Текст книги "На пути к сверхдержаве. Государство и право во времена войны и мира (1939–1953)"

Глава 2
Истоки победы

§ 1. Мобилизация и Право катастроф

Участие, а тем более победа в мировой войне немыслимы без мобилизации всех ресурсов участвующего в ней государства. Имеется в виду не только резкое увеличение армии за счет дополнительного призыва, но и перевод экономики на военные рельсы с целью обеспечения армии вооружением, транспортными средствами и продовольствием, а также всемерное усиление пропаганды, нацеленной на подъем патриотических чувств и культивирование ненависти к врагу.

Понятно, что такой переход всегда приходится осуществлять в авральном порядке, так сказать, в режиме катастрофы. Заранее принять и подготовить соответствующие законодательные и нормативные акты невозможно. Поэтому управление мобилизацией осуществляется на основе директив, имеющих безусловный характер в том смысле, что они должны быть исполнены в любом случае, невзирая на обстоятельства.

Большевики имели огромный опыт мобилизационных мероприятий еще со времен военного коммунизма и Гражданской войны, когда основным инструментом принуждения граждан к «труду и обороне» выступали насилие и террор. В условиях революционного апокалипсиса у властей не было иного выбора, кроме как использовать директивные методы управления. В то же время директивы не всегда имели характер прямых указаний и приказов, а порой облекались в форму квазинормативных актов – постановлений партийных органов и декретов Советской власти. Этот гибрид администрирования с регулированием мы и назвали Правом катастроф. «Правом» – вследствие наличия элементов регулирования, «катастроф» – в силу области применения.

Новая экономическая политика и все возрастающая роль бюрократии в управлении страной потребовали создания системы законодательства, обеспечивающего устойчивое функционирование государственной машины и регулирование общественных отношений. В то же время острый социотехнический характер Советской власти (построение социализма, а затем и коммунизма в отдельно взятой стране) не позволял отказаться от директивных методов управления. Законодательство СССР создавалось в соответствии с безусловными директивами большевистского режима[63]63
  Крашенинников П. В. Всадники Апокалипсиса. Государство и право Советской России 1917–1922 гг. М.: Эксмо, 2024. С. 185–256.


[Закрыть]. Его дальнейшее развитие также определялось партийными документами. В результате право в СССР представляло собой «матрешку», внешняя оболочка которой была представлена позитивным правом, а внутренняя, задающая тренд развитию законодательства, – Правом катастроф[64]64
  Крашенинников П. В. Всадника Апокалипсиса. История государства и права Советской России 1917–1922 гг. М.: Эксмо, 2024. С. 129–184.


[Закрыть].

После смерти Ленина право принимать стратегические директивы перешло к Политбюро Центрального Комитета Всесоюзной коммунистической партии (большевиков) (ЦК ВКП (б)). Совет Народных Комиссаров (СНК) был низведен до уровня исполнителя решений высшего руководства коммунистической партии. Он либо конкретизировал эти директивы, либо воспроизводил их.

Стратегические директивы, определяющие проектное будущее страны, оформлялись в виде партийных программ и некоторых решений съездов. Остальные партийные документы носили оперативный характер.

Необычная структура советского права вызывала заметное смущение среди советских правоведов. На вопрос, что есть советское право, правоведы-революционеры отвечали, что это пролетарское право, а позитивное право – временное недоразумение. Правоведы-государственники настаивали, что советское право есть законодательство плюс судебная практика.

Точка в этом споре была поставлена, когда Верховный Совет СССР, учрежденный Конституцией 1936 г., в отличие от Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета (ВЦИК) оказался внешне похож на буржуазный парламент и стал законодательным органом. Так называемая социалистическая законность использовалась в том числе для преодоления издержек безудержного применения директивного метода управления, например в ходе Большого террора.

Документы, издаваемые ВС СССР, несомненно, были законами, то есть документами позитивного права. Также издавались указы Президиума ВС СССР, которые затем должны были утверждаться на сессиях Верховного Совета и таким образом тоже становиться законами. На практике это происходило не всегда, особенно в годы Великой Отечественной войны, когда Верховный Совет практически не собирался. Такие указы, по большому счету, можно считать нормативными гибридами: имея директивный характер, они в то же время изменяли законодательство.

В целом система законодательства СССР была сформирована в виде 7 кодексов еще во времена НЭПа, после чего ее развитие существенно замедлилось. На передний план снова стали выходить методы директивного управления, особенно в ходе сплошной коллективизации крестьян, массовых политических репрессий и Большого террора.

Тем не менее жизнь, как говорится, вносила свои коррективы, которые необходимо было учитывать. Для этого в основном и применялись указы Президиума Верховного Совета СССР, которые затрагивали регулирование основных общественных отношений – трудовых, семейных и особенно уголовной политики. При этом поправки в соответствующие кодексы вносились не всегда, и нормы, введенные таким образом, жили как бы сами по себе, нарушая системность советского законодательства. Впрочем, многие указы предвоенного и военного времени впоследствии были отменены.

Конечно, стабильность законодательства является важнейшим условием устойчивого функционирования любого государства – большинство нэповских кодексов просуществовало до начала 1960-х гг., но эта стабильность была иллюзорной. На самом деле директивный метод управления заметно изменял реальные общественные отношения. Верховный Совет СССР, чьи полномочия закончились осенью 1941 г. и продлевались несколько раз до февраля 1946 г., во время войны собирался лишь три раза[65]65
  В годы войны состоялось три сессии Верховного Совета: в июне 1942 г., в феврале 1944 г. и в апреле 1945 г. На первой из них депутаты ратифицировали союзный Договор между СССР и Великобританией, на второй были приняты решение о расширении прав союзных республик в области обороны и внешних сношений и бюджет на 1944 г., апрельская сессия 1945 г. рассмотрела и приняла закон о бюджете на 1945 г.


[Закрыть].

Важнейшим актом предвоенного времени стал закон «О всеобщей воинской обязанности», который был принят в сентябре 1939 г. внеочередной сессией Верховного Совета. Этим законодательным актом был понижен призывной возраст с 21 года до 18 лет, увеличен срок вооруженной действительной службы для разных категорий военнослужащих до 3–5 лет, продлен до 50-летнего возраста срок нахождения в запасе. Численность Вооруженных Сил в результате за один год выросла вдвое и достигла 4,2 млн человек[66]66
  Вождь: И. В. Сталин в документах и фотографиях. 1917–1953: В 5 т. / [Отв. ред. А. К. Сорокин]. Т. 4: Сталин. Вторая мировая: провалы управления и достижения мобилизации. 1939–1945. М.: Науч. – полит. книга, 2019. С. XIII.


[Закрыть].

Был отменен классовый принцип призыва в армию. Раньше «почетное право защищать социалистическое Отечество с оружием в руках» предоставлялось лишь трудящимся. Нетрудовым элементам оружие не доверялось, и они должны были нести иные обязанности военной службы. В соответствии с Конституцией 1936 г., отменившей ограничения прав граждан по классовому признаку, стали призывать всех подряд.

Новый закон закрепил окончательный переход от территориальной к кадровой (экстерриториальной) системе комплектования Вооруженных Сил. Например, в 1937 г. были упразднены национальные воинские части. Они возникли еще в годы Гражданской войны и особенно эффективно выступили в борьбе с внутренней националистической контрреволюцией.

По мере приближения войны с нацистской Германией наблюдалось сначала постепенное (в предвоенные годы), а затем резкое (с началом войны) увеличение применения директивных методов управления государством.

Несмотря на значительное усиление военной мощи и явные успехи в производстве современного вооружения, первые месяцы Великой Отечественной войны привели к тяжелой катастрофе: были потеряны значительные территории и большая часть военной промышленности. Страну требовалось срочно переводить на военное положение. В этих условиях весьма позитивную роль сыграл дуализм советского права. Именно наличие и опыт Права катастроф позволили быстро осуществить мобилизацию и в конечном счете преодолеть постигшую страну катастрофу.

§ 2. Власть в период войны

Органы государственной власти, созданные и действующие на основании Конституции СССР 1936 г., были не готовы к военной обстановке в стране, а чрезвычайные органы и тем более их компетенции законодательно предусмотрены не были. Вместе с тем требовалось отражать военное нападение вражеских сил и оперативно перестраивать не только Вооруженные Силы СССР, но и все государственное управление.

На второй день войны, 23 июня 1941 г., совместным постановлением СНК СССР и ЦК ВКП  (б) была создана Ставка Главного Командования Вооруженных Сил СССР «в составе тт. наркома обороны СССР маршала Тимошенко (председатель), начальника Генштаба Жукова, Сталина, Молотова, маршала Ворошилова, маршала Буденного и наркома Военно-Морского Флота адмирала Кузнецова. При Ставке организовать институт постоянных советников Ставки в составе тт. маршала Кулика, маршала Шапошникова, Мерецкова, начальника военно-воздушных сил Жигарева, Ватутина, начальника ПВО Воронова, Микояна, Кагановича, Берия, Вознесенского, Жданова, Маленкова, Мехлиса»[67]67
  Постановление СНК СССР и ЦК ВКП  (б) от 23 июня 1941 г. «О создании Ставки Главного Командования Вооруженных Сил СССР» (В штабах Победы. 1941–1945: Документы: В 5 кн. / [Отв. ред. А. К. Сорокин]. М.: Научно-полит. книга, 2020. Кн. 1: 1941. «Вставай, страна огромная». С. 62–63).
  Среди всех перечисленных отдельно следует сказать о Мерецкове Кирилле Афанасьевиче (1897–1968). Он был членом РСДРП  (б) с 1916 г., после октябрьских событий 1917 г. работал в Моссовете, где занимался демобилизацией армии Временного правительства. С 1918 по 1968 г. служил в Красной (Советской) Армии. В 1919 г. закончил Военную академию Красной Армии, после чего занимал командные должности, участвовал в «Зимней войне» с Финляндией. В марте 1940 г. ему было присвоено звание Героя Советского Союза. В день создания Ставки Главного Командования Мерецков был направлен в Ленинград, по прибытии 24 июня был арестован и обвинен в шпионаже на основании показаний ранее арестованных военачальников, 6 сентября по указанию Сталина был освобожден. Занимал командные должности, и в октябре 1944 г. ему было присвоено звание Маршала Советского Союза. Участник Парада Победы 24 июня 1945 г.


[Закрыть].

Отметим, что уже 10 июля 1941 г. Ставка Главного Командования была преобразована в Ставку Верховного Командования под председательством И. В. Сталина, который с 8 августа стал именоваться Верховным Главнокомандующим, а Ставка – соответственно, Ставкой Верховного Главнокомандования.

Перестройка всей системы государственной власти началась 30 июня 1941 г. – после сдачи вермахту Минска и появления понимания необходимости быстрой и системной реорганизации жизни страны. Сталин по предложению Берии, Маленкова и Молотова согласился на создание Государственного Комитета Обороны (ГКО). Решением Президиума Верховного Совета СССР, ЦК ВКП  (б) и СНК СССР[68]68
  Вождь: И. В. Сталин в документах и фотографиях. 1917–1953: В 5 т. / Т. 4: Сталин. Вторая мировая: провалы управления и достижения мобилизации. 1939–1945. М., Науч. – полит. книга, 2019. С. 46–47.


[Закрыть]был создан Государственный Комитет Обороны «в составе: т. Сталин И. В. (председатель), т. Молотов В. М. (заместитель председателя), т. Ворошилов К. Е., т. Маленков Г. М., т. Берия Л. П.». В самом постановлении указывалось на сосредоточение всей полноты «власти в государстве в руках Государственного Комитета Обороны». Комитет руководил всеми военными и хозяйственными вопросами в период войны, а руководство боевыми действиями осуществлялось через Ставку Верховного Главнокомандования.

Государственный Комитет Обороны наделялся широкими законодательными, исполнительными и распорядительными функциями, он объединял военное, политическое и хозяйственное руководство в стране. Постановления и распоряжения ГКО имели силу законов военного времени и подлежали беспрекословному исполнению всеми гражданами и всеми партийными, советскими, хозяйственными и военными органами.