Текст книги "Если бы смерть спала"

– Быстрее! – крикнул он и, увидев меня, выскочил в коридор и снова крикнул: – Быстрее!

Похоже, встреча была достаточно неформальной, а значит, носки и туфли можно было не надевать. Поэтому я просто заправил рубашку в брюки, застегнул молнию и ремень. Я кинулся вниз по лестнице за Джарреллом, ориентируясь по грохоту шагов, и нагнал его уже у двери в библиотеку. Когда я подошел, Джаррелл пытался повернуть ручку, но затем замер, уставившись на дверь.

– Она заперта, – заявил он.

– А почему бы и нет? – удивился я. – Что здесь не так?

– Звонил Хорланд. Сказал, загорелась сигнальная лампочка и он увидел на экране, как дверь открылась и в комнату вошел кто-то, завернутый в одеяло или коврик. Хорланд посылает к нам своего человека. В библиотеке наверняка кто-то есть.

– Тогда отоприте дверь.

– Хорланд велел дождаться его человека.

– Вздор! Я открою. – Но тут я понял, что не могу; ключи вместе с остальными вещами остались лежать на комоде. – Дайте ваш ключ.

Джаррелл протянул мне связку ключей. Я отобрал нужный ключ и вставил в замочную скважину.

– На нас могут напасть. Отойдите-ка в сторонку.

Что он и сделал. Спрятавшись за косяком, я повернул ключ, нажал на ручку и распахнул дверь голой ступней. Тишина.

– Оставайтесь на месте! – приказал я и вошел в библиотеку.

Внутри ничего и никого не было. Я осмотрелся вокруг. Заглянул под письменные столы, проверил картотечные шкафы и книжные полки, чулан и ванную комнату. Я уже собирался было позвать Джаррелла в библиотеку, но тут из коридора донеслись чьи-то тяжелые шаги. Я подошел к двери и обнаружил, что прибыло подкрепление: молодой крепкий мужчина в серой униформе. Он тяжело дышал, в руках у него была пушка.

– Вольно! – скомандовал я. – Ложная тревога. Скорее всего. А что там насчет одеяла или коврика?

– Нет. Это не ложная тревога, – заявил Джаррелл. – Перед уходом я собственноручно включил сигнализацию. Но, когда вы открыли дверь, вспышки не было. Кто-то сюда входил и выключил сигнализацию. А что было видно на экране?

Человек Хорланда не ответил. Он уставился нам под ноги.

– Ей-богу! – Он ткнул пальцем в пол. – Вот же он! Прямо здесь.

– Что, черт возьми, вы несете?! – взорвался Джаррелл.

– Тот самый коврик. Он появился в комнате. Загорелась сигнальная лампочка, я взглянул на экран и увидел, как в воздухе завис коврик. Это все, что я мог видеть. А затем коврик исчез, и экран на две секунды погас. Улавливаете, о чем я? Кто-то вошел в комнату, держа перед собой коврик, выключил сигнализацию, а затем вышел, положив коврик на место. Вот потому-то я и уверен, что в комнате никого нет. Если бы там кто-нибудь был, коврик бы здесь не лежал. – Вид у охранника был на редкость самодовольным, словно ему удалось справиться с непосильной умственной работой.

Решив, что неплохо бы его окоротить, я спросил:

– А с чего вы взяли, что это тот самый коврик?

– Ну, я запомнил рисунок. Квадратики и пересекающие их полоски. Я обратил внимание еще на экране.

– А что, если это были два парных коврика? Нарушитель может по-прежнему быть здесь. В кладовке или в ванной.

– Ой, и впрямь! – Охранник расправил плечи. – Тогда отойдите в сторону.

– Расслабьтесь. Его там нет. Он надолго не задержался. – Я повернулся к Джарреллу. – Нужно проверить сигнализацию. Включите тумблер, и мы войдем в комнату.

Человек из охранного агентства вошел в библиотеку, я закрыл за ним дверь, а когда он нас позвал, я распахнул дверь, и меня ослепила вспышка света. Я захлопнул дверь, свет погас, и мы прошли к письменному столу Джаррелла.

– Увидев на экране повисший в воздухе коврик, вы сразу позвонили или через какое-то время? – спросил я охранника.

– Тотчас же. Ни секунды не ждал. Но звонил не я, а другой человек, которому я велел это сделать.

– Сколько времени потребовалось, чтобы дозвониться сюда?

– Мой человек с первого раза дозвонился. А пока он разговаривал с мистером Джарреллом, я успел одеться, взять ствол и отправиться сюда.

– На все про все ушло примерно тридцать секунд. Ну ладно, допустим, минута. Даже две минуты. Мистер Джаррелл, вы ответили на звонок из своей комнаты?

– Да.

– Сколько времени занял у вас телефонный разговор?

– Ровно столько, чтобы выслушать сообщение о происшествии. Не больше минуты.

– И вы тотчас же бросились бежать? Остановившись только на секунду, чтобы позвать меня?

– Да, черт побери!

– Тогда накинем еще минуту. Итого четыре минуты начиная с того момента, как коврик оказался в комнате, до нашего прихода сюда. Возможно, и меньше. И за это время нарушитель исчез. Следовательно, времени у него было в обрез. Разве что выключить сигнализацию.

– Необходимо выяснить, кто это был, – заявил человек из охранного агентства. – По горячим следам.

Парень, похоже, максимально напряг умственные способности. Ясно как день, что нарушителем был кто-то из своих, поэтому, как и когда его искать, было сугубо семейным делом. Но Джаррелл даже не взял на себя труд об этом сообщить. Он просто поручил ему открыть дверцу металлического ящика, вмурованного в стену прямо напротив входа. В дверце ящика имелось круглое отверстие для объектива, камера находилась внутри. Человек из охранного агентства достал камеру, вынул пленку, вставил новую, вернул камеру на место, запер дверцу и удалился.

Джаррелл с ходу переключился на меня:

– Вы ведь понимаете, это мог быть кто угодно. Возможно, мы узнаем больше, посмотрев фотографии. Но если она держала коврик перед собой, подняв его на вытянутых руках так, чтобы мы не увидели рук, да и вообще ничего не увидели, тогда это дохлый номер.

– Да, – согласился я. – Она могла. Он мог. В данном случае оба местоимения подходят. Как я уже говорил, времени у нее было в обрез – разве что отключить сигнализацию. Однако не худо бы все хорошенько проверить. На предмет пропажи какой-нибудь небольшой вещицы.

Джаррелл повертел головой во все стороны, встал с кресла, проверил кнопки сейфов, подошел к картотечным шкафам, подергал ручки запертых ящиков, выдвинул верхний ящик письменного стола Норы Кент, затем, вернувшись к своему письменному столу, заглянул в верхний ящик. И тотчас же переменился в лице. Вытащив ящик, пошарил внутри, с шумом задвинул ящик и посмотрел на меня.

– Ничего не говорите, – остановил я Джаррелла. – Попробую догадаться.

Он судорожно вздохнул:

– Я хранил в ящике револьвер. «Боудин» тридцать восьмого калибра. Он пропал. Но еще днем был тут.

– Заряженный?

– Да.

– Кто бы его ни взял, он знал о его существовании. Он… прошу прощения… она прошла прямо к письменному столу, взяла револьвер и убежала. Времени хватило только на это.

– Совершенно верно.

– Человек из агентства Хорланда был абсолютно прав. Если вы хотите выяснить, кто это был, советую не мешкать. Нужно идти по горячим следам. Оптимальный вариант: прямо сейчас собрать здесь всех домочадцев и попробовать разобраться.

– Какой в этом прок? – Джаррелл сжал кулаки. – Я знаю, кто это сделал. Да и вы тоже.

– Лично я пока ничего не знаю, – покачал я головой. – Послушайте, мистер Джаррелл, бездоказательно подозревать ее в том, что она изменяет вашему сыну и надувает вас, – ваше право. Однако вы не вправе утверждать, будто я знаю, что это она вошла в библиотеку и украла заряженный револьвер, поскольку я вам этого не говорил. У вас, конечно, есть разрешение на револьвер?

– Само собой.

– По закону вы должны сообщить об украденном оружии. А иначе это будет считаться правонарушением. Так вы хотите сообщить о краже?

– Боже правый! Конечно нет! – Он разжал кулаки. – А как вам такая идея? Я позову их с Уайменом сюда и попробую задержать. А вы пока обыщите их комнаты. Вы ведь наверняка умеете проводить обыск.

Итак, одно из двух, подумал я. Или он по какой-то причине либо без всякой причины уверен, что это Сьюзен, или он сам взял револьвер, чтобы подбросить в ее спальню.

– Не пойдет, – заявил я. – Если она украла револьвер, то ни за что не станет прятать его в своей комнате. Я, естественно, попытаюсь найти револьвер за пару дней, а с вашей помощью, может, и раньше. А вдруг револьвер окажется в одной из цветочных кадок на террасе? Вы получите свой ствол обратно, и на этом все. Конечно, если вам больше ничего не нужно.

– Вы чертовски хорошо знаете, что мне нужно!

– Должен знать. Но сейчас суть дела не в этом или не вся суть дела. Человек, который пойдет на подобный риск, чтобы завладеть оружием, он… прошу прощения… она должна планировать использовать его в каких-то целях. Навряд ли револьвер украли для стрельбы по белкам. Не лишено вероятности, что похититель собирается убить вас. Но, пока я нахожусь здесь в качестве вашего секретаря, у меня связаны руки. Советую вам собрать всех домочадцев и позволить мне задать им вопросы. А еще лучше собрать их у мистера Вулфа, чтобы он лично их допросил.

– Нет.

– Вы не хотите?

– Да, не хочу.

– Тогда что будем делать?

– Не знаю. Там видно будет. Мне нужно подумать. – Он бросил взгляд на наручные часы и встал с места. – Они в гостиной. Я подумаю.

– Ну ладно. – Я тоже встал. – Пожалуй, мне не стоит являться туда босиком. Я поднимусь к себе. Надену туфли и носки.

Как я уже говорил, это добавило новый элемент в сложившуюся ситуацию.

Глава 5

Когда в четверг в шесть вечера Ниро Вулф спустился в кабинет из оранжереи, я уже ждал его за своим письменным столом. Вулф пробурчал нечто вроде приветствия и, разместив свои необъятные телеса в кресле, бросил на меня сердитый взгляд:

– Ну что?

Развернувшись в его сторону, я сказал:

– Для начала хочу заметить, что, раз уж на то пошло, я не прошу вас слишком напрягать мозги. Если дело затянется, я могу проторчать там хоть все лето. Ведь теперь, когда у вас есть Орри, я здесь определенно третий лишний. Однако должен предупредить вас, что вы рискуете потерять клиента, которого могут в любую минуту застрелить. Кстати, а где Орри?

– Он вышел. А кто собирается застрелить мистера Джаррелла?

– Не знаю. Я даже не знаю, является ли он главной мишенью. Ну как, хотите послушать?

– Выкладывай.

Что я и сделал. Вкратце рассказав ему о своих встречах и впечатлениях, полученных к 18:15 вчерашнего дня, когда Джаррелл ворвался ко мне в комнату с призывом следовать за ним. А вот с этого момента я изложил череду событий уже более подробно. Например, свой разговор с Джарреллом после ухода человека из агентства Хорланда.

– Этот человек – форменный осел, – проворчал Вулф. – Домашние только выиграют от его смерти. Их необходимо разоблачить, по крайней мере одного из них. Джарреллу следовало бы их изолировать и вызвать полицию, чтобы найти револьвер.

– Ну да. Он уверен, револьвер украла невестка. Или делает вид, что уверен. Как я уже объяснил вам в понедельник вечером по телефону, у Джаррелла явный конфликт между желаемым и возможным, и это сводит его с ума. Он вполне мог сам разыграть историю с ковриком, ответить на звонок из охранного агентства прямо из библиотеки, галопом прискакать ко мне и снова кинуться вниз. А ствол он мог забрать еще раньше. Последний вариант мне нравится куда больше, поскольку в таком случае в воздухе не будут свистеть пули, хотя признаюсь, все это маловероятно. Он далеко не дурак.

– А что ты уже предпринял?

– Да, собственно, ничего. После обеда мы играли в бридж на двух столах: Трелла, Лоис, Нора, Джаррелл, Уаймен, Роджер Фут, Кори Бригам и я. Когда перед обедом я спустился в гостиную, Бригам уже был там. По словам Стека, он пришел рано, вскоре после шести. Из чего я сделал вывод, что он вполне мог украсть револьвер, если у него был ключ от библиотеки. Мы разошлись около полуночи, и…

– Ты не упомянул невестку.

– А разве я не говорил, что она не играет в бридж? Она действительно не играет. Поэтому она пошла спать. Сегодня за завтраком я видел лишь четверых из их теплой компании: Джаррелла, Уаймена, Лоис, Нору. И больше никого. Разве что Сьюзен и Треллу за ланчем. В четырнадцать тридцать я отправился бродить по дому в поисках общества, но только зря потратил время. Роджер с моими шестьюдесятью долларами, само собой, отправился в «Джемейку». Кстати, я не стал вносить эту сумму в графу расходов. В пятнадцать часов я пошел на прогулку и позвонил вам, а когда вернулся, дома никого не было, кроме Норы, а она… Ой, совсем забыл! Фотографии.

– Фотографии?

– Ну да. Сделанные скрытой камерой. Человек из Охранного агентства Хорланда принес их, пока я ходил звонить вам. А когда я вернулся, фотографии уже были у Норы. Она не знала, можно ли мне их показывать, хотя я твердо знал, что можно. Поэтому Нора держала фотографии, как карты, веером у лица. Интересно, рассказал ей Джаррелл об истории с ковром или нет? Если нет, то она наверняка ломает голову над тем, что означают эти фотографии. Фотографий всего три. Пока дверь открыта, камера делает по одному снимку каждые две секунды. На всех снимках запечатлен вплывающий в комнату развернутый коврик. Тот, кто вошел под прикрытием коврика, должно быть, закрыл дверь ногой. Размер коврика семь на три фута, следовательно, за ним мог прятаться высокий мужчина, который держал верхний край коврика над головой, или низенькая женщина, державшая его на вытянутых руках. Низ коврика едва касался пола, а верх был слегка загнут назад, прикрывая руки. Я с удовольствием принес бы вам фото, но для этого пришлось бы пристрелить Нору, вцепившуюся в них мертвой хваткой. Когда я ушел из дому в семнадцать тридцать, Джаррелл еще не вернулся. – Я взмахнул рукой. – Это все. Какие-нибудь указания будут?

Вулф недовольно скривился:

– Вздор! С чего вдруг я буду давать тебе указания?

– А могли бы. Например, предложить мне позвать куда-нибудь Лоис сегодня вечером. Или пригласить Треллу завтра на ланч. Или засесть дома до воскресенья и сопроводить Сьюзен в церковь.

– Пф! Мне нужен ясный ответ. Каковы шансы на то, что тебе удастся добиться успеха?

– Один на миллион, если вы рассчитываете на быстрый результат. Дайте мне время до Дня благодарения, и, возможно, у меня кое-что появится. Впрочем, есть тут одна задачка. По имени Эбер. Джеймс Л. Эбер. Он был чем-то очень расстроен, когда я застал его в студии вместе со Сьюзен. Да и она тоже находилась не в лучшем расположении духа. Кстати, Уаймену явно не понравилось, когда я рассказал о том, что видел Сьюзен в обществе Эбера. А когда об этом упомянули за ланчем, Роджер сильно расстроился, да и парочка остальных тоже. Джаррелл тоже расстроился, когда Нора сообщила ему о приходе Эбера. И буквально час спустя пропал револьвер. Похоже, мне придется расколоть Эбера. Я уже три дня пытаюсь выудить хоть какую-то информацию, но безуспешно. Теперь на него вся надежда. Возможно, у него есть что поведать парню, который занял его место.

– Сомневаюсь, что кто-нибудь из этих людей может рассказать хоть что-то интересное.

– Совершенно с вами согласен. Но в любом случае нужно дать этому Эберу шанс. Что я и собираюсь сделать после обеда.

Орри Кэтер обедал с нами. Я поднялся наверх сказать «привет» своей комнате, а когда вернулся, Орри уже был в кабинете, так что мы успели устроить дружескую перепалку, прежде чем Фриц пригласил нас к столу. Основным блюдом была икра шэда с креольским соусом. Икра шэда оказалась отменной, а креольский соус – вообще коронный номер Фрица. Наш Фриц обычно подает с соусом хрустящие конвертики, поджаренные в анчоусном масле, и, зная мое отношение к хрустящим конвертикам, сегодня он превзошел самого себя. Мне пришлось снова отказаться от салата, но исключительно потому, что для него уже не осталось места.

Когда мы вернулись в кабинет выпить кофе, Орри, узнав, что я ухожу на задание, поинтересовался, понадобится ли мне помощь, и я ответил: надеюсь, что нет. Когда Орри заметил, как я вынимаю из ящика связку отмычек, он сказал, что мне, возможно, понадобится кто-то на стреме, и я снова ответил: надеюсь, что нет. А когда Орри увидел, как я достаю из другого ящика наплечную кобуру и пушку, он сказал, что, возможно, мне потребуется кто-то, кто будет подносить патроны, но я ответил, что если мне не хватит шести, то ему потребуется лишь корзина для мясопродуктов, чтобы доставить меня домой.

В принципе у меня не было оснований считать, что мне может понадобиться оружие, но после того, как Джаррелл обнаружил пропажу револьвера, я чувствовал себя беззащитным. Мужчина… прошу прощения… женщина, которая крадет заряженный револьвер, заслуживает того, чтобы к ней относились с уважением. Что касается связки ключей, то это рутинное снаряжение, необходимое для визита к обладающему ценной информацией незнакомцу, которого, вероятно, не будет дома. Возможно, ключи мне тоже не пригодятся, но я терпеть не могу ждать в темных коридорах, где негде присесть.

Искомый адрес я нашел в своей записной книжке: Сорок девятая улица, между Второй и Третьей авеню, пятиэтажный дом, знававший лучшие времена, если вообще когда-либо их знавший. В подъезде я отыскал фамилию Эбер где-то в середине списка жильцов и нажал на соответствующую кнопку. Но не услышал щелчка. Безрезультатно нажав на кнопку пять раз кряду, я наконец сдался. Я определенно не собирался ждать у моря погоды, а мэнсоновский замок старого образца вообще не был для меня проблемой, поэтому я вытащил связку с ключами, нашел подходящий и меньше чем через минуту уже оказался внутри. Если его фамилия была расположена в списке верно, то нужная мне квартира находилась двумя этажами выше. И действительно, я увидел табличку с фамилией Эбер рядом с кнопкой звонка на косяке двери в самом конце коридора. Я нажал на кнопку и услышал, как в квартире раздался звонок. Итак, мне пришлось ждать в темном коридоре, где негде было присесть, чего я не люблю. Поскольку в квартире могла находиться информация, которую, возможно, было легче получить в отсутствие хозяина, я пожалел, что не взял с собой Орри, потому что с человеком на стреме попасть внутрь оказалось бы плевым делом, но через три минуты я даже обрадовался, что не пригласил с собой Орри. Именно столько у меня ушло на то, чтобы собраться с духом, справиться с замком, войти, увидеть распростертого на полу мужчину и удостовериться, что он мертв.

Он лежал лицом вниз, и мне даже не пришлось переворачивать труп: я сразу разглядел дыру в затылке, чуть пониже темени. Раздвинув волосы убитого, я установил, что рана соответствует входному отверстию от пули 38-го калибра, впрочем, стопроцентной уверенности у меня не было. Выпрямившись, я огляделся по сторонам, однако пушки в пределах видимости не обнаружил. Возможно, оружие находилось под телом. В квартире стоял запах пороха, хотя ничего другого и нельзя было ожидать, поскольку все окна были закрыты.

Я застыл, пытаясь оценить ситуацию. Мог ли меня увидеть случайный свидетель? Возможно. Хотя вряд ли. На лестнице определенно никого не было, да и в подъезде тоже. Стоило ли идти на риск и обыскать эту помойку, чтобы попытаться найти что-нибудь ценное? Возможно. Но я не захватил с собой перчатки, а квартиру наверняка проверят на предмет отпечатков пальцев, да и вообще, будет неловко, если меня здесь застукают. Прикасался ли я к чему-нибудь, кроме волос убитого? Ведь, входя в комнату, человек способен машинально дотронуться до любого предмета, например до крышки стола. Подумав, я решил, что не прикасался.

Пришлось протереть дверную ручку и замочную скважину. Там, конечно, могли оставаться отпечатки, пригодившиеся бы убойному отделу, но тут уж ничего не поделаешь. Итак, я все тщательно, но оперативно протер. Если мне и раньше не слишком нравилось болтаться в темных коридорах, то теперь и подавно. Внимательно прислушиваясь, я постоял три секунды на лестничной площадке, после чего спустился на этаж ниже и повторил всю процедуру. Удача мне улыбнулась: я вышел на улицу и свернул на тротуар, так никого и не встретив. Отработанные до автоматизма навыки конспирации, которыми многие пренебрегают, иногда бывают нелишними. Хорошо, что я доехал на такси не до нужного адреса, а вышел на пересечении Сорок девятой улицы и Третьей авеню. Решив не останавливать такси в Ист-Сайде, я прогулялся до Девятой авеню и только там поймал машину. Мне в любом случае не мешало проветриться, чтобы привести в порядок мозги. Дырку в голове Джима Эбера я обнаружил в 20:57, а в 21:28 такси высадило меня у старинного особняка из бурого песчаника на Западной Тридцать пятой улице.

Когда я вошел в кабинет, Орри с журналом в руках устроился в желтом кресле возле большого глобуса. Что было весьма похвально, так как свидетельствовало об отсутствии у Орри претензий на мой письменный стол. Увидев меня, Вулф, сидевший на своем месте с книгой в руках, снова устремил взгляд на открытую страницу. Я отсутствовал недостаточно долго, чтобы успеть расколоть свидетеля.

Швырнув шляпу на стол, я сел на свое место:

– У меня есть кое-какие замечания насчет погоды. Сугубо личного свойства. Орри терпеть не может разговоров о погоде. Ведь так, Орри?

– Безусловно. – Встав с кресла, Орри захлопнул журнал. – Терпеть не могу. Но если речь зайдет о том, что может меня заинтересовать, ты свистни – тебя не заставлю я ждать. – Он вышел из комнаты, закрыв за собой дверь.

– Ну и что теперь? – нахмурился Вулф.

– Роковая статистика. Позвонив несколько раз в дверь Эбера, не увидев никакой реакции и обнаружив, что дверь заперта, я воспользовался своим ключом и вошел. Он лежал ничком на полу посреди комнаты с пулевым отверстием в затылочной области, соответствующим тридцать восьмому калибру. Труп уже остывал, но не окоченел. Я бы сказал – не для протокола, – что убийство произошло три-семь часов назад. Как вам, конечно, известно, для определения точного времени смерти необходимо учитывать ряд факторов. Но я не стал проводить расследование, решив не задерживаться. Не думаю, что кто-нибудь видел, как я входил в дом или выходил оттуда.

Вулф поджал губы, превратившиеся в ниточку.

– Полный абсурд, – отчетливо произнес он.

– Вы о чем? В том, что он лежит мертвый, с дыркой в голове, нет ничего абсурдного.

– Все это дело. Но тебе в любом случае не следовало туда ходить.

– Возможно, и нет. Вы сами мне это предложили.

– Ничего я тебе не предлагал. А только поднял вопрос вероятных сложностей.

– Если вы хотите урегулировать вопрос, – ответил я, – это нормально. Но вы ведь наверняка знаете, как обычно затягиваются подобные вещи. И теперь мне нужны ваши инструкции. Мне следовало позвонить в полицию и сообщить об интересной находке, но я этого не сделал, прикинув, что, возможно, у вас есть своя точка зрения.

– У меня нет своей точки зрения, и не будет, – отрезал Вулф.

– Тогда я звоню в полицию. Из телефонной будки. Они вроде не способны отслеживать местные звонки, но всякое бывает. Ну а потом нужно ли мне вернуться к Джарреллу, и если да, то какую выработать линию поведения? – спросил я, закинув ногу на ногу.

– Я ведь уже сказал, что у меня нет своей точки зрения. И зачем тебе вообще возвращаться к Джарреллу?

– Послушайте, – сменив положение ног, начал я, – вам легко говорить. Конечно, я мог бы вернуться туда, чтобы просто отдать Джарреллу его десять тысяч долларов и сказать, что мы выходим из игры, если вы именно этого хотите. Но все не так просто, о чем вам прекрасно известно. Когда копы узнают, что Эбер был секретарем Джаррелла, которому дали пинка под зад, они начнут задавать вопросы. А если копы пронюхают, что Джаррелл нанял вас, а вы послали меня занять место Эбера – и не надо на меня рычать, они в любом случае решат, будто меня туда послали именно вы, что бы вы там себе ни думали, – вы знаете, что нас ждет: копы вцепятся нам в глотку. Но даже если они ничего не пронюхают, у нас все равно будут проблемы. Мы знаем, что у Джаррелла вчера днем из письменного стола украли револьвер тридцать восьмого калибра, и мы знаем, что Эбер был там вчера утром, чем вызвал всеобщее неудовольствие. А когда мы узнаем, что его пристрелили из револьвера тридцать восьмого калибра, как мы с этим поступим? Просто положим дело в архив и забудем?

– Никто не обязан сообщать о том, что может быть простым совпадением, – проворчал Вулф. – А вот если полицейские найдут револьвер мистера Джаррелла и установят, что пуля, убившая Эбера, выпущена именно из него, вот тогда будет совсем другой разговор.

– То есть пока мы не обращаем внимания на совпадение?

– Мы не станем ничего обнародовать.

– Насколько я понимаю, мы оставляем у себя десять штук и Джаррелл по-прежнему ваш клиент. Если он окажется убийцей, ну и хрен с ним! Клиенты большинства адвокатов – закоренелые убийцы. А теперь вернемся к нашим баранам. Мне необходимы инструкции. Мне нужно идти…

И тут зазвонил телефон. Я взял трубку, а Вулф снял свою, что он обычно не делает без моего сигнала.

– Резиденция Ниро Вулфа. Арчи Гудвин у аппарата.

– Где вас черти носят? Это Джаррелл.

– Мистер Джаррелл, вы наверняка знаете, какой номер набрали. Я с отчетом у мистера Вулфа, который должен дать мне инструкции по вашему делу.

– Я сам дам вам инструкции. Нора говорит, вы ушли в семнадцать тридцать. Вас нет уже более четырех часов. Когда вы вернетесь?

– Ой! Скажем, через час.

– Я буду в библиотеке.

Он повесил трубку, а я, положив на место свою, сказал Вулфу:

– Он немного напоминает мне вас. Ничего личного, просто любопытный факт. Я как раз собирался сказать, что мне придется туда вернуться, но я должен знать зачем. Чтобы просто продолжать болтаться по дому или попытаться начать действовать? Например, прижать Джаррелла к ногтю, заставив раскошелиться. Более удачные условия для шантажа, пожалуй, трудно найти. Я передам ему, что, если он сделает весомый взнос черным налом – скажем, полмиллиона долларов, – мы будем считать украденный револьвер совпадением и просто забудем об этом. А в противном случае нам ничего не останется, как сообщить куда следует. Конечно, придется подождать, когда полиция узнает об Эбере, но если…

– Заткнись!

– Да, сэр.

Вулф уставился на меня:

– Ты прекрасно понимаешь ситуацию. И сам все отлично объяснил.

– Да, сэр.

– Это может влиять, а может и не влиять на работу, которую ты выполняешь для мистера Джаррелла… Не перебивай меня… Ну ладно, мы выполняем работу для мистера Джаррелла. Убийства иногда вызывают лишь рябь на воде, а иногда поднимают большую волну. Ты определенно возвращаешься туда отнюдь не для того, чтобы приглашать дам на ланч в «Рустерман» или на танцульки в кабак. Я не собираюсь предъявлять претензий по поводу случившегося. Что сделано, то сделано. Должен признаться, мы оба виноваты и влипли в эту историю из-за ослиного упрямства. Но если допустить, что Эбера убили из револьвера мистера Джаррелла и подобное предположение не выглядит слишком фантастическим, отсюда следует, что мы вольно или невольно здорово вляпались, а потому должны выпутаться если не с прибылью, то хотя бы без ущерба для репутации. И это наша общая забота. Ты спрашиваешь, стоит ли тебе начать действовать. Я в этом сомневаюсь. Что-то уже и так началось. Маловероятно, что убийство не имеет никакого отношения к этому обиталищу хищников и паразитов. Я не могу советовать тебе, как лучше действовать, поскольку придется подождать дальнейшего развития событий. Тебе подскажут твой опыт и смекалка. И продолжай мне докладывать по мере необходимости. Мистер Джаррелл сказал, у него есть для тебя инструкции. Ты хоть немного представляешь, о чем идет речь?

– Вообще без понятия.

– Тогда нам не дано предугадать. Ты позвонишь в полицию?

– Да. На обратном пути.

– Это ускорит развитие событий. В противном случае трудно сказать, когда найдут тело.

Я уже вскочил на ноги:

– Если будете звонить мне туда, постарайтесь говорить посдержаннее. У него на письменном столе четыре телефонных аппарата, и у меня имеются некоторые подозрения по поводу двух из них.

– Нет, я не стану тебе звонить. Ты сам позвонишь, когда потребуется.

– Договорились, – сказал я и вышел из кабинета.