Текст книги "Исцеление в Елабуге"

– Ну что ж, хорошо, посмотрим.

Интермеццо

Как-то в середине мая у нашего лагеря остановились восемь прилично одетых мужчин. Я был одним из восьми. Перед нашим отъездом из Елабуги начальник лагеря приказал заменить нам рванье на что-нибудь получше, чтобы производили более приличное впечатление. Мы ехали в красногорский лагерь.

Сначала мы добрались до лагеря на Каме, где нас ожидали товарищи. На следующий день нас уже было сорок человек – будущих слушателей антифашистской школы. За небольшим исключением, все мы пережили битву на Волге.

Каждый из нас уже несколько месяцев назад решил выступить против Гитлера и войны.

Каждый из нас хотел видеть в Германии сильное демократическое миролюбивое государство. И, как доказательство нашей решимости, все мы летом 1943 года сорвали со своих френчей нашивки с орлом. Но с орденами или орденскими планками поступили так далеко не все. Некоторые их владельцы считали, что награды красноречиво говорят о заслугах. И действительно, Рыцарский крест производил впечатление!

Настоящие антифашисты, однако, не долго размышляли над тем, что им делать с фашистскими орденами, – они быстро спустили их в Каму.

По Каме мы плыли на большом пароходе. Перед посадкой на пароход сопровождавший нас старшина тщательно пересчитал всех, похлопывая каждого по плечу. Места нам выделили очень удобные.

На пристани пароход стоял часа два. Сначала выгружали, а потом грузили какие-то ящики и мешки. С чувством удовлетворения мы увидели, что старшина и два солдата, сопровождавшие нас, погрузили на борт парохода много всевозможной провизии.

Затем команда парохода стала пополнять запасы пресной воды. Все пассажиры помогали им: ведра с водой передавали по цепочке из рук в руки.

Наконец раздался гудок парохода. Плыли мы семь дней и семь ночей.

Человек, который предпринимает путешествие по русским рекам, должен иметь достаточно свободного времени. Делать нас ничего не заставляли, так что недостатка во времени мы не чувствовали.

Постепенно мы вжились в ритм пароходной жизни. В восемь часов завтракали, потом занимались кто чем. Иногда, забравшись на верхнюю палубу, я встречал восход солнца, любуясь прекрасными пейзажами по берегам.

Один берег был пологий, другой – обрывистый. Оба берега покрыты лесами. Изредка их прорезали овраги, и тогда виднелась голая желтая почва. Можно было плыть несколько часов и не увидеть никакого селения. Лишь иногда неожиданно на берегу появлялись бревенчатые избы. Под вечер первого дня наш пароход подплыл к Чистополю. Здесь мы долго стояли.

Высадка на берег, посадка, выгрузка-погрузка – все это за время нашей поездки пришлось проделать не раз.

Чем дальше мы плыли по Каме, тем шире становилась река, принимавшая в себя десятки мелких речек. Перед впадением в Волгу река разлилась почти на несколько километров.

К вечеру следующего дня на правом берегу Волги показалась Казань.

Политинструктор Вагнер рассказал нам, что Казань – столица Татарской автономной социалистической республики. В 1939 году население республики насчитывало четыреста тысяч человек, в то время как в 1926 году здесь проживало всего лишь сто восемьдесят тысяч. Казань – город с богатой историей. Давным-давно татаро-монголы, пришедшие с востока, закрепились на берегах Камы и Волги. Спустя два столетия, в период распада Золотой Орды, один из татарских ханов превратил Казань в центр своих владений. Казанские ханы жестоко угнетали не только своих соплеменников, но и все нетатарское население по среднему течению Волги. Кроме того, они постоянно нападали на исконно русские земли. Долгие годы продолжалась война русских с татарами. Наконец в 1550 году русские взяли Казань. Татарское ханство распалось, а все татарские земли были присоединены к России.

– Это произошло при Иване Грозном? – спросил я. – А как оценивают войну русских с татарами марксисты? По-видимому, со стороны русских это была справедливая, оборонительная война? Однако можно ли признать справедливым сам факт захвата территории?

– Тогда Россией правил царь Иван Грозный. И русские действительно вели оборонительную войну против татар. Само собой разумеется, справедливую войну. Присоединение татарских земель к России положило конец татарскому игу. Объективно это нужно рассматривать как прогрессивное событие для татарского народа.

– В чем же был этот прогресс?

– Разрушенная Казань была быстро восстановлена, – ответил политинструктор. – Начался период расцвета торговли и ремесел. Появился целый ряд укрепленных городов, и среди них Чебоксары, которые мы миновали сегодня утром. Не следует забывать и Казанский университет, основанный в 1804 году. Он пользовался большим авторитетом.

– А разве не на Средней Волге разгорелись крестьянские восстания под руководством Болотникова и Степана Разина? Это было в XVII столетии, то есть после татарского ига. Значит, крестьянам и тогда жилось не сладко?

– Это, конечно, верно, – начал Вагнер. – Русские помещики притесняли татарских крестьян. Они отобрали у них лучшие земли. Различные подати и налоги, которыми облагались крестьяне, выросли до неимоверных размеров. Потому татары и приняли самое активное участие в крестьянских восстаниях, которые вы только что назвали.

– Вот и выходит, что царизм принес татарам не свободу, а ярмо эксплуатации и угнетения?

– Правильно. Однако экономически эти районы сделали значительный скачок. При Петре Великом в России появились первые фабрики, верфи, мануфактуры. На некоторых из них работало более тысячи рабочих. Классовая борьба приняла более острые формы. Возьмем, например, восстание Пугачева. Оно продолжалось с 1773 по 1775 год. В этом восстании принимало участие и татарское население.

– А какие изменения произошли в Татарии после 1917 года? – спросил я.

– Подождите, я вам сейчас все подробно расскажу. Политинструктор раскрыл книгу в синем переплете, которую до сих пор держал под мышкой, и, полистав ее, сказал:

– Вот она, Татарская АССР. В ходе социалистической индустриализации общий уровень промышленной продукции республики перед войной вырос в двенадцать раз по сравнению с 1927 годом. А по электроэнергии, металлообрабатывающей промышленности, машиностроению и химической промышленности цифры были еще выше. После нападения фашистской Германии на Советский Союз, когда крупнейшие промышленные предприятия были эвакуированы в восточные районы страны, значение Татарской республики значительно выросло.

– Могу я задать еще один вопрос?

– Разумеется, задавайте.

– В этой республике живут только татары или же и другие народы?

– Татары составляют половину населения республики, то есть около трех миллионов человек. Более сорока процентов населения приходится на русских. Кроме того, здесь живут сто сорок тысяч чувашей и сорок тысяч мордвинов. Есть небольшие группы и других национальностей. Все они пользуются равными правами.

– Равными правами? – спросил я. – А в чем это выражается?

– В Верховном Совете республики все национальности, в зависимости от численности населения, имеют своих представителей. Кроме того, в Поволжье образованы Чувашская и Мордовская АССР. Все эти республики входят в РСФСР…

Эта короткая беседа о Советской стране, которая занимает шестую часть земного шара, показала нам, как мало мы знаем о первом социалистическом государстве.

Каждый день приносил новые впечатления. Когда мы выезжали из Елабуги, весна только начиналась, появлялась первая зелень. Спустя же трое суток, когда мы проплыли пятьсот километров в западном направлении, весна полностью вступила в свои права. Оба берега сверкали свежей зеленью. На заливных лугах паслись стада. На полях работали крестьяне. В большинстве это были женщины. Мужчин можно было увидеть очень и очень редко. Вся тяжесть работы в тылу легла на женские плечи.

По вечерам мы делились впечатлениями за день или же пели песни. Потом откуда-то сверху раздавались русские и татарские песни. Каких только песен не пели: и «Казанскую колыбельную», и «Вдоль по Питерской», и «Сулико», и «Бежал бродяга…»!

Самым большим городом на нашем пути был Горький. В Горьковском порту мы встали поздно вечером, так что многого увидеть нам не удалось. И опять политинструктор пришел нам на выручку.

– До 1932 года Горький назывался Нижним Новгородом. Это один из старейших городов России. Основан он в 1221 году князем Владимиром.

– В школе я слышал о нижегородских ярмарках, – заметил один из слушателей. – Это были знаменитые ярмарки. Здесь встречались торговцы со всех уголков России.

– Да, так оно и было, – согласился Вагнер. – Торговля наложила свой отпечаток на этот город. Промышленное производство здесь развивалось по линии строительства пароходов и вагонов. За годы Советской власти город очень изменился. После Москвы и Ленинграда Горький занимает третье место среди промышленных городов РСФСР. Основу промышленности составляет транспортное машиностроение. В рекордно короткий срок в городе был построен автомобильный завод – один из крупнейших заводов первой пятилетки. Вступили в строй также заводы дизель-моторов, фрезерных станков, деревообрабатывающих машин, текстильные фабрики и так далее.

– Вы все время рассказываете о промышленности, – заметил лейтенант в форме зенитчика. – А какие изменения произошли в области культуры?

– Жаль, что мы не имеем возможности все посмотреть собственными глазами. В царское время здесь было несколько гимназий, торговых школ и духовных училищ. Теперь же в городе больше сотни общеобразовательных школ и детских садов. Кроме того, десятки специальных школ и институтов. В городе три театра, много кинотеатров, около сорока клубов и домов культуры. Горький стал одним из крупнейших культурных центров страны.

– А что вы еще можете рассказать об этом городе? – не унимался лейтенант-зенитчик.

– Вы, наверное, слышали, что в Нижнем Новгороде в 1868 году родился Максим Горький. Горький – это литературный псевдоним писателя Алексея Максимовича Пешкова. В 1892 году после странствий по Руси Горький возвратился в Нижний Новгород и целиком занялся литературной деятельностью. В 1932 году, когда праздновался сорокалетний юбилей литературной деятельности Горького, Советское правительство решило переименовать Нижний Новгород в город Горький. Горький считается основоположником литературы социалистического реализма…

Ночью наш пароход двинулся дальше.

На последнем участке нашего пути мы были буквально ошеломлены, когда увидели канал Москва – Волга. Это было еще одно достижение социализма. Этот канал, построенный в годы пятилетки, решил сразу несколько задач. Во-первых, Волга соединилась с рекой Москвой, и советская столица стала портом пяти морей: Балтийского, Белого, Каспийского, Черного и Азовского. Был создан дешевый водный путь для транспортных перевозок. Кроме того, канал сократил водный путь из Москвы в Ленинград и из Москвы в Горький. Строительство канала улучшило снабжение Москвы питьевой водой и позволило соорудить восемь новых гидростанций, энергия которых влилась в московскую систему.

В предпоследний день нашего пути, на рассвете, мы подплыли к деревне Иванково. Дальше Волга разливалась в Московское море. Потом пошли шлюзы.

Канал произвел на нас огромное впечатление. И не только как гидроэнергетическое сооружение, но и как шедевр архитектуры. По всему было видно, что строили его на века, и не только прочно, но и красиво.

И вот наконец Химкинский речной вокзал – легкое и красивое сооружение. Дожидаясь автобусов, которые должны были увезти нас в антифашистскую школу, мы уселись в удобные кресла в вестибюле вокзала и с восхищением рассматривали его внутреннее оформление.

Часть четвертая
Условия формируют человека

Немецкая история на перекрестном допросе

До начала курсов оставалось несколько дней, и я решил осмотреться.

Когда я ехал в Красногорск, то надеялся встретить здесь Гельфрида Гроне. Однако меня ждало разочарование. Гельфрид, как и почти все слушатели предыдущих курсов, был послан в лагеря для военнопленных, на антифашистскую работу. Рассказал мне это один знакомый из Елабуги, который учился вместе с Гроне и после окончания остался в Красногорске в качестве ассистента. Он и познакомил меня со школой.

Наш лагерь в Елабуге окружала высокая толстая каменная стена. Антифашистская школа в Красногорске была обнесена лишь двойным рядом колючей проволоки. Далее виднелись бараки, которые, судя по всему, имели непосредственное отношение к школе. Все эти здания были обнесены забором и занимали площадь в несколько сот квадратных метров. Вокруг росли высокие сосны и ели.

В антифашистской школе № 27 помимо немецкого сектора, на котором училось ровно двести человек, были австрийский, венгерский, итальянский и румынский секторы. В каждом из них занималось по сорок-пятьдесят курсантов. Немецкий сектор состоял из шести групп. В них входили как офицеры, так и солдаты.

Каждая группа имела свое специально оборудованное классное помещение и две или три спальные комнаты с двух – или трехэтажными нарами. В полуподвальном помещении находилась аудитория на двести человек. Помимо этого в школе были хорошие библиотека, санчасть, кухня и еще одна аудитория для занятий. Баня и прачечная разместились в зоне № 1, в двадцати минутах ходьбы, в лагере для военнопленных самых различных национальностей. Еженедельно, в строго определенный день, курсантов водили в баню. В лагере № 27 была еще и так называемая зона № 2. Там временно содержались генералы, захваченные в плен под Сталинградом. Таким образом, в Красногорске кроме антифашистской школы под № 27 значились еще два лагеря для военнопленных.

В Красногорске мне предстояло прожить пять месяцев. Это был новый этап в моей жизни. На антифашистскую школу я возлагал большие надежды. Мне хотелось научиться критически мыслить, чтобы твердо стоять на избранном пути.

Как же оправдались мои надежды?

***

В нашей группе № 1 занималось двадцать пять курсантов – представители всех классов и слоев немецкого населения. Тут были и протестанты, и католики, и атеисты. Уроженцы Рейнской области и Пфальца, Берлина, Саксонии и Вюртемберга, даже был один из Восточной Пруссии. Из офицерского лагеря в Елабуге в группу № 1 попало семь человек. Я сразу подружился с некоторыми товарищами. Среди моих друзей оказались Руди – рабочий из Берлина, Макс – доктор философии из Рейнской области, Роман – доктор экономических наук из Гамбурга и, наконец, Пауль – кадровый офицер, капитан, награжденный в свое время Рыцарским крестом.

Возглавлял наш сектор педагог товарищ Рудольф Линдау (в эмиграции он жил под фамилией Грец). На вид ему можно было дать лет пятьдесят. На лице у него выступали фиолетовые пятна, что говорило о нарушении кровообращения. Кроме того, у него сильно болели глаза. Однако, несмотря на все свои недуги, Линдау был весь олицетворение энергии и вдохновения. Все свои силы отдавал он делу партии, делу рабочего класса и нации.

Вскоре мы узнали, что наш учитель с юношеских лет активно участвует в рабочем движении. В годы первой мировой войны Линдау встал на сторону левых социал-демократов и последовательно боролся против империалистической войны. В конце 1918 года он был одним из организаторов Коммунистической партии Германии.

После 1933 года Линдау пришлось немало скрываться от преследований нацистов. Многие из его товарищей и друзей были убиты или брошены в концлагеря. По решению Центрального комитета КПГ Линдау вместе с женой уехал в эмиграцию.

Наша первая встреча с ним произошла в конце мая 1944 года. Тогда мы еще ничего не знали о жизненном пути нашего педагога, однако уже на первых занятиях, когда Линдау знакомил нас с программой курса антифашистской школы, мы почувствовали, что за плечами у этого человека большой политический опыт. В Линдау удачно сочетался революционер и ученый.

– Товарищи! Здесь вы познакомитесь прежде всего с наукой об обществе. История, политическая экономия и исторический материализм, которым мы здесь отдаем предпочтение, помогают создать всеобъемлющую картину общественного развития. Изучение этих наук поможет лучше познать действительность, проникнуть в сущность тех или иных событий, правильно ориентироваться и правильно действовать…

Правильная ориентировка – это то, чего мне не хватало. Об этом я не раз думал в вагоне эшелона. За время пребывания в лагере в Елабуге меня уже кое в чем просветили, однако сколько еще неясного гнездилось в моей голове…

– Необходимо, товарищи, – говорил далее Линдау, – учесть горькие уроки прошлого. Захватническая война, развязанная фашистами, орудием и жертвой которой вы стали, нанесла вам тяжелые раны. Государственные деятели и командование вермахта бессовестно растоптали вашу веру, ваше доверие. Долгие годы вас считали буквально пушечным мясом. Вам нужно немалое мужество, чтобы признать, как вас жестоко обманули. И сейчас нужно приложить все силы, чтобы разобраться, где правда, а где ложь.

Несколько минут Линдау молчал, словно для того, чтобы сказанное лучше усвоилось.

– Наша школа поможет вам понять сущность, цели и методы фашизма. Мы, учителя, поможем вам встать на верный путь. Но все зависит от вашего желания преодолеть собственные заблуждения. Это главное. Наша задача – поднять миллионы против империализма и нацизма.

Затем преподаватель коснулся непосредственно нашей учебной программы.

– Начнем мы с изучения истории Германии, а именно с крестьянской войны Германии в 1525 году. Это было первое национальное революционное движение масс в Германии. Прежде всего нас будет интересовать отношение различных классов к проблеме национального единства и демократии. Мы подробно рассмотрим, почему в решающие моменты истории демократические силы Германии не раз терпели поражение. Мы будем говорить как о прогрессивных традициях нашего народа, так и об его опасных заблуждениях. Проследим, какую роль сыграл в истории Германии прусский милитаризм. Поймем, как ему удалось поднять огромные национальные силы против Наполеона и почему прусская военщина выступала как против демократических преобразований, так и против национального объединения Германии. Узнаем, почему потерпела поражение буржуазно-демократическая революция 1848 года, как марксисты оценивают деятельность Бисмарка, первую мировую войну, ноябрьскую революцию в Германии и Веймарскую республику. Попытаемся разобраться, каким образом немецкий народ был ввергнут в «коричневую» ночь, какая ложь замаскирована в теории «жизненного пространства», расовой теории и теории так называемого национального социализма.

Таковы некоторые вопросы, с которыми вы здесь познакомитесь. Все исторические события мы будем рассматривать с точки зрения марксистско-ленинской философии, которая ведущую роль в истории отводит рабочему классу…

В этом месте товарищ Линдау снова сделал передышку. Я невольно вспомнил лекции, прослушанные в Елабуге, после которых мы долго спорили у себя в кружках. Кое-что из того, что нам сейчас рассказывал Линдау, было мне уже знакомо. Но наша учебная программа не исчерпывалась только историей. Повысив голос, лектор продолжал:

– Уроки, извлеченные из истории Германии, свидетельствуют о том, что крупная немецкая буржуазия не раз предавала интересы нации. Такие святые для миллионов немцев понятия, как «нация», «право» и «честь», реакционные силы Германии фальсифицировали и злоупотребляли ими. В ходе занятий вы убедитесь, что на свете нет вечных моральных категорий, а мораль, как и прочие надстройки, понятие классовое. Трудящиеся массы понимают под «правом» и «честью» совсем не то, что банкиры и бароны. Вы познакомитесь здесь с основами общественной и политической жизни, научитесь отличать истинное от ложного. Изучая классовую борьбу современного общества, борьбу буржуазии и рабочего класса, вы сможете лучше определить собственную точку зрения.

Формированию вашего мировоззрения будет способствовать и цикл лекций о Советском Союзе. Вам, которые еще совсем недавно с оружием в руках выступали против первого в мире социалистического государства, эти лекции помогут освободиться от многих заблуждений и ошибок. В этой связи я хочу напомнить слова Томаса Манна о том, что антикоммунизм – самая большая глупость нашей эпохи…

Эти слова Томаса Манна я уже слышал в Елабуге. Они мне врезались в память, так как после всего пережитого под Сталинградом эти слова нельзя было пропустить мимо ушей. Уже тогда во мне родилось страстное желание как можно больше узнать о Советском Союзе. И теперь я очень обрадовался, когда услышал, что наша учебная программа предусматривает и это.

– Примерно с середины курса вы начнете систематически изучать теоретические основы марксизма: политическую экономию, философию, учение о классовой борьбе пролетариата и о государстве. Эти лекции помогут вам представить в перспективе историю развития человеческого общества и убедят вас, что социализм не сегодня-завтра станет реальностью и в Германии.

На этом, товарищи, я заканчиваю вводную часть своей лекции. Учитесь упорно и помните, что вы не только приобретаете знания, но и формируете свое мировоззрение.

В перерыве у всех только и разговору было, что о вводной лекции Линдау.

– Ну и нахватаемся мы знаний! Голова треснет, – высказался Руди.

– Да, мой дорогой, учиться – это потруднее, чем самая тяжелая работа, – заметил Макс, которого я знал еще по Елабуге. – Меня лично интересует философия.

– Хорошо вам говорить, вы уже учили философию, – сказал берлинец. – А что делать нам? Ведь мы, кроме школы, ничего не кончали!

– Не бойся, – успокоил я его. – Было бы желание. Ты ведь рабочий и должен знать философию собственного класса. Я лично рад, что у нас будет такая программа. Я прямо-таки соскучился по учебе.

***

Наши занятия проходили строго по плану. Ежедневно с восьми утра и до позднего вечера мы или сидели на лекциях, или читали, или получали консультации, или готовились к семинарам. Разговоры и споры не прекращались даже за обедом и во время коротких прогулок, а также вечером, когда все укладывались по своим местам.

– Сегодня Фридрих Рекс действительно отличился, – проговорил Роман, доктор общественно-политических наук, когда мы сидели в столовой. – Если бы мой школьный учитель истории слышал его сегодняшнюю лекцию о реакционном характере пруссачества, его бы хватил удар.

– С каждой лекцией я все больше и больше понимаю, какую скверную политику вели мы и до тридцать третьего года, – заметил я.

– Ничего удивительного в этом нет! Ведь все средства пропаганды находились в руках крупного капитала, а заправилы банков и концернов во что бы то ни стало хотели взять реванш за свое поражение в первой мировой войне.

– Потому они и старались завоевать людские души, – высказался Макс, который в свое время изучал философию в университете. – Однако сегодняшняя лекция ставит перед нами вопрос: «Когда, в каком случае историческую личность можно называть великой?»

– Я сейчас как раз читаю работу Плеханова «О роли личности в истории», – сказал я. – Плеханов пишет, что великая личность не потому великая, что ее индивидуальные особенности накладывают на исторические события свой отпечаток, а по тому, насколько она отвечает нуждам общества. Плеханов называет выдающиеся личности начинателями.

– Ну хорошо, тогда выходит, что Фридрих Второй тоже начинатель? – желая показать свою ученость, спросил Роман. – После окончания Семилетней войны он приказал рыть новые каналы, осушать болота. Пруссаки окрепли экономически, так как Фридрих приказал построить мануфактуры. Кроме того, никто не станет отрицать, что Фридрих был великий полководец и умный философ.

– Это так, – поддержал его Макс. – Между прочим, и лектор говорил о том, что Фридрих был буржуазным философом. На практике же он больше своего отца поддерживал дворянство. Я лично считаю, что между его философскими взглядами и государственной деятельностью – большое противоречие.

– Однако, Роман, не следует забывать и другого, о чем говорил лектор, – вмешался в разговор Руди. – За время своего правления Фридрих Второй удвоил свои владения. Пруссия в то время имела солдат больше, чем во всей Европе. У Меринга можно прочитать, как вели себя высокопоставленные офицеры во время рекрутских наборов и на занятиях.

В этом месте в разговор вступил Пауль, бывший капитан:

– Я с этими высокомерными юнкерами еще до войны познакомился. В нашем полку почти все офицеры были благородного происхождения, и я оказался в числе немногих – неблагородных. Нечего и говорить, как эти выскочки обращались с солдатами. Они и на меня смотрели свысока, хотя я был уже лейтенантом.

– Ты прав, – поддержал я его. – Так что вопрос о том, что сделал Фридрих Второй для нации, решен. Четвертую часть своего правления он вел захватнические войны, стремясь укрепить прусское юнкерское государство. Милитаризм лег на плечи народа тяжелым бременем. Лессинг назвал Пруссию самым рабским государством Европы.

– А вспомните раздел Польши в 1772 году… Фридрих Второй был тогда особенно активен, – заметил Руди. – Именно тогда пруссаки и увеличили свои владения, захватив восточные земли.

***

Суп, каша и хлеб были уже съедены, а мы все еще дискутировали. Поневоле пришлось кончать спор, так как итальянцы начали уборку в столовой, которая после обеда находилась в распоряжении итальянского сектора.

Выйдя во двор вместе с Паулем и Максом, мы немного погуляли на воздухе.

– Знаете, я только сейчас, после этих лекций, начал кое-что понимать. А ведь до этого и для меня Фридрих Второй был гениальным полководцем, одержавшим немало крупных побед, – признался Пауль.

– Нечто подобное случилось и со мной, – согласился я. – Я тоже раньше считал его героем. Когда я думаю о том, что в августе 1756 года Фридрих Второй без объявления войны напал на Австрию, ввергнув тем самым Европу в долгую кровопролитную войну, мне становится не по себе. Ведь Гитлер последовал его примеру и стал нападать на европейские страны без объявления войны.

– Я думаю, что Фридриха Второго и Гитлера роднит не только это, – добавил Макс. – Я хорошо помню, как шла милитаризация всего хозяйства, всей экономики и как росли захватнические аппетиты фашистов. Гитлер, Гинденбург и большинство депутатов рейхстага зарекомендовали себя приверженцами реакционного пруссачества, еще когда они 28 марта 1933 года собрались в гарнизонной церкви у могилы Фридриха Второго.

***

Мы понимали, что нам необходимо уяснить для себя сущность прусского милитаризма и проследить его влияние на историю нашего народа. Но, говоря об антинациональных тенденциях прусского милитаризма, мы не должны впадать в другую ошибку, то есть не должны недооценивать национальных демократических традиций немецкого народа в прошлом. Об этих вопросах мы часто спорили.

Мы прогуливались втроем по двору школы.

– Во всех лекциях слишком много говорится о национальных традициях, – сказал Роман. – До сих пор мы только и слышали, что Пруссия была антигерманским, антинациональным государством. Вы не находите, что в этом есть какое-то противоречие?

– Не следует отождествлять население Пруссии с прусским государством, – возразил я. – Прусские рабочие, крестьяне, ремесленники, студенты и бюргеры и даже кое-кто из привилегированного сословия доказали, что они, вопреки факту существования антидемократического государства, способны мыслить и действовать в интересах всей нации.

– Вы имеете в виду 1812 и 1813 годы? Народные массы вынудили тогда прусскую монархию действовать в интересах нации.

– Но лишь на время, – возразил Роман. – Господство реакционных сил в Пруссии не было сломлено. После изгнания Наполеона они так же крепко засели на своих местах, как и раньше.

– Вот в этом-то и трагедия немецкой нации, – сказал я, – что реакция, несмотря на все усилия многих мужественных и самоотверженных борцов из народа, в решительные моменты торжествовала победу. Так было в 1813, 1848, 1918 и, наконец, в 1933 годах.

– Сравним задачи, которые ставили Шарнгорст, Гнейзенау и другие, с целями Фридриха Второго, – заметил Макс. – Шарнгорст и Гнейзенау выступали за создание национальной армии, за отмену телесных наказаний в армии и требовали при назначении на офицерские должности руководствоваться исключительно знаниями и мужеством…

– Шарнгорст предлагал прогрессивную систему комплектования армии и выступал за введение всеобщей воинской повинности, – добавил я. – Вот видишь…

– Это я и без тебя знаю, – согласился Роман.

– К сожалению, в истории Пруссии побеждает не прогрессивная, а реакционная линия, – высказался Макс. – Возьмем хотя бы 1813 год. Национальная армия воевала не только ради национальных, но и ради династических интересов. А все ключевые позиции находились в руках династии и привилегированных классов.

– А как дело обстоит сейчас? – спросил я. – Ведь германский фашизм выражает отнюдь не демократические и не национальные интересы немецкого народа, а интересы самой черной реакции. Прогрессивным традициям нашего народа следует лишь Национальный комитет «Свободная Германия».

На этом наш спор закончился, но подобные дискуссии возникали у нас при малейшей возможности по самым различным вопросам.

***

На первом этапе нашей учебы в антифашистской школе главным было вывести нас из-под влияния нацистской идеологии. Кроме истории мы основательно анализировали теорию о жизненном пространстве и расовую теорию гитлеризма. Мы научились понимать, что благосостояние народа зависит отнюдь не от количества квадратных километров территории, которой он располагает, а в значительной степени от общественного строя, степени развития производительных сил и политики.

Учеба в антифашистской школе помогла мне понять, что будущее немецкого народа зависит не от «нового порядка» в Европе и не от колониальных владений. Гитлеровский лозунг о завоевании «жизненного пространства», как и требование Вильгельма Второго о «месте под солнцем» ввергли Германию в катастрофу. И теперь перед германским народом стояла задача – навести порядок в собственной стране.

Постепенно я понял, что теория арийской расы есть не что иное, как гнусная ложь. Эта ложь оправдывала господство монополистического капитала и идеологически готовила захватническую войну, стремясь поработить целые народы. Прикрываясь этой расовой теорией, гитлеровская Германия развязала вторую мировую войну и совершила многочисленные преступления против человечества. Самым варварским проявлением такой политики стала политика крайнего антисемитизма.

Немецкий народ был отравлен ядом расовой теории. Профашистские школы и школы, носящие имена таких крупных гуманистов, как Гете, Шиллер или Гердер, а также институты и университеты – все отравляли молодежь ядом расизма.