Текст книги "Псионик. Начало пути"

Друзья и враги

– Привет, придурки! – Крикнула Ангелина кучке парней и девчонок, которые стояли возле школы. – Мурзаев, хреново выглядишь. Не одевай больше этот свитер. Смотрится, будто кого-то стошнило. Блин…  Или дело не в свитере…

– Действительно… и чего это они ее ненавидят… Само очарование… – Буркнул я себе под нос.

Вообще, реально говорил вслух исключительно от нечего делать. Топал следом за Романовской, как школьник, которого старшая сестра привела на уроки. Однако Лина услышала мою фразу.

– Они на самом деле придурки. – Добавила она тише. При этом своим одноклассникам улыбалась очень активно. Даже несколько раз помахала рукой.

– Это, конечно, я не сомневаюсь. Просто любопытно, ты специально их провоцируешь? – Разговаривал с девчонкой, вернее, с ее спиной, Ангелина шла чуть впереди, и попутно рассматривал место, куда она меня привезла.

На школу оно если и было похоже, то лишь наличием спортивной площадки, часть которой виднелась из-за четырехэтажного кирпичного здания. Однако, даже эта площадка больше подошла бы для проведения каких-то международных соревнований, чем для занятий физкультурой.

Само заведение напоминало музей или небольшой дворец. Колоны, окна с узорами, мраморные ступени. Рядом – аллея, которая упирается в небольшой парк со статуями и скамейками на резных ножках. Наверное, чтоб точно было понятно, кто именно здесь учится. Для полноты картины на парковке рядом со школой стояла куча модных, навороченных тачек. Просто выставка достижений автомобильной промышленности какая-то.

– Ну, да. Специально провоцирую. И что? – Ангелина небрежно пожала плечами. – Я же знаю, какие гадости они обо мне думают на самом деле. Какие сплетни говорят за спиной. И между прочим, не имеет значения, насколько хорошо или плохо я себя веду. Одно время пыталась всем угодить. Прямо хотелось, чтоб со мной дружили. По-настоящему.

Девчонка резко замолчала. Мы остановились возле школьных ступеней, она достала телефон и начала кому-то писать сообщение.

– И что? – Спросил я.

– Что? – Она подняла взгляд.

– Насчет дружбы.

– А-а-а-а-а… не вышло. О! Варька! – Лина заметила кого-то за моей спиной и переключилась на новый объект. Типа, ей плевать на одноклассников, на их отношение и на то, о чем мы говорили. Ну, да… ну, да…

Я обернулся. К нам, отделившись от толпы учеников, которые решили, видимо, потрындеть перед уроками на улице, направлялись трое. Девочка и два парня. В наличие у этой троицы имелся стандартный набор всех качеств богатеев. Смазливые рожи, высокомерные и наглые; уверенные походки; пренебрежение к окружающим, которым фонило за километр. Рождаются они, что ли, такими, не пойму.

Если когда-нибудь встречу кого-то нормального из этой богатенькой шайки-лейки, очень сильно удивлюсь. Но уверен, исключений не бывает. Пока они все, как на подбор, конченые говнюки, максимально далекие от реальной жизни.

– Варя! Я тебе звонила, ты чего не ответила? – Лина шагнула навстречу новоприбывшим, приобняла подругу за плечи. Они легонько прижались друг к другу щеками. Сначала одной, потом другой. Цирк, блин…  Светская элита, чтоб их…

– Да телефон в тачке оставила. Сегодня меня водитель привез. С отцом поругалась, швырнула мобильник на сиденье и забыла его там. – Ответила пока еще незнакомая мне девчонка, небрежно махнув рукой. Она говорила с Ангелиной, но при этом смотрела на меня. В ее глазах читался интерес. – Тот самый Антон?

– Да… – Романовская скривилась, будто ей под нос сунули вонючую кучу дерьма. – Вот… Отец сказал везде таскать его с собой. Пока не освоится в нашей школе, в нашем городе… Ну, типа, приобщить его к нормальной жизни…  Мне же не́чего больше делать, кроме как нянчиться с братишкой.

– А он симпатичный… Очень даже… – Подруга Лины окинула меня оценивающим взглядом с ног до головы и обратно, с головы до ног.

– Вообще-то, если вы обе не в курсе, говорить о человеке в третьем лице, когда он стоит рядом – некрасиво. – Я тоже нагло уставился на эту Варю. Правда, с моей стороны такое поведение было ответкой на ее откровенность.

– Не обращай внимания. У девчонок в голове – розовые единороги и радужные пони. Не надо ждать от них разумного поведения. Я – Николай. – Один из парней протянул руку, которую пришлось пожать. Игнор выглядел бы с моей стороны хамством. Тем более, в отличие от Романовской, мне как раз надо подружиться со всей богатенькой шушерой.

– Владислав. Для друзей – просто Влад. – Второй пацан тоже поздоровался стандартным мужским способом.

– Ой, молчали бы… Единороги… – Варя усмехнулась, продолжая пялиться на меня. – Можно подумать у вас там в голове – тридцать два Эйнштейна на одну мозговую клетку.

– В общем, это – мой троюродный брат, как вы поняли. – Снова вмешалась в разговор Романовская. – Антон или Тони. Ему больше нравится второй вариант. Типа, звучит не столь провинциально, как выглядит его лицо. Он теперь учится в нашем классе. Не могу сказать, что меня это радует, но, как говорится, родственников не выбирают.

Я посмотрел на девчонку. Интересно, она просто хорошо играет хреновое отношение к фальшивому брату или пользуется возможностью, дабы лишний раз показать настоящие эмоции, направленные в мою сторону. Все-таки думаю, больше всего ее злит, что игрушка оказалась самостоятельной личностью, с характером, мыслями и желаниями. Даже несмотря на откровенный шантаж ее папаши. А по сути, поведение Ликвидатора шантаж и есть. Либо я выполняю все его указания и помогаю заполучить абсолютную власть, либо сдохну. Девчонка, наверное, была уверена, в свете подобных обстоятельств я буду полностью ей подчиняться.

– Что у нас? Какие дела? Я вчера была немного занята. – Ангелина мой взгляд проигнорировала.

Будто не заметила недовольства. Ну, ладно. Подождем. Хотя «Тони» бесит меня еще сильнее, чем новое лицо. Тони, блин…  Тони, Бобби, хреноби…  Дебильные собачьи клички.

– Да ничего особо. Кстати, я – Варвара Лопухина. Для тебя, красавчик, могу быть Лопушком. Такое позволяется очень немногим. Цени́. – Подруга Романовской игриво улыбнулась, а потом тоже протянула руку.

Я внутренне напрягся. Лопухины – владельцы одной из Корпораций. Это, выходит, дочь бенефициара. Так, что ли? Почему Романовская не упомянула столь важную деталь? Лопухиной не было в списке тех учеников, на которых мне надо обратить внимание.

А список, естественно, вручили первым делом после того, как замена личности прошла успешно. Впервые, между прочим, использовал психометаболизм в присутствии посторонних. Несколько дискомфортно, надо признать. Особенно, если учесть, что Романовский с огромным интересом наблюдал за тем, как я это делаю. Буквально изучал каждое малейшее движение, не отрывая глаз.

– Любопытно…  Ты представляешь себе нужный образ, как костюм. Да? А потом просто надеваешь его на себя. Ну, что ж…  Оригинально. Думаю, конкретно в данном случае продолжай делать так же. На смену лица у тебя ушло несколько минут. Мощно… – Полковник покачал головой, видимо, недоумевая. Мне даже показалось, в его глазах отдаленно мелькнуло восхищение.

– А правильно нужно делать по-другому? – Я замер напротив зеркала, рассматривая симпатичного блондина в отражении. Мы переместились с веранды в спальню, именно для того, чтоб заняться непосредственно делом.

– «Правильный» способ занимает гораздо больше времени. Он тебе не нужен. Да и потом…  Как правильно, никто не знает. Есть общие принципы, выработанные малочисленным опытом. Псионики открывают в себе способности в возрасте от шести-семи лет и до шестнадцати. Ты ведь знаешь. Раньше некоторые ухитрялись прятаться от Орбого отдела достаточно долго. Самый длительный период…  Ммм…  Около двадцати лет исполнилось парню. Да…  В последние годы такого уже не случалось. Я хорошо делаю свою работу. Так вот…  Мало времени у псиоников, чтоб создать какую-то единую систему управления способностями. К тому же, поверь, у тебя выходит гораздо эффективнее, что лишний раз подтверждает мою правоту. Ты – удивительно талантлив.

После этих слов Романовский протянул мне планшет, чтоб я изучил имена и фото будущих «друзей».

Первым шел Никита Шереметев. Сын владельца «Рубина». Корпорация, которая занимается добычей, обработкой, а так же продажей драгоценных металлов и камней. Вот он, кстати, выглядел не очень свойственно для своего положения. Может, конечно, в жизни у пацана нереальная харизма, черт его знает, но на фото я увидел самого настоящего задрота. Лицо симпатичное, а при этом какое-то простоватое. С конопушками, рассыпанными по щекам, и широкими светлыми бровями. Такими же светлыми, как растрёпанные волосы, падающие ему на глаза. Взгляд у Шереметова был слишком тяжелый для шестнадцатилетнего пацана, хмурый. И еще – огромные уши. Уши у него были просто огромнейшие. Я бы с тоски удавился при таких ушах. Они привлекали внимание больше всего остального.

Второй в списке – Макс Бутурлин. Корпорация «Лотос». Тут все как положено. Морда лощеная, держит себя уверенно. Снимок сделали, когда он садился в тачку. В очень дорогую тачку, конечно же. Пацан в этот момент оглянулся на девчонку, проходящую мимо. В его глазах даже на фото можно было рассмотреть тень собственного гипертрофированного самолюбия.

Третий – Илья Головин. Корпорация «Источник». В их руках сущая мелочь – вода. Всего лишь водичка. Казалось бы, это ведь не драгоценности, не вся косметическая промышленность и производство хозяйственно-бытовых принадлежностей. Но тем не менее, именно «Источник» стоит на втором месте после «Светлого пути». Потому что без золота, крема от морщин и зубной пасты люди могут жить, а без воды – нет.

И последний, четвертый человек – Анна Морозова. Непосредственно – тот самый «Светлый путь». Девка удивила меня сильнее остальных. У нее было абсолютно неприметное лицо, широкий, немного приплюснутый нос, высокие скулы, узкие губы и серые, никакие, глаза. Вообще невыразительная особа. Просто – бесцветная картинка. Волосы, какого-то мышиного цвета, собраны в хвост. Взгляд – холодный, равнодушный. Как у змеи. Никаких эмоций. Вообще.

– Почему ты задержался на ней? – Спросил вдруг Ликвидатор.

Полковник наблюдал, как я рассматриваю наследников. Стоял возле окна, опираясь о подоконник и наклонив голову к плечу. Он будто пытался прислушаться к моим мыслям. Хотя, конечно, это невозможно. Могу сказать точно, без телепатии, Романовский не псионик. Грешным делом, несколько минут в моей голове имелась даже такая мысль. Ровно до того момента, когда он на веранде заговорил о своем плане.

Дело в том, что я, например, имея способности, никогда не задумывался об абсолютной власти. Тогда как Ликвидатору нужно именно это. И дело даже не в моем возрасте. Хотя, даже наоборот. Несмотря на мой возраст. Как раз в этот период в башку какая только чушь не лезет. Настя однажды спросила:

– Борь, а представь, кем бы ты мог быть, если бы начал жить в полную силу. Эх…  Я бы, наверное, не удержалась. Я бы, наверное, как тряхнула всю Империю. Представляешь? Ведь если так задуматься, с тобой достаточно сложно будет сладить, когда ты выпустишь на волю все, что сидит внутри…  Вспомни ту грозу. Случайную грозу…  А если действовать целенаправленно…

Моя подруга покачала головой, уставившись вдаль туманным взглядом. Но тут же взяла себя в руки. Посмотрела на меня строго, а потом добавила:

– Так делать нельзя. Понял? Это я чисто теоретически предположила.

То есть, даже Настя, с ее природной, настоящей, не испорченной нашей сраной жизнью добротой, нет-нет, а представляла возможности псионика, примеряла их на себя. Я же – никогда не думал ни о чем подобном. Это сложно объяснить, но мне реально не интересна вся подобная ерунда. Вообще. Ни Империя, ни власть, ни хрен его знает, что еще.

Единственное, чего бы желал очень сильно – добиться возможности нормально жить таким, как я. Хотя бы просто жить, а не прятаться крысами по углам. Желал бы, чтоб для псиоников создали школу, например. Нашу. Особенную. Где дети могли бы изучать свои способности. Очень хорошо помню то состояние, когда металлическая плита чуть не отрезала голову Жиртресту. Страх. Реально страх. Осознание – я псионик. Меня неизбежно убьют.

Но рядом была Настя. Она помогла протянуть все годы и не чокнуться. Помогла справиться с демонами, сидящими внутри. А остальные? Они проходят через это в одиночку. Потом их ловят и убивают.

Вот что волновало, по-настояшему интересовало меня. Я бы хотел получить знания и дать возможность сделать это другим. На хрен мне Империя? На хрен мне эти долбанные Корпорации? Чем больше власть, тем больше геморрой. Пусть грызут друг друга сколько угодно. Мне вообще нет до них дела.

Правда, бабла, конечно, хотелось. Чисто для нормальной жизни. Но даже с баблом я бы не был таким конченым мудаком, как все эти богатеи.

В общем, сидя рядом с Ликвидатором на веранде, слушая его планы на будущее, в которых был он и только он, точно понял – нет, псионик не мыслит подобным образом. Ну, так я считаю, по крайней мере. А еще, Романовский не видит во мне человека. Для него я – этакое специфическое оружие, которое можно использовать в войне с Корпорациями. Не считает нас равными.

Поэтому даже нет необходимости проверять сознание полковника, ковыряться в его башке. И без того ясно, он – человек, возомнивший себя хрен пойми кем. Тем более, все равно не имеется возможностьюи его «послушать» через телепатию.

Я, памятуя о предупреждении, не рискнул включить способности в доме Романовских. Тем более, когда мы с Линой бродили по особняку до нашей ссоры, если это можно так назвать, она пояснила, территория по всему периметру обеспечена специальной защитой от псиоников. Без подробностей, конечно. Хотя я бы с большим удовольствием послушал детали. Что это за такая чудо-защита. Как оказалось, кто-то из моих «собратьев» уже несколько раз пытался прикончить полковника. Информация эта была секретной, особо нигде не афишировалось, но я уверен, врать в таких вещах девчонке смысла нет.

– Так почему она? Анна Морозова… – Повторил свой вопрос Ликвидатор.

– Не знаю… – Я снова уставился на фото наследницы самой богатой, самой могущественной Корпорации. – Наверное, потому что она опасна. Ей всего лишь шестнадцать, но она опасна.

– Неужели… – Романовский даже немного подался вперед, напоминая охотничьего пса, который взял след. – Чем же? Обычная девчонка. Далеко не самая умная, кстати.

– Способна переступить через всё и всех. Она может убить, не задумываясь. Не в приступе злости или агрессии. Просто ради определенной цели. Очень спокойно убьет, если что…  Равнодушие внутри. Ей реально глубоко насрать… – Я говорил, не отрывая взгляд от серого, невыразительного лица наследницы. Причём, сам не знаю, откуда взялись эти мысли.

– Отлично! – Полковник откинул голову назад и громко рассмеялся. Потом два раза хлопнул в ладоши, будто аплодируя. – Просто великолепно. Видишь ли в чем дело, Борис…  Ох, прости…  Антон. Теперь мы используем лишь это имя. Так вот. Антон…  Я подозревал, что псионик, имеющий доступ к нескольким способностям, обретает еще кое-что. Ведь каждая из них – это мощная сила. Она оставляет след. А у тебя четыре таких силы. Четыре следа. Они активируют в твоем организме защитные механизмы даже без использования телепатии или телекинеза. Ты начинаешь чувствовать людей, читать их. Даже на расстоянии, даже по обычному фото. Да, все сказанное тобой о Морозовой исключительно верно. Хотя для всех, повторюсь, для всех без исключения эта малолетняя змея – добренькая благодетельница. Меценатка…  Помогает детским домам. Работает вместе с волонтёрами. И то, что ты не знаешь о ней столь известных фактов подтверждает, оценка, сказанная тобой сейчас, была настоящей.

– Ну, я просто никогда не интересовался ими. Наследниками, бенефициарами, Корпорациями. Только недавно стал думать, как устроится на работу в столице и пришел в голову «Светлый путь». – Я пожал плечами.

– Да, это сразу понял. Ты сбежал в город, чтоб иметь возможность изменить свою жизнь. Хотел себе другое лицо. Хотел стать городским зажиточным парнем. – Романовский усмехнулся, довольный то ли мной, что я такой охранительный молодец, то ли собой. Второе, мне кажется, более вероятно.

– Да, именно так. – Ответил я Ликвидатору, а про себя подумал, пошел ты, придурок.

Просто Романовский искренне, похоже, верит, что раскусил меня. Он ведь столько лет ловит псиоников. Нет, полковник – старый, хитрый лис. Это – факт. Забывать о его опыте ни в коем случае не надо. Губит его лишь одно. Ликвидатор считает себя слишком умным. Это он зря. Такие вещи сильно расслабляют.

Но говорить ему о своих истинных целях, которые сподвигли меня уехать из родного города, конечно не стал. Пусть думает, что это была лишь погоня за красивой жизнью. Поэтому я просто молча, по второму кругу начал изучать объекты, с которыми предстоит работать.

В общем-то, наличие в списке именно этих имен объяснимо. В дворянском реестре Империи данные фамилии занимают первые четыре строчки. То есть, Ликвидатор решил бить по самым сильным Корпорациям. Логично.

Однако про Варвару Лопухину вчера не было сказано ни слова. А Лопухины, если мне не изменяет память, что маловероятно, владеют Корпорацией «Рестория». Это, ни много, ни мало, пищевая промышленность. Интересно, почему Романовский не включил Варвару в число объектов, которые нам интересны?

– Лопушок?! Фу! Меня сейчас стошнит… – Ангелина демонстративно высунула язык, будто собирается реально выполнить угрозу. – Варя, давай не при мне. Ладно? Так… Отец велел завтра устроить вечеринку в честь приезда Тони…

– Антона. – Перебил я Романовскую.

– В честь приезда Тони. – Повторила она и с вызовом посмотрела мне в глаза.

– Ой, как интересно… – Варя расплылась в улыбке. – Вы явно не в восторге друг от друга. Прикольно. Антон, ты, наверное, считаешь Лину высокомерной сукой?

– Ну, началось…. – Романовская насмешливо фыркнула. – Вообще-то, Варя, ты моя подруга, хочу напомнить.

– Вообще-то, ты реально высокомерная сука, хочу напомнить. – Варя со смехом шлепнула Лину по руке. – Идем внутрь. Сейчас начнется история. Ненавижу ее. Но надо, блин.

Лопухина потянула Ангелину за руку к высоким деревянным дверям с бронзовыми ручками. Однако, я успел заметить еще один взгляд, брошенный в мою сторону. Судя по всему, юной богачке реально приглянулся Антон. То есть я.

– Идём. – Влад хлопнул меня по плечу. – Привыкай, братишка, тут все девчонки те еще стервы.

Я кивнул, соглашаясь с его словами, и двинулся следом за Романовской, которая уже исчезла за входной дверью. Ну…  Что ж…  Игра, как говорится, началась…

Первая стычка и первый результат

– Итак… Третья мировая война. Поговорим сегодня об ее итогах. О том, к чему привело бездумное желание человечества устроить драку за мировое господство…  Это – очень важно, понимать причинно-следственную связь. История всегда развивается и движется по спирали.

Учитель, солидный мужик, лет сорока, с аккуратными усиками и бородкой, в классическом сером костюме и очках, расхаживал вдоль кафедры, громко рассуждая о теме урока. Говорил он, кстати, достаточно интересно, увлеченно. Ему явно нравится история.

Однако, из всех присутствующих слушал его только я, наверное. И то, вполуха. Просто лично меня занимали немного другие вещи. Я изучал тех, кто сидел в классе. Ликвидатор заверил, в школе защиты от псиоников нет. Все предельно просто. Псионикам даром не нужны отпрыски богатеев. Им бы самим выжить. На Ликвидатора они с той целью и покушались. Наивно полагая, будто смерть полковника изменит что-то.

А учеников ежегодно проверяют на наличие способностей. В этом плане исключений нет ни для кого. Хоть ты нищеброд из рабочего района, хоть охреневший сынок бенефициара. Ну, и кроме того, я так понял, эта удивительная защита – секретная фишка особистов. Они не сильно о ней распространяются. Поэтому свои возможности мог использовать без опасения быть пойманным. Правда, не совсем уж в наглую. Это – уточнение Романовского. Он велел делать все аккуратно.

Если я хоть частично вникал в то, что говорил преподаватель, остальные вообще откровенно зевали, ковырялись в телефонах и планшетах, тихо переговаривались между собой. Сильно никто не хамел, конечно, но и с дисциплиной у них явно не задалось.

Ах, нет… была еще одна особа, внимавшая каждому слову господина Вятича. Так назвал свою фамилию историк, когда поприветствовал всех в начале урока.

Анна Морозова. Она сидела на первом ряду, слушала тему внимательно, периодически что-то строчила в планшете, но явно по делу, а не просто так. Наследница не общалась ни с девчонками, ни с парнями. Вообще. В классе она появилась одна. Ни с кем не здороваясь, прошла к своему месту. Устроилась поудобнее, достала все необходимое, так же не обращая внимания на одноклассников. В общем, всячески давала понять, мол, я не с вами, придурки. Я выше вас.

– Господи… – Громким шепотом высказалась Ангелина после того, как учитель сообщил, что зовут его Николай Вятич. Почему-то без отчества. Романовская закатила глаза вверх, демонстрируя легкое раздражение. – Он идиот, мне кажется. Каждый раз называется. Каждый долбаный раз урок начинается с фразы, напомню вам…  Ну, и дальше по тексту. Думает, за эти три года мы не запомнили, как его зовут?

– Ну, сестричка, тут сто́ит задуматься. Из всех присутствующих в аудитории, только у господина Вятича есть документ, подтверждающий наличие ума. Диплом о высшем образовании. Его мнению можно доверять. А то, что он считает вас одноклеточными амебами, не способными выучить фамилию… Знаешь, не его в том вина…  не его…

Я закончил свою речь, повернулся и с насмешкой посмотрел на Романовскую. Она тоже в этот момент смотрела на меня. И физиономия у Лины была злая. А что ты хотела, стерва? Твой папаша сказал ведь, демонстрируем обоюдную неприязнь. Или девчонка думала, только она будет меня цеплять? Да хрен там.

– Мммм… – Варя выглянула из-за плеча подруги и подмигнула мне. – Я даже готова простить тебе, красавчик, что меня ты тоже внес в число идиотов. Зато нашу девочку поставил на месте знатно. А вы, смотрю, не сильно любите друг друга…

– Лопухина, Романовская и… простите, молодой человек. Вас вижу впервые. Представьтесь, будьте добры. – Учитель сразу отреагировал на нашу беседу. Видимо, мы все же слишком громко говорили между собой.

– Антон Лерманов. – Я встал из-за длинного стола и назвал имя, которое теперь принадлежит мне.

Вообще, школьные классы здесь, в этом заведении, сильно отличались от привычных. Во-первых, их называли иначе – аудитории. Во-вторых, выглядели они, как небольшой амфитеатр. Широкие ступени шли вверх, на каждой такой ступени стояли длиннющие столы с лавочками. В итоге, ученики сидели не по два человека, а полноценными рядами. Поэтому по правую руку от меня устроились Влад и Николай, а по левую – Ангелина с Варей. Дальше – еще человек десять одноклассников.

– Ах, да… Вы – племянник Сергея Сергеевича… Как же… Помню, помню… Давно шел разговор о Вашем переводе. – Учитель кивнул. – Присаживайтесь. Вернёмся к началу диалога. Лопухина, Романовская и Лерманов, будьте любезны, оставьте ваши разговоры до перерыва. А Вам, Варвара Леонидовна, вообще надо вникать в историю более внимательно. Будущим бенефициарам весьма важно знать данный предмет.

– Да мне до черта чего надо и важно. – Тихо буркнула себе под нос Варя. – Жить только когда?

Учитель сделал вид, будто не услышал ее высказывания, и продолжил урок. Вернее, собрался продолжить. Дверь аудитории с грохотом распахнулась, в кабинет вошли трое парней.

– Мммм… Вот и наши звезды… – Тихо прокомментировала Лина. – Им, как видишь, Варечка, нихрена не надо. Они живут по своим правилам. Привыкают быть особенными.

Всех троих я узнал сразу. Шереметев, Бутурлин и Головин. Еще в начале урока, едва мы только пришли в класс, обратил внимание на их отсутствие.

– Молодые люди… – Вятич снова замолчал на пару секунд. Наверное, подбирал приличные выражения. Феноменальная выдержка у мужика, конечно. – Урок начался десять минут назад. Вы опоздали. Будьте добры, покиньте класс.

– Бегу и падаю. – Бросил в сторону преподавателя Макс Бутурлин.

При этом он даже не сбился с шага. Топал уверенно в сторону рядов, чтоб занять свободное место. Наследник «Источника» демонстративно пережёвывал жвачку, надувая пузыри.

Головин и Шереметев вели себя чуть адекватнее, но на слова учителя тоже внимания не обратили.

– Молодые люди! – Вятич, видимо, решил пойти на принцип. – Вы стабильно опаздываете на мои уроки. Я уже предупреждал, что больше такого не потреплю.

– Ой, мляяяя… – Бутурлин замер. Стоял он в данный момент лицом к ученикам. Наследник усмехнулся, окинул взглядом одноклассников, которые с интересом ожидали продолжения, а затем резко крутанулся на месте, развернувшись, и в два шага оказался рядом с учителем. – А если мы не хотим выходить?

Этот мудак задал вопрос, затем надул очередной пузырь и лопнул его почти перед носом Вятича.

Учитель от неожиданности и откровенности такого хамства вздрогнул. Выглядел он, конечно, совсем несчастным. С одной стороны, есть вопрос уважения и субординации, на которые сейчас кладут мужской плловой орган, а с другой – трое этих мудаков являются будущими владельцами Корпораций. С ними связываться – себе дороже. Конечно, никто не осудит Вятича, если он отступит.

– Тем не менее, вы все равно покинете класс.

Я с удивлением уставился на учителя. Он серьезно? Лицо у Вятича побледнело и одновременно пошло красными пятнами. Губы немного дрожали. Я видел, как сильно он нервничает. Но при этом, несмотря на обстоятельства, мужик решил стоять на своем. Ну, что ж… достойно уважения. Впервые вижу такое, если честно. В моей прошлой школе против сраного Костырева никто бы никогда слова не сказал. А тут – наследник бенефициара.

– Да пошел ты… – Бутурлин лопнул еще один пузырь.

Лопнул так «удачно», что жвачка вылетела из его рта и шлёпнулась прямо на учительский костюм. Естественно, все прекрасно поняли, Макс сделал это специально. На задних рядах кто-то тихо хихикнул.

Ну, что ж… Похоже, пора что-то предпринять. Я мысленно усмехнулся, а потом очень осторожно запустил телепатию. Если бы этому можно было бы придать физическое воплощение, то, пожалуй, возникла бы картина, как по классу медленно тянет свои щупальца туман.

Это, кстати, тоже заслуга Насти. То, что я могу включать и выключать способности. Когда начал слышать голоса окружающих, а вернее, их мысли, думал, с ума сойду. Двадцать четыре часа вокруг меня стоял гул. А если учитывать, о чем думают люди, полагая, что их мысли никому не доступны, то вообще полный треш. Я с большей частью района перестал здороваться. А при виде некоторых вообще сразу переходил на противоположную сторону. Именно подруга подсказала мне выход.

– Борь, а ты попробуй представить, будто это – не люди. Представь, будто это – самое настоящее радио. И вот ты берешь и крутишь ручку громкости. До упора, пока не щёлкнет. Мы не знаем ничего о твоих способностях. Это – плохо. Но с другой стороны, факт известный, что псионика привязана к работе мозговых клеток, к нейронным связям. Значит, ты можешь дать подобную команду. Вообрази, будто выключаешь звук и все.

Самое интересное, сработало. Чему я бесконечно был рад. Даже не считая угрозы со стороны особистов, жить, когда вокруг тебя постоянно перемещаются предметы, когда люди кричат свои поганые мыслишки прямо тебе в мозг, когда в любой момент ты можешь расплавить рандомный металлический предмет к чертям собачьим или наоборот, заморозить – очень сомнительное удовольствие.

Но в данную секунду мне нужно было понять, верно ли мое желание вмешаться в события. Не навредит ли оно. Чисто интуитивно, я понимал, лучше всего делать то, что говорит нутро. Оно вряд ли ошибается.

«Какие же мудаки, прости Господи…  Стану во главе Корпорации, «закажу» этих троих. Велю, чтоб им кишки выпустили. И намотали на шею. Или…  Или яйца отрезали. Зачем им яйца? Таким уродам лучше не размножаться…»

Я с удивлением посмотрел на Морозову. С удивлением – не потому что она спокойно размышляла, как грохнет своих «собратьев» при первой возможности. Нет. Дело не в этом. Просто в башке у девки – кровожадные планы, а лицо – будто святая дева сидит. Глазки честные-пречестные. Хотя, я отчетливо увидел картинку, Морозова протягивает руку и ей туда кладут окровавленные куски. Жесть…  Она реально представила, как принесли отрезанные яйца этих троих.

«Черт…  Антон очень хорошенький…  Надо на вечеринку завтра выбрать какой-нибудь соответствующий наряд…  Бутурлин! Сядь уже, мудила…  Отвлекаешь!»

Ну, тут даже не стал оборачиваться в сторону Вари. И так понятно, мысли принадлежат именно ей. Интонация. Тон. Тембр. Ничего не меняется, независимо от того, говорит человек вслух или думает.

«Бутурлин крутой…»

«Блин, учителя жаль, конечно…»

«Когда же закончится этот долбаный урок…  Жрать охота…  Интересно, что сегодня подадут во время обеда…»

«Ну, давай…  Двинь мне в морду…  Ссыкло учительское…  Все вы – ссыкливые трусы…»

Конкретно этот голос был наглый, самоуверенный. Принадлежал он Бутурлину. Собственно говоря, именно его мысли меня интересовали в первую очередь. Пацану скучно. Он просто в конец обнаглевший придурок, которому скучно…

Кстати… единственная, чьи мысли оставались белым шумом – Ангелина. Я не услышал ни черта. Можно, конечно, допустить, что у нее их просто нет, но это вряд ли. Девка слишком сообразительная. Видимо, папочка позаботился. Вручил ей какое-нибудь украшение с защитой.

– Ну, что ж…  В морду, так в морду… – Тихо сказал я себе под нос, а потом резко встал из-за стола.

Выбираться через парней, которые сидели ближе к проходу, – тратить время. А сейчас самое главное – эффект неожиданности. Поэтому, не долго думая, я перемахнул через стол, потом перепрыгнул следующий ряд и оказался прямо возле кафедры, где стояли учитель и Бутурлин. С ходу, не останавливаясь, сгрёб наследника обеими руками за грудки, а затем без лишних слов или вопросов, зарядил ему башкой в переносицу. Так как подобной эскапады он точно не ожидал, даже, мне кажется, не понял, что происходит, то и защититься пацан не успел.

– Сука! – Взвыл Макс, ухватившись за свой благородный профиль. – Ты, млять, кто вообще такой?! Дебил!

Я не стал ждать продолжения столь содержательной речи. Рывком дернул Бутурлина вперед, а потом, что есть, волоком дотащил его до двери, толкнул створку и выкинул наследника в коридор. Благо, несмотря на мой реальный возраст, я в отличие от этих богатеев, всю жизнь провел на улице. Да, в детстве был ссыклом. Это – факт. Но потом что-то во мне поменялось. После того случая с двумя бродяжками, которые хотели обидеть Настю. Пропал страх. Вообще. Исчез, будто и не было никогда.