Текст книги "Прощай, Бог"

Прощай, Бог
Pol Pot

Наши лица, как коробки.

Наши ноги, как столбы.

Наши взгляды, как заклёпки.

Словно пробка, наши лбы.

Ф. Чистяков.

© Pol Pot, 2016

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Часть первая
Переполох

За окном было хмурое февральское утро. Ну как утро, часов около одиннадцати. Над городом низко плыли серые облака, почерневший смёрзшийся снег лежал островками по обочинам, машины медленно ползли в пробках. Морозило градусов до 20. Прохожие передвигались съёжившись, засунув руки в карманы и стараясь побыстрее преодолеть расстояние на открытой местности, чтобы скорее попасть куда-нибудь в тепло. Над мегаполисом поднимался туман вперемешку с автомобильными выхлопами и прочими радостями современной цивилизации. В общем, обычная картина зимней Москвы начала третьего тысячелетия от рождества Христова.

Да, погода была не самая приятная, просто преотвратительная была погода, но ещё хуже было настроение у человека, который стоял у этого самого окна. Следует отметить, что это окно было не совсем простое, а очень даже замечательное было это самое окошко. «Ну, что может быть замечательного в каком-то там окне?» – скажете Вы и будете совершенно не правы. Весь вопрос заключается в том, где находится это самое окно и куда оно смотрит. А наше окно как раз и выходило на большую просторную площадь, называемую Лубянской. Не трудно догадаться, какому зданию принадлежало это окошко.

Ведомство, которое располагалось в этом доме, сменив за последние девять десятилетий несколько названий, вызывало весьма широкую гамму чувств у всего населения нашей необъятной страны. В основном преобладал панический страх, но за последние двадцать лет (после очередной реорганизации и переименования) страх сменился лёгким опасением и безразличием. Сильно бояться продолжали только очень состоятельные и просто богатые граждане, остальная же часть населения была полностью занята добычей средств на хлеб насущный и, проклиная свободный рынок, не обращала особого внимания на карательные органы.

Но вернёмся к персоне, стоящей возле этого замечательного окна. Человеком, мрачно наблюдающим за замороженным городом, был полковник ФСБ руководитель сверхсекретного отдела Ожерельев Андрей Валентинович. Тот отдел, которым заведовал наш полковник, был настолько засекречен, что никто не знал не только его названия, но даже не догадывался о существовании этого подразделения. Поэтому и нам знать не положено, да и не особо то хотелось. Какая радость нам знать название, сути это не меняет. По правде сказать, функции подобных организаций во все времена и при любых социальных устройствах общества всегда остаются неизменным, они защищают власть от остального населения страны. И у нас нет никаких оснований полагать, что за последние пару десятков лет могло что-то измениться. Так что, как собаку не назови, она всё одно, будет гавкать.

Итак, окно наше было замечательное, сам кабинет, которому оно принадлежало, был большой и престижный, да и всё здание вызывало мистический трепет. Логично было бы предположить, что и внешность хозяина этого кабинета должна была соответствовать окружающей обстановке, но как это всегда бывает, с внешностью вышла промашка. Подвела нашего полковника внешность. Нет, он не был ни уродом, ни калекой, ни каким другим рахитом, просто, в таких интерьерах хорошо бы смотрелся живописный и загадочный мужчина типа Джеймса Бонда в исполнении Шона Коннери, а наш полковник явно не дотягивал до этих параметров.

Росту он был среднего, глаза имел серые, нос картошкой и слегка оттопыренные уши. В общем, обладал наш полковник той стандартной и непримечательной внешностью, которую так любят и уважают все спецслужбы мира. Именно людей такими внешними данными они предпочитают видеть в своих рядах, стандартных, неприметных в толпе и полностью растворяющихся в любом скоплении двуногих. Полнейшая естественная природная маскировка, про таких говорят: «Глазу не за что зацепиться». Лет наш полковник имел около сорока, на голове уже высвечивалась плешь и заметно обозначился животик. Но, несмотря на свою заурядную внешность, он выглядел весьма ухоженно. Дорогой костюм, престижные часы, галстук, систематический маникюр и другие косметические процедуры делали своё дело. Однако, слегка отёкшее лицо и наметившиеся мешки под покрасневшими глазами лучше всяких слов говорили о том образе жизни, который вёл Андрей Валентинович последние лет пятнадцать. Неплохие деньги, дорогой алкоголь, элитные шалавы и бурный отдых в районе Средиземноморья смазывали впечатление добропорядочности и достатка. В общем, вид имел наш полковник двоякий – ухоженно-потасканный.

Хотя Андрей Валентинович и не мог похвастаться сногсшибательной внешностью, но обладал он весьма незаурядными умственными способностями и сообразительностью. Именно благодаря этим своим качествам полковник сумел обскакать подавляющее большинство своих сослуживцев. Все те, с кем он начинал службу, не добились и половины того что удалось Андрею Валентиновичу. Его однокашники носили в лучшем случае погоны подполковника и были, что называется, на подхвате. Многие, так ничего не добившись в карьере, уходили на пенсию или в другую сферу деятельности, некоторые всё ещё барахтались по службе, но только полковник Андрей Валентинович Ожерельев, единственный из них всех, занимал высокую должность и имел определённый самостоятельный статус в иерархии ФСБ. Конечно, и над ним было начальство, но в таких количествах, которое уже можно терпеть.

Справедливости ради, стоит заметить, что звание полковник и столь высокий пост Андрей Валентинович получил совсем недавно, не прошло и четырёх месяцев. Но этот факт никак не умолял достоинств нашего бравого героя. От природы он имел хорошее чутьё, да что там хорошее, просто замечательное чутьё имел полковник. Благодаря этому своему дару, Андрей Валентинович сумел избежать многих неприятностей и получить хороших выгод и в карьере, да и в жизни тоже. Это чутьё предостерегало его от неправильных решений и подталкивало к оптимальным действиям. И правильная женитьба на дочери генерала, и умение выбирать полезных людей, и какое-то необъяснимое предвидение опасности, в общем, всеми своими успехами полковник был обязан своей интуиции.

Взять, хотя бы, историю с той крупной сетью магазинов сотовых телефонов. Пришли тогда серьёзные бизнесмены, принесли хорошие деньги, просили взять под крышу, предлагали долгие и стабильные отношения. Ну что ещё спрашивается надо. Обычное в этой среде дело. Но что-то ёкнуло внутри у тогдашнего майора Ожерельева. Вроде бы всё хорошо и заманчиво в этом предложении, но внутри не спокойно и свербит, не лежит душа и всё тут. Отказался он тогда от работы с этой фирмой, чем вызвал неподдельное удивление у своих коллег. Все посчитали ли бы за счастье работать на таких условиях. Большинство сотрудников ФСБ в то время сбивались с ног в поисках таких заказов, а тут сами пришли и всё на блюдечке принесли. В общем, покрутили тогда у виска пальчиком коллеги – мол, зажрался майор, от такого жирного куска отказался, да и сами взялись за дело.

Поначалу всё было прекрасно, первые пару недель пришлось слегка поработать, разогнать всякую плохо организованную шантрапу вокруг этого бизнеса, наладить безопасные пути доставки товара в магазины и порешать некоторые вопросы с таможней. Зато следующие три месяца были как в сказке: только регламентные работы, хороший доход и спокойная жизнь. Уже стали ходить слухи о том, что майор Ожерельев спёкся, проморгал первоклассный заказ, и начальство стало недовольно коситься в его сторону. Однако, месяца через три стукнуло, наехал кто-то на эту фирму. Причём наехал так, что затрещало всё вокруг. Поначалу те люди, которые взялись за курирование этой конторы, не разобравшись толком, откуда дует ветер, пытались как-то сопротивляться. Но очень скоро им дали понять, кто хочет подмять под себя этот бизнес, ноги росли откуда то из высоких кабинетов администрации президента. ФСБшники сразу же прекратили сопротивление. Но было уже поздно, головы полетели. Раздули сильный скандал, завели несколько показательных дел и так далее и тому подобное. Запахло очередной чисткой в органах. Кто-то был уволен, кто-то разжалован, кто-то по-тихому отправлен на пенсию. Только майор Ожерельев стоял как скала посреди бури. Он один не только не пострадал из своего отдела, но и получил небольшое повышение.

Вот какое замечательное чутьё было у нашего бравого полковника. И подобных случаев можно припомнить не один. Или хотя бы взять его постоянные крупные выигрыши в казино, пока их не позакрывали в Москве. Как бы сильно не был пьян Андрей Валентинович, а ставки почти всегда делал правильно. Справедливости ради следует отметить, что карьера, да и вся жизнь полковника так удачно складывались благодаря именно этому самому животному чутью, а не каким-то там его выдающимся умственным способностям. Но в тот злополучный день почему-то оно не сработало, подвело, промолчало. Ни чем не захотела его безотказная доселе интуиция проявить себя в этом вопросе, сохранила нейтралитет и полное безмолвие, решай, мол, сам. Ну, наш премудрый служака и нарешал, как смог. А дело было так…

Примерно четыре месяца назад тогдашнего подполковника Ожерельева вызвал к себе в кабинет его начальник. Андрей Валентинович зашёл, доложился и застыл в ожидании. Начальник загадочно произнёс, что с подполковником хочет кое-кто поговорить и вышел из кабинета. Через пару минут в кабинет вошёл человек в сером костюме и матовых очках. Андрей Валентинович сразу же узнал его, это был заместитель директора ФСБ Шёпотов Дмитрий Леонидович. Они поздоровались.

Следует заметить, что генерал Шёпотов был фигурой загадочной. Никто не знал, чем он занимался и что курировал. Слухи ходили разные, но подтверждений не было никаких. Поэтому к нему в конторе относились с каким-то мистическим уважением и опаской.

Итак, они поздоровались и генерал начал разговор с дежурных фраз о семье, детях, здоровье и службе. Ожерельев отвечал стандартно и благодарил за внимание к своей скромной персоне. Потом речь зашла о перспективах роста карьеры подполковника. Андрей Валентинович отвечал, что прилагает все усилия и прилежность в исполнении своих служебных обязанностей, но рост карьеры, увы, зависит не только от него, но в большей степени от благосклонного отношения начальства. На что генерал одобрительно и понимающе покивал головой и выразил своё согласие с мнением Ожерельева.

В общем, этикет был соблюдён и генерал перешёл к главной теме, ради которой он и вызвал Андрея Валентиновича. Шёпотов сделал подполковнику то самое предложение, от которого невозможно отказаться. И где тогда было это треклятое его знаменитое чутьё? Самоустранилось от своих прямых служебных обязанностей. Вот, сволочь! Но правда и генерал постарался, таких возможностей наобещал, таких перспектив нарисовал, что просто голова пошла кругом у подполковника и слюни потекли. И звание полковника, и собственный отдел со штатом и другими службами, и практически неограниченные полномочия, и такой взлёт карьеры, что просто ой-ой-ой. Вот же змей-искуситель. Ну как тут можно было отказаться? И не отказался тогда подполковник, купился, как Бобик на колбасу.

А предложил генерал Андрею Валентиновичу, ни много ни мало, возглавить секретный отдел, да такой секретный, что и слыхом о нём никто не слыхивал. С пол дюжиной самых расторопных и смышлёных сотрудников, с правом подключать любые отделы ФСБ и не только ФСБ к своей работе. С доступом к базам данных любых структур государственного и частного порядка, с неограниченными техническими возможностями, к прослушке всего и вся. Самые лучшие аналитические и разведывательные силы должны были оказывать любое содействие по первому требованию Андрея Валентиновича и его подчинённых. В общем, предлагалось Ожерельеву возглавить отдел с самыми широкими полномочиями, как говорится ширше и не придумаешь. На памяти Андрея Валентиновича не было ещё таких отделов в структуре госбезопасности.

А заниматься этот суперсекретный отдел должен был всего лишь одной единственной темой: обнаружением, задержанием или нейтрализацией некой загадочной организации, которая, по мнению аналитиков ФСБ, да и всех остальных спецслужб мира стремилась, ни много ни мало, к полному мировому господству, к изменению существующих норм и интересов в глобальной политике, к дестабилизации всего мирового порядка. А проблема заключалась в следующем…

Примерно пару лет назад в мире стали происходить странные, необъяснимые события, которые взбудоражили и переполошили все политические, финансовые, промышленные, религиозные и прочие круги, которые каким-либо образом были причастны к формированию властных структур. Некоторые личности стали бесследно исчезать. Нет, сам человек физически оставался целым и невредимым, а вот личность его как индивида совершенно изменялась. Эти загадочные явления не могли объяснить ни учёные, ни медики, ни другие специалисты. Вдруг, ни с того ни с сего, на какого-нибудь крупного политика или бизнесмена нападало самоубийственное желание говорить чистую правду о своей деятельности и выкладывать всю подноготную своих тёмных делишек, прямо как на страшном суде. И он в приступах какой-то садомазохистской откровенности предавал огласке все подробности своих неблаговидных поступков, при этом, несмотря на чины и звания, озвучивал все фамилии и должности людей, которые были в этом замешаны, подкрепляя свои слова весьма убедительными документами.

Или, вдруг, какая-то истеричная и скандальная светская львица начинала публично каяться и извиняться направо и налево, отписывала всё своё состояние какому-нибудь благотворительному фонду и уходила в монастырь. Или прокурор какой-нибудь области в одночасье превращался в истового правдоискателя и начинал заводить уголовные дела на всех подряд, начиная с губернатора этой самой области, причём никакие уговоры и увещевания на него не действовали, а спасти от громкого публичного скандала могло только увольнение оного прокурора или другие карательные меры. А то какой-нибудь высокопоставленный религиозный служитель начинал обличать свою организацию в пух и прах и выносить весьма богопротивный сор из своей культовой избы.

Поначалу никто сильного беспокойства не проявлял, ну мало ли у кого-то крышу сорвало, но когда это явление стало принимать систематический характер, спецслужбы насторожились. Особенно всех напугал случай с бывшим директором ЦРУ. Сидел себе много лет очень осведомлённый старый хрен на пенсии и помалкивал в тряпочку, консультировал по необходимости молодёжь, да выращивал какие-то сорняки у себя на огороде. И вдруг разразился такими мемуарами, что всем высокопоставленным чертям стало тошно. Мир узнал столько разных секретов и государственных тайн США, что всем стало ясно, откуда ноги растут и куда эти самые ноги лыжи навострили. И всё это с фактами, с доказательствами и с именами. В общем, скандал разразился грандиозный. Все неуклюжие попытки госдепа США оправдаться вызывали в мире ещё большее возмущение. Чуть ли не половина государств едва не разорвали дипломатические отношения с США, и в первую очередь их ближайшие союзники.

Особенно потешались над американцами СМИ. Журналисты просто писались от восторга. Таких фельетонов и карикатур давненько не было видно. Ценой неимоверных усилий правительству США удалось кое-как нормализовать ситуацию. А этот бывший директор ЦРУ никак не унимается, всё режет и режет правду-матку в лицо, не взирая на чины и звания. И резал бы до сих пор, если бы его не упрятали в какую-то закрытую психушку.

Или история с председателем совета директоров одной транснациональной корпорации. Тоже был громкий скандал. Он вдруг выложил в печать всю подноготную своей компании. Как подкупались чиновники, как убирались конкуренты, как захватывались рынки сбыта и так далее и тому подобное, вплоть до убийств. Много интересного люди узнали о нравах, царящих в мире большого бизнеса.

Вот тут то спецслужбы взялись за дело серьёзно, засучив рукава. А как не взяться то, когда государственная безопасность под угрозой, да что там государственная, весь мировой порядок оказался на грани разрушения. Кто-то применяет новое, доселе невиданное психическое оружие. Переделывает людей по своему хотению в очень неудобные и опасные для власти личности. И ведь же, сволочь, берёт всё людей знающих, сильно осведомлённых, владеющих большими секретами. Это что же будет твориться, если все вдруг начнут говорить правду? Всплывут наружу все грязные проделки спецслужб, да и не только их. А если копнуть поглубже, то могут возникнуть очень неудобные и неприятные вопросы: зачем нужны политики, армии, полиции, да и само государство и чем они там все занимаются? Кто и зачем раздувает конфликты и войны? Как распределяются материальные ценности? Как на эти вопросы отвечать? Правду не скажешь, а народ интересуется. Это же прямая угроза существующему мировому порядку. Вот система и начала защищаться.

В спецслужбах по всему миру были созданы отделы, подобные тому, что возглавил полковник Ожерельев. Были задействованы лучшие из лучших: оперативные работники, аналитики, технари и прочие специалисты. Самая современная техника была предоставлена в их распоряжение, все государственные и частные учреждения обязывались оказывать им помощь по первому требованию, колоссальные ресурсы были направлены на решение этой задачи. Это вам не шутки. Какая-то неведомая сила решила захватить мировую власть, и для этого воспользовалась секретным оружием, чтобы развалить систему изнутри. Прямо вторжение инопланетян с целью морализации землян.

В общем, надлежащие службы яростно взялись за работу. Первым делом всех известных на тот момент пострадавших отдали медикам на опыты для выявления каких-либо отклонений или нарушений функционирования организма. Врачи только развели руками, туловище вроде бы на месте, голова на месте, стул в порядке, а человек другой. Так называемых пострадавших подвергли детальнейшему осмотру: их просвечивали рентгеном, делали УЗИ всех органов, томографию, пункцию спинного мозга, обследовали на предмет облучения, одних анализов взяли с каждого штук по пятьдесят, а психологи замучили их тестами. И ничего. То есть память в порядке, физические кондиции прежние, анализы в норме, а люди другие.

Опрос самих пострадавших результата тоже не дал. Все в один голос говорили, что раньше вели неправильную жизнь, а теперь в одночасье прозрели и решили измениться, как они считали, к лучшему. Сначала было подозрение, что все они подверглись какому-то гипнозу. Были привлечены лучшие специалисты в этой области. Пострадавших гипнотизировали, разгипнотизировали, подвергали допросам под гипнозом и делали ещё бог знает что. Результат был таким же. То есть, полное отсутствие оного. Специалисты утверждали, что изменение личности произошло без гипноза.

Тогда спецслужбы зашли с другой стороны. Они стали выяснять где, с кем, как и когда за последние полгода контачили пострадавшие. Сыщики пытались хоть за что-нибудь зацепиться, они искали хоть какую-то связь между пострадавшими, хоть что-то общее в этих отдельных случаях. И ничего не находили. Были просмотрены сотни тысяч километров видеозаписей, опрошены тысячи людей, перерыты горы документов. И ничего. Тогда пошли стандартной для всех спецслужб дорогой, стали прослушивать всех подряд, шерстить информационное пространство, проверять все финансовые потоки, подключили всю агентуру в различных сферах, в общем, весь набор методов сыска. И опять всё напрасно.

Этого быть не могло, но это было. Такая мощная организация, которая обладала такими технологиями, должна была оставлять следы: технологические, финансовые, информационные, да и вообще, следы жизнедеятельности. Должна была где-то быть лаборатория, да не одна, должны были быть сотрудники, исполнители, координаторы. Любая, даже самая законспирированная организация оставит хоть малюсенький след. А здесь все мировые спецслужбы стоят на ушах, самым пристальным образом разглядывают всё в микроскоп и ничего не находят. Грешили сперва на страны изгои, типа Ирана и КНДР, но и эта версия быстро развалилась. В общем, зашло следствие в тупик. А новые пострадавшие всё продолжали прибывать. Тогда полетели головы, стали снимать руководителей этих секретных отделов и ставить других. Вот в эту мясорубку и попал наш новоиспечённый полковник.

Когда Андрей Валентинович принял предложение генерала Шёпотова и начал входить в курс дела, только тогда он узнал, что этот отдел создан около двух лет назад, и за это время сменилось пять или шесть начальников, и ни один из них не протянул и полугода. Но было уже поздно, обратной дороги не было. Пришлось полковнику впрягаться и отрабатывать авансы. Но что он мог сделать? Просмотрев все мероприятия, которые были сделаны до него его предшественниками, полковник нашёл их правильными. Были использованы все известные приёмы и методы оперативной работы, и Андрею Валентиновичу ничего не оставалось, как повторить все эти процедуры. Были заново опрошены свидетели, в сотый раз проверены показания и в десятый раз пересмотрены видеозаписи. Новые эпизоды были проверены подобным же образом. Результат, как вы уже догадались, был нулевым.

Потому то и стоял теперь наш полковник с мрачным видом у этого самого замечательного окна и рассматривал замороженный город. Минут пятнадцать назад он вернулся из кабинета генерала Шёпотова, где с полдюжины генералов имели с ним такую беседу, что и рассказать страшно. По правде говоря, полковник Ожерельев Андрей Валентинович уже начал сомневаться, к тому ли самому виду млекопитающих, известному как HOMO SAPIENCE он имеет отношение или к какому-то другому отряду животных или того хуже, растений.

Скрестили его господа генералы со всеми мыслимыми и немыслимыми формами жизни живой и не живой природы. Изнасилование воспитанницы Смольного института благородных девиц ротой революционных матросов показалось бы невинной шалостью по сравнению с тем, что сотворили они над полковником. Таких эпитетов, таких оборотов русской речи, такого надругательства над собой полковник Ожерельев ещё не знал. Ко всему привычны бойцы невидимого фронта, но и у их фантазии есть пределы. То, что полковник узнал о себе в кабинете начальника, в его голове не укладывалось. Не мог он себя представить в тех цветах и красках, в какие разукрасили его господа генералы. Вроде бы солидные, образованные, культурные люди, но таких, с позволения сказать, слов и оборотов ещё никогда не слышало не то чтобы приличное общество, но и даже самое низкое, грубое и аморальное сборище самых отъявленных негодяев. Вот и стоял теперь озадаченно наш полковник у окна и привыкал к новым ощущениям.

«Что это было? Как они могли так со мной? Да как у них только язык повернулся, чтобы меня в этакую карусель, да ещё и через такую форму жизни? Не представляю себе. Это же прямо какой-то позор. Да со мной после такого не то, чтобы в разведку, а и в баню никто не пойдёт. И как жить дальше после такого безобразия?» Вот примерно с такими мыслями мы и застали нашего полковника в его престижном кабинете угрюмо взирающего на бестолковую суету большого города. Постепенно его взбудораженное воображение успокоилось, и он начал рассуждать более трезво и осмысленно.

«Карьере конец, ничего не попишешь», – думал он, – «в отведённые ему две недели ничего сделать не получится, положительного результата не будет. Да и откуда же ему взяться, если перепробованы все методики, использованы все способы сыска, лучшие умы подключены, лучшая техника задействована, вся агентура стоит на ушах, всё информационное пространство просвечивается вдоль и поперёк, все финансовые потоки контролируются, даже специальные машины ходят 24 часа в сутки и отслеживают источники подозрительного излучения. И всё это уже не первый год, а результата нет, нету ничего. Такие ресурсы задействованы, такие деньги выделены. Да в такие сети даже микроб не проскочил бы, а тут пустота. Чего там они думают, что я, как волшебник, скажу заклинание и всё исполнится? Нет, карьере точно конец, тут и к гадалке не ходи».

Эх, чёрт побери, а как всё неплохо складывалось последнее время у Андрея Валентиновича. И с деньгами всё хорошо, и сын – оболтус вроде бы перестал каждый день таскаться по клубам и просаживать отцовские деньги, а стал прилежно посещать лекции и сдавать зачёты, и с женой стало всё более менее терпимо.

А тут несколько месяцев назад завёл себе Андрей Валентинович новую любовницу. Красивая деваха, просто слов нет, ну всё при ней. Она участвовала в каком-то там конкурсе красоты не то подмосковья, не то ещё чего-то и даже вышла в финал, но там её засудили, как она сама всем рассказывала. Познакомился с ней полковник где-то по пьяни в клубе. Очень уж она ему понравилась. Многие его коллеги и друзья, видя их вместе, завидовали ему, такую бабу отхватил. Но, по правде говоря, завидовать особенно было не чему. Эта девица насколько была красивая экстерьером, настолько же была глупая и пошлая. Всё её очарование вмиг слетало, как только она раскрывала свой рот. В этой красивой голове ни хрена не было кроме денег, шмоток, клубов и курортов. Разговаривать с ней можно было от силы минут пять, потом хотелось сказать: «Закрой рот, дура». В общем, встречался с ней полковник в основном ради престижа, да и перепихнуться время от времени. Денег она с него вытянула на пароход, не меньше.

Иногда Андрею Валентиновичу приходила в голову забавная мысль, а что если изловить эту самую загадочную организацию и попросить у них, чтобы они своим оборудованием или опустили её внешность до уровня внутреннего мира или подняли этот внутренний мир до уровня внешности. А то прямо какая-то сплошная дисгармония получается. А теперь такая жизнь накроется медным тазом. Отберут удостоверение, статус и прочие радости госслужбы. Связи, конечно, останутся, но отношение к нему поменяется, одно дело говорить с действующим полковником ФСБ и совсем другое с отставником.

«Эх, жизнь моя жестянка,» – думал полковник, кляня судьбу. Почему же всё так обернулось, почему не выручило его чутьё, куда оно запропастилось, зачем оставило его на съедение обстоятельствам? Такие вот невесёлые мысли медленно проплывали сейчас в голове у полковника ФСБ Ожерельева Андрея Валентиновича. И, стоя в это хмурое февральское утро у окна и рассматривая зимний город, клял он распоследними словами обстоятельства, судьбу и особенно своё знаменитое, до последнего случая безошибочно работающее чутьё.

И кстати, делал он это совершенно напрасно, не подводило оно его ни в тот раз, когда полковник согласился возглавить этот отдел, ни позже, уже в процессе работы. Все козыри были на руках у полковника, только нужно было правильно сыграть.

Всё-таки не зря уважали генерала Шёпотова в конторе, светлая голова. Именно он после смены нескольких начальников этого отдела предложил кандидатуру Ожерельева. Видя всю тщетность попыток прежних руководителей выйти на след загадочных террористов, генерал предложил при назначении нового начальника руководствоваться не прошлым опытом работы или исполнительностью, а какими-то другими качествами, например интуицией или чутьём. Про Ожерельева в конторе поговаривали, что он некоторые события за версту чует. И ведь же не прогадал генерал, правильную ставку сделал. Сам не догадываясь о том, очень близко подошёл тогда Андрей Валентинович к этой загадочной организации, только руку протяни и вот они уже сидят все тёпленькие в кабинете у полковника и раскалываются, прям до жопы, и строчат показания друг на друга. Мечта следователя, да и только. Но в будничном круговороте дел не разглядел он их тогда, не заметил, не поверил своему чутью. Видно одного чутья в таком деле не достаточно, маловато будет.

Но обо всём по порядку. Прошло уже около полутора месяцев с того дня, как полковник возглавил отдел. Уже войдя в курс дела, Андрей Валентинович, сопоставив хронологию событий, пришёл к выводу, что первые, так называемые пострадавшие появились где-то в Москве или ближайшем подмосковье. Напрашивался вывод или эта организация своя доморощенная, или эти злодеи начали обкатку своего вредоносного оборудования с России. И это был первый правильный шаг полковника.

Установили самого первого пострадавшего. Им оказалась известная на всю страну стервозная, скандальная, истеричная светская львица, которая вдруг раздала своё немалое состояние кому не попадя и отправилась монахиней в какой-то отдалённый монастырь. Её родственники пребывали в истерике, ни с того ни с сего такие радикальные перемены. Как только её не пытались лечить и всё безрезультатно, она твердила только одно, что вела неправедную жизнь, а теперь прозрела, всё осознала и должна исправить свои ошибки. Получилось очень даже смешно.

Было установлено ещё пару странных случаев. Несколько посредственных физиков, работающих в подмосковном НИИ вдруг разразились такими работами, что каждая тянула на Нобелевскую премию. И если бы комиссия по присуждению этой премии не была так политизирована, то все награды по физике остались бы за русскими лет на пять вперёд.

В общем, полковник установил, что началось всё здесь, прямо у него под носом, значит и ФСБ все карты в руки. Спецслужбы по всему миру очень активно обменивались информацией по этой теме. Конечно, выдавали не всё своим коллегам, но в виду серьёзности проблемы очень многое. Поэтому полковник Ожерельев знал, что на Западе пострадавшие стали появляться несколько позже, чем в России.

Итак, первый шаг в правильном направлении был сделан, нужно было делать второй. И полковник Ожерельев его незамедлительно сделал. Он понимал, что стандартные методы работы не дают желаемого результата, поэтому Андрей Валентинович принялся энергично искать новые подходы к решению проблемы, какие-то нестандартные действия, оригинальные идеи. От безысходности он стал привлекать к работе разных непризнанных гениев, шарлатанов и прочих сумасбродов. Конечно, главной цели никто из них не знал, им просто давали какое-то задание, например, обнаружить аномалию электромагнитного поля, или найти источник какого-нибудь неизвестного излучения или взломать какой-нибудь сайт, или искать в интернете материалы на определённую тему. И через подставных лиц платили им за эту работу. Конечно, надежды на это было мало, но ситуация складывалась критическая, и поэтому цеплялись за любую соломинку.