет у меня осуждения, язвительной критики, злой насмешливости. Признаюсь, насмешливость все ещё есть, но она реально добрая, я больше не насмехаюсь над человеком, я смеюсь над ситуацией. Не знаю, добрые ли у меня насмешки или это считается не добрыми насмешками, а добрым смехом, но одно знаю точно, что я искренне больше не считаю людей дураками.

Или не бывает доброй насмешки? Как не бывает белой зависти. Что за белая зависть? Есть восхищение или ориентир на желание (хочу, как у него, буду делать всё, чтобы у меня стало как у него).

Я, например, говорю, что завидую здоровым людям. Если брать понятие зависти в чистом виде (в религии: зависть – скорбь о благе ближнего, крайней степенью зависти является желание зла тем, кому завидуешь; в психологии: зависть – чувство досады, вызванное благополучием, успехом другого), то это значит, что я желаю, чтобы у меня было здоровье конкретного человека, то есть забрать здоровье у него и отдать мне, или просто чтобы у него не было здоровья. Но это не так, ведь я просто хочу такое же здоровье, как у него. Это не значит также, что я ориентируюсь на него и буду стараться отращивать отрезанный орган обратно. Наверное, я восхищаюсь тем, что человек здоров в силу подарка судьбы или в силу того, что он прожил гармоничную жизнь. Я восхищаюсь здоровьем. Наверное, так.

Иначе, получаются какие-то игры с разумом: белая зависть, добрая насмешка, милая ненависть, любящее презрение, заботливое унижение. Извращение понятий. Легализация неприемлемого отношения к людям. Или просто непонимание истинного значения слов.

Я будто стала заново познающим мир ребёнком. Пересматриваю внутри себя всё, в том числе вес и значение слов.

8

На исповеди я была один-единственный раз в жизни. Исповедовалась во всех грехах, которые совершила за всю жизнь. Это называется генеральная исповедь.

Теперь, после генеральной исповеди, где я рассказывала все свои грехи, и исповедь была для меня реально исповедью, мне сложно было говорить, то стыдно, то грустно, то страшно, я не понимаю, как после этого можно исповедоваться о том, что я грубо себя вела. Отстоять очередь на исповедь с видом, что сейчас покаюсь, а сказать «осуждала, обзывалась, обвиняла», это неловко. Будто я маленький ребёнок. Я и сама знаю, что гнев – смертный грех, неловко для констатации этого факта отнимать время у священника. Или это снова гордыня во мне говорит? Может быть, я не хочу давать отчёт о том, в чем я грешна? Непонятно.

А гордыни во мне все ещё очень много, несмотря на то, что я искренне не понимаю на чем она базируется.

Видимо, мне для гордыни не так много надо. Гордыня очень непроста. Она состоит из огромного количества неприятных вещей – высокомерие, надменность, заносчивость, оценивание, обесценивание, пренебрежение, осуждение, тщеславие, мнительность – там просто безбрежный океан какой-то мерзости.

Я даже радуюсь, что, когда ни с того ни с сего начинаю мнить о себе невесть что, встречаю людей, способных вернуть меня к реальности. Это каждый раз неприятно, но хорошо отрезвляет.

9

Я заметила, что веду себя иначе.

Раньше мне почему-то было необходимо нравиться всем мужчинам. В переписке или при встрече с незнакомым мужчиной из приложения для знакомств, я быстро вычисляла, в чем он нуждается, и акцентировалась на этом – шутила, философствовала, гундела, рассуждала, сочувствовала – выбирала то направление, которое ему интересно. Теперь у меня нет потребности нравиться всем подряд. Более того, даже если мужчина мне интересен или симпатичен, я все равно остаюсь на своей волне, не подстраиваюсь, не пытаюсь угадать, чем его можно зацепить.

Теперь я не хочу искусственно создавать интерес к себе: если я кому-то понравлюсь, то понравлюсь именно я, а не мои подстройки, зацепки и хитрости. Делаю всё, что хочу и когда хочу. Грущу, когда я этого хочу. Шучу, когда я этого хочу и как хочу. У меня есть некоторая придурковатая весёлость и я её в себе люблю, и её не все понимают, и не всем она нравится, и я иногда пользуюсь этой придурочной весёлостью в переписке, и не планирую ни пояснять её, ни оправдываться за неё.

Я очень люблю переписываться, и иногда ловлю себя на том, что увлекаюсь и участвую в переписке активнее, чем мой собеседник, и тогда останавливаю себя.

В разговорах по телефону я веду себя в начале разговора максимально пассивно, потому что сама я пообщаться устно не предлагаю, стало быть, кто инициирует звонок, тот пусть и ведёт беседу. я не мама этому человеку, чтобы подсказывать ему слова как на детском утреннике. Есть ощущение, что некоторые мужчины все силы тратят на то, чтобы взять телефон и позвонить, и на сам разговор у них не остаётся ресурсов, они зависают после каждого вопроса.

Кроме того, мне интересно посмотреть, как мужчины себя ведут в затруднительных ситуациях.

Один молодой человек не справился с разговором, все время заходил в тупик, если я отвечала не то, что он планировал, будто я отклонялась от его скрипта и это ставило его в затруднительное положение, он настойчиво пытался вернуть меня к нужному ему ходу беседы («А где ты живешь? – На северо-западе. – Нет, а всё-таки, можно поконкретнее, где ты живёшь? – Почему мы так подробно обсуждаем георграфию, от безресурсности разговора? – Нет, но я же тебе сказал, где живу»; «Чем сейчас занимаешься? – С тобой разговариваю. – Нет, а всё-таки, чем ты сейчас занимаешься? Лежишь? Сидишь? Стоишь?»), и, когда я вежливо сказала о том, что беседа, очевидно, не клеится, попрощалась, и, нажимая кнопку отбоя звонка, услышала, что он начал меня оскорблять. Наверное, в его случае лучше сказать, что он начал обзываться как ребёнок. Было одновременно забавно и противно, что взрослый человек эмоционирует как дитя.

Сейчас подавляющее большинство начинает знакомство с вопроса о месте проживания. Наверное, важно знать, насколько близко вы живете друг к другу, если вы ищите сексуального партнера. Похотливым ленивкам не хочется уставать в дороге, а похотливым деловушам не хочется тратить время на дорогу. Неужели сексуального партнёра можно выбрать по территориальному признаку? Секс ведь тоже тонкая штука, далеко не с каждым возникает желание им заняться. Это все странно для меня, но я никого не осуждаю.

Я не только не осуждаю, но и не участвую в этом. В моей анкете ясно написано, что я настроена на семью. Какая тебе разница, где я живу? Поженимся, будем вместе жить, тогда и будешь знать, где я живу.

Вот, разозлилась.

Мне один из звонивших сказал, что мужики анкеты не читают, а потом несколько мужчин цитировали мне мою анкету. Получается, что читают, но все равно узнают, далеко ли я, близко ли. Я не планирую начинать отношения с теста на совпадение в сексе. Сближаться я планирую долго. У меня травма от предыдущих отношений: моя бывшая любовь был тогда давно молодым и потаскушным в тот период, и я теперь даже целоваться не стану с первым встречным, думая о том, где в течение дня могло побывать его лицо. Надо бы сначала повнимательнее посмотреть, кто этот человек и что он за человек.