Текст книги "Бессознание"

11. ДЕТИ СОЛНЦА

– А что с месяцем? – поинтересовался Егор, поглядев на большой плакат с девушкой в форме проводницы, под которым висело расписание поездов.

Периокл встал и не спеша подошел к плакату:

– Ночному светилу мы не поклонялись. Мы по Солнцу жили, как и все, кто на светлой стороне. И, вторя его дыханию, до великих смещений год делили на девять сроков, или сороко́в. И, кстати, если уж пошел о сроках разговор, не девять месяцев, а девять сроков вынашивала женщина ребенка. Пройдя полный солнечный цикл, он успевал напитаться всеми энергиями Земли и Космоса. И рождался он ровно через год, полноценным и самодостаточным, сохранив память о прошлом и сознавая свое место в будущем.

Внимательно поглядев на портрет красивой девушки, Периокл продолжил:

– А в ваши времена, когда утеряна связь с природой и спутаны ритмы, женщины, сохранившие память о девяти циклах, стали рожать по фазам Луны. И оттого ваши дети приходят на свет недоношенными, глупыми и беспомощными. И душам их редко удаётся укрепить связь с телом. Да и сами женщины раскрыть свою суть не успевают, и поэтому роды часто проходят очень непросто.

– Так в этом вся причина?!

– Не только. В заданный Природой срок дитя должно впитать долю вековой мудрости и силы от сотворивших его мужчины и женщины. Только кто бы самим родителям это дал! Последние поколения почти всё растеряли и растратили. Вот и приходится выводить на Свет свое недозрелое творение.

– А я все думал: что-то не так в этой природе! – горячо отозвался Егор.

– К сожалению, уже много, что не так. Спутанные ритмы многого лишили человека. У вас даже начало года не соответствует началу солнечного цикла. А это значит, что точка отсчета тоже сбита. И кто теперь из вас, нынешних, поверит, что предки, живя на единой волне с Природой и Вселенной, по тысяче лет жили, и никаких болезней не знали!

– Но это, хотя бы, как-то можно исправить?

– Если мир свой теплом согреете, все само на свои круги вернется. Ведь на ритмы не только Солнце, но и сознание наше влияет. …Кстати, а вот и наш поезд подходит. Пойдем, прокатимся.

12. ТАНЦЫ СО ЗВЕЗДАМИ

К перрону подошел паровоз, пуская клубы черного дыма. Похоже, он был ровесником здешних часов. По крайней мере, в наше время он был бы ценным музейным экспонатом. Попутчики вошли в средний вагон. Он оказался чем-то вроде вагона-ресторана. Егор тут же пристроился за столиком у окна, а Периокл где-то по ходу раздобыл пару стаканов с чаем. Поставив стаканы на стол, он огляделся вокруг и, заметив в дальнем углу старый граммофон с большой медной трубой, подошел к инструменту и стал с любопытством перебирать пластинки, разложенные рядом на столике. Выбрав одну пластинку, он обернулся к Егору, глядевшему на проплывающие мимо сосны:

– Ты как относишься к классике?

– Чего? – не сразу понял Егор. – А, музыка? Да мне все равно. – И он снова повернулся к окну, подперев кулаком подбородок.

Периокл включил какую-то неторопливую мелодию и вернулся назад, присаживаясь за стол.

– Значит, говоришь, все равно, какая музыка? – переспросил он, отпивая глоток чая.

– Ага…

– А ведь музыка – это тоже ритмы. И их воздействие на нас порой бывает очень даже чувствительным! Музыка может успокоить и исцелить уставшую душу. А может вызвать агрессию или даже обрушить здоровье.

Егор оторвался от окна, начиная проникаться темой:

– И как же поймать тот самый, живой ритм?

– Вспомни состояние, когда тебе очень хорошо, ты спокоен и испытываешь чувство тихой радости. Попробуй, закрой глаза.

Егор откинулся на спинку стула и опустил голову. Чуть подождав, Периокл продолжил:

– А теперь послушай, в каком ритме бьется сейчас твое сердце. И не открывая глаз, прислушайся, что еще бьется в этом ритме?

– …Да как будто бы всё… – не сразу ответил Егор. – Я везде этот ритм чувствую… У меня даже такое ощущение, что я… всю нашу Вселенную только что слушал… И даже как будто летал среди звезд… Странное ощущение…

Он открыл глаза и удивленно огляделся вокруг.

– Что ж, это очень даже хорошее ощущение, – ответил Периокл, также облокачиваясь на мягкую спинку стула. – Значит мне легко будет тебе всё объяснить., – он на мгновение взглянул на медленно летящие облака. – Есть один ритм, который является началом начал во Вселенной. Ваши ученые называют его реликтовым излучением. Он – как эталон, матрица для всего нашего мироздания. И всё, что звучит в этом ритме, входит в единый резонанс с этой вселенской матрицей. И если в этом же ритме бьется твое сердце, ты чувствуешь мощный прилив энергии жизни.

– Я понял. Значит, если музыка звучит в таком ритме, то она приносит нам пользу. А чем дальше отклонение, тем больше от нее проблем.

– В общем-то, да. Конечно, это не единственное свойство музыки, но… в рамках нашей темы этого пока достаточно.

13. БУРЯ В СТАКАНЕ

Поезд резко дернулся, быстро ускорив ход. От внезапного рывка часть воды выплеснулась из стаканов и потекла по столу. Егор поспешил отодвинуться в сторону, чтобы не намочить брюки. Периокл кивнул на растекающуюся лужу:

– Смотри, как удачно получилось!

– В смысле? – подозрительно покосился Егор, осторожно смахивая воду со своей половины.

– Пример очень наглядный. Что-то похожее происходит с твоей энергией, когда ты совершаешь резкие движения. Ты ее так же разбрызгиваешь и так же теряешь. Резкие слова: грубость, обиды, оскорбления – это тоже твои потери. Даже резкая смена настроения. А неся потери, ты всякий раз кормишь незримых паразитов. Ты слабеешь, они набирают силу. А значит, их власть над тобой становится все больше. И аппетиты их растут в той же пропорции. Надеюсь, ты помнишь об этом.

– Стараюсь не забывать, – Егор напряженно смотрел на капающую со стола воду.

– Если мы спешим, суетимся, нервничаем, злимся, обижаемся, изнываем от скуки или нетерпения, значит мы уже крепко попались.

– – Как говорит раздраженный человек? «Меня бесит!». Как называют поведение детей, которые носятся, не находя покоя? «Они бесятся». Как видишь, язык еще помнит то, о чем многие люди давно забыли.

– – Подстрекаемые бесами, вы загоняете себя в безумные ритмы. Жизнь от этого становится короткой, вас поражают болезни, и вы по уши увязаете в разных проблемах. А вам даже некогда подумать о смысле существования. Всё несетесь, сломя голову, мимо собственной жизни. Куда? Да какая разница? Просто кто-то дал команду бежать. И все побежали послушным стадом. Так и проживаете свой век по чужим правилам и ради чужих.

– Ага… Похоже, эти твари в наших мозгах как в своем кармане хозяйничают… – угрюмо прокомментировал сказанное Егор.

Богатырь едва заметно вздохнул:

– А самое нелепое – это то, что вы вечно гонитесь за счастьем, в упор не замечая, что у счастья совсем другие ритмы. И выходит так, что не вы счастье, а оно вас никак догнать не может!

Периокл посмотрел на окончательно помрачневшего собеседника и, дружески хлопнув его по плечу, озорно подмигнул:

– Да ладно, не кисни, не всё так безнадежно. У нас тоже есть свои козыри. Так что давай, допивай свой чай: нам скоро выходить.

14. ДОМ С ПРИВИДЕНИЯМИ

Шумный, дымящий паровоз скрылся за поворотом. Перед ними открылось красивое редколесье, большей частью поросшее березой и осиной. Среди этой нетронутой природы стоял шикарный старинный особняк, окруженный узорной чугунной оградой. Внутри был небольшой, но очень уютный сад. Егор оценивающе оглядел дом и подозрительно спросил:

– Это что, дом с привидениями? Новых знакомых сейчас представлять будешь?

– Как насчет привидений, пока ничего не могу сказать. А вот скелеты в шкафу мы вполне можем найти. Так что, я думаю, скучно не будет. Идем!

– Погоди, – остановил его Егор. – Немного подышать хочу.

Периокл кивнул и тактично отошел в сторону, присев на большой придорожный камень.

Егор глубоко вдохнул теплый воздух, пропитанный ароматами трав и поднял глаза к небу. Ему просто захотелось увидеть облака. Он уже не помнил, когда в последний раз смотрел в небо. Где-то высоко пролетела небольшая стайка птиц. Там наверху было очень спокойно и тихо. «Почему это мы летать не умеем?» вдруг подумал Егор. …Постояв еще немного, он опустил голову и поискал взглядом своего спутника:

– Ну что, пойдем твоих привидений искать?

15. БОГАТЫРСКАЯ СОНАТА

Они зашли в дом. Миновав небольшой вестибюль, украшенный бронзовыми канделябрами, они попали в просторный кабинет. Вдоль стен располагались высокие стеллажи с книгами, в промежутках между ними висели картины. У окна стоял письменный стол с золоченым чернильным прибором. А в самом центре кабинета гордо красовался черный рояль.

Периокл подошел к инструменту и провел ладонью по гладкой лакированной поверхности. Потом сел и, мельком взглянув на Егора, открыл крышку и аккуратно положил руки на клавиши. Осторожно нажав одну ноту, он внимательно прислушался к звуку, мягко разливающемуся по комнате. Чуть посмелее нажал еще одну клавишу. На несколько мгновений полуприкрыв глаза, он как будто пытался уловить что-то тонкое, неосязаемое, растворенное в лучах света, падающего из окна на снежно-белые клавиши. И вдруг в комнате зазвучала мелодия. Очень простая… и очень красивая.

Егор, до этого перебиравший на полках старинные книги, удивленно обернулся. Странно было видеть сурового бородатого мужчину мощной атлетической комплекции играющим на рояле. Эта картина как-то совсем не увязывалась с привычными ему представлениями.

Периокл уже играл в две руки. Казалось, он полностью слился с той музыкой, что растекалась в пространстве какими-то невероятными узорами. Егор совсем не был любителем фортепьяно и прочей классики. Как и все прирожденные бунтари, он был воспитан на жестком роке. Но то, что он слышал сейчас, вдруг неожиданно вызвало у него какие-то очень странные и незнакомые чувства. Сильное волнение и невероятный покой. Одновременно. Эта музыка как будто раздвинула какие-то невидимые рамки, и мир вдруг стал намного больше, свободней и светлее… От этого странного чувства вот-вот готовы были проступить слезы…

Но музыка окончилась. И Егор снова оказался в кабинете с книгой в руках.

– Как ты это сделал? – постепенно приходя в себя, спросил он.

– Просто услышал ритмы природы и положил их на ноты.

– Разве такое возможно?

Периокл подошел к столу и, взяв листок бумаги с карандашом, вернулся к роялю. Положив лист на нотный стан, он продолжил беседу, мимоходом что-то чертя на бумаге:

– В наше время другого искусства просто не было. Живым было всё: музыка, танцы, картины, стихи, изваяния. Они вдохновляли и исцеляли, приносили покой и радость, вселяли веру и наполняли силой. То есть, они выполняли свое настоящее предназначение.

– Да… про наше искусство я молчу… – невесело отозвался Егор, медленно закрывая книгу.

Он украдкой поглядел на Периокла, и как бы немного извиняясь, спросил:

– Но… ты же воин, богатырь… и вдруг на пианино играешь. Это ведь такие разные вещи!

– Разные. – с улыбкой ответил богатырь, на миг оторвав карандаш от бумаги. – У дерева листья и корни тоже разные. Но пока живо дерево, они неразделимы.

– Что ты имеешь в виду? – не понял Егор.

– Если у того же дерева мощные корни, но чахлый ствол и оборваны листья, много ли от такого дерева толку будет? Или же толстый ствол со слабыми корнями? Тоже ничего хорошего, правильно? Так и у человека: стать полноценным и совершенным можно лишь в единстве развития тела, души и разума. Поэтому каждый богатырь умел не только булавой махать, но и знания богатые обретал. И в искусствах мастерство познавал. Оттого и не знал поражений, что были в нем едины сила, смекалка и интуиция.

Периокл встал и подошел к окну. Некоторое время он молчал, видимо погрузившись в какие-то свои размышления. Егор, пользуясь моментом, решил посмотреть, что же такое всё это время он рисовал. Увиденным он был искренне поражен: на бумаге смелыми, но очень точными и красивыми штрихами был нарисован его портрет.

16. ПАНТЕОН

Следующим пунктом назначения в экскурсии по особняку оказался большой круглый зал с высокими мраморными колоннами. Их было двенадцать. Между колонн на каменных постаментах возвышались статуи в античном стиле, каждая из которых, судя по всему, олицетворяла какую-то сферу общественной жизни. В центре зала тоже стояла колонна, на вершине которой сверкало нечто наподобие шестигранного кристалла. Свет на него падал из расположенных над головами скульптур круглых окон. Картина была достаточно впечатляющая и даже немного давила своим величием.

– Ух ты! – невольно восхитился Егор. – Это прямо пантеон какой-то!

– Да, самый настоящий пантеон власти, – ответил Периокл, разглядывая фигуры.

– Почему власти? – удивился парень. – Вот это – тема культуры, тут медицина, а там – спорт. Только одна к власти относится.

– Уж тебе ли не знать, что в ваше время оружием становится всё: от вакцин и тренажеров до учебников и детских песен. Бесы ничем не гнушаются для захвата и укрепления своего господства. Все сферы жизни становятся средствами внушения и подчинения. А для этого везде и во всем путем ловких манипуляций назначаются «великие кумиры» и «незыблемые авторитеты», через которых в массы спускаются подробные инструкции, что такое «хорошо» и что такое «плохо».

– То есть, на что положено ахать, а на что фукать. На кого тявкать, и кому хвостиком подмахивать… – подытожив, сострил парень.

Периокл только улыбнулся в ответ.

16.1. УБОЙНАЯ МУЗЫКА

Первой у входа стояла Муза Искусств, держа в одной руке лиру, а в другой – связанные между собой театральные маски.

– Вот, например, обрати внимание на это оружие, – подозвал Периокл Егора. – Две лукавые маски театра, призванные на ярких контрастах трагедии и шутовства вышибать из толпы максимум эмоций. А по сути – ту же самую энергию жизни. Чей в этом интерес, надо объяснять?

– Да у нас весь шоу-бизнес на вышибание эмоций работает! Они, похоже нас тут вообще по полной имеют!

– В том и есть задача шоу-бизнеса – опустошать души. Кому-то очень хочется занять место, которое ваша душа занимает. Для этого песни должны быть попроще, слова покороче. Тогда и сознание ваше тоже станет проще и мельче. А значит, манипулировать вами будет намного легче. С танцами тоже все прихвачено: загнанный ритм, резкие жесты – и вот уже тонны вашей энергии с аппетитом пожирают черные твари. Ну и конечно, кино, с теми же масками и теми же ритмами. А уж где пошлятина или агрессия – там калории просто зашкаливают! Поэтому финансирование индустрии развлечений у вас сопоставимо разве что с производством наркотиков и оружия. В умелых руках это очень мощное оружие и очень сильный наркотик.

– – Ну и вторая глобальная задача, возложенная на искусства – это внушение через образы всем арсеналом творческих средств нужных настроений, желаний и убеждений. А ты, я думаю, сам понимаешь: какой заказчик – такие образы, кумиры и ценности…

16.2. УРОК ПОСЛУШАНИЯ

Следующая статуя держала в руках книгу и глобус.

– Ну, на предмет образования я и сам много чего выдать могу, – опередил Егор своего собеседника. – У меня по этой теме много накипело!

– Очень хорошо, – улыбнулся в ответ Периокл. – Мне будет очень интересно послушать. Может, меня в чём-то просветишь.

– Сегодня всё наше образование сводится к банальной зубрежке, бездумному поглощению информации, подлинность и ценность которой обсуждать никому не дозволено. Любой вопрос и любое сомнение тут же упираются в забор из «непреложных истин» и «непререкаемых авторитетов», которыми уже расписано, что положено знать и как положено понимать. И эта тупая зубрежка в конечном итоге приводит детей к полной атрофии мышления, штампуя из них армии послушных биороботов. И неудивительно, что из учебного курса удалили такой предмет как «Логика». Мыслящего очень непросто зомбировать!

Егор возбужденно прошелся по залу. Гулкое эхо шагов многократно отразилось в глянце высоких колонн и гладкой поверхности стен. Слегка переведя дыхание и снова подойдя к статуе, он чуть более спокойно продолжил:

– И что еще обидно, из всех этих знаний, взваленных на несчастные детские головы, почти ничего не находит применения в жизни, превращаясь в тяжеленную гору информационного мусора. …Это, кстати, тоже на тему тумана в сознании…

Внимательно дослушав Егора, Периокл спросил:

– А ты можешь сказать, как и чему нужно на самом деле учить детей?

– Ну… о конкретных деталях я как-то не думал. Я в общем смотрел на проблему.

– Вот так всё у вас, революционеров! – усмехнулся Периокл. – О том, что плохо и что не так, вы готовы говорить часами. А о том, как должно быть, у вас в самом лучшем случае сильно размытая абстракция, слабоприменимая к жизни. Ну что ж, тогда позволь мне пофантазировать:

– – Что самое главное в этой жизни? Наверное, мир, покой, крепкое здоровье, радость, любовь, вдохновенье, домашний уют, семейное счастье. Ориентир на эти ценности дает мощную защиту нам и нашему жизненному пространству. Поэтому в наше время познанию этой мудрости учителя уделяли самое пристальное внимание.

Егор только хмыкнул на это:

– Если я сейчас предложу что-то подобное в школе изучать, мне на это в лучшем случае пальцем у виска покрутят и пойти полечиться предложат!

– Это совсем неудивительно. Тем, кто поразил вашу цивилизацию, совсем не нужны мудрые, здоровые и счастливые люди. Поэтому «оптимизированная» ими система образования негласно наложило табу на все подобные темы, направляя ваше внимание и интересы только в те сферы, где вы эффективно растрачиваете себя и окружающий вас мир.

– Ну и как же теперь нам быть в условиях этой невидимой оккупации?

– Самим задавать вопросы и самим находить ответы. Учиться наблюдать, познавать, сомневаться, искать, разгадывать загадки жизни, удивляться, восхищаться, радоваться и делиться открытиями. Ведь школа – это не только стены, доска и парта. Весь мир и целая жизнь должны быть твоей школой. …А что до этой дамы с книжкой, – кивнул он на статую, – тут тоже не надо всё огульно отрицать: при умном подходе и у нее тоже можно кое-что почерпнуть.

16.3. КВАНТОВЫЙ ПЕРЕХВАТ

Очередное изваяние несло в руках символическую модель атома. Глядя на музу науки, Периокл спросил Егора:

– Ты, я помню, статьи писал?

– Да, но… не по этой теме.

– Я в курсе. …А ты вот скажи: допустим, тебе и каждому блогеру дали написать по одному слову для какой-то новой статьи. Ты бы смог по этому слову понять, хорошая будет статья или плохая, пользу или вред людям принесет?

– Нет, конечно. Это только по целому тексту понятно будет.

– Очень хорошо, что ты это понимаешь, – улыбнулся Периокл, переводя взгляд на статую. – А вот эта дама не понимает!

Он поднял высоко голову и взглянул в большое круглое окно, за которым медленно плыли снежно-белые облака:

– Ваша наука разделена на множество разрозненных дисциплин, большинство из которых полностью изолированы друг от друга. В результате, занимаясь в своем узком секторе знаний, никто не видит Целого, а значит, не осознает ни цели, ни смысла своей работы.

– – Еще менее двухсот лет назад каждый ученый понимал важность всестороннего развития, постоянно расширяя горизонты своих познаний. И именно это позволяло им постигать глубинную суть и конечный смысл того, что они делают. И все возможные последствия каждого своего шага они видели очень отчетливо.

– – Сегодня ваши узкоспециализированные интеллектуалы со своей плоско-линейной логикой подобны слепым в темной комнате. Их можно направить куда угодно, они возьмутся за всё послушно и охотно. Даже если им дадут разработать оружие, которое уничтожит их самих. И, в принципе, они это уже вовсю делают.

– – Почти вся ваша энергетика основана на разрушении материи. Для ваших нужд она крайне неэффективна: очень много сил тратится на добычу и обработку, обслуживание и утилизацию, а коэффициент потерь настолько велик, что о нем предпочитают скромно и стыдливо умалчивать. Но, тем не менее, другие, эффективные, безопасные и безотходные виды энергетики при малейшей возможности пресекаются на корню. Кому выгодны эти потери? Объяснять?

– – Идем дальше. Ваши астрономы старательно ищут другие планеты, пригодные для жизни. С чего вдруг? Если не гадить своей планете в промышленных масштабах и не грабить ее безжалостно, как вы нынче делаете, на ней еще можно многие тысячи лет жить в счастье и радости. Но кто-то, похоже, не ставит такие задачи. Разграбив и погубив Землю, бесплотные твари планируют поселиться на другую, чистую планету, забрав с собой для рассады некоторое количество живого материала. А судя по тому, как четко и системно они направляют науку, Земля – не первая их плантация, и в послужном списке уже есть полностью истребленные миры.

– – Вы гордитесь вашим техническим прогрессом? И вы совсем не видите, что бурными темпами развиваются лишь средства тотального информационного контроля и централизованного сбора энергии? Ну и конечно же, оружие массового уничтожения. А остальные сферы, как правило, занимаются лишь имитацией прогресса с целью выкачивания ресурсов из доверчивых и не очень умных потребителей.

– – Да, еще одно великое достижение цивилизации – электрические, компьютерные и телефонные сети. Очень полезная вещь – идеальные каналы оперативной связи и быстрого перемещения для известных тебе сущностей. Специально под их волновые частоты адресно адаптированы и настроены параметры всех известных тебе коммуникаций. А это значит, что глобальное распространение сетевых технологий открывает перед ними перспективы безграничного контроля над человечеством. К тому же, технический прогресс с каждым годом уменьшает за ненадобностью потребность людей в собственном развитии и самопознании, делая их все слабее, глупее и беспомощнее. А это значит, что управлять и пользоваться людской биомассой кое-кому становится всё проще и проще.