Текст книги "Бесценное наследство"

Глава 5

Спустя полчаса непрерывных разговоров со все новыми и новыми людьми Чейза увлекли в сторону со словами: «Ты обязательно должен с ним познакомиться», и Ванесса оказалась предоставленной самой себе. Она все-таки встретила несколько знакомых и вынуждена была отвечать на их расспросы. Каждый раз, когда она искала глазами Чейза, Ванесса замечала, что он внимательно за ней наблюдает.

Пока Чейз увлекся беседой с группой мужчин в центре зала, Ванесса решила поздороваться с Дианой Гудин – куратором библиотеки, с которой познакомилась во время благотворительной поездки.

– Какое интересное ожерелье! – заметила Ванесса, кивая на достаточно грубо обработанный золотой диск, украшенный египетскими символами. – Сделано на заказ?

Пятидесятилетняя блондинка в изящном брючном костюме бордового цвета рассмеялась низким грудным голосом:

– Оригинал хранится в коллекции Ипуты – жены Усеркары, второго фараона из Шестой династии, жившего около четырех с половиной тысяч лет назад. – Она посмотрела на Чейза, затем опять на Ванессу. – Я ошибаюсь или ты пришла с Чейзом Харрингтоном?

– Не ошибаешься.

Диана задумчиво погладила подбородок.

– Знаешь, я уже начинала думать, что он всего лишь представляет какого-то другого благотворителя. Он никогда раньше не приходил на наши мероприятия.

– Неужели? – Любопытство Ванессы подпрыгнуло до небес.

Диана подозвала официанта и, взяв с его подноса два бокала шампанского, протянула один из них Ванессе.

– Да, обычно он просто присылает чек и письмо с извинениями.

Они обе повернулись, чтобы посмотреть на предмет своего обсуждения.

Диана вздохнула:

– Очень красивый мужчина. Он богаче, чем Крез, и владеет, несомненно, не одним лакомым куском в Нью-Йорке. Но он абсолютно закрыт для публики. Некоторые слухи о нем просто безумны.

– Например? – Ванесса сделала глоток шампанского и даже зажмурилась от удовольствия, чувствуя, как мелкие пузырьки дорогого напитка щекочут ей горло.

– Ну… Что он был женат на дочери шейха. Или что он – внебрачный ребенок известной актрисы и видного политика или нефтяного магната. И самый интересный: он – из самой уважаемой в криминальном мире семьи. Но что бы ни говорили о нем, он продолжает молчать и держать в тайне все, что касается личной жизни. О своих достижениях он тоже не стремится сообщать прессе. Умудряется делать все без шумихи. Еще я слышала, что он выделяет большие деньги на нужды детских фондов.

Ванесса кивнула. Последнее сообщение совсем не удивило ее. Она знала его всего ничего, а он не только упомянул в разговоре, что умеет ладить с детьми, но и объяснил ей, как лучше их укладывать, а еще совершенно очаровал Хезер.

Но почему он тогда не женат и не имеет собственных детей?

Пробормотав извинения, она отошла от Дианы и направилась к Чейзу, чья фигура заметно выделялась на фоне однообразных дорогих костюмов и шикарных платьев.

– Все дело в хороших идеях, умении продвинуть их и реализовать в нужный момент, – говорил он группе кивающих в ответ мужчин. В это же время их жены были гораздо более увлечены разглядыванием широких плеч Чейза и, судя по возбужденному шепоту, обсуждением увиденного. – Это умение найдет вам хорошую работу и поможет продвинуться по карьерной лестнице.

– Кстати, об идеях… – пробормотала одна женщина, заставив всех остальных захихикать в знак солидарности.

– Прошу прощения, дамы, – сказала Ванесса с натянутой улыбкой, пробираясь через толпу к Чейзу и протягивая ему бокал.

Он улыбнулся и подвинулся, позволяя Ванессе встать рядом с собой, чем она заработала несколько убийственных взглядов.

И к этому она тоже привыкла.

– Мой сын подавал резюме в каждый хедж-фонд, который вел набор в Гарварде в прошлом году, но его пригласили всего на два собеседования. Не просто попасть в вашу сферу.

Все закивали.

– У меня практически не было опыта в области финансов и инвестирования, когда я начинал работать в «Рашфорд инвестментс», – сказал Чейз.

– Так что вы ему посоветуете, Чейз?

– Хедж-фондам требуются молодые головы, там любят настойчивых и ценят волю к победе. Но еще нужно обладать гибкостью, и образование здесь не может помочь. Еще нужно иметь страсть. Если он докажет, что может проводить анализ рынка самостоятельно, его шансы возрастут. Но, естественно, сначала ему придется работать под руководством вышестоящего менеджера. Они вместе будут принимать решения о необходимости инвестирования.

– И он будет получать прибыль тогда же, когда и вкладчики, правильно я понимаю?

– Абсолютно.

Вскоре толпа рассосалась. Ванесса посмотрела на Чейза, медленно покачивающего головой.

– Ты считаешь, его сын не справится?

– Может – да, может – нет. Просто… – Он сделал большой глоток шампанского. – Дело не только в деньгах.

– А разве не в них весь смысл хедж-фондов? Делать деньги для вкладчиков?

Чейз посмотрел на нее с выражением, которое она не смогла разгадать.

– Да, ты права.

– Эй, нет, – начала она, вставая перед ним, чтобы загородить ему путь к отступлению. – Мы еще не закончили. О чем ты только что думал?

Уголки его губ задергались, и его лицо озарилось широкой улыбкой.

– Ванесса Пэртридж, ты, случайно, не задаешь мне личный вопрос?

– А это личное?

Он пожал плечами:

– Некоторые люди так увлечены карьерой, что забывают этические принципы.

– Но ты не такой.

– У меня очень четкие представления, когда дело касается закона и моральных обязательств.

– Ответственность – это та цена, которую мы платим за власть.

Он удивленно приподнял брови:

– Слова Черчилля.

– Я это услышала в «Человеке-пауке – 2».

– Еще она упоминалась в «Гарри Поттере».

Она не удержалась и рассмеялась.

– Итак… тебе здесь нравится?

– А ты как думаешь?

– Я думаю, – медленно начал он, разглядывая завиток ее волос, заправленный за ухо, – что ты делаешь все возможное, чтобы никто не заметил, как ноют мускулы твоей спины и шеи. Еще ты устала от бесконечных вопросов знакомых. Ты бы предпочла оказаться сейчас дома со своими девочками. Я прав? Она долго смотрела на него в молчании и, наконец, кивнула.

– Тогда почему ты согласилась пойти со мной?

– Потому что я хотела надеть что-нибудь красивое и высокие каблуки.

Он покачал головой:

– Не-а.

Когда его рука оказалась на стене над ее головой, в нескольких дюймах от ее лица, ее глаза широко распахнулись.

Он наклонился к ней, она чуть заметно простонала и, черт побери, заметила вспышки удовлетворенного самолюбия в его голубых глазах. Ему действительно нравится, какой эффект он на нее производит.

Его губы оказались совсем близко к ее уху, ей пришлось призвать на помощь всю свою волю, чтобы не выдать реакции тела.

– Если ты пытаешься убедить меня продать тебе рукопись Дунбара, одним свиданием не отделаешься.

Ванесса вжалась в стену, пристально глядя в его слишком близко находящиеся голубые глаза.

– Два свидания? – уточнила она игриво.

Чейз рассмеялся в ответ, и звук его голоса пробудил новую волну ярости внутри ее, на смену которой внезапно пришло сильнейшее возбуждение, отразившееся ярким цветом на ее щеках. Она прикусила губу, пытаясь подавить стон. Когда он успел проникнуть в ее личное пространство? Теперь она нервничала не на шутку.

Нервничала? Ванесса забыла, что это такое, много лет назад. А теперь он заставляет ее чувствовать себя такой беззащитной, уязвимой…

Если она не будет шевелиться, может, он не станет… О нет. Она почувствовала, как его губы сколь зят по мочке ее уха.

– Ты неподражаема, Ванесса Пэртридж. Безупречна. Но ты не принадлежишь к типу женщин, готовых предлагать себя в обмен на что-то, я прав?

– Ты… – Ей пришлось прикрыть глаза, чтобы сосредоточиться. – Ты ничего не понимаешь.

– Хм… Так что ты предлагаешь?

– А чего хочешь ты?

Его ухмылка заставила ее нервы напрячься еще сильнее.

– Я хочу многого, Ванесса, но, боюсь, до твоего уровня я не дотягиваю.

Она не поверила своим ушам.

– Ты издеваешься надо мной? Ты – Чейз Харрингтон, владелец хедж-фонда, миллиардер. А я – просто…

– Деньги и положение не могут решить все. Это касается семьи, в которой ты родилась, полученного воспитания. Скажи мне, Ванесса Пэртридж, – он снова наклонился совсем близко к ней, не давая ей возможности улизнуть ни на дюйм, – ты действительно предлагаешь согреть мою постель в обмен на рукопись? Или я неправильно тебя понял? Потому что, – мягко продолжил он, опуская голову и снова приближая губы к ее уху, – мне бы твое предложение показалось очень даже привлекательным.

– Нэсси!

Он моментально отпрянул, и в легкие Ванессы наконец просочился прохладный воздух. Ее тело, казалось, застонало от потери возникшей между ними близости.

Они одновременно повернули головы и увидели, как к ним приближается высокий, стройный, безукоризненно одетый блондин с широкой улыбкой. Его взгляд так откровенно пожирал фигуру Ванессы, что Чейз испытал непреодолимое желание обнять ее за талию, обозначая границы территории.

– Я не видел тебя целую вечность! Как поживаешь?

– Великолепно, – ответила Ванесса, подставляя щеку для поцелуя.

– Джеймс Блумберг, Чейз Харрингтон, – представила она мужчин друг другу.

Джеймс постучал пальцем по подбородку.

– Ваше лицо мне знакомо. Вы, случайно, не клиент «Пэртридж энд Харрис»?

– Нет.

– Ну… – Джеймс повернулся к Ванессе, широко улыбаясь. – Вскоре название известной вашингтонской фирмы будет звучать «Пэртридж, Харрис энд Блумберг». Признайся, кусаешь локти, Нэсс?

– Вовсе нет.

– Нас с Нэсс связывало кое-что пару лет назад. Это держалось в полном секрете, даже ее отец ничего не знал. Эй, там! – Он резко окликнул проходящую официантку. – Принеси-ка мне двойной скотч.

– Ясно, – ответил Чейз. Он готов был биться об заклад, что Ален Пэртридж прекрасно знал о том, что именно связывает его дочь и этого клоуна.

– Твой отец упоминал, что ты преподаешь. В университете?

– В яслях.

– Ого! – Он театрально покачал головой. – И что, за это платят?

– Это ведь работа. А ты как, Джеймс?

Когда он провел рукой по волосам и на его лице заиграла омерзительная улыбка, Чейз с трудом удержался, чтобы не закатить глаза.

– Работаю, – сказал наконец Джеймс. – Ты знаешь, как оно бывает. Куча требовательных клиентов. – Он взял бокал с подноса у официантки, не сказав спасибо и даже не глянув в ее сторону. – Загруженность сумасшедшая! Но я не жалуюсь.

– Ты только что это сделал.

Джеймс замолчал, его рука с напитком замерла на полпути.

– Я смотрю, ты не утратила своей прямолинейности и остроты, девочка Нэсси.

Она улыбнулась:

– Рада видеть, что твое умение лизать задницы наконец привело тебя к успеху, Джеймс.

Джеймс откинул голову назад и расхохотался:

– Боже, я скучал по твоему великолепному чувству юмора! С тобой всегда было забавно. Итак, может, выберемся куда-нибудь вместе?

Чейз зажмурился, борясь с желанием озвучить отказ за Ванессу. Что с ним происходит? Стиснув зубы, он медленно посмотрел на нее, пытаясь утихомирить раздражение, и вопросительно приподнял бровь.

– Спасибо, Джеймс, но…

– О-о! – Он опять тошнотворно улыбнулся и положил руку на грудь. – Не разбивай мое сердце отказом. У меня не слишком много свободного времени, а нам не мешает наверстать упущенное.

Чейз прекрасно понял, о каком именно «упущенном» говорит этот идиот. И к своему немалому удивлению, вдруг почувствовал, как в его груди закипает злоба. Все стало еще хуже, когда противный Джеймс дотронулся до обнаженного предплечья Ванессы и нежно его погладил.

Но вместо того чтобы, следуя инстинктивной реакции, врезать ему, он произнес:

– Да, Ванесса. Вы не виделись целую вечность. Почему бы не наверстать упущенное?

Отлично.

– Честно говоря, Джеймс, я вся в работе и…

– Ага. – Он перевел взгляд с Ванессы на Чейза. – Я тут не к месту?

– Нет, дело не в этом. Просто разрываюсь между работой и детьми. Прости.

– У тебя дети? – На лице Джеймса возник такой ужас, что спрятать его было невозможно. И это только разожгло желание Чейза ударить его. – Ах да, у меня… Я пойду пообщаюсь еще.

Ванесса кивнула:

– Рада была тебя видеть, Джеймс.

Парень снова посмотрел на Чейза, потом на нее.

– Да, я тоже.

– Приятно было познакомиться, Джим… Джимми… Джимбо, – сказал Чейз, не слишком дружественно похлопав его по плечу и чувствуя радость от потускневшей улыбки Джеймса, когда тот уходил. – Почему ты отказала ему?

– Ты смеешься, да? – Она пару раз улыбнулась проходящим мимо людям. – Джеймс Блумберг – подлец, а я не встречаюсь с подлецами.

– Однажды ты все же сделала исключение.

– Ну да. Я была молода и училась на своих ошибках. Давай посмотрим на экспонаты выставки.

– Почему ты это делаешь? – наконец спросил он, когда они приблизились к тускло освещенному алькову, в котором стояла огромная ваза, расписанная иероглифами.

– Что делаю?

– Ты нацепила это выражение лица в тот момент, когда мы сюда вошли. Ты так же выглядела в «Уэйверлизе». Похоже на… – Ему было сложно подобрать нужное слово. – Маску!

Она заморгала идеально накрашенными глазами:

– Маску?

– Ауру, если тебе так проще. Что бы это ни было, ты меняешься до неузнаваемости. Ты становишься недоступной и холодной. Неприкасаемой.

– Моя сестра называет это выражение «лицом для игры», – наконец сказала она, слегка улыбаясь. – Ты бы тоже этому научился, если бы прожил большую часть жизни в мире моих родителей.

– Благотворители, ужины с политиками, карьерные возможности…

– Именно.

– Проклятие знаменитостей, да?

Его слова прозвучали слишком резко, и она, конечно, нахмурилась.

– И это говорит мужчина, которого постоянно окружают люди, с открытыми ртами ловящие каждое его слово. Алло! – Она сделала вид, что говорит по телефону. – Не подскажете, чья тут корова мычит?

Чейз расхохотался.

– Так было не всегда.

– Ну, конечно.

– Серьезно. Я из другого мира.

– Из какого?

– Я из небольшого провинциального городка, в котором живут жестокие люди и не менее жестокие дети. А твоя сестра, кажется, добилась многого в жизни.

Она задумчиво улыбнулась:

– О да. Джульетта Пэртридж – лучший адвокат по семейному праву в Голливуде. Настоящая гордость семейства Пэртридж. Наш отец был на седьмом небе от счастья, когда она получила диплом.

– А ты не захотела быть юристом?

– Это была мечта моего отца, а не моя. Я поняла это сразу, как только попала в Гарвард. Поэтому я перешла на другой факультет, а он не разговаривал со мной целый год.

– Ты ушла в преподавание. А он тебя простил?

Ванесса сделала глоток шампанского и посмотрела на толпу.

– Ну, когда я получила диплом, он подарил мне дорогую машину и сказал, что для меня готово место в частной школе Винчестера. Но не…

Она внезапно перестала дышать, и он проследовал за ее испуганным взглядом, зацепившимся за группу мужчин, разглядывающих витрину с саркофагом.

– Что-то не так?

– Мой отец здесь.

Он прищурился, вглядываясь внимательнее:

– Кто из них?

– В самом центре. Высокий, с седыми волосами и красным галстуком.

Один из собеседников наклонился к отцу Ванессы и что-то прошептал ему на ухо, и в тот же момент он уже смотрел в их сторону.

Ванесса застонала:

– Все пропало. – Она сделала большой глоток шампанского и посмотрела на Чейза подозрительным взглядом. – Ты знал, что он здесь будет?

Он задумался всего на мгновение, но этого оказалось достаточно для того, чтобы глаза Ванессы сузились, и она прошептала:

– Ты – сукин…

– Ванесса!

Было бы невозможно проигнорировать этот низкий командный голос, даже если бы приближающийся к ним мужчина не был ее отцом. Прежде чем повернуться в его сторону, Ванесса снова сделала это: надела маску, которую он уже видел в тот момент, когда они вошли в здание.

На этот раз она предназначалась для ее отца.

– Папа. – Она улыбнулась и наклонилась, чтобы подчеркнуто вежливо поцеловать его в щеку. – Я не знала, что ты будешь здесь.

– Конечно нет. – Пэртридж перевел стальной взгляд на Чейза и протянул ему руку: – Ален Пэртридж.

– Чейз Харрингтон.

– Харрингтон… Не родственник Харрингтонам из Бостона?

– Нет.

– Так откуда вы знаете мою дочь?

– Папа! – вмешалась Ванесса. – Это тебя не касается.

Чейз натянуто улыбнулся:

– Вы хотели спросить меня, в каких мы отношениях?

– Чейз! – На этот раз ее полный ужаса взгляд был обращен в его сторону.

Пэртридж скрестил руки на груди.

– Да.

– Я пригласил ее сопровождать меня сегодня вечером, и она согласилась.

– Вы в курсе, что у нее есть дети?

– С меня хватит! Ты не имеешь права лезть в мою жизнь!

Лицо Пэртриджа не выражало ни единой эмоции.

– Ты сама вновь появилась в моем «мелочном, бесчувственном, контролирующем» мире, Ванесса. Ты должна знать, что честность – основа хороших отношений.

– Я в курсе, – сказал Чейз. Ванесса снова посмотрела на него, а он в ответ по-хозяйски обнял ее за талию. – Я знаю о Ванессе почти все.

Чейз кивнул замолчавшему в изумлении Пэртриджу, разглядывающему их, и спросил:

– Значит, вы тоже – благотворитель библиотеки?

– У меня золотое членство. А у вас?

– У меня тоже.

– Вы ведь не юрист?

– Финансовый аналитик.

– В какой компании?

– Работаю на себя.

– Ясно.

О, он держался превосходно. Одно сказанное слово не значило ничего, но одновременно звучало нереально весомо. Чейз на мгновение засомневался, имеет ли смысл продолжать провоцировать этого величественного мужчину.

– У Чейза свой хедж-фонд.

– Ясно. – То же слово, но совершенно другой оттенок значения. – И как на вас повлиял кризис последних лет?

– Я не разбогател на потере денег других людей и не выкидывал никого из домов, если вы спрашиваете об этом.

– Это хорошо. Скажите еще раз, откуда вы?

– Из Нью-Йорка.

– Понятно.

Без сомнения, сегодня же вечером он получит подробнейшую информацию о новом знакомом. Чейз не боялся, что всплывет что-то очерняющее его репутацию, но мысль о том, что в его прошлом будут копаться, не принесла ему удовольствия.

– Джульетта сейчас дома. Она только что закончила бракоразводный процесс одного режиссера с его второй женой.

– И даже не попыталась их примирить? Это что-то новое. Ты должен ею гордиться.

Пэртридж нахмурился:

– Мне не нравится твой тон, Ванесса.

– Какой тон?

– Ты сама знаешь. О тебе спрашивал Уильям. У него остались твои вещи. Позвони ему.

Она кивнула:

– Хорошо. А что значит твой взгляд?

– Какой взгляд? – ответил вопросом на вопрос Ален Пэртридж.

– Ну хватит, пап. Меня не проведешь.

Он снова перевел взгляд на Чейза:

– Я подумал… Может, Чейз – отец?

Чейз громко выдохнул, а Ванесса не вовремя сделала глоток шампанского, которое встало комом в ее горле, заставив закашляться.

– Ты ведь не серьезно это говоришь? – наконец прошипела она.

Ален повел плечами:

– Я решил…

– Послушай, папа. Ты опять ошибаешься. Тебе не следует что-то решать, потому что это – только моя жизнь. То, что я сделала с ней, – мой личный выбор. Меня все устраивает. Чейз, мы уходим.

– Хорошо. – Он вежливо улыбнулся Пэртриджу. – Просим прощения.

Не говоря больше ни слова, Ванесса устремилась прочь. Они прошли через толпу на другой конец комнаты, к огромной стеклянной витрине, за которой были выставлены артефакты одной из египетских династий фараонов.

Она сделала несколько глубоких вдохов, широко расставила руки и прислонилась к стеклу, ее глаза продолжали метать яростные молнии.

– Кто такой Уильям?

– Директор частной школы в Винчестере. Ну что? Получил что хотел, подставив меня?

Чейз опустил руки в карманы брюк и покачал головой.

Все, что он сегодня увидел: ее встреча с этим Джеймсом, разговор с отцом, – в очередной раз убедило его, что у нее была веская причина, чтобы оставить то общество, к которому она раньше принадлежала. Почему она настолько возненавидела эту жизнь? Почему отвернулась от прошлого?

В детстве он разобрал бесчисленное количество часов и радиоприемников, чтобы посмотреть, как они устроены. Его любовь к сложным системам привела его в конечном итоге в сферу финансов. Теперь Ванесса стала очередной головоломкой в его жизни.

– Я хотел посмотреть… – начал он.

– Что? Что посмотреть? Как я отреагирую на жизнь, оставшуюся в прошлом? Как я буду выкручиваться, отвечая на вопросы? Как я переживу встречу с отцом? Почему ты ведешь себя как мерзавец?

– Я…

– Это был тест? И как я его прошла?

– Ванесса…

– Нет, отвечай!

– Ты была… безупречна.

– Отлично. Теперь отвези меня домой. – Она повернулась и поспешила к выходу, цокая тонкими каблуками по мраморному полу.

Чейз устремился следом и схватил ее за руку. От простого прикосновения у нее перехватило дыхание.

– У тебя были свои мотивы для сегодняшней встречи, – сказал он.

Она шумно сглотнула, и его взгляд скользнул вниз по ее шее, затем снова вернулся к огромным глазам, светившимся невероятным люминесцентным оттенком зеленого в ярком свете хрустальных светильников.

– Пусти меня.

Ванесса совершенно потеряла самоконтроль. Последняя фраза прозвучала скорее как мольба, нежели команда. И ее это жутко бесило.

Наконец он отодвинулся.

– Для нас обоих это не было настоящим свиданием. У нас слишком много вопросов друг к другу. У меня есть то, что нужно тебе, а я… мне… мне нужны ответы.

Их взгляды встретились. Наконец Ванесса поняла суть его приглашения. Ее сердце бешено забилось. Словно стеснительный подросток, она нервно поджала губы и заметила, как его глаза опускаются на ее рот. Казалось, время замерло.

– Если бы ты просто…

– Просто что? Просто бы задал свой вопрос? После того как ты сказала мне не совать свой нос в чужие дела?

– Идея организовать мою встречу с отцом – не лучшее решение.

– Я не знал наверняка, будет ли он здесь.

– Ну, конечно. Кстати, лучше тебе не злить Алена Пэртриджа.

– Ха, а ему лучше не злить меня. – Чейз скрестил руки на груди.

– У него огромные связи на Восточном побережье.

– Как и у меня.

– Правда? Судя по тому, что я сегодня слышала, ты не привык светиться.

– А что именно ты слышала?

– Я узнала, что ты не привык сорить деньгами и не злоупотребляешь своей властью. Еще мне сказали, что ты вкладываешь средства в благотворительные проекты, особое внимание уделяя детским фондам.

Еще я поняла, что тебя гложут воспоминания детства.

Она заметила тень недовольства, омрачившую его лицо.

– Я писала диплом по дошкольной психологии. Чтобы понять мужчин, сначала надо изучить мальчиков.

– Фрейд?

– Нет. Я прочитала об этом в интервью с одним известным кинорежиссером, и эта идея запала мне в душу.

– Ты… – Он протяжно вздохнул, обдавая жаром кожу ее лица. – Ты удивительно многогранная женщина, Ванесса Пэртридж.

Гнев постепенно отступал, и каждый дюйм тела Ванессы тянулся к нему. Она мечтала о том, чтобы расстояние между ними сократилось до нуля. Ее тело дрожало, словно от Чейза исходили флюиды, заставлявшие напрячься каждый мускул ее тела и каждый нерв.

Хуже всего, ее знаменитое «лицо для игры» исчезло.

– Нам пора.

– Да. – К ее немалому удивлению, он согласился.

И он снова улыбнулся своей «улыбкой на миллион долларов», от которой начинали порхать бабочки в ее животе. Не один раз за этот вечер она ловила на себе его жаркий взгляд, который Стелла охарактеризовала бы не иначе как «полный страсти».

Совершенно очевидно, он был заинтригован. И все же не доверял ей.

Внутри ее зашевелились сомнения. Возможно, Чейз – из тех парней, которые не особо стремятся узнать получше тех, с кем хотят переспать? Если это так, ей пора от него убегать.