Текст книги "Страшные сказки Disney"

Ридли Пирсон
Страшные сказки Disney

Disney Cautionary Tales

Copyright © 2022 Disney Enterprises, Inc.

All rights reserved

© Курочкина Т.И., перевод на русский язык, 2023

© Родина А.Ф., перевод на русский язык, 2023

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2023

* * *

1. Пещера Чудес

Маха ощущает на себе пронзительный взгляд. Слой пыли и песка на одежде незнакомки, которой он принадлежит, однозначно указывает на недели, если не месяцы, проведённые в пустыне. Несмотря на жару, Маха чувствует холодок по спине. Она пробирается через базарную толчею к яблочной палатке, подальше от незнакомой женщины. Увесистый беременный живот не даёт двигаться проворно. «Хаатим», – шепчет Маха, как будто супруг может её услышать. Но он вместе с ветеринаром осматривает лошадь, которая захромала на подходе к караван-сараю – придорожному трактиру для путников. Хаатим её не слышит, и Маха это знает. В толпе чужих людей она совершенно одна.

Маха запускает руку в дорожную сумку и на ощупь находит маленький кожаный мешочек, где хранится её драгоценность, взятая в дорогу. Красивая вещица; похожа на половинку скарабея – священного жука египтян. Блестит, вроде как золотая. Её подарил Махе прадед, привёз из Египта. Ценная семейная реликвия. Может быть, удастся найти на городском рынке кожаный ремешок, чтобы сделать из безделушки кулон. «Всегда держи при себе», – велел ей прадед.

Загадочная незнакомка осмотрительно отводит глаза. Делает вид, что интересуется горшками, потом маслом, нагибается к товарам, отворачивает голову. Но Маха чувствует на себе её взгляд. Под ложечкой сосёт. По спине снова холодок. Женщина не выпускает Маху из виду ни на секунду. «Хаатим», – снова шепчет Маха в надежде, что муж мысленно услышит её зов.

Она покупает по мешочку миндаля и фундука. И попутно поглядывает украдкой в сторону незнакомки, отслеживает её передвижения. «Что ж, хочешь играть – поиграем», – думает Маха. Когда пара волов тянет мимо гружёную телегу, Маха пригибается, так чтобы телега закрыла её, перебегает в сторону незнакомки и оказывается у неё за спиной. Теперь незнакомка тщетно шарит глазами не в том направлении.

Отсюда Маха может получше её рассмотреть. На женщине красивый платок, который она натянула повыше, под самые глаза; обычно так носят платки, чтобы в рот и нос не надуло песку, но сегодня совсем не ветреный день. Она скрывает лицо, чтобы его не запомнили.

Как ветер в пустыне несёт песок, так судьба приносит перемены. Порой из-под песка открываются сокровища. А порой песок хоронит заживо. Возможно, следящая за Махой незнакомка несёт ей какие-то вести – только вот хорошие или плохие?

На мгновение она пропадает из виду. Стоя в четырёх шагах от дынного прилавка, Маха ищет её глазами и не может найти. Вдруг сбоку толчок – та самая незнакомка! Маха чувствует, как тянут её сумку. Лямка прочная, приделана крепко, и вот уже вслед за сумкой тянет вперёд и Маху – тянет к незнакомке.

– Прошу прощения… Я давно вас ищу.

Маха подаётся назад, теряясь в догадках, откуда её может знать эта женщина.

* * *

– Не пугайтесь, – продолжает та, – меня зовут Азза. Я хранитель истории, в некотором роде. Истории предметов. Я здесь, чтобы предупредить вас. Вы и не подозреваете, какая власть оказалась в ваших руках.

– О чём вы? – недоумевает Маха.

– О скарабее, – отвечает Азза. С этими словами она запускает руку в карман. Когда она раскрывает левую ладонь, на ней лежит зеркальная копия половинки дедова скарабея.

Внутри у Махи пробегает холодок. Кроме тех слов, прадед сказал ей ещё кое-что, когда вручил реликвию: «Всегда держи его при себе, милая. И никогда не превращай половину в целое, ибо власти целого следует бояться».

Азза придвигается ближе.

– Можно увидеть вашу половину?

Что-то подсказывает Махе не доверять этой женщине.

– Нет. Оставьте меня в покое, – твёрдо говорит она.

– Твоя половина станет моей! – вдруг восклицает Азза и выхватывает кривой ятаган длиной в локоть.

– Нет, не станет! – кричит Маха.

Азза заносит ятаган – а в следующее мгновение к ним подскакивает Хаатим. Он пытается отнять у Аззы нож, тот отлетает в сторону. Слышится детский вскрик. Базарный люд отступает назад, окружая потасовку любопытным кольцом.

Маха запускает руку в кожаный мешочек, пальцы ощущают привычный холодок металла. Она подносит половинку скарабея к груди. В тот же миг его зеркальный двойник вырывается из руки Аззы. Словно по волшебству, половинка Махи взмывает в воздух над её ладонью. Половинки соединяются. Теперь это целый скарабей. От него исходит яркое жёлтое сияние. Толпа ахает, многие в страхе разбегаются, другие застыли на месте, зачарованные. Хаатим и Азза оставляют потасовку. Они тоже заворожённо смотрят, как сверкает золотой жук, как дрожат его тончайшие чеканные крылышки, как он поднимается над землёй на добрые несколько метров. Кое-кто в толпе теряет сознание.

Внезапно раздаются вскрики, народ тычет пальцами вверх. По небу, низко-низко, в направлении рынка летит что-то ещё. Дети прыгают от восторга, а родители бросаются к ним на защиту, спешат прикрыть им глаза.

Хаатим отскакивает от Аззы, хочет укрыться от летящего предмета, но тот целит точно в Хаатима. Подлетает к нему вплотную. Стукает его под коленки, и Хаатим валится на широкий летающий предмет. В следующий миг Маху отрывает от земли, и вот она уже рядом с мужем. Пока блеск скарабея слепит народ, они взмывают ввысь. Их несёт прочь над домами, над рабочими лошадьми, которые топчутся по кругу и тянут за собой жернова, чтобы зерно мололось в муку.

Держась за края летящего предмета, Маха отчаянно пытается сесть. Ветер треплет ей волосы, хлещет по лицу. А муж… улыбается.

– Что ты улыбаешься, Хаатим? Что с нами обоими… троими, – она хватается за живот, – происходит?

– Да ты только погляди! Мы спасены!

– Как это? Что за дух несёт нас по воздуху? – кричит она, еле перекрывая рёв ветра.

– Дух? О нет, Маха. Это никакой не дух. Вспомни-ка сказки, которые рассказывали нам отцы и деды!

– Это призрак? – ужасается Маха.

– Это не призрак! – кричит Хаатим. – Мы летим на самом сказочном ковре из всех ковров Аграбы – на ковре-самолёте!

Волнистые пески пустыни кажутся сверху спокойными, безмятежными. Скарабей летит впереди, словно ведёт ковёр за собой. Всякий раз, как скарабей берёт левее, ковёр следует за ним. Стальное лезвие страха пронзает сердце Махи. Следует ли им бояться скарабея? Но она отмахивается от мысли, напоминая себе, что летит на ковре-самолёте!

Громко смеясь, Маха и Хаатим крепко держатся за края ковра.

– Я птица! – кричит Маха и отпускает руки, с хохотом расправляя их, точно крылья.

– Мы несёмся со скоростью ветра! – кричит Хаатим.

Скарабей снижается, ковёр делает то же. Вдалеке можно разглядеть заросли кактуса и извилистые ручьи.

Маха запевает погромче. Это старинная песня о птице, которой солнце исцелило сломанное крыло. Обводя рукой виды вокруг, Хаатим подпевает.

Внезапно кисточка на переднем углу ковра оживает, тянется к ним и берёт Маху за руку.

– Хаатим, ты посмотри! – вскрикивает Маха. Кисточка сжимает её руку крепче, и Маха целует её.

– Просто потрясающе! Никогда не забуду!

– Это же целый новый мир! – кричит Маха. – И чудесный ковёр – он наше спасение! Спасение нашей семьи!

– Надеюсь только, что когда-нибудь нашему ребёнку доведётся увидеть мир так, как его видим мы сейчас, – улыбается Хаатим, и глаза его задорно блестят.

Скарабей внезапно разбивается надвое. Одна половина отлетает – даже скорее отпадает – вправо. Вторая – влево. Они катятся по земле и замирают на месте. В то же время передний край ковра-самолёта загибается кверху и ковёр замедляет ход. Пока половинки скарабея мерцают в пыли, разбросанные порознь, ковёр мягко опускается на землю.

Но вот песок меж двух половинок начинает вихриться, и ездоки спешат отпрянуть от сверкающего песчаного смерча.

– Хаатим? – бормочет Маха.

– Что это?.. – шепчет её муж.

Маха наскоро передаёт ему слова прадеда насчёт скарабея. В глазах Хаатима растёт тревога.

Песочный вихрь обретает форму, поначалу неясную. Но затем он вытягивается в тонкие нити волосков, вроде как… шерсть? Вот и пасть. Два зуба, длиннющие, как шея жирафа! Из песка вздымается громадная голова величиной с гору. Это голова… тигра!

– Прямо как в сказках… – произносит Маха. – И эту сказку я знаю. Тоже в детстве рассказывали.

– Мне страшно.

– Мне тоже. Это Тигр Песков. Он охраняет Пещеру Чудес.

Голосом, который заставит море расступиться, Тигр начинает рычать слова. Низко и раскатисто. Требовательно и уверенно.

– КТО… ПОСМЕЛ… ПОТРЕВОЖИТЬ… МОЙ СОН?

Маха и Хаатим до того дрожат, что чуть не падают с ковра.

Наконец Хаатим берётся ответить.

– Я обычный человек, ищу новый дом. Моя жена беременна, это будет наш первый ребёнок. Если ты позволишь, мы просто отправимся дальше своей дорогой и больше тебя не побеспокоим.

– Вы уже меня побеспокоили, – рычит в ответ Тигр Песков. – И должны за это заплатить.

– Пожалуйста, мы заплатим, – громко говорит Маха и указывает на свой пояс с монетами. – Бери все наши деньги.

– Ваши деньги мне не нужны. В Пещере, что я охраняю, предостаточно и золота, и драгоценностей, – говорит Тигр Песков. – А вот такого ковра я что-то не видывал.

– Да, – соглашается Хаатим. – Ковёр необычный.

– Берите столько добра, сколько можете унести, – говорит Тигр. – А ковёр останется у меня.

– Мы бы с радостью, – отвечает Хаатим. – И почли бы за честь угодить великому Тигру Песков. Но ковёр не наш, и мы не можем им распоряжаться. Он живой, как я или ты, о Тигр, и существует сам по себе. И потом, без ковра мы с женой окажемся одни посреди пустыни. Мы и дня не протянем. Не сочти за дерзость, но я не могу принять твоё предложение.

– ТЫ… СМЕЕШЬ… ОТКАЗАТЬ? От стольких сокровищ ещё никто не отказывался!

– Мы предпочтём сокровищам жизнь.

– Что ж, хорошо. Отдайте мне этот ковёр, что под вами, и в окрестностях Аграбы вас будет ждать своё хозяйство с роскошным домом, с участком на две тысячи десятин, со скотом, водой и деревьями.

Маха в ошеломлении. Тигр Песков сулит им с мужем всё, о чём они мечтали.

– Хаатим, ты слышишь? Это же…

– Обман, – тихо отвечает ей Хаатим. – Он хитрит. Не стоит поддаваться на его сладкие посулы. – Он поглаживает ковёр ладонью. – Выбор за тобой, дружок. Не мне решать твою судьбу. – И уже громче обращается к Тигру: – Что за радость нам от твоего щедрого подарка, если мы умрём, пока до него доберёмся?

– Кабы и так – взгляни же, от чего ты отказываешься, – рычит Тигр. Он широко раскрывает пасть, и путникам открываются ступени, ведущие в бездны золота и бриллиантов.

У Махи кружится голова, она чуть не падает в обморок. Хаатим глядит во все глаза.

– Как велик соблазн! – шепчет он. – Помоги мне, жена, нельзя дать алчности затмить голос рассудка!

Но Маха не может проронить ни слова. Никогда ещё не видала она такого богатства.

– Пусть ковёр сам решает, куда ему лететь, – объявляет Хаатим.

Взгляд Тигра вдруг смещается на что-то другое. Хаатим не замечает этого – слишком захвачен он видом сокровищ. Но Маха обращает внимание…

– Это она! – вскрикивает Маха. – Та женщина с базара…

Хаатим следит за её взглядом и видит, что к ним быстро приближается незнакомка верхом на быстроногом скакуне.

– А ЭТО ЕЩЁ КТО… ЯВЛЯЕТСЯ… БЕЗ СПРОСА? Это вы подстроили и привели с собой сообщников!

– Азза нам никакой не сообщник! – кричит Маха, а ковёр срывается с места.

Без всякого предупреждения влетев, ковёр вдруг снова оседает наземь прямо перед раскрытой пастью Тигра. Часть полотна за спинами путников сворачивается и мягко сталкивает их на песок. Одна из кисточек аккуратно поддерживает Маху, чтобы не споткнулась, и Маха успевает сказать: «Спасибо».

В следующее мгновение ковёр резко разворачивается. Со скоростью ветра летит он на всадницу. С разгону делает выпад в её сторону, и лошадь в испуге шарахается вбок. Резким толчком Аззу выбрасывает из седла. На сыпучем склоне бархана она барахтается, силясь встать на ноги. Как только Азза наконец поднимает голову, то застывает на месте, потрясённая видом Тигра Песков.

Она переводит глаза на Маху.

– Кажется, вам уже и без меня конец.

Но прежде чем Маха может ответить, взгляд злодейки падает на золото в пещере тигрового зева. На Аззу словно что-то находит. В её взоре сквозит жадность, и она испускает ликующий возглас.

В тот же миг Азза бросается на Маху и Хаатима. На солнце снова зловеще блестит лезвие её ятагана.

Махе и Хаатиму некуда бежать.

– В пещеру! – кричит Хаатим.

Но стоит ему ринуться внутрь, как колени у обоих подгибаются, и они плюхаются на спины.

На ковёр!

Ковёр-самолёт вносит их в раскрытую пасть Тигра и ныряет вниз, вдоль ступеней.

За ними бросается внутрь и Азза и сбегает следом по лестнице. Над ними грохочет голос Тигра:

– АХ ТЫ… ВОРЮГА! Убирайся немедленно! Только посмей хоть пальцем что-нибудь тронуть, и ты пожалеешь! – Вход в виде пасти закрывается.

Азза замирает на мгновение перед внушительной кучей золотых монет. Вид у неё словно у голодной собаки, ждущей подачки.

– Не трогай ничего! – кричит ей Хаатим, когда ковёр пролетает над её головой.

– На неё что-то нашло! – восклицает Маха.

– Жадность, вот что на неё нашло, – отвечает ей муж. – При виде этого добра она уже ничего не слышит, один стук в ушах.

Кажется, будто Азза и думать забыла о Махе и её скарабее. Она тянет руки к куче и набирает пригоршню монет. Последствия незамедлительны: пещера начинает трястись и грохотать. По полу, стенам, своду расползаются громадные трещины. Горы сокровищ дрожат, с них обрушиваются вниз потоки золота, лавины драгоценных камней. Из раскрывшихся трещин ползут тучи змей, они же падают сверху дождём. Их так много кишит повсюду, что кажется, будто стены пришли в движение. Под весом набитых золотом карманов Азза едва может идти, не то что бежать. Она начинает взбираться по ступеням, но еле-еле продвигается вперёд. На глазах супругов она опустошает карманы и карабкается ещё выше, чтобы только не достали подползающие змеи. Каскад золотых монет грохочет вниз по ступеням и превращается в самый настоящий водопад.

– Это ещё что за дела? – кричит Хаатим жене и указывает вперёд. Золотой тоннель, уходящий вглубь пещеры, был освещён, но вдруг меркнет. Они думали, что там будет другой выход, но нет. Он тоже заперт. – Путь через тоннель отрезан. Больше выхода нет…

– Не хочу тебя расстраивать, милый, но, по-моему, тоннель живой.

Темнота в конце тоннеля приходит в движение. Из сплошной тьмы вырисовывается что-то пушистое. Наконец из центра на свет вылезает паук. Он расправляет одну за другой все восемь ног, и вот он уже высотой с дом. Маха заходится в крике ужаса и торопит ковёр повернуть назад. Тем временем паук успевает натянуть паутину между стенами пещеры. Выходит это у него очень проворно – не иначе как посредством злого чародейства. Липкая сеть сплетена, точь-в-точь как мишень лучника: в середине расходящихся кругов плотный центр, и в этом центре – сам паук.

Маха замечает, что в её сторону летит золотой кубок.

– Пригнись! – кричит она мужу. – Нельзя ничего касаться!

Хаатим следует её примеру и прижимается лицом к ковру.

Тот попросту отмахивается от кубка кисточкой.

Маха благодарно поглаживает ковёр.

– Этот ковёр – моё единственное спасение! – слышится снизу вопль Аззы. При этих словах она отправляет им вслед ещё одну побрякушку. Ковёр отбивается и от неё. – А ну сейчас же летите ко мне!

И тут происходит что-то неладное. Маха выпускает край ковра, и он сбивается с курса. До сих пор он наматывал круги по пещере, а теперь забывает свернуть и метит прямиком в паутину. Нити её крепки, как канаты, и липки, как гретый дёготь. Ковёр попадается в сети и застывает на месте. Оба супруга повисают на краю, ноги болтаются над пропастью.

– Смотри не тронь паутину! – бросает Хаатим жене. – Прильни к ковру. Только дотронемся – сразу застрянем.

В отличие от Махи Азза не слышит его. А слышала бы – не послушалась. Вместо этого она достаёт ятаган и начинает прорубать себе в паутине путь к обездвиженному ковру. Паутина липнет к её ногам. Обрывает рукава. Пристаёт к коленям. Азза, не задумываясь, просто обрубает завязшую ткань. В тёмной пещере только и знай поблёскивает лезвие её ятагана.

– Она нас надвое разрубит и глазом не моргнёт, – понимает Хаатим. – Думает только о себе. На что угодно пойдёт, лишь бы отобрать ковёр. Нам конец.

– Но мы же ничего такого не сделали, чтобы разозлить Тигра Песков! Она одна виновата. Боюсь, с ней и случится самое страшное.

– Верно. Но я скорее опасаюсь, что она-то поступать по совести не намерена.

– Ну, зато мы тут не одни, – замечает Маха и боязливо поднимает глаза.

Азза тем временем вовсю орудует ятаганом, обрывая всё новые и новые куски паутины. Она до того поглощена своим занятием, что на хозяина паутины не обращает никакого внимания. Вот и вокруг ковра уже почти всё расчищено. Один его край вырывается на свободу, заставляя Маху с Хаатимом ухнуть вниз на добрый метр. И только когда на Аззу ложится жуткая тень, она поднимает голову.

Паук.

– Нет! – кричит она, взмахивая ятаганом над последним куском паутины, держащим ковёр. Но паук уже готовит свою добычу: обматывает орущую злодейку паутиной и запихивает в укромное местечко под одной из восьми ног. Азза извивается, кричит. Из её карманов то и дело сыпятся последние золотые монетки. Они застревают в паутине и оттуда желтовато подмигивают Махе и Хаатиму.

Ковёр свободен. Пара взбирается на него и берёт управление на себя. Они намерены вылететь обратно через пасть Тигра. Однако пасть по-прежнему плотно закрыта, и ковёр тормозит прямо перед сжатыми клыками.

– Выхода нет! – кричит Хаатим.

Вдруг передний край ковра складывается в губы. Губы улыбаются супругам, потом хмурятся и показывают кисточкой, точно пальцем, сначала в себя, а затем в противоположную сторону. Вглубь Пещеры Чудес.

– О нет, только не туда! – восклицает Хаатим.

– Думаю, наш тканый друг советует нам уходить, а его оставить здесь. Как и предлагал Тигр Песков, забыл?

– Но мы не можем его оставить! – возражает Хаатим. – Он же нас спас! Мы не можем отплатить ему чёрной неблагодарностью.

– Ты говорил, что ковёр волен сам определять свою судьбу. Думаю, он намерен совершить благородный поступок, принести себя в жертву. Чтобы мы могли выйти на волю. – Маха поглаживает ковёр. Тот по-своему отвечает ей лаской – оборачивается вокруг её плеч и сжимает покрепче.

Теперь он переворачивается вверх дном. Одним движением стряхивает Хаатима вниз, на вершину ступеней. С особой заботой ссаживает беременную Маху туда же. Кисточка на уголке ковра подталкивает Хаатима к стиснутым клыкам Тигра.

Как только ковёр исчезает в глубинах пещерного зева, Тигровы клыки начинают разжиматься. Маха и Хаатим выползают меж раскрывающихся челюстей. Вскоре они уже скачут прочь верхом на лошади. Маха бросает взгляд через плечо и успевает заметить, как тигровая морда с шумом рассыпается в песок. Две половинки скарабея воссоединяются и летят к её дорожной сумке. Они запрыгивают в кожаный мешочек, и Маха затягивает тесёмку потуже.

Спустя три-четыре дня лошадь преодолевает последнюю дюну, лежащую у них на пути. Маха берёт руку мужа в свою. Перед ними расстилается величественная река, на берегах раскинулись поля сочных злаков. Небо наполняют самые разные птицы. Горизонт усеян скромными сельскими домиками.

– Это прекрасно, – ахает Маха.

В ту же ночь, в тепле и под надёжным кровом дома, рождается их сын. Хаатим приносит жене миску тёплой похлёбки и целует её в лоб.

– Хаатим, тебе нравится имя, которое я выбрала? – спрашивает Маха.

– Ну конечно, – отвечает он. – Ты ведь ни на секунду не усомнилась в том, что мы выйдем из Пещеры. Только благодаря твоей вере в высшие силы и в нас самих делим мы теперь радость от рождения этого ребёнка и от нашего нового дома.

– Есть такое слово, – продолжает Маха, – чтобы передать величие веры. Красивое, поэтичное слово. Прекрасное имя для прекрасного младенца.

Хаатим улыбается – почти такой же широкой улыбкой, какая была в Пещере у ковра.

– Пусть он услышит своё имя голосом матери, тем голосом, что он услышал первым. – И Хаатим снова целует в лоб жену.

Маха прижимает к себе сына, устремляет взор во тьму, и в глазах её горит любовь.

– Добро пожаловать в этот мир, сынок. Мы назовём тебя Аладдин.

АРХИВ УОЛТА ДИСНЕЯ

«Студия Уолта Диснея» • Бербанк, штат Калифорния

Наши дни

– Это призрак? – ужасается Маха. – Это не призрак! – кричит Хаатим. – Мы летим на самом сказочном ковре из всех ковров Аграбы – на ковре-самолёте!

Билли Темплтон подняла глаза от книги. История так захватила её, что сердце громко стучало. Билли пришлось оглядеться, чтобы напомнить себе, что она по-прежнему сидит за угловым столиком в лаборатории Бунзена и Бикера. Эта стилизованная кафешка занимала часть фойе здания имени Фрэнка Уэллса, где базировался Архив «Студии Уолта Диснея». Из колонок звучала песня из «Русалочки». В принципе, даже её было достаточно, чтобы понять, где находится Билли.

Юноша за стойкой по имени Престон – с виду студент, подрабатывающий здесь бариста, – расставлял в крутящейся витрине кейк-попсы в виде голов Микки-Мауса. Заиграл «Чудесный мир»[1]1
  Whole New World – песня из мультфильма «Аладдин».


[Закрыть], и он начал тихо подпевать, ужасно фальшивя. В окно было видно небо странного коричневатого оттенка, который ему придавал дым от лесных пожаров. Именно из-за них все школы в округе закрыли, а детям рекомендовали не выходить на улицу. Папа Билли работал в здании напротив, крышу которого удерживали статуи семи гномов.

Мгновение девочке казалось, что она оказалась внутри сказки. От полёта на волшебном ковре до сих пор кружилась голова.

Вдруг внимание Билли привлекла группа людей, пересекающих фойе. Они шли подозрительно близко друг к другу, а значит, скорее всего, пытались укрыть от любопытных взглядов кинозвезду. Девочке стало интересно, кто же там. Сюда часто приезжали известные актёры как на встречи, так и для съёмок. Папа разрешил Билли посидеть в кафе за книгой или помочь Бекки в Архиве, но строго-настрого запретил кого-либо беспокоить, особенно знаменитостей. Но это не значило, что ей нельзя хотя бы поглазеть!

– Она снимается в новом фильме по комиксам «Марвел», – сказал Престон.

Щёки Билли вспыхнули.

– Я попалась?

– Да ладно, мне тоже интересно! На прошлой неделе видел парня, который играет Железного человека.

– Лоферы на босу ногу, – кивнула она.

– Тоже была здесь?

– Бекки, которая заведует Архивом, иногда разрешает мне посидеть в читальном зале.

– Никогда туда не заглядывал.

– Там очень круто! – сказала Билли. – Бекки здесь главный архивист, так что показывала мне кое-что из коллекции. В Архиве собрана вся история студии: сценарии, книги, записи со встреч рабочих групп, которые разрабатывали сюжеты мультфильмов. Столько всего! А в кладовой, за которую отвечает парень по имени Кевин, хранятся разные предметы со съёмок, реквизит и всё такое.

– Всегда было интересно, что там.

Билли не придумала, что ещё сказать, поэтому вернулась к книге.

– О нет! – воскликнула она вскоре и смущённо подняла глаза. Бариста смотрел на неё. – Прости! В пещере появился огромный паук.

– Он хочет их съесть, – сказал он.

– Стой. Что? Ты читал эту книгу?

– Я читал все книги, которые выходили у «Диснея». Некоторые по несколько раз. Скоро там ещё появится… Ну, скоро сама узнаешь. О, и не пропусти сказку о Чернобоге.

– Чернобог? – переспросила Билли.

– Не знаешь? Демон из «Фантазии».

Билли припоминала что-то такое, но ей хотелось поскорее вернуться к чтению. Она мотнула головой, отвернулась от Престона и сосредоточилась на книге.

Правда, на этот раз постаралась держать в голове, что не одна здесь, и не издавать лишних звуков.