Текст книги "В сердце Скорпиона"

Глава 4. Полковника никто не ждет

Система Антарес

Гида-аномаль

Территория главного штаба Южного военного округа

Осмотр военной базы Михор занял у Каро много времени, однако серьезных поводов для нареканий не нашлось. Генерал Мартаго отлично знал свое дело, впрочем, сианцы всегда отличались повышенным чувством долга и ревностным служением на благо великой родине.

Посещение казарм и знакомство с личным составом в который раз показало превосходную боевую выучку солдат, их дисциплинированность и коллективизм. Каро остался доволен. К тому же ему пришелся по душе капитан Трокс, специально назначенный познакомить нового хозяина округа со штабной канцелярией и обстановкой на Гиде в целом.

Трокс был еще молод, но при этом очевидно собран, хладнокровен и наблюдателен – прекрасные качества для профессионального военного. Ближе к вечеру Каро окончательно решил оставить его в должности своего личного адъютанта.

В пользу Трокса говорило и то, с какой сдержанной сердечностью он простился со своим бывшим начальником. Кажется, и генерал Мартаго высоко ценил капитана, передав ему в последние полгода большую часть своих полномочий – ухудшение здоровья уже не позволяло самому проявлять прежней прыти.

На закате дня Мартаго покинул Гиду со смешанным чувством выполненного долга и предвкушением заслуженного отдыха. Сиана умеет награждать преданных. Старость боевого генерала в отставке обещает быть обеспеченной и спокойной. Для этого на Сиане есть все.

Достойно проводив предшественника, Каро еще раз проверил защитные системы военного космодрома и счел возможным для себя отложить дальнейшее знакомство с базой до следующего утра.

Он даже собирался провести эту ночь на базе, но Трокс заверил, что небольшой особняк, построенный специально для проживания высшего руководства, находится буквально в пяти минутах полета в облегченном мобиле, работающем на антигравитационной «подушке».

Например, тот же генерал Мартаго с возрастом становился все более привязан к личным удобствам и предпочитал проводить много времени в отдельном доме, напоминающем комфортные и современные гражданские постройки. С некоторых пор Гида считалась тихой и безопасной планетой, ее контролеры могли спать совершенно спокойно.

Каро был не слишком щепетилен на счет удобств, но скорее ради любопытства согласился посетить особняк, переданный теперь в его личное пользование.

Когда в сопровождении Трокса он хотел занять кабину летательного аппарата, чтобы покинуть территорию базы, внимание его привлек невысокий коренастый человек, убирающий плац возле командного корпуса. Несомненно это был местный житель. Словно почувствовав на себе пристальный взгляд, уборщик вскинул коротко остриженную седоватую голову и заглянул в лицо Каро.

Но самое странное случилось потом – гиданец бережно опустил на землю прибор, которым он только что начищал плиты, а сам встал на колени, распластав руки в стороны. Подобное раболепие вызвало у полковника лишь досаду и неприязнь.

– Кто это? Пусть подойдет ко мне.

Трокс кивнул младшему офицеру и скоро приказ был исполнен. Уборщик снова попытался опуститься на колени, но Каро остановил его, грубовато поддержав за локоть.

– Церемония встречи окончена. Или я похож на Создателя миров, сошедшего с Антарес? Это Мартаго приучил тебя ползать на брюхе? Отвечай!

По бледным губам гиданца скользнула робкая улыбка. Он не выглядел слишком испуганно или подобострастно, напротив, в светлых глазах таились радость.

– Как мне не приветствовать тебя, господин! Я буду еще долго благодарить небеса, что мне довелось увидеть последнего из племени Больших Аликранов.

Каро с трудом подавил раздражение, но Трокс отлично угадал едва уловимое движение бровей начальника. И решил опередить его распоряжение:

– Как прикажете наказать этот мусор? Наилучший вариант – немедленная ликвидация, старик не годен даже для затравки, у него протезы обеих ног и правой руки.

Каро только сейчас заметил искусственные конечности мужчины и невесело усмехнулся:

– Видимо, это очень ценный объект, раз Мартаго не поскупился на восстановление его физических данных. Эй, старик! Чем ты смог так выслужиться перед генералом или у тебя есть другие покровители среди офицеров? И еще мне бы хотелось знать, как ты потерял ноги.

Уборщик опустил голову, словно в который раз разглядывая свои биосинтетические ступни:

– Я двадцать лет служил здесь проводником. Я знаю южные леса Гиды, как свою руку, не важно какую – ту, что осталось со мной или съеденную мунагрой.

– На тебя напал крокодил? – искренне удивился Каро. – Тебе повезло выжить, хотя вряд ли ты так считал, валяясь на берегу без ног.

Гиданец опустил лицо, пряча глаза, но срывающийся голос выдавал волнение, вызванное горьким воспоминанием.

– Это случилось не на реке, Господин. Мунагра ночью прокрался в сад Старшего Господина – того, что был прежде тебя. Хозяин сидел в кресле у фонтана и шум воды привлекал хищника. Мунагра непременно сожрал бы Хозяина, но я пытался ему помешать. И остался без ног.

– Да ты просто герой! Теперь понятно, почему генерал оказал тебе помощь – ты спас ему жизнь. Трокс, разве ты сам не слышал об этой истории?

Капитан нехотя кивнул, кажется, не придавая особого значения смелому поступку гиданца. Генерал никогда не расстается с оружием, он бы и сам уложил на месте скользкую гадину. Но Каро поглядывал на бывшего проводника с возрастающим интересом. Старик почему-то назвал его Аликраном, и это слово будило в душе давние не слишком приятные чувства. Старика хотелось расспросить подробнее про местное племена, или вернее то, что еще от них осталось на Гиде…

– Я так понял – ты больше не проводник.

– Уже нет, господин, но я хочу быть тебе очень полезен. Я знаю дом бывшего хозяина и могу ухаживать за его садом. Работа на земле вполне по силам даже такому калеке, как я. И я расскажу тебе много местных легенд, если позволишь, мой Господин. Ты будешь доволен мной.

Каро почудились настойчивые интонации в просьбе уборщика. Предлагая себя в качестве слуги, гиданец будто бы намекал на какую-то личную выгоду для полковника. В любом случае, он хотел узнать о положении дел на Гиде из уст туземцев, так почему бы не использовать этого старика.

– Ты летишь с нами! – коротко приказал Каро.

– Благодарю тебя, Господин, – не скрывая искренней радости пробормотал гиданец.

Прошло не более двадцати минут, а полковник уже прохаживался по темной веранде своего нового дома, построенного в оазисе, специально нетронутом после вырубки леса под военную базу.

Каро отпустил капитана Трокса и только тогда жестом приказал уборщику следовать за собой в компактный двухэтажный коттедж. День выдался насыщенным информацией, Каро не планировал долгой беседы перед сном. Пара быстрых вопросов и можно отправить старика ночевать в отделение для прислуги на первом этаже. Но гиданец начал разговор первым:

– Почему тебя не было так долго?

Каро позволил себе улыбнуться. Оставшись со стариком наедине можно было немного ослабить контроль за эмоциями. Никто не должен обвинить полковника в излишней лояльности к местным, да и сам он не собирался проявлять к ним большого дружелюбия. Гиданцы покорились захватчикам, смиренно приняли гнет Сианы, а по мнению Каро должны были либо погибнуть все до единого, либо отстоять право на свободу и уважение. Жестоко?

В душе полковника порой поднимались противоречивые чувства по отношению к родине. Он вернулся не для того, чтобы возглавить восстание, которое непременно утопят в крови, а лишь затем, чтобы поддерживать мир на этой земле. А что касается этого странного старика…

Каро почти благодушно ответил:

– Меня никто здесь не ждет. У меня не было причин торопиться.

– Господин, ты ошибаешься… – уверял гиданец, подавшись вперед.

– Ты слишком дерзок для безногого раба, как твое имя? – прервал его Каро.

– Я – Нигис из племени Погонщиков.

– Мне ни о чем это не говорит, – устало вздохнул полковник, – но кто такие Аликраны? Я забыл ваш язык.

Он остановился у плазменного камина за стеклом, повернул рубильник, запускающий обогревательный механизм. Нигис прошмыгнул впереди хозяина и уселся на край толстого пыльного ковра, кажется, приготовившись к долгой беседе.

– Я сразу тебя узнал. Ты один из них, но здесь никого больше не осталось. Они все убиты, даже женщины и дети, потому что стояли рядом с мужчинами, пытаясь противостоять врагу. Их жилища засыпаны пеплом. Разве этот пепел не душит твое сердце… слева на груди, там где рисунок, если ты, конечно, не избавился от него. Думаю, нет… Ты заплетаешь косу, как подобает истинному Аликрану, ты смотришь, как вождь…

– Хватит пустой болтовни! Я понял, что ты имеешь в виду.

Каро раздраженно перебил старика, усаживаясь в кресло напротив камина. Будучи наполовину гиданцем он все-таки отстоял право носить длинные волосы, несмотря на все стычки с руководством и насмешки курсантов. Однако с ростом его карьеры экзотическая прическа командира вызывала у подчиненных скорее удивление и интерес. Солдат-полукровка всегда выделялся среди коротко стриженых сианцев.

А еще татуировка на груди – атакующий скорпион. Каро ни за что бы с ней не расстался. Рисунок нанесла мать и это была очень болезненная процедура. Каро старался заверить себя, что никогда не любил Вебу. Она была слишком строга с ним. Если в доме оставался последний кусок лепешки, мать могла отдать его голодной девочке-соседке, а не своему тощему сыну.

– Ты – мужчина, ты должен быть готов к лишениям и невзгодам. Научись сам добывать себе пищу. А женщин надо беречь.

Со временем Каро стал больше понимать слова Вебы. Но это не прибавило ему нежных чувств к ней. А ведь серые глаза и светлые пепельные волосы Каро получил от матери-гиданки. Не поэтому ли черноволосый и кареглазый отец так надолго их оставил. Впрочем, довольно воспоминаний для одного вечера.

– Я понял тебя, старик. Да, моя мать была из рода Скорпионов. Вы называете их Аликранами. Но я – сианец.

– И ты действительно в это веришь? – изумился старик. – На Гиде принадлежность к роду передается с кровью матери.

– Еще скажи с молоком… Не потому ли вы проиграли, что вами всегда управляли самки?

Каро даже не пытался скрыть затаенную злость, но Нигис тихо рассмеялся.

– Наши женщины всегда были сильнее мужчин по духу. И порой даже умнее. Я не знал твоей матери, но, думаю, она занимала не последнее место в клане. За что ты ее ненавидишь, ведь она подарила тебе жизнь?

– Скорее научила выживать, – огрызнулся Каро. – За это я ей благодарен и только.

– Я вижу, что ты один и тебе нелегко. Ты похож на береговую скалу, противостоящую ураганам. Время и ветер источат тебя, превратят в пыль. Тебе нужно пустить корни и укрепиться здесь.

Каро нащупал сенсорную панель внизу подлокотника кресла и наугад нажал несколько шероховатых кнопок. В сопровождении приятной музыки плавно распахнулись незаметные прежде створки на стене, к сиденью полковника бесшумно подъехал столик с напитками. «Генерал явно заделался гурманом под старость. Я бы предпочел зелье попроще».

– Так, что ты мне предлагаешь, старик? Жениться на аборигенке и заделать вам новых «скорпионов»?

– Твои дети будут признаны сианцами, ты сам это знаешь. Но еще важнее, кем они будут себя считать в душе. Ты сможешь им рассказать позже… А если уйдешь во мрак, не оставив потомства, с тобой исчезнет и древний род наших воинов. Они не сдались, не думай, они предпочли смерть.

Речь старика звучало торжественно-скорбно, но Каро даже не скрывал зевоты.

– Я кое-что помню, но ты зря пытаешься меня убедить. Мне не нужна семья. Я привык быть один.

– Даже на скалах зеленеют травы и растут цветы. Подумай об этом.

– А ты мастер говорить цветистые речи. Но довольно восхвалять моих якобы героических предков. Ответь-ка лучше, что слышал о петрианских шпионах, обосновавшихся в заповеднике? Я войду в курс штабных дел и непременно навещу их логово.

– Петрианцы безобидны, Господин. Они тоже вынуждены смириться с приоритетом Сианы, но гораздо хитрее нас.

– Петрианцы должны будут покинуть Гиду! Я избавлю приморский лес от этих паразитов.

– Для начала тебе нужно с ними поговорить. Может, и ты, как истинный сианец извлечешь для себя пользу от их работы. Никогда не следует спешить, решая судьбу человека, сколько бы власти у тебя над ним не было.

– Да ты, я гляжу, строишь из себя мудреца! – рассмеялся Каро. – Вот только я не нуждаюсь в твоих советах.

– Мне хочется тебе помочь, но я стар и слаб, разве что мои слова коснутся твоей души. Подумай также о женщине для себя. Она и молча может подарить радость твоему сердцу.

– Хорошо, – устало согласился Каро, желая окончить пустые разговоры.

Он не считал себя большим знатоком людей, но порой интуитивно чувствовал, что показное согласие с чужими доводами прекращает ненужный спор даже быстрее, чем использование собственной силы. Завтра у Каро много дел, нужно отдохнуть.

Глава 5. «Разум когда-нибудь победит…»

Гида-аномаль

Лаборатория Осансон

Записи Лизы

В первые дни мне казалось, что я сошла с ума и все происходящее вокруг нереально. Жуткое ощущение. Мне здорово помог Лайти. Если бы не его сочувствие и поддержка, было бы гораздо хуже. Я и предположить не могла, что наш «великий» Воробьев окажется таким подлецом. Ничего мне толком не объяснить и устроить лаборанткой на другую планету, – просто уму не постижимо! Хорошо, что не стриптизершей или массажисткой…

Но я еще долго свыкалась с мыслью о том, что на Земле есть люди, контактирующие с пришельцами. Все, что слышала об этом раньше, считала газетными «утками», никогда не верила всерьез в такую возможность. И вот попала на Гиду по межпланетному обмену, за что мне такое «счастье»? Секретная ответственная миссия, иначе не скажешь. А Лайти еще ехидно улыбается: «Лиза, тебе невероятно повезло. Это крайне редкий шанс для землян».

Но почему выбрали именно меня? Ох, уж этот Воробьев, только бы до него добраться, поговорили бы по душам! Зачем обманывать и усыплять, может, я добровольно согласилась на подобное приключение.

Самое обидное, что я ничего не буду помнить, когда вернусь домой. Лайти заверил, что гостить в Осансон мне придется не более пары месяцев, а потом он лично сотрет мою память и отправит назад. Информация утешительная, конечно, я возвращение имею в виду, но забыть все… Может, я сумею договориться с Лайти, и хотя бы малюсенький кусочек воспоминаний он позволит оставить.

Я подпишу документ о неразглашении или что там у них принято на Гиде. Надежда слабенькая, очевидно, что сначала надо подружиться с Лайти и себя показать с лучшей стороны. Первые дни у меня голова кругом шла от обилия информации. Я забрасывала нового куратора вопросами о планетарной системе Антарес, мы часами говорили о местных законах и технологиях.

Мои познания в астрономии были слишком поверхностны и потому пришлось в кратчайшие сроки восполнять эти пробелы с помощью такого обаятельного… гм… гуманоида?

Кто вообще мог представить, что мне будет уделять столько времени симпатичный доброжелательный инопланетянин. Лайти Лоус выглядит как обычный человек. И очень даже в моем вкусе, если так можно выразиться. Мне всегда нравились мужчины, связанные с наукой, увлеченные серьезным делом, желающие изменить мир к лучшему, открыть новые земли, создать новые технологии, облегчающие быт, расширяющие границы…

Да, Костя Репин именно такой и у них с Лайти есть что-то общее во внешности и манерах. Рост выше среднего, холеное, утонченное лицо с высокими скулами, налет азиатчины в разрезе глаз, склонность к долгим рассуждениям. И такая же холодная отстраненность от собеседника, если он считается ниже по уровню развития. Я быстро поняла, что Лайти не слишком высокого мнения о моих умственных способностях, но старается это не показывать.

Думаю теперь, что, Костя тоже так делал. Хорошо, что новые впечатления постепенно вытесняют боль от его поступка. А впрочем, в чем мне Костю винить, он ничего серьезного мне не обещал, я сама себе придумала эту любовь и совместное будущее. А теперь мне не до сердечных страданий, в моей жизни такие грандиозные события произошли, которые Репину даже во сне не приснятся. Хотя, может, и ему когда-то предложат межпланетное путешествие на внеземную исследовательскую лабораторию… Знаю одно, встретиться с ним даже случайно я не хочу.

Но как же грустно, что обо всем увиденном здесь мне придется забыть. На всякий случай решила вести что-то вроде личного дневника, а вдруг все же удастся забрать с собой. Маловероятно, что Лайти позволит, но я попробую спрятать пару листочков. Вдруг меня в той же самой земной одежде доставят на Землю, не будут обыскивать платье.

На Гиде жарко и Лайти еще в день прибытия снабдил меня удобными, легкими нарядами из тонкой, почти невесомой ткани. Эта одежда похожа на наши обычные футболки, шорты, туники, бриджи и платья. Также у меня есть своя комната на втором этаже уютного домика, спрятанного за высоким забором, вокруг которого начинается лес.

Лаборатория доктора Барчоса находится в вечнозеленом тропическом лесу, и многие растения напоминают земные аналоги. Насколько я успела разведать за неделю, здесь растут огромные банановые деревья с настоящим древесным стволом, хотя у нас на Земле бананы считаются травой. Здесь также много видов пальм с самой разнообразной формой листьев, мощные акации со стручками, которые мне даже не поднять – так они велики, что гнут ветки книзу.

А еще лианы, пышноцветущие кустарники, рощицы бамбука. Лайти сказал, что наш дом сделан из очень ценной породы дерева и в нем особая целительная атмосфера. Не потому ли я так спокойно сплю здесь по ночам и гнетущее настроение первых двух дней быстро сошло на нет.

После знакомства со страшим товарищем Лайти я совершенно успокоилась, он показался мне милым, обходительным мужчиной средних лет несколько восточной внешности. Своим мягким, располагающим голосом доктор Барчос клятвенно заверил, что никто здесь не собирается делать из меня подопытного кролика, каким-то способом обижать и мучить.

Пыталась рассуждать логически, ведь я теперь полностью в их руках, они могут совершенно безнаказанно стереть меня в порошок и распылить в космосе, никто им не помешает. Если бы эти люди, а они, несомненно, – люди, хотели причинить мне зло, то зачем перед этим успокаивать, вкусно кормить и тратить время на задушевные беседы.

Мы с Лайти общались все более доверительно и непринужденно. Я и жила-то в его доме, хотя много времени он проводил в лаборатории, которая примыкала к жилищу Барчоса, это было в десяти минутах ходьбы от нас. О доме следует отдельно рассказать, здесь я впервые увидела настоящего робота – «хозяйку». Вот это я понимаю – прогресс!

Этот механизм напоминал низенького безволосого человечка с благостным лицом гималайского ламы во время медитации. Отрешенный взгляд, полуулыбка Джоконды, хотя и не разберешь толком – мужчина это или женщина, впрочем, совершенно не важно. Длинные полифункциональные верхние конечности – руки отлично справлялись со всем многообразием домашних дел, а вот ног не было – вытянутый, скрытый комбинезоном торс заканчивался одной широкой подошвой на роликах, которые, впрочем, видоизменялись по высоте и размеру в зависимости от того, передвигался робот по дому или выезжал во двор.

Но Лайти сказал, что МАК-с315 – устаревшая модель и сейчас на Петри все пользуются гораздо более совершенными системами. Уж не знаю, что может быть совершенней… Я сразу же прозвала это дивное создание Максом, и мы подружились, если так можно выразиться. Робот один содержал в чистоте наш дом, готовил еду, ухаживал за территорией вокруг, лихо совмещая функции повара, горничной и садовника.

И еще с ним можно было поговорить, а точнее выговориться перед ним. Макс оказался замечательным слушателем, вежливым и тактичным. Совсем не понимал шуток, так уж его запрограммировали. Но с ним порой было весело, правда, Лайти не разделял моего восторга и не одобрял наших «теплых» отношений, которые сводились всего лишь к дружеской беседе.

– Ты общаешься с ним так, как будто перед тобой человек. Я еще представляю подобное, если бы МАК был киборгом и имел в своем составе биологические элементы, но сейчас тебя сложно понять. К тому же МАК слишком примитивен и настроен лишь на механические функции. Для выполнения работы по дому требуются крохи искусственного сознания, другое дело, если бы здесь был синтетический разум – Архивариус или Биопроцессор. Боюсь, в общении с ними ты бы не выдержала столько информации в одну единицу времени, у тебя слишком низкий уровень подготовки.

Меня мало трогали эти высокомерные замечания. Пусть Лайти считает свою расу одной из самых умных в Галактике, может, так оно и есть, но дело в том, что у меня есть свое мнение на этот счет. Иногда развитый ум несколько подавляет сферу чувств и ведет к отмиранию таковых. Лайти сам порой напоминает робота. Слишком идеально выглядит и ведет себя. А уж когда начинаем с ним беседовать… Вот недавно выдал мне новый перл:

– Эмоции – это атавизм! И эволюция постепенно избавит нас от всех не нужных качеств.

Я спорить не стала, совершенно бесполезно, Лайти не воспримет мои слова всерьез и, а значит, нет смысла и дискутировать. Однако я заметила, что как раз Лайти был на эти самые эмоции очень даже способен, только почему-то, общаясь со мной, все время старался их спрятать. Видимо, хотел выглядеть безупречно перед мало цивилизованной землянкой с Дейкос. Они так называют нашу Солнечную систему и прилегающую к ней часть галактики, а их Антарес и окружающий ее «кусок» космоса – зовется Аскос (Большой мешок).

Доктор Барчос даже показывал мне карты звездного неба и снимки из космоса. Дух захватывало от ощущения причастности к тайнам Вселенной. Все же мы не одиноки в Галактике! И есть планеты столь же красивые и пригодные для жизни, как наша драгоценная Земля.

Но социальных проблем хватает везде. Лайти поведал, что их работе на Гиде скоро может прийти конец. Мол, со дня на день сюда явится какой-то строгий ревизор и велит отправляться восвояси, то есть на родную Петри. И они с Барчосом очень переживают по этому поводу. Так не мудрено, Лайти мне объяснил, что крохотная Петри – одна из самых развитых планет в системе, но сплошь застроена городами и испытательными полигонами. Там мало растительности и фауна сосредоточена только в специальных биопарках – островках.

А журналист и философ Лайти Лоус – натура тонкая, обожает живую природу и остро чувствует ее красоту. Особенный восторг Лайти вызывают бабочки. Он их фотографирует, зарисовывает, пишет о них статьи. Потому и безвылазно обитает на Гиде. А скоро явится военный «сухарь» из штаба округа и выгонит безобидных ученых прочь.

Так не честно! Мы здесь ничего плохого не делаем. Я вообще целыми днями гуляю и все вокруг рассматриваю, задавая кучу вопросов. Да, как-то глупо получилось с межпланетным обменом – меня не подпускают к исследованиям, никаких поручений не дают. Что можно успеть за два месяца командировки, если у меня, по мнению петрианцев, такая «слабая база». Зачем тогда я вообще понадобилась?

Надо было им нобелевского лауреата по генетике или физике выкрасть. Шутка, конечно, ведь людей похищать – это преступление по всем международным стандартам, разве нет? Я рада, что хотя бы мои родные не будут беспокоиться, Лайти сказал – у Воробьева осталась бумага за моей подписью, где я даю согласие на длительную научную экспедицию. Подстраховался, гад такой!

Но скоро волнение Лоуса передалось и мне. Я даже пыталась обсудить с петрианцем варианты взаимодействия с сианским «ревизорро» по имени Рон Каро. Принципиальная он личность – взятки не берет, наукой не интересуется, а уж красота в его понимании – это, наверняка, шеренги солдат, марширующих по плацу. Как его убедить оставить нас в покое, ума не приложу. Лайти тоже каждый день задается этим вопросом, но ответа пока не придумал.

Понятное дело, надо встретить полковника как можно любезнее, донести до него суть опытов Барчоса и тягу к природе Лоуса. А что до меня, то я здесь проездом, можно даже внимание не обращать. Хотя Лайти дал четкие инструкции насчет самого факта моего присутствия на Гиде. Якобы меня украли с Земли пираты с НЛО и продали кому-то из родни Лайти в качестве забавной зверюшки.

Надо отдать им должное, петрианцы – гуманная раса, сделали девушку с Дейкос чуть ли не членом семьи. Вот такая теперь у меня легенда. Я также поклялась, что никому не скажу про временное перемещение, сама едва понимаю, как сюда попала. И еще Лайти считал, что присутствие женщины в Осансон может благотворно повлиять на решение полковника оставить лабораторию.

Мне надлежит мило улыбаться и тронуть огрубевшее солдатское сердце личной просьбой. Немного смешно… Неужели я выгляжу настолько располагающе? Неужели Лайти всерьез надеется, что Каро на меня посмотрит и тут же выдаст разрешение на бессрочное присутствие петрианцев в лесу. Ага! Держи карман шире! Просто растает при виде моих голубых глаз.

Эх, Лайти, Лайти, почему вы увезли с Земли не Мисс Вселенная… Может, супер-красотка и смогла бы очаровать сурового полковника, а с меня что взять? Я всегда себя считала «серой мышкой». Обычная, стандартная внешность, невзрачная и незаметная – светлые глаза, не поймешь какого цвета, русые волосы, бледное лицо. Такую девушку в толпе встретишь – не запомнишь, много нас таких.

Но я, конечно, попытаюсь помочь, разу уж меня сюда занесло, может, действительно сумею убедить сианца не трогать Осансон. Нелегкая это задача, судя по мрачному настрою Барчоса. Что-то тревожно на душе, пойду поиграть в мяч с Макси…

Я сейчас дома одна, Лайти опять пропадает в лесу, ищет редкий вид бабочки. У Лайти есть мечта пополнить свою коллекцию Хрустальнокрылой Звездоглазкой. Я в восторге от одного лишь названия. По описанию – это очень большая и красивая бабочка, обитающая только на Гиде, настоящий эндемик. Вот только имеет ночной образ жизни и прячется в самом сердце джунглей. Трудно к ней подобраться.

Я тоже загорелась поисками, вот бы спровадить нудного Инспектора подобру-поздорову и отправиться с Лайти к заливу. На летмобиле за пару часов можно добраться до здешнего моря. Чудесный план! Лайти обещал много увлекательных прогулок, которых я с нетерпением жду. Пусть он временами задается и строит из себя высшую расу, но, кажется, он – славный парень и мы вполне можем считаться друзьями. Не знаю, как он, а я бы очень этого хотела.