Текст книги "Восстание гроллов"

Инструменты походили на груду пыльного металлолома. Подушечкой пальца, я поскользила по шершавой поверхности микрофона, там где его касались губы Илая: горячие, страстные и всегда улыбающиеся, а в голове звучали слова песни, как будто он пел ее для меня сейчас, вкладывая в нее всего себя, открывая мне свою душу. В висках заскрежетало учащенное сердцебиение. Тренировка пошла на смарку, я ни на шаг не удалилась от пропасти.

С трудом выпустив микрофон из рук, я вышла в коридор и прислонившись плечом к стене закрыла глаза. Страх перед грядущими кошмарами и пустой, холодной кроватью приковал меня к полу, не сдвинуться – ни вперед, ни назад. Я, не долго думая, нырнула в ближайшую дверь "игровой", как портал в другой мир, где я могла ненадолго обо всем забыть. Только теперь "игровая" скорее походила на кабинет психотерапии, причем не только для меня. Судя по размеру пробоин в стенах, Нит заглядывает сюда регулярно. Он старательно делал вид, что жизнь все та же, что он тот же, как ловкий иллюзионист – ловкость рук и никакого мошенничества. Похоже, что Нит смог обмануть даже себя. Я все чаще видела его улыбающимся, хотя, от его прежнего Нита, мало что осталось.

На улице уже стало светать. Солнечный свет робко озарял черный небосвод слабым розовым и лимонно-желтым. В комнате было душно – дышалось тяжело. Я распахнула окно, позволяя утреннему морозному воздуху наполнить подвал прохладой, подошла к полкам, сняла с одной из них серый кейс с маленькими ножами и встала в центр комнаты. Абстрагируясь от всего внешнего мира, несколько раз глубоко вдохнула, позволяя морозному воздуху привести меня в чувство. Осталась только я и моя цель. Представляя, что каждый нож это мучительное чувство, я стала по одному запускать их в мишень. Первым, со стоном полетело отчаяние; затем боль потери; следующим, с особой яростью, я запустила жалость к самой себе; тревога… Я отпускала Илая, прокладывая дорогу к новой жизни.

В кейсе остался последний нож с корявым погнутым острием. Я взяла его в руку, замахнулась и, вдруг, чья-то горячая ладонь крепко сжала мое запястье. Во мне словно взорвалось что-то, сердце взбешенно молотило в груди. Я замерла боясь повернуться, боясь даже вдохнуть. Он достал наушники из моих ушей и спросил.

– Не спится?

Глотая обжигающий ком я повернулась к нему, пытаясь скрыть разочарование, это был всего лишь Нит, но я поняла очень важную вещь – я так и не смогла смириться со смертью

Илая, продолжая верить в то, что он жив, вопреки всему ждать его.

Я повернулась к Ниту.

– Ты не одна страдаешь бессонницей.

Сделав несколько шагов, я припала спиной к стене и осела на пол – безжизненным взглядом рассматривая нашпигованное ножами чучело. Нит опустился рядом со мной.

– Прости меня, – проговорила я, чувствуя ужасную вину за то, что лишила его брата.

– Это не твоя вина, – Нит положил мне на плечо руку и прижал к себе.

Мой еле слышный вздох разлетелся эхом в полупустых стенах. Между нами пролегла густая тишина. Наконец, набрав полные легкие воздуха, я решилась спросить о том, что мучило меня так сильно.

– Нит, – я заглянула в его уставшие глаза, они блекло мерцали в полумраке, словно антрациты, – у тебя нет такого чувства, что Илай все еще жив?

Нит тяжело сглотнул, потер переносицу и закачал головой, как сломанный "болванчик".

– Он погиб Лила. Прими это как есть, – полоснул он по мне.

Похоже, у меня была паранойя в прогрессирующей стадии. Внутри меня все бурлило и кричало оспаривая очевидное.

Нит сидел неподвижно, как статуя, запрокинув голову кверху, казалось, он даже не дышал. Глаза закрыты, челюсти сжаты.

– Я не верю. Не могу, – тихо прошептала я, уронив лицо в ладони.

Слезы снова стали пробиваться сквозь плотно сжатые веки.

Никому прежде я не говорила этого. Слишком сокровенные мысли боялись быть растерзанными правдой. Внутри меня жила надежда, что, может быть, Нит тоже чувствует что-то, ведь они близнецы.

– Так устроен мозг, мы отчаянно пытаемся наедятся, даже тогда, когда надежды уже нет.

Сквозь плотно зажатые веки пробилась первая слеза и потекла по напряженной скуле. Нит вытер ее рукой и крепко прижал меня к себе. Я снова разрыдалась, громко всхлипывая на его груди. Последняя надежда растаяла в призрачных лучах восходящего солнца. Сколько времени прошло прежде, чем в комнате стало тихо? Минута, может десять, а может час? Мне было не известно. Я потерялась во времени, а оно потерялось во мне. Вытерев рукавом мокрое лицо, я сидела прислонившись к его плечу головой. В полной тишине. Мы вместе, но каждый по раздельности, старались пережить общее горе.

Глава вторая
Притворись, что можешь

В комнате пахло рассветом. Было холодно, а на полу, у распахнутых дверей балкона, блестели капли росы. Было так тихо, словно на десятки миль вокруг не осталось ничего живого. Я упала в кровать и натянула одеяло по самый нос, окунаясь в уже позабытое чувство, когда и кровать теплая, и подушка мягкая. В предвкушении я закрыла глаза. Вдруг, прямо под боком, зажужжал мобильник. Боже, еще нет и семи! Я накрылась одеялом с головой и постаралась расслабиться.

Телефон затихал и тут же принимался жужжать с новой силой, кажется, после десятого раза, я поняла, что все равно не усну, пока не посмотрю кто так настойчиво добивается моего внимания. Я взяла телефон и насторожилась. Звонил Джаред. Мы не разговаривали с ним с тех пор, как погиб Илай. Он вообще не появлялся здесь, ненавидел меня так сильно, что не мог даже находиться в одном помещении; ненавидел меня за то, что я забрала у него Илая – единственного друга и самого близкого человека.

Белоснежный корпус снова завибрировал. Во мне всколыхнулось неприятное предчувствие.

– Да? – настороженно произнесла я.

Несколько секунд было слышно только частое дыхание на том конце, я уже хотела сбросить вызов и отключить мобильник.

– Лила, – прохрипел Джей, я перестала дышать.

– Да?! – во мне все встрепенулось.

– Приезжай скорее!!! – произнес он.

– Что случилось?! – еле выдавила я.

В трубке шумел ветер и страшный грохочущий звук.

– Нет времени объяснять, просто приезжай! Ты приедешь?! – произнес он так, словно это был вопрос жизни и смерти.

– Конечно, Джей! Где ты?!

На той стороне снова сильно зашумело, ответа я так и не получила, только отрывки букв, словно сиплый лай, пробивались сквозь расстояние.

– Джаред!!! Ты здесь?!

Тишина, секунда которой длится вечность.

– Чертова дыра, – пробился его голос с перебоями.

– Чертова дыра?! – я вскочила с кровати и, прямо в пижаме, неслась вниз по лестнице, – Алло! Джей?! Где ты?

В трубке фонило, как будто было слышно лязганье металла сквозь толщу воды, а потом связь оборвалась. Я снова и снова набирала его номер, но отчужденный женский голос продолжал повторять, что абонент не доступен.

– Чертова дыра, Чертова дыра, – повторяла я просебя, вцепившись в руль автомобиля и не могла найти ни одной зацепки, ни какого представления о чем говорил брат. Это могло быть что угодно. Может он имел в виду какое-то место или ночной клуб, или просто ругнулся.

Гаражные ворота, мерно поскрипывая, поднялись вверх. В глаза, ослепив, ударил яркий утренний свет и меня осенило. Однажды, мы вместе с Илаем ехали по ущелью Шеола, через сквозную пещеру в огромной скале, она, как естественный туннель, простиралась на несколько миль. Там была абсолютная тьма и только проблески слюды мерцали в гигантской полости, словно тусклые звезды. Когда мы выехали из туннеля, яркий свет ослепил меня, так же, как и сейчас, а сразу за ним был утес – такой высокий, что озеро внизу казалось лужей, а ели крошечными зубочистками. Тогда Илай сказал, что это и есть Чертова дыра.

Надеясь, что это именно то место, о котором говорил Джаред, я выехала из гаража и по узкой петляющей дороге стала спускаться вниз к Сайлент ривер, река, оправдывая свое название, всегда оставалась в сонном состоянии – гладкая, словно лента из темно-синего хрусталя. Проезжая под массивными металлическими конструкциями, которые так поразили меня, когда мы с Илаем впервые прибыли в Амбрэ, я чувствовала как сильнее сжимается желудок от воспоминаний.

За каналом, стеклянными грибами, вырастали огромные небоскребы и тянулись вдоль главной улицы. Я свернула в переулок, на мощеную крупным булыжником мостовую, словно в другой мир попала. Таким был Амбрэ – разным и непредсказуемым, где современные здания лепили город вместе с изысканными старинными сооружениями, а корейские забегаловки стояли бок о бок с дорогими ресторанами. Туаты живут по всему миру, а возвращаясь домой привозят с собой кусочек привычной культуры.

Небольшие домики, как-то по семейному, прижимались друг к другу фасадами. Кремовые, нежно розовые и совсем белые – казалось, они должны были потемнеть и облупиться за сотни лет, что стояли тут, но на них лишь появилась ажурная паутина трещин. Узкая улочка вывела меня на дорогу к ущелью Шеола: широкая, словно язык огромного монстра, она резко уходила вниз, а затем взмывала вверх и вдалеке терялась в темноте туннеля.

Небо в Амбрэ было чистое и голубое, впрочем как всегда, а над скалой, словно шапка из серебристого меха, лежали тяжелые тучи. Я открыла окно, поглубже вдохнула, пытаясь привести себя в чувство и уловила запах грозы. Сама не знаю от чего, но так я волновалась, когда ехала в Амбрэ впервые.

Спустя несколько миль, словно подведенные невидимой чертой, обрывались любые признаки цивилизации. Жилые дома я миновала давным-давно, изредка попадались лишь хозяйственные полуразвалившиеся постройки и бараки, а теперь, единственным украшением служили сухие стволы берез, торчавшие словно сломанные кости. Вот и въезд в пещеру, как огромная черная дыра – про это место ходит много неприятных слухов. Желудок судорожно сжался, и я, боясь спасовать, вдавила педаль в пол. Машина резко прижалась к дороге, мотор зарычал и нырнул в тьму.

Мое частое дыхание почти гармонично звучало с ревом двигателя, пока я летела сквозь. Последний и единственный раз я была здесь с Илаем, он держал меня за руку и рассказывал о Шеоле. Тогда только его глаза и мерцали в темноте, словно спасительные огни… я, потеряв, наверное, остатки разума, расслабилась в кресле, закрыла глаза, понимая что это может закончится очень плохо и представила его рядом со мной: улыбку; хрипотцу в голосе, когда он смеялся; как он щурился, когда задумывался; как темные волосы падали на глаза. Я включила музыку громче, так громко как позволяли динамики. Зазвучала Enigma – Beyond the Invisible. Ох! Я буквально растворилась в этой мелодии, в воспоминаниях. Внутри потекла раскаленная лава,

с макушки вниз, а навстречу ей, наверх, ползла ледяная колючая слизь, где-то в районе сердца они встретились, смешиваясь в ядовитый коктейль, вот тогда стало трудно дышать.

В глаза полоснул свет, жестоко возвращая к реальности. Я нехотя открыла глаза и задрожала от собственного крика, потому как неслась прямо на Джея. Он стоял у обочины, утопая подошвами ботинок в бледно-сером тумане, словно призрак. Голова опущена, медные спутанные космы развиваются под порывами ветра подобно щупальцам анимона, худые руки безвольно висят по бокам, а за ним Чертова дыра – бездна, которой и конца не видно. Я вжала ногу в педаль тормоза и схватилась за руль, пытаясь поменять смертоносную траекторию. От влажного тумана придорожная пыль превратилась в скользкую слизь, машину закрутило и несло прямо в обрыв. Я почувствовала резкий толчок и ударилась головой о руль, а затем, рикошетом, о боковую стойку. В глазах полоснули искры.

Машина остановилась. Казалось, все тело превратилось в пульсирующую жилу: сердце выпрыгивало из меня, а во рту соленый привкус крови из разбитой губы. Я огляделась. Туман, большими мохнатыми лапами, выползал из Чертовой дыры и обвил меня как белый кокон – ничего не разобрать. Решительно схватившись за ручку, я толкнула дверь, но она застряла и даже не дернулась. Еще раз с силой подергав за нее я убедилась в бесполезности своих попыток и перебралась на пассажирское сиденье, а затем потянула за ручку и распахнула дверь.

Ледяной, бодрящий ветер, точно дожидаясь этого залетел в машину – аж дыхание перехватило. В лицо и нос ударил свежий запах горного снега. Я поморщилась и приготовилась шагнуть, как вдруг, услышала хлопок. Резко развернувшись, я увидела Джареда, припавшего грязными ладонями к водительскому окну. Он покачал головой, мол не ходи туда и я замерла глядя в его потухшие глаза цвета гнилой травы. Господи-боже!!! Джаред и прежде отличался аскетичным телосложением, а теперь и вовсе походил на заключенного концлагеря.

– Джей, – выдохнула я собирая остатки самообладания. Я слышала, что он очень переживал смерть Илая, но даже представить не могла насколько. Он словно был и жив, и мертв одновременно.

Джаред приоткрыл для меня пассажирскую дверь со своей стороны. Перед тем как захлопнуть свою, я еще раз выглянула наружу и не сдержала вздох. Машина остановилась на самой кромке обрыва и если бы я сделала шаг, то отправилась бы ко всем чертям в буквальном смысле. Джей спас мне жизнь. Дважды за сегодня.

Я торопливо выбралась из машины и поежилась от холода, пожалев что ни захватила с собой никакую кофту. Здесь никогда не светит солнце и всегда туман – мне это было известно. Кожа покрылась мурашками, я обхватила себя руками и огляделась. Он стоял на самом краю, рядом с машиной и балансировал на носках, раскачиваясь вперед-назад. Осторожно ступая по скользкой грязи я подошла сзади и молча уставилась ему в спину. Что сказать?! Он никогда не вызывал у меня теплых чувств, а теперь и вовсе пугал. Было в нем что-то демоническое, как и в этом месте.

– Спасибо, что приехала, – произнес он негромко, разворачиваясь в пол оборота. Небольшой шрам у правого края губ создавал пугающую иллюзию усмешки. Откуда он у него?

– Спасибо, что спас меня. Дважды, – я старалась, чтобы голос звучал уверенно и не дрожал. А мне было действительно страшно. Зачем он позвал меня?

Джаред горько усмехнулся, устремив взгляд на меня. Грустный, безнадежно потерянный. На ровном носу, из-за худобы проступила небольшая горбинка, и теперь он стал похож на отца. Высокие скулы выступали, как прорисованные светлой краской, а еще этот свежий шрам.

– Ты же все-таки моя сестра, – Джаред сказал это словно объявил о том, что у него завелись вши, а затем развернулся и оказался со мной лицом к лицу. Под его взглядом мне захотелось уменьшиться в размерах, казалось, воздух стал тяжелым и плотным.

– Прости меня, Джей, – только бы не зареветь.

– За что? – горько усмехнулся он.

Я сглотнула ком.

– За него.

Джей резко поднял голову к небу, к угольно-серым тучам и засмеялся словно безумный. Я обхватила себя руками и отступила на шаг. Да он просто псих! Что же смешного я сказала?!

– Я никогда не смогу простить, – покачал он головой, – но только не тебя.

Я заглядывала к нему в глаза, стараясь рассмотреть сквозь пелену боли его послание ко мне.

– Его!!! – выкрикнул он сжимая до синевы кулаки, – этого говнюка!!! – глаза Джареда сверкали, словно волчьи, только не злобно, а испуганно. Ему было так же страшно, как и мне. Он не знал как жить без него, – он не мог так поступить со мной, просто не мог!

Джаред качал головой из стороны в сторону, волосы липли к мокрому от сырости лицу и заползали в рот. Я молчала.

– Ничего уже не вернуть, – тихо проскулил брат, – а я ведь так и не сказал ему как сильно я его любил!!!

– Он знал это, Джей, всегда знал!

Джаред смотрел на меня исподлобья, словно взвешивая за и против.

– Любил, – наконец произнес он, – но не так как тебя, – Джей вложил в эти слова столько горечи и обиды, что у меня выступили слезы, – Когда Илай вернулся из псарни (Джаред так называл человеческий мир), я понял что он никогда не станет прежним. Я потерял его и возненавидел тебя за это. Если бы ты видела его в те дни!!! Вечно жизнерадостный Илай погас! Все чего он хотел – быть с тобой, и это было невозможно ни по одному из параметров, – Джей отвернулся, – тогда я повторил его же слова: «Тот кто боится выйти за границы дозволенного мертв!» Возвращайся к ней… и он ушел. Только потом я понял, что навсегда.

Я вспомнила неделю, когда Илай исчез: оставив меня один на один с собой, с моей войной разума– чувств. За неделю вся моя жизнь перевернулась вверх ногами: все цели, к которым я упорно шла обесценились в одну секунду, ту самую, когда наши взгляды пересеклись.

– Илай когда-нибудь говорил о том как мы познакомились? – резко сменил тон Джей, словно и не хрипел от боли секунду назад. Воспоминания о Илае лучились из него теплом. Он даже слегка улыбнулся.

– Никогда.

– Да. Мы никому не рассказывали, – он с секунду смотрел на меня оценивающе, а потом раскрыл свои руки для объятий.

– Что ты делаешь? – настороженно спросила я.

– Хочу раскрыть тебе свою душу, – улыбнулся он, – нам давно пора поговорить.

Идея не такая уж и плохая – брат и сестра пытаются наладить отношения. Но маленький нюанс! Мой брат – Джаред Грей – чокнутый парень… с покалеченной душой и, что-то мне подсказывает, нелегкой судьбой. Но ведь я хочу узнать его ближе, хотя бы из-за того как его любил Илай! Он знал его лучше всех и ценил – значит было за что. Может и у меня появился шанс узнать настоящего Джареда, того кто прячется под чертовой маской.

Я сделала широкий шаг к нему и оказалась в его руках: неожиданно сильных, но костлявых. Он обнял меня и уткнулся носом в макушку, а я прижалась к нему щекой, слушала как сильно стучит его сердце. Он волновался не меньше моего. На секунду я действительно почувствовала себя маленькой девочкой в руках сильного старшего брата и вдруг, он резко отступил назад, взял меня длинными пальцами за плечи. За его спиной был увесистый рюкзак – странно, что я сразу не заметила.

Джаред обошел меня и встал сзади.

– Пьетро очень волнуется о тебе.

– Я так и знала, что ты позвал меня не просто поговорить. Он нажаловался тебе!!! – меня злила сама мысль, что Пьетро, которому я доверяла, обсуждал мое состояние у меня за спиной, да еще и с Джаредом! Значит теперь вы друзья?!

Он вздохнул, словно последний вопрос ему не понравился. Друзья, но это не то чего он хотел.

– Он боится за тебя. За пол года ты только глубже увязла в…, -он запнулся.

– А ты?! – я хотела обернутся и взглянуть ему в глаза, но он крепче сжал меня за плечи и, напирая на меня своим телом, заставил сделать шаг вперед… к обрыву. Я сглотнула страх.

– И я, – проскрипел Джей, – и я не могу без него, – он сильнее, до боли стиснул меня пальцами, но я промолчала. В душе было больнее, из-за его слов, моих мыслей. Меня, словно вновь и вновь разрывали на клочки, а я была и не против – не хотела бороться. Просто не хотела. Вот в чем причина. Я не хотела без него жить – находясь, как в чистилище: ни здесь, ни там. Конечно, никогда, даже в самые первые дни после смерти Илая, меня не посещала мысль о самоубийстве!!! Я бы никогда так не поступила с его даром: не стала так глупо растрачивать свою единственную жизнь, но и идти вперед не хотелось, словно было что-то, как невидимая нить связавшая меня и Илая вместе. Что-то зловещее и могущественное, что забирало желание бороться.

– Ты ведь до сих пор не веришь, да, – утвердительно сказала я. Это был не вопрос.

– Что ты несешь?! – Джей сделал еще один шаг вперед, а я, увлеченная открытием, потеряла бдительность. Да и страха больше не было, если бы он хотел навредить мне, то я уже была бы в обрыве.

– Тебе кажется, что он все еще жив!!! Это и сводит тебя с ума! Он глубоко вздохнул, и от напряжения стал твердым, словно каменный.

– Да, но я помогу нам, – выдохнул он, на груди у меня что-то громко клацнуло и стиснув меня еще крепче прыгнул в Чертову дыру.

* * *

Я даже испугаться не успела, падая вниз, словно стрела. Джаред уже не сжимал меня так сильно, лишь придерживал. Встречный поток ветра был настолько сильным и обжигающе холодным, что я не могла вдохнуть, не могла открыть глаза и, казалось, что с меня сейчас снимают кожу, это было так невыносимо и невероятно, и восхитительно! Мы летели с огромной скоростью, мимо скалистых выступов, заснеженных сосновых вершин вниз, вниз, вниз сквозь облака тумана, между каменистыми расщелинами. Озеро, секунду назад казавшееся маленькой синей бусинкой, теперь было размером с большую тарелку, а мне и страшно не было. Остро-сладкий вкус адреналина, шум крови в висках, стук сердца, свист ветра и безумное желание не просто существовать, а жить появившееся из неоткуда. Как же здорово!!!

Вдруг, Джаред прижал меня к себе, раздался громкий хлопок, а затем нас словно вздернули, так сильно, что стало больно и дыхание на секунду покинуло меня, а потом мы стали медленно и плавно опускаться вниз, лавируя в потоках воздуха и раскачиваясь словно на качелях. Под ногами расстилалась белоснежная долина, усыпанная снегом.

Единственным цветным пятном было озеро – глубокого синего цвета. Его воды, абсолютно бездвижные, словно вбирали в себя все краски вокруг, оставляя долину безлико белеть в своем великолепии. Прибрежный песок также был белым, точно как и снег кругом. Немного поодаль стояли редкие гигантские деревья с корявыми и длинными ветками, на которых не росло ни одного листочка. Бледно серые, как и валуны разбросанные вокруг, они придавали этому месту особую атмосферу напоминающую безжизненное кладбище.

Джаред подтолкнул меня и засмеялся на ухо:

– Живая?!

– Похоже на то, – поражено выговорила я, слушая как сердце обезумев от дозы адреналина стучит в горле. Джей указал наверх.

Над нашими головами раздувался огромный яркий парашют, как цветок в белой пустыне, а еще выше светлел кусочек неба в обрамлении скал. Я только восторженно выдохнула.

– Я знал что тебе понравится! Давно хотел приобщить тебя к нашему с Илаем хобби, только он запретил и сам перестал со мной прыгать.

– Почему? – удивилась я. – Как можно отказаться от такого?! Джей хмыкнул:

– Сказал, что теперь ему есть что терять, – намек на меня.

– И ты его послушался, – удивилась я, Джей делал то, что хотел.

– У меня не было выбора. Илай бы меня убил, в буквальном смысле.

Он потянул за стропы, сгруппировался, а затем мы жестко приземлились. Джаред юрко привстал, выбираясь из под радужного полотна и подал мне руку. Распрямившись и потерев саднящие после приземления ноги, я всматривалась в безжизненно красивые пейзажи. Вода в озере даже на воду не была похожа – густая субстанция темного кобальтового цвета: гладкая и спокойная, она бездвижно лежала подобно глазури. Джей с довольной полуулыбкой укладывал необъятный парашют в рюкзак, а я снова уставилась на озеро.

Вода всегда протягивала меня к себе, но это озеро действовало словно магнит. Шелест парашюта стал таять в воздухе, оставляя волшебную тишину наполненный чем-то другим, чем-то чего я не могла разобрать. Откуда-то издалека пробивался голос Джареда. С каждым шагом звуки все четче приобретали форму шепота десятков голосов – мягких и сладких, словно звон колокольчиков. Они смеялись и звали к себе – нежно, умоляюще. Я никогда не слыша ничего подобного. Джаред опять что-то громко сказал, вроде бы о том, чтобы я не походила к озеру… но любопытство и необъяснимое чувство тянуло меня туда. Чуть-чуть ближе, на пару шагов.

Голоса становились четче, еще нежнее. Мне подумалось, что это словно шелест ангельских крыльев. Вот я достигла кромки воды и кобальтовая вода заколыхалась, словно живая продвигаясь на встречу мне. "Дай мне руку, – звучал самый нежный голос, – подойди ближе". Я опустилась на колени и потянулась к воде.

– Какого черта ты делаешь?! – закричал Джей в тот момент, когда мои пальцы коснулись поверхности озера, и вода, словно живая, оказалась у меня в правой ладони.

Жидкость, похожая на слизь, поползла по пальцам, подобно корням дикой лианы. Ее щупальца забирались выше и выше, к предплечью и стали обвиваться вокруг шеи и забирались на грудь. Голоса теперь тихо и победно шипели, совсем не нежно как раньше, а синяя слизь стала впитываться в кожу, вызывая на этом месте невыносимое жжение, а изнутри нарастало ощущение будто из меня вытесняют весь воздух. Вокруг все потемнело и перестало существовать. И я узнала это место.

– Я ждал тебя, – сказал бархатистый голос из тьмы.