Электронная библиотека » Патриция Райс » » онлайн чтение - страница 4

Текст книги "Бумажные розы"


  • Текст добавлен: 3 октября 2013, 19:48


Автор книги: Патриция Райс


Жанр: Зарубежные любовные романы, Любовные романы


Возрастные ограничения: +18

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 4 (всего у книги 28 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Шрифт:
- 100% +

– Всякий раз, когда вы посмеете ослушаться моих приказаний, я буду делать это, – предупредил он жарким шепотом.

Эви отчаянно сопротивлялась, но Тайлер был тяжелее, и она ничего не могла сделать. Раньше она никогда не задумывалась над этой проблемой. Мужчина был для нее понятием абстрактным, но теперь Тайлер навалился на нее всем телом и ее жалкие попытки противостоять ему разбивались об одно простое открытие, которое она сделала: он был тяжелее и сильнее ее. Эви почувствовала себя беззащитной, и ощущение это было не из приятных. Вместе с тем она не могла оторвать глаз от его губ, которые почти касались ее лица.

– Вы изомнете мне платье! – крикнула она, отчаянно борясь с желанием обвить его шею руками, притянуть к себе, прижаться губами к его губам и не отпускать до тех пор, пока у обоих не закружится голова. Ничего не поделаешь, Тайлер именно так воздействовал на женщин одним своим видом.

Но Эви не собиралась становиться одной из тех жертв, что попадались в его капкан. Тайлер Монтейн не Айвенго и даже не Пикос Мартин. Об этом нельзя было забывать ни при каких обстоятельствах.

– Я еще не то сделаю, если не услышу сейчас от вас обещания, Эви! Я сдеру с вас это платье и одену в вериги! Не доводите меня до этого, Эви! Дайте слово! Поклянитесь хоть Богом, хоть чертом, что больше не будете кокетничать на людях!

Тайлер наклонился и коснулся ее лица поцелуем у самых губ, а рука его тем временем начала блуждать по ее телу. У Эви перехватило дыхание, когда она почувствовала, что его большой палец скользнул по ее груди. Так вот почему девушкам ни в коем случае нельзя оставаться наедине с мужчинами! Куда девался Дэниел? Где его носит?

После следующего поцелуя Тайлера у нее голова пошла кругом, и она совсем забыла, что хотела сказать. Ей захотелось вновь вкусить его губ и коснуться своим языком кончика его языка. Почему он убрал оттуда свой большой палец?.. Внизу живота у нее давно все горело огнем.

– Обещайте мне, Эви, – тихо проговорил он.

– Обещаю, – прошептала она еле слышно.

В следующее мгновение губы их соединились. Тайлер ничего не мог с собой поделать. Ее губы разомкнулись, и он проник внутрь трепетным кончиком языка.

Надо встать сию же минуту! Встать и уйти. Пусть поймет, каково ему бывает всегда, когда она сначала раздразнит его до последней крайности, а потом ускользнет… Но он не имел сил сопротивляться соблазну и продолжал осыпать ее лицо поцелуями. Эви шумно вздохнула, и он понял, что она жаждет этой ласки не меньше его самого. Так зачем же останавливаться?

Но в этот момент в дверь постучали – и Тайлеру стало ясно, что ничего у него не выйдет.

Он неохотно поднялся и потянул за собой Эви. Во взгляде ее уже не было заметно смешинок. Она молча смотрела на него широко раскрытыми глазами, и было видно, что девушка потрясена до глубины души всем происшедшим. Боже мой, да она ведь сама невинность!.. Если бы здесь сейчас оказалась его мать, она залепила бы ему хлесткую затрещину за глупость.

Тайлер нервно провел рукой по растрепавшимся волосам и крикнул:

– В чем дело?

– Капитан хочет принести свои извинения Эви… то есть я хотел сказать Мариэллен, – послышался из-за двери голос Дэниела.

Тайлер поморщился, еще раз оглянулся на смущенную девушку в розовом платье и подошел к двери.

«Будь у меня чуть побольше мозгов, я сошел бы на берег сейчас, в Новом Орлеане, и убежал бы от пристани подальше, куда глаза глядят».


Шторы на окнах были не задернуты, и в комнату беспрепятственно лился яркий солнечный свет, отбрасывая сверкающие блики на серебряную подставку для лампы и на поверхность стола. Но трое мужчин, находившихся в кабинете, не обращали на это внимания.

– Искренне соболезную по поводу смерти вашей матушки. Она была хорошей женщиной, – проговорил тот, что сидел за столом, и нервно провел рукой по волосам. На голове у него уже обозначилась проплешина, хотя он был не старше своих гостей.

Один из них нетерпеливо расхаживал по кабинету, словно теснота действовала ему на нервы и душа рвалась наружу. Это был высокий, крепко сложенный мужчина с густыми темными волосами и ямочкой на подбородке, которая обычно так нравится женщинам. У него было не столько красивое, сколько сильное и волевое лицо человека твердого и решительного. Он не сводил острого взгляда с адвоката.

– Можно было этого и не говорить. Если бы не она, мы с Кайлом сейчас были бы дикарями почище краснокожих. Времени в обрез, Хэйл. Спасибо, конечно, за сочувствие, но давай все же покончим с любезностями и приступим к делу. Между прочим, я даже не знал, что мама оставила завещание.

Второй из гостей, помоложе, сидел сгорбившись на стуле и держал руки в карманах темного костюма, смотревшегося на нем довольно нелепо. Он беспокойно ерзал на месте, выдавая свою нервозность.

– Может быть, вы поговорите без меня? А я пока пойду вниз, пригляжу за лошадьми, а?

Он уже хотел было подняться, но старший брат смерил его таким ледяным взглядом, что он еще сильнее вжался в стул. Чертыхнувшись себе под нос, он стал смотреть в окно, где по синему небу проплывали густые облака. Если бы не похороны, они сейчас уже начали бы клеймить скот. Погода стояла самая подходящая.

– Тебе тоже будет нелишне знать положение дел, – сказал Хэйл, поддержав старшего брата. – Итак, начнем. Вам известно, что ваш отец купил ранчо уже после смерти вашей настоящей матери?

Джейсон Хардинг коротко кивнул:

– Папа заработал все своим потом и кровью.

– А вы в курсе, что ваша мачеха Луиза сама из богатой семьи?

Кайл простонал и воздел глаза к потолку. Джейсон перестал ходить взад-вперед и выглянул в окно. В комнате наступила мертвая тишина. Адвокат нервно протер свои очки, глянул на разложенные перед ним бумаги и продолжал:

– Вы должны знать, что Луиза составила это завещание после смерти своих родителей, которые оставили ей все деньги. В то время ваш отец уже крепко стоял на ногах. Вы сами были многообещающими молодыми людьми и фактически не нуждались в чем-то сверх того, что уже имели.

Джейсон оглянулся на него и поморщился.

– Помимо того, что мама воспитала нас, она еще и всячески нас баловала, так что хватит ходить вокруг да около. Мы любили ее так, как если бы она была нам родной матерью. Говори о деле.

Хэйл тяжело вздохнул и поднял со стола пожелтевшие от времени листки бумаги.

– Но вам известно не все и… Честно говоря, я даже не знаю, как вам сказать об этом. Семья Луизы вела дела с моим отцом, так что ее завещание составил он. Я же впервые заглянул в него лишь после того несчастного случая, в результате которого погиб ваш отец. Все говорило за то, что не выживет и ваша мачеха. Откуда появились деньги, о которых говорится в этой бумаге, я не знаю. Мой отец был очень скрытным человеком и все держал у себя в голове. Никаких документов я не нашел.

Кайл смотрел на танцующие блики на лампе, но напряженный взгляд Джейсона вновь обратился на адвоката. Зрачки его сузились, и Хэйл смутился. Они выросли вместе и знали его как свои пять пальцев. От них ничего нельзя было скрыть. Он понимал, что нет смысла тянуть время и надо просто сказать все как есть.

Он поднял голову, наткнулся на злой взгляд Джейсона и тут же вновь опустил глаза на разложенные перед ним бумаги.

– Ваша мать, то есть мачеха, оставила все свое состояние некоей Эванджелин Пейтон Хауэлл.

Теперь на него уставились уже оба брата. Хэйл нервно дернул рукой тугой воротничок. Братья были крепче его и славились своей несдержанностью. К тому же, похоже, они еще не поняли, что он сказал.

– Кто такая эта Эванджелин Пейтон Хауэлл, черт возьми? – спросил после долгой паузы Джейсон.

Хэйл пожал плечами:

– Я знаю о ней не больше вашего. Мне только известно, что в течение последних семнадцати лет ваша мать регулярно отчисляла деньги на имя этой девочки. Средства поступали в руки одной женщины в Сент-Луисе и предназначались для Эванджелин Пейтон Хауэлл. Я не знаю, кто была эта женщина, но подозреваю, что она раньше служила отцу Луизы.

«Или была его любовницей», – подумал он, но вслух не сказал. Сайрус Хардинг был в Минерал-Спрингсе влиятельным человеком, и бросать на него тень не стоило даже после смерти.

Джейсон взглянул на Хэйла с ледяным спокойствием во взгляде:

– Ясно. Значит, деньги матери отходят какой-то девчонке из Сент-Луиса, которую мы знать не знаем и видеть не видели. Папа не разрешал ей тратить собственные средства на ранчо, так что мы ничего не потеряем. Мама покупала лишь кое-какие украшения, но это мелочи. Нас это завещание ничем не ущемляет, а если мамины деньги – единственное средство к существованию для этой Эванджелин, то, очевидно, они нужны ей больше, чем нам.

Хэйл глубоко вздохнул и вновь протер свои очки.

– Это очень великодушно с твоей стороны. Отец Луизы в свое время основал опекунский фонд в пользу своей дочери. Так вот к Эванджелин, по достижении ею двадцати одного года, перейдет главная часть средств фонда. Это произойдет примерно через шесть месяцев. И я вообще не беспокоил бы вас, если бы не одно обстоятельство.

Джейсон оперся обеими руками о стол и замер в напряженном ожидании. Хэйл вновь опустил глаза на свои бумаги.

– Ваш отец оставил половину своего состояния вам с Кайлом, а остальное Луизе как своей жене. Не думаю, чтобы ему было что-то известно о ее собственном завещании. Как я уже сказал, когда она составляла его, вы ни в чем не нуждались. Вам ее деньги были ни к чему, а она только недавно вышла замуж за вашего отца… Полагаю, ей и в голову тогда не приходило, что он оставит ей половину ранчо.

Джейсон оторвался от стола и сжал кулаки. Теперь даже Кайл внимательно слушал адвоката. Вот он перевел озабоченный взгляд на старшего брата, словно желая увидеть в его глазах опровержение своим растерянным мыслям. Но Джейсон так посмотрел на него, что Кайлу стало тошно.

– Ты хочешь сказать, что после смерти отца половина ранчо перешла к маме, несмотря на то что она и сама умирала? А теперь эта половина, согласно ее завещанию, будет принадлежать таинственной Эванджелин Пейтон Хауэлл?

Хэйл прокашлялся и утвердительно кивнул.

Кайл даже присвистнул, а Джейсону показалось, будто он ослышался.

Глава 6

Убеждение Тайлера в том, что ему следовало остаться в Новом Орлеане, распрощавшись со своими подопечными, еще больше укрепилось к тому времени, когда речной пароход подошел к причалу в Хьюстоне. Во время пересадки с одного парохода на другой, случившейся несколькими днями раньше, он занял отдельную каюту, потому что не мог уже ночевать вместе с Эви – это сказывалось на его психике. К сожалению, данная мера не могла полностью исключить их встреч, Тайлеру оставалось лишь проклинать свою судьбу.

После освобождения из федеральной тюрьмы, где он томился большую часть войны, Тайлер твердо решил не связываться впредь с так называемыми «порядочными» женщинами, ибо всякого рода обязательства были не для него. Семнадцать лет своей жизни он провел в коконе любви, но кокон прорвался с началом войны. Теперь Тайлер был свободен и не собирался терять эту свободу.

Но разве мог он предположить, что повстречается с Эви Пейтон? Девственниц он всегда избегал больше чем кого бы то ни было. Окунувшись в жизнь карточного игрока, он окончательно распрощался с правилами благородного общества, в котором прошла его юность. За девственницами надо было терпеливо и вежливо ухаживать, а у Тайлера не было на это ни времени, ни желания. Ему нужны были горящие желанием самки, к тому же без всяких обязательств.

Будучи постоянно на глазах у нее или у ее брата, Тайлер не мог приблизиться к другим женщинам на пароходе. Куда бы он ни повернулся, всегда натыкался взглядом на Эви. Она смотрела на него своими большими смеющимися глазами и тащила за собой свой нарядный шлейф. Это сковывало его. В чем была причина? Он предпочитал не заглядывать глубоко в себя и надеялся, что наваждение исчезнет, как только они расстанутся в Минерал-Спрингсе.

…Но, глядя сейчас на болтуна в котелке, сидевшего за конторкой в хьюстонском транспортном агентстве, Тайлер начал всерьез опасаться, что уже никогда с ними не расстанется.

– Один дилижанс в неделю, говорите? И что же вы теперь мне прикажете делать? Посадить даму со всеми ее вещами на мула и отправить в направлении Минерал-Спрингса?

Продавец билетов пожал плечами:

– На завтрашний рейс еще осталось два билета. Вы можете послать ее вместе с братом вперед, а сами дождетесь следующей недели.

Ах, если бы… Искуситель! С каким непередаваемым удовольствием Тайлер посадил бы их завтра в дилижанс и помахал на прощание рукой! Какая ему разница, что с ними может случиться в дороге?

Но тут он вспомнил обо всех событиях, которые произошли со дня отправления из Натчеза, и как следует выругался. Эви, конечно же, упросит возницу посадить ее на козлы, и как только краснокожие увидят девчонку, они возжелают ее красивый скальп и уж не оставят дилижанс в покое. Вообще-то Тайлеру всегда было приятно находиться в обществе привлекательных женщин, и что поделаешь, если от Эви Пейтон можно ждать только неприятностей? Красавица, скликающая все неприятности на свою голову и на головы окружающих, – это опасно. Тайлер почти жалел о том, что у нее не крючковатый нос и не острый подбородок.

Нет, он не мог отпустить Эви и Дэниела одних, так как знал, что после этого его замучает совесть. Уж не говоря о том, что они сами ни за что не отвяжутся от него до тех пор, пока он не довезет их до Минерал-Спрингса. Невинность их, с которой они упрямо не желали с ним расставаться, честно говоря, подкупала. С другой стороны, ждать еще неделю следующего рейса он тоже не мог. «Все закончится тем, что я либо уложу Эви в постель, либо задушу ее голыми руками».

Перегнувшись через конторку, Тайлер начал отсчитывать деньги.

– Дайте мне эти два билета на завтра и скажите, где можно тут поблизости купить лошадей?

Дэниел и его сестра восприняли известие о покупке двух лошадей с удивлением, но без явных возражений. Тайлер взял с них за эту покупку лишь половину денег, хоть они и не подозревали об этом. Дети, чистые дети! Им еще крупно повезло, что они повстречались с ним, а не нарвались на мошенника, который обобрал бы их до нитки. Впрочем, самому Тайлеру от осознания этого было не легче. А когда они на следующий день тронулись в путь, настроение у него и вовсе испортилось.

Поскольку весь багаж Эви невозможно было впихнуть в дилижанс, пришлось нанимать еще специальный фургон. С собой девушка взяла лишь самое ценное. Что касается остальных вещей, то она строго-настрого наказала вознице фургона быть поосторожнее с «лучшим бельем», которое-де принадлежало раньше их матери, а теперь предназначалось для сестры в Минерал-Спрингсе. Возница, возможно, и купился на эту побасенку, но не таков был Тайлер. Кое-где ему и верно попались на глаза какие-то женские тряпки, а один из сундуков действительно был набит бельем, но вот что касается остальных… Они были слишком тяжелые. Платья и простынки столько не весят.

«Там какие-то сокровища», – все чаще думал про себя Тайлер.

Когда они выехали из Хьюстона, Эви и Дэниел пребывали в состоянии подъема и надеялась получить от поездки море удовольствия. Иным было настроение у Тайлера и Бенджамена, которым вовсе не улыбалась перспектива тащиться верхом по пыльной дороге вслед за дилижансом. Ближе к полудню, когда знойное техасское солнце показало всю свою силу, им стало ясно, что подтверждаются самые худшие опасения. Они закрыли лица грубыми платками, купленными еще в Хьюстоне, надеясь уберечь тем самым легкие от дорожной пыли.

В дилижансе, конечно, солнце не припекало, но и там людям было не сладко. Плотно задвинутые кожаные шторки на окнах не пропускали солнечные лучи, но и не выпускали спертый воздух. К тому же сидевший напротив Эви кряжистый мужчина усиленно пыхтел сигарой и с нездоровым любопытством пожирал глазами изящную фигурку девушки. Дышать было попросту нечем. У Эви уже начались спазмы в животе, и она чувствовала, что дело может кончиться конфузом.

– Сэр, прошу прощения, но мне нехорошо. У меня уже голова кружится от этого дыма. Почему бы вам не сделать перерыв? По крайней мере до тех пор, пока воздух не очистится?..

Он стряхнул пепел за окно и выпустил под потолок дилижанса длинную струю вонючего дыма.

– Вам лучше привыкнуть к этому, леди. Мы, техасцы, уважаем свой табак и виски, и если вас что-то не устраивает, разворачивайте коней и возвращайтесь туда, откуда приехали. – С этими словами он достал из кармана фляжку с виски и начал пить прямо из горлышка.

Коммивояжер, сидевший рядом с ним, поморщился, но промолчал, по достоинству оценив могучее телосложение своего соседа. В противоположном углу сидела жена фермера, которая, судя по выражению лица, готова была терпеть эту напасть хоть всю дорогу. Она даже не смотрела в их сторону. Напротив нее спал ребенок. Значит, протестовать оставалось лишь Дэниелу и Эви.

Они переглянулись. Что бы сделал на их месте Пикос Мартин? Ага!

Когда дилижанс тряхнуло на очередном ухабе, Дэниел, приподнявшись, ухватился рукой за скобу над своей головой. При этом трость его в другой руке резко качнулась и, задев флягу с виски, вышибла ее из рук владельца, облив тому весь сюртук. Тот бешено взревел, и даже фермерша с интересом повернулась в его сторону. Ребенок проснулся и заплакал.

– О, виноват, сэр! Это все моя нога. На нее нельзя полагаться, даже когда сидишь. В ближайшем же городе я куплю вам виски за свой счет. – С этими словами Дэниел, виновато улыбаясь, достал свой большой носовой платок и стал вытирать ошалевшему любителю табака и виски перед его сюртука.

Эви тем временем наклонилась вперед, нагло забрала у него сигару и выкинула в окно.

– Не дай Бог, пепел упадет вам на брюки, сэр. Вы мгновенно превратитесь в пылающий факел. Наш сосед однажды пролил на себя бренди, а он как раз курил. Пепел упал ему на пиджак, и, прежде чем мы успели что-либо понять, он загорелся, как свеча! Зрелище очень походило на патьё[4]4
  Политое спиртом и подоженное блюдо/


[Закрыть]
, разве что выглядело это не так аппетитно.

Коммивояжер хмыкнул, а ребенок перестал реветь и удивленно уставился на толстяка, который багровел прямо на глазах. Не обращая внимания на его ярость, Эви отодвинула шторки и, выглянув в окно, приветливо помахала рукой мужчинам, которые следовали параллельно громыхающему дилижансу верхом на лошадях. Бенджамен в ответ приложил руку к шляпе, Тайлер же предпочел проигнорировать Эви. Однако на толстяка это все равно подействовало. Особенно винтовки, притороченные к седлам всадников.

Эви удовлетворенно откинулась на спинку своего сиденья и весело улыбнулась.

– Вы тоже держите путь в Минерал-Спрингс? – поинтересовалась она у фермерши. Молчание действовало на нее угнетающе, и ей не терпелось завязать с кем-нибудь разговор.

– Да, мы ездили в Хьюстон навещать мою сестру. Она болела, но сейчас ей гораздо лучше. А вы новая учительница?

Учительница! Эви даже не оглянулась на Дэниела, ибо и так знала, какое у того сделалось лицо.

– Если мне удастся пройти собеседование, то надеюсь ею стать. А ваш малыш тоже придет ко мне учиться? – Она бросила мимолетный взгляд на чумазого мальчонку, сидевшего напротив матери. Но тот, засунув палец в рот, вновь задремал.

– Нет, что вы, он еще маленький. Четыре годика. Но остальные, конечно, пойдут в школу. Им не очень хочется, но я считаю, что они обязаны получить образование. Я не хочу, чтобы они остались такими же безграмотными, как их мать.

– Помимо образованности, у человека есть немало и других достоинств, которыми вы, несомненно, обладаете, миссис… – Эви сделала паузу, ожидая, когда фермерша представится.

– Дабни. Миссис Дабни.

– А я Мариэллен Пейтон, миссис Дабни. А это мой брат Дэниел. Мы очень рады познакомиться с вами.

Дэниел воздел глаза к потолку. Итак, Эви пустилась в очередное приключение. Он даже боялся думать о том, что скажет Пикос Мартин, когда узнает о том, что сопровождает в Минерал-Спрингс новую школьную учительницу. Такие люди, как он, не любят, когда им постоянно врут. И потом он всегда смотрел на Эви такими глазами… Нет, право, она его когда-нибудь доведет.

Дэниел достал из кармана книгу и погрузился в чтение. Он все равно никак не мог воспрепятствовать Эви делать то, что ей хотелось. Не было смысла даже пытаться. Она жила в своем собственном мире, а ему в нем была отведена участь стороннего наблюдателя, не имеющего права голоса.

Через некоторое время они остановились, чтобы отдохнуть и напоить лошадей. Эви достала из саквояжа жареного цыпленка, печенье и свежие пирожки с яблоками. Фермерша выложила хлеб, варенье и яйца. Успевшие подружиться женщины объединились и, весело болтая, принялись закусывать, словно на каком-нибудь семейном пикнике.

Тайлер тоже согласился поесть, но его насторожил толстяк с темными пятнами на одежде, от которого разило виски. Он смотрел на Пейтонов с нескрываемой враждебностью, и Тайлер понял, что Эви опять выкинула какой-то фокус. Впрочем, спрашивать об этом что ее, что братца было бесполезно. Дэниел обратит на него взгляд, исполненный неподдельного удивления, и скажет, что все было нормально. Эви же в очередной раз соврет. А Тайлер давно уже решил для себя: «Если не хочешь, чтобы тебе лгали, меньше спрашивай, меньше интересуйся». Вот он и не спрашивал.

Когда они вновь тронулись в путь, солнце стало припекать сильнее. Лесные рощи сменились зарослями кустарника, местность стала более открытой. Пыль вилась на дороге клубами, окутывая все вокруг. Годы, проведенные в лагере янки, приучили Тайлера к лишениям, но сейчас он не мог понять, какого черта ему страдать ради капризной девчонки и ее брата.

Впрочем, только он сам был виноват в том, что по сию пору продолжал это дурацкое путешествие, а не плюнул на все много раньше. Но раз уж ввязался в эту авантюру, терпи, ничего не поделаешь. К тому же он был охвачен любопытством: ему было интересно, что будет, когда они наконец доберутся до конечного пункта своего путешествия.

Поэтому Тайлер продолжал лениво трусить вслед за дилижансом, погрузившись из-за немилосердно палящего солнца в состояние оцепенения. Он натянул шляпу на самые глаза, надежнее закрепил на лице платок и стал похож на мексиканского бандита. Лошадь его давно приноровилась к ходу дилижанса и понуро бежала вслед за ним на некотором отдалении. Тайлер знал, что она уже не собьется с дороги, даже если совершенно отпустить поводья и сомкнуть глаза. И когда он проснется, ничего не изменится.

Именно это соображение пришло ему в голову в качестве оправдания спустя некоторое время, когда из дубовой рощи навстречу дилижансу выехали грабители. Тайлер заметил их слишком поздно.


Лошади испуганно заржали, когда над их гривами со свистом пролетели первые пули, и дернулись в сторону. Дилижанс резко накренился, и пассажиры вцепились в скобы под потолком, чтобы удержаться на ногах. Эви торопливо выглянула в окно в надежде увидеть Тайлера, но тот давно отстал.

Двое мужчин-пассажиров выхватили из-под одежды револьверы, а Дэниел вооружился своей тростью будто шпагой. Дилижанс резко замедлил ход и остановился. Послышались крики грабителей. Дрожащим от страха голосом им отвечал возница.

Убедившись, что разбойники подъезжают с другой стороны дилижанса, Дэниел распахнул дверцу и стал выталкивать Эви наружу:

– Вон там высохшее русло реки. Беги прячься. Они не станут стрелять в женщину, и Пикосу не придется беспокоиться о тебе, когда начнется перестрелка.

Эви была слишком напугана, чтобы спорить, и, подхватив юбки, она бросилась бежать. Еще до начала путешествия они с Дэниелом неоднократно обсуждали план действий в случае появления на дороге бандитов. Дэниел зачитывал ей газетные отчеты об изнасилованиях и ограблениях, чтобы Эви поняла: в случае такого нападения она будет в большей опасности, чем он. Но если честно, они никак не думали, что это может произойти с ними на самом деле.

Эви знала, что Дэниел не может убежать, как она. Знала, что, если бы она осталась в дилижансе, Дэниел наверняка пострадал бы, защищая ее честь. И все же так позорно бежать, оставляя его одного… Ей было стыдно.

Подумав об этом, она остановилась и уже хотела возвращаться назад, но тут услышала перестук лошадиных копыт. Это был Тайлер. До высохшего русла реки оставалось совсем недалеко, и, вновь бросившись вперед, она скатилась вниз с откоса. Дэниел все верно рассудил: героям легче воевать с негодяями, когда они знают, что их дамы сердца в безопасности.

Проскакавший по дороге Тайлер успел заметить Эви, устремившуюся к высохшему речному руслу, но останавливать ее было поздно. Если она предпочитает ему общество гремучих змей, это ее право.

Тайлер давным-давно дал себе зарок не брать больше оружия в руки, но когда человеку угрожает смертельная опасность, все клятвы невольно забываются. Он на ходу снял винтовку с седла и прицелился в того из грабителей, что наставил ствол на возницу дилижанса.

Боковым зрением Тайлер заметил Бенджамена, который тоже на всем скаку приближался к дилижансу с другой стороны дороги. Тайлер выстрелил и увидел, как бандит свалился с лошади. Бандитов было больше, но они никак не ждали, что им окажут сопротивление. Двое развернули лошадей и бросились удирать. Бенджамен выпустил им вслед три пули. Тайлер тем временем тщательно прицелился в одного из тех, что остались.

И тут произошло непредвиденное. Какой-то храбрец из числа пассажиров дилижанса решил-таки повоевать. Когда третий грабитель, подстреленный Тайлером, рухнул с лошади в дорожную пыль, а его сообщник повернул коня и пустился наутек вслед за своими товарищами, из дилижанса раздался выстрел.

Тайлер мчался за бандитом, который удирал в сторону высохшего русла реки. Он оглянулся лишь на мгновение и увидел, как Бенджамен рухнул в дорожную пыль. Но в этот момент, воспользовавшись неожиданным переломом в ситуации, из кустов вновь появились два грабителя и поскакали за ним. Все мысли Тайлера в эту минуту были только об одном: спасти Эви.

Дилижанс тем временем тронулся с места. Тайлера душили ярость и страх одновременно. Он везде опоздал: не мог остановить дилижанс, не мог вернуться к Бенджамену и рисковал вот-вот лишиться Эви и своей головы.


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6 7 8 9 | Следующая
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации