Текст книги "Парни & секс. Молодые люди о любви, беспорядочных связях и современной мужественности"

«Интим», вероятно, не самое удачное слово; точнее было бы сказать, что Нейт не хочет спьяну заниматься сексом с девушками, которых не знает и которым не доверяет. Однако это единственная форма «интима», которую воспринимали его друзья. Пока девушки пытались найти золотую середину между «скромницей» и «потаскухой», мальчики считали, что обязаны быть максимально активными, независимо от обстоятельств и чувств к партнершам. Главное – поставить галочку и заслужить уважение других ребят. «Парни должны доказывать, чего они стоят, – прокомментировал Нейт. – А для этого надо доминировать. Быть наглым. Как будто девушка – всего лишь средство расслабиться. А потом полагается похвастаться победой. Вот чему учат тебя друзья».

Перед началом этого школьного года «период затишья» для Нейта подошел к концу. У него были отношения с девушкой, продлившиеся целых две недели, пока другие парни не сказали ему, что она «шлюшка» – это их слово, заверил меня Нейт. Хотя любые отношения лучше, чем их отсутствие, очки можно заработать, только если «замутить с девчонкой» подходящего типа. «Дело в том, что если связаться с девушкой, которая ниже твоего статуса, то это проигрыш, – объяснил Нейт. – Неудачный ход». Поэтому он перестал общаться с новой подругой, хотя и сожалел об этом: она ему очень нравилась.

Когда ему наскучило смотреть, как Кайл бесчинствует на кухне, Нейт вернулся на диван. Люди кружили вокруг него, а он просто наблюдал, иногда делал снимки деревьев и фонарей за окном гостиной (надеясь, что в них есть хоть какая-то художественная ценность). Он начинал расслабляться, наслаждаться вечеринкой. На Spotify рэпер Гуччи Мейн, недавно вышедший из тюрьмы, восхвалял секс и деньги; «Мамаша хочет отсосать мне, а мы с ней даже не знакомы…» Ребята в школе, в основном белые и состоятельные, впитывали эту дрянь, как губки.

Вдруг Николь, хозяйка дома и ученица старшего класса, уселась к Нейту на колени и вручила ему рюмку водки. Нейт удивился: обычно, если девушка хотела с ним «замутить», она прибегала к помощи посредника и просила свою подругу узнать, хочет он этого или нет. Или они общались в мессенджере и Snapchat, и, если парень соглашался, об этом узнавали все и ждали с нетерпением результата, а на следующий день обязательно проводили разбор полетов. Нейт был впечатлен и немного ошарашен смелостью Николь – стройной блондинки с потрясающими глазами и большой грудью. Кайл, который все еще разливал «Спрайт» на кухне, с ума сходил по Николь. Замутить с ней – стопроцентная победа для Нейта. Настоящая победа. И, конечно же, он считал Николь сексуальной, хотя она ему никогда особо не нравилась и до этого момента он ею не интересовался.

Краем глаза он оглядел комнату, чтобы убедиться, как бы мимоходом, что все важные люди, чье мнение имеет значение, наблюдают за происходящим. Двое парней ему кивнули. Один подмигнул. Кайл вышел из кухни и хлопнул его по плечу. Нейт изобразил безразличие, будто не случилось ничего необычного. Однако позже он признался мне: «Я сдерживался как мог, чтобы она не заметила мой стояк, – это было бы странно. Но, знаете, кажется, она все-таки почувствовала».

«Эй, Николь, – сказал Кайл. – Хочешь показать Нейту свою комнату?» – «Хорошо», – согласилась Николь. Взяв Нейта за руку, она повела его по коридору и вниз по лестнице, смеясь и улыбаясь своим друзьям. Он остановился, когда они дошли до ее двери. «Ты уверена, что не слишком пьяна для этого?» – спросил он. «М-м», – только и произнесла Николь, потянув его за собой и включив свет.

Ее кровать стояла в углу, около окна. Несколько ребят курили травку на крыше дома. Они совершенно точно видели, что происходит в комнате. Нейт запаниковал. Он и без того нервничал, боялся не справиться и предчувствовал, что наверху все захотят услышать подробнейший рассказ, а теперь еще и следить за ним будут. Все это показалось ему чудовищной ошибкой, но отмазаться уже не удавалось. Он с трудом осилил неизбежные нелепые моменты, когда нужно поговорить с партнершей, а потом они наконец стали целоваться. Нейт так разволновался, что укусил Николь за губу. Сильно. «Это был полный провал, – сказал он. – И я думал: “О боже! Что мне теперь делать?”» Но он продолжил. Снял с девушки рубашку и расстегнул лифчик. Затем стянул свою рубашку. Николь избавилась от трусиков. «И я впервые, – делился парень, – увидел вагину. Я понятия не имел, что с ней делать». Он вспомнил, как его друзья говорили, что девчонки балдеют, если засунуть туда палец и подвигать им, – попробовал, но Николь лежала на кровати неподвижно. «Таких девчонок парни называют “рыбами”, – сказал Нейт. – Дохлыми рыбами. Так что я вполне мог сказать всем, что так и было». Он не стал спрашивать, что ей нравится: это значило бы признать свое полнейшее невежество, чего ему совсем не хотелось.

Через несколько мучительных минут Николь решила: «Мне нужно пойти посмотреть, что там творится наверху». Она оделась и ушла, а Нейт поплелся за ней. Они вернулись к гостям и сразу разошлись в разные стороны. Один из друзей Нейта дал ему пять и хлопнул по спине. Другой вручил ему бутылку Jack Daniel’s, и Нейт сделал большой глоток. Парень, который замутил с Николь на другой вечеринке, стукнул своим кулаком по его кулаку. «Йо, братан! – сказал он. – Мы теперь братья-эскимосы[105]105
  Братья-эскимосы – парни, которые переспали с одной и той же девушкой. Прим. пер.


[Закрыть]!»

«И все это время, – вспоминал Нейт, – я думал: “Господи! Хуже быть не может. Но, наверное, это тоже опыт. Так что… я молодец!”»

А потом он услышал, как старшеклассник, которого Нейт считал своим другом, громко спросил Николь: «Почему ты выбрала Нейта?»

«Не знаю, слишком много выпила! – она пожала плечами. – Ужасно много!»

Они сочли его «провальным вариантом».

«Мне очень жаль, чувак», – кивнул Нейту один из его друзей.

Нейт отмахнулся: «Да ладно, все в порядке, не переживай». Он вернулся на диван и прикинулся пьяным, чтобы никто не приставал с разговорами.

Ту ночь Нейт провел у Кайла. Он уже окончательно протрезвел, а вот Кайл все еще был обкуренным. Он забросал Нейта вопросами о фигуре Николь и выяснял, что именно они там вдвоем делали. «Я старался избегать подробностей, – сказал Нейт. – Я говорил: “Да, братан, было круто. Я чувствую себя на все сто. У меня просто крышу снесло”».

Они просмотрели Instagram Николь и обсудили, какие у нее «крутые сиськи». «Чувак! Ты ее заполучил! – сказал Кайл. – Молодчина!» Энтузиазм Кайла немного поднял Нейту настроение: ему не понравилось, что произошло у них с Николь, но катастрофой это явно не назовешь.

По крайней мере, он так думал. К понедельнику Николь рассказала всей школе, что Нейт ни на что не годится: он укусил ее за губу и не знал, как доставить девушке удовольствие. И вообще у него криво острижены ногти. Может, она пыталась отстоять собственную репутацию – чтобы над ней не смеялись, потому что она замутила с недостойным. Или же ей вся история казалась прикольной. «Принято считать, что парни обсуждают все до последней детали, – сказал Нейт, – но часто происходит наоборот. Парни хвастаются, но без подробностей. Ну, скажут: “Я удовлетворил ее рукой” или даже не станут уточнять, что они делали, а просто скажут: “Мы замутили”, и все. А девушки – они обмусоливают все мелочи с подругами. Какой у него пенис. Все, что они делали. Что она почувствовала. Так что на самом деле все совсем не так, как вы думаете».

Нейт признался, что чувствовал себя «кастрированным». Он так стыдился, что сказался больным и на следующий день остался дома. «Я почти что ревел, – вспоминал он. – Я думал: “Черт! Я так облажался!”»

Безусловно, сплетни про «несостоятельность» парня могут разрушить его репутацию. Поэтому ребята, с которыми я беседовала, действительно стараются удовлетворить девушку, просто не проводят знак равенства между удовлетворением и оргазмом. Они считают, что все зависит от их собственной выносливости и – в меньшей степени – от размера пениса. Эндрю, первокурсник из Лос-Анджелеса, вспомнил одного парня из старшей школы, который «впервые занялся сексом с девчонкой, и она потом всем рассказала, что он кончил очень быстро. После этого его прозвали Две Секунды. Остальные парни перепугались до смерти». Публичное обсуждение того, что должно быть очень личным, невидимая аудитория, которая постоянно присутствует в комнате (должно быть, с секундомером в руке), превращает первый опыт мальчиков из исследования чувственности в проверку мужественности. Ребята, у которых только один раз был проникающий секс, взволнованно спрашивали меня, можно ли говорить, что им свойственна «преждевременная эякуляция», раз им не хватило мнимой выдержки парней из порно (откуда им знать, что актеры поддерживают свою репутацию благодаря монтажу, препаратам от эректильной дисфункции и инъекциям в пенис). Второкурсник из Бостона объяснил мне, что он выработал привычку смотреть на свой член перед сексом. «Я говорил себе: “Надо продержаться пять минут, это минимум”, – сказал он. – А когда научился это делать, то решил удвоить время. Даже не знаю, насколько это необходимо для удовольствия партнерши. Главное – не ударить в грязь лицом, сохранить гордость. Убедиться, что она не станет рассказывать своим подругам, как сильно она в тебе разочаровалась. Но это превращает секс в задачу. И в некоторой степени она мне нравится, но приходится постоянно контролировать свои действия, вместо того чтобы наслаждаться моментом».

В итоге Нейт решил, что нужно противостоять сплетням, если он хочет вернуться в школу. «Я написал ей длинное сообщение и сказал: “Мне очень жаль, что тебе не понравилось, но я бы никогда не поступил с тобой так мерзко”. И ей стало стыдно. Она перестала обсуждать это с подругами, но нам было супернеловко друг с другом. И только в следующем семестре я оправился, так сказать, – у меня появилась настоящая девушка».

Утро после прошлой ночи

«Напишите про переписку после свиданки, – сказала Элли. – Есть определенные правила, только никто не знает какие».

Было десять утра после веселой ночи, и группа первокурсников с затуманенными в разной степени мозгами собралась в комнате Айрис. Хозяйка, в деловом костюме и тапках с зайчиками, носилась туда-сюда, собираясь на турнир по дебатам. Красясь второпях, она рассказывала друзьям о парне, с которым переспала накануне и который ей вроде как нравился. «Он пригласил меня к себе, – сказала она. – Так что все может быть…»

Элли – девушка, которая говорила про Джудит Батлер, – смотрела на нее с кровати совершенно мутными глазами. Она и другая их подруга, Ли-Энн, державшая в руках термокружку с кофе, были еще в пижамах. Калеб, живший на том же этаже, казался самым бодрым из всех. Он не участвовал в вечеринке: решил, что в последнее время слишком много пьет и пора завязывать. За несколько недель до этого он ездил к другу, члену братства в соседнем университете; они так накидались, что этой ночи ему хватит надолго. «Я увидел, что такое культура братства, – сказал он. – По отдельности они совсем не такие подонки; они очень даже дружелюбные, добрые и умные. Но после нескольких часов видеоигр ты понимаешь, что пять парней выпили пять бутылок водки и от себя трезвых они отличаются как день от ночи. Вообще-то я мало что помню, но мы пошли на какую-то тусовку, и нам было весело. Но как только мы переступили порог, все рассеялись в поисках девчонок – и всё. Часа два я больше никого из них не видел. Они действовали по шаблону: приходишь такой в хлам и ищешь себе подружку, а наутро пытаешься вспомнить, чем дело кончилось». Или, как случилось с Калебом, просыпаешься в луже собственной рвоты.

«Секс на таких вечеринках вряд ли можно назвать хорошим», – предположила я.

Все они закивали в знак согласия.

«Иногда, – задумалась Ли-Энн, – приходится этим заниматься, потому что чувствуешь себя обязанной. Слово слишком сильное, но я знаю, что от меня именно этого ждут. Мне кажется, мой партнер будет расстроен, если я откажу». – «Да, без этого никак», – согласилась Элли. «Они ждут именно секса», – добавила Ли-Энн.

Я обратилась к Калебу: знает ли он, что девушки иногда занимаются случайным сексом из чувства долга, без желания?

«Вот так сюрприз, – сказал он. – Я этого не знал. Думал, если идешь куда-то, напиваешься и пытаешься с кем-то замутить, то ты специально ищешь такую ситуацию, где можно получить удовольствие. Хотя парни вообще не понимают, что происходит в голове у девушек, с этим я согласен, – добавил он. – Парни могут относиться к случайным связям совершенно по-разному. Либо надумываешь лишнего, потому что тебе не все равно, либо полностью дистанцируешься и делаешь это, чтобы типа заслужить похвалу своих друзей или что-то в этом роде. Хотелось бы верить, что я склонен к самоанализу, но чаще всего я либо накручиваю себя, либо вообще не думаю об этом».

Так мы возвращаемся к теме переписки после случайных связей. Согласно исследованиям социолога Лизы Вейд, после связи партнеры менее дружелюбны, чем до нее, – по крайней мере, какое-то время. Это последний необходимый шаг, подтверждающий, что прошлая ночь ничего не значила[106]106
  Wade, American Hookup.


[Закрыть]. Девушки говорили мне, что первый, кто признается, что «подцепил чувства» – будто речь идет о венерической болезни, – «проигрывает». Однако это серьезно усложняет жизнь более чем половине мужчин и женщин, которые хотели бы, чтобы случайная связь переросла в нечто большее[107]107
  England, Shafer, and Fogarty, “Hooking Up and Forming Romantic Relationships on Today’s College Campuses”; Armstrong, England, and Fogarty, “Accounting for Women’s Orgasm and Sexual Enjoyment in College Hookups and Relationships”; Armstrong, Hamilton, and England, “Is Hooking Up Bad for Young Women?”


[Закрыть]. «Знакомишься с человеком, проводишь с ним вечер и, скорее всего, спишь с ним, – сказал мне один из членов братства, с которым я беседовала в колледже Среднего Запада. – А на следующий день идешь по улице и типа… – он огляделся, будто заметив знакомое лицо, затем вдруг отвел взгляд. – Никакого зрительного контакта. Даже здороваться нельзя, нужно молча пройти мимо. Типа мы же не друзья, просто повеселились, и все. Ненавижу это».

Я спросила его, если так обстоят дела, что же ему мешает нарушить протокол.

«Понимаете, это проявление… не знаю, может, слабости. Надо строить из себя крутого парня. Типа… – он переключился на братанский голос, который я так часто слышала: – “Да не парься. Плевать я хотел”. Я ведь даже не знаю, понравилось ей или она торопится забыть об этом. А она не знает, понравилось мне или я тоже пытаюсь забыть. Из-за этой неопределенности не хочется рисковать и нарываться на отказ, а потом думать: “Ты просто идиот. Это же была вечеринка! Ты же должен понимать, что это только на одну ночь!” Так что лучше перестраховаться и ничего не говорить». – «Даже если вы упустите возможность построить настоящие отношения?» – спросила я. «Да, – кивнул он. – Даже если я упущу возможность построить настоящие отношения».

Вернемся в Калифорнию к Калебу, который сообщил мне примерно то же самое. «Терпеть не могу переписываться с девушками. Я нервничаю больше, чем во время секса. Это самая настоящая игра, и надо правильно выбрать время. Сколько ждать, прежде чем отправить первое сообщение? Сколько ждать ответа?» Каждое действие имеет определенный смысл, и нужно найти правильное сочетание беззаботности и решительности. «А когда разберешься со временем, переживаешь из-за содержания, – продолжил он. – Важно не только что ты напишешь, но и как ты это напишешь: нужно специально коверкать слова или нет? И вот ты переписываешься с девчонкой, и вдруг она замолкает минут на двадцать…»

«Тогда ты должен ответить не раньше чем через двадцать пять», – перебила Элли. «Точно, – сказал Калеб. – Понимаете, я же знаю, что телефон у нее под рукой! Мы никогда не расстаемся со своими телефонами. Вряд ли она не видела уведомления Snapchat. И вот ты пялишься в экран и ждешь ответа». «А еще ты не знаешь, что все это значит, – добавила Элли. – Мы ведь не слышим интонацию. Например, если тебе пришлют сообщение “Спасибо за потрясающую ночь”, это может означать “Давай повторим” или же человек просто вежливо ставит точку в отношениях. Ничего же не понятно». – «А когда парень отправляет тебе сообщение в Instagram?» – сказала Лиэнн. «Это совсем другое дело, – сказал Калеб. – Директ в Instagram – это когда вы уже точно знаете, о чем идет речь. Вы собираетесь переспать. Мессенджер – самый популярный вариант. Любой может прислать тебе сообщение в Instagram. Но если девушка серьезно тебе нравится, ты отправишь ей эсэмэску. Или, может, сообщение в Snapchat».

Почти каждое мое интервью, касающееся хукап-культуры, сразу переходило на обсуждение ее недостатков. «Так зачем же, – спросила я, – вы продолжаете все это?»

«Так намного проще, – сказала Элли. – И бывает весело». – «И это все-таки секс, – добавил Калеб. – Даже плохой секс – все равно секс».

Мерзавец… и феминист

«Я считаю, что можно иметь случайные связи и при этом не забывать об уважении и нежности». Уайетт перешел на третий курс небольшого колледжа свободных искусств на Восточном побережье, который, несмотря на отсутствие студенческих объединений, «славился» количеством случайных связей. Отчасти это объяснялось нехваткой мужчин в кампусе, где когда-то учились только женщины: конкуренция за мужское внимание развернулась жесткая[108]108
  В целом предполагается, что гендерное соотношение в студенческом кампусе влияет на восприятие секса. Society for Personality and Social Psychology, “Imbalanced Gender Ratios Could Affect Views About Casual Sex and Hook-Up Culture,” ScienceDaily, December 9, 2015, https://tinyurl.com/y5we5c76.


[Закрыть]. Помимо того, Уайетт был редким экземпляром – танцором-гетеросексуалом, да еще и красавчиком с волнистыми каштановыми волосами, точеными чертами лица, мускулистым телом, которое он с радостью демонстрировал на вечеринках, снимая рубашку при первой возможности. Как вы понимаете, он не испытывал недостатка в женском внимании и пользовался этим по полной программе. «В моем колледже это называют синдромом золотого члена, – сказал он. – Мужчины-натуралы чувствуют себя здесь как боги, типа “все меня хотят”. Так уж сложилось. Представьте: вместо одной девушки на вечеринке, которой ты можешь понравиться, – целых шесть. Бывает даже стремно».

Уайетт не пользовался особой популярностью, когда был моложе. Как он сказал: «Большинство ребят, которые учатся в таких колледжах, как мой, вряд ли считались крутыми в старшей школе, понимаете?» Он из тех, кто остается дома по субботам и играет в Grand Theft Auto и слушает хип-хоп. «Я большой фанат Канье, – сказал он. – Он такой мегамужественный и, кстати, критикует себя больше, чем другие звезды. Говорит о том, какой он осел и нимфоман и какая у него депрессия и тревожность. Мне кажется, он намного искреннее большинства мужчин».

Почти весь первый курс у Уайетта была девушка. Родители парня недавно расстались, это стало для него страшным шоком, и он уцепился за стабильность и эмоциональную поддержку этих отношений. Однако с тех пор, как отношения закончились, он говорит, что находится «в постоянном поиске». Каждые выходные он спит с разными девушками (при разовых контактах он «почти всегда» использует презерватив). После секса он сразу открывает Tinder или следит за кем-то в Instagram, выбирая новую добычу. «Количество женщин, с которыми я переспал, невообразимо, – сказал он. – Я давно перестал считать. Мне все равно». Секс поднимает настроение: парень доволен собой, доволен жизнью. Секс снимает тревожность, заглушает депрессию, отвлекает от любых настоящих чувств и подменяет их собой. И, конечно же, это весело. «Мне нравится, что случайные связи не завязаны на сложных эмоциях, – заметил Уайетт. – Мы как первобытные люди». Однако он начал переживать, что его самооценка слишком сильно зависит от сексуальных побед. «Влечение к человеку практически не имеет значения, – сообщил он мне. – Если девушка достаточно настойчива, я, скорее всего, соглашусь с ней переспать».

Я познакомилась с Уайеттом через его учителя в старшей школе – тот рассказал, что парень проводил семинары по обоюдному согласию в своем кампусе. Это действительно так, сказал Уайетт, хотя другие ребята не всегда с ним соглашались. «Они считают, что это неправильно. Или перечисляют конкретные обстоятельства, например: “Допустим, девчонка трется об меня и пристает с поцелуями. Мне что, все равно надо спрашивать у нее разрешения?” Они придираются к каждому слову. И мне приходится объяснять: “Зачем вам рисковать? Просто смиритесь, что это неловко и, может, не особо сексуально. Лучше уж перетерпеть минутку, чем быть обвиненным в изнасиловании”».

Уайетт считал, что подтверждать согласие девушки – эротично, это часть прелюдии, часть игры. Его модус операнди был довольно прост: сначала пообщаться с девушкой, поболтать с ней – выпить немного на вечеринке или быть трезвым, – а затем идти в атаку. «Я говорю: “Знаешь, а ты очень симпатичная. Можно тебя поцеловать?” Это прямой вопрос, и мне совсем не хочется попадать в ситуацию, когда я наклонюсь к ней, а она отшатнется, как в кино. А потом я спрашиваю: “Ты достаточно трезвая? Хочешь воды?” Или что-то в этом роде. То, что лично я хотел бы услышать от другого человека».

Он скрупулезно убеждался в согласии девушки и на всех остальных этапах общения, но, как и парни, которых он консультировал, его партнерши далеко не всегда реагировали на это позитивно. «Некоторым это не нравится, – признается Уайетт, – и надолго они не задерживаются. Была у меня одна девушка в этом году, к которой меня нереально тянуло. Я с нетерпением ждал, когда мы с ней останемся наедине. И я просил: “Можно тебя поцеловать?” – а она расхохоталась. Она сказала, что это “мило”, но удивилась. Тогда я спросил: “Можно снять рубашку?” А она ответила: “Не надо спрашивать!” Меня это жутко злит, потому что как раз таких проблем я хочу избежать».

Однако не всех девушек это отталкивает, многие благодарны. «Я должен сказать, – добавил Уайетт, – согласие девушки очень возбуждает. Мне безумно нравится, когда девушка говорит: “Да! Я хочу, чтобы ты это сделал”. Так я чувствую, что ей действительно хорошо. Это же замечательно для обоих – такое взаимопонимание».

Уайетт также сказал, что всегда признается партнершам, что его интересует только секс, даже если он захочет увидеться снова. «Я говорю: “Я согласен только на свободные отношения, и если тебе это не подходит, то мы не будем этим заниматься”». Стоит ему заметить, что девушка «подхватила чувства» – хочет узнать его поближе, задает вопросы, хочет заняться чем-то вместе с ним помимо секса, – он «делает ноги», «уплывает», «отстраняется». «Потому что мне не этого надо, – объясняет он, – и никогда не будет надо».

Из интервью с девушками я знала, что некоторые из них вполне довольны такими отношениями: они тоже жаждут только бурной ночи и теплого тела. Но другие считают, что культура случайных связей заманила их в игру эмоциональной трусости и малодушия: им приходится изображать отсутствие интереса, хотя на самом деле это совсем не так, лишь бы не показаться «навязчивой» или отчаянно ищущей парня.

Поэтому я спросила Уайетта: «Как думаешь, может быть такое, что девушки, от которых ты сбегаешь, как раз и говорят, что все мужчины – козлы?»

Парень смущенно рассмеялся.

«Господи! Надеюсь, что нет, но… да, – он поморщился. – Да, это вполне возможно. Ну, понимаете… – он вздохнул. – Да. Это и правда так. Кто знает, что девушки думают на самом деле, когда говоришь им, что не хочешь с ними быть. Возможно, они действительно жалуются подругам, что все парни одинаковые. И если они хотят перейти на более эмоциональный уровень отношений, парни сразу шарахаются… потому что, – он снова поморщился, – я и сам так поступал. Правда. Но в свою защиту скажу, что я всегда стараюсь спросить: “Ты точно не расстроишься, если я не пойду с тобой обедать?”» – «Что произойдет, – спросила я тогда, – если девушка ответит на это, что она все-таки хочет пойти с тобой на обед? Что, если она скажет, что на самом деле ищет любовь?» – «Что ж, в моем колледже это поставит крест на ее социальной жизни». – «Значит, – продолжила я, – у нее нет выбора. Ты занимаешься сексом с девушками, которые тебя не очень-то привлекают или интересуют, и псевдочестно заявляешь, что не хочешь никаких отношений, а это вынуждает их либо игнорировать собственные чувства, либо жертвовать своей сексуальной жизнью. И где здесь «забота и уважение», о которых ты говорил?»

Уайетт многозначительно кивнул. «Как раз это я и имел в виду! Я не всегда был верен своей философии. С моей стороны это больше похоже на… мастурбацию».

Вот почему, добавил Уайетт, он тоже разочаровался в хукап-культуре. Летом вместе со своим приятелем по старшей школе Бэй-Эриа он ходил по барам и тусовкам. В конце каждого вечера он всегда занимался сексом с одной из подруг этого парня – каждый раз с разной. Наконец, после того как Уайетт устроил пьяный секс втроем с двумя девушками, его друг не выдержал: «Я встречаюсь с тобой, чтобы весело провести время, а ты составил список всех моих подруг, чтобы отыметь их, а потом выбросить». Это было недалеко от истины, и это было больно слышать. «Я вдруг понял, что превращаюсь в козла, пусть и феминиста, – сказал Уайетт. – В парня, который говорит правильные слова, но все равно ужасно относится к женщинам. Очень неприятное чувство… – Уайетт осекся и долго молчал. – Знаете, – продолжил он тихо, – вначале это было потрясающе, а потом все изменилось, потому что я ничего не вкладываю в эти отношения и секс для меня ничего не значит. Потому что все эти девушки ничего для меня не значат. И, знаете, не буду врать. Мне это нравилось. Я думал, мне это подходит. Но теперь я сомневаюсь. Потому что… – он снова задумался, – потому что я способен на большее».

Как журналист, я не учу их жизни, не диктую обстоятельства, в которых молодые люди должны заниматься сексом. Моя задача – лишь описать контекст и проанализировать его влияние, чтобы они сделали осознанный выбор, а возможно, даже разрушили общепринятый шаблон. Если говорить о девушках, я пришла к выводу, что случайные связи показывают им, что они желанны (пусть и на один вечер), дают прилив адреналина, да и подругам есть что рассказать. Случайные связи редко приносят им хороший секс или помогают развивать навыки, необходимые для хорошего секса или эмоциональной близости. Выслушав десятки парней, я бы сказала о них то же самое, однако культура случайных связей предполагает, что парни, в отличие от девочек, лишены даже базовой способности любить, что они не могут и не должны признавать эмоциональную уязвимость – ни в себе, ни в других. В иных культурах парней оценивают намного выше. К примеру, сравним отношение семьи к подростковому сексу в Нидерландах и в Америке. Социолог Эми Шале пришла к выводу, что в Нидерландах родители считают мальчиков способными к эмоциональной связи и стремящимися к ней; американские родители, напротив, полагают, что парни «живут на гормонах» и им нужен только секс[109]109
  Schalet, Not Under My Roof.


[Закрыть]. Неудивительно, что, хотя большинство парней в обеих странах признались, что хотели бы сочетать любовь с желанием, только голландцы считают это нормальным. Американские же подростки уверены, что подобные мечты – их личный «заскок», не присущий их сверстникам. Однако масштабный опрос учащихся старшей школы показал, что парни в США эмоционально вкладываются в отношения не меньше девушек. Возможно, у парней меньше опыта и поддержки в умении развивать близкие отношения и меньше уверенности[110]110
  Giordano, Longmore, and Manning, “Gender and the Meanings of Adolescent Romantic Relationships”; Giordano, “Relationships in Adolescence.”


[Закрыть].

Парни, с которыми я беседовала, чувствовали себя такими же одинокими в муках любви, как и в сексе, и были рады это обсудить. Двадцатилетний парень из университета Большой десятки встречался с одной девушкой в течение трех лет. Члены его братства, а также его отец уговаривали его бросить ее и наслаждаться разгульными вечеринками, пока есть время. «Отец говорит: “Я не собираюсь платить пятьдесят тысяч в год, если у тебя не будет секса”. Слышать от него такое неприятно. Я, конечно, уверен в своих решениях, но мне больно, что он не поддерживает меня».

Другой парень, первокурсник колледжа из Чикаго, поделился со мной, что ему не очень-то понравился секс с тремя девушками, которые у него были (и он потом игнорировал всех трех партнерш). Однако он не знал, каким еще способом продемонстрировать девушке свой интерес. «Дело в том, – сказал он, – что я никогда не смог бы позвать на свидание незнакомку. Это было бы странно».

Значит, спросила я, ему удобнее напиться, замутить с девушкой, которую он не знает, на танцах и, возможно, переспать с ней, чем пригласить кого-нибудь, кто ему действительно нравится, в кино?

«Да», – признался он смущенно. «А это не странно?» – спросила я. «Странно, конечно, – согласился он. – Я постоянно об этом думаю».

А вот монолог третьекурсника из Орегона: «У меня были две случайные связи в колледже, и обе вызвали у меня чувство опустошенности и подавленности. Понятия не имею, что мне дал этот опыт, кроме того, что я могу сказать: “Ну да, я с кем-то переспал”. Никаких открытий, никакого удовольствия или интимной близости, хотя именно это я и ценю. Ну и зачем все эти телодвижения, если в итоге остается только количество?»

Второкурсник из Лос-Анджелеса, один из самых сексуально активных ребят из тех, с кем я беседовала, долго молчал, когда я спросила о самом интимном действии, которое у него было, и наконец выдохнул почти с благоговением: «Держаться за руки».

КОГДА ГОД СПУСТЯ Я СНОВА ВСТРЕТИЛАСЬ С УАЙЕТТОМ, он был влюблен в девушку, с которой познакомился на интенсиве по танцам. «Она общительная, энергичная, компанейская, – восторгался он. – Такая страстная – прямо как я. Мы оба любим копать глубоко. Два сапога пара». – «Значит, – спросила я, – вы ходите вместе обедать?»

Он рассмеялся. Конечно, да. И ужинать тоже. И на свидания. «Секса нам тоже хватает, – добавил он, – но разница в том, что кроме секса есть эмоциональный вклад. Она единственный человек, с которым мне хочется обниматься и просто спать рядом или проводить всю ночь. Мы оба этого желали. Мы оба именно так строили отношения с самого начала. Если мы занимаемся сексом, то только с акцентом на настоящую близость, потому что для нас это важно».

Уайетт сказал, что к тому времени, как он познакомился со своей нынешней девушкой, он полностью разочаровался в «согласии» на случайную связь. Ему надоело относиться к партнершам как к безличным предметам, и он устал чувствовать себя таким же. «Да, я был для них игрушкой, – рассуждал он. – Но заниматься сексом с той, кого любишь, с девушкой, которая рада, что я, Уайетт, ее парень, а не просто тело, – это удивительно. Совсем другой мир».

Я была неожиданно тронута словами парней, которые говорили о любви. Особенно меня поразило, как они описывали своих партнерш. Вместо того чтобы отзываться о них как о комплекте частей тела (Уайетт ни разу даже не упомянул о внешности своей девушки), они отмечали характер, интеллект, личностные особенности, щедрость, чувство юмора, способности, таланты. Они с восторгом и уважением говорили о достижениях своих девушек – и даже светились от счастья. Они больше внимания уделяли сексуальному удовольствию партнерши, но также выражали больше удовлетворения собственным опытом: они чувствовали себя более спокойными, раскованными, доверчивыми и свободными. Отчасти это объясняется периодом влюбленности, когда в твоей жизни появляется новый человек, но также тем, что в настоящих отношениях молодые люди наполняют секс заботой и добротой, которых они избегают в случайных связях.