Текст книги "Грех"

Глава 8
Настоящая знаменитость – мертвая знаменитость

Но она не успела даже сделать себе чашечку кофе. Едва она заправила кофеварку и устало уселась на кухне ожидать, пока черный, как беззвездная ночь, ароматный напиток будет готов, как услышала звонок.

Вслух выругавшись, она резко вскочила и потянулась за мобильным.

– Ну?! – проворчала она в трубку, даже не глядя на номер. Ей было наплевать, если это снова позвонил ее полусумасшедший директор, Джон Вэйд. Сейчас она была готова нагрубить даже самому Тому Крузу. Конечно, если представить, что он сам, лично, позвонил бы ей.

– Привет, киска! – отвратительно жизнерадостный голос ее давнего знакомого и сотрудника их газеты, репортера Фрэда Даглоса, заставил ее поморщиться. Уж он-то всегда выглядел таким свежим, словно только что родился, даже если перед этим три ночи подряд провел в ночном клубе или в публичном доме в Голландии.

Рита как наяву вспомнила его худую, высокую фигуру, мелкие, совершенно незапоминающиеся черты лица, отвратительную одежду и вечно стоящие дыбом короткие красные волосы. У него была серьга в носу, не считая множества дырок в ушах, и, по слухам, кое-что железное в пенисе, но Рита никогда не собиралась проверять это лично.

Любитель дешевого пива и дорогих шлюх он каким-то непонятным для всех образом часто оказывался в гуще всех звездных скандалов и узнавал все горячие новости за день или два, а в самых критических случаях – за час раньше, чем остальные.

Впрочем, несмотря на эти плюсы, у него был крупный минус – Фрэд совершенно не умел писать, и ненавидел общаться с людьми, особенно по работе. Он гордо именовал себя мизантропом и сообщал всем желающим выслушать его биографию о том, что общение с голливудскими и другими звездами эстрады и кино очень вредит его здоровью, а при виде миллионеров и миллиардеров уровень сахара в его крови, опять же, по его словам, мгновенно и опасно повышался.

Так что Фрэд получал очень крупную зарплату за свои «вынюхивательные» способности, но всегда работал с кем-то в паре, чаще всего выбирая Риту, либо ее единственную подругу на работе, Трэйси Ливси, очаровательную брюнетку. Всем, кто ее видел, приходила на ум одна и та же ассоциация: гиена в сиропе. Мило улыбаясь интервьюируемым знаменитостям, Трэйси потом так поливала их грязью, что даже Рита ей иногда завидовала.

Однако все уже и так привыкли, что «Женские штучки» – это сборище сошедших с ума, незамужних, истерических феминисток.

В этом и была фишка их журнала, так что, никто, кроме осмеянных и уничтоженных Звезд на них не обижался, а читатели – такте вообще бурно радовались, прыгая до потолка от восторга, что кто-то опускает тех, кто неизмеримо выше них.

Это было таким искренним наслаждением, за которое подписчики «Штучек» не жалели никаких денег!

– Доброго утра тебе! Надеюсь, ты хорошо выспалась, или, как обычно, натрахалась вчера до потери пульса, чести и совести? Или напилась в жопу?

– Какой ты милый, – скривилась Рита, однако, уже привыкшая к его поведению. – У меня сегодня был паршивый день. Высокая и стройная женщина, прижимая трубку к уху, отправилась налить себе кофе.

Добавила сахара и, захватив маленькую серебряную ложечку и, забрав с собой чашку, отправилась обратно на диван.

– У тебя все дни какие-то паршивые. Ты просто не умеешь наслаждаться простыми радостями жизни. Тем же сексом. Кажется, ты встречалась с этим старым сморчком, который умер? Ну, ты даешь, подруга! А то я думал, чего ты вечно с такой кислой рожей ходишь?! Недоеб – страшное дело!

– Ага, ты еще напомни мне, что я не замужем – и я упаду на пол и буду рыдать и биться в истерике, – меланхолично заметила она, уже зная, что ругаться с Фрэдом бесполезно. Да и на самом деле он был не таким уж плохим парнем, несмотря на неудержимый поток пошлостей, который постоянно слетал с его губ, стоило ему вообще раскрыть рот. Он не пошлил, только когда ел. – В общем, ты по делу звонишь, или так, потрепаться о моей нелегкой жизни? А то я не в духе. Ты в курсе, что у нас начальник поменялся?

– Да, что-то слышал, – рассеяно пробормотал он. – Мне как-то без разницы. Что один придурок, что другой.

– Ага, между прочим, новый владелец нашего журнала будет теперь сидеть у нас в офисе! – подчеркнула она.

– Ну, и пусть себе сидит. Кто нас-то заставит там сидеть? Всегда можно придумать повод куда-то отправиться. Желательно – в другую страну. То Оскар, то Эмми, то еще какая-то подобная гламурная хрень… Где без нашего светлого лика, конечно же, не обойтись. Вот туда я и буду сваливать.

– Оптимист ты! – завистливо воскликнула она, отпивая глоток черного, как деготь, кофе, и чувствуя, как мозги постепенно прочищаются. Правда, она знала, что потом опять у нее от кофе будет болеть сердце. Но без кофе она уже вообще почти не могла соображать по утрам.

– А то! – гордо заметил он. – Чего и тебе советую. В общем, я вообще-то по делу.

– Что?! В выходной?! Имей совесть! – простонала она, хватаясь за голову. – Я только настроилась как следует побездельничать.

«Так как вчера отрабатывала свою первую, так сказать, зарплату, на рабочем месте с новым директором. И устала ужасно», – про себя проговорила женщина. Кривая усмешка перекосила ее лицо.

– К сожалению, жаренные новости не происходят строго по расписанию, иначе мы бы и полицейские были бы просто счастливы, – она почти видела, как он жизнерадостно ухмыляется. – А политиков вообще было бы раза в два меньше. В общем, дорогая, поднимай свой очаровательный задик – некогда тут разглагольствовать! Я забил нам неплохое интервью! Заметь, я опять на шаг впереди всех! – радостно похвастался он. – В общем, интервью на двенадцать, а сейчас уже одиннадцать.

– Что ж ты мне раньше не сказал?! – буквально взвыла Рита, вскакивая со стула, чашка с кофе полетела на пол, попутно обляпав и обжигая ей ноги. – Ой, я и кофе на себя вылила! Ну, ты даешь! Ты что, назло что ли?

– Нет, просто тут не слишком далеко. По крайней мере, от тебя. Я, кстати, направляясь к автобусной остановке возле твоего супермаркета. Ты живешь на отшибе, а это произошло в поселке «Лайт хаус», в получасе езды от твоего особняка. Так что успеем.

– Хм, в этом поселке живут очень богатые люди, но уж никак не наши английские, а, тем более, не голливудские звезды, – нахмурилась Рита, уже постепенно успокаиваясь.

Нагнувшись, она подобрала осколки и выбросила их в мусорное ведро. Почетную обязанность вытереть пятно она оставила домработнице, которая приходила каждые два дня на три часа уборки. – Разве там может случиться что-то для нас интересное? Только не говори, что в «Лайт хаус» каким-то образом прибыла Наоми Кэмбелл и кого-то снова ударила кофейником по голове? А еще лучше – русским самоваром – для экзотики и экстрима.

– Бери выше! – присвистнул Фрэд. – В общем, ты одевайся, причеши перышки, хотя, на самом деле, в этот раз на твое платье никто и внимания не обратит, даже если ты оденешься в шмотки из самого дешевого магазина. Не до того им сейчас. А потом мне перезвонишь. Только поскорее!

– Да уж ладно, – она сбросила звонок и с телефоном в руке помчалась в свою комнату, на ходу ругая своего нерадивого коллегу на все лады: чего он отнял у нее столько драгоценного времени на тупые беседы ни о чем, хотя им, судя по всему, требовалось спешить. Тем более, чтобы конкуренты не пронюхали.

Качая головой и продолжая ругать Фрэда, женщина быстро облачилась в изящный брючный костюм от Гуччи, черного цвета, он одновременно облегал фигуру и не казался чрезмерно вульгарным, а еще позволял двигаться, что давало ему допустимый бонус в ее глазах. Так как довольно часто на различных церемониях или приемах ей приходилось бегать от одной знаменитости к другой на высоких шпильках, в исключительно неудобных для быстрого перемещения, и для движения вообще вечерних платьях. Но этого требовала обстановка, а когда появлялась возможность, она предпочитала одеться шикарно, но и более удобно для «бегов по гладким и скользким поверхностям с препятствиями». Желательно, без риска сломать ногу или шею. Или запутаться в платье и свалиться у всех на глазах на радость конкурентам и завистникам.

Времени укладывать шикарные волосы оттенка меди не было, и она просто заколола их шпильками. Легкая косметика – на полноценный макияж тоже времени не оставалась.

Продолжая поминать нерадивого сотрудниками всеми неласковыми словами, которые она только могла вспомнить, Рита закончила подводить губы, схватила сумочку, швырнула туда цифровой диктофон и блокнот с ручкой и снова схватилась за мобильный.

– Ну, что, Фрэд, я уже закончила переодеваться. Куда бежать?

– К своему супермаркету. Оттуда наш штатный розовый – кстати, ненавижу этот ужасный цвет! – лимузин доставит нас по адресу.

– Ладно, я уже выбегаю, – она схватила сумочку, затем задумчиво глянула на свой джип, но решила, что нет смысла его брать с собой – все равно до остановки недалеко, а оставлять потом свою машину непонятно где ей не хотелось. У Риты уже давно была паранойя, что ее вечно подкарауливают недоброжелатели, которым только дай волю – и брошенная машина Звезды желтой прессы станет для них подарком судьбы – и они тут же либо угонят ее, либо разобьют стекла, или нацарапают на ней какое-то неприличное слово.

Добравшись до супермаркета почти бегом, женщина сразу же заметила Фрэда, маячившего возле длинного розового лимузина с всегда послушным и молчаливым водителем, Полом, который всегда во время езды надевал огромные наушники с плеером – и постоянно «отлетал» в только ему ведомые заоблачные миры.

– О, ты быстро! Давай, садись быстрее, я Пола уже проинструктировал куда ехать, хотя он знает весь Лондон и всего его окрестности, – приветливо заявил двадцатилетний парень, открывая перед ней дверцу.

Рита изумилась его галантности, но решила, что он сделал это по рассеянности.

Они поудобнее устроились в длинном салоне. Рита с тоской посмотрела на бар с самыми дорогими спиртными напитками, но понимала, что пить следует после, а не до интервью. Если вообще, будет что праздновать или придется напиваться с горя.

– Итак, слушай, – Фрэд уселся напротив нее, просто подрагивая от нетерпения, как гончая, взявшая след добычи. – В поселки «Лайт Хаус», находящемся довольно далеко от Лондона, как ты помнишь, полчаса на электричке или на машине. Он немного вдалеке от тебя.

– Помню, – красавица кивнула. – Я сама сначала хотела поселиться в нем, но в итоге выбрала этот дом. Он очень большой, там надежная сигнализация и я люблю жить на отшибе.

«Любила. Теперь я просто боюсь, и не знаю, сумею ли когда-нибудь побороть эти страхи. Наверное, это все связано с моим проклятым директором, Джоном Вэйдом!»

Она постаралась отбросить ненужные вещи и взять себя в руки, стать тем холодным профессионалом, которым всегда становилась во время работы. Просто ледяной робот, нечувствительный ни к брани, ни к жалости. Вообще без чувств.

Сейчас же ее мысли хаотически перемешивались, словно в голове работал миксер, не желая остановиться. Да и эмоции постоянно зашкаливали за отметку «вменяема».

Рита смогла лишь кое-как обуздать свою мимику, сделав привычное неподвижно-ледяное лицо с хрустальными «пуговицами» глаз.

– Так вот, как ты правильно заметила, в «Лайт хаузе» нет никаких миллионеров, а, тем более, знаменитостей, и вроде бы как они к нашим мишеням не относятся. Да и спец-заказы мы на этот район не получали.

Рита невольно скривилась, вспомнив эти ужасные заказы. Впрочем, многие журналисты желтой прессы их просто обожали! Так как подобные заметки и статьи не требовали ни ума, ни фантазии.

Все продумывалось заранее, и отнюдь не репортерами.

Например, если интерес к какой-то Звезде стремительно падал, а ей это очень не нравилось, придумывались гнуснейшие истории – чем ужаснее, тем лучше.

И заранее нанятый журналист «случайно заставал» пьяную знаменитость в своей крутой тачке, без трусов, и отчаянно это демонстрирующую. Или фотограф якобы случайно снимал «горячие кадры». Вот Звезда шествует к «преследующим» его журналистам, желая прибить их на месте, устроить грандиозную потасовку или просто словесную перепалку. За отдельную плату некоторые фотографы соглашались, чтобы им давали по лицу и разбивали «орудия труда».

Способов и историй было масса – менеджеры Звезд обладали неисчерпаемым воображением.

Рита тоже занималась подобным, но все-таки любила личные, независимые расследования. Ей нравился эффект внезапности и возможность действительно унизить какую-то знаменитость.

Ритуля любила настоящую охоту, а не браконьерство.

– Но в «Лайт хаузе» находится двадцатый по счету личный дом дочери испанского миллионера, разбогатевшего на сети доходных ресторанов, разбросанных по всей Испании. Ее зовут Шарлота Кристи Блимм. Кстати, она – блондинка, и это, хм, многое объясняет, – издевательски хохотнул Фрэд. – Потому что дура она редкостная. Еще глупее, чем Пэрис Хилтон, а это надо уметь!

– Да, я ее помню, – напрягла воображение Рита Свои. – Лично не встречалась, но кое-что о ней читала и слышала.

Естественно, так как я постоянно изучаю соответствующие странички в Интернете и бумажных гламурных изданиях. – И что она натворила? – она напряглась, как перед прыжком.

– О, там случилась целая история! – Фрэд закатил глаза – как гурман редким блюдом, он наслаждался каждым своим словом. – Шарлота обычно отдыхает в Калифорнии, но там сейчас пожары, и она решила навестить этот давно забытый и заброшенный ею дом. Недаром даже ты не знала, что она живет почти по соседству, так как девица там никогда раньше и не бывала, а домик ей купил папочка, который считает выгодным вкладывать деньги в недвижимость. Так вот, она приехала, притащила с собой своего жениха, кстати, ничем не примечательного танцора. Выделывается в какой-то моложенной группе на заднем фоне и несомненно мечтает об очень выгодном браке с дочерью миллионера.

Рита невольно вспомнила про Бритни Спирс, но промолчала, чтобы не перебивать Фрэда, который и так любил растягивать удовольствие надолго. Говорить он не умел так же, как и писать.

– А вместе со своим лощеным, накаченным красавчиком с лицом не обезображенным интеллектом и пока еще даже пластикой, Шарлота пригласила с собой отдохнуть одну престарелую актрисульку, Аманду Паксли. Она всю жизнь играла в одном долгоиграющем сериале, который шел сорок лет: «Все дороги ведут в ад». Какой-то кошмар из жизни миллионеров дикого запада. Что-то в этом духе, я его не смотрел из принципа. Не люблю подобную чушь.

Рита напрягла память и вспомнила несколько случайно увиденных ею серий.

– Ты имеешь в виду молодящуюся, но явно годящуюся кому угодно в бабушки блондинку с огромной силиконовой грудью, и постоянно красящую глаза ярко-голубыми тенями на пол-лица, а губы – ярко-розовым? – припомнила она, хмыкая. – Да, вот это кошмар просто! Уродина века! До сих пор мне интересно, кто ее туда протолкнул? Ведь она, мало того, что уродина и старуха, она еще и играть совершенно не умеет! Да, я помню, она начинала играть в двадцать лет в этом сериале, а сейчас ей должно быть… ммм – шестьдесят?

– Где-то так, – радостно кивнул Фрэд. – Зато она может быть счастлива – семьдесят ей уже никогда не наступит! Кстати, ее собирались выгонять из сериала. Там сейчас массово происходит омоложение играющего состава. Так как, либо все уже поумирали, либо выглядят уже просто страшно. Просто мумии ходячие! Хоть сейчас в саркофаг клади и подарочной бандеролью в Египет отсылай. В общем, убили старушку. Жаль, тела нам не оставили, но мой знакомый в этом полицейском участке, Билл Хоггартс пообещал добыть для нас фотки. Хотя зрелище, я так понимаю, будет совершенно не гламурным, брр! Бабушку задушили. И, знаешь кто это сделал?! – с триумфом выкрикнул Фрэд, буквально подпрыгивая на сидении. – Бойфренд Шарлоты, Эд Деймонд! А знаешь, в чем основная изюминка этого дела?! За что Эд ее прикончил? Она ему не дала! Представляешь?!

– Мне сложно это представить, – честно ответила женщина, вспомнив страшный, но шлюховатый образ женщины. Та даже в свои шестьдесят в сериале одевалась в полупрозрачные и короткие вещи, очень ярко красилась и вела себя более чем вызывающе, чем настолько шокировала молодых актеров, что они косяками сбегали из сериала, предпочитая лучше остаться без карьеры, чем стать объектами ее престарелых домогательств. Рита вспомнила пару забавных анекдотов про Аманду, когда-то рассказанных ей Трейси.

– Все, я поняла в чем суть интриги, – Рита рассмеялась. – Бедная старая кикимора! С чего вдруг она решила отказать очередному красавчику? А вообще, ужасно, конечно, – внезапно погрустнела она. – Все-таки он ее убил… Так что мы с тобой конкретно будет делать в доме Шарлоты?

– Я уже договорился с ней об интервью, – важно заявил Фрэд. – Она рвет и мечет, просто вне себя от ярости, так и мечтает полить своего Эдда грязью. Так что стоит схватить ее, пока она тепленькая, пьяная и злая. О, вот мы и приехали! – радостно возвел он.

Они вышли из лимузина, остановившегося перед трехэтажным изящным домиком, построенным на летний лад: белый камень стен, огромный бассейн возле дома, несколько чахлых пальм, которым явно не нравился английский климат и ярко раскрашенные беседки.

Подойдя к выходу, Фрэд нажал кнопку домофона. Они стали так, чтобы их лучше смогла охватить камера.

– Кто это? – раздался совершенно несчастный женский голос.

– Мисс Шарлота, это я, Фрэд и Рита, корреспонденты «Женских штучек», – быстро отрапортовал парень. – Мы пришли взять у вас интервью.

– Что, интервью? Какое интервью?! Мне сейчас не до всяких глупостей, хотя… А, ладно, заходите. Хуже уже все равно не будет, – как-то обреченно завершил голос.

Замок щелкнул, и Фрэд с облегченным вздохом протиснулся внутрь дворика, подавая руку Рите.

Они быстро прошли во двор, где их «обстреляли» подозрительными взглядами несколько рослых охранников.

Рита покосилась на их внушительные орудия, висевшие на поясе, и решила пока что не лезть в сумочку за диктофоном. Мало ли, что придет в их огромные, судя по лицу, явно пустые головы?

Еще застрелят, решив, что она достает пистолет или миниатюрную бомбу.

Возле лестницы им встретился еще один охранник, сухо поинтересовавшись, к кому они, и, еще раз перезвонив наверх, он сухо бросил: – Второй этаж.

Затем он быстро, но тщательно обыскал их. Рите это было безразлично, лишь бы пройти. Привычный азарт охватил ее.

Они почти побежали вверх по широкой мраморной лестнице и очутились в широком холле, обвешанном ужасными, как для них, картинами современных абстракционистов.

Как-то сориентировавшись, они направились в один из коридоров и почти сразу же наткнулись на полуотворенную дверь.

В огромном помещении, буквально набитом псевдо-старинной мебелью и украшенной просто огромным аквариумом, размеры золотых рыбок в котором просто ужаснули Риту, они заметили хрупкую, уже изнемогшую от плача и истерики фигурку.

Они сразу же узнали в сломленной девушке миллионершу, чье лицо не раз мелькало на экранах телевидения, когда снимали различные вечеринки и мероприятия знаменитостей, и кинулись к ней, как коршуны к добыче.

Это была изрядно помятая блондинка с красным лицом и со следами потекшей туши на пол-лица. Помада была размазана по всему подбородку и Рита только пожалела, что им нельзя сделать снимок. Несмотря на то, что Фрэд протащил с собой фотоаппарат, вряд ли Шарлота согласится, чтобы ее фото в подобном виде появилось в журнале.

Несмотря на явно невменяемое состояние, привычный эгоизм миллионерши явно не покинул ее, и свои интересы она будет блюсти до последней капли крови.

– Итак, дорогая, что же с вами случилось? – бархатным голосом произнесла Рита, быстренько доставая из сумочки диктофон и включая его.

Шарлота затряслась в очередных рыданиях, слезы потекли как из испорченного крана.

– Случилось ужасное! – кое-как вытерев слезы краем блузки, экзальтированно воскликнула она. – Мой парень, мой жених Эд… Какого черта! – закричала она, топнув ногой. – Мы ведь собирались пожениться! А он… он все разрушил из-за какой-то старой шлюхи, которая набивала себе цену, не желая привычно раздвинуть ноги! Зачем я пригласила с собой эту старую сволочь?! Она разрушила нам все!

Рита с Фрэдом переглянулись.

– Но ведь ваш жених, Эд, насколько я поняла, задушил Аманду Паксли? Или я что-то неправильно поняла? Пострадала-то ведь она?

– Пострадала! – язвительно фыркнула Шарлота, размазывая слезы по лицу. – Да эта тварь, что она из себя корчила?! Что, уже в проститутки заделалась на старости лет, никак себе цену сложить не могла! Эд… он никогда бы в жизни не обратил внимание на подобное пугало, так как у него есть я! Красивая, молодая и богатая! И сексуальная, вот! – она немедленно задрала юбку, продемонстрировав действительно красивые ноги в ажурных чулках. Изящная юбка с красивыми чулками на подвязках странно и даже дико контрастировала с зареванным, измазанным косметикой лицом. – Он напился, у него иногда «едет крыша». Об этом все знают, что бедняжку нельзя нервировать! А она его довела! Отказала ему, после того, как весь вечер крутила хвостом и чуть ли не на руки ему садилась! А я, дура, не обращала на это внимания, так как и не подумала, что эта старая кошелка может ему понравится. Но он же был пьян! И у него был нервный срыв. В общем, он ее задушил, – девушка со светлыми волосами мрачно глянула на них, словно это они подослали старую актрису в ее дом. – так ей и надо, этой кривляке! Строить из себя секс-бомбу в шестьдесят – это уже чересчур! Я и забрала ее с собой только в качестве клоуна. А она, эта старая сука, разрушила мою жизнь и жизнь Эдди! Представляете, его забрала полиция! Моего котика могут посадить из-за какой-то старой, вышедшей в тираж шлюхи! Какая я несчастная!

Она снова затряслась в рыданиях.

Рита воспользовалась ее невменяемым состоянием и даже уговорила Шарлоту попозировать Фрэду. Та согласилась, даже не проверив, как она выглядит, забыв даже хотя бы глянуть в зеркало.

Рита развлекалась на полную катушку, глядя, как Фрэд с совершенно серьезным лицом фотографируют страшную, как атомная война, миллионершу, которая снова и снова повторяет свою грустную историю.

Наконец, они закончили, увидев, что Шарлота начинает потихоньку трезветь.

Сбежав, пока не поздно, они уселись в лимузин и помчались вон из «Лайт хауса».

– Сегодня же я отпечатаю фотографии! – мечтательно заметил молодой мужчина. – Это будет хохма! То есть, бомба.

– А я сегодня же наваяю статью. Отправлю ее Трэйси. Все-таки она по совместительству еще и главный редактор, и решает, какие статьи пойдут в номер. Но, думаю, против такого соблазна она не устоит. Ты молодец, Фрэд, – она потрепала его по плечу. Тот польщено улыбнулся:

– Спасибо, Рита, стараюсь. Надеюсь, новое начальство тоже меня оценит.

«По крайней мере, тебе не придется раздвигать перед ним ноги, в отличие от меня. Если он, конечно, не гей вдобавок ко всему».

– И все-таки я не пойму, – решила перевести она тему, слишком для нее неприятную. – Как же это так могло произойти? Молодой, как я поняла по фоткам, что продемонстрировала нам Шарлота, красивый мужчина лезет под юбку какой-то старой уродине, которая просто смешна, если забыть о том, какая она страшная. В то время как его дожидается молодая и симпатичная, – в любом случае, гораздо лучше, чем эта старуха, – женщина! К тому же, богатая наследница, которая сама хочет за него замуж. Загадка века.

– Ну, не знаю. Может, он действительно был пьян или временно сошел с ума? – пожал плечами Фрэд. – Нам-то какая разница? Мы не присяжные, и не его личные психологи.

– Да, ты прав. – Рита уставилась в окно. – В мире много гнусности.