Текст книги "Одди и меч забвения."

                                                                        ПЕТРА  ЧИЛИКИНА.

                                                                      ОДДИ И МЕЧ ЗАБВЕНИЯ.

                                                                                        Посвящаю своим племянницам.

Глава первая.

На поляне посреди лесной опушки жили гномы. Это были самые обычные сказочные гномы – маленькие, нарядные, очень аккуратные и вежливые. Вне зависимости от их возраста они носили синюю одежду и яркие, красные колпачки.

Гномы жили семьями в своих маленьких домиках, приютившихся между корнями огромных сосен и елей, окружавших кольцом поляну, усыпанную прекрасными цветами. Поляну пересекал неглубокий ручеёк с перекинутым через него деревянным мостиком, а за ним начинались огороды, возделываемые гномами с большой заботой и окруженные беленькими заборчиками.

Рано утром взрослые гномы брали лопаты, кирки и уходили на работу в рудники добывать серебро, а если повезёт, то и золото.

Маленькие гномики, оставшись дома, по мере возможности помогали своим мамам по хозяйству, а в свободное время развлекались играми на поляне. Маленькие гномы ничем не отличались от обычных детей, разве что только ростом и одеждой, но по существу все такие, же шкодники.

В одном из домов жил маленький гномик по имени Одди. Это был очень умный, начитанный малыш, он знал буквально всё-всё, что было написано в книгах.

У него была сестра – близнец Эмми Ясные Глазки. У Эмми были золотистые волосы точно такие же, как и у брата, только длинные и заплетённые в две очень толстые косы, украшенные голубыми бантами. Она была большая модница, и её шкаф буквально ломился от всевозможных нарядов, одних только платьев не меньше двадцати. Всё свободное время Эмми крутилась перед зеркалом и прихорашивалась. То одно платье оденет, то другое, то одни банты завяжет, то другие. А то возьмёт да и сделает какую-нибудь модную причёску и украсит её мамиными гребнями с самоцветными камнями. В общем, к вечеру Эмми уставала так, словно это она, а не её папа работала на рудниках.

А Одди дни напролёт читал книги, изредка делая пометки в своей толстенной тетрадке, до тех пор, пока мама не загоняла его ужинать, а потом спать. И даже в комнате, лёжа в своей уютной кроватке, Одди мечтал открыть какую-нибудь новую звезду, найти редкий минерал или обнаружить таинственный остров. Но всё дело было в том, что он слишком мал и вряд ли родители отпустят его одного в далёкое, полное опасности путешествие. А сами составить ему компанию они вряд ли смогут: работа, забота о доме и огороде ждать не могут.

Так бы мечты и остались мечтами, если бы не случай…

Поздним, тёплым летним вечером, когда полная луна ярко светила в небесах, Одди, как и всегда, предавался мечтам, лежа в своей кровати. Он, конечно, лучше бы ещё немного почитал, но мама, зная его страсть к чтению, унесла лампу с собой.

Эмми сладко посапывая, спала в своей кровати, устав за день. И поэтому ему ничего не оставалось делать, как только мечтать.

Закинув руки за голову, Одди смотрел сквозь незашторенное окно на чистое звёздное небо и представлял себе картины из жизни полной приключений. Как вдруг небо пронзила вспышка молнии.

Одди так и подскочил. Гроза?! Небо было чистым ни единого облачка, а тут вдруг молния! Скинув одеяло, он, как и был в пижаме, подбежал к окну и, приникнув к прохладному стеклу носом, более пристально присмотрелся к небосводу.

Да, всё чисто, грозы нет и не предвидится. Но молния! Не могло же ему показаться? В небе всё также светила полная луна, а звёзды призрачно мерцали и только одна, самая большая и яркая звёздочка, покачиваясь, заскользила вниз, к земле. У Одди от увиденного перехватило дух, он словно врос в подоконник, продолжая наблюдать. По мере приближения звезда приобретала очертания большой белой лошади с раскинутыми за спиной крыльями, отливавшими в свете луны серебром. На спине лошади, обхватив её за шею руками, сидел человек в развевающихся одеждах. Стремительно снижаясь, летающая лошадь, чтобы не погибнуть, разбившись об острые вершины могучих деревьев веками собиравших в себе силы, с огромным усилием рванулась вверх и вперёд, чудом избежав встречи с острыми пиками деревьев. Сидевший человек, не удержавшись, соскользнул со спины лошади и упал вниз.

Одди охнул и, отпрянув от окна, подбежал к кровати сестры.

– Эмми! Эмми, просыпайся! – позвал он громким шёпотом.

Девочка, не желая открывать свои ясные глазки, капризно пропищала.

– Одди, не мешай мне спать!

– Эмми! Там что-то случилось! – не отставал Одди. – Нужно пойти и посмотреть!

Открыв глаза, Эмми села в кровати, всем своим видом показывая, как она не довольна тем, что её разбудили.

– Одди, ну что ТАМ могло случиться? На дворе ночь, все спят! Ну, кроме тебя, конечно.

– Эмми, там кто-то упал.

Эмми сердито спросила, собираясь вновь улечься поудобнее и уснуть.

– Кто?

– Человек в белоснежных развевающихся одеждах! Он упал, свалился на землю.

– Свалился?! – хихикнула Эмми, явно подтрунивая над братом. – С Луны?

Одди ответил, не обижаясь на сестру, потому что она не видела того, что видел он.

– Нет, с крылатой лошади.

– Ложись ты спать, – посоветовала Эмми, закрывая глаза. – Опять на ночь сказки читал.

Понимая, что от Эмми помощи ему не дождаться, Одди натянул поверх пижамы курточку, сунул ноги в башмачки, и, осторожно выскользнув из комнаты, крадучись, прошел мимо комнаты родителей.

Дверь детской комнаты тут же приоткрылась, и Эмми требовательно прошептала.

– Одди, немедленно вернись и ложись спать!

Проигнорировав слова сестры, Одди быстро преодолел коридор и спустился по лестнице вниз. В гостиной на столе стояла лампа с ярким, шелковым абажуром. Сняв цветной колпак, Одди чиркнул спичкой, выбивая пламя, и зажег лампу.

Эмми прошептала, перегнувшись через перила лестницы.

– Одди, я сейчас родителям все расскажу!

– Не будь ябедой! – посоветовал Одди и с зажженной лампой в руках подошел к двери. Отомкнув замок, он вышел на улицу.

Легкий ветерок мягко коснулся его лица, где-то глухо заохал филин, в темноте заскользили страшные, причудливо изогнутые тени.

Отогнав страх, Одди смело тряхнул золотыми волосами и, покрепче перехватив лампу, тронулся в путь. Он знал, что если пойти по тропинке вглубь леса, то не заблудишься, если, конечно, не сходить с тропы.

Человек упал не так далеко от их дома, так что обнаружить его Одди рассчитывал очень скоро, не заходя в лес слишком далеко.

– Одди! – раздался голос Эмми, и девочка, нагнав его, схватила за руку. – Я с тобой!

Сжав руку сестры, Одди с благодарностью посмотрел на неё. Нет, он, конечно, не слишком и боялся, но вдвоём было не страшно вдвойне.

Вот так держась за руки, двое маленьких гномиков брели по тропинке всё дальше и дальше, заходя в лес. Вот уж острые макушки деревьев сомкнулись где-то у них над головой. Где-то ещё раз глухо закричал филин, и Эмми испуганно сжала руку брата.

– Я боюсь!

– Не бойся, я с тобой, – прошептал Одди, сердце которого зашлось в груди от охватившего его страха не меньше, чем у сестры.

Впереди еле-еле забрезжил какой-то тусклый, бледно-желтый свет похожий на слабое свечение золотых слитков.

– Ой, что это? – спросила Эмми. – Неужели мы нашли сокровище?!

– Сейчас посмотрим, – приободрился Одди. Он прекрасно помнил, что так же светилась одежда всадника крылатой лошади.

И верно, стоило им обогнуть огромный валун, лежавший на пути, как взору двух маленьких гномиков предстал человек в свободном белоснежном плаще, от которого и исходило свечение.

Эмми удивленно вскричала.

– Ой! Кто это?!

– Человек, упавший с крылатой лошади, – ответил Одди. – Я же тебе говорил про него.

– Верно, говорил, – смутилась Эмми, ей вдруг стало стыдно, что она с самого начала не поверила брату. – Он спит?

Человек лежал на земле лицом вниз, судорожно вцепившись руками в траву. Капюшон закрывал его лицо, но гномики почему-то не сомневались в том, что оно было прекрасным.

Качнув головой, Одди тихо ответил на вопрос сестры.

– Не знаю.

– Ой, а что, если он умер? – охнула Эмми и прижала руки к лицу.

Одди робко шагнул к распростёртому на земле человеку и тронул его за плечо. Это был поистине смелый поступок, если учесть, что пострадавший был на три головы выше взрослого гнома, а малыш Одди едва доставал до пояса своего отца. Раздался слабый, едва слышный стон и человек пошевелился.

– Жив! – возликовали гномики. – Он жив!

И тут же бросились помогать приходившему в себя человеку. Перевернувшись на спину, тот поморщился от боли и схватился за лодыжку.

– Ох, кажется, я её здорово подвернул.

Заметив маленьких гномиков, он спросил, сбросив с головы капюшон и ничуть не удивившись их присутствию.

– Кто вы такие, малыши?

Одди ответил за них двоих.

– Мы гномы. Я Одди, а это моя сестра Эмми.

Девочка робко выглянула из-за спины брата, куда вмиг успела шмыгнуть, стоило только пошевелиться упавшему с коня мальчику эльфу. То, что это был эльф, сомневаться теперь уже не приходилось. Уши незнакомца были слегка заострены, а длинные волосы отливали золотом.

– Вы принц? – спросила Эмми. – Принц эльфов?

Слабо улыбнувшись, молодой эльф кивнул.

– Совершенно верно. Я принц эльфов Ленни. Для друзей просто Лен.

– Это значит, что мы тоже можем называть тебя Леном? – спросила Эмми, жалея, что стоит в ночной рубашке, а не в лучшем своем платье из нежно голубого шелка с белым кружевом.

– Можете, – кивнул Лен и поморщился от боли.

Одди, сочувствуя, спросил, жалея искренне Лена. Прошлым летом он, играя с другими гномиками, упал и повредил ногу, так пришлось целую неделю лежать в кровати с компрессом на больной ноге, а ведь как на грех тогда стояла тёплая, солнечная погода.

– Болит?

– Очень.

– А как тебя угораздило свалиться с летающей лошади? – спросила любопытная Эмми. – Что произошло?

– Это Олсен. Он принадлежит к роду благородных пегасов и служит нашей семье уже много лет. Он возит моего отца.

– Ага, – догадалась Эмми. – Ты взял Олсена без спроса, и он сбросил тебя?

– Нет, ничего подобного, – возразил Одди. – Я видел, что во всём виновата молния. Так?

– Да, ты прав, – кивнул Лен. – Молния чуть не угодила в Олсена и он, потеряв равновесие, чуть не упал. Вершины деревьев очень острые, он мог погибнуть, но чудом ему удалось избежать столкновения. А вот я, не удержавшись, свалился с его спины. Если бы я упал где-нибудь в чистом поле, то наверняка разбился. А тут ветки елей тормозили путь, а густой мох смягчил моё падение.

– Но у тебя болит нога. И нужно её осмотреть, – строго произнесла Эмми. – Если ты сможешь хоть как-то передвигаться, то попрошу за нами. Доктор Свен осмотрит ногу. Надеюсь, что ты не откажешься от его помощи?

– Мне нужен посох, – Лен осмотрелся по сторонам. – Палка, на которую бы я мог опираться.

Одди, передав лампу сестре, быстро проверил близлежайшие кусты, землю под деревьями и очень скоро нашёл удобную, твёрдую, более менее ровную палку.

– Вот, думаю, что эта вполне подойдёт.

Лен с трудом поднялся на ноги, упираясь на палку, сделал пару нетвёрдых шагов и рухнул на траву.

– Ох, думаю, что мне придётся постараться, чтобы добраться до доктора Свена, – простонал Лен и попробовал подняться ещё раз, только ему пришлось приложить немало усилий, чтобы не упасть.

Эта попытка оказалась более успешной, медленно, но верно Лен побрёл следом за своими провожатыми.

Впереди шла Эмми с лампой в руках, следом ковылял Лен, морщась от боли, и замыкал шествие Одди. Хотя принц эльфов и упал недалеко от домов гномов, как и рассчитал Одди, но обратный путь оказался втрое длиннее.

Но как бы то ни было, все трое успешно вышли к поляне.

– Всё, – скомандовал Одди. – Мы пришли.

Лен покачнулся и упал на мягкую траву.

– Всё, больше нет сил.

Эмми быстро подошла к одному из домов и постучала в окно, наполовину скрытое плющом.

– Дядюшка Свен! Дядя Свен!

Она продолжала стучать в окно с завидным терпением, так что буквально минут через пять-шесть в окне загорелся свет. Занавески слабо покачнулись, показалось лицо пожилого гнома.

Распахнув окно, гном, надвинув на нос очки, спросил взволновано и одновременно удивлено.

– Эмми?! Ты ли это, девочка моя?!

– Я, дядюшка Свен, – Эмми виновато улыбнулась и сделала легкий реверанс. – Извините, что разбудила, но нам очень нужна Ваша помощь. Очень.

Доктор Свен всполошился не на шутку, очки съехали на кончик носа, а лоб покрылся морщинками. Схватив сумку с инструментами и лекарством, доктор Свен поспешно вылез в окно, позабыв о наличии двери.

– Конечно, конечно, я иду! Что-то с мамой? С папой?

– Нет-нет, доктор Свен, – Эмми качнула головой, и толстые косички вторили ей. – Папа с мамой тут не причём.

Доктор Свен, который уже было направился к дому близнецов, в нерешительности остановился.

– Нет? А кому? Кому же нужна моя помощь?

Эмми показала ему на сидящего на траве Лена.

– Ему.

Доктор Свен подошел ближе к принцу Эльфов и охнул, всплеснув своими маленькими пухлыми ручками и выронив сумку с лекарством и инструментами.

– Ох, помилуйте меня, Боги! Да это же самый настоящий Эльф!

Одди, подобрав сумку с земли, подал её взволнованному доктору, но тот, едва взяв её в руки, уронил вновь. Он, охая и ахая, смотрел на Лена словно зачарованный.

Лен улыбнулся.

– Здравствуйте, я, кажется, очень сильно повредил ногу. Вы не могли бы её осмотреть?

Доктор Свен, отмерев от звука голоса Лена, тут же деловито засуетился, опасливо оглядываясь по сторонам.

– Да-да, я обязательно осмотрю твою ногу. Только сперва-наперво нужно тебя отвести в более укромное место, чем улица. Я предлагаю перебраться в мою больницу. Она большая, просторная, в ней сможет поместиться даже такой большой мальчик, как ты. Согласитесь, дети, что улица – не лучшее место для осмотра больной ноги.

Одди кивнул, подбирая сумку с земли, но в руки доктора отдавать её не стал, всё равно он выронит её от волнения.

Лен с сомнением качнул головой, его хрустально голубые глаза наполнились печалью.

– А это далеко? У меня так сильно болит нога, да, если честно признаться, сил не осталось куда-то идти.

Доктор Свен успокоил его, всплеснув руками.

– Нет-нет, мальчик мой! Уверяю, что далеко идти не надо. Больница находится в этом же дереве, только вход с другой стороны. Я помогу тебе добраться. Обопрись на меня, а Эмми нам посветит. Эмми?

Доктор посмотрел на девочку, и она, сделав ещё один лёгкий реверанс, поспешила вперёд, освещая путь доктору, который, заботливо придерживая Лена, стал обходить свой дом. Одди подобрал палку и, зажав её подмышкой, припустил, следом волоча тяжёлую сумку доктора Свена.

С тыльной стороны огромного дерева, в стволе которого располагался дом, находилась просторная больница с высоким потолком, двумя большими окошками. Дверь больницы со стороны хотя и казалась небольшой, Лен, пригнувшись, всё-таки прошёл внутрь. Доктор Свен помог усталому эльфу опуститься на больничную кушетку.

– Вот и всё. Теперь ты в полной безопасности. Ни ветер, ни дождь тебе здесь не страшны, – отдуваясь, проговорил доктор Свен, вытирая взопревший лоб большим клетчатым платком.

Переведя дух, он взял сумку из рук Одди.

– Ну-ка, теперь займёмся Вашей ногой, мой дорогой мальчик. Мне необходим свет. Одди, Эмми, принесите мне вон те лампы, – бодро распорядился доктор Свен и задёрнул занавески из плотной бледно-жёлтой ткани в мелкий коричневый цветочек.

Эмми зажгла лампы и придвинула их к доктору Свену, а уж он сам переставил их на тумбочку возле кушетки. В комнате сразу же стало светлее и уютнее.

Сдвинув очки на лоб, доктор принялся к осмотру больной ноги Лена и, хотя эльф бодрился, стараясь казаться храбрым, всё равно было видно, что от изучающих движений доктора ему больно. Закончив осмотр, доктор Свен вернул очки обратно на нос и удручающе проговорил.

– Да, мой дорогой, дела у тебя не ахти какие. Ушиб и растяжения. Придётся с недельку посидеть дома с компрессом на больной ноге. Я сейчас наложу компресс из цветков календулы и укутаю ногу тёплым, шерстяным платком и приготовлю успокоительный чай.

Что доктор Свен и сделал, менее чем через пятнадцать минут Лен сидел на кушетке с забинтованной, укутанной ногой и пил ароматный, вкусный чай.

Эмми погасила одну из ламп и поставила её на комод.

– Доктор Свен, а Лен пока не поправится будет жить у Вас? Ведь ему нельзя двигаться целую неделю, а его дом далеко.

Умиленно глядя на Лена, пожилой гном всполошился.

– А ведь и верно! Мальчику нельзя тревожить ногу, напрягая её ходьбой. В таком случае придётся ему остаться у меня в больнице до полнейшего выздоровления. Только нужно будет поставить в известность его родителей. Я отправлю почтового голубя.

Доктор Свен уселся за стол и, взяв в руки перо, обмакнул его в чернила, стряхнув лишнее, он приготовился писать.

– Итак, как имя твоих родителей?

Лен ответил, сделав ещё глоток чая.

– Ластер и Хлойе Латанийские.

Доктор Свен, вздрогнув от неожиданности, посадил кляксу на чистую бумагу.

– Что?! Ластер и Хлойе – твои родители? Но ведь это король и королева эльфов! Наместники Оберона и Титании в наших краях!

– Всё верно, Оберон – это мой дедушка.

Доктор Свен, выждав минуту, прочистил горло и спросил осторожно.

– Так мне писать послание Вашим родителям, Ваше Высочество?

Грустно качнув головой, Лен ответил, поднимая голову, чтобы видеть своих новых друзей.

– Нет, не надо им ничего писать. И не надо обращаться ко мне «Ваше Высочество», мы же не в официальной обстановке. А для друзей я просто Лен.

Доктор Свен ещё раз достал из кармана платок и вытер лоб.

– Хорошо, Лен. Тогда я думаю, ты не обидишься, если я тобой на время покомандую. Живо допивай чай, а то он уже почти остыл и ложись спать. Правда, ни на одной из кроватей ты не поместишься, так что ложись на этой кушетке, она как раз под твой рост.

И доктор Свен засуетился, укладывая Лена поудобнее, подкладывая ему под голову большую подушку и укрывая достаточно большим шерстяным одеялом.

Повесив плащ на вешалку и поставив сапоги принца на полочку, доктор погасил вторую лампу. В полумраке комнаты плащ засветился мягким бледно-желтым светом.

– Что это такое? – всполошился доктор, а гномики весело рассмеялись.

– Плащ, он светится в темноте!

– Не порядок, это будет привлекать любопытные взгляды с улицы! Нужно убрать его, – доктор Свен снял плащ с вешалки и, сложив его, убрал в комод. – Вот так-то будет лучше. И вот что, дети. Думаю, вы понимаете, что никто не должен знать, что принц эльфов находится в моей больнице. Так что попрошу не болтать об этом на каждом углу.

Эмми посмотрела на Одди, и тот кивнул в ответ.

– Вы правы, доктор Свен, об этом никто не должен узнать.

– Вот-вот, вы же прекрасно знаете, что гном болтливей белки, – кивнул доктор. – А теперь быстро идите домой спать, пока ваши родители не хватились вас.

Одди и Эмми, попрощавшись с доктором и Леном, спешно вышли из больницы.

Доктор Свен запер за ними дверь и, прихватив оставшуюся лампу, пошёл к себе, пройдя через внутреннюю дверь, соединявшую больницу и дом. Подойдя к окну, доктор тщательно проследил за тем, чтобы малыши вошли в дверь своего дома и, довольно кивнув головой, закрыл окно, погасил лампу и лёг спать.

Малыши гномики спешно вошли к себе домой и закрыли дверь на замок. Одди, погасив лампу, поставил её на место и, взявшись за руки с сестрой, стал осторожно подниматься вверх по лестнице.

Пройдя на цыпочках мимо комнаты родителей, они вошли в свою комнату и перевели дух.

– Спят.

Сняв курточку и башмачки, Одди забрался в кровать и укрылся одеялом.

– Эмми, мне кажется, что Лен, вернее его появление, это не что другое, как предзнамение. Он начисто изменит нашу жизнь!

Эмми ответила, укладываясь в кровать.

– Ох, Одди, опять ты о приключениях и путешествиях! Ну чего тут такого в том, что Лен упал с Олсена и повредил ногу? Это просто несчастный случай, такое с каждым может случиться! Спи уже давай.

Одди отрицательно качнул головой, совершенно позабыв о том, что в темноте сестра его не видит, тем более она уже заснула.

– Нет, и всё-таки это не простой несчастный случай. И доказательство тому – молния среди чистого неба.

Когда отец заглянул в детскую, то оба ребёнка уже крепко спали. Пройдя на цыпочках в комнату, отец осторожно поправил одеяло Одди и задёрнул занавеску на окне.

– Видимо показалось, что они, куда-то ходили.

Аккуратно прикрыв за собой дверь, отец гномиков, недоумевая, пожал плечами.

Глава вторая.

Проснувшись утром чуть свет, Одди сел в кровати и огляделся. Солнце золотистым потоком лилось в щель между занавесками, лежало полосками на полу, стене и потолке. В комнате светло и уютно, можно свернуться калачиком и помечтать о своём. Он уже вновь улегся, даже подтянул колени к подбородку, закрыл глаза и тут всё вспомнил.

Рывком, вскочив с кровати, Одди схватился за щёки.

– Неужели это всё случилось на самом деле?! Лен, летающий конь Олсен, вспышка молнии?! Это действительно всё было или же это всего лишь сон?

Эмми всё ещё крепко спала в своей кровати, и будить её Одди не рисковал. Эмми, если её потревожить во время сна, могла преизрядно поколотить. И хотя Одди не слабее сестры, драться с девчонками он считал ниже своего достоинства. Поэтому взяв книгу в руки, Одди устроился в кресле возле окна, он решил дождаться, когда Эмми проснётся, а книга ему поможет скоротать время.

Проснувшись, Эмми сладко потянулась, зевнула и открыла свои ясные глазки. Увидав, что брат сидит с книгой в кресле, она заговорила с ним.

– Какой мне сегодня сон странный приснился! Словно мы с тобой пошли ночью в лес и нашли раненого принца эльфов! Его сбросил летающий конь, он упал на землю и повредил ногу…, – Эмми в нерешительности замолчала и посмотрела на брата.

– …И мы отвели его в больницу к доктору Свену? – продолжил за неё Одди.

– Верно! – удивилась Эмми. – Откуда ты знаешь? Это же мой сон! Не могло же нам присниться одно и тоже?

Одди, отложив книгу на подоконник, торжественно произнес.

– Эмми, это был не сон! Это произошло на самом деле.

Выскочив из кровати, Эмми всплеснула руками.

– О! Тогда нужно будет нам проведать его. Ему, наверное, очень скучно сидеть в больнице одному! Идем к принцу! Только сперва я надену красивое платье и причешусь!

В комнату вошла мама.

– Уже проснулись? Вот молодцы. Идите умываться и завтракать. Я испекла оладушки и сварила какао.

Одди спешно убежал следом за мамой, а Эмми ещё пару минут стояла перед набитым одеждой шкафом и всё никак не могла выбрать платье.

– Какое же мне взять? Синее? Нет, все гномы ходят в синем. Но у этого глубокий сапфировый цвет. Голубое? Нет. Я, пожалуй, возьму красное! – радостно вскрикнула Эмми, протягивая руки к вешалке с выбранным платьем, но тут же в нерешительности застыла. – Или всё-таки голубое?

В приоткрытую дверь заглянул Одди.

– Эмми, идём завтракать, оладья стынут.

И Эмми решила, что она обязательно выберет платье после завтрака.

Внизу в просторной светлой кухне был накрыт стол. На чистой, белоснежной скатерти стояла посуда, кофейник с горячим ароматным какао, большая тарелка с румяными оладьями, от которых шёл соблазнительный запах печёного.

Эмми живо подсела на своё место и подставила тарелку, чтобы мама наложила ей горку оладий. Налив в блюдечко ежевичного варенья, Эмми принялась уписывать свой завтрак за обе щеки.

Вкусно и сытно позавтракав, малыши гномики стали отпрашиваться у мамы, чтобы сходить к доктору Свену.

– Ладно, идите, только не отвлекайте дядюшку Свена от работы, – согласилась мама.  Положив всё ещё теплых оладий на тарелку, мама накрыла её салфеткой. – Вот, отнесите это доктору.

Одди едва заметил, что Эмми направилась в сторону лестницы, схватил её за руку и потащил на улицу.

– Идём, Эмми!

– Но, Одди! – возмутилась девочка. – Я же ещё не выбрала платье! Я не могу идти к доктору Свену вот так, в домашнем платье!

– Эмми, поверь мне, доктору всё равно, в каком ты платье. Тем более, что это платье очень красивое.

Эмми, упираясь, пыталась вырвать руку, но Одди держал крепко.

– Но оно жёлтое! Я обещаю, что переоденусь быстро!

– Нет! – Одди был неумолим. – Оладья остынут.

Погода на улице стояла прекрасная. Солнце, тёплый ласковый ветерок шевелил листву деревьев, где с ветки, на ветку, весело щебеча, прыгали маленькие птички. Где-то рядом весело журчал ручеёк, дразня и заманивая на рыбалку. Бабочки кружили на поляне, перелетая с одного цветка на другой. Но Одди с тарелкой в одной руке, а другой крепко держа сестру, шел к доктору Свену. Поставив тарелку на ступеньку, Одди дёрнул за шнурок звонка. Раздался тихий нежный звон. Через какое-то время дверь дома открылась, и на пороге возник доктор.

– А-а-а, мои маленькие друзья пришли проведать своего друга? – широко улыбнулся он, приглашая малышей в дом. – Ну что же, проходите.

– Вот, – Одди протянул тарелку с оладьями. – Мама просила передать Вам.

Доктор Свен взял тарелку и закрыл за детьми дверь дома.

– Спасибо, только я уже завтракал. Давайте поступим так, оладьи мы отдадим Лену. Ему нужно поправляться, набираться сил, а я таких прекрасных оладий ему вряд ли напеку.

Отомкнув внутреннюю дверь, соединявшую больницу и дом, доктор Свен пропустил гномиков вперед.

Спустившись по трём невысоким ступенькам, Одди и Эмми подошли к Лену.

Принц уже проснулся и встретил малышей улыбкой.

– Доброе утро, я рад, что вы решили меня навестить. Одному мне скучновато, хотя доктор Свен снабдил меня литературой.

Одди посмотрел на книгу, и чуть было не поморщился, скукотища, а не рассказы. Но ничего, он принесёт Лену что-нибудь из своих книг.

Спохватившись, Эмми протянула тарелку.

– Держи, это тебе. Оладушки. Мама испекла с ежевичным вареньем, надеюсь, что тебе понравится.

Лен быстро съел оладья и выпил лечебный чай, принесенный доктором Свеном.

Эмми очень не терпелось узнать мнение Лена о маминых оладьях, и поэтому она спросила, забывая обо всех приличиях.

– Вкусно? Тебе понравилось?

– Очень, – кивнул Лен. – Я ещё ни разу не пробовал таких вкусных оладий. Даже у деда на пирах. Ваша мама готовит лучше, чем королевские повара.

Эмми всю аж распёрло от гордости.

– Это ещё что! Ты ещё маминых отбивных с картошкой не пробовал, вот это самое настоящее объедение! А ещё домашние колбаски.

Одди сглотнул слюну, вспоминая об отбивных с картошкой, и решил урезонить Эмми, иначе она будет перечислять и перечислять всё, что умеет готовить их мама, возбуждая у всех сильнейший аппетит.

– Эмми, хватит дразнить желудок!

И девочка, скроив на хорошеньком личике смешную гримасу, уселась на табуретку возле окна.

– Хорошо-хорошо, больше не буду, – уперевшись локтями о подоконник, она сказала. – На улице солнце, тепло. Жаль, что у тебя Лен болит нога, и ты не можешь погулять с нами на улице, – печально произнесла она и, обернувшись, спросила пытливо. – А когда ты поправишься, то пойдешь с нами на пикник к ручью? Там очень красиво, вода чистая, прозрачная, тёплая. Можно поудить рыбу и искупаться, а ещё можно поплавать наперегонки! Пойдешь?

Лен, грустно улыбнувшись, печально качнул головой.

– Я бы с большой радостью, но не могу. Когда боль пройдет, я продолжу своё путешествие.

– Путешествие? – у Одди аж дух перехватило. – Полное опасности и трудностей?!

– Да. Моё путешествие, которое так внезапно оборвалось, действительно очень опасно.

Эмми живо подсела к кушетке поближе и попросила Лена.

– А расскажи нам о твоём приключении, если это, конечно, не секрет.

– Нет, это не секрет. Только боюсь, что мой рассказ не принесёт ничего, кроме жалости и страха.

Доктор Свен, оторвавшись от изучения своих тетрадных записей, тоже подсел, поближе, передвинув стул к приоткрытому окну, которое открыл ещё рано утром с целью проветривания помещения. В столь ранний час можно было не беспокоиться, что сильно любопытные гномы заглянут в приоткрытое окно. Потому что взрослые гномы ушли на работы в рудники, а большая часть детей всё ещё крепко спят, ну, а мамам и бабушкам хватает дел по дому и работы в огороде, так что им и в голову не придёт подглядывать в чужие приоткрытые окна.

– А ведь и правда, расскажи, поделись с нами своей бедой и, глядишь, самому станет легче.

Лен некоторое время молча смотрел, как мерцающий солнечный зайчик дерзко скользит по пледу, а потом без предисловия начал своё повествование.

– В городе, где правит мой отец, всегда было тихо и мирно. Каждый день в большом, сказочно красивом замке проходили балы. Музыканты играли весёлую музыку, которая просто заставляла позабыть о времени и зачаровывала душу. Так продолжалось до тех пор, пока в замок не пришла беда. Злая волшебница Мерайя с помощью Меча Забвения наслала чары на всех эльфов Латанийского замка, и они впали в забвение, – Лен замолчал, не решаясь продолжать, но добрый взгляд доктора Свена говорил ему, что всё в порядке, всё хорошо и можно продолжать. – Это просто ужасно видеть, как твои близкие друзья находятся в таком состоянии. Медленно, словно во сне эльфы бродят по комнатам, залам, лестницам замка и не могут очнуться. Они не понимают, что с ними, где они и сколько прошло времени с тех пор, как на них легли чары. Тихо, бесшумно, словно бесплотные тени они скользят по садам, коридорам и галереям. Они ничего не видят и не слышат. Я бегал от одного к другому и пытался привести их в чувство, только всё бестолку.

Одди поёжился, а Эмми вскричала, всплеснув руками.

– Какой ужас! Неужели ничего нельзя поделать?

– Именно это узнать я и отправился к своему учителю волшебнику Тонхироду. Может он знает ответ на этот вопрос и поможет расколдовать моих родителей и остальных, снять с них злые чары Мерайи.

– А если все эльфы зачарованные, то почему ты не поддался чарам Мерайи? – задал вполне логический вопрос Одди.

– Потому что меня в тот момент не было дома. Я как раз возвращался с учёбы от волшебника Тонхирода. Я въехал в город и ужаснулся. Эльфы скользят словно призраки, нет музыки, так привычной для ушей эльфов, нет радости и веселья, песен и танцев. Я помчался в замок, сердце моё предательски сжалось в комок, предчувствуя беду. Я бежал по залам, поднимался по лестницам и что же я увидел? Мой отец отрешенно, невидящим взором посмотрел сквозь меня, а моя мать в своей комнате перед зеркалом расчесывает волосы и глядит на своё отражение таким же пустым взором. Я кричал, я звал их, я умолял их очнуться! Я был сильно напуган, потому что не знал, что с ними. Я был потерян, напуган неизвестностью. Я не знал, что мне делать и как быть. Я был готов разрыдаться от безвыходности положения, как вдруг двери тронного зала распахнулись сами собой, и в них показалась Мерайя. Она неспешно вошла в тронный зал и легкой, скользящей походкой приблизилась ко мне. Я испугался, так как о ней ходят страшные легенды. Она злая волшебница, и если ей что-то нужно, то она добьется этого любым путём.