Текст книги "Элементарный трактат оккультной науки: понимание теорий и символов, используемых древними народами, алхимиками, астрологами, масонами и каббалистами"

Часть 2. Реализация

Глава 4
Выражение идей. Знаки. Происхождение языка. Символические истории и их толкование. «Изумрудная скрижаль» Гермеса и ее толкование. Телесма. Алхимия. Толкование герметических текстов. Сакральная геометрия. Имена собственные и их употребление

Давайте проникнем глубже в таинства храма, в продолжение изучения древней науки, чьи основные идеи мы рассматривали до сих пор в довольно общем плане.

Определенно, мы не должны на этом останавливаться.

Идея, до тех пор пока она пребывает в голове создателя, невидима остальному человечеству.

Большинство людей, будучи неспособны общаться друг с другом на иных уровнях, кроме чувственного, могут воспринять идею лишь тогда, когда она приобретет более ощутимое воплощение.

Идеи незримы, и чтобы сделать невидимое видимым, нужно использовать знак.

Под знаком я имею в виду все внешние средства, с помощью которых человек выражает свои идеи.

Элементы знака – это голос, жесты и письменные символы.

Средства для создания знака – звук, движение и свет[98]98
  Фабр д’Оливе, Восстановленный еврейский язык (La langue hébraique restituée). См. также: Луи-Клод де Сен-Мартен. Крокодил, или война добра и зла (Le crocodile ou la guerre du bien et du mal).


[Закрыть].

Теперь мы должны изучить знаки, чтобы понимать, каким образом египетский жрец выражал те идеи, с которыми знакомился в ходе инициации.

Какая сфера исследования может быть более интересна философу, чем истоки человеческих языков?

Любопытно понаблюдать за тем, как два человека столь выдающегося ума и эрудиции – Клод де Сен-Мартен, неизвестный философ, и Фабр д’Оливе – разными путями приходят практически к одним и тем же выводам по этому важному вопросу.

Оба они выступали против материалистической позиции, недавно снова взятой на вооружение позитивистами, которые заявляют, что языки – это результат ничем не обоснованных человеческих прихотей, и оба они в своих исследованиях опирались на глубокое знание еврейского языка.

Кому же верить? Тем, кто едва владеет одним или двумя современными языками, ничего не зная об их происхождении, или тем, кто всю жизнь занимался изучением древних текстов и владеет тремя основными языками Земли – китайским, санскритом и ивритом[99]99
  Восстановленный еврейский язык (La langue hébraique restituée). Предисл. Фабра д’Оливе.


[Закрыть]; тем, кто, зная о происхождении человеческих рас, заявляет о существовании высшей причины?

«С какой бы точки зрения мы ни рассматривали происхождение человеческого вида, зародыш мысли не мог бы быть передан ему иначе, как через знак, а этот знак предполагает наличие протознака»[100]100
  Сен-Мартен. Знаки и идеи (Les signes et les idées) / Крокодил, или Война добра и зла (Le crocodile ou la guerre du bien et du mal).


[Закрыть].

«Да, если несовершенство моих способностей не стало причиной моего заблуждения, я могу доказать, насколько слова, которые составляют языки вообще и еврейский язык в частности, далеки от случайности в своем происхождении и не воплощают результат некой прихоти, как принято считать, а, наоборот, являются следствием глубоких причин; я докажу, что нет ни одного слова, которое нельзя было бы, посредством тщательного грамматического анализа, свести к тем первоэлементам, чья природа глубока в своей неизменности, несмотря на бесконечное разнообразие ее форм.

Эти элементы, а точнее исследование оных, составляют ту часть книги, которую я озаглавил Знаки. Они включают в себя, как я уже отметил, голос, жесты и письменные символы»[101]101
  Фабр д’Оливе. Восстановленный еврейский язык (La langue hébraique restituée).


[Закрыть].

Давайте вернемся назад и рассмотрим происхождение знаков.

«Я указал, что элементами речи являются голос, жесты и письменные символы, а средствами их создания – звук, движение и свет; однако эти элементы и эти средства были бы напрасны, если бы не существовало творческой энергии, независимой от них и намеренной использовать их для своих целей. Этой энергией является воля.

Я не стану называть ее источник, поскольку кроме того, что он сложен для понимания, здесь не лучшее место для разговора о нем. Однако существование воли отрицать не может никто, даже самые закоренелые скептики, поскольку само сомнение является волеизъявлением, а следовательно, признанием наличествования воли.

Членораздельная речь, позитивные и негативные жесты являются и могут являться лишь выражением воли. Это именно воля, используя звук и движение, вынудила их выражать себя, отражать внешне ее внутренние переживания.

Однако если воля едина, все ее переживания, несмотря на разнообразие, должны быть тождественны, то есть относительно одинаковы для всех людей, их имеющих. То есть человек, который желает чего-либо и подтверждает свое желание жестом или интонацией голоса, испытывает то же самое, что и все остальные люди, которые желают и заявляют о своем желании того же самого. Жест и интонация, сопровождающие утверждение, совершенно отличны от тех, которые призваны выразить отрицание, и нет на земле человека, который не мог бы объяснить, что имеет в виду, с помощью жеста или голосовой интонации, независимо от нашего к нему отношения и заинтересованности в том, что он хочет нам сообщить. И это происходит не в силу существования общепринятых норм общения – это проявления одной и той же энергии, которая воплощается спонтанно и, исходя из источника воли, воздействует на другого человека.

Хотелось бы мне, чтобы так же легко было продемонстрировать, что равным образом, вне соответствия каким-либо принятым нормам, а только лишь посредством волеизъявления, жесты и интонация, используемые для утверждения и отрицания, трансформируются в различные слова, и объяснить, например, то, что слова да и нет[102]102
  ןכ и לא [ПП] «Да» и «нет» на иврите.


[Закрыть], имея одно и то же значение[103]103
  [ПП] Фабр д’Оливе, видимо, имеет в виду «имея одно и то же значение во всех языках».


[Закрыть], сопряженное с одной и той же интонацией и жестом, звучат по-разному, – но если бы сделать это было просто, разве происхождение речи было бы до сих пор покрыто тайной?

Как получилось, что столь многие ученые, поочередно вооружаясь синтезом и анализом, не смогли ответить на столь важный для человечества вопрос? В речи нет ничего общепринятого, как я надеюсь доказать тем читателям, которые будут внимательно следить за моим рассуждением, но не обещаю доказать эту истину так, как это сделал бы математик, – ее значение слишком велико, чтобы уместиться в алгебраическое уравнение.

Как уже было сказано, звук и движение, используемые волей для своих нужд, изменяются ею, то есть при задействовании определенных органов, нужных для этой цели, звук оформляется в голос; движение тоже оформляется в жест. Однако голос и жест сиюминутны, и если человеческой воле важно, чтобы память о переживаниях, которые она выражает внешне, жила дольше самих переживаний – а это почти всегда так, – то, не находя средств зафиксировать или изобразить голос, она обращается к движению и после множества попыток открывает, благодаря кисти, самому выразительному ее органу, секрет вырезания символов на коре деревьев или на камне, запечатлевающих тот же жест, который она изначально оформила.

Таково происхождение письменных знаков, которые, являясь отображением жеста и символом вокальной интонации, становятся одним из самых плодотворных элементов языка, быстро расширяющим сферу применения и обеспечивающим человека неисчерпаемым количеством комбинаций для самовыражения. В принципе их создания нет ничего общепринятого, поскольку “нет” всегда значит “нет”, а “да” всегда значит “да”: человек всегда человек. Однако поскольку форма знаков очень сильно зависит от того человека, который первым ощутил необходимость запечатлеть свои переживания, она может быть весьма произвольной – на этом этапе велик элемент случайности, – и здесь уже требуется договориться с другими о значении этих символов и условиях их бытования. Нужно отметить, что только в культурах развитых цивилизаций, в условиях организованного управления, имело место использование какой-либо письменности – и можно с уверенностью утверждать, что обнаружение письменных знаков свидетельствует о наличии цивилизации. Все люди, покуда остаются людьми, говорят и доносят до других свои мысли, сколь угодно примитивные, но не все эти люди пишут, поскольку для образования языка не нужно договариваться с другими, а вот письменность всегда должна быть принята повсеместно.

Однако несмотря на то, что, как я только что сказал, письменные знаки должны быть общепринятыми, не стоит забывать, что они являются символическим отображением двух вещей, о которых договариваться не нужно: интонация голоса и жест – они являются спонтанными порождениями воли; все остальное уже плоды размышлений»[104]104
  Фабр д’Оливе. Восстановленный еврейский язык (La langue hébraique restituée). Гл. 4. Пар. 1.


[Закрыть].

Получив в распоряжение знаки, которыми можно выражать идеи, посвященный должен озаботиться новой задачей – выбора будущего читателя.

Нужно было создать язык, заранее адаптированный для восприятия тем, кому предназначено послание. Язык, слова которого будут казаться невеждам лишь набором странных знаков, а для сведущего станут откровением:

«Древние египетские мудрецы поступали совершенно иначе, используя для письма знаки, которые называли иероглифами, – недоступные тем, кто не умел понимать, и принадлежащие тем, кто был способен понять такие вещи, как достоинство, характер и природу вещей, в них изображенные.

Об иероглифах Хор Аполлон[105]105
  [ПП] Также известный как Гораполлон, предполагаемый автор «Иероглифики» 5 в. – текста, который был обнаружен в 1419 г., содержащего объяснения египетских иероглифов. Во второй книге рассматривается животный символизм.


[Закрыть] написал две книги на греческом, а Полифил подробнее описал в своем сне о любви»[106]106
  Рабле. Кн. 1. Гл. 9. [ПП] Ссылка на книгу «Гипнэротомахия Полифила», или «Сон Полифила» (Hypnerotomachia Poliphili), опубликованную в Венеции в 1499 г. Это история рыцарской любви и путешествий Полифила в странной земле снов, подробно проиллюстрированная 169 гравюрами на дереве. В повествовании встречаются египетские иероглифы в том виде, в котором они представлены в «Иероглифике».


[Закрыть].

Теоретическая основа выбора этого языка была связана с троичной системой трех миров, что отмечено Рабле в приведенной цитате.

Идея сохранения определенных знаний в рамках ограниченного круга лиц была очень распространена во все известные эпохи, и даже в нынешнем веке бесполезного обнародования знаний традиционные науки, такие как математика, естественная история и медицина, окружают себя специальными терминами, как крепостной стеной. Удивительно ли, что древние поступали так же?

Давайте немного вернемся назад к треугольной схеме трех миров фактов — законов — принципов и обнаружим, что посвященный получал в свое распоряжение три разных средства выражения идеи в объективном, сравнительном смысле и превосходном.

1) Посвященный может использовать слова, понятные всем, просто меняя их значение в зависимости от того, какого уровня развития людей он собирается просвещать.

Давайте возьмем для примера такую простую фразу, как следующая:

Ребенку нужны отец и мать.

Обращаясь ко всем, вне зависимости от уровня, писатель будет говорить в объективном ключе так:

Ребенку нужны отец и мать.

Если он хочет отфильтровать тех, кто мыслит материальными категориями, то есть людей, называемых в совокупности простым народом, он начнет говорить в сравнительном ключе, поднимаясь с уровня фактов на уровень законов:

Промежуточное требует позитивного и негативного.

Равновесие требует активного и пассивного.

Люди, сведущие в законах природы, которых мы в нашу эпоху обычно называем учеными, отлично поймут законы, изложенные таким образом, недоступным для понимания крестьянина.

Но если требуется отфильтровать и ученых, которые превратились в теологов или противников идеи, писатель поднимается еще на уровень выше, полностью переводя свою речь в область символики и вступая в мир принципов:

Венец требует мудрости и разума.

Ученый, привыкший решать проблемы, перед ним встающие, понимает все слова по отдельности, но не может ухватить связь между ними. Он не способен придать этой фразе смысл, не видит общую основу ее элементов и не уверен, что может в точности истолковать ее – и поэтому, встречая подобные фразы в герметических текстах, он лишь пожимает плечами и восклицает: «Мистицизм и шарлатанство!»

Не этого ли добивался автор?

2) Посвященный может использовать различные знаки, в зависимости от того, к кому он обращается.

Этот метод предпочитали египетские жрецы, писавшие иероглифами, фонетическими или идеографическими символами, в зависимости от ситуации[107]107
  См. у Фабра д’Оливе и Сент-Ива д’Альвейдра.


[Закрыть].

Но давайте разберем этот метод подробнее, используя в качестве примера, для большей ясности, ту же самую идею, что в приведенных ранее примерах:

Ребенку нужны отец и мать.

Обращаясь к массам, жрец просто изображал ребенка между отцом и матерью либо произносил фразу вслух.

При желании ограничить число понимающих он вступает в мир законов и выстраивает алгебраические символы, понятные ученым, таким образом.

Если для обозначения промежуточного элемента, ребенка, мы используем знак бесконечности, то фраза будет выглядеть так:

Если же нужно еще ограничить круг понимающих, он употребит идеографические знаки, соответствующие упомянутым принципам:

Как мы увидим далее, эти знаки, которые до сих пор не дают покоя любопытным, были выбраны не случайно, а, напротив, по очень веской причине.

3) Обращение к сакральной геометрии образует еще один метод, в котором один и тот же знак может быть понят по-разному в зависимости от уровня эрудиции читателя.

Например, следующий знак:

для невежд будет означать точку внутри круга.

Ученый поймет, что этот знак символизирует некую область с центром, или, в астрономическом смысле, Солнцем, или, если еще обобщить, истину (редко какой ученый поднимается выше этого уровня).

Посвященный увидит в этом Принцип и его развитие, идею и ее причину, Бога в вечности – помимо ранее помянутых значений. Позже мы обсудим происхождение таких интерпретаций.

Те методы, о которых я только что рассказал, использовались по большей части для того, чтобы зашифровать наиболее священные знания; их применение можно обнаружить в герметических трудах и магических ритуалах. Есть и еще один метод, который повсеместно применялся в древности для передачи истин, открытых в святилищах, – а именно символические истории.

Есть ли способ коммуникации истины лучше, чем тот, который задействует воображение, а не память? Расскажите историю крестьянину, он запомнит ее, и потом, вечер за вечером, приключения Вулкана и Венеры будут передаваться потомкам. Произойдет ли то же самое с законами Кеплера?

Должен признать, что мне достаточно трудно представить простого сельчанина сидящим у камелька и излагающим астрономические законы. С другой стороны, символические истории содержат истины куда более важные.

Для крестьянина история – это просто захватывающий полет воображения; ученый, к своему удивлению, обнаружит в ней законы движения Солнца; посвященный же, проанализировав имена собственные, найдет ключ к великому деланию и благодаря им поймет три смысла, в этой истории заложенные[108]108
  «В алхимической традиции посвящающий говорит исключительно притчами или с использованием аллегорий, но это не значит, что он просто рассказывает басни, сочиненные для развлечения. Для великого делания есть лишь одно важное событие: трансформация, которая проходит в несколько этапов. Однако разве непонятно, что в описании этих этапов будут использованы различные элементы в зависимости от его автора? И стоит помнить, что всякий новичок считает свое воображение более развитым, чем у его предшественника. Индусы рассказывают об инкарнации Вишну; египтяне – о путешествии Озириса; греки – о странствиях Ясона; друиды – о таинствах Тота; христиане, согласно Джону Ди, – о страстях Иисуса Христа; арабы – о приключениях Аладдина и его волшебной лампе». Люка Луи. Алхимический роман [Le roman alchimique], 1857. С. 171.


[Закрыть].

Я сгруппировал эти методы таким образом, чтобы читатель мог распознать их с первого взгляда.

А теперь вернемся к каждому из них по очереди и разберем определенные особенности их употребления более подробно.

I

Примером первого метода послужит замечательный свод теоретических и практических оккультных знаний, блестящий синтез оных, перед которым посвященные всегда склонялись в почтительном поклоне – речь, конечно, об «Изумрудной скрижали», чье авторство приписывается Гермесу Трисмегисту.

Давайте проанализируем текст этого документа, где обнаружим идеи, которые уже затрагивали в предыдущих главах, но прежде ознакомимся с ним целиком.

«ИЗУМРУДНАЯ СКРИЖАЛЬ» ГЕРМЕСА

«Это правда, без единого слова лжи, совершенная правда.

То, что внизу, подобно тому, что наверху, а то, что наверху, подобно тому, что внизу, ради сотворения чудес единства.

И поскольку все вещи едины и происходят от Одной, значит, все вещи получаются из одной этой посредством приспособления.

Солнце – ее отец, Луна – ее мать, ветер носил ее в своем чреве, Земля питала ее влагой; отец всего, всей Телесмы[109]109
  [ПП] В оригинале Папюс использовал слово Thélème, которое является просто некорректным написанием или неверным переводом латинского Telesmi – в связи с чем мы заменили его на оригинальное латинское слово. Перевести его можно по-разному, но, возможно, самым простым переводом будет «осуществление» либо, как вариант, «совершение». Далее Папюс дает собственную интерпретацию этого слова.


[Закрыть] всего мира, здесь; сила ее воплощает себя, обращаясь в Землю.

Нужно отделять землю от огня, тонкое от плотного, спокойно и с большим мастерством. Она возносится с земли на небеса, и вновь спускается на землю, и вбирает в себя силу высших и низших вещей. Так ты приобретешь славу всего мира, и тьма отступит от тебя.

Это самая могущественная из всех сил, ибо она победит любую тонкую вещь и проникнет в любую плотную.

Так был сотворен мир.

С тех пор будут являться бесчисленные воплощения способом, описанным здесь.

Поэтому меня называют Гермесом Трижды-Величайшим, ибо я познал все три части философии мира.

То, что я сказал о действии Солнца, полностью совершено».

Это правда

Без единого слова лжи

Совершенная правда

«Изумрудная скрижаль» начинается с триады. Гермес, таким образом, уже с первых строк подтверждает закон, которому подчиняется вся природа. Нам уже известно, что триада означает иерархию трех миров. Следовательно, речь об одном и том же, рассматриваемом на трех разных уровнях, как об этом уже было сказано ранее.

Эта единая истина, и ее тройное воплощение в трех мирах описывается так.

Это правда – доступная чувственному восприятию реальность физического мира. Это уровень познания современной науки.

Без единого слова лжи – формулировка, противоположная по форме предыдущей. Это философская правда, несомненность на метафизическом или нравственном уровне.

Совершенная правда – единство двух предшествующих уровней, тезиса и антитезиса, составляющее синтез. Правда разума, относящаяся к миру божественного.

Здесь очевидно полное соответствие данному мною ранее толкованию числа три. Но давайте продолжим.

Разделив фразу подобным образом, мы видим две триады, или точнее, одну триаду, рассматриваемую в двух ее аспектах, позитивном и негативном:

Здесь мы снова видим применение метода оккультной науки, а именно аналогии. Гермес говорит, что позитивное (вверху) аналогично негативному (внизу); при этом он не утверждает, что они идентичны.

И наконец, мы видим, как четверка образуется посредством сокращения трех до единицы[110]110
  См. конец второй главы.


[Закрыть]:

Ради сотворения чудес единства.

Или семи посредством сокращения шести (двух триад) до единицы.

Четыре и семь выражают одно и то же[111]111
  См. конец второй главы.


[Закрыть], и можно быть уверенными в обоих действиях.

Обобщая толкование второй фразы с толкованием первой, заметим, что:

Прежде всего следует рассматривать любую истину в трех ее аспектах – физическом, метафизическом и духовном.

Только применив к познанию метод аналогии, можно узнать законы.

И наконец, нужно сократить множество законов до единого, посредством выявления главного принципа или первопричины.

Далее Гермес объясняет отношение множества к единице, или отношение творения к Творцу, говоря следующее:

И поскольку все вещи едины и происходят от Одной, значит, все вещи получаются из одной этой посредством приспособления.

Это в нескольких словах изложенное священное учение о сотворении мира – посредством приспособления, или тетрады, как описано в «Сефер Йецира»[112]112
  См. мой перевод этой очень важной книги в седьмом выпуске Лотоса (Le lotus), окт. 1887.


[Закрыть] и первых десяти главах «Берейшит» Моисея[113]113
  Фабр д’Оливе. Восстановленный еврейский язык (La langue hébraique restituée). [ПП] «Берейшит» – название Книги Бытия на иврите, по первым ее словам, «В начале» (бе-рейшит на иврите).


[Закрыть].

Та уникальная вещь, из которой происходит все на свете, – это вселенская сила, происхождение которой описывает Гермес:

То, что он называет Телесма (Воля), представляет такую важность, что, рискуя затянуть процесс пояснения, я все же предоставлю мнение нескольких авторов по этому вопросу:

«Есть некая сила смешанного характера, природная и божественная, телесная и духовная, универсальная изменчивая энергия, объединяющая в себе как вибрации движения, так и образы форм, текучая субстанция, которую можно назвать воображением природы.

Все нервные системы втайне сообщаются друг с другом посредством этой энергии, и в ходе этой коммуникации возникает симпатия и антипатия; эта энергия производит сны, делает возможным ясновидение и сверхчувственные способности. Эта вселенская сила, действующая в природе, – это од иудеев[114]114
  [ПП] На иврите: דאו, avd. Это одна из трех форм духовной энергии, подробно описываемая в каббалистической литературе, другие две – aub и аur.


[Закрыть] и рыцаря Райхенбаха[115]115
  [ПП] Карл Райхенбах, австрийский ученый и естествоиспытатель, живший в эпоху Месмера и работавший с похожей энергией, которую назвал од.


[Закрыть]; это астральный свет мартинистов.

Существование и возможность применения этой энергии – великая тайна практической магии.

Астральный свет притягивает и нагревает, освещает и гипнотизирует, привлекает и отталкивает, оживляет и разрушает; соединяет и разделяет; расчленяет и собирает все на свете посредством импульса могущественной воли»[116]116
  Элифас Леви. История магии (Histoire de la magie), 1860. С. 19.


[Закрыть].

«Мы говорили о субстанции, распространяющей себя в бесконечности.

Эта субстанция, которая есть и небо, и земля, то есть, в зависимости от степени поляризации, способная быть тонкой или плотной.

Эту субстанцию Гермес Трисмегист называл великой Телесмой. В своем высшем воплощении она называется светом.

Это одновременно вещество и движение, жидкость и непрерывная вибрация»[117]117
  Элифас Леви. Ключ к Великим мистериям (Clef des grandes mystères), 1861. С. 117.


[Закрыть].

«Эта великая магическая сила проявляет себя в четырех видах явлений, которые были определены наукой непосвященных в четырех терминах: тепло, свет, электричество, магнетизм.

Эта великая магическая сила является четвертой эманацией источника бытия, третьей является Солнце»[118]118
  Элифас Леви. Учение и ритуал высшей магии (Dogme et rituel de la haute magie), 1856. С. 152.


[Закрыть].

«Эта солнечная сила существует в двух противоположных силах, силе притяжения и силе отторжения, поэтому Гермес говорит о том, что она постоянно восходит и нисходит»[119]119
  Там же. С. 153.


[Закрыть].

Это слово, произнесенное Моисеем, в каббалистическом прочтении обеспечивает нас определением и описанием этой вселенской магической силы, которую во всех теогониях символизирует змей и которой иудеи также дали имя:

Вселенский свет, когда он намагничивает миры, называется астральным светом; когда он образует металлы, он называется ртутью или ртутью мудреца; когда он дает жизнь животным, его должно называть животным магнетизмом»[120]120
  Леви. Ключ к Великим мистериям.


[Закрыть].

«Движение – это дыхание Бога, присутствующего в своих творениях; это всемогущая сила, которая, будучи единственной и единой по своей природе и, вероятно, по происхождению, не что иное, как причина и фактор развития бесконечного разнообразия явлений, которые составляют несказанное количество миров; подобно Богу, она оживляет или уничтожает, организует и повергает в хаос, согласно законам второго порядка, которые являются причиной всех тех комбинаций и преобразований, какие мы наблюдаем вокруг»[121]121
  Люка Луи. Новая химия (La chimie nouvelle). С. 34.


[Закрыть].

«Движение – это неопределенное состояние общей энергии, которая оживляет природу; движение – это первичная сила, единственная, которую я понимаю и которая, на мой взгляд, может объяснить все явления природы. Потому что движение способно действовать и как плюс, и как минус, то есть как уплотнение и разреживание, электричество, тепло, свет.

Еще более оно способно к комбинированию уплотнений, и в конечном итоге мы видим в движении организацию этих комбинаций.

Предположительно материально и интеллектуально активное движение является ключом ко всем явлениям»[122]122
  Люка Луи. Новая медицина (La médecine nouvelle). С. 45.


[Закрыть].

«В этой текучей и вездесущей душе мира, которая пронизывает все сущее, присутствует поток любви или притяжения, а также поток гнева или отторжения.

Этот электромагнитный эфир, который намагничивает нас, это огненное тело Святого Духа, которое постоянно обновляет лик Земли, удерживается весом нашей атмосферы и силой тяготения земного шара.

Поток притяжения проходит в центре тел, а поток отторжения – по их поверхности. Эта двойная сила движется по спиралям в противоположных направлениях, и их пути никогда не пересекаются. Это то же самое движение, которым Солнце непрерывно привлекает и отталкивает небесные тела нашей системы. Каждое явление жизни в нравственном плане, как и в физическом, вызвано предельным напряжением двух этих сил»[123]123
  Поль Кристиан, Красный человек из Тюильри (L’Homme rouge des Tuileries), 1863. [ПП] Пьер или Поль Кристиан – псевдоним Жана-Батиста Питуа, французского оккультиста XIX в., сподвижника Шарля Нодье.


[Закрыть].

Я надеюсь, что любопытный читатель не станет осуждать меня за обилие цитат, которые проясняют вопрос лучше, чем самые прекрасные диссертации в мире.

Утвердив наличествование этой вселенской энергии, Гермес переходит к теме практического оккультизма, перерождения человека через самого себя и трансформации материи перерожденным человеком.

По этой теме достаточно сведений можно найти в «Эликсире жизни», опубликованном одним индийским чела[124]124
  Лотос (Le lotus). Номер 3. [ПП] Чела – индийский ученик религиозного лидера или гуру.


[Закрыть], а также в работах мадам Блаватской[125]125
  Разоблаченная Изида.


[Закрыть] и «Ритуале»[126]126
  [ПП] Папюс имеет в виду второй том «Учение и ритуал высшей магии».


[Закрыть] Элифаса Леви.

Есть, однако, одна тема, которую я должен осветить, чтобы иметь возможность пояснять далее символические истории, – речь о герметической философии.

ОБ АЛХИМИИ

По большей части именно благодаря алхимикам сведения о древней науке дошли до наших дней. Однако невозможно объяснять принципы, которыми они руководствовались в своей работе, не изучив оккультную науку во всей полноте, поэтому я ограничусь лишь кратким обзором, обеспечивающим общее представление о той философии, на основе которой создавались символические истории[127]127
  См. цитату Луи Люка парой страниц выше.


[Закрыть].

Некоторые люди считают, что невозможно постичь великое делание, не будучи способным создать философский камень, но это заблуждение. Все опыты, проводившиеся алхимиками, прекрасно ими описаны, но все они скрывают только одно: непосредственно вещество, которое они применяют в своих опытах.

Впрочем, прежде чем перейти к обсуждению этой темы, необходимо ответить на два вопроса.

1) Что такое философский камень?

2) Это обман или имеется подтвержденное свидетельство его существования?

Я долгое время искал убедительное доказательство превращения, но тщетно. Доступных материалов предостаточно, и в них есть все необходимое, но все они были созданы алхимиками, которых можно обвинить в обмане, заявив, что эти сведения не имеют никакой научной ценности.

Просматривая замечательный труд месье Фигье[128]128
  Алхимия и алхимики (L’alchimie et les alchimistes), 1854. [ПП] Луи Фигье (1819–1894) – французский фармацевт и врач, который писал в основном об открытиях современной науки, но также и об алхимии.


[Закрыть], в котором он пытается утверждать, что превращения никогда не происходило, я обнаружил три фрагмента, которые составляют неопровержимое научное доказательство превращения простых металлов в золото. При осуществлении описанного в них опыта даже близко не присутствовало ни одного алхимика, который мог бы прикоснуться к какому-либо инструменту, и в каждом случае проводивший опыт заявлял себя врагом алхимии и не верил в существование философского камня.

Далее, я написал критическую статью об этих фрагментах в третьем выпуске Лотоса[129]129
  Фактические доказательства существования философского камня (La pierre philosophale prouvée par des faits).


[Закрыть], которую рекомендую любопытным читателям, и прошу любого, кто отрицает существование превращения, сначала предоставить мне научное опровержение этих опытов, в истинность которых я продолжаю верить.

Философский камень – это порошок, который может быть нескольких разных цветов, в зависимости от степени его чистоты, однако на практике он бывает лишь двух цветов: белого или красного.

Настоящий философский камень красного цвета. Этот красный порошок имеет три свойства.

1. Он преобразует ртуть или свинец в золото, при смешивании их с щепоткой этого порошка. И это именно золото, а не металл, который более или менее его напоминает, как считал, по непонятной мне причине, один современный ученый[130]130
  Месье Бертло. [ПП] Марселен Бертло (1827–1907) был известным французским химиком и политиком.


[Закрыть].

2. Он представляет собой сильнодействующее средство для очищения крови и быстро исцеляет человека при приеме внутрь, чем бы он ни болел.

3. Он также ускоряет рост растений и созревание плодов до нескольких часов.

Вот три факта, которые могут многим показаться мифическими, но все алхимики единогласно утверждают их истинность.

При этом легко заметить, что три описанных свойства на самом деле одно: усиление жизненной активности.

Философский камень, таким образом, – это просто конденсат жизненной энергии[131]131
  См. третью главу, раздел о вселенской жизни.


[Закрыть] в небольшом количестве вещества, действующий на тела, с которыми контактирует как катализатор. Нужно совсем немного фермента, чтобы «вырастить» большое количество хлеба; точно так же достаточно совсем немного порошка философского камня, чтобы ускорить жизнь, присутствующую в любой материи – минеральной, растительной или животной природы. Поэтому алхимики называют свой камень лекарством трех миров.

Теперь нам известно о философском камне достаточно, чтобы узнать его по описанию в символических историях, и на этом объеме знаний нам стоит остановиться.

Теперь давайте выясним, как его изготовить.

Для этого нужно осуществить три основные операции.

Извлечь из обычной ртути специальный фермент, называемый алхимиками ртутью философов.

Воздействовать этим ферментом на серебро, чтобы получить другой фермент.

Воздействовать этим же ртутным ферментом на золото, чтобы также получить фермент.

Далее нужно смешать фермент, происходящий из золота, с ферментом, выработанным из серебра, и с ферментом из ртути в очень прочной бутыли зеленого стекла в форме яйца, герметично закупорить ее и поставить в специальную печь, которую алхимики называют атанор. Атанор отличается от других печей только тем, что вышеупомянутое яйцо нагревается в нем очень долго и особым образом.

Именно тогда (в процессе приготовления в печи), и только тогда, появляются определенные цвета, на которых основаны все алхимические истории. Вещество внутри яйца сначала становится черным, и кажется, что оно протухло; это состояние называется голова ворона. Затем внезапно черный переходит в ослепительно-белый. Это превращение черного в белое, из тьмы в свет – прекрасный критерий узнавания символической истории с алхимическим смыслом. Вещество белого цвета, оставленное на этой стадии, используется для превращения низших металлов (свинец, ртуть) в серебро.

Если продолжать нагревание, то белый цвет начнет медленно исчезать, и вещество будет приобретать различный окрас, начиная с низших цветов спектра (синий, зеленый), до верхних (желтый, оранжевый), и наконец становится рубиново-красным – в этот момент изготовление философского камня практически завершено.

Я говорю «практически завершено», поскольку на этой стадии десять граммов философского камня смогут превратить в золото не более двадцати граммов металла. С целью повысить его эффективность нужно снова поместить вещество в яйцеобразную бутыль, добавить туда немного ртути философов и снова начать нагревание. Предыдущая операция занимает год, а эта требует лишь трех месяцев – и цвета появляются в том же порядке, что и в первый раз.

На этой стадии камень может произвести золота в десять раз больше своего веса.

Далее нагревание снова повторяется, но теперь процесс длится всего лишь месяц, после чего камень уже может произвести золота в тысячу раз больше своего веса.

И наконец, вещество нагревается еще раз, и теперь мы получаем настоящий и совершенный философский камень, который может создавать золото из металла в десять тысяч раз больше своего веса.

Эти операции называются умножением философского камня.

Читая труд любого алхимика, таким образом, можно определить, о какой именно из операций он ведет речь.

1. Если он говорит об изготовлении ртути философов, то в этом случае его речь точно будет непонятна непосвященному.

2. Если он говорит об изготовлении самого камня, он излагает все очень понятно.

3. Если он говорит об умножении, все будет совершенно ясно.

Вооружившись этими фактами, читатель может открыть книгу месье Фигье и, коли он не против немного позабавиться, прочесть то, что написано на страницах с 8-й по 52-ю, то легко расшифрует значение символических историй, которые непонятны месье Фигье, что вынуждает автора находить им достаточно смешные объяснения. Вот, например, история, которую он называет просто заговором (см. с. 41).

Анализируя символическую историю, всегда нужно искать скрытое герметическое значение, которое практически всегда в ней присутствует. Поскольку природа везде одинакова, одно и то же повествование может живописать таинства великого делания, а также движение Солнца (солярные мифы) или жизнь мифического героя. Таким образом, лишь посвященный способен выявить третий (герметический) смысл древних мифов[132]132
  См.: Жан-Мари Рагон. Об оккультном масонстве и герметическом посвящении (De la Maconnerie occulte et de l’initiation hermétique. Fastes initiatiques.), 1853.


[Закрыть], в то время как ученый обнаружит лишь первый и второй (физический, природный – движение Солнца, зодиак и так далее), а крестьянину будет доступен лишь первый (история героя).