Книга: Предатель ада (сборник) - Павел Пепперштейн

«Привет, земляне! На дворе уже 2111 год, сколько можно торчать на этом унылом булыжнике? Приглашаю вас на орбиту в наш улётный салун! Вас ждут ядовитое пойло, экологически чистая дурь, сканк, джанк, курево без никотина, бокал светлого «Будущего» за счет заведения, закуски на выбор, игры по вкусу — карты, бильярд, боулинг, дартс, живые мишени, живая музыка и, конечно, разбитные девицы, много повидавшие на своём веку, не боящиеся ни бога, ни чёрта! Логлайн-меню от 12 апреля 2111 года прилагается: Аперитив, который вы получаете сразу на входе: 1. «Холодный центр солнца» (золотой дайкири из очень специального бокала, 70 мл, + лёд, 100 г; его нужно пить так, будто вам только что вручили Нобелевскую премию)

ЕДА Первые и вторые блюда: 2. «Черная звезда» (улётный черепаховый суп, 350 мл) 3. «Звук» (умопомрачительный крымский плов, 500 г) 4. «Предатель ада» (фирменное блюдо: CI-581/366 в виде таблеток, дозировка индивидуальная)

Салаты: 5. «Перенаселение Земли» (салат «Нома»: листья салата с охлаждёнными живыми муравьями, 100 г) 6. «В тени зеркала» (салат «Солярис»: крабовые палочки, пекинская капуста, авакадо, сыр, майонез, мелко покрошенное стекло, 100 г)

НАПИТКИ Шампанское: 7. «Скандал на кинофестивале» (игристое, подаётся без ограничений)

Коктейли: 8. «Оргия» (лонг: ромовый ликёр, сливочный ликёр, апельсиновый ликёр, водка, 500 мл) 9. «Рай Эйзенштейна» (водка, 40 мл, + вишенка) 10. «Синтез правой и левой мысли» (рубиновое пиво, 400 мл) 11. «Барби» (двойной лонг Absinthe Fizz по 150 мл) 12. «Черный квадрат» (чёрный громкий шот, 40 мл) 13. «Hitler under rain» (серый мокрый шот, 40 мл) 14. «Афганистан 2000» (жёлтый горячий шот, 40 мл) 15. «Дельфин» (разноцветный трип-шот, 60 мл) 16. «Лето» (бело-синий секси-шот, 20 мл) 17. «Лунатик» (серебристый радио-шот, 60 мл) 18. «Прощание с улыбкой» (синий гнусный шот, 40 мл) 19. «Cool» (красный шот памяти Григория Ефимовича, 40 мл) 20. «Кентавр и русалка» (двойной химера-шот, 100 мл) 21. «Мой путь к Белоснежному Дому» (грязный президентский лонг: водка, вермурт и жидкость от консервированных оливок, 100 мл) 22. «Огонь белого замка» (огненный шот, 40 мл) 23. «From Mordor with love» (золотистый авторский лонг из секретных ингредиентов от Саурона, 100 мл) 24. «Ее подослали врачи» (безалкогольный коктейль: кефир, свежая зелень, огурец, соль крупного помола и черный перец, 200 мл) 25. «Тень скорпиона. Тайные рисунки Джеки О.» (греко-американский тёмный эль, 400 мл) 26. «Воскрешение Пабло Пикассо в 3111 году» (бессмертный Калимочо: дешевое красное вино, 500 мл, + кока-кола, 500 мл) 27. «Светлый народец» (белый везучий шот, 40 мл) 28. «Шар на игле» (прозрачно-геометрический шот, 40 мл) 29. «Парус» (тёмный стремительный шот, 40 мл)

С нетерпением жду в нашем салуне, искренне ваш, Космический Ковбой».

Всё то время, что я читал эту книгу, мне казалось, что где-то на периферии моего слуха или даже сознания неумолчно играет радио, по которому время от времени крутят эту «улётную» рекламу. Космический Ковбой стал мне почти как родной. Его хриплый, весёлый голос как бы намекает, что он сам — любимый клиент в своём салуне, пользующийся всеми его радостями, и этакая разнузданность не может не привлекать. Но мне почему-то кажется, что пока вы не услышите его завлекающий голос своими ушами, вы не сможете понять, почему меня так перемкнуло на этой книге. Поэтому попробую рассказать о ней по-другому, более методично и педантично. И, если официантка перестанет подливать мне в бокал «Скандал на кинофестивале», этот рассказ будет куда доступнее для восприятия, чем какая-то там космическая аналогия. Итак... Поехали!

Павел Пепперштейн, в первую очередь, хороший российский художник. Это чувствуется по его рассказам. Но не потому, что они какие-то там образные или добрже красочные, а потому что каждый хороший художник знает: картина — это невербальный рассказ, со своим началом, развитием, кульминацией и концовкой. Когда художник начинает писать прозу, меня это совсем не удивляет; другое дело, когда поэты вдруг начинают рисовать: поэзия, какой бы образной и красочной она ни была, — это обычно лишь набросок сюжета, и картины у поэтов получаются соответствующими. Но это уже совсем другая история, кхе-кхе, что-то мысли в сторону ушли.

Так вот, автор этой книги — художник, поэтому мне кажется естественным, что в меню Космического Ковбоя так много разноцветных шотов: короткие рассказы Пепперштейна разят наповал, а если не разят, то кружатся перед глазами разноцветными пятнами. Но сам Пепперштейн вряд ли бы удовлетворился «чёрным громким шотом», думаю, когда он писал эти произведения, он был под воздействием чего-то потяжелее — каких-нибудь психоактивных веществ типа алкоголя, наркотиков, вдохновения, сна, оргазма, любви. Что-то такое чувствуется в рассказах, да и многие герои сами не брезгуют употреблять ПАВ.

Поэтому общее впечатление сумбурное, я бы даже сказал, синестетическое. Солнце-дыра, звук-убийца, человек-формула, предатель ада, время-спираль, ядерная оргия, призрак капитализма, президент Изнанки, мысль-искусство, прощание с везением, пуля-разума... Возможно, дело не в ПАВ, а в полной раскованности сознания Пепперштейна, его свободе от будничных условностей, его желании помочь и нам расковаться и освободиться. Но чтобы проверить данную теорию, надо свести с ним более личное знакомство.

А пока этого не произошло, я даже не знаю, как трактовать экологическую направленность некоторых текстов. Считать ли эко-нарратив призывом задуматься? Или это просто дань современности? Или автор предвидит, что однажды из этой дисциплины выделятся хиппи-экология, космоэкология и эротоэкология? Пожалуй да, ключевое слово «предвидит». Ведь в большинстве научно-фантастических романов о будущем планеты так или иначе, вскользь или очевидно затрагиваются современные экологические проблемы. Да-да, на этом и остановлюсь: буду считать, что книга претендует на звание хорошей НФ о светлом будущем и не пытается воздействовать на моё сознание.

Это сознание после шампановозлияния и без того пребывает не в самом лучшем состоянии.

Кажется, черепаховый суп уже съеден, коктейльная карта перепробована вся, а муравьи из моего салата безвозвратно расползлись. Перед одной из пустых стен в салуне натянули белую простыню. Ах, тут ещё и киноленты, оказывается, крутят! Отлично, отлично! Кстати о кино, пока не забыл. Большинство рассказов обладают нарочито схематичным характером, будто автор пересказывает нам увиденные в своём воображении фильмы. Например, «Предатель ада» — это откровенный синопсис несуществующего фильма «Предатель ада». Многие другие — чуть менее откровенные. Такой подход, конечно, может навести на мысри, что автор просто не умеет писать, но куда логичнее, как мне кажетца, воспринимать это как концепт. Этот самый концерт, то есть, простите, концепт прекрасно дополняется разбросанными по книге чёрно-белыми иллюстрациями, без сомнения, авторскими и сильно меткими. Как человек визуально восприимчивый, не могу не отметить, что это производит дополнительное впечатление и... и... и... Кхм, так о чём это я? Ай, не важно, пора закругляться, надоела мне эта рецензия. Свет гаснет, и в центре простыни я вижу дрожащий огонёк, возникающий в самом конце Темно-синей Анфилады, — это Лесли Койн закуривает необычайно длинную и необычайно тонкую сигарету ярко-зеленого цвета. Зажигалка освещает его младенческое лицо, где свежесть и усталость странно дополняют друг друга. Фильм начался, а я снова и снова перекатываю на языке два слова — «предатель ада». Два простых слова, но сколько в них теперь смысла!..