Текст книги "Доу Джонс против Айенгара"

Глава 21. Мягкие шипы

5 августа

Вечер субботы

Коттеджный поселок, где обитают Ордыновы, называется «Белые ключи». При въезде шлагбаум и охрана. Здесь за высокими заборами обжились семьи депутатов и крупных бизнесменов. И каким-то чудом залетела в гости скромная птичка-камышевка…

Однако никаких комплексов быть не может! Еще семь лет назад, до моего переселения в город, родители надстроили у себя второй этаж и обновили мебель. После перепланировки общая площадь родового гнездышка составляет больше ста двадцати квадратов – это неплохо даже для большой семьи.

Потом участок в пятнадцать соток разбит под теплицы и гряды, а ведь еще в аренде поля. В последнее время мама стала равнодушна к цветам. Ищет им практическое применение – живая изгородь, тенистая беседка, туалет уличный спрятан за сеткой колючеплодника.

«Ой, не забыть, завтра мама приезжает искать квартиру!»

– Волнуешься? – деловито спрашивает Роман.

– Да-а… наверное, – рассеянно бормочу я. – Лишь бы не черновая отделка.

– Ты о чем сейчас? – Там с отделкой все в порядке. Не трусь!

– Я не о вашем доме, я про другое.

Надеялась, он отвлечется на раскрывшиеся двери гаража, но Роман и не думал заезжать внутрь. Заглушил мотор и всем корпусом развернулся ко мне.

– Рассказывай, что тебя тревожит? Всю дорогу такая серьезная, молчаливая. Ну?

В самом деле, почему бы не поделиться…

– Родители хотят купить мне квартиру. Однокомнатную. В ипотеку.

– Уже подобрали район?

– Возможно "Зеленые холмы" на Одесской, там интересное предложение от застройщика.

– Прекрасное место!

– Любой кредит – стресс и нервотрепка. Мы это уже проходили с участком, кое-как выбрались.

– Кто не рискует – не пьет шампанского, не покупает «Лексус», не купается в Красном море…

– Не сидит в долговой яме! – повысила голос я.

– Не похищает принцесс, – насмешливо продолжил Роман. – Не заводит детей в двадцать лет.

– А дети тут при чем? – возмутилась я. – Ты все разговоры стараешься перевести в шутку. Вроде бы взрослый мужчина…

Меня просто смутило это сравнение – дети и "Лексус". Не сразу поняла, что Роман о себе говорил с грустной иронией.

– И как, по-твоему, должен вести себя взрослый мужчина? Может, у тебя есть какие-то примеры, образы, идеалы… Ты у родителей одна?

– Два старших брата. Куча мелких племянников, – гордо похвасталась я.

– Наверно, обожают тетю Дину, – вздохнул Роман.

– А то!

– Везет же тебе. А вот я один. В этом есть свои преимущества, не спорь, но все-таки… все-таки…

Он смотрел на меня так, будто раздумывал, поцеловать сразу или сперва отшлепать. На всякий случай я схватилась за ручку двери и попыталась ее открыть.

– И не пробуй. Я тебя не отпускаю.

– Роман Денисович! Помните о дистанции, – должно было строго прозвучать, но выражение его лица заставило рассмеяться.

– Один поцелуй в щечку и бежим знакомиться с мамой, – невнятно проговорил Роман и даже по-пиратски прищурил глаз, подставляя лицо.

– И с папой? – ехидно спросила я.

– Угу! Дина, я жду. Ты сама нас задерживаешь.

В салоне стало душно, кондиционер выключен, окна закрыты. Что ж делать, пришлось его быстренько целовать. Потом не успела отшатнуться, как он схватил меня за шею и поймал губы – горячо, сладко, до головокружения, но тут сбоку постучали, перед машиной возникла Варя, замахала руками. Начала строить сердитые гримасы, крутить пальцем у виска.

Через стекло приглушенно слышался ее обычно звонкий голосок:

– Их все ждут, а они отлипнуть не могут! Не найти лучше места для обнимашек? Ди-ина!

Я выбралась из машины на ватных ногах, словно немного во хмелю. Роман невпопад отвечал на Варины вопросы и вообще будто не собирался подиматься с сидения. Наконец выдохнул в ответ на ее упреки:

– Вы идите пока, я догоню, у меня перекур. Надо сделать пару звонков.

– Па-ап, ты же не куришь!

– Значит, пару звонков.

– Сегодня суббота, биржа не работает. Очнись уже, пап!

Я увлекла ее за собой вперед. Варя была похожа на ежика, которому не досталось последнего яблочка с ветки.

– Что ты кричишь? Он же сказал – догонит.

– Почему вы так долго? Где-то зажимались вдвоем? Так и знала.

– Выбирали тебе мангу в книжном. Варя, а что за тон?

– Он тебе по-настоящему нравится или просто хочется в "Мерсике" покататься? – вдруг спросила вредная соплюшка.

Захотелось ей всыпать не по-детски. Еле сдерживалась от грубости.

– Вообще-то я приехала по твоему приглашению. Если не ошибаюсь, сегодня прощальный вечер. Поменялись планы – скажи, я вызову такси. Меня через полчаса здесь не будет.

Она посопела носом, уткнувшись взглядом в гравий у гаража, потом медленно потянулась ко мне.

– Дин, прости, пожалуйста. У меня дурацкое настроение с самого утра. Я просилась с бабулей на море, а мама не отпускает. Бабушка ее упрашивала… А папа отказался говорить, поехал за тобой.

– Варюш, вот честно, зря ты меня позвала на семейный вечер. Странно получается. Как ты меня представишь? Подружка Дина?

– Да-а… я тебя обожаю. Ты всегда спокойная, не давишь. Тебе все можно рассказать, ты меня понимаешь.

– И я тебя люблю. Всегда хотела младшую сестренку. Что эти братья? С ними не посекретничаешь. Удобно, конечно, никто в школе не приставал. В средних классах удобно, в последних – не очень. Так, что будем делать? Такси или покормишь меня? Не знаю, как Роман Денисович, но я страшно голодная.

– Дедушка рыбу запекает. Пошли знакомиться. Хватит торчать у ворот.

Денис Валерьевич понравился мне с первого взгляда – благородный седеющий лев. Было в нем что-то артистическое. Особенно голос – низкий, густой, тягучий. Таким голосом только арии петь. Или приказы отдавать.

– Ждем… Давно ждем. Рад вас видеть, Диана! Присаживайтесь к нашему шалашу.

Под шалашом понимался массивный деревянный стол с изогнутыми ножками, накрытый скатертью из реечек бамбука. Неподалеку мангал – произведение кузнечного искусства, вылитый пиратский сундук на корявых ножках, увитых водорослями. Будто все еще покоится на морском дне, а потому густо облеплен ракушками и морскими звездами.

Я не могла сдержать восхищения, подошла ближе, принялась рассматривать каждую деталь.

– Тонкая работа! Ого, здесь и бутылка с ромом, осьминог ее облапил и краб клешни тянет. Вы запекаете рыбу с овощами? Дивные запахи на весь сад.

Денис Валерьевич упивался моими восторгами.

– Хорошо, правда? Задумка Романа. По его рисункам мангал ковали.

«Сколько же талантов в моем бывшем боссе…».

– Дина, подай тарелку – я картофель с перцем переложу, – попросил старший Ордынов. – Что сначала попробуешь – сибас, скумбрию или форель?

– Роскошный выбор! Что предложите, я все ем.

– Это прекрасно! Лариса, соус у нас готов?

К столу подошла худощавая женщина с короткой стрижкой и очень прямой спиной. Белое платье, широкий пояс из мягкой желтой кожи, крупные серьги – слишком вычурно для семейного пикника. Скорее, демонстрация своего хозяйского статуса.

Карие глаза смотрели на меня испытующе.

– Вы и есть Диана? Варя нам много про вас рассказывала. Очень приятно встретиться. Мне казалось, вы будете ниже ростом и моложе.

– Спасибо! Мне тоже.

Я замялась, чувствуя, что ответ вышел неловким. Поспешно поправилась:

– То есть, мне тоже очень приятно с вами познакомиться, Лариса Максимовна. Мы привезли подарок. Роман, наверно…

– А где Рома? – она не дослушала, манерно поджала губы. – Снова задерживается, сколько можно ждать?!

Я тотчас подумала, что в период рабочего азарта и сосредоточенности Ордынов-младший на нее похож, а когда расслаблен и готов веселиться – вылитый папочка.

Варя расставляла на столе салаты. Я на глазок узнала Цезарь и Греческий, посредине появилось блюдо с овощной нарезкой и гора зелени – модная руккола, шпинат и кинза.

Наконец Роман торжественно вручил мамочке книгу (большую и дорогую!), признался в страшном измождении.

– Покормите блудного сына! Дина, садись сюда…

Он указал на деревянный стул рядом с собой, я не стала отказываться. Ордынов-старший открыл вино.

– Чилийское Каберне – должно быть неплохо… Ну, за знакомство!

Некоторое время все дегустировали турецкий сибас и форель из Мурманска. Смаковали клубничный вкус красного вина. Я старалась есть медленно и аккуратно, зная свою привычку копаться в рыбе, выбирая лучшие кусочки. Папа за это всегда на меня ворчал: «Смотри, как надо. Во – один остов остался, у тебя что? Еще толпу голодных можно накормить. Разбаловалась…»

Из присутствующих так же не спеша ковырялась в рыбе только Лариса Максимовна. Оказывается, пристально наблюдала за мной.

– Дина, может, еще кусочек форели?

– Очень вкусно, спасибо!

– Дина любит карасей, – вдруг заявил Роман, не отвлекаясь от своего сибаса.

– Мой отец любит карасей, – спокойно напомнила я.

– Да-а, – подхватил Ордынов-старший, – жареные карасики в сметане – это нечто! Сразу вспоминается Ишимская молодость.

Он будто хотел меня подбодрить, зато Лариса Максимовна вкрадчиво спросила:

– А ваш папа – рыбак, Дина?

– Скорее, удочка – его хобби.

– А чем занимаются ваши родители?

– Разводят овец, кур, свиней…

– Вы выросли в деревне? – продолжала Лариса Максимовна, прижимая салфетку к накрашенным губам.

– Лара, пусть девушка поест! – добродушно прогудел Ордынов-старший.

Я почувствовала к нему еще большую симпатию. Явно хотел меня защитить. Даже обычно разговорчивая Варя подозрительно помалкивала, и Роман целиком занялся своей порцией. В самом деле оказался голодным.

Подумаешь, сибас… Ничего особенного! Едали мы лещей и карпов повкуснее, а уж фаршированная щучка на новый год – пальчики оближешь, как мама готовит.

– Да, я выросла в селе. Еще у меня два старших брата, тоже занимаются сельским хозяйством.

– Что же, после учебы намерены остаться в городе? – поинтересовалась Лариса Максимовна. – Вы сейчас квартиру снимаете?

– Я живу у тети, да – хочу остаться, найти работу.

– А на кого вы учитесь, Диночка?

– Дай гостье поесть, Лара!

– Я получаю психологическое образование, могу заниматься с детьми, как логопед.

– Очень востребованная специальность, – заметил Ордынов-старший, отдуваясь после стейка форели. – Еще вина?

– Спасибо. Достаточно, – вежливо отказалась я.

– Значит, в деревне у вас приусадебный участок? – Лариса Максимовна даже перестала делать вид, что тычет вилкой в свою скумбрию, облитую зеленым соусом. – Твоя мама выращивает цветы?

– Да, конечно!

Почему-то первым делом я вспомнила наш уличный туалет, густо обвитый колючеплодником. «Дворец неспешных размышлений» – называл его папа, пряча смешинки в глазах. Конечно, в доме была обустроена и теплая уборная, но летом ей почти не пользовались.

Итак, от меня ждали подробного рассказа, и я с облегчением оставила в покое истерзанную рыбину на тарелке.

– Маме нравятся ползучие растения. Клематисы там всякие, девичий виноград. Мы поначалу вместе экспериментировали, покупали разные семена, но реклама обманчива. Плетистые розы у нас померзли, декоративная фасоль зачахла. Только колючеплодник неизменно радует глаз. Мне нравятся его маленькие шарики, с пупырышками такие, с мягкими шипиками – их помнешь немного, а там внутри семена…

В подтверждение своих слов я сделала несколько выразительных жестов пальцами. Роман поднял на меня прищуренный взгляд, потом тихонько рассмеялся, поперхнулся и закашлял в салфетку. Варя сорвалась с места, чтобы похлопать его по спине.

– Простите! Кха-кха… Мам, передай сок.

Лариса Максимовна с заботливым видом налила сыночку оранжевый напиток и озабоченно свела подкрашенные брови, ожидая пока приступ кашля прекратиться.

Лишь потом попросила меня продолжить увлекательный рассказ. Дальше я уже без энтузиазма поведала о полосах календулы между картофельных рядов (якобы спасают от вредных жуков) и высоченных подсолнухах, чьи огромные шляпы гнутся под собственной тяжестью до земли.

– Да, без огорода на одну пенсию не прожить в деревне, – сочувственно вздохнула Лариса Максимовна. – К тому же трое детей.

– Мои браться давно сами себя обеспечивают. У каждого свой дом и личный участок. Вадим развел яблоневый сад, в прошлом году высадил по десять кустов крыжовника и войлочной вишни. Смородины только пять сортов, а иргу и боярышник мы даже не собираем до конца, остается птицам.

– Бабушка у меня делала из боярки пастилу в русской печи, – мечтательно заметил Ордынов-старший, прикрыв веки. – Где твоя деревня находится, Дина? Далеко от города?

– Исетский район. Тридцатый километр в сторону Кургана. И вообще-то, Камышёвка по числу жителей считается селом.

Не хотелось признаваться, что у нас довольно большое фермерское хозяйство, сорок человек наемных работников, а в сезон и дополнительную силу приходится привлекать. И молочную линию планируем запустить, самим паковать молоко, кефир и сметану, а не отдавать перекупщикам. В царские времена мы бы считались зажиточными помещиками.

Но пусть мама Лариса и дальше думает, что мои родители – скромные пенсионеры, которых огород кормит. Собственно, так оно и есть. Правда, на этом огороде трактора пашут, и картофель убирается специальной машиной. Настолько велик урожай.

– Так-так… а Марьино ущелье не в тех ли краях? – вдруг спросил Денис Валерьевич. И обратился к супруге:

– Ларочка, помнишь презентацию по памятнику природы? Реликтовые леса, овраги, пещеры. Растения краснокнижные.

– Минут двадцать на машине, – улыбнулась я. – Очень красивые места, перепады высот, родники и черемуха, много шиповника и папоротников, а на склонах оврагов сибирские орхидеи растут – венерин башмачок. Но все под охраной, за букеты огромный штраф.

– Это интересно, – подал глос Роман. – Совсем рядом. Надо бы показать Варе.

Но той идея не по вкусу. Презрительно фыркнула.

– Надоело мотаться по вашим пещерам! Ску-учно. Я хочу на море. Я в этом году была только один раз в Турции, а скоро школа начнется.

– Варенька, мы этот вопрос обязательно решим, – обещала Лариса Максимовна и участливо спросила меня:

– Дина, а вы часто бываете на море?

Я хотела соврать, но побоялась дальнейших расспросов. Если поймают на фальши, будет совсем нехорошо.

– Нет, еще ни разу не приходилось.

– Ой, как же так! – сочувственно скривилась Лариса Максимовна. – Неужели ни разу?

Роман посмотрел на меня удивленно, будто не верил, а Денис Валерьевич многозначительно покачал головой. А что такого? Тетя Света с Надей почти каждый год отдыхали в Лазаревском или Джубге, привозили сумки сувениров и фотографии. В прошлом году Вадим отправил Марину с Лизой в Майкоп к родне, – дикарями ездили к морю, присылали массу живописных роликов.

Мы бы тоже поехали, но как хозяйство оставить. Лето и осень – самая горячая пора. Море никуда не денется, подождет. Вот диплом получу и… ай, там придется несколько лет разбираться с ипотекой…

– А где же вы летом купаетесь, Дина? – не отступала Лариса Максимовна. – Исеть сейчас загрязнена. Это же просто для здоровья опасно в нее нырять.

– Раньше мы с племянниками выезжали на озеро Песчаное и Шарташ. А в этом году я почти все лето в городе, работаю на ресепшен…

Бросила мимолетный взгляд на Романа – пусть подтвердит, и смущенно замолкла. Ордынов-младший подпер подбородок сложенными друг на друга ладонями и смотрел на меня снисходительно. Словно я маленькая девочка, которую попросили на табуретке стихи почитать.

"Бедняжечка, даже на море ее некому свозить!"

У меня аппетит пропал и возникло резкое недовольство сложившейся ситуацией. Зачем я здесь? Лариса Максимовна разглядывает меня, как бабочку на булавке. Варя на своей волне, все мысли о развлечениях перед школой, Роман тоже странно себя ведет. То тянется целовать, то бросает на амбразуру маминых расспросов.

С одной стороны я могу Ларису Максимовну понять. Роман – единственный сынок. Кровиночка ненаглядная. В анамнезе неудачный юношеский брак и развод, до тридцати пяти лет холост и неприкаян. Не удивительно, что мама каждую девушку рядом с ним рассматривает как потенциальную… э-э… тигрицу, готовую снова ранить дорогое сердечко? Влюбить, охмурить и посадить на алименты?

Поневоле начнешь беспокоиться.

А с другой стороны – разве я в невесты напрашиваюсь? Разве я за Романом гоняюсь, стихи читаю по телефону и угощаю вкусняшками?

– Дина, попробуй салат. Мы с Варей готовили, – предлагает Лариса Максимовна.

– Спасибо! Только немножко, я уже сыта.

– Варя сказала, ты занимаешься йогой. Наверно, это полезно для фигуры. И ешь, как птичка… вижу, рыба не очень понравилась.

Я только вздохнула с досадой. Не будешь ведь объяснять, что мою рыбную порцию дома всегда подъедал папа ("М-м, копуша, самое вкусное опять оставила у головы!) или остатки перекладывали в кошачью миску. Или в собачью. В большом хозяйстве ничего зря не пропадет. У нас два великолепных сторожевых пса – Блэк и Бари. На лету мелкую рыбку заглатывают.

Варя поднимает вилку, давая всем знак прислушаться.

– Чей это телефон звонит?

Расслышав знакомую мелодию, я спохватилась.

– Мой! Простите, нужно ответить.

"Ух ты! Восемь пропущенных…"

Что за вечер сегодня! Все мамы будто сговорились.

Взволнованный голос в трубке настойчиво вопрошает:

– Где ты? Почему не берешь трубку – я час не могу дозвониться. У тебя все хорошо?

– Мам, я за городом с друзьями. Пикник на природе.

– Почему Света не в курсе? Говорит, у тебя появился мальчик. Ты с ним сейчас?

Я украдкой оглянулась на широкую спину Ордынова-старшего, поймала веселый взгляд Романа и настороженный Ларисы Максимовны.

– Мама, не волнуйся, все в порядке. Мы жарим на костре форель, баклажаны, слушаем музыку.

– Пожалуйста, не пей вино, тебе от него плохо становится. Вы вернетесь до ночи в город?

Вот это действительно сложный вопрос. И нет времени хорошенько его обдумать.

– Возможно, останемся здесь на даче, – неуверенно прошептала я.

– Дина, почему тихо говоришь? Что это за место? Просто скажи название, больше не буду беспокоить.

Глава 22. «Удачно ты попала, Камышёва!»

На мое плечо осторожно ложится ладонь Романа. Поднимаю на него умоляющие глаза:

– Напомни скорее, как называется ваш поселок!

– «Белые ключи». С кем разговариваешь?

– Мама волнуется, куда я уехала, на ночь глядя. И с кем…

– Может, я её успокою? Как твою маму зовут? – мягко спросил Роман, протягивая руку к телефону.

– Нет-нет… спасибо!

Я шагнула в сторону и быстренько закончила разговор. Возвращаться к столу совсем не хотелось. У Ларисы Максимовны наверняка пополнился список вопросов.

– Покажешь мне сад?

У Романа даже взгляд загорелся.

– Все для вас, принцесса! Предлагаю начать экскурсию с осмотра розовых кустов у беседки.

Опять схватил меня за плечо – уже входит в привычку этот жест собственника. И мне снова лень сопротивляться. Только решила чуточку уколоть.

– А малинник сохранился?

– Увы! – притворно грустно вздохнул Роман. – Но птиц здесь хватает. И ос, и бабочек и всякого комарья.

– Я опасаться должна?

– Просто держитесь ко мне поближе, Диана!

Я понимала, что шутит, но имя мое было сказано таким серьезным, чувственным тоном, что сердце быстрее забилось. Что происходит вообще? Почему цветы расплываются перед глазами и все мысли только о синем воротничке, крепкой шее и волевом подбородке.

Хочется прикоснуться к бежевому торсу и дальше играть в слова, намеки, вздохи…

– Ой, у тебя пятно на рубашке!

– Чёрт! Когда же успел? Сегодня только купил в «Торнадо».

– Надо скорее постирать, может, еще сойдет.

– Да ладно, отдам в химчистку. Все равно не мой стиль. Варя настояла.

– Она выбирала – я так и подумала! – обрадовалась я.

– Почему? Тебе не нравится? – нахмурился Роман.

Я улыбнулась, отрицательно покрутила головой.

– Ну, тогда нечего и стирать.

Он без всякого смущения стащил рубашку и бросил ее на скамью с фигурными металлическими ножками.

– Слышала о пользе солнечных ванн на закате? Интересно, что пишет по этому поводу господин Айенгар?

– Всячески одобряет, – огрызнулась я.

– Ты захватила купальник?

– Хватит смеяться!

– У нас есть бассейн.

– Я не удивлена. Ты готов к заплыву?

– Только с тобой, птичка!

У него бешеная энергетика. Будто сбросив тесную рубашку, все чакры разом открыл и теперь меня притягивает к этому красивому, в меру накачанному телу. Никогда… ни с кем… ничего подобного… Как цунами, как ураган… нет, извержение вулкана. Того самого, исландского, с труднопроизносимым названием.

Я дрожала в руках Романа, как осинка на ветру, а он что-то ласковое шептал на ухо, и я даже не могла отвечать, настолько была потрясена собственным откликом. Каждая клеточка во мне желала поцелуев – побольше и побыстрее. Для удобства пришлось взяться за его плечи.

«Надо же, какая гладкая кожа… И пахнет вкусно. Везде-везде. Или это розы за спиной… спина тоже удивительно гладкая… пилинг и массаж – ерунда, мужчины такого не делают, наверно…»

Мы прижались друг к другу, неловко потоптались на месте, опрокинули лейку и чуть не свалились в ближайшие заросли хризантем.

– Ты что вытворяешь, Камышёва? – трагически воскликнул Роман.

– Я вытворяю?!

Он болезненно прищурился, улыбка получилось кривой.

– Пойдем в дом.

– Зачем?

– Догадайся. Пойдем-пойдем…

– Нас потеряют. Что Варя подумает?

– Пускай ищут! А мы закроемся в комнате и не пустим никого. Варя не маленькая, должна понимать.

Он откровенно посмеивался, дразня меня горячими взглядами. Но кому-то надо голову включать.

– Ты меня за этим сюда привез?

– Ты же не против, Дин… Дина-а…. Расслабься, птичка! Ты в безопасности.

– Пожалуйста, перестань меня так называть.

– Что за капризы? – вдруг жестко заговорил он. – Сколько еще нужно встреч, чтобы перейти к десерту? Мы же оба хотим – я тебя чувствую…

– Сколько– сколько, – повторила я. – У тебя в голове одни расчеты. Боишься со мной время потерять? Поставить не на ту акцию?

– Я ошибаюсь редко, – медленно произнес он. – Но ты, кажется, повышаешь ставки.

– Если не готов – откажись!

– Тебя этот вариант устроит?

Испытующий «мамочкин» взгляд Романа меня окончательно отрезвил, но что-то мешало отвечать резко и необратимо. Ныла какая-то прежде незнакомая струнка в душе. Или меня просто распалили его поцелуи.

Я колебалась несколько мгновений. Проще простого сейчас сделать шажочек вперед и уткнуться носом в его голую грудь, а потом спрятаться в большом, чужом доме, снять платье и позволить себя дальше целовать.

Может, через полчаса мы снова выберемся в сад и будем вести себя, как милые друзья. И Денис Валерьевич ничуть не удивится. «Дело молодое, пусть ребята отдыхают!»

Но как потом Варе в глаза смотреть? А Лариса Максимовна презрительно усмехнется – «привез какую-то девчонку, закрылся с ней в комнате, вот приспичило!»

Роман досадливо отмахивался от мошкары, давая мне передышку. Я ответила честно:

– Мне бы хотелось лучше тебя узнать – вот и все. Никаких сроков определить не могу. А что насчет интимных отношений – у меня этого просто не было.

– Не было? – он недоверчиво поднял брови. – Совсем-совсем не было?

Я судорожно вздохнула. Уставился на меня, как на чудо в перьях.

– Тяжелый случай, да, Роман Денисович?

– Я что-то еще должен о тебе знать? – его голос прозвучал неожиданно сухо. – Может, ваша семья исповедуете особое учение, где надо до тридцати лет невинность хранить. Или нужны специальные ритуалы, обстановка…

– Что за ерунда! Ну, так получилось. Мужчины, которые нравились – не замечали меня. На первом курсе я влюбилась в преподавателя истории психологии. Молодой, умный, интеллигентный. Женат. Я даже намекнуть ему не пыталась. Зачем? Это было возвышенное чувство. А с теми, кому я была интересна – почему-то не складывалось. Пробовала встречаться с одним студентом из Мединститута. И мы даже до поцелуев дошли, но вдруг показалось, что от него пахнет… гм, он сам говорил, что их водили в такое место…

– Не для принцесс! – подсказал Роман.

Я кивнула, пытаясь скрыть нервное подергивание нижней губы.

– Правда, были и другие причины, комплекс причин, а не мой каприз. Все равно я очень переживала.

– Бедный студент! – иронически хмыкнул Роман. – Какая печальная история. Динка, прекрати, я сейчас заплачу.

– Ты издеваешься! Издеваешься! Вызови такси, я поеду домой.

– Ну, уж нет! Ты попала, Камышёва. Ты даже не представляешь, как ты удачно попала. Э-эт-то что такое? Не вздумай реветь! Дина… Зайчик мой, ну извини… извини, я же не знал нюансов. Конечно, это все меняет.

– То птичка, то зайчик – ты уж определись.

Он сдавленно засмеялся, но глаза мне показались немного растерянными, даже печальными. Я согнала с его плеча мелкое насекомое.

– А я и не думала реветь. Оденься, пожалуйста. Тебя закусают комары.

– Да-да, не стоит вас смущать, Диана.

Позади нас послышался задорный мотивчик популярной песни из телефона и тут же раздался возглас Вари:

– Вот они где! Ага, так и знала. Пап, можно мне с Диной тоже провести время? Она вообще-то приехала общаться со мной. У вас впереди вся осень и зима, если не будете ссориться.

– Какой интересный прогноз! – прищелкнул языком Роман. – А что там с весной и летом? Ладно, девчонки, оставлю вас ненадолго. Пора искупаться и нам, вроде, было мороженое обещано.

– Ага! С клубникой и шоколадом. Я и твою порцию съела, надо меньше прятаться по кустам.

– Вот мелкая заноза! – прошипел Роман.

– Вся в папочку! – Варя показала язык и тут же обернулась на шорох.

Позади на тропинке показалась Лариса Максимовна. В вытянутой руке она несла брошенную рубашку – синий ворот, бежевый живот.

– Молодые люди, у вас все в порядке? Роман, что за вид? Здесь все же не пляж, найди, пожалуйста, чистую футболку в доме.

– Слушаюсь!

Пробегая мимо мамули, он ухитрился чмокнуть ее в смуглую от загара щеку и скрылся за зеленой завесой кустарника. Пока Лариса Максимовна неодобрительно глядела ему вслед, Варя взяла меня под руку и попыталась повторить тот же маневр, только без поцелуя. Не вышло.

Лариса Максимовна преградила путь, аккуратно свернула рубашку сына в рулончик и обратилась ко мне с очередным вопросом:

– Как вам наш садик, Дина? В этом году флоксы мелковаты, я пропустила вторую подкормку. Неудачный эксперимент. И чубушник который год без цветов, нужно поменять место. Здесь, видимо, ему темновато. Зато как хоста разрослась – посмотри-ка… Еще полутень любят купальницы и бадан.

– Все очень красиво, заметно, что с душой выбран дизайн! – неловко похвалила я. – И подбор растений удачный. Каждый месяц новый взрыв красок и ароматов. Прелестные хризантемы. Просто золотые шары.

– О, да! Тебе нравится гипсофила? Не увлекаешься сухоцветами?

– Простите, я не знаю, как выглядит… Но мы с мамой разбили грядку лекарственных трав, потом засушивали в пучки и так хранили всю зиму. Часть использовали в настоях. Ромашка, душица…

– Итальянцы называют душицу орегано. Конечно, культурный вид. Пойдем, покажу гипсофилу, – смилостивилась Лариса Максимовна. – И уголок пряных растений. Любишь базилик?

– Обожаю в сладкой подливке к мясу, – призналась я.

– Началось! – захныкала Варя. – Успеете еще наговориться, когда я уеду. Дайте последний вечер провести с Диной.

– Конечно-конечно… Мы с дедушкой пока посуду помоем и уберемся в мангальной зоне.

Лариса Максимовна с явным сожалением покачала головой. Не хотела со мной расставаться.

– Тарелки машинка помоет, а мусор я и так собрала. Сейчас свободной время, – заявила Варя, увлекая меня за собой к дому.

И уже в комнате на втором этаже поделилась секретом:

– Одноклассник заценил мои фотки, спрашивает, когда вернусь в Новосиб? Типо скучает. Что ему ответить?

– Он нравится тебе?

– Ничё так… Вот его фотка. Зовут Ярослав. Можно в кино сходить.

– Он красит волосы? – удивилась я, разглядывая фиолетовую челку Вариного одноклассника.

– Придуривается. Раньше брил виски и носил на макушке хвостик. Хотел отличаться от серой массы.

– Скорее пестрой клумбы, – засмеялась я. – Вы спектакль репетируете?

– Это день рожденья Киры, а в гимназии все в одинаковом ходят. Пипец! Ты бы видела наш чат, там такой трэш. Короче, одна мама спалила, как мы обсуждаем училку по математике, дошло до директорши – родителей Ярика вызывали к психологу.

– Тебе тоже попало, да?

– Мне за другое, – хмурится Варя. – Придрались к наклейкам из «Литературного клуба».

– Звучит безобидно, – заметила я.

– Ты просто не в теме, там конкретная жесть! Сейчас покажу.

Мы валялись на диване, смотрели на айпаде ролики из сети, потом полистали мангу, обсудили знакомые аниме, и я посоветовала Варе «Сад красивых слов» Синкая Макото.

– Не слышала о таком?

– Нет, надо заценить, а ты видела «Гостиница Окко»? Прикольно. Там начало грустное, но потом забавные моменты. Я угорала с мальчика-привидения.

– Варь, уже десятый час. Тебе завтра на самолет, может, будем прощаться тихонечко, как думаешь?

– Да не парься! Останешься ночевать в моей комнате. Диван классный. У бабули везде цветочная тема.

Я согласилась, помогла Варе опустить спинку и расстелить постельное белье – голубые лилии на розовом фоне. Едва закончили с подушками, в дверь постучал Роман.

– Девчонки, примите меня в компанию!

– Мы собираемся смотреть аниме, тебе будет скучно, – похоже, Варя твердо решила его прогнать, а у меня сердце сжалось.

Она ведь завтра улетит в Новосибирск и до каникул не увидится с отцом или даже до нового года. Стало жалко обоих, хотя на лице Вари не было ни капли печали.

– У нас пижамная вечеринка, вход строго по пропускам!

– А я принес шоколад и ванильное молоко – это считается пропуском? – подлизывался Роман.

– Ладно уж… немного можешь с нами посидеть.

– Спасибо, доброе дитя!

Роман был в длинной белой футболке и шортах – непривычно домашний и невероятно привлекательный. И пахло от него приятной свежестью – наверно, дорогой лосьон после бритья или дезодорант. Я чувствительна к мужскому парфюму, не выношу резких приторных запахов.

Получив допуск к дивану, Роман сразу же сменил ласково-просящий тон на командирский.

– Вы на планшете собрались фильм смотреть? Это зря. Нужен большой экран. Сейчас загрузим файл из интернета.

Варя принялась разворачивать огромную толстую плитку шоколада.

– Молочный с орехами и печеньем? Какая гадость. Это вредно на ночь. От него появятся прыщи. Ты специально хочешь меня накормить, чтобы я стала уродиной.

– Не хочешь – не ешь, я Дине принес. А тебе кефирчик оставлен в столовой. Иди проверь – бабуля свою долю получила.

– Пф-ф!

Варя повернулась ко мне.

– У нас бабушка помешана на здоровом питании. Моя мама помешана на здоровом питании, боится растолстеть, каждый день взвешивается. Как это скучно! Всю жизнь думать о том, как бы чего не съесть лишнего. Будто еда – это враг. Зачем ты принес шоколад, зачем? Теперь я не усну, пока не попробую.

В голосе Вари звучало непритворное страдание, и я поспешила снять напряжение.

– Мы вместе возьмем по ма-аленькому кусочку, а остальное спрячем до завтра. Можно?

Мое предложение было одобрено и исполнено в священной тишине. Роман сосредоточенно щелкал пультом, настраивая телевизор на стене. Варя руками и ногами обнимала подушку, с закрытыми глазами смаковала свою «гадкую» дольку.