Текст книги "ЧВК. История и современность. Горе побежденным!"

С помощью всадников Нараваса Гамилькар одержал победу в битве над наёмниками. Как сообщает историк Полибий, который является основным историческим источником по этому восстанию, пунийский полководец предложил пленным (а их было четыре тысячи) перейти к нему на службу. Те же, кто отказался в его войске, были не казнены, как следовало ожидать, и не проданы в рабство, а отпущены [26]26
  Возможно, это предложение распространялось только на ливийцев. В этом случае Гамилькар планировал вбить клин между местными воинами и иноземными наёмниками.


[Закрыть].

Фактически это шаг означал, что восставшим была предложена амнистия. И появилась угроза массового дезертирства из рядов повстанцев. Чтобы избежать этого, нужно было пойти на обострение конфликта, его ужесточение. И тогда галльский командир Автарит, который хорошо говорил по-пунийски, начал призывать восставших солдат и ливийцев казнить захваченного ранее Гисгона и тех, кто его сопровождал. Всех их мятежники убили с очень большой жестокостью. В ответ Гамилькар Барка казнил своих пленников. Теперь о каком-то примирении речи идти не могло.

Затем войско восставших во главе с Матосом и Спендием осадило Карфаген. Возможно, что знаменитой тройной стены, с которой римлянам пришлось помучаться в середине II века до н. э., тогда ещё не существовало. И главное – Гюстав Флобер погорячился, когда описывал, как наёмники выводят из строя акведук:

«Спендий поднял одну из плит, вошел в воду и опустил плиту за собой.

Рассчитав пространство по количеству шагов, он дошел до того самого места, где заметил раньше косое отверстие; и в течение трех часов, до утра, он без устали яростно работал, едва дыша, вбирая в себя воздух из расщелин верхних плит, преисполненный ужаса и раз двадцать думая, что умирает. Наконец, раздался треск: огромный камень, отскакивая от нижних арок, слетел вниз – и вдруг водопад, целая река низринулась с неба на равнину. Акведук, разрезанный посредине, стал изливать всю воду. Это была смерть для Карфагена и победа для варваров.

В одно мгновенье проснувшиеся карфагеняне появились на стенах, на домах, на храмах. Варвары толкали друг друга и кричали. Они в исступлении плясали вокруг огромного водопада и от избытка радости окунали в него голову.

Наверху акведука показался человек в разорванной коричневой тунике. Он наклонился над самым краем, упираясь руками в бока, и глядел вниз, точно пораженный сам тем, что сделал».

Спендий и другие мятежники были распяты на крестах. Автор – Victor Armand Poirson

Видимо, французский писатель не мог представить того, что Карфаген не имел внешних источников. И снабжался за счет сбора дождевой воды.

Так или иначе, удушить Карфаген не удалось. Флота у повстанцев не было – и город сумел наладить снабжение морским путем. Но вожди восставших Матос и Спендий привлекли на свою сторону ливийского вождя Зарзаса и с его помощью собрали больше войско.

В ходе боевых действий армии повстанцев и карфагенян постепенно смещались к югу. И в горном районе Гамилькар смог заманить основные силы противника в ловушку. Войско наёмников оказалось блокировано в каком-то ущелье (точное месторасположение его не определено). Когда закончились припасы, восставшим пришлось прибегнуть к каннибализму – сначала они съели пленных, а затем и своих рабов. Предводители вынуждены были пойти на переговоры. Спендий, Автарит и Зарзас, в сопровождении семи воинов, отправились в карфагенский лагерь. Гамилькар согласился отпустить мятежников, разоружив их, но остановить у себя десять пленных. Условия были приняты. Тогда Гамилькар уточнил, что эти десять человек – это переговорщики.

Узнав, что их вожди в плену, восставшие попытались сопротивляться, но были раздавлены атакой боевых слонов. Скорее всего, это произошло, когда сложив оружие, наёмники стали покидать ущелье.

Последний из вождей восставших, Матос, был блокирован в городе Тунет. На удобной площадке, которая была хорошо видна с городских стен, карфагеняне устроили показательную казнь. Они распяли Спендия и других пленных, захваченных в ущелье. Но Матос предпринял неожиданную вылазку, снял с креста тело Спендия, и там же распял командира карфагенской армии, по имени Ганнибал (тезку знаменитого полководца).

Тем временем карфагенский сенат вернул из отставки Ганнона. Гюстав Флобер в своей книге рассказывает, как Ганнон попал в плен, и был распят наёмниками.

«Варвары думали, что у них не будет достаточно крепких веревок, чтобы поднять Ганнона на верх креста, и поэтому, следуя карфагенскому обычаю, прибили его к кресту; прежде чем поднять. Страдания пробудили в Ганноне гордость. Он стал осыпать своих мучителей бранью. Он извивался в бешенстве, как морское чудовище, которое закалывают на берегу, и предсказывал варварам, что они умрут ещё в больших муках и что он будет отомщен».

Но в реальной истории политик остался жив и даже вел переговоры с Римом после окончания Второй Пунической войны, через несколько десятилетий после подавления восстания наёмников. В решающем сражении Матос был разбит и попал в плен. В Карфагене он были казнен. Восстание, длившееся более трех лет, было подавлено.

Интересно, что римляне во время войны с наёмниками не стали добивать ослабленного врага. Более того, Рим фактически закрыл глаза на то, как Карфаген для борьбы с повстанцами вербовал наёмников в Италии, хотя это было запрещено мирным договором. Рим отверг предложение африканского города Утики перейти к нему в подчинение. И запретил своим купцам торговать с мятежниками. Более того, римляне освободили и передали Карфагену почти три тысячи воинов, захваченных в плен во время Первой Пунической войны, чем ему очень помогли. Серж Лансель подчеркивает, что римских патрициев и карфагенскую аристократию, заседавшую в Совете старейшин, связывало чувство солидарности.

Римский легионер в походе. Автор рисунка – Angel Garcia Pinto

Ранее, когда восставшие ещё осаждали Карфаген, в Сардинии также взбунтовались расквартированные там наёмники – и захватили власть. Они убили своего командира. Карфаген для подавления бунта отправил туда военную экспедицию, но воины, прибыв в остров, также подняли мятеж и распяли своих военачальников и перебили всех карфагенян на острове. Не ясно, была ли связь между этим восстанием и в Северной Африке. Эти наёмники объединились, захватили остров, и предложили римлянам занять Сардинию. Те первоначально отказались. В свою очередь против них подняли восстание местные жители, сарды, – и вынудили «солдат удачи» покинуть Сардинию. Те уплыли в Италию и вновь обратились за помощью. На этот раз Рим изменил себе – и снарядил на остров военную экспедицию. Политический демарш Карфагена с протестом ни к чему не привел. Рим заявил о своих правах на Сардинию. Высадившись там, римляне заодно захватили и Корсику, которой тоже владели пунийцы. Более того, Карфаген вынужден был выплатить Риму дополнительную контрибуцию (за несостоявшуюся войну).

Рим захватил Средиземноморье, разгромив и армии Карфагена, и эллинистических государств. Автор рисунка – Angel Garcia Pinto

Vae victis! [27]27
  «Горе побежденным!» (лат.).


[Закрыть]

С другой стороны, Рим упустил шанс добить своего врага. Это была ошибка. Но мы можем это утверждать, лишь обладая послезнанием. То есть лишь будучи в курсе страшных поражений римской армии в годы Второй Пунической войны.

Глава 3. Плохая война

3.1. Ландскнехты и швейцарцы

Во второй половине XV века в Европе гремело имя бургундского герцога Карла Смелого. В то время французский король Людовик XI пытался объединить Францию, построив там централизованное государство. А герцог пытался создать своё собственное королевство, простирающееся от Швейцарии до Северного моря. Вот так Филипп де Коммин, участник и очевидец тех событий, описывал бургундскую армию в начале войн Карла Смелого:

«Кавалерия короля тем временем перешла в двух местах ров, и, когда она приблизилась настолько, что её можно было атаковать с копьями наперевес, бургундские кавалеристы прорвали ряды собственных лучников – цвет и надежду армии, не дав им возможности ни разу выстрелить, и ринулись вперед. Примерно из 1200 этих кавалеристов не более 50, как я полагаю, умели держать копье наперевес и от силы 400 были в кирасах, а слуги все были невооруженными, поскольку долгие годы не знали войны. Наёмных же солдат Бургундский дом не держал, дабы не отягощать народ налогами» [28]28
  См. де Коммин, Филипп. Мемуары. – М.: Наука, 1986.


[Закрыть].

Рыцарь, XV век. Автор – Patrice Pellerin

Вместо роскоши двора, которым славилась Бургундия, Карл стал направлять средства на строительство армии. И преуспел в этом. В открытой войне французский король потерпел поражение. Затем Карл ввязался в борьбу за Льеж, которая, в конце концов, также увенчалась успехом. Именно об этих бурных временах рассказывается в романе Вальтера Скотта «Квентин Дорвард».

Карл Смелый. Портрет кисти Рогира ван дер Вейдена, 1460 год

Английский лучник. Они служили и в армии Карла Смелого

Чтобы соединить свои владения в Нидерландах и Бургундии, Карлу нужно было захватить Лотарингию. Тем временем его усиление вызвало недовольство швейцарцев, которые увидели в этом угрозу своей независимости. Знаменитых банков тогда ещё не было, и Швейцария была бедной горной страной, где жили воинственные люди. Почему-то горцы всегда воинственные. Их пехота принципиально отличалась от феодального войска, от знаменитых английских лучников либо наёмных отрядов итальянских кондотьеров. Войско набиралось из земляков и даже родственников, этим и достигалась его большая спаянность. И они предпочитали плотные построения пехоты – баталии. Эти швейцарские баталии состояли из обычных людей, которые в мирное время пасли скот либо занимались каким-то ремеслом. Первоначально они были вооружены алебардами, но уже в XV веке значительная часть пехотинцев получила пики [29]29
  Длина пик составляла 4–4.5 метра. В бою их держали двумя руками. Щитов у воинов, вооруженных такими пиками, не было.


[Закрыть]. Воины с ними стояли в первых рядах и имели хорошие доспехи. Рыцарям было очень тяжело прорваться сквозь такой смертоносный лес, а если такое всё же случалось, в бой вступали воины с алебардами. Были в швейцарских построениях и воины, вооруженные арбалетами.

Рыцарь в пластинчатой броне, 1430–1500 годы. Автор – Kevin Long

Пока Карл был занят военными действиями в Лотарингии, швейцарцы вторглись в приграничные владения. В 1476 году Карл, собрав большую армию, провел контрнаступление – и занял замок Грансон. Взятые в плен были перебиты (возможно, это была месть швейцарцам за то, что ранее они поступили с пленными аналогичным образом). Швейцарские кантоны, в свою очередь, собрали большую деблокирующую армию, но она опоздала. Дальнейшее столкновение произошло неожиданно для обеих сторон – швейцарский авангард наткнулся на войско Карла Смелого, когда оно двигалось в походном построении. Швейцарцы заняли возвышенность и послали за подкреплением. Бургундцы провели ложное отступление, затем атаковали ощетинившихся пиками швейцарцев, но неудачно. Тогда Карл приказал провести ещё одно тактическое отступление, чтобы занять более удобную позицию и позволить артиллерии вести огонь по пехоте противника. Но отвлекающий маневр был воспринят его солдатами как отступление – и армию охватила паника. Тут, как нельзя вовремя, подошли и остальные силы швейцарцев. Однако они не стали преследовать и добивать отступавшую в беспорядке бургундскую армию, так как захватили лагерь с огромной добычей. Раздел этой добычи был поводом для судебных тяжб среди лидеров Швейцарской конфедерации на протяжении четверти века [30]30
  См. Тернбулл, Стивен. Искусство войны эпохи Ренессанса. – М.: Клио, 2021.


[Закрыть].

Воспользовавшись тем, что швейцарцы не стали развивать свой успех, Карл Смелый через несколько месяцев собрал новую большую армию. Согласно Стивену Тернбуллу, она насчитывало примерно 22 тысячи человек, в том числе 2100 тяжеловооруженных всадников и 5700 лучников [31]31
  Указ. соч. – С. 53.


[Закрыть]. Но сказалось то, что эта армия не была единым организмом. Так, там вспыхнул конфликт между английскими лучниками и итальянскими наёмниками, который привел к большому количеству жертв с обеих сторон.

Для нападения на важный швейцарский город Берн Карл выбрал дорогу, которая шла мимо небольшого городка Муртен. Герцог осадил его, но жители, помня о судьбе защитников Грансона, сдаваться не желали. Тогда Карл допустил серьёзную ошибку – он разделил свою армию. Часть воинов осталась осаждать город, а вторая пошла к Берну, но не смогла пробиться через речные переправы и отступила. Но что хуже всего, в результате этого рейда другие кантоны, осознав, что им грозит опасность, провели срочную мобилизацию.

Карл выстроил своё войско в боевой порядок, но подошедшая швейцарская армия не стала атаковать. Дело было в том, что к швейцарцам еще не подошли все силы, но Карл этого не знал и решил, что атаки не будет и отвел свои войска. После чего решил выплатить им жалованье. Подошедшие швейцарцы застали воинов Карла в очереди, точнее в давке за деньгами. Атака застала их врасплох – какие-то отряды пытались сопротивляться, но вскоре всё закончилось. Паника, бегство, многие солдаты утонули в озере… Сражение закончилось большой резней – битва при Муртене стала одной из самых кровавых битв Средневековья. Потери швейцарцев были небольшими, несколько сот человек, павших в самом начале сражения, а вот армия Карла Смелого потеряла, по разным оценкам, от 8 до 12 тысяч убитыми. Сам герцог спасся. Но весть о двух поражениях подряд спровоцировала восстание в Лотарингии.

Под его контролем оставался лишь Нанси, но и этот город пал из-за мятежа английских лучников. Потом к городу подошли и бургундцы. И вновь повторилась ситуация – к войску Карла Смелого, которое осаждало город, подошла деблокирующая армия.

У Карла Смелого была хорошая конница и сильная артиллерия. Но его армия так и не оправилась от предыдущего поражения. И у противника оказалось численное превосходство. По оценкам Тернбулла, у Карла было всего лишь пять тысяч бойцов, ему противостояло вчетверо больше. И главное – там были швейцарцы, которые ранее дважды выходили победителями в битвах с бургундцами.

Войско Карла при Нанси заняло удобную оборонительную позицию. Но союзники не стали штурмовать её в лоб. Нормальные герои всегда идут в обход! В центре они провели лишь демонстрационную атаку, а, воспользовавшись метелью, обошли армию бургундцев с флангов. Зажатая в клещи, армия Бургундии была разгромлена.

Описывая эту битву, Филипп де Коммин был лаконичен:

«Когда обе армии сошлись, армия герцога Бургундского, уже дважды перед тем битая, малочисленная и небоеспособная, сразу же была разгромлена, и одни были убиты или попали в плен, а другие, и их было немало, бежали. Среди прочих на поле боя погиб и герцог Бургундский. Я не хочу об этом рассказывать, поскольку меня там не было, но я слышал от тех, кто это видел, как он был сброшен на землю и они не имели возможности ему помочь, поскольку их уже взяли в плен. Но погиб он не на их глазах, ибо на него налетела целая толпа людей, которые его убили и, устроив большую давку, содрали одежду, даже не узнав его» [32]32
  См. де Коммин, Филипп. Мемуары. – М.: Наука, 1986.


[Закрыть].

Карл Смелый действительно вел себя как смелый рыцарь, но показал себя в битвах со швейцарцами как плохой полководец. Тело его нашли только через двое суток. С герцога были содраны все драгоценности, а лицо было наполовину обглодано волками. Опознать его удалось лишь по шрамам на теле.

Это сражение стало одной из самых знаменитых побед швейцарцев в эпоху позднего Средневековья. Лучшей рекламы не бывает. И швейцарцев стали звать на службу. Первым «работодателем» стал французский король Карл VIII, который в 1494 году решил вернуть Неаполь (так начались Итальянские войны). В рядах его армии было около десяти тысяч швейцарцев, которые оказались там вопреки запрету на нерегулируемую вербовку. В дальнейшем швейцарские наёмники будут поставляться во Францию по договору. Во время похода 1494 года швейцарская пехота прекрасно проявила себя в битве при Форново, где были разбиты объединенные итальянские войска.

Полем битвы, где показали себя швейцарцы, стала Италия. Ниже, вкратце, – краткая хроника их побед и поражений.

Ландскнехт с двуручным мечом. Автор рисунка – Angel Garcia Pinto

В 1495 году в битве при Семинаре французы наголову разбили испанскую армию. Тяжелая кавалерия Карла VIII смела испанскую конницу, большинство которой составляли легковооруженные хинеты, метавшие дротики. А швейцарские пикинёры разгромили испанскую пехоту, состоявшую в основном из родельеров – пехотинцев с мечами и небольшими щитами. Именно такими родельерами были и большинство испанских конкистадоров, завоевавших Америку.

Аркебузир. Автор рисунка – Angel Garcia Pinto

В следующем французском походе в Италию (в 1498 году) часть швейцарцев дезертировала, так как им не выплатили обещанное жалование. И едва не дошло до боя между ними и швейцарцами, которые остались верными французскому королю.

Испанские солдаты, XVI век. Автор – Pablo Outeiral

Швейцарские солдаты

Тем временем испанский военачальник Гонсало Фернандес де Кордова, вошедший в историю как El Gran Capitan (Великий Капитан), реформировал свою армию и нашел способ бороться со швейцарцами. В испанской армии появились свои пикинеры, но родельеры были сохранены. Во время схватки пикинёров они должны были проскальзывать под копьями и поражать швейцарцев. Этот достаточно рискованный тактический прием не прижился. В слегка измененном виде он показан в фильме «Капитан Алатристе» с Вигго Мортенсеном в главной роли. Там в битве при Рокруа (1643 год) испанские солдаты так борются с французами

Благодаря военным реформам Великого капитана в армии Испании появились знаменитые терции – тактические единицы, штатной численностью около трех тысяч человек. Состав их со временем менялся, но там были и пикинёры, и аркебузиры.

В 1503 году в битве при Чериньоле El Gran Capitan смог нанести поражение французской армии. Атаки рыцарской конницы и швейцарской пехоты были отражены при помощи рва и кольев. Эта линия полевых укреплений задержала атакующих, а две тысячи аркебузиров нанесли им большие потери [33]33
  Ничего принципиального нового в этом тактическом приеме нет. Англичане аналогичным образом выиграли битву при Азенкуре в 1415 году.


[Закрыть]. А когда французы начали отступать, их стали преследовать легковооруженные хинеты.

В 1513 году в битве при Новаре швейцарцы сражались против французов – и смогли продемонстрировать Чериньолу наоборот. Они атаковали французскую армию до того как она успела окопаться, и прошлись по ней стальным катком, сметя при этом ландскнехтов, которые в тот раз воевали на стороне Франции.

В 1515 году в битве при Мариньяно французы разбили швейцарскую пехоту, используя новую тактику – атаки тяжелой конницы и артиллерийский огонь. Сами по себе кавалерийские атаки были бесполезны против швейцарских баталий, ощетинившихся пиками, но они заставляли знаменитую пехоту использовать плотные построения, которые становились прекрасными целями для ядер. На поле боя остались лежать до десяти тысяч швейцарцев… В последующих битвах при Бикокке и Павии швейцарцы сражались на стороне французов, и эти сражения закончились для горцев военными катастрофами. Но теперь швейцарцы осознали, что прежняя тактика ощетинившихся копьями баталий против плотного оружейного огня больше не работает. И реабилитировали себя в битве при Черезоле в 1544 году. Горцы стали перемешивать в своих рядах аркебузиров и пикинёров. А чтобы избежать потерь от огня противника, залегли во время боя – и бросились на ландскнехтов, когда те подошли совсем близко.

* * *

В битвах Итальянских войн, на чьей бы стороне не воевали швейцарцы, их противниками нередко оказывались немецкие ландскнехты. Откуда же те взялись? После триумфа швейцарцев в Бургундии, император Максимилиан, который возглавлял Священную Римскую империю [34]34
  Территория этого государства тогда охватывала Германию, Нидерланды, Австрию, Чехию и часть северной Италии.


[Закрыть] в конце XV – начале XVI веков, захотел на основе германского ополчения создать такую же эффективную армию. И швейцарские инструкторы начали тренировать немецких пехотинцев, которые в дальнейшем вошли в военную историю под именем ландскнехтов. Это были профессиональные воины, вооруженные древковым и огнестрельным оружием.

Отличительным их признаком были яркие, пестрые костюмы.

«Их жизнь настолько коротка и безрадостна, что великолепная одежда – одно из их немногих удовольствий. Я не собираюсь отбирать его у них», – сказал император Максимилиан.

Так они стали одним из самых узнаваемых образов эпохи Ренессанса. Правда, название этих наёмников вошло в историю как синоним разбойников. Чтобы отличать «своих» от «чужих», ландскнехты носили ленты материи одинакового цвета. Так отдельную компанию ландскнехтов стали называть ба́нда (соответствующего цвета) [35]35
  От немецкого das Band – «лента». Правда, есть версия, что «банда» происходит от слова бандум (знамя), которое использовалась для обозначения отряда ещё в Восточно-Римской империи.


[Закрыть]. Как следствие, «банда» приобрело новое значение – устойчивая вооружённая преступная группировка.

Немецкие наёмники-профессионалы чрезвычайно жестоко обходились с мирным населением. И этим они отличались от швейцарцев, которые были не только скованы более жестокой дисциплиной, но зачастую имели в родном кантоне собственное хозяйство. Поэтому швейцарцы были не только военными, но и одновременно крестьянами. Кроме того, именно ландскнехты заслужили репутацию пьяниц. Это в их среде возник обычай отвечать на угощение в двойном объеме.

Однако в XVI веке они воспринимались как отдельное общество, вне системы средневековой иерархии. Это был настоящий оплот свободы и равенства. В этой армии были созданы новые должности, вплоть до полкового палача. Причём многие из них были выборными. Были у ландскнехтов и отдельные суды, причем они были соревновательными, с защитой и присяжными. Служба в рядах ландскнехтов манила крестьян и всяких бродяг как хороший социальный лифт. И у них сформировался определенный кодекс чести и профессиональной этики.

Битва при Равенне, 1512 год

Бой швейцарцев и ландскнехтов

Как отмечает историк Сергей Александров, «немецкие наёмники закономерно должны были осознать себя как единое сообщество с собственными правилами, обычаями и нормами поведения. Подобным образом формировался корпоративный дух и у наёмников других национальностей, однако, в данном случае существенное влияние оказало ещё одно, уникальное, обстоятельство – длительное присутствие в области группового сознания отчасти планомерно разработанной, отчасти самостоятельно развившейся идеологии. В её основе первоначально лежали четыре основополагающих принципа. Максимилиан I Габсбург, создавая на основе верхненемецкого ополчения новое военное сообщество, пытался найти в нём прочную опору и во внешней, и во внутренней политике. Поэтому первым пунктом идеологии ландскнехтов стала необходимая преданность империи и императору. Вторым, поскольку новое войско нужно было сделать привлекательным для самых широких слоев населения, в том числе и для дворянства, с понятным пренебрежением относившегося к службе в пехоте, стала идея «рыцарственности» и этих войск. Третьим основным принципом явилась идея воинского братства, необходимая для обеспечения внутреннего единства весьма разнородного контингента. Четвертым – декларация «благочестивости» ландскнехтов, которая должна была обозначить религиозное и духовное единство корпорации» [36]36
  См.: Александров, С. Е. Немецкий наемник конца XV – середины XVII вв.: грани ментальности. Военно-историческая антропология. – М., 2002.


[Закрыть].

Кавалеристы, XVI век. Автор рисунка – Pablo Outeiral

Первый принцип, а именно идея службы исключительно интересам императора и империи, вскоре исчез. Однако в целом первоначальная идеология сохранилась, только как-то незаметно трансформировалась, превратившись из идеологии «защитников отечества» в идеологию наёмников.

Как отмечает этот историк, «особенно актуальной оказалась идея братства, жизненно необходимая для самого существования корпорации. Она сохранялась и в первой половине XVII в., когда об Ордене уже и не вспоминали. Даже подняв бунт и изгнав назначенных командиров, наёмники не теряли единства, сохраняя прежние организационные формы»[37]37
  См.: Александров, С. Е. Немецкий наемник конца XV – середины XVII вв.: грани ментальности. Военно-историческая антропология. – М., 2002.


[Закрыть]. Кроме того, очень популярной стала идея рыцарственности. Ведь простолюдины таким образом приравнивались к благородным. Это способствовало созданию статуса профессионального военного.

А вот со швейцарцами у этих благородных наёмников была какая-то кровавая бесконечная вендетта. Начиналась она, вероятно, с того, что швейцарцы изначально были в более привилегированном положении, получая более высокое жалованье и долю добычи. «Однако настоящую ненависть воины кантонов вызвали у немецких военных, нанеся им чудовищное поражение при Харде на Боденском озере, в ходе Швейцарской войны, зимой 1499 года. После того, как боевые порядки ландскнехтов трижды атаковались швейцарцами, дравшимися с яростью берсерков, что вообще было им свойственно, началось повальное бегство. Победители не щадили никого, закалывая или загоняя бегущих в ледяную воду озера. Этот чёрный, позорный и страшный день ещё десятилетия оставался в сознании ландскнехтов, копивших ненависть и жажду реванша, как “брегенцская могила” (“Bregenzer Grab”)» [38]38
  См.: Александров, С. Е. Немецкий наемник конца XV – середины XVII вв.: грани ментальности. Военно-историческая антропология. – М., 2002.


[Закрыть].

Поэтому сложилась практика, что нанять обычно можно было только кого-то из них – или швейцарцев, или ландскнехтов. В одной армии солдаты этих двух военных корпораций одновременно служить, как правило, не могли. При этом они вели себя по отношению друг к другу настолько безжалостно, что за этими боестолкновениями закрепилось название «плохая война». На контрасте с «хорошей войной», где был возможен почетный плен и возвращение домой после выкупа.

Ландскнехты показали себя в Итальянских войнах XVI века. В битве при Павии в 1525 году они разгромили швейцарцев, а через два года взяли Рим. И разграбили его, потому что им не платили жалованье. При этом, защищая папу Римского от ландскнехтов, погибли 147 швейцарских гвардейцев.

Формально ландскнехты сошли с исторической сцены в XVII веке, а вот среди швейцарцев наёмная служба оставалась популярной и в следующем, XVIII столетии. И большинство из них служили в армии Франции. Самый известный эпизод произошел в Париже в 1792 году. Тогда швейцарские гвардейцы защищали дворец Тюильри от революционных войск. Король покинул дворец, с ним ушла и часть верных ему французских солдат, но, хотя смысла в сопротивлении не было, швейцарцы отказались сложить оружие.