Текст книги "Модельер"

– Вы очень добры, – спокойно ответил Поль, задержавшись взглядом на изящной драпировке, почти не скрывающей маленькие острые груди Дины. – Вы так хороши собой, что делаете вещи более привлекательными. Немногие из моих клиенток в состоянии надеть на себя платье манекенщицы.

– Как мило с вашей стороны сказать это. Мистер Дюваль, а вам приходилось делать костюмы для сцены?

– Нет.

– Ну тогда вам пора начинать. Немедленно! Мне бы хотелось, чтобы именно вы создали костюмы для моей новой пьесы.

– Мне нужно предварительно прочесть сценарий. Даже если я…

– Я пришлю вам его сегодня вечером, – прервала его Дина. – Но могу вкратце пересказать содержание.

Они так увлеклись обсуждением пьесы, что через несколько минут совершенно забыли об Аликс. Наблюдая, как все ближе склоняются друг к другу их головы, соприкасаясь шевелюрами, каштановой и рыжей, девушка пришла в негодование. Она так старалась, чтобы эти два упрямца встретились! Могли хотя бы поблагодарить!

Следующие десять дней Поль, не отрываясь, работал с «Твале» – муслином, из которого создавались новые туалеты для Дины.

Зачастую он создавал костюмы непосредственно на манекенщице, и Аликс случайно стала свидетельницей этого завораживающего действа. Зайдя к нему уточнить кое-какие данные для прессы, она словно зачарованная наблюдала, как он устраивал тяжелое шелковое джерси на стройной фигуре девушки. Материя, казалось, оживала в его руках, покоряясь движению пальцев, повороту кисти. Он был так увлечен, что не заметил появления Аликс, и только когда материал лег так, как ему хотелось, и с помощью булавок и наметочных швов обрел желаемые контуры, он понял, что за его работой наблюдают.

– Вы хотели меня видеть? – спросил он каким-то чужим голосом.

– Я хочу, чтобы вы одобрили заметку для газеты.

– Подлинные факты или плод вашего богатого воображения? – Не обращая внимания на каменное выражение ее лица, Поль продолжал: – Вам не требуется одобрение того, что вы делаете, мисс Смит. Вас нанял мой отец, и вы подотчетны только ему.

Увидев, как быстро переглянулись манекенщица и двое помощниц младшего Дюваля, Аликс решила не давать повода для сплетен.

– Вы абсолютно правы, мистер Дюваль, – мягко ответила она. – Простите, что побеспокоила вас.

Его удивленный взгляд – он, безусловно, ждал резкой тирады – послужил единственным утешением, когда Аликс вернулась в свой кабинет-норку и позвонила корреспонденту, ведущему светскую колонку «Экспресс». Богатое воображение! Ну, она ему покажет, насколько оно богатое.

– Костюмы для Дины Ллойд? – переспросил репортер. – Для Дюваля это необычно.

– Мистер Поль вообще необычный человек, – небрежно бросила Аликс. – Молодой, интересный, к тому же гений.

– А почему мы о нем так мало слышали?

– Скрывает свое дарование под материалами, с которыми работает. Сердцеед, каких свет не видел.

– Мы можем его так и назвать?

– Почему бы нет?

Репортер так и сделал. И не только это. Аликс, увидев на следующий день заметку в газете, стала ждать, как откликнется на нее «сердцеед». Наверное, придет в ярость. Но носитель ярости в ее офисе не материализовался. Вместо этого она получила цветы в горшке с подписанной им карточкой: «Простите, что я был груб вчера, и я прощу вам «Экспресс».

Оказывается, у него есть чувство юмора! Мягкий ироничный тон записки стал для нее неожиданным и приоткрыл ей его еще с одной стороны, цветок в горшке особенно разозлил, потому что это был на редкость колючий кактус. Однако это показывало, что между ними устанавливается вооруженное перемирие. На большее она и не рассчитывала.

Прошло еще несколько дней, и в Дом моделей на примерки стала регулярно приезжать Дина. От мадам Лелонг Аликс знала, что Дина очень довольна, но так как ни Дина, ни Поль не приглашали ее присутствовать при этом действе, она вернулась в старую контору и занялась другими клиентами.

Если у Анри Дюваля и есть основание жаловаться на невнимание прессы, в этом винить он может только самого себя. Он не должен был уезжать на столь длительный срок, не проинструктировав Аликс. Она уже хотела уволиться, но решила дождаться премьеры пьесы, чтобы широко осветить в прессе деятельность Дома Дюваль. А потом, размышляла Аликс, она уйдет от него, получив хоть какое-то профессиональное удовлетворение.

Аликс появилась в салоне только в понедельник и, войдя в парадную дверь, тут же поняла, что хозяин вернулся. По салону носились, как черные вороны, сотрудники, портнихи бегали вверх-вниз по лестницам, почти не касаясь ступенек.

Лишь только девушка вошла в свой кабинет, зазвонил телефон, и ее потребовали к Анри Дювалю. Увидев его мрачное лицо, Аликс поняла, что хозяин серьезно недоволен.

– Будьте так любезны, поясните мне, что происходило здесь в мое отсутствие? – потребовал он, даже не поздоровавшись. – Мой сын слишком занят, чтобы говорить со мной, а половина швейного цеха работает на театр!

– Это костюмы для новой пьесы Дины Ллойд. – Аликс старалась говорить решительно.

– Это я понял. Но пока их шьют, мои самые важные клиенты вынуждены ждать.

– Премьера в четверг, поэтому и спешка.

– Четверг! Не удивительно, что все работают сверхурочно. – Он подошел к столу и взглянул на нее. – Как получилось, что мисс Ллойд, приехав сюда, не посмотрела всю коллекцию?

У Аликс перехватило дыхание. Вот в чем подлинная причина гнева Анри Дюваля: все выбранные Диной костюмы созданы Полем. Не важно, сколь тактичным будет ее ответ, все равно он придется не по вкусу великому человеку.

– Мисс Ллойд видела всю коллекцию, месье Дюваль. Но она выбрала те костюмы, которые наиболее соответствуют духу пьесы, в которой она будет играть. И ваш сын вынужден был создать новые костюмы, потому что она хотела, чтобы они были никому еще не известны.

– Понятно. – Лицо Анри оставалось мрачным. – Жаль, что вы не могли дождаться моего возвращения, прежде чем привели ее сюда.

– Когда я организовывала встречу, я не знала, что вы будете в Америке. Но я буду рада, если вы встретитесь с ней в любое удобное вам время. У меня билеты на премьеру, и я надеялась, что вы… – Поколебавшись, она быстро сказала: – Что вы и мистер Поль сумеете выбрать для нее время.

– Конечно, мы придем. Фирма Дюваль не делала театральных костюмов вот уже лет пятнадцать.

Мрачный юмор Анри уступил место решимости, и у Аликс возникло дурное предчувствие, что встречу с Диной он расценивает как вызов – впрочем, то же самое он испытывал бы по отношению к любой женщине, которая предпочла костюмы сына его собственным.

Несколько дней она старалась не попадаться ему на глаза, но держалась в курсе событий. От мадам Лелонг Аликс узнала, что Анри лично проследил за отправкой костюмов для Дины. Он как будто хотел показать, что они – детище Дома моды Дюваль, а не Поля. И хотя Аликс расценила это как проявление слабости, она понимала, что, оказавшись на месте Анри, испытывающего ревность и беспокойство о своем добром имени и репутации кутюрье, возможно, поступила бы так же. Может быть, семейные узы, соединяющие отца и сына, достаточно сильны, но когда затронута профессиональная гордость…

Так она размышляла, отдыхая в пушистом банном халатике на кровати перед походом на премьеру, и от всей души надеялась, что ее старания не усилят антагонизм между двумя мужчинами. Анри понимал, что по логике вещей придет день, когда им придется профессионально разделиться: концепция моды, которую исповедовал один из них, слишком отличалась от той, которую исповедовал другой, и не позволяла им счастливо работать вместе. Странно, что Поль до сих пор не отделился. Ведь помимо таланта, он обладает холодным рациональным умом и запросто сможет организовать собственное дело. Не говоря уже о том, что его идеи гибки, динамичны и их можно легко адаптировать к рынку высокой моды.

Все еще размышляя над этим, Аликс натянула свое любимое вечернее платье. Анри Дюваль предложил взять туалет из коллекции, но, зная, что придется выбрать платье, созданное им, она отклонила предложение, тактично объяснив свой отказ, что будет лучше, если она наденет что-то нейтральное.

– Будь вы рекламным агентом «Форда», не ездили бы на «ситроене», – возразил он.

– Согласна, но тогда я бы предпочла мотороллер.

– Все равно это был бы мотороллер фирмы «Форд». Вы отказываетесь надеть платье от Дюваля, потому что вам придется выбирать между двумя Дювалями.

– Вы ставите мне это в вину? – Аликс поняла, что попытка быть тактичной не вывела ее из щекотливой ситуации.

– Мужчина никогда не должен винить женщину, – улыбнулся Анри. – Он всегда должен винить в первую очередь себя. Если б я как следует подумал, то должен был подарить вам готовое платье вашего размера. Тогда вы не смогли бы отказаться.

Девушка засмеялась:

– Вы слишком умны для меня, месье Дюваль.

– На этот раз нет, – сказал он дружелюбно. – Но в следующий раз буду непременно.

Под окном загудела машина, и, выглянув, Аликс увидела «ролле» Дюваля. Взяв свой атласный плащ, она спустилась вниз. Пышная юбка платья приятно шелестела, и юная красавица остановилась, чтобы оглядеть себя в зеркальной стене холла. Шелк насыщенного малинового цвета отливал черносливом и голубизной, отражаясь в ее темных, цвета воронова крыла волосах. Ворот ее вечернего платья был простым и высоким, выгодно подчеркивая красивую длинную шею, которую украшало старинное ожерелье из гранатов, оправленных золотом в форме цветов и листьев. В маленьких аккуратных ушках мерцали, отсвечивая, гранатовые же серьги. Драгоценности в стиле барокко были слабостью Аликс, и она порой могла разыскивать их по всем ювелирным магазинам Лондона.

Вновь прозвучал гудок машины, и Аликс поспешила к выходу. Шофер держал дверь открытой. Она юркнула в машину на заднее сиденье рядом с Анри Дювалем. Поль сидел на переднем.

– Вы восхитительны, – искренне признался Анри. – С вашей стороны очень мудро выбрать такие драматические тона. Вы не для пастели.

– Очень жаль. – Она тихонько вздохнула. – Пастельные девушки – всегда баловни судьбы. А вот особам моего типа приходится работать всю жизнь.

– Вы не были бы счастливы, не работая, моя дорогая Аликс.

Девушка ощутила аромат его дорогого лосьона для бритья. Запах свежего дерева как нельзя лучше подходил к мощной фигуре владельца Дома моделей Дюваль. Она исподтишка разглядывала Анри. В свете убегающих уличных фонарей морщины на его лице не были заметны, она видела лишь твердый подбородок, гладкую щеку и густые, тронутые сединой волосы. Трудно поверить, что ему за пятьдесят!

Остаток пути они провели в молчании. На подъезде к театру их окружила толпа фотографов, и на лице Поля мелькнуло недовольство, но его отец, широко улыбаясь, раскланивался направо и налево. И вспышки фотоаппаратов не прекращались ни на минуту.

Казалось, весь лондонский свет собрался на премьеру. И хотя Аликс дала себе слово, что сегодня будет отдыхать, но присутствие знаменитостей напомнило ей, что она здесь только в силу своей работы. И она запорхала от одной группы к другой, не забывая упомянуть, как прекрасны костюмы Дины.

Наконец прозвучал третий звонок. Аликс поспешила на свое место, удивляясь, почему так волнуется. Дина ее клиент, это так, но спектакль уже получил прекрасную прессу в Соединенных Штатах и не было причин для беспокойств. Она что, из-за Поля волнуется? Девушка быстро взглянула на него. Он выглядел, как всегда, спокойно и отчужденно и был похож скорее на брокера, чем на модельера. На его бледном лице не было ни малейших признаков беспокойства. Да пропади ты пропадом! Его что, вообще ничего не волнует? Свет в зале погас, занавес раздвинулся, зрители затихли. Вздохнув, Аликс сосредоточилась на пьесе.

Минут через десять стало ясно, что это успех. Казалось, роль создана специально для Дины. Но если ее игра была первой сенсацией местной премьеры, то второй стали костюмы. Женщины в зале издавали дружный вздох, когда героиня Дины появлялась в новом костюме. В антракте дамы зашелестели программками, чтобы узнать имя их автора. Там было написано «Дюваль», и все дружно решили, что это Анри, и бросились поздравлять его.

К удивлению Аликс, Анри переадресовывал поздравления истинному виновнику торжества – своему сыну, выдвигая на первый план молодого человека и уходя в тень. Аликс ждала, что хотя бы часть успеха Анри припишет себе, но он поступал наоборот, и сделал это так элегантно, что трудно было поверить, что всего несколько дней назад он был в ярости, узнав о визите Дины и ее выборе. Но в общем-то Анри пошел по единственно правильному пути, извлекая все возможное из щекотливой ситуации.

Когда занавес закрылся в последний раз, Аликс отвела обоих мужчин за кулисы в гримерную Дины, где уже собралась толпа. И теперь ее удивил уже молодой Дюваль. Зная его нелюдимость, девушка ожидала, что он откажется участвовать в общем ажиотаже. Но Поль, казалось, наслаждался атмосферой и пробился к Дине, чтобы поздравить.

– Вы довольны мной как актрисой или как вешалкой для белья? – весело спросила она.

– Как женщиной. Вы были великолепны.

– Как мило с вашей стороны сказать такое, – всплеснула руками Дина. Она еще не сняла театральный грим, но ничто не могло утаить ее молодую прелесть. – Не буду скрывать: сегодня я проснулась в полном ужасе, но теперь считаю, что могу взяться и за Шекспира.

– А как насчет того, чтобы взяться за меня? – произнес густой баритон, и Дина, повернувшись, оказалась лицом к лицу с Анри Дювалем. В ярком свете он выглядел очень представительным и казался скорее блондином, чем седым.

– Итак, вы отец Поля? – Дина встретилась взглядом с его голубыми глазами. – Что вы думаете о костюмах, которые он придумал для меня?

– Они – достойная огранка драгоценности.

Дина хихикнула, и Аликс, испугавшись, что ее подруга ляпнет не то, решила вмешаться. Но прежде чем она успела это сделать, Дина, устроившись за гримировочным столиком, усадила Анри рядом с собой.

– Ваш сын, возможно, унаследовал от вас талант модельера, месье Дюваль, но он должен брать у вас и уроки галантности.

– Минуту назад он неплохо справился и с этим.

– Но он знает меня вот уже несколько недель, – возразила Дина, – а с вами я встретилась только сегодня.

– Мой сын родился под серым небом Англии, – ответил Анри, – он по-английски сдержан. Я же появился на свет в стране, где воздух напоен ароматом специй и где красивые женщины привыкли к комплиментам.

Дина слушала его с явным восторгом. Интересно, подумала Аликс, кто из них двоих дает лучшее представление: Анри, который совершенно очевидно намерен очаровать молодую актрису утонченной галантностью, или Дина, играющая наивность. Она взглянула на Поля. Он казался полностью поглощенным беседой с продюсером. Анри был для Аликс открытой книгой, а вот его сын, принадлежащий к тому же поколению, что и она, оставался для нее загадкой.

Даже когда они все вместе с Диной отправились поужинать, она не могла понять, задевает ли Поля то, что его отец полностью завладел вниманием молодой женщины, забавляя ее историями о своей карьере кутюрье и о том, как черпал вдохновение, общаясь с знаменитыми женщинами прошлого.

– Но сейчас я думаю лишь о настоящем, – улыбаясь, продолжал он заливаться соловьем, – я буду создавать новую коллекцию с мыслями о вас.

Аликс поймала взгляд Дины и почувствовала, как та под столом наступила ей на ногу. Что на самом деле творилось в ее рыже-золотой головке? Аликс взяла сумочку и встала:

– Пойду попудрю нос. Пойдешь со мной, Дина?

Дина кивнула, и они вышли вместе.

– Как тебе? Хорошо я управляюсь с папашей? – хитро прищурившись, спросила Дина, поправляя перед зеркалом волосы.

– А то сама не видишь! Анри запал на тебя.

– Хочешь сказать, ему льстит, что девушка моего возраста может заинтересоваться им?

– А разве это не так? – сухо уточнила Аликс.

– Бог с тобой, дорогая! Он мне в отцы годится. Хотя, конечно, привлекательный!.. Я никогда раньше не появлялась в свете с пожилым мужчиной.

– Хочешь попытаться сейчас?

– Я стараюсь вести себя дипломатично, дорогая. Ты ведь понимаешь, он зол на меня за то, что я предпочла платья Поля? Что же делать? Только притворяться, будто он произвел на меня впечатление, если не как модельер, то как мужчина.

Все встало на свои места, и Аликс вздохнула с облегчением. Но ненадолго.

– О чьих чувствах ты больше беспокоишься – Анри или Поля?

– Об обоих, – ответила Аликс и тут же с удивлением поняла, что на самом деле думает о Поле.

– О сыне можешь не беспокоиться, – резко сказала Дина. – Мы с ним понимаем друг друга. Он знает, почему я строю глазки его отцу.

– До тех пор, пока этого не знает папа.

– Предоставь его мне. – Дина направилась к двери. – И не забудь, что я актриса. Хорошая актриса.

Аликс хотелось иметь такой же талант притворства, но что надо, то не дано. Она с неохотой пошла к столу, не в силах больше видеть ухищрения Дины. Оба, и отец и сын, встали при их появлении, и Аликс показалось непристойным, как старший, отодвинув стул для Дины, заюлил перед ней.

– Давайте потанцуем, – обратилась она к Полю.

– Потанцуем?

Он так удивился, что она рассердилась:

– Я люблю танцевать. И это даст вам возможность быть ведущим.

– Редкая возможность в общении с вами, мисс Смит.

Сверкая глазами, она прошла за ним к танцевальной площадке.

– Позвольте мне извиниться еще раз, – сказал он спокойно. – Вы прекрасно поработали.

– Это ваша заслуга, – ответила она. – Ваши туалеты для Дины великолепны.

– Как и то, как вы освещали это в прессе. – В его голосе послышалась улыбка. – Мы с вами как члены Общества взаимного восхищения.

– Это лучше, чем восхищение самим собой.

Он засмеялся:

– У меня много недостатков, но самолюбование мне несвойственно.

Музыка сменила темп, и он притянул ее к себе. Аликс впервые находилась так близко к этому мужчине и, ощущая тепло его тела, чувствовала исходящую от него магнетическую силу. Нет, сила – не то слово. Скорее сигнал о необходимости контролировать себя. Она взглянула ему прямо в лицо. Оно было так близко: прекрасная линия рта, волосы, похожие на шелк. Внезапно ей захотелось, чтобы Анри и Дина оказались как можно дальше от них.

– Сядем?

Вопрос Поля вернул ее на землю, и Аликс кивнула, не в силах произнести ни слова и радуясь, что он не может прочесть ее мысли. Она не была уверена, что сама-то понимает их правильно. Молодые люди вернулись к столу. Он пустовал.

– Месье Дюваль попросил передать, что он повез мисс Ллойд на дискотеку, – сказал, приблизившись к ним, официант. – Он пытался обратить на себя ваше внимание, но вы были в дальнем углу танцплощадки.

– Это я виновата. – Аликс раскаянно посмотрела на Поля. Официант тактично удалился. – Если бы вы не танцевали со мной…

– Это бы все равно произошло. Хотите остаться или уйти?

Аликс предпочла бы остаться. Но девушка видела, что Поль этого не хочет. Она молча встала.

На машине уехал Анри, и Поль предложил немного прогуляться. Они вместе прошлись по Парк-Лейн, и только когда подошли к Мабл-Арч, она заговорила:

– Думаю, не ошибусь, если скажу, что теперь вы как театральный художник будете нарасхват.

– Именно им я и не хочу быть! В театре все крупнее, выпуклее, чем в жизни, а это не мой стиль. Скорее это подходит отцу.

– Но ведь вы, а не он сделали костюмы Дины. – Аликс, поколебавшись, решила быть откровенной. – Ваш стиль отличен от стиля отца. Меня удивляет, что вы не выставляете собственную коллекцию.

– Две коллекции – трудновато с финансовой точки зрения.

– А не трудно иметь одну, которая не распродается? И женщины, которым нравятся ваши вещи, – не те, которым нравятся вещи вашего отца.

– Значит, им не стоит обращаться в фирму «Дюваль».

– Но ведь вы ее часть.

Поль остановился и внимательно посмотрел на нее:

– Я сын своего отца и работаю у него. Он научил меня всему, что я знаю, и предоставил мне возможность для работы.

– Уверена, вы бы и сами справились, – возразила Аликс. – В любом случае вы теперь уже модельер с именем, и уверять, что это не так, – значит притворяться перед самим собой.

– Я еще не созрел для собственного дела.

Аликс не понимала, действительно ли он так думает или просто проявляет лояльность по отношению к отцу. Ей очень хотелось уговаривать его и дальше, но она сознавала: если он и согласится с ней сейчас, все равно это будет неправда. Какой же сложный человек! Внешне кажется мягким, но когда меньше всего ожидаешь, становится очень неуступчивым. Не зря говорят: в тихом омуте черти водятся.

– Думаю, мы уже хорошо прогулялись, – прервал он ее размышления и свистнул такси.

Они сели в машину, и Поль молча уставился в окно.

– Не сердитесь на меня, мистер Дюваль. Я стараюсь быть посредником между вами и вашим отцом. Но я действительно считаю, что ваши творения так выгодно отличаются от отцовских и так великолепны, что…

– Правда? Я не был уверен, что вы говорите искренно.

– Конечно, правда. Именно поэтому я попросила Дину взглянуть на них. Я была уверена, что они понравятся ей не меньше, чем мне.

Вновь последовала молчание, но оно уже было другим.

– Для вас будет лучше, если отец не услышит от вас нечто подобное.

– Я и вам не собиралась это говорить, – призналась она.

– Но сказали. – Да.

– Могу я поинтересоваться – почему?

Аликс и сама не знала ответа, но не хотела признаваться. И прежде чем она решилась, Поль опередил ее:

– Не важно. Поговорили, и достаточно.

– И вы никогда не начнете собственное дело? – Я никогда не употребляю слово «никогда».

Прежде чем она нашлась что ответить, такси остановилось перед ее домом, Поль вышел из машины, открыл для нее дверь и подал руку.

– Еще раз благодарю вас за все, – мягко сказал он. – Извините меня. Временами я бываю недостаточно вежлив.

– Это не невежливость, мистер Дюваль, а просто честность. – Она протянула ему руку. – Спасибо, что подвезли.

Он слегка коснулся ее руки:

– Думаю, мы можем отбросить «мистер». Как вы считаете… Аликс?

Она улыбнулась и поднялась по ступенькам к входной двери. Находясь от него на безопасном расстоянии, девушка обернулась и посмотрела на него:

– Доброй ночи, Поль, успеха вам!