Текст книги "Ищейки"

Питер Лавси
Ищейки

Peter Lovesey

BLOODHOUNDS

© Peter Lovesey, 1996

© Перевод. В. Соколов, 2017

© Издание на русском языке AST Publishers, 2017

Первая загадка. Вызов

Глава 1

Детектив-суперинтендант Питер Даймонд скорчился на заднем сиденье патрульной машины, которая, включив мигалку и ревя сиреной, мчалась на полной скорости по Кейншэм-байпас в сторону Бата.

– Берегись придурков за рулем! – крикнул он водителю.

– Нас видно за милю, сэр.

– Да, но кто знает, что придет им в голову?

Даймонд чувствовал, что каблуки его ботинок вот-вот продавят пол. В машине он оказался только потому, что выступал свидетелем в Бристольском суде и попросил патрульного подкинуть его до Бата. Вызов поступил почти сразу же, как они отъехали от города. Дьявольское невезение.

– Ты говоришь – звонили из банка?

– Да, сэр.

– У тебя есть счет в банке, сынок?

– Да, сэр.

– В этом отделении?

– Нет, сэр.

– А, тогда хорошо.

– Похоже, там что-то серьезное.

– Такое случается сплошь и рядом, – ответил Даймонд, пытаясь перекричать рев сирены. – Как только какой-нибудь бедняга уходит в минус, банк съедает его заживо. Это настоящие акулы. Они присылают тебе уведомление, что ты превысил кредит на пару фунтов, и берут с тебя десять фунтов за то, что его отправили.

Разговор заглушил рев сирены. Даймонд старался не смотреть на придорожную зелень, сливавшуюся за окном в мутную полосу. Еще этим утром, сидя в суде, он всерьез думал, что работать полицейским в Бате – пара пустяков. Когда они подлетели к кольцевой развязке между Бат-роуд и Бродмид-лейн, он закрыл глаза.

Взвизгнув тормозами, машина остановилась у банковского отделения на шоссе А4 в Солтфорде.

– Кажется, мы первые, – без особой радости заметил Даймонд. – Интересно, этот клоун у двери – один из них или один из наших?

Мужчина в серой «тройке» помахал им рукой – явный признак «своего». Он подскочил к машине раньше, чем Даймонд успел вытащить из салона свое грузное тело.

– Раутледж, – представился господин в «тройке». Голос у него был сладким, как фруктовое желе. – Старший клерк. – Он протянул руку Даймонду с деловым видом, словно перед ним был новый клиент, желавший открыть счет. – Быстро вы приехали.

– Что тут стряслось?

– Наш управляющий, мистер Беллини, мертв.

– Мертв?

– Да, убит выстрелом в голову, – подтвердил клерк сухим тоном британского актера, демонстрирующего мужество на поле боя.

– Вот как? Стрелок еще в здании?

– Э… нет.

– Есть свидетели?

– Свидетели? Нет, все произошло в кабинете мистера Беллини.

– Но люди должны были слышать выстрел.

– Тут вы правы.

– И видеть, как убийца вышел из кабинета.

Раутледж задумался.

– Боюсь, что нет. Спросите их сами. По-моему, все попрятались за столами.

Даймонд старался быстро усвоить полученную информацию.

– Если никто не видел, как стрелявший вышел из кабинета, откуда вы знаете, что его там нет – у мистера Беллини?

Ратуледж пожал плечами и скромно улыбнулся.

– Дело в том, что это я его застрелил. Простите, что говорю так прямо, офицер. Но мистер Беллини был тот еще засранец.

Глава 2

Церковь Святых Михаила и Павла, возведенная в тот год, когда королева Виктория взошла на трон, расположена на перекрестке Брод-стрит и Уэлкот-стрит, недалеко от «Подиума» и здания почтамта. Писатель Джон Хэддон в своем «Описании Бата» назвал это место «ловушкой для глаз» – лучше, действительно, не скажешь. Ее шпиль величаво возвышается над городом. Южный фасад, сильно усеченный из-за нехватки места, был вдохновлен собором в Солсбери. Правда, в центре Бата он смотрится не очень. Узкие окна, острые шпицы и стрельчатые арки плохо сочетаются с георгианскими фронтонами и портиками. Самое приятное, что случилось с этим зданием за последние десятилетия, – очистка стен. После того, как с камней сняли столетнюю копоть, церковь стала куда лучше вписываться в окружающую архитектурную среду – если не по форме, то по цвету.

В этот пасмурный октябрьский день, около восьми вечера, на перекрестке со стороны Брод-стрит появилась женщина в желтом плаще и с большим зонтом, которым она старалась заслониться от окрестных зданий. Громада собора действовала на нее угнетающе: Ширли-Энн Миллер не любила ходить в церковь. Она была в храме единственный раз – много лет назад, во время фестиваля, на концерте Найджела Кеннеди. Ее увлечение этим панк-скрипачом началось лет в пятнадцать и продлилось чуть ли не до тридцати. Но сегодня она шла сюда совсем по другой причине, и причина эта, судя по всему, была очень веской, поскольку встречу назначили не где-нибудь, а в церковном склепе.

Дверь в храм оказалась закрыта. Ширли-Энн поискала другой вход, начиная сомневаться в том, что ее правильно проинформировали. Со стороны Уэлкот-стрит обнаружились невысокие перила, за ними – спускавшиеся вниз ступеньки. Она сняла очки и протерла стекла, пытаясь понять, что делать дальше. Лестница заканчивалась дверью с аркой и явно вела в подвальный этаж. Женщина закрыла зонтик, как следует его встряхнула и, глубоко вздохнув, спустилась вниз.

Она боялась увидеть могильные плиты и надгробия, затянутые паутиной, но вход в крипту оказался светлым и просторным. В коротком коридорчике имелось несколько дверей, и за одной из них слышались чьи-то голоса.

Ширли-Энн всегда нервничала перед встречей с новыми людьми, но тут уж ничего нельзя было поделать. Она толкнула стеклянную дверь и вошла в комнату. Помещение напоминало палату в частной клинике: теплое, уютное, с большим ковром и ярким светом, без малейших намеков на гробы. На желто-кремовых стенах висели туристические постеры. Все выглядело таким чистым и стерильным, что она испугалась, как бы не запачкать ковер мокрой обувью.

Находившаяся в комнате пара оборвала разговор и уставилась на Ширли-Энн. Сидевшая ближе к ней женщина – немолодая, с широким напудренным лицом и изумрудными тенями вокруг глаз, в переливчато-синем платье с высоким воротником, – показалась ей похожей на восточную царицу. Нефритовые серьги, ярко накрашенные ногти… Все остальное выглядело скорее по-европейски: светлые завитые волосы и сочные оранжевые губы, сжатые в надменной гримасе.

Мужчина был не менее внушителен в своем роде. Свою пышную черную бороду он, похоже, приобрел в маскарадной лавке: она никак не вязалась с его седыми волосами. Ширли-Энн невольно пришло в голову, не приклеена ли его борода к очкам и не продавались ли они одним комплектом.

Поскольку те продолжали хранить молчание, она представилась.

Двое все так же молча смотрели на нее, и она торопливо добавила:

– Надеюсь, я не ошиблась адресом? Это вы – «Ищейки Бата»?

Вопрос прозвучал как-то глупо. Мужчина, не отвечая прямо, поинтересовался:

– А вы что, хотите присоединиться?

– Да, мне сказали, что меня могут принять. Я обожаю детективные истории.

– На вашем месте я бы так не говорил, – предупредил мужчина тоном адвоката, дающего квалифицированный совет. – Некоторых людей может покоробить подобное признание. Надо осторожнее говорить о своих пристрастиях. Лучше сказать: я поклонник криминального жанра. Не так ли, мисс Чилмарк?

Восточная царица скривила губы и не произнесла ни слова.

Мужчина продолжал:

– Термин «криминальный жанр» гораздо более широк, чем старомодные «детективные романы». – Он рассеянно взглянул на каменные своды церкви. – Скажем так, мы – свободолюбивая община.

Ширли-Энн догадалась, что последняя фраза была шуткой, и, хихикнув, пробормотала:

– Ну, я имела в виду не только детективные истории.

– А что вы имели в виду? – спросил мужчина.

Ширли-Энн уже стало казаться, что, придя сюда, она совершила большую ошибку.

– Просто сказала первое, что пришло в голову.

– Это не всегда срабатывает. Как нам вас называть – мисс или миссис?

– Называйте просто по имени, если это вас устроит.

– О, вполне устроит, – более дружелюбно ответил мужчина. – Меня все зовут Майло. От своей фамилии я не в восторге. Она звучит как Моцион, и в школе меня дразнили всякими глупыми прозвищами. А к мисс Чилмарк всегда можно обращаться как к… мисс Чилмарк.

Мисс Чилмарк заговорила голосом диктора в старых телепередачах:

– Чилмарки жили в западных графствах более семисот лет. Я не стыжусь своей фамилии.

– Сколько еще человек в группе? – спросила Ширли-Энн.

Это был важный вопрос. Если больше никого нет, она здесь не останется.

– В «Ищейках»? Сейчас шесть, – ответил Майло. – Семь, если вы запишетесь. Раньше было больше, но многие выбыли. Кто-то умер, кто-то уехал, а кто-то не оправдал ожиданий. Вы хорошо разбираетесь в теме?

– В какой теме?

– В криминальном жанре. Что вы читаете?

– О, да почти все, – ответила Ширли-Энн, не желая, чтобы ее тоже сочли «не оправдавшей ожиданий». Тот факт, что в группе были и другие члены, кроме этой парочки, ее немного успокоил. – Я глотаю все подряд. Прочесала все библиотеки, а потом перешла на букинистов. Всегда ищу что-то новенькое.

– Но что именно вы предпочитаете? Классические детективы? Полицейские боевики? Психологические триллеры?

– И то, и другое, и третье. Плюс судебные драмы, нуар, истории о частных сыщиках, рассказы про шпионов…

– И вам все это нравится? – с сомнением спросил Майло.

– Я читаю любые книги, даже самые плохие. Наверно, у меня просто мания. Конечно, если книга хорошо написана, она нравится мне больше.

– Полагаю, вы сможете внести свой вклад в наш кружок, – заметил Майло.

– Почему бы нет? – широко улыбнулась Ширли-Энн. – У меня сотни лишних книг.

Майло пощупал бороду, словно проверяя, на месте ли она.

– Под «вкладом» я имел в виду не книги, а суждения. Мы, знаете ли, не всеядны. У нас есть свои ограничения.

Мисс Чилмарк резко подалась вперед.

– Я, например, ищу в книгах интеллектуальный смысл. Разумеется, речь идет не о тех нелепых и невероятных историях, которые автор помещает в какой-нибудь загородный дом. Вы читали «Имя розы» Умберто Эко?

Ширли-Энн кивнула, но не успела ничего ответить.

– Великолепная книга! – отчеканила мисс Чилмарк. – Превосходный сюжет. Какая атмосфера! Какая эрудиция! Какой смелый замысел – убийство в средневековом монастыре! Интрига, которая не отпускает вас до самого конца! Карта, лабиринт, искажающее зеркало, блестящая дедукция… Неудивительно, что у него нашлось столько подражателей. Все эти рассказы про монаха из Шрусбери…

– Брата Кадфаеля? – вставила Ширли-Энн.

– Ну да, я про него. Их явно вдохновил великий роман Эко.

– Возможно, вы ошибаетесь, – мягко возразила Ширли-Энн. – Первая книга про Кадфаеля вышла на несколько лет раньше, чем «Имя розы». Я хорошо это помню, потому что прочла ее в 1977 году, после того, как мне вырезали аппендицит. А «Имя розы» вышла в 1983-м, когда я вывихнула плечо.

– Наверно, было ужасно больно, – вставил Майло.

– Но она могла выйти раньше на итальянском языке, – с победоносной улыбкой парировала мисс Чилмарк.

– Полагаю, нам нужны более точные сведения, – покачал головой Майло.

Ширли-Энн промолчала, но про себя решила при первой же возможности выяснить правду.

В эту минуту их прервали. В комнату вошла новая участница группы и, стянув с головы шелковую косынку, тряхнула волосами. У нее была короткая стрижка – шапка светлых пружинистых кудряшек, одна из тех шевелюр, которые всегда выглядят отлично и почти не требуют укладки.

Рука Ширли-Энн невольно потянулась к голове, чтобы пригладить непослушные пряди. С прической у нее всегда были проблемы.

Майло представил вошедшую:

– Это Джессика, наш эксперт по женщинам-детективам. Дайте ей шанс, и она засыплет вас их именами.

– Как интересно! – Ширли-Энн была очень рада, что не всем участникам «Ищеек» стукнуло за шестьдесят. – Дайте я тоже попробую. В. И. Варшавски, Кинси Милхоун, Шэрон Маккоун, Дженни Кейн.

– Лучше ограничимся британками, – с широкой улыбкой предложила Джессика. – Корделия Грей, Джимайма Шор, Анна Ли, Пенни Ванавэйк, Кейт… Кейт… персонаж Вэл Макдермид… вылетело из головы…

– Кейт Брэнниган, – деликатно напомнила Ширли-Энн.

– Вы читали Макдермид?

– Она читала все, – без улыбки вставил Майло. – Похоже, мы узнаем от нее много интересного. Что касается моих личных пристрастий, то я предпочитаю их скрывать.

По вескому тону, каким были произнесены эти слова, Ширли-Энн решила, что он гей.

Джессика сняла мокрый плащ и бросила на столик в углу. На ней был эффектный черный топ и черные леггинсы с белым поясом.

– А где стул? – спросила она.

Майло посмотрел на нее с удивлением: в центре комнаты стояло несколько свободных стульев, расставленных в форме круга.

– Я имею в виду – стул председателя, – объяснила Джессика. – Где Полли?

– Она опаздывает, – ответил Майло. – Как и Руперт.

– Руперт всегда опаздывает, – заметила мисс Чилмарк. – Предлагаю всем сесть и начать без них, – с этими словами она прошла в центр и заняла один из стульев.

– Бьюсь об заклад, она бы с удовольствием заняла место председателя, – шепнул Майло Ширли-Энн. – Это ее давняя мечта.

Джессика вмешалась:

– Полагаю, нам лучше подождать Полли. Она очень расстроится, если узнает, что мы задержались из-за нее.

– Именно поэтому нам и надо начинать, – парировала мисс Чилмарк со своего места.

Однако к ней больше никто не присоединился, и вопрос решился сам собой.

Джессика обвела взглядом комнату.

– Сид здесь? Ах, да, вижу.

К удивлению Ширли-Энн, откуда-то из-за колонны вышел мужчина в коричневом плаще и вскинул руку в быстром жесте, который, пожалуй, можно было бы принять за дружеское приветствие, если бы его испуганный вид и широко открытые глаза не говорили о том, что он скорее отмахивается от привидений. Судя по всему, когда она приехала, он уже был в крипте. Сид не сказал ни слова, и никто не обратил на него ни малейшего внимания. Ширли-Энн стало за него неловко.

– Вы местная, не так ли? – спросила Джессика с той милой уверенностью в своих словах, которую современные англичанки практикуют для самоутверждения.

– У нас квартира на Рассел-стрит, – ответила Ширли-Энн. – То есть, квартира у Берта – моего бойфренда. Мы вместе почти полгода. Он местный, родился и вырос в Бате. А я, увы, нет. Приехала в прошлом году.

– Вам не за что извиняться, милая, – улыбнулась Джессика.

– Знаете, мне всегда немного неловко перед людьми, которые всю жизнь прожили в Бате. Я работаю в местной турфирме – вожу туристов на автобусе.

– Приехали год назад и уже стали гидом! – рассмеялась Джессика. – Вам везет. Откуда вы? Из Лондона?

– Да, из Ислингтона.

– А ваш бойфренд из Бата? Что ж, значит, вы в курсе всех местных новостей. Чем он занимается?

Она откровенно вытягивала из нее информацию, но делала это так мягко и ненавязчиво, что придраться было не к чему.

– Берт? Он работает в спортивно-культурном центре. Вечерами его часто не бывает дома, так что меня вполне устроят ваши поздние собрания – если, конечно, вы меня примете. Какие у вас правила?

Майло вмешался в разговор.

– Мы обходимся без церемоний, – заявил он, хотя все происходившее скорее противоречило его словам. – Несколько лет назад два-три человека из нашей компании – я имею в виду Полли Уайчирли, Тома Пэрри-Моргана (бедняга уже умер) и себя – встретились за ужином в курортном павильоне, – помнится, тогда с лекцией выступала Ф. Д. Джеймс, – и обнаружили, что имеем общую склонность к детективной литературе. Мы случайно оказались за одним столиком. А поскольку Полли обожает все организовывать – скоро вы сами в этом убедитесь, – она настояла, чтобы мы встретились снова. Время от времени путь в наше логово находят новые «Ищейки».

– Например, вы, – вставила Джессика.

– Теперь я понимаю, почему вы так назвались, – кивнула Ширли-Энн. – У вас есть членские взносы?

– Ровно столько, чтобы хватило на аренду помещения, – ответил Майло. – Раньше мы встречались в пабах, но потом наши дамы решили, что снимать комнату будет более культурно.

– Ничего подобного, – возразила со своего стула мисс Чилмарк. – Нас попросили удалиться, когда Руперт устроил безобразную сцену в Римском баре у Фрэнсиса.

– Но мы могли бы перебраться в другой паб, – покачал головой Майло.

– Вы прекрасно знаете, что там было бы то же самое.

По крайней мере, теперь информация поступала в обе стороны. Ширли-Энн мысленно подытожила то, что узнала об «Ищейках». По словам Майло, их было шесть. Три женщины: Полли, председатель клуба, которая любит все организовывать, но расстраивается, если ей случается опоздать; амбициозная мисс Чилмарк, поклонница Умберто Эко; и Джессика, эксперт по женщинам-детективам. Джессика ей понравилась. А также трое мужчин: Майло, скорее всего, бывший чиновник, судя по его педантичным манерам, и, вероятно, гей; незаметный Сид; Руперт, устраивающий сцены в пабах. Слава богу, что она пришла сюда не для романтичного знакомства.

– Руперт не так уж плох, – заверила ее Джессика. – Просто любит пускать пыль в глаза. Уверяет, что знаком со всеми знаменитостями. Зато его выходки хоть как-то расшевеливают наше болото. Руперт увлекается нуаром – авторами вроде Джеймса Эллроя и Джонатана Келлермана.

– Он будет сегодня вечером?

– Да, но не раньше, чем мы начнем. Он любит появляться с помпой.

Ширли-Энн сразу усомнилась, что сможет относиться к Руперту так же благодушно и терпимо, как Джессика.

Из открытой двери послышался голос:

– Ради бога, извините. Даже не знаю, что вы теперь обо мне подумаете. Я уронила ключи в сточную канаву и минут двадцать пыталась их оттуда выудить!

Судя по всему, это была Полли Уайчирли – густо покрасневшая то ли от смущения, то ли от недавних приключений. Она дышала шумно, как астматик. С ее появлением средний возраст группы приблизился к шестидесяти, но в ее походке чувствовалась бодрость, а в лице было что-то мягкое и успокаивающее. Невысокая, плотная, с серебряными волосами, в широком габардиновом пальто, – именно так, по мнению Ширли-Энн, должна выглядеть классическая добрая тетушка.

– Так вы их достали? – спросил Майло.

– Да, благодаря добросердечному таксисту, который увидел, как я торчу на коленях возле обочины. Такие вещи случаются сплошь и рядом. Но, конечно, не со мной. – От улыбки на ее щеках появились ямочки. – Я могла бы рассказать, что нужно делать, если с вами произойдет нечто подобное, но мы и так потеряли много времени. Послушайте, мне нужно помыть руки. Почему вы не начали без меня?

– Хороший вопрос, – отозвалась мисс Чилмарк. – Садитесь, леди и джентльмены.

– Мы можем подождать еще несколько минут, – вставила Джессика.

– Да, давайте подождем, – поддержал Майло.

Мисс Чилмарк прищурила глаза, но промолчала.

– Что сегодня в программе? – спросила Ширли-Энн у Майло.

– Не знаю. Это обычно решает Полли. У нас неформальное общение. Есть только одно правило – мы по очереди рассказываем о книгах, которые прочли недавно и которые нам понравились.

– Только, ради бога, не упоминайте «Имя розы», – пробормотала Джессика.

– Надеюсь, мне не придется проходить какой-нибудь вступительный обряд?

Глаза Майло блеснули.

– Тайная церемония?

Джессика улыбнулась.

– Черные свечи и череп? Как называется это общество писателей? «Детективный клуб»?

Полли вернулась в комнату, и все дружно направились к свободным стульям. О тайной церемонии больше никто не вспоминал.

Глава 3

– Входите, Питер, мы давно вас ждем, – произнес помощник начальника полиции.

– Зачем, сэр?

– А вы не знаете?

Даймонд настороженно обвел взглядом лица сотрудников, сидевших за овальным столом. В этот вечер на втором этаже «орлиного гнезда», как называли полицейскую штаб-квартиру в Бате, проходило ежемесячное совещание высших полицейских чинов под руководством помощника начальника полиции – ПНП.

– Чтобы обсудить недавний арест. Тот самый, когда вы взяли парня из банка.

– Хотите меня повысить?

– Господи, при чем тут это. Просто порадоваться за вас. С тех пор, как вас снова поставили во главе отряда, вам не попадалось ни одного приличного убийства. И вот, наконец, удача.

– Я бы не назвал это «приличным убийством», – возразил Даймонд. – Два заурядных клерка в банке. Один что-то не поделил с другим и пустил в него пулю. Не стоит бумажной работы.

– Он уже признался?

– Да, на семнадцати страницах – пока.

ПНП прокомментировал:

– Вот это, я понимаю, бумажная работа. И вряд ли дело такое уж простое.

– В последние полгода бедняге сильно не везло.

На него внимательно уставились несколько пар глаз. Никто ничего не сказал, но Даймонд знал, о чем они думают: в последнее время ему тоже не везло. Унылая канцелярщина, которой он теперь занимался по долгу службы, была не худшей из его проблем.

– А как насчет оружия? – спросил чей-то голос.

– Он выстрелил ему между глаз.

– Я имел в виду, где он взял…

– Это мы еще не выяснили. Наверно, узнаем, когда доберемся до двадцать пятой страницы.

– Не отчаивайтесь, Питер, – произнес ПНП, хотя его послужной список вряд ли давал ему право обращаться к подчиненным по имени. – Продолжайте выбивать показания. Возможно, ваш клерк окажется серийным убийцей.

На лицах сотрудников появились вежливые улыбки.

Даймонд покачал головой.

– Меня устроит старое доброе убийство. Мне ни к чему трупы на каждом углу. Одного вполне достаточно, если есть над чем поработать. Неужели в Бате не осталось нормальных преступников?

– Блажен, кто верует… – пробормотал Джон Уигфул, возглавлявший убойный отдел до прихода Даймонда. Теперь он стал начальником отдела информации розыска и тоже не особо радовался жизни.

ПНП понял, что пора переходить к делу, и в следующие полчаса отдуваться пришлось Уигфулу. Речь зашла об операции «Шмель», пиар-кампании против квартирных ограблений. Эта работа была ему в новинку, но он хорошо подготовился и довольно убедительно рассказал начальству о снижении уровня преступности.

– Мы добились впечатляющего успеха, сэр, – заверил он. – Само собой, информация о всех ограблениях теперь сразу поступает в «Улей».

– Куда?

– В «Улей». Это компьютерная система, созданная командой «Шмеля». Мы анализируем данные и разрабатываем оптимальную тактику по борьбе со взломщиками.

– Значит, главную роль играют компьютерные технологии? – спросил ПНП, явно стараясь отвязаться от «шмелиной» темы.

Даймонд подавил желание зевнуть. Компьютеры нравились ему не больше, чем пиар и пресса. Он предпочитал думать о поэзии. Странно, особенно если вспомнить, что в последние годы он не прочитал ни строчки. Но теперь в голове у него вертелся обрывок старого стиха, который он выучил для экзамена в школе. Как там, бишь, называлась эта штука? Иллюстрация к какой-то стилистической фигуре?

Разговор об операции «Шмель» продолжался еще добрых двадцать минут. Остальные сотрудники решили воспользоваться случаем, чтобы произвести впечатление на нового шефа, и вскоре вся комната гудела и жужжала, как пчелиный улей.

Ускользавшая строчка вдруг ясно и четко всплыла в его памяти. Он произнес ее вслух:

– Жужжит и жалит разозленный рой.

За столом воцарилась тишина.

– Ономатопея, – пояснил он.

– Думаю, нам пора сделать перерыв, – пробормотал ПНП, бросив озадаченный взгляд на Даймонда.