Текст книги "Хроники жизни сибиряка Петра Ступина. Автобиография"

В другом здании, где была Спасская церковь [,] был открыт магазин, оно было немного левее [,] и он работает до настоящего времени. Здесь дома все были каменные, сложенные из белого кирпича. Два жилых двухэтажных дома, школа, баня, больница, подвал. Когда мы жили в Жилкино, то мы ходили в школу сюда, ходили в баню, в больницу. Между белыми двухэтажными зданиями стояла высокая колокольня, её ломали уже позднее [,] в 1934—35 годах. Напротив стояло и стоит четырёхэтажное здание из красного кирпича с подвалами. Это была гостинница [гостиница] для приезжих, приезжающих православных людей. В советское время в нем сделали жилой дом. Все постройки были соединены подземными переходами. В тридцатых годах в поселке Жилкино шло большое строительство. Строили мелькомбинат, мыловаренный завод, мясокомбинат, комбикормовый завод, заготзерно. Напротив комбикормового завода стояла школа, деревянное красивое здание, нам детям пришлось немного в ней поучиться. Потом нас перевели в школу на мелькомбинат. Дальше по направлению посёлка Боково126126
  Боково – посёлок в Ленинском округе г. Иркутска. Основан как село в начале XVIII в. вкладчиком Вознесенского монастыря Саввой Боковым.


[Закрыть], – дорога идёт вдоль берега реки Ангары стоит Бензозаправочная станция (Г.С.М.)127127
  Г.С.М. – горюче-смазочные материалы.


[Закрыть].

Беломестных фамилия, также как и Ступины [,] пришла в Сибирь с казаками. Эта фамилия очень распространена в Восточной Сибири. Казаки селились вдоль рек Ангары, Оки, Уды, Илима128128
  Вероятно, здесь в тексте должна быть запятая, хотя в рукописи обнаруживается точка.


[Закрыть]. Иркута с таким расчётом [,] [чтобы] была хорошая земля. Они воспринимали Земледельческий образ жизни, рубили лес, обзаводились хозяйством и навсегда оставались в Сибири, принимая осёдлый образ жизни.

В родове [родне, роде] Беломестных, живших в деревне Баргадай [,] есть Герой Советского Союза Беломестных Владимир Корнилович129129
  Владимир Корнилович Беломестных (1913—2009) – лейтенант Советской Армии, участник Великой Отечественной войны, Герой Советского Союза (1943).


[Закрыть]. Корнила, Родной старший брат дяде Василию. Видел я его лишь один раз. В 1945 году осенью он приезжал домой, в отпуск. Постоянно он проживал в городе Ялта – на Чёрном море и [я] слышал, что он работал гидом на автобусных маршрутах130130
  В данном случае автор располагал не вполне точными сведениями. Уйдя на пенсию, В. К. Беломестных переехал в посёлок Дагомыс Лазаревского района города Сочи Краснодарского края. После окончания курсов журналистов в 1965—1990 гг. действительно работал там экскурсоводом в местном бюро путешествий и экскурсий.


[Закрыть]. В честь его приезда дядя Василий делал вечер. Я тогда уже пришёл из Армии {,} и был приглашен к ним на встречу, в гости. Посадили нас рядом, как фронтовиков [,] и мы получали поздравления [,] и все приглашённые пили за наше здоровье. Народу было много, делали два застолья. Был приглашен всеми уважаемый безотказный гармонист Потапов Роман. Он был слепым, но настолько был настоящим гармонистом. Мы [,] вернувшиеся с войны [,] привезли много новых военных песен, которые особенно я {,} знал и помнил наизусть. И какую бы песню мы с Владимиром не начинали петь, Ромаша (так его звали в деревне) сразу же подбирал на своей гармошке мотив песни. Потаповы жили в деревне – на Кавказе131131
  «Кавказ» – часть деревни Кяхта (см. пояснение автора на стр. 36).


[Закрыть]. Его младший брат рождения 1909 г., в 1943 г. пришел по ранению и в настоящее время [они] живут в Иркутске в Ленинском районе [,] ему уже 93 года. Имеет дочь рождения 1943 года, внучку, правнучку.

И так [Итак,] снова деревня, моё детство, никак незабываемое [,] в котором происходили несуразные случаи [,] приключавшиеся со мной сплошь и рядом. Гдето [Где-то] в 1929—30 годах зимой прилип язык к амбарному замку. Зачем я решил его попробовать языком? Оторвал язык от замка, бежит кровь [,] и я со слезами на глазах быстрее домой.

Однажды, уже [,] видимо [,] был март месяц, я бегал в телятнике по насту, было интересно [,] снег не проваливается и вдруг… снег не выдержал и я провалился, аж по пояс. Вылезти немогу [не могу], начал кричать – не слыхать. Еле-еле вылез и со слезами пришёл домой весь в снегу. Помню [,] летом в 30м году забрался на забор {,} и верхом перебирался вдоль забора и [,] неудержавшись [не удержавшись], свалился с забора в густую крапиву, крапива была высокая [,] и когда я заревел, мать выскочила из дому, по крику определила [,] где я нахожусь, взяла меня на руки, принесла домой. И [,] видимо [,] я был весь в волдырях, мать налила в деревянное корыто воды и отмачивала меня. В деревнях Сибири принято было играть в бабки (это суставные части ног у скота). Играли все, от мала до велика. Особенно молодёжь и ребятня. Мы с братом Василием бегали на Кавказ, там всегда молодёжь и даже взрослые мужики играли в бабки-биту. Ставили ряд бабок по очереди на расстоянии 10 и более метров [и] сбивали бабки. У каждого игрока была своя бита – она была из сустава конской ноги и была крупнее, чем обычная. Мы ребятишки, стояли в стороне [,] наблюдая за игрой. И как только сбитая бабка улетала далеко в сторону, мы быстро подбирали её и клали в свой карман. Это была добыча, за тем и бегали на игру.

В 1928 году, ещё не перешли жить в новый дом, я потерял мать и побежал в дом. Мать красила пол. И я по крашеному полу побежал к ней, не обращая внимания на её слова, что нельзя! Я наследил [,] и долго после этого мои следы оставались на высохшем полу. Действительно, всё надо испытать самому, самому попробовать. Мне было шесть лет, брат Яков пошёл рыбачить и я тоже решил с ним итти [идти], он ещё не хотел брать, но мать сказала [: ] «Возьми их обоих и смотри [,] чтобы в воду не залезли». Дал мне удочку, сделанную им моментально [,] и пошли рыбачить. По ходу накопали червей. Брат ходил вдоль берега, забрасывая удочку, а я сел на обрывистом берегу [,] свесив ноги. Младший брат ходил с Яковом, изредка прибегал ко мне. Сколько прошло времени! День был жаркий. Меня солнышком припекло-пригрело [,] и я задремал, и сонный свалился с обрыва в реку. Место было глубокое – был омут и я начал барахтаться в воде. Яков после рассказывал: «Глянул, где сидел Петька, а его нет. Смотрю [,] барахтается в воде [,] и я [,] не раздумывая [,] бросился за ним. Схватил за волосы и вытащил на берег». Домой пришли, я при слезах. Мать, конечно, Якова наругала. Приходилось и после рыбачить много раз, но этого места – обрыва [—] я боялся.

Этот случай произошёл в 28 году. Мать и ещё женщины сидели на крыльце нового дома. А у нас во дворе был временно колхозный конный двор. Наш жеребец гонялся за кобылой, об этом рассказывала мать. Я находился в ограде по среди [посреди] двора. Лошадь бежала и я оказался у них под ногами. Я упал и лошади через меня перескочили. Мать соскочила с крыльца и бросилась ко мне. Она думала, что меня сбили лошади, подняла и [,] ощупывая меня [,] спрашивала: «Где больно?». Но окончилось всё хорошо. Я был невредим.

В 1931 году летом было тепло. Лесозаготовки кончились [,] и обратно [опять] конный двор был у нас. Видимо, отец построил обширную конюшню и колхоз её использовал. Среди колхозных лошадей и был наш мерин «Гнедко». Лошадей выгоняли на водопой. Мы, дети, сидели на завалинке. И как только наш «Гнедко» вышел из ворот, я бросился к нему и хотел погладить у него левое стегно. [Оно —?] было сильно потёрто и шерсти на этом месте не было. И, видимо, когда я коснулся рукой по тёртому больному месту, он ногой легонько оттолкнул меня [и попал —?] копытом в левую бровь. Я упал, а когда поднялся [,] то увидел кровь. Прибежал домой. Мать меня наругала и наказала [,] чтобы я никогда впредь не лез к лошадям.

Этим же летом [я] раззорил [разорил] гнездо – у нас в сарае под стрехой было гнездо ласточек-касаток. Я взял длинную палку и это гнездо сшиб, а там были птенцы. Конечно, от матери получил взбучку-лупцовку и к тому же, ласточки меня запомнили и [,] пролетая надо мной, снижали полёт и старались клюнуть меня по голове. Я аж-но присаживался, втягивая голову в плечи.

Лето {,} для нас ребятишек было просто раем. Целыми днями на улице, то играешь с ребятами, то с удочками идёшь на речку.

Мы особенно сдружились с троюродным братом [—] со Ступиным Василием, жили они недалеко от нас, [и мы] бегали друг к другу. Отца у него посадили ещё в 1928 году и он домой не вернулся. Он был двоюродным братом отца – Ступин Сергей Иванович. Это был мой крёстный отец.

Тётя Пелагея, его жена, мать Василия [,] меня очень уважала, и когда прибежишь к ним или придёшь с Василием к ним, всегда накормит или что-нибудь даст. Жили они богато, с ними жил брат дяди Серёжи Данила, где-то с 1900 года рождения. Старший сын Александр с 1906 г. Николай с 1916 г. Антонида с 1923 г. и Василий друг и брат мой с 1924 г. Данила, тоже сидел в тюрьме, но вернулся [,] работал после войны в Иркутском Аэропорту и умер в 90-х годах. Антонида жила в Иркутске. Выходила замуж за нашего деревенского парня. Детей не было – связь потеряна. Василий тоже умер в 80-х годах. Жил в Иркутске, был женат, есть дочь. Тоже об ней ничего нейзвестно [не известно].

Александр Сергеевич Ступин, старший сын дяди Сергея [,] всю свою жизнь отдал военному делу. Был взят в Армию в 1928 г. В 1936 году приезжал в отпуск в звании Лейтенанта {,} к нам в посёлок Жилкино. Когда [мы] жили на даче132132
  О «даче» см. ниже стр. 69—70.


[Закрыть]. Во время Отечественной войны воевал на Западе. Был женат. Жена была из посёлка Кутулик133133
  Кутули́к (от бур. хутулэг – низкий, невысокий перевал) – посёлок в Иркутской обл., адм. центр Аларского р-на. Один из старейших населённых пунктов Приангарья. Возник в первой трети XVIII века как почтовая станция на Московском тракте в 180 км северо-западнее Иркутска.


[Закрыть] – родина Вампилова Александра134134
  Александр Валентинович Вампи́лов (1937—1972) – русский советский драматург и прозаик. Вампилов родился в роддоме соседнего города Черемхово (см. прим. 5, с. 38), но рос действительно в пос. Кутулик, одна из улиц которого названа его именем. Трагически погиб 7 августа 1972 г.


[Закрыть]. Работала учительницей в местной школе. В 1945 году весной отец получил телеграмму-извещение, что Ступин Александр Сергеевич – полковник, был ранен и по дороге в госпиталь скончался. Тётя Пелагея жила после войны в Иркутске на Подгорной улице, недалеко от Крестовской церкви135135
  Крестовоздвиженская церковь – один из старейших храмов г. Иркутска. Расположена в историческом центре (на момент закладки это была окраина) города на ул. Седова (пересекается с Подгорной ул.) и является ярким образцом «сибирского барокко» XVIII – XIX вв. С 1929 по 1936 гг. и с 1948 по 1991 гг. Крестовоздвиженская церковь выполняла функции кафедрального собора. В 1936 г. богослужение в храме было прекращено, некоторое время в нём размещался антирелигиозный музей, однако в 1943 г. храм был возвращен верующим.


[Закрыть]. Был у них один раз в 1946 году. И больше я её не видел. Она говорила нам [,] свекру Василию и мне; «Вы уже стали больше – пора Вас женить».

В праздничные дни в деревне, особенно в православные – Пасха, родительский день, [неразб.; м.б.: сранца (с утра) —?] ходили на кладбище со взрослыми, там накрывали стол, прямо на траве на одеяло, а мы катали яйца, играли. В нашем деревенском магазине-лавке работал бурят [,] и однажды он обратился к нам [,] ребятишкам, чтобы мы принесли по корзине или в мешке сенную труху. Она была нужна ему, чтобы засыпать яйца, чтобы они неразбились [не побились] в дороге. Я прибежал домой, мать мне дала лукошко. Я залез на сеновал, нагрёб сенной трухи полное лукошко и отнёс в лавку. И за это продавец дал мне большой кусок сахару. Я был рад-радёшенек до бесконечности. Принёс домой, а вечером пили чай. Отец ещё был дома, раскалывал ножом на кусочки, а мать делила их между нами.

Лето 1933 года, мне уже 8—9 дет, в школу я ещё не ходил. Но всё хотелось знать. т. к. в нашей деревне был паром через Оку, то население других деревень и участков [,] возвращаясь из Зимы, останавливались в деревне около магазина. И часто здесь происходили драки.

Наши деревенские мужики {,} почему-то не любили переселенцев, а их в 30-х годах по наехало [понаехало] к нам из центральных районов России так много – из Тамбова, Воронежа, Липецка, Пензы [,] с Брянска и других областей. И нам [,] ребятишкам [,] было интересно было136136
  В рукописи повторяется: «было».


[Закрыть] видеть эти побойща [побоища]. В 1932 году брат Яков, который учился в Кимильтее, сделал мне деревянные коньки. Снизу была вдоль конька прикреплена проволока, спереди и сзади на изгибе прибита гвоздями. И вот на этих коньках {,} я катался на льду и ребята мне завидовали. У соседей [,] через дом, жили Бухаровы, у них тоже было два парня в нашем возврасте [возрасте]. Василий на 1 год моложе меня и Кеша – ровесник брату Василию. Их родители [—] дядя Афанасий и тётя Дарья [,] купили своим сыновьям настоящие коньки – снегурочки. Здесь мои коньки отошли на 2-е место. Была у них старшая сестра Клава с 1918 года. Жила и работала в Иркутске. Умерла в 2000 году. Ребят тоже нет уже.

Ещё расскажу про отца. Отец в юности полюбил двоюродную сестру Дарью, она родная сестра дяди Серёжи. И когда поехали венчаться в Кимильтей, то поп отказался венчать их, и свадьба не состоялась. У тёти Дарьи потом была своя семья, муж, дети 5—6 человек. И когда я пришёл домой с Армии в 1945 году [,] она несколько раз приглашала меня в гости меня137137
  В рукописи повторяется: «меня».


[Закрыть]. И мне, кажется, что тётя Дарья любила отца до конца своей жизни.

Наступила осень 1932 года. Мне уже 8 лет, но в школу меня не отпускают. Я хожу в детский сад (очаг). Я не мог говорить, а что говорил [—] меня, кроме матери [,] никто не понимал. Сёстры 1 сентября собираются в школу, я в слезах. Рвался в школу, но меня не отпускают. Мать меня держала [,] и когда сестры пошли к порогу, я вырвался из рук, ноги не устояли и лицом ударился об угол сундука, стоявшего рядом. Ударился переносицей и этот шрам остался на мне на всю жизнь. В этом [же] году осенью приехали врачи из Зимы и мать показала меня врачу. Врач меня осмотрел и здесь же сделал мне операцию. Подрезал мне плёнку языка в нижней части. Я стал разговаривать и меня стали понимать. Все были рады и тем более я сам. Учебный год пропал. Разговаривал плохо и даже в 1933 году, мать меня ещё не хотела отдавать в школу. Помню [,] сестры утром ушли в школу [,] мать и младший брат были дома. Мать нажарила мяса с картошкой на большой сковородке. Я поел, но [,] видимо [,] еда не шла. У меня все думы были о школе. Я молча пошёл в детсад (очаг) [,] мать настояла. Вышла воспитательница и сказала нам, что Вам нужно идти в школу. Я вернулся домой, ещё раз поел и [,] как был [,] в чёрной грязной рубахе, в штанах на одной пуговице, побежал в школу. Сначала зашел-добежал до речки [—] умылся, обтёрся рубахой и по берегу пошёл в школу. В школу пришёл с большим опозданием. Все были в классе. Открыл двери, учительница Вера Александровна Усова, сказала мне, чтобы я проходил в класс. За партами сидели по 3 человека и учительница посадила меня на последнюю парту. Школа была начальная и первый день все четыре класса собрались в одном классе.

Началась учёба. К нам в дом приходила Вера Александровна и с матерью вели разговор. Разговор шёл о моём языке, чтобы как можно быстрее научиться читать {,} и читать громко вслух, чтобы разработать язык, разговор, правильно говорить слова. И мать начала меня учить, не только читать, но и писать. Она закончила 3 класса старой сельской школы.

В первую очередь подстригла меня. Оставила впереди чуб. Посадит меня за стол, сама сядет рядом – что-нибудь починяет или шьёт я сижу [,] читаю вслух. Если неправильно прочитал или неправильно сказал слово, то она дёргала меня за чуб и я часто лбом стукался об стол. Плакать не разрешала. И я продолжал читать. Также учила писать. Диктанты она мне не читала, а пела русские народные песни, наши деревенские песни и частушки. Споёт, остановится, продиктует и сразу же проверяет. Последствия были такие же, что и при читке. За всё отвечал мой чуб со лбом. Спасибо матери, за то, что научила быстро читать. Стал читать лучше всех в классе. Вечерами читаешь книжку, какой-нибудь рассказ, сказку или стихотворение, то у нас под окнами, а на дворе уже наступили холода, собиралась молодёжь на завалинке и слушали меня. Букву «Р» научился говорить только в 4 классе. Учительница Вера Александровна давала мне книги, я их читал и мне очень нравилось. И когда мы поехали в город, я целую стопку книг отнёс в школу, что мне давали читать. Вера Александровна, где-то в конце сороковых годов, получила звание «Заслуженный учитель»138138
  Почётное звание Заслуженный учитель школы РСФСР было установлено 11 января 1940 г.


[Закрыть] и получила орден. Её муж Иннокентий Васильевич, бывший царский офицер, тоже был учителем. В 1937 году был арестован и не вернулся.

В начале февраля 1934 года приехал Отец. Приехал поздно вечером, специально чтобы его никто невидел [не увидел], но «шило в мешке не утаишь», как говорит старая русская пословица. Утром пошёл народ. Отец привёз Две булки хлеба, одну чёрную, другую белую, привёз пшенной крупы и что-то из гостинцев. Но я хорошо помню [,] [как] утром мать наварила пшенную кашу на молоке, вывалила в большую металлическую чашку. Ели на кухне, Ели мы кашу с таким аппетитом, что едва-ли кто смог от [неё] в этот момент оттянуть нас за уши.

Отец приехал за нами. 10 февраля утром [,] сгрузили узлы, ящики-чемоданы, сундук с вещами, с одеждой на сани. Коня Отец взял в колхозе. Весь домашний скарб, что не потребуется нам в городе [,] сложили в амбар. Мы с братом даже взяли в город свои бабки [,] т. к. привыкли к ним и для нас они были самые дорогие [,] любимые игрушки. До города Зима139139
  Зима́ – город (с 1922 г.), адм. центр Зими́нского р-на Иркутской обл. в 230 км к сев.-западу от г. Иркутск. См. также прим. 6 (с. 19).


[Закрыть] {,} расстояние 36 км. И доехать за день мы никак не могли. День был тёплый [,] и Отец решил переночевать у знакомых в селе Перевоз140140
  Перевоз – село в составе Кимильтейского муниц. образ., примерно в 14 км к северу от г. Зима.


[Закрыть]. В село приехали уже темно, переночевали и утром продолжили свой путь. Что мне запомнилось: В этом селе, видимо, недавно был пожар и много домов стояло сгоревших. Дом в деревне оставили, временно, Горностаевым, т. е. отцовой сестре. Жили они на Кавказе141141
  Часть деревни Кяхта (см. пояснение автора на стр. 36).


[Закрыть] в маленькой избе и новый дом, который они начали строить [осилить уже —?] не смогли. Помню [,] лежал оклад для дома и всё. Днём мы прибыли в Зиму. Сначала заехали к знакомым, к Андрею Евдокимовичу и Петру Ивановичу. Это были старые знакомые, жившие в Зиме [,] и работали [они] на железной дороге. Ещё в 1924 г., когда я родился, и крестили меня, то жена Петра Ивановича назвалась моей крестной матерью. Но т. к. она умерла раньше мужа, то Фёдор142142
  Возможно, описка автора и читать следует: «Пётр Иванович».


[Закрыть] Иванович остался моим крестным отцом. Поезд приходил поздно вечером. Вещи разгрузили, перетаскали на вокзал. Народу было много и [мы] устроились посреди вокзала на полу. Лошадь Отец отправил обратно с попутчиком-нарочным. К прибытию поезда отец с матерью стали таскать вещи на платформу. Пану взяли с собой, чтобы она караулила вещи на платформе, а мы здесь на вокзале. Я с Василием сидели на сундуке, Ирина на чемодане. Подошёл мужчина и попросил Ирину подняться. Ирина встала, он взял чемодан и ушёл, а мы остались сидеть с раскрытыми ртами. Когда пришли отец с матерью и спросили: «Где чемодан?» то мы на перебой [наперебой], что чемодан взял какой-то дяденька. До отхода поезда время [времени] оставалось мало. Охать и ахать, искать времени не оставалось. Родители взяли за ручки сундук [,] пришли на платформу и началась посадка. Ехали в плацкартном вагоне, вагон был забит народом, вещами, чемоданами до предела. Свои вещи мы сложили в одну кучу, а нас сверху. Расстояние от Зимы до Иркутска 250 км. Рано утром приехали на станцию Иннокентьевская143143
  Ныне – Иркутск-Сортировочный. В 1894 г. Вознесенский мон. уступил строившейся Транссибирской ж. д. пятьдесят три десятины (ок. 58 га) территории с условием, чтобы станции было дано имя первосвятителя Иркутского Иннокентия I (Кульчицкого). В 1898 году станция была названа Иннокентьевской. Это было в 1930-х гг. районом «Второго Иркутска» (см. прим. 1, с. 18).


[Закрыть]. Отец оставил нас на вокзале, ушёл искать возчика [извозчика]. К вечеру подъезжает. С ним мужчина. Они быстро все вещи сложили на сани. По дороге он представился маме, что фамилия его Шестаков Никифор и живёт он в маленькой деревне, в небольшом домике. Мы, дети, сидя на возу во все глаза смотрели на множество огней, было интересно. Василий уснул, сидя со мной рядом. Поздно уже, было совсем темно, приехали в маленькую деревушку. Остановились и стали разгружаться. Изба было действительно маленькая. Разгрузились в проходе, заложили весь коридорчик [так], что пройти в комнату было невозможно. Нас сразу уложили спать, кого куда. На улице, видимо, было тепло, как я помню, мы не замёрзли, хотя были одеты по деревенски. Я лично был в зипуне, а [на] ногах чарки – эта кожаная обувь без голяшек, а поверх завязывались шнурком. Зипун – это пальто из толстого сукна. Василий [,] видимо [,] тоже был в зипуне, а сёстры в старых сшитых перешитых матерью пальтишках. Кроме нас в доме жили Наумовы, отец с сыном Володей. Владимир был где-то в нашем возрасте. Хозяева Большаковы отец с матерью и двое детей. Сын старше нас, и дочь [,] наверное [,] ровесница Паны, звали её Катя. Она была высокая ростом и хорошо одевалась. Деревня называлась Рёлка, стояла она около болота, немного в стороне деревни Бараба144144
  Упоминается как «Бароба» на стр. 48 и неоднократно как «Бараба» на стр. 61 и 69. Располагалась рядом с пос. Жилкино (см. стр. 48). Сведений об этом населённом пункте собрать не удалось.


[Закрыть], почему и назвали Рёлка [,] т. е. на околице – в стороне145145
  Рёлка – лесистый участок, слегка возвышающийся над окружающей его заболоченной территорией. Также – вытянутый остров или мель в русле реки. Пос. Рёлка располагался на левом берегу Ангары между пос. Кирова и Жилкино на месте прежде существовавшей улицы Релки, тянувшейся вдоль Ангары, бывшей невысоким береговым увалом, густо покрытым растительностью.


[Закрыть].

Отец вышел на работу. Работал он на строительстве мелькомбината грузчиком146146
  Возможно, имеется в виду строительство крупяного завода Иркутского мелькомбината №5 в поселке Жилкино, вступившего в строй в 1934 г.


[Закрыть].

Мать тоже устроилась туда {-} же на разные работы. Нас троих – сестёр – и меня отправили учиться. Пана в 3-й класс, Ирина во 2-й класс, я в 1-й класс.

Школа стояла в посёлке Жилкино, на живописном высоком берегу реки Ангары. Школа была начальная147147
  Сведений о школе в пос. Жилкино, стоявшей на берегу Ангары, обнаружить не удалось.


[Закрыть]. Ходить было далековато, но для нас детей – было нипочём. Была зима. Февраль. Скоро март [,] и река Ангара, которая в зимнее время топила [затапливала] всю прибрежную низкую местность – вода поднималась до 1,5 м. и ходить по льду было опасно. Отец нас устроил на время жить у своей сестры тёти Тани, которая жила в 2х-этажном каменном доме на мелькомбинате (об этом написано выше)148148
  См. выше стр. 50 (а также стр. 47).


[Закрыть].

Георгий рос своенравным, самолюбивым парнем, часто был при слезах. И однажды, когда мы жили у них, во время обеда, он закапризничал – поспорив с младшей сестрой Ольгой. Что-то не поделили. И Ольга [,] долго не раздумывая [,] ударила его ложкой в лоб, а ложки в то время были из 3-х миллиметровой стали, и Гошка через голову перевернулся и упал на пол. Крик, слёзы, тётя как-то растерялась и не знала, что делать. Подняла Георгия и на лбу у него мигом соскочила [вскочила] огромная шишка.

На мелькомбинате, где работал Отец, была столовая, находилась она в большом белом доме (бывшая церковь) [,] и отец несколько раз брал меня на обед. Столы стояли в несколько рядов, но отец проходил дальше, на возвышенную часть, где также стояли столы, а на столах в вазах стояли цветы. Как {,} позже дошло до меня, это столы были специально для ударников, т. е. для лучших рабочих. Отец работал грузчиком, рабочие таскали строительные материалы – доски, кирпич и т. д. по лестнице вверх в ручную [вручную]. У каждого рабочего на плече был укреплён наплечник, это для того, чтобы рабочие не набили до мозолей свои плечи. Кирпич таскали на носилках по 2 человека.

Весной [1934 г.] мы переехали в барак, что построили рядом с красным кирпичным зданием. Барак длинный с тремя секциями. В бараке жили холостые и семейные. Мы жили в 1-й секции, если считать от дороги. Место заняли в самом углу. Мать повесила занавески. Посреди барака стоял длинный стол, по обе стороны стола стояли скамейки. Вправо от стола стояла кирпичная плита с двумя конфорками. Жить стало немного лучше, приняли оседлый образ жизни. Мать варила обеды, ужины, питаться стали нормально. Закончили учебный год. Лето [,] для нас было раздольно. Бегали, играли, знакомились с окружающей местностью, [а] напротив через дорогу ломали-разбирали церковь. Купаться бегали на Ангару, несмотря [на то,] что вода в реке была холодная. Однажды я проколол стопу левой ноги, спрыгнул с крыши небольшого сарайчика. На земле валялись доски, вбитые [с вбитыми] в них гвоздями, а сверху толь, мусор. Я спрыгнул и нога попала на гвоздь, ногу проколол насквозь. Брат Яков со строительства уволился и поступил на авиационный завод №125 (сейчас 39)149149
  См. прим. 2 (с. 19).


[Закрыть] учиться [в] ФЗО на слесаря-жестянщика. Осенью [1934 г.] пришёл с Армии старший брат Иннокентий150150
  Вероятно, следует читать: «с военных сборов». Выше (с. 17) о брате Иннокентии сказано: «В Армии не служил – брали на передпоготовку [переподготовку] 2 раза по 3 м-ца.». См. также прим. 1 (с. 34).


[Закрыть]. Отец уже работал бригадиром землекопов и брата взял в свою бригаду. Этой же осенью началось строительство нового Заготзерна и рабочих комбината начали переводить на новую стройку. Отец со своей бригадой перешёл работать в Заготзерно. Нам дали новое место жительство в бараках, что стояли в сторону от посёлка Жилкино к посёлку Иннокентьевская151151
  Иннокентьевким посёлком (по дореволюционному названию) в разговорной речи нередко продолжали называть Иркутск II (Посёлок Ленина). См. прим. 1 (с. 18) и прим. 2 (с. 60).


[Закрыть]. В этих бараках, куда нас переселили, были когда-то склады. Там не было ни коек, ни столов, ни скамеек. Всё делали сами. Отец сколотил нары, на них мы и спали вчетвером. Один раз в 5 дней приходил Яков. В то время была рабочая пятидневка152152
  Здесь не вполне понятно, почему под 1934 (или 1935) г. речь идёт о «пятидневке». «Пятидневкой» в 1929—1931 гг. называлась связанная с переходом предприятий и учреждений на непрерывный график неделя («непрерывка»). Все трудящиеся были разделены на группы и для каждой группы за 4-мя рабочими днями следовал один выходной. 1 дек. 1931 г. пятидневная неделя заменена шестидневной (т. н. «шестидневкой») с фиксированным днём отдыха. Семидневная неделя была возвращена 26 июня 1940 г. Пятидневная рабочая неделя была введена в СССР 7 марта 1967 г.


[Закрыть].

Посреди барака поставили железную печь, где рабочие могли варить себе горячие обеды. Жило много холостяков – молодых ребят. Они баловались, делали друг другу массажи, играли в карты [—] и кто проиграет, тому массаж [,] и [,] видимо [,] делали так больно, что каждый отказывался, но его насильно улаживали [укладывали —?], держали за руки-ноги и возня, крик, шум, смех, а нам было это интересно.

Водка в то время была ещё не в моде. Я не помню, чтобы они пили или где-то напивались, дрались или скандалили. Жили дружно, нас [,] младших [,] не обижали. Прожили мы в этом бараке зиму. Весной отец со своей бригадой землекопов перешёл работать на строительство мыловаренного завода153153
  Иркутский мыловаренный завод – строительство началось зимой 1933/1934 гг. в поселке Жилкино и уже к концу 1934 г. завод начал выпуск продукции (http://irkipedia.ru/content/irkutskiy_mylovarennyy_zavod).


[Закрыть]. Переехали в бараки [,] стоявшие на территории завода. Здесь уже было много переселенцев, завербованных с западных областей. Обратно [Опять], мы услышали тот же говор, что встречались [встречался] нам в Кяхте, обратно [и опять] эти переселенцы были из Воронежа, Тамбова, Брянска и т. д.

Их разговор очень отличался от нашего Сибирского, даже иногда мы непонимали [не понимали] их слова. Жили также семейные, молодые пары, все вместе. В бараке [,] как и в бараке, где нам пришлось жить до этого [,] – расстановка толов [столов —?], скамеек, печей, топчанов [—] было по-прежнему. Только люди были совсем другие. Все работящие, трудолюбивые, весёлые. Пьянок никаких не было, как сейчас. По вечерам пели песни. Кроме радио, никакой музыки не было, кроме, если у кого-нибудь была гармошка или балалайка. На работу ходили по гудку и кончали работу тоже по гудку.

Наша семья, как и раньше, заняла место в углу. Повесили занавески. Занавески висели всплошную. Каждая семья, каждая пара отгораживались занавесками.

Недалеко от завода в сторону Военного городка154154
  Военный городок – располагается вглубь сев. берега Иркута за пос. Горького и пос. Кирова. От пос. Жилкино же это было вглубь левого берега Ангары. Ныне на территории Ленинского округа Иркутска сохраняется ж.д. станция «Военный городок».


[Закрыть] был лес. В нём росло много кустарниковых растений. Дикая сибирская яблоня, жимолость – мы её звали волчья ягода и в еду не употребляли, боялись отравиться. Не доходя леса была обширная поляна. И летом 1935 года сюда понаехали цыгане. И каждый вечер, после рабочего дня, народ толпами ходил к цыганскому табору. Там было весело, цыганские песни, пляски, музыка [,] рабочие воспринимали всей душой.

Бригада у отца была 12 человек молодых здоровых парней и она постоянно участвовала в социалистических соревнованиях, занимала первые места. Осенью 1935 года отца отправили на слёт ударников в город Усолье-Сибирское155155
  Усо́лье-Сиби́рское (бур. Дабһан) – город (с 1925 г.) в Иркутской обл. в 90 км к сев.-западу от Иркутска, на левом берегу р. Ангары, адм. центр Усольского р-на. Основан как поселок при соляной варнице в 1669 г.


[Закрыть].

В 1936 году на мыл-заводе [мыловаренном заводе] {,} нам дали квартиру. Также в бараке, но отдельная однокомнатная квартира. Мы были все рады, так как 2 года жили в общежитиях, нам довольно надоело. В бараке жили только семейные, в нём было 3 подъезда и в каждом подъезде жило по 3 семьи. Почти в каждой семье были дети, появились друзья, с которыми вместе ходили в школу, в лес [,] вместе проводили свободное время. Мама работала уборщицей на заводе. Вечерами стиралась. Приносила бельё с завода, приносили бельё ребята [,] работавшие с отцом. Однажды мать стиралась, а мне наказала, чтобы я принёс домой воды. Но я заигрался и к обеду пришёл домой, мать не разговаривая сняла верёвку, висевшую на гвозде у входных дверей [,] и хотела меня отлупить за непослушание. Замахнувшись на меня верёвкой, чтобы ударить, но я перехватил её [,] и она никак не могла вырвать из моих рук. В это время заходит отец, Он забрал верёвку, а матери сказал, чтобы нас никогда не трогала. «Вырастут [,] сами поймут». Вот такой несуразный случай, который я запомнил на всю жизнь. И действительно, отец никогда нас не трогал – достаточно было взгляда.

Вечерами у нас собирались молодые ребята из бригады отца. Разговаривали, играли, тоже в карты, в конце рабочей недели приходили старшие братья. Брат Василий учился в 1-м классе, считал плохо. И вот высапят [высыпят] ему мелочь-деньги на стол и говорят ему: «Правильно сосчитаешь [—] деньги твои». Вот и сидит, пыхтит, сопит, стараясь правильно сосчитать, все смеются, меня не подпускают. Конечно, мелочь при любых случаях была его.

Шёл 1936 год. К нам часто начали приходить и приезжать наши деревенские родственники и не родственники. Кто за советом к отцу и матери, кто за помощью. Приехал с севера двоюродный брат Иннокентий Горносталев – племянник отца и некоторое время даже жил у нас. Отец устроил его работать на заводе. Двоюродные братья по матери [.] Бухаров Василий пришёл с армии. Дмитриев Степан [,] приехавший из деревни, работавшие в охране, постоянно находились у нас. Приехавший из деревни муж двоюродной сестры Агнии Шрамков [был] грязный и у него появились вши. Мать дала ему чистое нижнее бельё и отправила его в баню и велела пропарить всё бельё и одежду. В общем [,] ему от матери досталось, т. к. он некоторое время жил у нас. Из города в Зимнее время через Ангару прибегала тётя Лукерья Бухарова (Луша) занимать деньги. Обута на босу ногу [,] в каких-то старых ботинках. Мать на неё: «Ты что, Луша, сдурела босиком зимой через Ангару – разве так можно?» Но {,} никогда не отказывала. Напоит её чаем, обогреет, проводит.

Бухаровы, они тоже были наши деревенские. Муж дядя Николай, также [так же], как и все [,] бросил хозяйство, переехал в город. У них было 2-е детей [: ] Иван с 1922 г. и Прасковья с 1927 года. Сейчас из них никого нет.

В военном городке156156
  См. прим. 1 (с. 65).


[Закрыть] жила мамина сестра тётя Груня. Она часто приходила к нам и ещё чаще ночевала, просто жила у нас. Мы с сестрой Ириной ходили к ней. Мать отправляла, зачем-то? Жила она в бараке-общежитии. И сколько мы не [ни] жили в бараках, но такой грязи и безобразия не видели. Жили там и семейные [и] холостые. Кровати стояли в 2 яруса. И там я впервые увидел китайцев [,] живших в бараке.

В нашем подъезде рядом с нами жил начальник охраны мыловаренного з-да Бочаров с семьёй. В другом подъезде жил печник Скоробогатов, у них был сын мой ровесник Виктор. Ещё жила мать с сыном, сын был хулиганистым и однажды принёс домой лягушку и стал бросать её на мать. Мать лягушек очень боялась и с криком визгом выскочила на улицу. Потом кто-то вмешался из взрослых, забрал лягушку и выбросил её. Там же жила семья бурятов из улуса Тараса Боханского аймака. В 3-м подъезде жила семья Зиминых. Отец работал плотником. У них было 2 сына Александр и Иван наши ровесники.

Брат Яков работал уже самостоятельно [и] ему ежедневно давали талоны на 0,5 л. молока. Он их неиспользовал [не использовал], а приносил домой. И мы с братом один раз в неделю ходили в Заводскую столовую Авиационного завода получать молоко157157
  См. стр. 63: «Брат Яков […] поступил на авиационный завод».


[Закрыть]. Дасть [Даст] мама нам трёхлитровый битончик [бидончик]. Ходили мы напрямую через кустарник, через болото по тропинке, через ж/дор. полотна [железнодорожное полотно] и выходили на улицу Мира, которая вела к Заводу158158
  Ул. Мира ведёт с юго-востока на сев-запад параллельно Транссиб. магистрали справа от неё (в сторону р. Ангары). Говоря о пересечении «ж/дор. полотна» при движении из района пос. Жилкино к Авиазаводу (т.е., с юго-востока на сев-запад), автор, очевидно, имеет в виду переход через различные ответвления железной дороги, ведущие к предприятиям, расположенным между Транссибом и протекающей к востоку Ангарой.


[Закрыть]. Это примерно 7—8 км. от мыл-завода. Между Заводом и нашим бараком строили четырёхэтажный кирпичный дом, но строительство остановилось. Дом дал трещину по торцу здания и для ребят – нас [,] это было здорово. Мы играли в нём. Излажены все 4 этажа. Вечерами иногда мы оставались одни. Родители уходили по своим делам [,] и от нечего делать [мы] играли в карты в дурачка-пьяницу. Однажды [,] играя [,] я громко пел интернационал [,] а при словах «паразиты никогда!» я взмахнул обеими руками, перевернулся через голову и слетел на пол. Была натянута занавеска и [,] видимо [,] я забылся, хотел опереться, как на стенку и улетел – жалко [,] что не в космос.

Наступил сентябрь [1936 год]. Пошли в школу. Пана в 5-й, Ирина в 4-й, я в тритий [третий]. Василий пошёл в 1-й класс. Учились в школе на мелькомбинате. Школа – одноэтажное белое каменное здание, бывшее церковное159159
  О школе при мелькомбинате сведений собрать не удалось.


[Закрыть]. Василий, в деревне Бараба160160
  Упоминается как «Бароба» на стр. 48 и как «Бараба» на стр. 61. Располагалась рядом с пос. Жилкино, см. прим. 5. стр 19. Сведений об этом населённом пункте собрать не удалось.


[Закрыть] – школа для первых и вторых классов.

Осенью 1936 г. Отец работал в цехе, не то он перешёл постоянно, или временно вечерами ходил на дополнительный заработок. Они раскрывали бочки с канифолью, видимо [,] завод начал выпускать продукцию – мыло. И однажды {,} я увязался с ним на работу и стал помогать ему открывать бочки, вернее [,] всего мешал ему. И как получилось? Я сорвал ноготь на маленьком пальце правой руки. Отец отвёл меня в медпункт, дежурная сестра перевязала и мы вернулись в цех. Ждал отца – конца смены, т. к. на улице была уже ночь. Через день-два я ходил на перевязку [,] сестра при каждом разе срывала плёнку [,] появившуюся на ногте. Видимо, прошло уже порядочное время, палец не заживает и мать не стала меня пускать на перевязку, сама взялась за лечение [и] палец вскоре зажил.