Текст книги "Парни & секс. Молодые люди о любви, беспорядочных связях и современной мужественности"

Помните: медийные сообщения влияют на эмоции и поведение в реальной жизни, даже если мы думаем, что это не так. Те медийные сообщения, которые мальчики получают с детства, постоянно объективируют, принижают женщин, враждебны к ним или безразличны, а маскулинность представляют как явление, антагонистичное женственности. Не удивительно, что в 2017 году первая женщина-сценарист одной из серий анимационного хита на телеканале Adult Swim «Рик и Морти» получила от мужчин – фанатов сериала массу писем, в которых ее грозили изнасиловать и убить (создатель сериала Дэн Хармон сам позже признался в сексуальных домогательствах и попытках уничтожить карьеру одной из своих подчиненных). Почти две трети женщин-журналисток (включая меня) тоже подвергались онлайн-харассменту, получали угрозы об изнасиловании и убийстве или мерзкие комментарии о своей внешности[83]83
  Sonia Elks, “‘I Will Rape You’: Female Journalists Face ‘Relentless’ Abuse,” Reuters, September 13, 2018, https://tinyurl.com/yyeavs2r.


[Закрыть]. Женщины-геймеры и пользователи платформы Twitch регулярно становятся объектом целого потока мизогинных оскорблений. Видеоигры, кстати, стали глобальным бизнесом с ежегодным оборотом в 140 миллиардов долларов, по сравнению с Голливудом, который зарабатывает всего 38 миллиардов долларов[84]84
  Bиgue, Sarda, Gentile, et al., “Video Games Exposure and Sexism in a Representative Sample of Adolescents”; Stermer and Burkley, “SeX – Box”; Beck, Boys, Rose, et al., “Violence Against Women in Video Games”; Dill, Brown, and Collins, “Effects of Exposure to Sex-Stereotyped Video Game Characters on Tolerance of Sexual Harassment.”


[Закрыть]. Геймеры постоянно наблюдают сексуальную объективацию и жестокость по отношению к женщинам, и это приводит (даже утомительно снова говорить об этом) к росту сексизма, благосклонному отношению к изнасилованию и толерантности к сексуальным домогательствам. Всего двадцать пять минут игры в видеоигры с высоким элементом сексуальности, и студенты колледжа признаются, что готовы заняться «неподобающими сексуальными практиками» – это особенно удивительно в лабораторных условиях исследования, где парни вроде бы должны стремиться показать себя более принципиальными, чем на самом деле[85]85
  Yao, Mahood, and Linz, “Sexual Priming, Gender Stereotyping, and Likelihood to Sexually Harass.”


[Закрыть].

И, конечно же, не забудьте о хип-хопе, который в 2017 году впервые стал самым популярным музыкальным жанром в США и привлекает молодую аудиторию. Как порнография, видеоигры и мейнстрим-медиа, эта категория удивительно разнообразна и включает самых разных персонажей – от Кендрика Ламара до группы «Мигос», от Доуп Сейнт Джуд до Ники Минаж. Некогда горнило социального протеста, в своей коммерчески наиболее успешной, корпоративной форме хип-хоп приносит миллиарды долларов ежегодно, искажая маскулинность темнокожих мужчин, эксплуатируя тело темнокожих женщин и унижая женскую сексуальность. «Думаю, музыка очень сильно влияет на отношение парней к девушкам, – сказал мне старшеклассник из Бэй-Эриа. – В машине мы с друзьями слушаем все это “трахни сучку и брось ее” снова и снова. Когда такое повторяется пять, шесть, десять раз в день, это определяет твое мышление». Триша Роуз, директор Центра изучения расовых и этнических вопросов в Брауновском университете, выделяет «триаду “гангстер, сутенер, проститутка”», самые преданные фанаты которой, как правило, белые подростки из пригорода, которые даже никогда не общались с афроамериканцами[86]86
  Rose, The Hip Hop Wars. См. также Sharpley-Whiting, Pimps Up, Ho’s Down.


[Закрыть]. Она пишет, что, хотя сексизм выдуман не хип-хопом[87]87
  Rose, The Hip Hop Wars. См. также Sharpley-Whiting, Pimps Up, Ho’s Down. См. также Rose, “Jay-Z– Dropping the Word ‘Bitch’ Doesn’t Begin to Cover It”; Frank Benton, “Getting a Bad Rap: Misogynistic Themes in YouTube’s Top 100 Most Viewed Pop and HipHop/Rap Music Videos by Artists’ Gender,” CLA Journal 3 (2015): 11–35; Aubrey and Frisby, “Sexual Objectification in Music Videos.”


[Закрыть] и не первым из музыкальных стилей на этом зарабатывает, его сила, воображение и слияние материализма с культурой стрип-клуба сделали мизогинию (женоненавистничество) сексуальной, явной и модной. «И если хотите найти неприкрытое воспевание сексизма по отношению к темнокожим женщинам, самый богатый современный источник – коммерческий хип-хоп, мейнстрим этого направления».

Некоторые мужчины-исполнители с возрастом выражают сожаления по поводу своего поведения в молодости. В январе 2018 года американский рэпер Джей-Зи высказался в поддержку движения #MeToo, хотя на тот момент использовал слово «сучка» в 109 из 217 песен и построил свой бренд на таких строчках, как «Я сутенер во всех смыслах этого слова, сучка». Рэпер Нас, который когда-то писал о том, что хочет помочиться на «сучек, которых знает весь мир» и «разодрать им анус», жаловался в своей песне «Дочери», что Бог мстит «самым дерзким и нахальным, что разбивают всем сердца», делая их отцами «удивительных маленьких девочек». А в сингле 2018 года «Жестокие преступления» Канье Уэст называет героев своих текстов «дикими монстрами», «сутенерами» и «плейбоями», пока у них не родятся дочери. Потом он писал «Отец, прости меня», тоже взывая к высшей власти, «я боюсь кармы». Все трое в буквальном смысле запели совсем другую песню, после того как стали родителями. Конечно, любые позитивные изменения достойны похвалы, и я рада, что они узрели пусть еще робкий, но все же свет, но, как написала критик-культуролог Дара Матис по поводу Уэста: «Дочери – не духовное возмездие за ваше женоненавистничество»[88]88
  Mathis, “Dear Kanye West: North and Chicago Are Not Your Karma,” Bitch Media, June 12, 2018, https://tinyurl.com/yblb52o9.


[Закрыть]. И они точно не наказание (что тогда говорить о сыновьях?) и не «крошечные духовные маяки, посланные нам, дабы открыть глаза на то, что девочки и женщины тоже люди». Да и стенания Уэста мало что значат. Через шесть месяцев после «Жестоких преступлений» Уэст записал песню «Я тащусь» с рэпером Лил Памп. В клипе они повторяют фразу «Ты такая шлюшка, я тащусь» и вальяжной походкой идут по коридору с нишами, в которых обнаженные, безликие женщины стоят на коленях, а их руки как бы связаны за спиной. Единственное отличие между этим – кстати, крупнейшим глобальным хип-хоп-дебютом на YouTube – и настоящей порнографией заключается в том, что клип Канье финансировала мейнстрим-компания Warner Brothers и показан он был, пусть и с более приглаженными для телевидения словами, в программе Saturday Night Live.

Тело – вещь уязвимая

«Не буду врать, – признался Мейсон. – У меня такое ощущение, что я играю в догонялки, когда люди говорят о сексуальном опыте».

Порнография никак не способствовала его сексуальным достижениям в реальной жизни. Наоборот. Он даже избегал такой простой вещи, как поцелуй, почти всю старшую школу, поскольку боялся, что без «опыта» он сделает что-то не так. То, что он видел на экране, никак не подготовило его к тому, какими неловкими могут быть настоящие отношения или как вообще выстроить общение с партнершей. Он думал, что должен знать все. Его девушка в старшей школе впервые занялась с ним оральным сексом, когда они были в выпускном классе, – в основном, как он думает, из чувства вины, что она отказалась спать с ним (ее «нет» в тот момент, когда он готовился войти в нее, было таким тихим, что он едва расслышал). Однако поскольку они никогда не обсуждали эту ситуацию, у него нет уверенности. В любом случае он в процессе потерял эрекцию, девушка остановилась, и они молча оделись.

Поэтому я спросила Мейсона, когда у него в первый раз был проникающий секс.

Он поднял взгляд на потолок, потеребил помпон на шапке, прищурился, будто пытался вспомнить. И наконец сказал: «В пятницу».

«То есть пять дней назад?» – переспросила я.

Он кивнул.

Он познакомился с девушкой, Джинни, за пару недель до вечеринки. Они так накурились травки, что не могли встать с дивана. Немного придя в себя, она пригласила его к себе в общежитие, и там они целовались и обнимались. Но когда она оседлала его, эрекция пропала. Парень во всем винил травку – хотя еще не доказано, что марихуана влияет на эрекцию так же, как алкоголь[89]89
  Brian Wu, “Does Marijuana Cause Erectile Dysfunction?” Medical News Today, August 9, 2018, https://tinyurl.com/y3yplxcb.


[Закрыть]. Однако мне он признался, что просто боялся. Так что они обнимались и целовались еще немного, а потом Мейсон ушел.

На следующий день Джинни написала ему и предложила снова встретиться. На этот раз он был трезв как стеклышко, но все равно нервничал: что, если опять выйдет промах? Чем больше он думал об этом, тем больше нервничал. Когда он попытался надеть презерватив, он снова потерял эрекцию.

«Не волнуйся», – уговаривала Джинни.

Мейсон попытался выкрутиться: «Да это вчерашняя травка не отпускает». Ничего страшного. Или, может, он надышался у друзей, которые курили в тот день. Он и сам понимал, как глупо это звучит. Джинни казалась такой уверенной, она прекрасно знала себя и свое тело. Она могла говорить о своих желаниях и ограничениях, была эмоционально открытой и экспрессивной. И это напугало его до смерти. «Я подумал: “Черт! Эта девчонка знает, о чем говорит!” – сказал он. – А я тут пытаюсь пережить травму многолетнего пристрастия к порнографии, пытаюсь отделить свои желания в мире фантазий от того, что мне и правда нравится в реальной жизни».

Неделю спустя Мейсон сходил на студенческий спектакль, в котором играла Джинни. А потом они снова пошли в ее общежитие. На этот раз Мейсон отказался от интима якобы из-за рыцарской учтивости: на следующий день у нее был еще один спектакль, и он решил, что не должен задерживать ее допоздна.

«Можно задать тебе вопрос? – спросила девушка. – Ты когда-нибудь делал это?»

Раньше Мейсон соврал бы в ответ на такой вопрос в постели с партнершей или, как недавно случилось, во время разговора с друзьями на работе. «Как парень, ты считаешь, что обязан иметь этот опыт, – сказал он мне. – А если ты девственник, нужно увиливать от ответа как можно дольше». С Джинни все было по-другому. «Я решил сказать как есть, – вспоминает он. – Я ответил: “Нет. У меня был сексуальный опыт, но не секс”».

«Ты дорожишь своей девственностью? – спросила Джинни. – Хочешь, чтобы твой первый раз был запоминающимся?»

Мейсон на секунду задумался. «Да нет, – сказал он. – Я буду рад заняться сексом, если подвернется случай, но я не ставлю себе такую цель, когда знакомлюсь с девушкой. Я думаю: “Она классная? Мне нравится с ней общаться?”»

Они проговорили больше часа; Мейсон признался Джинни в своих переживаниях, в неумении выражать эмоции. Когда они снова принялись целоваться, все вдруг встало на свои места. «Это было как в книге, – вспоминает Мейсон, – потому что мы проговорили целый час, и я смог расслабиться. Будто после того разговора мне стало удивительно комфортно с ней. Все, что тревожило меня в прошлые разы, исчезло. И я понял: если я не могу быть полностью уязвимым, мысленно и эмоционально, это мешает мне быть уязвимым физически. Потому что обнаженное тело – это очень уязвимая вещь, понимаете?»

Мейсон посмотрел мне прямо в глаза, и я кивнула. Конечно, так и есть. И это совсем не то, к чему взывают порнография и популярные медиа. «Кажется, вы хорошо понимаете друг друга», – заметила я.

«Да», – согласился Мейсон. Он не знает, как будут развиваться отношения с Джинни. Он не знает, чего он сам хочет. Все только начинается. Возможно, их связь перерастет в нечто более прочное и стабильное. Возможно, они будут регулярно заниматься сексом, или же все сойдет на нет. В любом случае он рад, что познакомился с Джинни. Потому что сейчас, по его словам, он знает, чего ищет, – и знает, что не найдет этого на порносайтах.

Глава 3. Ты в теме? Жизнь и любовь в культуре случайных связей

Первокурсники набились в крошечную комнату общежития. Было душно, ребята шумели, чувствовался резкий химический мускусный запах дезодоранта. На столе, что делил комнату пополам, горланящая толпа играла в «дикого быка» – это игра на скорость с мячиками для пинг-понга, под которую пиво льется рекой. Студенты разливали водку по одноразовым стаканчикам с картинками из мультфильма «Гадкий Я», расставленным на столе. Было там и вино в коробке с краником: полагалось шлепнуть по ней (почему – никто не знает), затем глотнуть из краника, пока все считают раз, два, три, четыре, пять, шесть, семь, семь, СЕМЬ! «Старички» (то есть те, кто родился в середине 2000-х) орали под грохот динамиков: Только киски на уме, узкие, как щелки. Хотя это был небольшой колледж на Западном побережье, подобная сцена могла произойти в любом другом месте: это был типичный субботний разогрев, вечеринка перед вечеринкой, где студенты заводятся и напиваются, прежде чем отправиться на кутеж. Меня пригласила одна из хозяек, Айрис, поклонница книги Girls & Sex, чтобы я собственными глазами взглянула на это мероприятие. Большинство студентов не замечали меня, но некоторые, решив, что я преподаватель и провожу какое-то исследование, завели со мной разговор.

Девушка в полосатом кроп-топе, легинсах и кроссовках подошла ко мне, она уже была немного навеселе. «Как же это несправедливо, что мне досталась вагина, – стала она жаловаться, когда я объяснила цель своего присутствия. – С ней так тяжело живется. Парням намного проще. Я читала Джудит Батлер[90]90
  Джудит Батлер (р. 1956) – американский философ, представительница постструктурализма, оказавшая существенное влияние на вопросы феминизма, квир-теории, политической философии и этики. Прим. ред.


[Закрыть]. Я обожаю Джудит Батлер. Я понимаю, что пола не существует, но все равно. Девушкам приходится постоянно терпеть сексизм, к тому же нас ужасно тяжело удовлетворить в постели».

Я спросила, что на это ответил бы парень, стоявший рядом с нами. Она похлопала его по плечу. «Вот ты, как парень, смотришь на мир иначе?» – спросила она.

Он уставился на нее удивленно. «Гм, думаю, как индивид, я смотрю на мир иначе», – сказал он, а затем повернулся к ней спиной.

«Ну вот, – сказала она с презрением, – опять эта глупая отмазка». И ушла. Когда несколько минут спустя я снова заметила ее, она, прислонившись к стене, целовалась со студентом, которого, как я позже узнала, видела впервые в жизни.

Другой парень, в футболке со словом «апатия», прошелся через комнату. Он погладил несколько девушек по голым плечам, опустил голову на грудь одной из них (та сразу отшатнулась), позаимствовал телефон у другой. Айрис пригласила его специально; они переспали пару раз, и она решила, что есть надежда на что-то большее. Судя по его поведению, это было маловероятно. Он задержался возле меня, с одноразовым стаканчиком в руках, оглядывая комнату. Айрис сказала ему, что я пишу о культуре случайных связей, и тот решил, что я занимаюсь изнасилованиями. «В университетах Большой десятки ребята ведут себя намного хуже, – заверил меня он. – Там и происходят все эти нападения. Ужасно. Здесь парни знают, что такое уважение».

«Что ты скажешь про Брока Тернера[91]91
  В 2015 году студент Стэнфордского университета Брок Тернер был признан виновным в «сексуальном проникновении» по отношению к женщине, находившейся в бессознательном состоянии, и в намерении совершить изнасилование. Дело вызвало широкий резонанс в США. Тернер был приговорен к шести месяцам тюремного заключения, но вышел из тюрьмы через три месяца после приговора за хорошее поведение. Прим. ред.


[Закрыть]? – спросила я. – Он учился в Стэнфорде. Это не Большая десятка». – «Да, – вмешался другой парень, – но он был спортсменом. Он попал в Стэнфорд незаслуженно». – «Главное – общение, – кивнул третий. – Нужно общаться со своей партнершей».

Я обратилась к девушке, которая молча слушала этот разговор. «Парни общаются с тобой во время секса?» – спросила я.

Она состроила гримасу и покачала головой.

«Вы ведь обычно пьяные в такие моменты?» – спросила я того парня. «Понимаете, – ответил он, – пьяный я не сплю с теми, с кем не стал бы спать трезвым». – «Означает ли общение, что ты не игнорируешь девушку после секса и поддерживаешь с ней контакт?»

Он смущенно переступил с ноги на ногу. «Ну, понимаете…» – «Или это означает, что ты делаешь все, чтобы у твоей партнерши был оргазм, даже если у тебя его не было?»

Он с тоской посмотрел на группу ребят, которые играли в «дикого быка». «Гм…» – промычал он.

Тогда вступила девушка: «Последний парень, с которым я спала, не знал, что такое месячные. Я предупредила, что, наверное, секса не будет, потому что у меня менструация, но оказалось, что крови нет, так что все получилось. А он такой: “А разве должна быть кровь?” – Девушка закатила глаза. – Интересно, он думал, что это состояние ума, что ли?» – Она расхохоталась, довольная собственной шуткой.

«Но ты все равно с ним переспала? – сказала я. – Тебе понравилось?»

Она опешила, будто я нарушила негласное правило. «Нет, – сказала она уже без смеха. – Нет, не понравилось. Не особо».

Анатомия случайных связей

Анализ сексуальной жизни молодых людей позволяет выделить два противоречивых тренда: с одной стороны, у них полный целибат. Они слишком заняты игрой в «Фортнайт», просмотром порнографии, зависанием в Instagram или другими формами виртуальной жизни, чтобы выстроить реальные отношения с другим человеком. С другой стороны, «культура случайных связей», а также избыток таких приложений, как Tinder, сделали секс настолько доступным, что все прыгают из одной постели в другую в нескончаемой, подогреваемой алкоголем вакханалии. Истина лежит где-то посередине. Ученики старшей школы и студенты, по сути, реже практикуют проникающий секс, чем двадцать пять лет назад (хотя исследования, на которые ссылается пресса, не затрагивают оральный или анальный секс, которые стали намного популярнее в наше время), но отчасти это объясняется тем, что изменился контекст их жизни[92]92
  High school and college students are: Centers for Disease Control and Prevention, “Fewer U.S. High School Students Having Sex, Using Drugs,” Centers for Disease Control News Room Press Release, June 14, 2018.


[Закрыть]. В отношениях пары регулярно занимаются сексом, а студенты, которые в основном предпочитают случайные связи, даже если считают их «постоянными», делают это только эпизодически – какая ирония, ведь культура случайных связей считается чудовищно развратной.

Уделим минутку терминологии: «хукап», как в старшей школе и колледже называют случайные связи, – слово неопределенное, и это не случайно. Хотя оно предполагает отсутствие глубокого взаимопонимания и ответственности, другие детали носят неясный характер, меняются с возрастом, зависят от географического положения и личного опыта. Однажды я слышала, как первокурсники обсуждали, считаются ли поцелуи на танцплощадке хукапом. В старшей школе – да, решили они, но теперь уже нет, хотя совершенно точно это было бы хукапом, если бы вы занимались этим у кого-то в комнате, а не на танцах. На самом деле примерно 35–40 % случайных связей в колледже предполагают половой акт, а значит, 60 % и больше – нет; примерно 13 % означают оральный секс (в основном когда девушки удовлетворяют парней); 12 % ограничиваются прикосновением к обнаженным гениталиям; 35 % – больше трети – не идут дальше поцелуев и поглаживаний[93]93
  Ford and England, “Hookups, Sex, and Relationships at College.”


[Закрыть]. Из-за подобной неопределенности, однако, студенты сильно переоценивают то, чем занимаются их однокурсники (а также позволяют другим делать раздутые выводы относительно их собственных похождений). Это может породить чувство неадекватности и навязчивую боязнь пропустить что-то интересное, что лишь усугубляет давление не отставать от других и заниматься нежеланным сексом, принуждением и агрессией. Согласно онлайн-опросу о социальной жизни в колледже, охватившему более 20 тысяч студентов США, почти три четверти парней и девушек минимум один раз занимаются случайным сексом к концу обучения в колледже, выбирая одну из моделей сексуального поведения, которые мы перечислили выше[94]94
  Ford and England, “Hookups, Sex, and Relationships at College.”


[Закрыть]. Среднее число партнеров? Семь-восемь. То есть примерно по одному в семестр – не конец света. У 40 % студентов случайные связи возникают реже трех раз за все время обучения в колледже, а у четверти – никогда, хотя у 20 % – десять раз и больше. Подобное поведение особенно популярно среди состоятельных белых гетеросексуалов, в основном членов студенческих братств[95]95
  См. Wade, American Hookup; Kuperberg and Padgett, “The Role of Culture in Explaining College Students’ Selection into Hookups, Dates, and Long – Term Romantic Relationships”; Armstrong and Hamilton, Paying for the Party.


[Закрыть].

Секс без обязательств в колледже, конечно, не новость. Настоящее новшество не сами случайные связи, а сформировавшаяся вокруг них культура. Она основана на идее, что случайный секс – это уже не что-то исключительное и что физическая интимность предшествует эмоциональной близости, а не является ее последствием. В старшей школе и в колледже случайные связи считаются первым шагом к отношениям, хотя большинство из них не приводит ни к каким отношениям. Не удивительно, что целых 85 % студентов говорят о двойственном отношении или откровенном недовольстве культурой случайных связей, и каждый третий называет свои интимные отношения «травмирующими»[96]96
  Wade, American Hookup. См. также Fordham News, “Sex and the Soul and the College Student,” September 29, 2014, https://tinyurl.com/yxespk3n.


[Закрыть]. По словам Лизы Вейд, доцента социологии в Оксидентал-колледже, студенты выражают «глубочайшее, не поддающееся четкому определению разочарование» в своем сексуальном опыте[97]97
  Wade, American Hookup.


[Закрыть]. «Они переживают, что чувствуют слишком много или слишком мало. Они подавлены и мучаются сожалениями, но сами не знают почему». Хотя некоторые студенты живут вполне счастливо, большинство гадает, почему же им не весело.

«В сексе иногда бывает так, что два человека переживают совершенно разный опыт, – говорит Эндрю, первокурсник из Лос-Анджелеса, который уже ко второму семестру имел связь с десятью девочками и переспал с пятью. – Зрительного контакта почти нет. Иногда мы даже ничего не говорим. Да и вообще странно быть таким открытым с незнакомым человеком. – Он замолчал, подбирая слова для описания этого опыта. – Как будто ты изображаешь уязвимость, но на самом деле ты не уязвим с человеком, которого вообще не знаешь и который по большому счету тебе безразличен. Для меня это не проблема. Просто странно. Странно и совсем не весело».

Чтобы спастись от разочарования – а также почти что фанатичного страха этого поколения перед «неловкими» ситуациями, – нужно напиться. Для этого и придумали разогрев. Говорить, что культура случайных связей насквозь пропитана алкоголем, было бы чудовищным преуменьшением: она буквально зависит от выпивки, именно из-за спиртного появляется то, что Вейд называет «компульсивной беспечностью», необходимой для случайных связей[98]98
  Wade, American Hookup.


[Закрыть]. Алкоголь, прежде всего, вызывает безразличие: любая связь в трезвом состоянии – это по определению серьезно. Само опьянение – «Я был в стельку» – может стать причиной (или оправданием) связи, в отличие от влечения – интереса или взаимопонимания. «В моем общежитии, – сказал Эндрю, – говорят: “Если ты не отключился, значит, ты не веселился”».

Большинство парней, с которыми я беседовала, прекрасно понимали, что секс с человеком, который плохо соображает или находится без сознания, расценивается как насилие. Однако раз уж надо быть пьяным, чтобы перепихнуться, задача стоит непростая – напиться (и найти такого же партнера) настолько, чтобы захотеть этого, но быть достаточно трезвым, чтобы суметь заявить о своем желании. Да и кто будет судить? «Я никогда себе ничего не позволяю, если напьюсь вдрызг, – сказал мне первокурсник из Северной Каролины. – Не хочу принимать решения, о которых потом пожалею. Поэтому я знаю свою норму: шесть-семь стаканов. Ну, иногда больше». Несмотря на это, через месяц после начала первого семестра он однажды проснулся, ничего не помня о прошлой ночи, и обнаружил в своем мобильном номер телефона незнакомой девушки. «Я перепугался до смерти, но написал ей, и она сказала, что прекрасно провела время. Так что, к счастью, все обошлось».

Активисты, выступающие против сексуального насилия в колледжах, часто повторяют: «Не говорите девушкам, чтобы не пили, – скажите насильникам, чтобы не насиловали». Лично я не вижу в этом антагонизма. Как мать дочери, я решительно выступаю за то, чтобы объяснять молодым женщинам, как женский организм усваивает алкоголь: девушки пьянеют быстрее, чем парни того же роста и веса. Надо рассказывать девушкам, что алкоголь лишает их силы воли и затуманивает сознание, поэтому им сложнее распознать опасную ситуацию и избежать ее. В то же время совершенно очевидно, что нужно намного активнее обсуждать, какое негативное влияние алкоголь оказывает на парней. Опьянение подталкивает их к рискованному сексуальному поведению, за которое их могут отстранить от занятий или исключить из колледжа – не говоря уже о самом страшном: они могут причинить вред другому человеку. Как показывают исследования, алкоголь снижает способность парней считывать социальные знаки и замечать сомнения партнерши[99]99
  Abbey, “Alcohol’s Role in Sexual Violence Perpetration”; Davis, “The Influence of Alcohol Expectancies and Intoxication on Men’s Aggressive Unprotected Sexual Intentions”; Foubert, Newberry, and Tatum, “Behavior Differences Seven Months Later”; Carr and VanDeusen, “Risk Factors for Male Sexual Aggression on College Campuses”; Abbey, Clinton-Sherrod, McAuslan, et al., “The Relationship Between the Quantity of Alcohol Consumed and the Severity of Sexual Assaults Committed by College Men”; Norris, Davis, George, et al., “Alcohol’s Direct and Indirect Effects on Men’s Self-Reported Sexual Aggression Likelihood”; Abbey, Zawacki, Buck, et al., “Alcohol and Sexual Assault”; Norris, George, Davis, et al., “Alcohol and Hypermasculinity as Determinants of Men’s Empathic Responses to Violent Pornography.”


[Закрыть]. Спиртное делает их решительнее и наглее, а это как раз то, что нужно для принуждения и достижения своих желаний силой; пьяные парни агрессивнее, чем трезвые, и не слишком чувствительны к страданиям девушек[100]100
  Abbey, “Alcohol’s Role in Sexual Violence Perpetration”; Orchowski, Berkowitz, Boggis, et al., “Bystander Intervention Among College Men.”


[Закрыть]. К тому же, находясь под воздействием алкоголя, они вряд ли заступятся за жертву сексуального насилия, если станут его свидетелями, а вот в трезвом состоянии могут и вмешаться.

Ребята, с которыми я беседовала, реже, чем девушки, говорили о злости, предательстве, негодовании и чувстве, что их использовали во время случайных связей. Отчасти причина в том, что хукап-культура перекликается с ценностями традиционной маскулинности: важнее победа, а не понимание; секс повышает статус; партнерши годятся только для одноразового использования. В колледжах я встречала и мальчиков, и девочек, которые принимают (или отвергают) эту философию. Однако в первую очередь она играет на руку именно парням, продолжая ряд других принципов, усвоенных в спортивных раздевалках, из поп-культуры, соцсетей, порнографии, от друзей, от собственных отцов: секс обезличен, а женское тело – лишь средство для мужского удовлетворения. С одной стороны, уверенность, что они имеют на это право, оправдывает насилие сексуального характера, преднамеренное или спонтанное, осознанное или нет. С другой стороны, это, как правило, означает полное безразличие к удовольствию партнерши. Онлайн-опрос, посвященный социальной жизни в колледже, показал: 29–53 % девушек достигли оргазма во время недавней связи (благодаря разным действиям партнера), в то время как среди парней это подтверждают 56–81 %. Подобный разрыв заметно сокращается в постоянных, серьезных отношениях, что вызвано такими факторами, как привычка, более качественное общение, трезвость и – что немаловажно – эмоциональная вовлеченность мужчины[101]101
  Ford and England, “Hookups, Sex, and Relationships in College.”


[Закрыть]. Как сказал один парень: «Звучит ужасно, но, если это только на одну ночь, мне все равно». Лиза Вейд выяснила, что, сознательно или нет, парни показывают, как мало для них значит партнерша, не заботясь о ее оргазме и действиях, которые с наибольшей вероятностью к нему приведут. (При этом мужчины переоценивают вероятность женского оргазма во время случайной связи примерно на 30 % или даже 50 % либо из-за завышенной самооценки, либо из-за невнимательности, либо потому что девушка его симулирует[102]102
  Ford and England, “Hookups, Sex, and Relationships in College.”


[Закрыть].) Однажды я беседовала со старшеклассником, который разрыдался, рассказывая мне, что его девушка чаще всего отказывает ему в оральном сексе. «Она думает, это грязно и мерзко, и говорит, что вкус у члена ужасный», – сказал он. Я искренне пожалела его, особенно когда он признался, что такие слова заставляют его чувствовать себя нелюбимым и ненужным. Но другая часть меня тут же отметила: мужчины считают, что имеют полное право на сексуальное удовлетворение, и их угнетает и злит, когда их этого лишают. «В конце концов, – подумала я, – что заявила бы восемнадцатилетняя девушка, если бы парень не занялся с ней оральным сексом? Она бы сказала: “Это нормально”». Есть также предположение, что, хотя в случайных связях нет чувства, студенты колледжа (парни) используют их отчасти для того, чтобы испытать эмоциональную близость, пусть и поверхностную, мимолетную[103]103
  Bedera and Rothwell, “Emotional Intimacy and Sex”; Nicole Bedera, author interview, September 29, 2017.


[Закрыть]. Если так, то разница между полами в этих связях даже больше, чем принято считать: парни получают не только физическое, но и эмоциональное удовлетворение от случайных связей, а девушки, как правило, – ни того ни другого.

Некоторые студенты создают себе репутацию, грубо или безразлично обращаясь с сексуальной партнершей – особенно если она не очень привлекательна и разборчива, – а потом хвастаясь этим. Для них это своего рода превентивный удар против высмеивания и потери социального статуса[104]104
  Wade, American Hookup. См. также Kalish, “Masculinities and Hooking Up.”


[Закрыть]. Поэтому, когда парни уверяли меня, что их друзья, члены их братства, их однокурсники никогда не станут принуждать девушек к сексу (всегда речь идет о других парнях), это очень низкая планка. Секс, который «легален» с технической стороны, – совсем не то же самое, что этичный, взаимный, обоюдный и полный заботы секс. «Случайный контакт может быть классным, – сказал мне второкурсник из Лос-Анджелеса. – Но иногда забываешь относиться к партнеру как к человеку».

Парни реже, чем девушки, ощущают, что игра ведется против них. Некоторые считают, что конкурентная, отстраненная природа случайных связей подходит им на сто процентов. Им тяжело дается не только чувство близости и уязвимости, но и другие эмоции. Они считают, что, будучи мужчинами, не имеют права выражать неадекватность, тревогу, неуверенность, растерянность, разочарование, стыд. В особенности это касается старшей школы, где и зарождается хукап-культура, хотя там она не слишком хорошо изучена (ученых в основном интересуют студенты колледжей).

Победа и поражение

Нейт, одиннадцатиклассник из Бэй-Эриа, вспоминает, как вжался в диван, изо всех сил стараясь демонстрировать спокойствие. Он пытался выглядеть «своим в доску», чтобы ему не надо было что-то доказывать другим парням в гостиной Николь и общаться с ними. На вечеринку постепенно съезжались ребята из его старшей школы: сначала десятиклассники, потом другие одиннадцатиклассники и несколько человек из выпускного класса. Соседний стол был заставлен бутылками с ликером, пивом и фруктовым солодовым напитком под названием «Великая Америка», разлитым по стеклянным банкам, как самогон. Ребята пили и дурачились. Некоторые курили электронные сигареты. «Народ в моей школе любит напиваться в хлам, потому что они живут в постоянном стрессе, – сказал он мне. – Поэтому на вечеринках они вовсю занимаются саморазрушением и ведут себя так, будто нет никаких запретов. Они пьют и “веселятся”, хотя я не всегда понимаю их развлечений». Нейт считает, что он занимает золотую середину в школьной социальной жизни: дружит не только с «популярными» ребятами, но и с «низшей прослойкой». «На самом деле иерархия строится вокруг тех, кто имеет доступ к вечеринкам, – объяснил он. – А меня туда всегда приглашают». Нейт мало пьет и избегает других психоактивных веществ. С точки зрения морали он ничего не имеет против – просто ему не нравится терять над собой контроль. Так что обычно он играет роль водителя, или присматривает за знакомым, которого рвет на тротуаре, или защищает подругу от стремных пьяных парней, которые кладут ей руку на плечо, будто она принадлежит им.

Он зашел на кухню, где его друг Кайл, в полном затмении (то есть он и напился, и обкурился), стоя на стуле, старался налить «Спрайт» в рюмку на полу и, к превеликому веселью собравшихся, каждый раз промахивался. Нейт достал телефон и снял видео для Snapchat.

В шестнадцать лет репутация значила для Нейта все, особенно его репутация как парня. Определенные вещи, как он объяснил, могут закрепить твой статус: спорт, публикация смешных видео, пьянство и, конечно же, случайные связи. «Весь смысл этих вечеринок – замутить с девчонками, а потом рассказать друзьям, – сказал он. – Идет настоящая гонка за “опытом”, потому что, если ты отстанешь от других и тебе все-таки удастся замутить с девчонкой, она окажется намного опытнее тебя. Она будет точно знать, как это делается, а ты еще нет. Если она расскажет кому-нибудь, что у тебя вялые губы или ты не знаешь, как расстегнуть лифчик, у тебя будут проблемы».

«Конечно, неплохо иметь постоянную девушку, – продолжил он. – Это девять из десяти. Но если ты можешь замутить со случайной девчонкой, это уже десять из десяти. То есть как будто ты обязан это делать, чтобы быть настоящим мужчиной, и ты должен уметь это делать, чтобы быть настоящим мужчиной. Ну и как мне научиться, не пробуя?»

Нейт – долговязый парень, с темными ясными глазами и непослушными волосами: пусть и не самый симпатичный в классе, но точно не худший вариант. Все же с девятого класса у него было всего три девушки, с каждой он провел примерно по пятнадцать минут. Максимум, что он себе позволил, – расстегнуть им рубашку, и ни одна не захотела повторить. Это потрясло его и заставило усомниться в своих способностях. «Я боюсь интима, – честно признался он. – Слишком уж все завязано на самооценке».