Текст книги "Сборник"

Сборник
Проза юмора и разноформатные стихи
Петр Саберов

© Петр Саберов, 2015

© Марина Сафронова, фотографии, 2015

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero.ru

Юмористическая проза

Домашний питомец

Я – о собаках, если можно. Ладно, ладно, не обобщаю. О моей собаке. Точнее, о жениной комнатной собачонке. Ну, в комнате потому что. Кто ж ее, беззащитную, на улицу-то выпустит? Жена ее еще Масиком называет. Или Киссиком – типа, Поцелуйчик. Совсем крыша поехала. Вот тещина позиция мне ближе. Она миндальничать не любит, все вещи своими именами называет. Собачку нашу охарактеризовала сразу и навсегда – «сволочь». Хорошо, что песик по-русски не понимает… Бриарчик он у нас. Французская… Нет, не бульдожина, к счастью. Всего лишь овчарочка. Щенок-двухлетка. Метр в холке. Если лежит. Хоть и с-с-су… девочка.

Я каждый день с работы возвращаюсь – как в русскую рулетку играю: убьет – не убьет? Нет, серьезно: выиграть у револьвера – и то шансов больше. Там пуля-дура одна, а мест для нее в барабане – семь. А здесь… Дура – одна, но ты никуда из коридора не рыпнешься. Только если обратно на работу бежать. Потому как этот чертов Масик, как и всякая нормальная собака, радуется моему возвращению. Только знаете, в чем разница между ним и всеми остальными друзьями человека? Он – весь в жену. У него – тоже задержка умственного развития. Порода такая. Специфическая. Вместо того, чтоб чинно и благородно принести тапочки с газетой, эти сорок кило живого веса на полной скорости вылетают из комнаты и поворачивают ко входной двери… Смачно так поворачивают – с заносом, с пробуксовкой на паркете… Ясно дело, позади остается выжженная земля. А что вы хотите? Киссик ведь даже в спокойном состоянии способна вызвать легкую бурю. На днях вот шла куда-то по своим делам мимо миниатюрного столика, который у нас возле кровати стоит. Чему на нем полагается быть? Правильно: керамическая ажурная лампа, будильник и все такое прочее. Нужные, в общем, вещи. Прошел бы мужик – все бы уцелело. Но у нас же девочка. Она ж не может идти нормально – она бедрами покачивает… В общем, будильник выжил. А лампу пришлось новую покупать. Третью уже. За последние два месяца…

Так вот, о встрече на Эльбе. Разрушения – разрушениями, но эта дурища с разбегу торпедируют все живое. А все живое – это я. Причем, радостные чувства ее всегда переполняют настолько, что поначалу приходилось каждый день новый костюм покупать – «обласканный» ни разу не годился даже на роль половой тряпки. Впрочем, со временем мои рефлексы значительно улучшились, и реакция стала почти молниеносной. Если у кого тоже есть дома подобное счастье, записывайте: правая нога в развороте выбрасывается вперед. Или левая. Неважно. Главное – резко. Монстр на нее налетает и останавливается. Ну, почти останавливается. Чего?! Собачку так можно покалечить? Да она сама кого хочешь покалечит! В прошлом месяце вон мимо жены за мячиком прыгнула. Ну, задела женину ногу самую малость, не без того… Так хоть бы один коготь себе сломала! Куда там… А жена до сих пор хромает… Или вот, теще – пролетая мимо – заехала носом (!) в лоб. Киссику – хоть бы хны, а у тещи вмятина уже до конца жизни останется. На этом фоне о масикиных подстольных выходках даже говорить неудобно. Любит она под столом околачиваться, пока мы ужинаем. Как этот бегемот туда умещается – не знаю. Но, видимо, несладко ей там. Места маловато. Во всяком случае, башкой лупит по крышке стола – только тарелки подпрыгивают. А ей – до фонаря. Так что – резко ногу вперед и думайте о вечном. А то, что в лоб любимой зверюге саданете – так той это только в кайф! В первую секунду она обычно с умным видом размышляет о смысле жизни. А там уж и теща подоспевает. Ее же жаба основательно придушила – денег на мои постоянные обновки жалко стало. Ну, и принимается она этого монстра… Хм… Только сейчас подумал: кто – она и кто – монстр? Ай, хрен редьки не слаще… Теща, в общем, на эту сволочь с газетой пошла. Уж не знаю, чем собачке так печатное слово не приглянулось, только, едва завидя его, она тут же вскакивает на задние лапы. А передними пытается отбиваться – как заправский боксер. Устроить ее в какой-нибудь бойцовый клуб, что ли? Вы не подскажете адресок? Псина, ей-Богу, не подкачает! Правда, если даже у меня в бою против тещи руки коротки, куда уж там неразумной животине? В общем, совместными усилиями нам удалось снизить прогнозируемый ущерб от собачьей радости до относительно приемлемого количества разрывов и кровоподтеков. Теперь у нас норма – не больше двух-трех в неделю. Так что теперь даже на еду немного денег остается.

Черт, все равно не понимаю: за что же я эту псину так люблю? Наверное, как и жену – ни за что. Просто так. За то, что она меня с работы встречает…

Рабочий день помощника руководителя крупной компании

Ой, что-то я поздно сегодня из дому вышла. Восемь уже. Минуты на две, как пить дать, опоздаю. Может, этот гад, шеф, тоже задержится? Да нет, вряд ли. Два года уже работаю у него помощником – и ни разу раньше него не удалось в офисе появиться!

Блин, вот обязательно нужно первым на эскалатор вскочить! Никакого уважения к женщине! Все они такие. Муж вот – такой же. Только соберешься умыться вечером – глядь, а он уже впереди тебя со своим «Спорт-экспрессом» в туалет несется.

Так, пока еду вниз надо не заснуть. Господи, сегодня только среда – а уже вымотана до предела. Когда уже суббота, а? Может, стоит на пару дней мужа без ужина оставить? С работы приходишь мертвая – и его еще корми. А он и так торсом уже на женщину походить стал. На беременную, к тому же.

Есть! В вагон засосало. Держаться, как обычно, можно только за воздух. Ну и ладно. Зато можно пока подремать: упасть все равно некуда.

Черт, чуть не упала. Мужчина! Предупреждать же надо, что выходите! Что значит: я вам не мешала?! А подумать о том, что вы мне, может, вместо стены были – сложно?! Я, может, на вас опиралась! Н-да… Нашла на кого. Все они, мужики, только в постели дают на себя опереться. Как мой, например. Сядешь сверху, упрешься в него руками – и поехала из последних сил. А он лежит себе и кайфует…

Стоять! Я еще не выхожу, не нужно меня выносить! Так, пальто уже расстегнуто. А, нет: просто дома придется пуговицу пришить. СТОЯТЬ! Две пуговицы. Не напасешься. Купила, вроде, неделю назад десяток про запас – половины уже нет.

Так, здесь мне выходить. Это легче – вынесло. Оббило, правда, о двери слегка. Бабульку ту жалко – прямо на нее бросило. Уж не знаю, жива ли осталась. Если в интернете к обеду не будет никаких сообщений по этому поводу – значит, обошлось. А что? Яндекс – это самый лучший способ узнавать, что вокруг происходит. Да вот вчера, например, еле вбилась на свою станцию, а потом еще полчаса ждала поезда. И никто, как обычно, ничего не объяснял. А потом в интернете прочитала, что, оказывается, на следующей станции какой-то бомж под поезд упал. Конечно, движение перекрыли – плевать же, что народ на работу опаздывает! И только через 40 минут этого забулдыгу растолкали! Он, собака, встал – хоть бы хны! – и пошел по своим делам…

Фу! Вышла на свежий воздух. Ну, теперь уж совсем близко: каких-то 20 минут пешком – и я на месте.

Здравствуйте, Дмитрий Иванович! Вы уже пришли? Еще не уходили? То-то я смотрю, у вас вид слегка уставший. Принести вам кофе? Уже бегу.

Ну вот, ночевал на работе. Трудоголик чертов. Значит, сегодня опять весь день не в духе будет. Опять начнутся бесконечные придирки: «Маша, закажите мне кашу в столовой… Маша, почему вы не напомнили мне съесть кашу?» Тьфу!

Зинуль, сделай моему кофе покрепче. И побольше. Может, пить дольше будет – отвлечется от указаний на пару минут.

Так, что тут в новостях пишут? Про бабку – ничего. Ну, и славно. Зато будет в следующий раз вовремя из дому выходить – не в 8, а в 12.

Алло. А кто его спрашивает? А по какому вопросу? Минуточку.

Дмитрий Иванович, звонят из газеты, хотят, чтобы вы прокомментировали ситуацию на предприятии. Куда их переслать? Хорошо. И если еще кто-то позвонит по этому вопросу, переслать туда же? Хорошо.

Алло. К сожалению, Дмитрий Иванович сейчас занят. Да, очень. Нет, сегодня не освободится. Да, можете написать, что он отказался от комментариев. А какое мне дело до того, чем вам забивать номер? Что?! Послушайте, а вы давно были в гостях у родителей? Не отправиться ли вам к ним?!

Вот сволочь! И так настроения никакого не было – и все равно умудрился испортить. Знаю я этого типа – Кобыляко из газеты. Не люблю его – вечно звонит и чего-то хочет. Будто ему делать больше нечего.

Слушаю, Дмитрий Иванович. Всю эту пачку бумаги уничтожить? На самом мелком уничтожителе? На том, который по одному листку за раз в пыль кромсает? А, может, можно хотя бы часть порезать на том, который по 20 листов берет? Хорошо, посмотрите еще раз. Что? Вот эти два листка можно туда? Спасибо большое…

Вот собака. А иногда ведь таким лапочкой кажется. Бывает, скажешь ему: «Дмитрий Иванович, можно я сегодня в 20.00 домой уйду?» Он в улыбке расплывется и ответит: «Конечно, Мария. Можете даже в 19.50 уйти». А сегодня наверняка раньше 21.00 не отпустит… Хоть бы уехал в командировку скорей. Он у меня любит в Лондон летать. Частенько туда наведывается. Ненадолго, правда – на день-два. Я уж грешным делом подумала: не любовница ли у него там?

Правда, разница-то – только в том, что не вижу его. Зато приходится постоянно на телефоне висеть. Помню, позвонил однажды и попросил соединить его с партнером. Как будто сразу не мог нужный номер набрать. Нет – обязательно через меня надо. И ладно бы на этом успокоился. Пока я искала этого партнера и соединяла с ним, зазвонил второй телефон – оказалось, опять Дмитрий Иванович. Уже с мобильного позвонил и ядовитым тоном поинтересовался, чем я так долго занимаюсь?

Да, Дмитрий Иванович. Заказать на завтра билет до Лондона через Париж? Хорошо.

Танюш, посмотри там, что есть до Лондона через Париж? Ой, какие два часа разницы между прилетом и отлетом? Ты же знаешь, что он не может ждать. Посмотри, что там есть, чтобы он прилетел – и сразу улетел? Что? Москва – Париж – Салоники – Лондон? Заказывай. Ну, что пристала? По-твоему, я дура и не понимаю, что так он в свой Лондон попадет на 6 часов позже, чем мог бы? Все я понимаю. Но, говорю же, время, проведенное в аэропорту, мой считает вычеркнутым из жизни. А проведенное в самолете – нет. Откуда я знаю почему? Спать в самолете, наверное, удобнее.

Слушаю, Дмитрий Иванович. Вырезать все статьи о нашем предприятиии из годовой подшивки «Коммерсанта»?

Тьфу ты! Вот всегда так. Такое впечатление, что я тут первую неделю работаю. А что, каждый день давать мне по одной газете нельзя? Лучше теперь загрузить по самое не хочу? Хотя я привыкла уже. Стиль у него такой. Любит, например, заставить меня составить авансовые отчеты по всем его командировкам за последние полгода. А мотается он почти каждую неделю. Да каждый раз по извращенным маршрутам, вроде Москва – Берлин – Лондон – Брюссель – Москва. А все билеты и чеки отдает большой кучей – поди разберись. К тому же всегда оказывается, что чего-то не хватает…

Да, Дмитрий Иванович, вырезала и подшила в папку. Теперь отксерить? Для меня? Вдруг пригодится?

Я валяюсь… Мне-то зачем вся эта фигня пригодится?

Ноги уже гудят – три часа возле ксерокса провела… Хоть бы кофе, что ли, принес… Мне ж не оторваться – ему ж все срочно…

Что? Срочно отменить заказ билетов в Лондон? Заказать на сегодня? Хорошо.

Танюш, моему приспичило сегодня лететь. Так что отмени предыдущий заказ и сделай новый, пожалуйста. Нет билетов? А ты другие варианты попробуй. Что, есть один, но вылет через час?

Дмитрий Иванович, есть билет, но вылет через час. Хорошо.

Алло, это Люфтганза? Девушка, у нас тут непредвиденные обстоятельства: пассажир из бизнес-класса опаздывает. Вы бы не могли немного задержать рейс? Очень нужно. Очень важный пассажир. Сделаете все, что сможете? Спасибо.

Ф-фу… 20.30. Пора начинать канючить.

Дмитрий Иванович, я вам еще нужна? Могу идти, только сначала соединить вас с партнером? Соединяю.

Теперь уничтожить еще эти три листка? Хорошо.

Позвонить в Лондон и сказать, чтобы встречали вас? Хорошо.

Слава тебе, господи! Умчался. До отлета – полчаса. Интересно, сегодня успеет или нет? Всегда каким-то чудом успевает. Водители, правда, у него все давно уже поседели. Оно и понятно – только по встречной полосе и приходится гонять…

Ну, теперь и мне пора – дома муж заждался уже. Голодный, бедняга. Ну, побежала. До завтра…

Поле чудес

«Господи, когда же я найду другую работу?» – обреченно подумал Леонид Якубович, с тоской изобразил лицемерную улыбку и отправился в студию.

– Итак, мы начинаем капитал-шоу «Поле чудес». Представляю первую тройку игроков: Абдумаджид Мухидинжанов из Комсомолабада из Таджикистана, Галина Догорынедоеденко из Чернобыля и Иван Сидоров из Калуги. Первым вступает в игру Абдумаджид Мухидинжанов. Крутите барабан! Абдумаджид Ермахмадович, пока барабан крутится, расскажите зрителям, какой кроссворд вы нам прислали.

– Я только свою фотографию прислал, – засмущался участник. – На которой я сфотографирован. А на моя руке наколот кроссворд. Из два слова: «поле» и «чудес». И теперь я хочу жить в музей «Поля чудес» и поедать подарки участников – чтоб я не умер. Ой, заживу тогда… Отъемся…

– Итак, на барабане цифра 100. А вот и задание: роман Достоевского обо всех вас. Ваша буква?!

– И… – начал участник.

– Правильно! – искренне удивился Якубович. – Есть такая буква! Даже две! Откройте нам их! … Да нет же! Не «Д», а «И»! Вот глупая какая… И вторую «И» – тоже! Это и про вас Достоевский тоже написал…

– …тить твою мать… – изумленно закончил Абдумаджид Ермахмадович.

– Не нервничайте, Абдумаджид Ермахмадович, – разочарованно пробормотал ведущий. – Все будет хорошо! Вращайте барабан! А сейчас расскажите нам, чем вы в своем Комсомолобаде занимаетесь?

– Шофер я… Хлеб вожу… Молоко… Конопля иногда перепадает…

– Так, про коноплю не надо. Нас же дети смотрят! У вас выпала цифра 250! Буква?!

– И… – с надеждой начал участник.

– Да полноте, голубчик, – облегченно возликовал Якубович, – эта буква есть, но вы ее уже называли. Поэтому ход переходит к Галине Догорынедоеденко. Крутите барабан! А нам, Галина Сергеевна, пока расскажите, как там вам в Чернобыле живется?!

– Ой, шо вы! Яка там жизнь? Я семечками торгую на рынке. Только не выгодно это уже. Знаете, как воруют?! Я уж и дочку пристраивала рядом – ей с молодыми руками и глазами полегчее-то уследить за всем. А все равно воруют! Как только умудряются?

– На барабане цифра 300! Ваша буква?!

– О! – начала участница.

– Совершенно верно! – снова удивился Якубович. – Есть такая буква! Откройте ее скорее! Господи! Да нет, не эту, а предпоследнюю! Вот наградил Бог ассистенточкой…

– …Подарочек для вас нашла, – растерянно закончила Галина Сергеевна.

– А, ну, подарочки мы любим, – фальшиво-радостно возопил ведущий. – Что там у вас?

– Леонид Аркадьевич, – воодушевилась участница, – поскольку я продаю семечки, то и вам хочу подарить…

– Семечек?! Ах, вы моя милая! До чего же я вас люблю! И семечки очень люблю! Хоть их не придется покупать в ближайшем будущем!

Женщина тем временем нашарила что-то в кармане и вытащила из него руку. В ней оказался пустой кулек из-под семечек. Задумчиво посмотрев на него, Галина Сергеевна философским тоном изрекла:

– Нет, семечки я уже слузгала. Поэтому дарю вам пустой кулек – в виде образца: чтобы учились правильно его сворачивать. И еще платок – чтобы зимой не замерзнуть. А еще наш директор передал вам разрешение на пожизненную бесплатную торговлю на рынке. Так что приезжайте в Чернобыль и продавайте все, что угодно…

– Ой, спасибо, милая, – привычно фальшиво заголосил Якубович. – Вот так да! Все это мы обязательно поместим в музей «Поля чудес»! Крутите барабан! А скажите, Галина Сергеевна, много людей в Чернобыле живет?

– Ой, да что вы, Леонид Аркадьевич… Только бабка Ганка, ды дед Васька. Ну, и мы с дочкой, ды муж ейный Колька. А все остальные уже давно уехали. Поэтому я теперь никак не могу понять: кто же семечки-то на рынке тырит?

– Сектор «Приз» на барабане! Ваше решение?

– Приз!

– Приз в студию! Я дам вам сто рублей, и мы даже не будем открывать ящик!

– Деньги!

– Как деньги? Я дам вам тысячу рублей, и посмотрю, что в ящке?

– Ну, посмотрите.

Якубович заглянул в ящик и с наигранным ужасом отшатнулся.

– Предлагаю тысячу долларов.

– А что это такое? – в суеверном ужасе всплеснула руками Галина Сергеевна. – Нет уж, не надо мне ничего такого. Давайте приз…

– Две тысячи!

– Приз!

– Господи, что ж вы такая упрямая-то?! Три тысячи!

– Нет, Леонид Аркадьевич. Я не знаю, что вы имеете ввиду, произнося незнакомое мне слово «доллары», но я от них отказываюсь. Раз вы не хотите давать мне нормальные рубли, я выбираю приз.

– Ну, что ж. Возможно, вы и правы: ведь он будет вам напоминать о нашей программе еще долгие годы!

С этими словами Якубович достал из черного ящика бутылку пива и CD-плеер.

– Снимайте микрофон. А ход переходит к Ивану Сидорову. Крутите барабан! Скажите, кто это с вами?

– Сын.

– Ах ты, какая прелесть! Сын! Ну надо же! У вас сын… Ну, давайте его сюда!

Мальчик, опасливо косясь на отца, подошел к ведущему.

– Ну-с, молодой человек, расскажите: как вас зовут, сколько вам лет?

– Ваня. Мне шесть лет.

– Чем занимается ваш папа?

– Он работает.

– А кем, где?

– Он с дядями во дворе в домино играет. А потом мы с ним ходим бутылки сдавать.

– Ой, как интересно! А что за бутылки-то?

– Ну, всякие… Хотя чаще всего молочные. Папа с дядями туда водку наливают, чтобы мама не догадалась…

– Ах ты ж, Господи! А куда же они девают молоко?

– А я его пью. Видите, какой я здоровый? Могу даже стихотворение прочитать…

– Ну, конечно, конечно. Очень-очень интересно, – безнадежно взмахнув рукой привычно залебезил Якубович…

– Зайка скушала хозяйку, / Без зубов осталась зайка, / До врача не добралась, / Померла уже вчерась.

Якубович настолько растерялся, что не нашел ничего лучшего, кроме как вспомнить об игре:

– Сектор «Плюс». Вы можете открыть одну любую букву!

– Я открываю последнюю.

– Откройте последнюю букву! Господи, ну надо же: угадала, где последняя… Буква «Т»! Вы назовете слово или будете вращать барабан?

Сидоров замялся, после чего повернулся к сыну:

– Сынок, давай, проси приз, и пойдем отсюда. Ну, чего стоишь, как истукан? Да пошевеливайся же, маленький идиот!

– Правильно! Вы угадали! Это слово – ИДИОТ! А теперь – рекламная пауза…

Цель

Решил однажды Иван Иваныч Коньков исполнить давнюю свою мечту – мир посмотреть. То есть, нельзя сказать, что в жизни он совсем уж ничего не видел. Но как-то все это крутилось вокруг родного завода, пивной за углом да квартиры, в которой кроме окна и посмотреть некуда – не на жену же пялиться. И чувствовал себя Иван Иваныч в этом отношении несколько не в своей тарелке. Особенно, когда во время мимолетных перерывов кореши с соседних участков под воблу начинали вспоминать о величественной архитектуре какого-нибудь Амстердама, из живописных переулков которого их, вусмерть облагороженных местным зодчеством, вытаскивала тамошняя полиция.

В общем, решил Иван Иваныч восполнить этот пробел в своем интеллектуальном развитии и купил путевку за границу. Одну, конечно. Какой же дурак в трезвой памяти жену с собой туда потащит? Бабам, им ведь всем только одно нужно – если, конечно, не целлюлит свой на пляже греть. Присмотрят себе универмаг какой посупермаркетистее и – шасть туда! Тут уж все, пиши пропало. Пока охранник через полчаса после закрытия не выгонит, их оттуда никакими клятвами в вечной любви не вытащишь. Когда ж при таком раскладе архитектурой-то любоваться? И, главное, потом, ночью, тебе же эти клятвы и припомнят! Ну, любовь, она, конечно, любовью – и хрен бы с ней. Но ведь деньги все, заразы, тоже узурпируют! Как сумку себе за 300 евро – так только свистни. А как десятку на пузырь – ну, для лакировки звериного лика мира наживы – так это разорительно для семейного бюджета. Короче, неблагодарное это занятие – с бабами по заграницам на экскурсии ездить.

В силу врожденной деликатности на глупый вопрос жены о том, куда это он, кобель эдакий, намылился, Иван Иваныч не стал отвечать хуком снизу в челюсть, а интеллигентно объяснил, что завод, мол, посылает его в командировку. За границу. На курсы повышения квалификации. Потому как план он, Иван Иваныч, выполняет на 104 с половиной процента, а заводу жизненно необходимо довести этот показатель до 105. Жена Иван Иваныча оказалась женщиной понятливой, и после второго приезда милиции, вызванной жаловавшимися на шум соседями, принялась паковать мужнин чемодан…

В самолете соседом Иван Иваныча оказался симпатичный молодой человек с аристократическими манерами и осанкой наследного принца. Познакомились. Молодой человек представился Вованом. После чего достал из дорожного саквояжа бутылку шампанского, откупорил ее и, подмигнув Иван Иванычу, приложился к горлышку. А потом, деловито утершись рукавом, вдруг мечтательно сообщил: «Эх, с каким удовольствием я бы сейчас принял ванну и выпил чашечку кофе»… Иван Иваныч напрягся: где-то он нечто подобное уже слышал… Однако в дальнейшем Вован не дал ни малейшего повода усомниться в себе. Они распили бутылочку виски из «Дьюти-фри», закусили предусмотрительно купленной там же килькой в томатном соусе, а оставшееся до посадки время интеллигентно выясняли, кто кого больше уважает.

…Десять дней пролетели, как один миг. Поначалу, правда, Иван Иваныч пытался ознакомиться с заграничными достопримечательностями. Однажды даже забрел в, как потом выяснилось, квартал красных фонарей. Нужно честно признать, столько готовых отдаться ему женщин одновременно Иван Иваныч за всю свою жизнь не встречал. То есть, встречал, конечно. Но те соглашались за так. Ну, то есть, не совсем за так, конечно. Людка со склада хотела кран на кухне починить. Галке из соседнего цеха требовалось отломанный каблук на место приладить. Только Клавка из ОТК бессребреницей оказалась: просила только брака поменьше гнать… А тут – на тебе. Каждая про евро что-то курлычет. «Ты мне скажи по-человечески: сколько?» – Иван Иваныч уж умаялся повторять этот вопрос. Сообразив, наконец, что перед ними русский, девушки, бросая томные взгляды на карманы Иван Иваныча, принялись с особой душевной теплотой перечислять фамилии Березовского, Абрамовича, Ходорковского и почему-то Горбачева. «Косарь, – выдала в конце концов одна из них. – За час». Не смотря на то, что фраза была произнесена на чистейшем иностранном языке, Иван Иваныч сумел уловить общий смысл сказанного. «Это ж сколько водки можно на такие бабки купить?!» – гневно подумал он. И, гордо подняв голову, неожиданно для самого себя воскликнул: «Ноу! Руссо туристо, облико морале!» И с максимальной скоростью бросился прочь.

От возмущения он даже забыл купить пива на завтрашний опохмел. Но, как говорится, не было бы счастья… Утром в поисках чего-нибудь живительного Иван Иваныч обнаружил в своем номере мини-бар. Вся следующая неделя ушла на осмотр его архитектуры. Процесс пришлось прекратить только в последний перед отлетом домой день, когда все стили и направления оказались изучены до дна. Поэтому для организации дембельского аккорда Иван Иваныч был вынужден выйти на улицы.

Чем дальше он уходил от отеля, тем одухотвореннее становилось его лицо. Оно и понятно: закусочных и, главным образом, рюмочных в становившихся все более извилистыми переулках оказалось чересчур много. В общем, к обеду Иван Иваныч на ногах еще стоял, но обратную дорогу в гостиницу найти был уже не в состоянии. Так бесславно и закончился бы его жизненный путь, однако природное упрямство, помноженное на благоприобретенное упорство, заставляли Иван Иваныча забираться в недра города все глубже и глубже.

После долгих часов скитаний Иван Иваныч уже почти ничего не чувствовал, хотя в кармане все еще продолжала покоиться неоприходованная четвертинка. Мысль о ней приятно грела. Видимо, именно поэтому Иван Иваныч не заметил брошенную кем-то банановую кожуру и наступил на нее. Для того, чтобы удержаться в такой ситуации на ногах, одной только силы воли было явно недостаточно. И Иван Иваныч воспарил. Вниз. Попутно автоматически вспомнив пальму, на которой вырос банан.

А потом в его мозгу снова мелькнуло какое-то смутное подозрение: где-то он это все уже видел. Через полчаса, очнувшись с загипсованной рукой в незнакомом помещении, он вспомнил. И принялся лихорадочно нащупывать в памяти телефон родимого ОБЭПа, а свободной рукой под гипсом – брильянты. Увы, оба поползновения успехом не увенчались.

Именно с этого момента все пошло наперекосяк. Мало того, что драгоценности упорно не желали нащупываться, так еще куда-то пропали мобильник и все деньги из кошелька. Словно во сне Иван Иванычу пригрезились люди в белых халатах, куда-то его несущие, накладывающие ему гипс, шарящие по его карманам и при этом бормочущие странные слова: «полис», «кредит кард», «мани»… Произведя неимоверным усилием воли некоторые логические вычисления, Иван Иваныч пришел к выводу, что ему пришлось заплатить за свое лечение. В памятном ему сценарии ничего подобного не было. Правда, инструкцию о том, как добраться до отеля он все же получил. На чистом русском: «Гоу! Гоу!» Горестно опорожнив на дорожку четвертинку, Иван Иваныч отправился в путь. И под вечер, как ни странно, добрался-таки до гостиницы, где и забылся тяжким сном. Ему снились россыпи алмазов в небе над родным Кукуевым, крепкие ребята из ОМОНа, снимающие гипс с Вована, и собственная жена, вытаскивающая из его брюк пистолет…

Проснувшись с распухшей от роящихся мыслей головой, Иван Иваныч наскоро позавтракал и отправился в аэропорт. Промаявшись там два часа, он, наконец, попал в самолет. И первым делом попытался поговорить с пилотом – чтобы тот связался с российской таможней и предупредил о контрабанде. Куда там: стюардесса, кажется, была готова скорее позволить облапать себя со всех сторон, чем допустить к пилотам. Обескураженный Иван Иваныч сел на свое место. Через пару минут рядом пристроился Вован. Он снова подмигнул Иван Иванычу и сладко захрапел. «А как же забота о моей руке?» – недоуменно пронеслось в голове Иван Иваныча. Он растолкал Вована и продемонстрировал ему гипс. «Вот, шел, упал, очнулся…» – веско объявил он. «Да? – интерес в глазах Вована отсутствовал напрочь. – Бывает…» И он снова захрапел.

Иван Иваныч в прострации откинулся на кресло.

Дальше – больше. В аэропорту Иван Иваныч усиленно совал свой гипс под нос таможеннику, но тот только брезгливо морщился и не проявлял ни малейшего интереса. Как не начал его проявлять и Вован, хлопнувший на прощание Иван Иваныча по плечу и моментально растворившийся в неизвестном направлении. «А как же детям – мороженое, а бабе – цветы? – обескураженно прошептал Иван Иваныч. – А как же ресторан? А рыбалка?» И таксист попался какой-то не при делах. «В больницу вам надо», – сказал он в ответ на многозначительную жалобу Иван Иваныча. Куда незамедлительно и повез.

В тот же день Иван Иваныч отправился в родной РОВД – все с той же многозначительностью, разумеется. Рентген ничего под гипсом не выявил. Тогда Иван Иваныч отправился в ОБЭП. Тамошние светила тоже не нашли ни золота, ни брильянтов…

Прошло две недели. Сотрудники всех без исключения правоохранительных органов уже здоровались с Иван Иванычем по имени-отчеству. Но это не мешало им раз за разом отфутболивать его во всех возможных направлениях.

Но однажды Иван Иваныч не пришел – настало время снимать гипс. Самолично порезав его вдоль и поперек, Иван Иваныч убедился, что никаких драгоценностей там и в самом деле нет.

И тут он вдруг отчетливо понял, что в следующий раз они могут появиться. И что никто, кроме него не очистит Родину от мошенников и проходимцев. И что действовать нужно немедленно.

…Уже на следующий день самолет снова уносил Иван Иваныча за границу. Потому что у каждого человека в жизни должна быть цель, к которой стоит стремиться…