Текст книги "Девушка из Грин-Ривера"

***

– Ну и запах, – войдя в номер, мне пришлось помахать ладонью у лица, отгоняя от себя запах застарелой мебели.

– Обычный запах для такого заведения, – Мэри часто путешествовала с родителями. Запах заштатного мотеля ее не удивил. – Это Вам не Ле Мерис, мадмуазель, – добавила она.

– Неожиданное сравнение. Думаешь, Вуди Аллен захотел бы снять здесь фильм «Полночь в Джексоне»?

– Между прочим, полночь уже наступила, – торжественно объявила Триша.

Ей не был понятен смысл диалога, сочетание Парижа, полночи и Вуди Аллена ни о чем ей не говорили.

– В отеле Ле Мерис Вуди Аллен снял знаменитый фильм «Полночь в Париже», – пояснила Мэри.

– А я думала, это опять про живопись, – нисколько не расстроившись отмахнулась Триша.

Впрочем, она привыкла к моим заумным монологам и решила, что Аллен тоже как – то связан с живописью.

– Ну же, – продолжала Мэри, не отреагировав на замечание о времени, – ты будущий художник, подойди к этому творчески, – она обвела рукой скромный номер. – Вот это кресло, оно вполне могло бы быть в стиле Людовика XIV, да, Кассандра?

– Да-да, – сонно бормотала я, готовая согласиться с чем угодно, лишь бы скорее оказаться в горизонтальном положении в кровати. – Проблема в том, что кому-то придется лечь на этом шикарнейшем предмете интерьера, – грустно добавила я.

– Ты же – творческая натура, – резко выкрикнула Триша.

Они с Мэри одновременно бросились к скромной двуспальной кровати и разлеглись, раскинув руки и ноги, давая мне понять, что места хватит только на двоих.

У меня, дальше всех стоявшей от сего удобного ложа, не было шансов занять кровать.

– Будьте вы прокляты.

Девчонки смеялись и корчили рожи, развалившись на кровати. А я побрела осваивать кресло.

За стеной мальчишки о чем-то спорили. Были слышны громкие протесты Роджера.

– Тоже не могут кровать поделить.

– Брайан скорее ляжет на пол, чем окажется в одной постели с парнем, – хихикнула Мэри. – Это навредит его репутации латиноамериканского мачо.

Я превращала кресло Людовика XIV в кровать Людовика XIV, а Триша отправилась в душевую комнату крошечных размеров, так что шутка Мэри осталась неоцененной.

Разложив рассохшееся дешевое кресло, я отметила, что кровать из него получилась вполне приличная. Шведы много знают о комфорте и мало об эстетике. Но, после четырех часов езды любая кровать покажется совершенной. Я с наслаждением вытянула ноги, хорошо, что рост позволял.

– Триша поместилась бы наполовину, – я отвлекла Мэри от бесполезной суеты.

Мэри пыталась взбить маленькие подушки с наволочками марокканского стиля, в надежде, что они станут удобнее или волшебным образом увеличатся в размере. Она устало повернулась ко мне:

– Кэс, здесь интернет не ловит. Интернета нет и не будет.

Вот значит, почему Мэри ведет себя странно, как-то замкнуто и заторможено. Заскучала по социальным сетям.

– Мария, – я часто коверкала имена друзей на европейский лад, – без интернета даже лучше. Увидишь мир реальными глазами, без посредников в виде гаджета.

– Тоска, – Мэри закатила глаза. – Сегодня еще и полнолуние, – подруга подошла к окну, съежившись, будто от порыва ветра.

Я тоже приблизилась к окну, опершись заостренным локтем на пыльный подоконник.

На фоне островершинных гор, луна казалась гигантской и магнетически ужасающей. Высокая и зеркальная, хозяйка ночи отливала багрово-красным оттенком, одиноко застыв над вялой тишью горных хребтов.

Ночное небо замерло в необычайной безмятежности, благословляя на сон своим спокойствием.

Я отметила насыщенность подлунных тонов, придающих эфирную мистичность горной местности. Красота за окном напомнила мне о картине русского художника Архипа Куинджи.

Пейзаж изображал Кавказские горы в сиянии холодной мерцающей луны. Автору с тончайшей легкостью удалось передать иллюзию света, лунные отблески как – будто струились сквозь полотно.

Название вертелось у меня на языке, и я сосредоточилась, чтобы выдернуть его из памяти. «Ущелье. Ущелье… Дарьяльское ущелье», – мысленно воскликнула я, обрадовавшись, что готова выдержать экзамен по истории живописи.

«Людям с неустойчивой психикой не стоит смотреть в окно сегодня ночью», – ни с того ни с сего подумалось мне.

Диковинная пугающая тишина висела в прозрачном воздухе. Тишина была почти осязаема. От этого внезапный крик показался душераздирающим, я мгновенно вернулась в реальность из художественного забытья.

– АААААА!!! Пошла прочь! – вскричала Мэри, замахав полуобнаженными руками.

– Что с тобой?

Мэри уткнулась носом в стекло, пытаясь вглядеться в сумрак за окном. Краска отхлынула от ее лица, сделав ее похожей на типичную героиню хоррора. Девушка взволнованно дышала, Микки Маус на джемпере резко вздувался и раздувался.

– Что тебя напугало, Мэри? – я тактично дотронулась до подруги, пытаясь вывести ее из ступора.

На шум выбежала Триша в майке, надетой на изнанку.

– Что за вопли, Мэри? – возмутилась она.

– Ей что-то привиделось.

– Кэс, – Мэри медленно повернулась ко мне, – разве ты не видела ее? – ослабшая от внезапного испуга рука Мэри указывала в сторону подоконника.

– Луну? – удивилась я, не понимая, что могло напугать подругу.

– Девушку, – Мэри часто моргала, стараясь стряхнуть напугавшее ее видение. – Девушку в белом платье, там, на парковке. Она свалилась ниоткуда. Как будто умеет летать, – Мэри громко втянула воздух, пытаясь успокоить слишком ритмичное сердцебиение.

– Нет. Тебе, должно быть, померещилось, – я еще раз посмотрела сквозь пыльное стекло, желая на всякий случай убедиться.

Ничто не нарушило зловещего уличного безмолвия. Ветер беззвучно гонял по парковке одинокую рекламную листовку, причудливо переворачивая ее в воздухе, словно умелый фокусник.

На секунду мне показалось, что около леса, за территорией мотеля, маячит что-то белое, похожее на женский силуэт в белом саване. Я на миг отвела глаза, а когда снова посмотрела в окно, силуэт скрылся в тени раскидистой ивы. Я решила, что это игра света и тени. Какая женщина захочет бродить в лесу посреди ночи? Да еще в легком платье…

– Там никого нет, – я старалась успокоить взволнованную подругу, а заодно и себя.

– Дорогая, ты переутомилась, четыре часа за рулем, – Триша гладила Мэри по оливково-коричневым волосам. – Пойди, прими теплый душ, успокойся, – она слегка подталкивала подругу к двери в ванную комнату. – Дорога тебя утомила.

– По правде, мне стало дурно еще в дороге, – Мэри прислушивалась к порывам ветра.

Ее взгляд стал потерянным. Она смотрела невидящими глазами.

– Когда мы с Роджером ехали следом за вами, мы пару раз останавливались. И мне показалось, что за нами кто-то наблюдает.

– Это как? – удивилась я.

– Пару раз в зеркале заднего вида появлялась женская фигура в белом платье. Очень близко к моему багажнику. Я решила, что это глюк, так как ехала на скорости около 70 миль.

– Похоже на то, – согласилась я с доводами подруги.

– И вот опять я вижу этот силуэт, уже здесь, в мотеле.

Я и Триша внимательно вслушивались в слова подруги, изредка перекидываясь озабоченными взглядами.

– Я спросила Роджера, заметил ли он девушку в белой сорочке, но он никого не видел. И ты тоже не увидела ее. Что со мной происходит? – Мэри тупо уставилась в пол.

Сейчас она была похожа на ребенка, рассказывающего родителям о своем ночном кошмаре. Она вопросительно посмотрела на нас, ожидая нашего приговора.

Я отвела взгляд в сторону, стараясь не выдать своей тревоги. Мне не хотелось говорить, что Мэри не показалось, и я тоже видела женский силуэт. Но это могло еще больше сбить ее с толку. Лучше вернуться к этому разговору утром, в спокойной обстановке.

– Бедняжка, это от усталости, – Триша приобняла подругу. – Такое бывает, то глюки мерещатся, то девки, – подшучивала она.

– А вдруг она меня преследует? – раздражительно выпалила Мэри, – и в этом нет ничего смешного, – хлопнув дверью, она скрылась в ванной.

– А никто и не смеется, – ответила я, но услышала меня лишь Триша.

– Ты точно ничего не видела? Мэри какая-то психованная.

– Конечно, нет!!! – раздражительно буркнула я. – Зачем мне лгать?

Триша удовлетворилась полученным ответом. Она присела на угол кровати и принялась разбирать сумку.

Я почему-то вспомнила о мании преследования. В медицине есть понятие «бреда преследования», одного из самых распространенных видов бреда. Иногда к такому расстройству приводит отравление лекарственными препаратами, некачественным алкоголем или резкий испуг.

В случае с Мэри, можно было смело исключить алкоголь и таблетки. Девушка серьезно увлекалась пилатесом и была ярой сторонницей здорового образа жизни. Я, желая доказать эффект плацебо, иногда приводила в пример Мэри Уиллсон, способную излечить мигрень или простуду с помощью мятно – медового настоя. Ни таблетки, ни тем более спиртосодержащее Мэри ни за что бы не взяла в рот.

Я, как склонная для всего происходящего искать рациональные объяснения, приписала нервозность Мэри усталости. А факт, что нам обеим померещилась девушка, ни что иное, как совпадение.

– Может заварим мятный чай? Мэри оценит.

– Да, нам тоже не помешает. Я схожу к кулеру в коридоре, – отозвалась Триша.

Она накинула непромокаемую куртку и почти скрылась за дверью.

– Возьми с собой кого-нибудь из парней. Они все равно не спят. Этот тип на ресепшене не внушает доверия.

– Пожалуй, ты права, – ответила Триша и свернула к соседнему номеру.

Я стала рыться в своем неудобном портфельчике, кажется, мама положила несколько пакетиков травяного чая. Точно, вот они, прилипли к контейнеру с сэндвичами. Интересно, сэндвичи доживут до утра или стоит спрятать их в холодильник?

Я оглянулась на маленькую холодильную камеру, спрятавшуюся в соседнем углу.

– Холодильник поставили, а про чайник забыли.

Мини-холодильник был отключен от питания, я пошарила рукой в поисках шнура и взвизгнула, резко одернув руку. Из указательного пальца брызнула кровь, накололась на что – то острое.

Я поставила контейнер с продуктами на прикроватную тумбочку, зажала кровоточащий палец влажной салфеткой и трижды постучала по двери в уборную.

Мэри перекрыла воду и крикнула недовольно, не выходя из душа:

– Ну что еще?

– Я порезала палец, есть антисептик?

– Подожди, – после недолго раздумья буркнула Мэри.

Она быстро просунула руку с миниатюрным баллончиком спрея сквозь узкую щель в дверном проеме и тут же скрылась.

– Спасибо, – пожимая плечами, ответила я.

Странное поведение подруги начинало забавлять. Надо же, какая чувствительная, обиделась что ли из-за несуществующей девицы.

Затем, достав свою походную косметичку, пошарила в ней левой рукой и кое-как извлекла ватные тампоны и бинт. Я вспомнила, что папа учил не распылять спрей на открытую рану, для обработки нужно использовать чистую, а лучше стерильную ткань.

В девять лет, когда я поранила ступню в Йеллоустонском парке, отец преподал мне первые уроки выживания в лесу.

– Проклятая дыра, – я хотела пнуть ножку кровати, но воспоминания о поврежденной ступне остановили меня.

– Потише, Кэс, – Мэри показалась из ванной. – Как твоя рука?

– Нормально.

К счастью, кровотечение прекратилось, вместо этого я ощутила ноющую боль.

– Было бы удобнее, если бы порезала левую.

– А Триша где? – спросила Мэри, оглядываясь вокруг, попутно снимая с головы влажное полотенце.

– Пошла за чаем.

– Круто, по чашке чая и спать, я валюсь с ног от усталости.

Я отметила, что в голосе Мэри нет обиды. Это радовало.

– Ладно, я в душ.

«Рану нельзя мочить и промывать водой!» – я вспомнила еще одно наставление папы.

Разделась, аккуратно сложив вещи на миниатюрный пластиковый стул. Хорошо, хоть одежда не пострадала от крови. Запасного комплекта легкого белья я не взяла, так как не смогла уместить в маленький рюкзак.

Задернула душевую занавеску и включила теплую воду. Приятная согревающая струя хлынула сверху, равномерно распределяясь по всему телу. Я подставила лицо под поток, мне хотелось смыть дорожную пыль и накопившуюся усталость.

Крупные капли влаги оказывали массажный эффект, и я почувствовала себя, словно в роскошном СПА – отеле. Щедро обмазалась цитрусовым гелем для душа, наслаждаясь ароматами лайма и грейпфрута, наполнившими ванную комнату. Я настолько расслабилась, что начала насвистывать мелодию виртуозного саксофониста Кенни Джи. Мысленно оказалась на Кубе и уже не слышала суматошной возни за дверью.

Когда я наконец-то освободила душевую и вышла к подругам, то была крайне удивлена, увидев всех друзей в сборе.

На моем кресле Людовика XIV сидел Брайан, Роджер стоял у двери, Мэри полулежала на кровати, а Триша раздраженно расхаживала из угла в угол. Все четверо вопросительно уставились на меня.

В чем это я провинилась?

– Что? Не спится? – растерявшись, я сказала первое, что пришло в голову.

– С вами не уснешь, – недовольно буркнул Брайан. – А с тобой-то что случилось?

– Палец порезала, – я демонстративно подняла забинтованный палец к потолку.

– Одна чуть кипятком не ошпарилась, вторая чуть без пальца не осталась, а третья вообще страдает галлюцинациями, – Брайан почему-то отчитывал нас. – Вас ни на секунду нельзя оставить.

– А где же чай? – я принюхивалась, но не улавливала запаха свежезаваренной мяты.

– Чай у девицы, – выругалась Триша.

Я только сейчас заметила, что у Триши мокрые брюки. Побоявшись расспрашивать блондинку, я многозначительно посмотрела на Роджера.

– Мы возвращались, набрав горячей воды, и Триша налетела на девушку, выскочившую из – под земли, и разбила графин, – Роджер вкратце обрисовал картину.

– На какую еще девушку? – Мэри поднялась на ноги. – В белом платье?

– Непонятно, там было темно. Какое мне дело до ее платья, если я чуть не облилась кипятком? – негодовала Триша.

Мэри отступила обратно к кровати, понимая, что сейчас неуместно задавать такие вопросы.

– А по какому поводу собрание? – я вовсе не видела повода для беспокойства.

– Брайан видел странную девушку, подслушивавшую у нашей двери, – Триша присела на кровати рядом с неподвижной Мэри. – Должно быть, ту, что налетела на меня.

– Когда я вышел, чтобы прогнать ее, она словно испарилась. Ее нигде не было, – добавил Брайан, нахмурив красивые тонкие брови. Он почесывал затылок, словно это помогло бы ему найти объяснение странному обстоятельству. – Она, кстати, была в белом платье.

– Я бы увидел, если бы она забежала в другой номер, – продолжил он. – В конце концов, больше ей некуда было деться, не в лес же она пойдет среди ночи, – разъяснял он сам себе, нежели друзьям.

Я снова вспомнила про женский силуэт в белом на опушке леса, ускользнувший также невидимо, но промолчала, не желая развивать пугающую тему перед сном. Разумнее всего успокоить друзей и ложиться спать, закрыв двери на ключ.

– И вы решили, что эта маньячка охотиться на нас? – Мэри старалась придать своему голосу как можно больше бодрости. – Может это соседка по мотелю, администратор сказал, здесь кроме наших, заняты два других номера.

– Почему она убежала, услышав, как Брайан открывает дверь? И куда исчезла так быстро? – Мэри продолжала настаивать на своем.

По всей видимости, она не верила, что всему есть разумное объяснение. Я еще раз обрадовалась, что не рассказала друзьям о том, что тоже видела нечто похожее.

– Мэри, ты думаешь, это девушка с дороги? – Роджер приблизился к окну, плотно задвинув занавески.

– Не знаю, – Мэри подняла глаза, переполненные страха. – Знаю только, что нормальные люди ночами не разгуливают в легких платьях, учитывая хотя бы холод.

– Хм, значит она явно из мотеля, если одета налегке, – я обрадовалась неожиданному рациональному выводу. – Ты рассмотрел ее лицо, Брайан?

– Едва ли, я мельком видел ее со спины. Она словно растаяла в воздухе. Все произошло слишком внезапно.

– Останьтесь ночевать с нами, – Триша умоляюще вглядывалась в глаза Брайана, казавшиеся необычно яркими, даже при тусклом освещении в маленькой комнатке. – Вдруг эта психопатка вернется.

– О, вы успели ей прозвище придумать, – хихикнула я. И по – прежнему верила в благополучный исход ситуации.

– Здесь же нет места, – запротестовал Роджер.

Он явно не горел желанием провести ночь на полу, несмотря на близость к нам.

– Мы будем рядом, если что, кричите, – Брайан поднялся, направляясь к двери. – Не думаю, что она вернется. По всей видимости, она сама меня испугалась.

– Спокойной ночи, красотки, – Роджер открыл дверь, пропуская друга вперед. – Не забудьте повернуть ключ в замке.

Триша дважды повернула ключ в замочной скважине, едва дверь захлопнулась за парнями. Я выключила свет, намекая, что дальнейших разговоров не будет. Вопрос исчерпан, пора спать.

Подруги, уставшие от череды неприятных происшествий тоже не изъявили желания обсуждать произошедшее, всем хотелось поскорее уснуть.

***

Проснувшись раньше всех, я поспешила в душ. Хотелось смыть с себя запах мотельного белья. Он как будто въелся мне в кожу, и она слегка зудела. Время половина восьмого, за окном алеет рассвет. Солнце едва заметно из-за верхушки гор.

Насколько можно, я старалась не шуметь. Но, как всегда бывает в таких случаях, уронила на пол телефон. Триша подняла голову:

– Уже утро?

– Ага, – пробормотала я, прячась в ванной, чтобы не получить взбучку за столь ранний подъем.

Если честно, не люблю с утра подолгу валяться в кровати. Проснувшись, мне нравится варить свежий кофе. Звучит немного странно – я готовлю утренний кофе только для того, чтобы насладиться теплым густым и пряным ароматом.

На завтрак я предпочитаю зеленый чай с жасминовым или лимонным наполнителем. Тонизирует в разы лучше.

Мои друзья, за исключением Роджера, который имеет немецкие корни, любят с утра подольше поспать. По выходным Триша редко просыпается раньше полудня. Даже ее мама не рискнет разбудить дочку.

Пока я возилась с горячей водой, пытаясь добиться комфортной температуры, до меня донеслись заспанные голоса подруг. Судя по тону, они не были довольны, что пришлось проснуться в такую рань.

«Зато я первая заняла ванную», – весело улыбнувшись своему довольно бодрому для столь раннего часа отражению в зеркале, я задернула потрепанную душевую занавеску.

Сквозь шум воды из ванной комнаты соседнего номера доносился слабый отзвук. Я приглушила струю, прислушалась и расхохоталась так, что едва не поскользнулась. Хорошо, успела ухватиться за смеситель.

По другую сторону стены, Брайан во все горло распевал песню Марка Антонио, аккомпанируя себе хлопками и топаньем. Выходило довольно неплохо, но я ни разу не слышала, как он поет. Я рассмеялась больше от неожиданности.

В моей голове возникла следующая картина – пенный и мокрый Брайан, прикрывшись шторкой для душа, танцует, размахивая мочалкой. Бурная фантазия начала дорисовывать пикантные детали – крупные капли стекают по накаченному торсу, сильным мускулистым ногам.

Я представила широкие плечи золотистого оттенка, атлетичные руки с выраженной мускулатурой. Поймав себя на мыслях, посягающих на половую неприкосновенность личности, я прибавила прохладной воды. Взбодрившись под холодным потоком, я выскочила из душа и стала растираться полотенцем.

Кожа из светло розовой превратилась в воспаленно красную, я явно перестаралась. Лицо тоже пылало бордовым цветом, хотя его я не трогала. Не буду скрывать, я неравнодушна к латиноамериканскому приятелю. Интересно, Брайан хоть догадывается об этом? Надеюсь, эта поездка нас сблизит и он, наконец-то, сделает первый шаг. Ну не мне же признаваться ему в чувствах…

Пару часов спустя, мы всей компанией покинули номера. Расплатившись с администратором, (утром гадского Джоша сменила приятная брюнетка постарше возрастом) мы сразу направились в скромное кафе, расположенное на территории мотеля.

Я была в приподнятом настроении, ночь прошла спокойно, и мне удалось хорошенько выспаться после изнурительной недели.

– Выдвигаемся после завтрака? – Брайан спросил с энтузиазмом.

Он хотел придерживаться запланированного графика.

– Надо бы, нужно добраться до места к полудню, – Триша едва выглядывала из приподнятого воротника.

Утренняя прохлада еще не отступила.

– Тогда следует поторопиться, – Роджер придержал дверь в кафе перед девушками, пропуская нас вперед.

Внутри помещение выглядело привлекательнее, чем снаружи. Судя по чистой мебели и свежим стенам, в заведении недавно был косметический ремонт. Обстановка в кафе соответствовала эпохе XXI века, чего нельзя было сказать о мотеле.

Наша компания заняла самый широкий столик, у панорамного окна. Я присела вплотную к стеклу, чтобы насладиться горным пейзажем. Насладиться завтраком я не особо рассчитывала. Кухня здесь так себе, учитывая уровень заведения.

Кроме нас, официантки и уборщицы, в помещении не оказалось никого. Едва мы расселись за столом, официантка, на вид лет двадцати трех, встала рядом в ожидании заказа.

– Мне, пожалуйста, венские вафли и зеленый чай, – Триша быстро пробежала глазами по меню.

– Овсяную кашу без молока и минеральную воду без газа, – добавила Мэри, прищуриваясь от яркого солнца, его лучи неравномерно ложились на пол и стены.

Официантка быстро черкала сточенным карандашом, не забывая натянуто улыбаться. Но улыбалась она одними губами, выражение глаз не соответствовало улыбке на лице. Мне показалось, что она раздражена и чересчур торопиться скрыться на кухне.

– Нам тосты с ветчиной и глазунью, – Роджер заказал за себя и за Брайана.

– И черный кофе, – добавил Брайан, изучая обстановку закусочной.

Он не мог усидеть на месте, и то и дело поглядывал на элегантные наручные часы, отлично дополнявшие образ стильного мачо.

Когда очередь дошла до меня, я растерялась, не зная что выбрать, чтобы не прогадать. «Что сложнее всего испортить?» – задала я себе мысленный вопрос. Пожалуй, овсянка везде примерно одинаковая. Кашу уж точно не испортят.

– Овсянку с молоком и двойной капучино, – произнесла я чуть громче обычного, внимательно рассматривая невысокую официантку.

Встретившись с моим любопытным взглядом, работница кафе будто невзначай отвела глаза в сторону, а затем поспешно прошагала на кухню.

– Гостеприимство здесь не в чести, – полушепотом добавила Мэри, чтобы слова не донеслись до чужих ушей.

В пустом помещении сложно оставаться не услышанными.

Уборщица искоса посмотрела на единственных посетителей. Она не расслышала слов Мэри, но словно в подтверждение, поджала сухие губы и отвернулась в сторону барной стойки.

– Провинциалы не любят чужаков, – Роджер разложил перед собой карту заповедника Гранд Титон. – Живут по своим странным правилам. Может у них тут секта? Я недавно видел в новостях. Люди в какой-то глуши активно готовились к очередному концу света.

– Просто они устали от туристов, – я вступилась за местных жителей. – Приедут, шумят, развлекаются. А люди здесь обычной жизнью живут, всяких бездельников обслуживают, – я слегка ткнула в Роджера пальцем, и скривилась в ехидной улыбке.

В этот момент из кухни послышались шаги, и ребята, не сговариваясь, повернули головы в сторону девушки с широким подносом. Первыми свои порции получили парни.

Аромат крепкого кофе пробудил во мне зверский аппетит. Я с нетерпением ждала своей порции, вспомнив, что последний раз перекусила в дороге, часов 15 назад.

Чтобы сократить время ожидания и не смущать ребят пристальным рассматриванием содержимого их тарелок, мне пришлось отвернуться от всех и уставиться в окно.

Солнце поднялось достаточно высоко, и его лучи причудливо расползались по склонам гор. Ели и сосны играли в игру, кто больше продемонстрирует разнообразие оттенков зеленого цвета. С правой стороны склона деревья казались окрашенными в темно-изумрудные тона, с левой же они отливали мягкими перламутрово-зелеными красками.

Я воскрешала лесные пейзажи в своей памяти. На ум сразу пришел «Лес Фонтенбло» выдающегося импрессиониста Клода Моне.

Огромные раскидистые дубы занимали почти все свободное пространство полотна. Солнечный свет едва пробивался сквозь густую крону деревьев. Зеленый цвет на холсте колебался от темно-нефритового до светло – салатового. Мне нравилось смаковать цветовую палитру в своем воображении.

Залюбовавшись величественной красотой горных деревьев, я не сразу различила белую фигуру на фоне темного ствола. Девушка или женщина в белом стояла недалеко от кромки леса, вплотную обступавшего кафе со всех сторон. Я не могла разглядеть её лица, расстояние не позволяло.

Но почему-то чувствовала, что она смотрит на нас, в нашу сторону. Не было сомнений, это вчерашняя персона. Легкое платье, похожее на сорочку, темные распущенные волосы и непередаваемое ощущение холода, будто исходившего от нее. Невольно сморщившись от озноба, я начала потирать себя руками.

– Что с тобой? – Мэри дотронулась до моей ладони. – Ты поледенела, Кэс, – Мэри приблизилась к окну, пытаясь рассмотреть, куда я уставилась. – Смотрите, смотрите все, – она тоже заметила белый силуэт. – Вон там, за забором, у дерева, снова она, – глаза Мэри стали круглыми как глазунья в тарелке у парней.

Брайан, Триша и Роджер припали к окну, но в это время белая сорочка ускользнула из поля зрения.

– Где? Куда смотреть?

– Я ничего не вижу.

– Покажите мне тоже, – Триша прямо навалилась на меня, желая рассмотреть загадочную фигуру, преследующую нас.

– Ты же видела, Кассандра, – Мэри сверлила меня взглядом, вынуждая признаться.

Мне не хотелось пугать друзей, но в этот раз придется сознаться. Если еще раз выставлю Мэри истеричкой, могу запросто спровоцировать обиду.

– Да, она стояла, прислонившись к стволу сосны, – подтвердила я слова подруги. – И явно смотрела в эту сторону. А потом снова растаяла, – я крутила головой, перебегая по лицам друзей, словно призывала их помочь мне с объяснениями.

Но они были озадачены не меньше моего.

– Что бы это значило? – Брайан первым прервал воцарившееся молчание. – Она за нами следит? И почему она в пижаме?

Я, Триша и Мэри вспрыснули, несмотря на серьезность слов Брайана. Парни вечно не могут различить предметы женского гардероба. Одежда таинственной лесной леди скорее напоминала летний сарафан или ночную сорочку. Хотя, ни пижама, ни сарафан не соответствовали осенней погоде. Девица явно не в себе, разгуливает полуголая в горном лесу.

– Может поблизости есть психиатрическая лечебница? – высказала я единственную реалистичную мысль, пришедшую мне в голову.

– Думаешь, она сбежала из психушки? – Мэри подозрительно посмотрела на меня.

– А что, вполне вероятно. Такое часто бывает, – поддержал меня Роджер.

Он не выглядел удивленным или испуганным, в отличие от Триши, к примеру.

– Нужно спросить у местных, – Брайан, судя по всему, решил развеять наши сомнения. – Они должны знать. Если у них тут клиника для умалишенных, и эта ненормальная одна из пациентов, нужно сообщить куда следует, и дело с концом.

Брайан встал и решительно зашагал к официантке, которая беседовала с уборщицей в другом конце зала. Мне стало интересно, как он сформулирует вопрос, учитывая пикантность тематики.

Не скажет же он в лоб: «Что за сумасшедшая разгуливает у вас по лесу в ночном белье?» Так и самому можно сойти за психопата. Я протиснулась мимо Триши и поспешила за Брайаном. Мне всегда нравилось идти позади него, и я намеренно задержалась, немного отставая от Риверы.

Услышав наши шаги, женщины повернулись к высокому панорамному окну и сделали вид, будто не замечают нас. Должно быть, они рассчитывали, что мы пройдем мимо, в сторону туалета. Но Брайан остановился возле них, замешкавшись, явно не знал, как начать разговор.

Я догнала его и встала вплотную. Официантка первая повернулась в нашу сторону и отложила журнал. Уборщица же продолжила смотреть окно, как ни в чем не бывало. В ее обязанности не входит общение с посетителями, и она может позволить себе подобное поведение.

– Что-то не так? – нейтральным тоном спросила нас девушка.

– Все было очень вкусно, спасибо, – отвечаю я, вместо потерянного Брайана.

Он топчется с ноги на ногу, не зная, как перейти к главному.

– Сейчас принесу ваш счет, – официантка поспешно поднялась из-за столика, снова стараясь избежать разговора.

– Подождите, – Брайан вышел из ступора и вызывающе заглянул в глаза официантке.

Та, естественно, отвела взгляд.

– В этом городке есть психиатрическая больница?

– А что, нужно? – девушка смотрела в мою сторону.

В ее голубых глазах отражалось явное удивление.

От такого вопроса я и сама растерялась. Уборщица наконец перестала делать вид, что не замечает нас, и вопросительно уставилась на меня и моего друга.

– Нет, я не это имел ввиду, – Брайан старался казаться веселым, переводя все в шутку.

Но лицо его оставалось смущенным и озабоченным. Видимо поэтому в воздухе повисло напряженное молчание.

– Моему другу кажется, что нас преследует пациентка сумасшедшего дома, знаете ли, – мне пришлось выкручиваться за Риверу, который не торопился поддержать разговор.

– Да?

– Вы не замечали ничего странного в окрестностях? Например, полураздетой женщины, гуляющей босиком по ночной магистрали? – кое-как я сформулировала суть нашего спонтанного допроса.

Официантка едва переглянулась с уборщицей, стараясь не поворачивать головы. Она явно не хотела, чтобы мы заметили это.

Затем она шумно сглотнула, и закатила глаза за верхние веки, словно пыталась что-то отыскать у себя в голове. Видок еще тот, они здесь все немного того.

– Впервые слышим, – сказала, прокашливаясь, уборщица.

Голос ее звучал резко и грубо.

– Должно быть вам показалось. В такой холод босиком не разбежишься, – она встала и вышла в подсобное помещение.

На ее лице выражалась непонятная смесь недовольства и осуждения, словно она в чем-то нас подозревала.

– И да, дурдома здесь нет. И в ближайших районах тоже, – официантка встала за барную стойку и сделала вид, что выписывает нам счет. Разговор окончен, продемонстрировала она.

– Ну что? Выяснили? – друзья склонились над нами в ожидании подробностей.

– У этих пожалуй выяснишь, – буркнул Брайан, допивая остывший кофе.

– Разговор вышел забавный. Но полуголую тетку они не видели. По крайней мере, так говорят, – добавила я, нервно барабаня по столу.

Грубость местных жителей начинала меня раздражать.

– Но, когда ты заговорила о ней, женщины сразу напряглись и даже переглянулись, украдкой что ли.

– Ты тоже заметил, Брайан? – значит мне не показалось.

– Конечно, я стоял ближе.

– Что бы это означало? Они всем городком покрывают сумасшедшую? – выдвинула свою гипотезу Мэри.

– Кстати, насчет сумасшествий, психбольниц здесь тоже нет, – передала я друзьям слова официантки. – А Триша где? – только сейчас я увидела, что за столом не вся компания.

– Ушла в туалет, минут пять назад. Это весь разговор? А что вы там мялись так долго? – удивился нашему отсутствию Роджер.

Он успел расчертить маршрут нашей прогулки на карте заповедника.