Текст книги "Модельер"

Рэчел Линдсей
Модельер

Глава 1

Аликс Смит осторожно положила трубку телефона и, не в силах собраться с мыслями, сидела, уставившись на нее в немом изумлении. Потом вскочила и бросилась к стеклянной двери в офис. Широко распахнув ее, она взволнованно воскликнула:

– Теперь не пытайся убедить меня, Уилли, что чудес не бывает! Ты поняла, кто сейчас мне звонил?

Верная секретарша мисс Уилкинсон провела рукой по своим аккуратным седым волосам.

– Хоть я не верчусь на модных тусовках, но о Анри Дювале слышала. Я так удивилась, услышав в трубке его имя.

– Я тоже, – призналась Аликс и прислонилась к дверному косяку.

Мягкая улыбка преобразила ее миловидное лицо. Черные, цвета воронова крыла, волосы, разделенные пробором, падали кольцами на щеки. У нее была бледная от природы кожа, миндалевидные глаза редкостного сине-фиолетового цвета принимали тот или иной оттенок в зависимости от ее одеяния. Сегодня они сверкали фиолетовым огнем, как ирисы, их цвет подчеркивал элегантный фиолетовый костюм.

– Великий Анри Дюваль, – пробормотала она. – Принц кутюрье и кутюрье принцесс! Просто удивительно, как ему столько лет удается держаться на плаву. Он одевал членов королевской фамилии и кинозвезд, когда сегодняшних поп-звезд и на свете-то не было.

– А сейчас он хочет одевать этих самых поп-звезд, – добавила мисс Уилкинсон, протягивая Аликс кипу писем с подноса «Входящие».

– Может, он молод сердцем.

– Не только сердцем, – фыркнула секретарь. – Сами знаете, каковы эти французы.

– Вообще-то не знаю, – Аликс сделала строгое лицо, – но не прочь это выяснить! – Она опять улыбнулась, показав ровные белые зубы. – По слухам, он до сих пор говорит с акцентом, хотя живет здесь давно.

– Наверно, слушает французские записи! Он, по-видимому, считает, что это придает ему шарм.

– После встречи с ним я расскажу тебе, насколько силен этот шарм. Он попросил приехать к нему в салон сегодня во второй половине дня.

– Правда? – Мисс Уилкинсон позволила себе улыбнуться. – Что ж, будем надеяться, что ему нужна настоящая реклама.

– А у него что – ненастоящая? – поддразнила Аликс.

– Конечно, как и у этих дурацких музыкальных клиентов. Еще несколько приличных гонораров, и мы можем расстаться с Чарли Горячие Губки.

– Сейчас Чарли Горячие Губки практически платит нам зарплату, – твердо сказала Аликс, – и даже если я получу сто клиентов, с ним не расстанусь – он мой талисман.

– Лучше бы талисманом стал мистер Дюваль.

– Ты старомодна, Уилли. – Захватив письма, Аликс вернулась к себе в офис и задумалась о предстоящей встрече с великим кутюрье. Интересно, что бы он сказал, узнав, что пару лет назад она тоже была дизайнером. Правда, не одежды, а сценических декораций. Но из-за причуд своего характера не была удовлетворена этой работой – чем успешнее она шла, тем чаще Аликс приходилось иметь дело с чертежной доской, а не с людьми. А это не устраивало больше всего. Все изменила встреча с Диной Ллойд – молодой талантливой актрисой. Аликс разрабатывала декорации к пьесе, в которой та играла. Дина стала, что называется, перстом судьбы.

Однажды, сидя с Диной и их очередными кавалерами в уютном ресторанчике, Аликс, развеселившись от превосходного бургундского, выдумала и тут же озвучила неправдоподобную историю о романе Дины и богатого молодого плейбоя. Сопровождавший Аликс молодой человек, у которого был просто-таки нюх на все, что может принести деньги, пересказал эту ложь журналисту, и тот напечатал ее на следующий день в своей газете в колонке светских сплетен.

Плейбой, довольный тем, что его имя связали с именем такой хорошенькой, хотя и практически неизвестной актрисы, тотчас пригласил. Дину провести уик-энд в своем загородном доме. И надо же такому случиться – в тех местах произошло крупное ограбление, и имя Дины вновь запестрело в заголовках газет.

Неделю спустя, когда закончился показ пьесы с участием Дины, ей предложили великолепную роль в комедии.

– Режиссер сказал, что решил дать эту роль мне, потому что увидел мою фотографию в газетах, – хвасталась Дина, – иначе он про меня и не узнал бы никогда.

– С тебя по меньшей мере два пригласительных билета на премьеру, – пошутила Аликс.

– Это самое малое, – согласилась Дина. – Но я буду счастлива сделать больше, если ты согласишься и дальше меня рекламировать.

– Я ничего не понимаю в рекламе.

– Ну, если уж ты, «ничего не понимая в рекламе», сумела сделать для меня такое, что же будет, когда ты поднаберешься опыта? Почему бы не попробовать, Аликс? Что ты теряешь?

Терять и вправду было нечего. Так Дина стала первой ее клиенткой. Аликс даже отказалась от гонорара до тех пор, пока не добьется успеха. И он не заставил себя долго ждать. Дина восхваляла подругу где только можно, и вскоре у Аликс появились серьезные клиенты из мира театра. Теперь она могла позволить себе отложить в сторону чертежную доску и окунуться с головой в манящий мир рекламного бизнеса.

– Грезишь наяву, Аликс? На тебя не похоже. Или задумалась о своем возлюбленном?

Вздрогнув, Аликс подняла глаза. Она и не заметила, как вошел ее помощник Питер Норт. Он стоял перед ней, насмешливо и ласково глядя на своего обаятельного шефа. Высокий, расхлябанный Питер обожал щегольскую одежду, и его развязные манеры не сочетались с проницательными голубыми глазами и с тонким циничным ртом. Аликс до сих пор не могла понять – он циник или это напускное? А что же скрывается за этой маской равнодушия? Питер изучал в Оксфорде историю, но довольно непродолжительное время. Затем отказался от науки во имя более прибыльного маркетинга.

Аликс улыбнулась:

– Мой возлюбленный слишком далеко. В последнем письме он сообщил, что отправляется в бразильские джунгли.

– Мир просто перевернулся вверх тормашками, – пробормотал Питер. – Геологи читают лекции в телевизионных студиях, а студийные архитекторы пробиваются через джунгли, чтобы объяснить принципы строения зданий аборигенам.

Аликс криво усмехнулась. Описание Марка Уотса слишком уж соответствовало действительности: имея возможность получить неплохую работу в Англии, он, неплохой архитектор, предпочитал обитать в самых дальних уголках земли.

– Вот напишу Марку, что ты о нем думаешь, – пригрозила она. – Но я была бы рада, если бы ты продемонстрировал такое же чувство юмора в своих рекламных обзорах для прессы. От них же веет скукой, Питер!

– Интересно, что увлекательного и юморного можно написать про уборочную машину? Верни меня, пожалуйста, к занятиям театром.

– Не могу. Это лучшее, что у нас пока есть, и гут нужно мужское перо.

– Предрассудки, – сказал он с напускной горечью. – Я предъявлю тебе обвинение в сексуальной дискриминации. – Он стал копаться в бумагах на столе. – Не могу найти фотографии, которые забрал на прошлой неделе. Те, где ты со старым фермером на заднем плане и с молодым комбайнером на переднем.

– Может, они у Уилли.

– Она говорит – на твоем столе. – Он продолжил поиски и наконец торжествующе воскликнул: – Нашел! – Питер вытащил из груды бумаг большой желтый конверт. – Пойдешь на выставку? Там на всех стендах тракторы, и у нашего дорогого малыша есть собственный стенд.

– В другой раз, – пообещала Аликс. – У меня сегодня важная встреча.

– Бизнес или удовольствие?

– Бизнес, конечно. И если все пойдет так, как я задумала, у нас начнется новая жизнь.

Около половины четвертого Аликс припарковала свою красную «фиесту» неподалеку от площади Беркли. Поднявшись по ступенькам, она вошла в холл Редженси-Хаус с зеркальными стенами.

Это было большое помещение.

Белая с золотом лестница, покрытая красным ковром, изгибаясь, вела на второй этаж. С потолка свисали массивные люстры из позолоченной меди. Они ярко пылали, несмотря на то что на улице вовсю светило солнце. За столом восседала рыжеволосая особа, перед ней на столе лежало расписание приемов.

– Месье Дюваль ждет меня, – сказала Аликс и назвала себя.

Девушка кивнула и проводила ее. Они поднялись на второй этаж, затем прошли по коридору, в конце которого было огромное окно с видом на небольшой сквер, радующий глаз разнообразными цветами.

Рыжая остановилась у белой с золотом двери и жестом богини пригласила Аликс войти. Большая комната, как и весь дом, была богато обставлена: позолоченные стулья, великолепный ковер от стены к стене, масса маленьких столиков с фотографиями знаменитостей в серебряных рамках. У окна на огромном столе с отделкой из позолоченной бронзы лежали эскизы костюмов. Из-за стола поднялся, приветствуя ее, высокий, плотный, похожий на стареющего игрока в регби человек.

Он так сильно пожал ей руку, что она с трудом удержалась, чтобы не сморщиться от боли. Аликс села в предложенное кресло. Внешне Анри Дюваль не походил на француза: густые светлые с проседью волосы, живые голубые глаза, свежий цвет лица.

– Рад наконец-то познакомиться с вами, мисс Смит, – улыбнулся Анри Дюваль. – Я слышал блестящие отзывы о вашей работе от моих друзей из театрального мира и надеюсь, вы будете столь же успешны, сотрудничая с фирмой Дюваль.

– Создать имя – дело не быстрое. Но ваше уже хорошо известно, а это упрощает задачу.

– Да, имя-то известно, – мрачно отреагировал Анри Дюваль, – но не так, как мне хотелось.

Аликс не скрыла удивления, и он, наклонившись вперед, продолжал:

– Позвольте объяснить, мисс Смит. Хороший дом моделей отражает характер его главного модельера. Это проявляется по-разному: в выборе материала, покрое, даже в том, куда встрочена «молния». У Дома моделей «Юки» фирменный знак – плавная линия, у «Зандра Родес» – необычная вышивка, а у Дома Дюваль… – Его красивые и ухоженные руки описали в воздухе круг. – Моим девизом всегда было сделать красивую женщину еще более желанной. Время шло, и я постарался скрыть от недоброго мира тот факт, что эта женщина уже не так желанна, как раньше. – Он сделал драматическую паузу. – Я был слишком удачен. Красавицы, которых я одевал в годы нашей молодости, по-прежнему остаются моими верными клиентами. Но постепенно Анри Дюваль – увы! – приобрел репутацию кутюрье стареющих женщин! Модельер старых дам, – добавил он горько. – Я больше не могу это выносить.

Аликс кивнула. Причина, заставившая Анри Дюваля пригласить ее, стала понятной.

– Вы хотите приобрести более молодую клиентуру.

– Несомненно! Мы должны дать понять миру, что Анри Дюваль не изжил себя, не иссяк. Что в старой псине еще полным-полно жизни! – Его голубые глаза засияли. – Что он может предложить молодым женщинам не меньше, чем дамам определенного возраста. Я хочу, чтобы именно вы помогли мне в этом. Как думаете, справитесь?

– Почему бы и нет?

– Ну и с чего начнете?

– С вас. – Аликс старалась по возможности задействовать клиента в ходе рекламной кампании. Это помогало ему ощутить свою значимость, а заодно убедиться, что реклама – дело нелегкое. – Когда люди слышат имя Дюваль, они тут же начинают думать о вас. Поэтому вам необходимо изменить свой имидж. И для начала неплохо, если бы вы появлялись в обществе известных молодых женщин – актрис, звезд телевидения, молодых общественных деятельниц, писательниц.

– Звучит великолепно! – Анри Дюваль горел энтузиазмом, и Аликс поняла: он чувствовал, что на кон поставлена не только его репутация как модельера, но и как мужчины. Он просил ее помощи не только из-за страха потерять свое место под солнцем в этом мире, но и в силу причин более личного характера. – Вы беретесь за это? Я правильно понял?

– С удовольствием.

– Отлично. Вы будете руководить работой отсюда?

– Нет, не могу. У меня целый штат сотрудников и другие заказы. Я буду работать в своем офисе.

– Это невозможно. Моя репутация пострадает, если станет известно, что я нанял агента по рекламе!

– Но так поступает большинство кутюрье.

– У главных модельеров такие сотрудники входят в штат. И у меня должно так быть. Потом, если будете находиться здесь, я мог бы представлять вас как специалиста PR по всем вопросам, не только по моде.

– Это простая игра словами. Вы никого не обманете.

– Вся жизнь – сплошной обман, – спокойно парировал он. – И чем больше у тебя успех, тем сильнее необходимость обманывать.

Разговаривая с Аликс, он успевал быстро перемещаться по комнате. Его магнетизм завораживал. Аликс еще не приходилось сталкиваться с таким феноменом обаяния. Не удивительно, что у него такая репутация среди женщин! Да перед ним никто не устоит. Но за этим шармом – она чувствовала – скрывается стальная воля. Аликс понимала: если она ему сейчас уступит, то потеряет клиента. А ей этого очень не хотелось.

– У меня с десяток серьезных клиентов, – начала она осторожно. – У меня перед ними определенные обязательства. Даже если я откажусь от них, то смогу появиться здесь не раньше чем через полгода.

– Что ж, тогда лучше подождать. Девушка подавила вздох.

– Это обойдется вам чертовски дорого. У меня очень высокий гонорар.

– Вы лучше всех, – последовал непререкаемый ответ.

Аликс решила воспользоваться моментом.

– Вот почему я не работаю только на одного клиента. Давайте пойдем на компромисс, мистер Дюваль. Я готова иметь здесь офис и проводить в нем каждый день какое-то время. Но не целый день. Я не имею права отказываться от других клиентов.

Он долго молчал.

– Ну что ж… Хорошо, мисс Смит. Пусть будет по-вашему. Ваш кабинет на первом этаже, рядом с салоном. Вы сможете при желании всегда пообщаться со мной и увидеться с важными клиентами Дома моды Дюваль.

Стараясь скрыть охватившую ее радость, Аликс нарочито спокойно спросила:

– Когда вы хотите, чтобы я приступила к работе?

– Как можно быстрее.

– Тогда со следующей недели.

– Прекрасно.

Он хотел сказать что-то еще, но дверь, ведущая в соседнюю комнату, распахнулась, как от сильного порыва ветра, и в комнату влетел молодой мужчина. В его руке был жакет из какой-то легкой материи. Он возмущенно швырнул его чуть не в лицо Анри Дювалю.

– Посмотри! – воскликнул он. – Жуткий цвет. – Только сейчас он заметил Аликс и пробормотал: – Извините. Я не знал, что у тебя кто-то есть.

– Не важно. – Анри Дюваль повернулся к девушке. – Этот негодник – мой сын Поль и мой главный помощник. Поль, позволь представить тебе мисс Аликс Смит. Помнишь, я тебе о ней говорил?

– Помню, конечно. – Мужчина слегка поклонился и нахально оглядел ее с головы до ног.

Она холодно взглянула на него. Сын оказался полной противоположностью своего отца. Анри Дюваль был мощным мужчиной ростом в шесть футов, а сын худощав, чуть выше Аликс. Отец – блондин с прекрасным цветом лица и сильным голосом. Сын – бледноватый шатен, говорит тихо, слегка заикается.

– Мисс Смит согласилась быть нашим пресс-агентом, – снова заговорил Анри Дюваль. – Она понимает наше положение и уверена, что сможет помочь.

– Нам не нужна никакая помощь, – решительно высказался молодой человек.

– Нужна. Мы слишком долго почивали на лаврах. Вот почему нас обошли молодые. Нам нужно учиться идти в ногу со временем.

– Идти в ногу со временем недостаточно, – возразил сын. – Модельер должен опережать время. Честно говоря, я не понимаю, чем мисс Смит может помочь. Все, что нам нужно, – соответствующая духу времени одежда. Это даст нужный результат, и не нужно будет прибегать к вульгарным методам.

Слова младшего Дюваля задели профессиональное самолюбие Аликс. Она едва удержалась от ответной грубости.

– Речь не идет о том, чтобы я опошлила имя Дюваль. Моя работа будет состоять в том, чтобы постоянно поддерживать интерес к вашей фирме.

– Чего вы не делаете для последней модели дезодоранта, – ехидно заметил Поль. – Повторяю, наша продукция не нуждается в искусственном восхвалении. – Он поднял со стола жакет кремового цвета и бросил его на колени. – Вот, – указал на внутреннюю сторону воротника, где на шелковой бирке печатными красными буквами стояло имя Дюваль. – Вот вся наша реклама. Раздутых россказней нам не нужно.

– Успокойся, Поль. – Его отец повернулся к Аликс. – Простите моего сына за грубость. Но он художник и не понимает законов бизнеса. Его платья предназначаются плодам его фантазии, а не живым женщинам, из плоти и крови. Если только он…

– Уверен, что мисс Смит не интересует твое мнение о моей работе, – сердито прервал отца молодой человек. – И я, кстати, тоже не хочу больше это слышать. Иногда мне кажется, что я ненормальный, если остаюсь здесь.

– Прости, – теперь уже извинялся Анри Дюваль. – Ты меня неправильно понял. Я шутил, а мне не следовало это делать. У тебя талант, я никогда не отрицал. Но ты не бизнесмен и должен понимать это. Я стараюсь восстановить наше имя для тебя, Поль, а не для себя. Ведь бизнес, когда я умру, перейдет к тебе.

– Мне не нравится, когда ты говоришь о смерти, – упрямо возразил Поль. – И мне не нравится идея с пресс-атташе.

– Тебе придется смириться, – взорвался Анри. – Будь добр, не вмешивайся в дела, в которых ничего не смыслишь.

Слабый румянец, чуть виднеющийся на щеках молодого человека, мгновенно сошел. Но голос оставался твердым.

– Делай как знаешь, отец. Но впредь не вовлекай меня, пожалуйста, в подобные дискуссии.

Резко повернувшись на каблуках, он вышел, слишком осторожно прикрыв за собой дверь, явно стараясь справиться с собой. С его уходом напряженная атмосфера в кабинете постепенно сходила на нет.

Анри Дюваль молчал, но Аликс видела, как сжались его кулаки. Наконец он выдавил из себя улыбку и заговорил:

– Спорить с моим сыном бесполезно. Если уж что взбредет ему в голову, он становится упрямым как мул. Если бы я следовал его советам, наш салон скорее походил бы на клинику с белыми стенами и лакированным деревянным полом.

Отметив про себя, что такой вариант, пожалуй, был бы лучше, чем все это стекло и позолота, Аликс вежливо улыбнулась и встала.

– Думаю, у вас много других дел, мистер Дюваль.

– Да, я постоянно занят. Но прежде чем вы уйдете, я хочу показать вам мою коллекцию. Вы, наверное, не покупаете нашу одежду?

– Я не могу себе это позволить. – Испугавшись, что Дюваль воспримет ее слова как намек, она торопливо добавила: – Я предпочитаю демократический стиль.

Не ответив, Анри Дюваль повел девушку в салон. Они прошли по коридору, мимо лестничной площадки, затем миновали еще один маленький коридорчик и наконец оказались в салоне. Это была просторная комната, белая с золотом, все с теми же сверкающими люстрами и расставленными около стен маленькими позолоченными стульями. Аликс села рядом с модельером, и показ мод начался.

Почти час она наблюдала, как три манекенщицы демонстрировали роскошные туалеты, которыми славился Дом Дюваль, – большинство из тафты или великолепного шифона. Все модели были великолепны, но… на них лежал отпечаток позавчерашнего дня.

Пока она раздумывала над этим, на подиуме появилась худенькая девушка с прямыми волосами в платье, настолько обезоруживающе простом, что Аликс чуть не пропустила его. Она была потрясена точностью кроя и простотой линий. Последовали еще четыре показа: три платья и пальто, выполненные из изящного материала блеклых тонов. Они демонстрировались той же Девушкой. «Плоды воображения», – вспомнила Аликс слова Анри и поняла, что эти вещи созданы его сыном. Она повернулась было к нему, чтобы удостовериться в своем предположении, но, увидев, что он нахмурился, дипломатично воздержалась от вопроса.

Время, проведенное в Доме моделей Дюваль пролетело незаметно. Аликс переполняли впечатления: калейдоскоп богато меблированных комнат перед ее внутренним взором сменялся роскошными туалетами и образами двух столь разных мужчин – высокого, светловолосого и уверенного в себе Дюваля-отца и внешне аскетичного, но полного решимости сына. Она вспомнила, как вспылил Анри Дюваль, и поняла, что это вызвано не просто разногласиями по поводу рекламы, а страхом. Но страхом перед чем?

«Я получила заказ, – радостно убеждала она саму себя, припарковываясь рядом с офисом. – Но надеюсь, что все не выйдет за рамки нашей сделки».

Глава 2

Вдохновленная увиденным в Доме Дюваль, Аликс вплотную занялась разработкой рекламной кампании. Было над чем поломать голову. Дюваль – имя известное. Как лучше подать его публике? Напоминать о нем время от времени в прессе нетрудно – Анри Дюваль до сих пор знаменит. Но ведь именно об этом рекламном ходе столь презрительно отзывался Поль Дюваль. Аликс не хотела давать ему повод для новых издевок.

Она размышляла, стоит ли ждать появления новой коллекции в августе, но решила, что это слишком долго. Вот если убедить важную персону посетить салон, она бы опубликовала это в разделе новостей. И тогда Аликс вспомнила о Дине Ллойд.

Дина всегда была рада помочь ей, а так как ей предстояло вскоре выйти на сцену в новой роли, то почему бы Дювалю не придумать для нее туалет? Счастливо улыбаясь, Аликс набрала знакомый номер.

Дорогая! – зазвучал в трубке чарующий голос подруги. – Я жду тебя на репетиции. У меня просто потрясающая роль.

– Кто готовит для тебя костюм?

– Пока не решила. Кристи готовит костюмы для всей труппы, но я могу выбрать себе модельера сама.

Вот так удача! Аликс решила рискнуть и предложила:

– Как насчет Дома Дюваль?

Раздался смех.

– Ты шутишь? Стиль Дюваль кончился вместе с модой на женские панталоны.

– Если ты посмотришь последнюю коллекцию, то изменишь свое мнение.

– Ни за что. Что это тебе вдруг пришло в голову?

Аликс понимала, что лучше рассказать честно.

– Ну по крайней мере, появись в его салоне. Не пожалеешь. В последней коллекции есть несколько платьев как раз для тебя.

– Сомневаюсь, – неуверенно ответила Дина. – Но пойду, чтобы доставить тебе удовольствие.

– Ты просто душка, – сказала Аликс с признательностью. – Встречаемся в салоне Дюваль в понедельник в двенадцать. С этого времени я официально начинаю работать на них.

В девять часов в понедельник Аликс вошла в крохотный кабинетик на первом этаже Дома моделей на Мэйфэе. Только она огляделась, как появился Поль Дюваль. Он объяснил, что отец накануне уехал в Нью-Йорк на свадьбу одной из своих самых важных клиенток.

– Это ее пятое замужество за десять лет, – добавил он, – и мой отец расценил поездку просто как увеселительную прогулку.

– Надеюсь, это он готовил приданое?

– Естественно, – ответил Поль без тени улыбки, и Аликс поняла, что он здесь не по собственной воле, а как представитель своего отца. – Ну, с чего начнем?

– Представьте меня, пожалуйста, вашему персоналу – модельерам, главным закройщикам и менеджерам бутиков.

– У нас нет бутика. Отец считает, что это снизит наш авторитет.

Аликс едва удержалась, чтобы не воскликнуть: «Чушь какая!» – и решила обязательно поговорить об этом с Анри Дювалем, когда тот вернется.

– А вы бы хотели, чтобы он у вас был? – небрежно спросила она.

– Конечно. Хотя я и против рекламы, которой занимаетесь вы, я отдаю себе отчет в том, что мы должны делать все возможное, чтобы возродить свою репутацию. – Он направился к двери. – Пойдемте, я вам все покажу.

Аликс послушно последовала за ним.

Хотя Поль Дюваль не скрывал, что против ее присутствия в салоне, никак это не продемонстрировал, представляя ее руководителям служб. Затем он оставил девушку на попечении мадам Лелонг, которая провела Аликс по всему зданию. Они побывали в примерочных с большими зеркалами и позолоченным стулом – неизменным атрибутом роскоши Дома моделей Дюваль. На складе Аликс впервые увидела сразу столько великолепных материалов, которые высились кипами до самого потолка. Но чем дальше от главного входа, тем обшарпаннее становилось все вокруг. Прошивочные на верхнем этаже были практически просто чердаком с такими маленькими окнами, что швеям приходилось работать при искусственном освещении – разрезая, складывая, закалывая, строча в невообразимом шуме и хаосе. Удивительно, как они еще успевали обеспечивать Дом моделей прекрасными изделиями.

Страсти тоже были накалены. Там модельер жаловался, что юбка неправильно подшита, там манекенщица в крошечных бюстгальтере и трусиках вопила, что платье, которое она должна через пять минут демонстрировать, куда-то делось.

Какой контраст с нижним этажом, подумала Аликс, спускаясь по лестнице. Увидев Поля, что-то обсуждавшего с примерщицей, она подошла к нему.

Он слегка улыбнулся ей, и девушка тепло улыбнулась в ответ, изо всех сил стараясь разрушить холод их взаимоотношений.

– Теперь вы знаете, что происходит за сценой, – сказал он. – Надеюсь, слетевшая позолота вас не обескуражила.

– О, ее осталось более чем достаточно! Хотя я с удивлением открыла для себя этот особый мир.

– Все крупные дома моделей примерно одинаковы. Мало кто понимает, сколько сил уходит на создание коллекции и сколько проблем приходится решать.

Аликс согласно кивнула:

– Я попросила Дину Ллойд приехать сегодня и посмотреть коллекцию.

Его тонкие, красивой формы брови сошлись на переносице.

– Имя знакомо, но кто это – точно не помню.

– Мисс Ллойд – актриса. Я бы хотела, чтобы вы с ней познакомились. Надеюсь, она попросит вас создать костюмы для ее новой пьесы. Это будет прекрасной рекламой для имени Дюваль.

– Несомненно, – процедил он сквозь зубы. – Но я не намерен играть для актрисы роль приказчика! Ее обслужит мадам Лелонг. – Коротко кивнув, Поль ушел, а раздраженная Аликс вернулась в свой кабинет.

Ровно в двенадцать Дина, стройная и изящная, в серебристо-сером костюме, так идущем к ее золотым волосам, поднялась по ступенькам Дома Дюваль. Ее личико эльфа с большими голубыми глазами светилось нежной наивностью, но упрямый подбородок, жесткая линия губ и глубокий голос выдавали далеко не ангельскую натуру. К Аликс приближалась молодая женщина, сознающая свою привлекательность и полная намерений использовать ее для достижения своих целей.

– Я чуть не передумала, – прошептала Дина. Но это был шепот актрисы, и она знала, что зал его должен услышать. – Я понимаю, что напрасно трачу время.

Аликс, пожав плечами, провела ее в салон и представила мадам Лелонг. Как только они сели, появилась первая девушка-модель, и Дина саркастично улыбнулась.

– Это еще хуже, чем я ожидала. – На сей раз она потрудилась понизить голос. Но язвительных замечаний о богато расшитых туалетах она не скрывала.

У Аликс упало сердце. Она не спросила у мадам Лелонг, будут ли показаны работы Поля Дюваля, считая это само собой разумеющимся.

– Честно, Аликс, я не думаю, что смогу… – Дина не закончила фразу. В зал вошла манекенщица в длинной тунике из шелка песочного цвета, оттененного цветом электрик.

Дина резко выпрямилась на стуле:

– Вот это уже кое-что. – Она посмотрела на мадам Лелонг.

– Мне тоже кажется, что оно очень красиво.

– И мне. Пожалуйста, отметьте это для меня. У вас есть еще что-то в том же духе? Без этих безобразных бусин и отделок?

Мадам Лелонг кивнула и сделала знак манекенщице. Та мигом исчезла и через какое-то время появилась в другом платье оригинального элегантного кроя.

Затем две девушки демонстрировали один за другим наряды удивительной простоты, и мадам Лелонг застрочила карандашом. Дина выбрала обеденное платье, костюм из натурального шелка и вечерний туалет из желтого шифона, проходивший под названием «Лимонный лед».

– Никогда не видела ничего столь очаровательного! – воскликнула актриса, обращаясь к Аликс. – Каждая модель великолепна. Беру назад свои слова о Анри Дювале.

– Эти платья создал не месье Дюваль, – заявила их сопровождающая, прежде чем Аликс успела ответить. – Это работы его сына – месье Поля.

Сердце Аликс забилось неровно. Итак, ее предположение правильно. Не удивительно, что сын и отец враждуют. Анри, конечно, сознает, что сын превосходит его талантом, хотя предпочитает не показывать это.

– Мне все равно, кто их автор, – воскликнула Дина. – Этот человек – гений. Я хочу с ним познакомиться. Он здесь?

– Да, но он работает, – ответила Аликс. – Я не думаю… – Она колебалась не более секунды. – Я скажу ему, что ты хочешь его видеть. – И, выйдя из салона, направилась по лестнице вниз.

Аликс не была в комнате Поля, но после экскурсии по Дому знала, где она находится. Подойдя к двери, девушка постучала и, боясь, что решимость покинет ее, открыла дверь и вошла.

Комната совершенно не походила на все другие помещения. Мебель сведена до минимума: стол и стулья, похожие на скелеты из стекла и стали, расположились на ковре темно-серого цвета. Стены были совершенно белыми. На мольберте в углу прикреплен эскиз костюмов, на столе перед незанавешенным окном лежат другие наброски и рисунки. Через это окно Аликс и увидела самого Поля Дюваля.

Поль стоял спиной к ней в маленьком саду, наклонившись над голубой гортензией. Пальцы его осторожно гладили нежные лепестки. Он был без пиджака, шелковая рубашка подчеркивала мускулы плеч, закатанные рукава обнажали крепкие сильные руки. У него была гибкая фигура танцовщика балета, и когда он выпрямился, девушка почувствовала, какая от него исходит мощная сила.

Аликс направилась к нему, и в этот момент он обернулся и увидел ее. По его лицу скользнула досада, но голос был вежлив и холоден.

– Что вы здесь делаете, мисс Смит? Если я вам нужен, вы могли вызвать меня по интеркому.

– Я побоялась, что в этом случае вы не выполните мою просьбу.

– Что у вас просьба, это понятно, – сухо сказал он. Аликс завороженно смотрела, как грациозно он подходит к столу, как элегантно снимает пиджак со спинки стула и набрасывает его на плечи.

Одетый, он вновь показался ей нерешительным, и страх перед ним пропал.

– Дина Ллойд хочет встретиться с вами, – решительно произнесла Аликс.

– У меня нет ответного желания.

– Она в восторге от вашей работы. Вы не можете отказаться.

– Еще как могу.

– Тогда вы не только самый самовлюбленный тип из всех, с кем мне приходилось встречаться, но и самый глупый. – Аликс так разозлилась, что уже ничто не могло остановить ее. – Тогда объясните, для кого вы создаете эти туалеты? Для призраков? Если хотите, чтобы женщины носили ваши творения, вы должны общаться с потенциальными клиентками.

– Зачем?

– Чтобы они знали: вы действительно существуете.

– Существует созданная мною одежда. Важно только это.

– Нет, не только. Вещи, которые вы создаете, это часть вас, и женщины, покупая их, хотят знать, что вы собой представляете.

– Я ненавижу личную рекламу. – Его голос был холоден, на бледных щеках появился легкий румянец. – Однако, из уважения к нанявшему вас моему отцу, я не могу отказаться. Я увижусь с мисс Ллойд.

Не дав ей возможности ответить, Поль так быстро вышел из комнаты, что Аликс пришлось догонять его почти бегом. Только у двери салона он остановился и пропустил девушку вперед. Войдя в салон, Аликс поняла, что Дина не теряла времени зря. Она примерила одно из платьев, которые заказала, и Поль, узнав свою вещь, расцвел.

– Итак, вы Поль Дюваль. – Дина кокетливо прищурилась. – Я не могла уехать, не поздравив вас с успехом. Мне и в голову не приходило, что в Лондоне можно найти что-либо подобное, тем более здесь.