Текст книги "Фредди Меркьюри"

Рик Скай
“Фредди Меркьюри”

Глава 1
Конец Легенды. Последние мгновения жизни Фредди Меркьюри

"Если мне суждено умереть завтра, я не буду сожалеть.

Я действительно сделал все, что мог".

Меркьюри лежал, укрытый белыми шелковыми простынями, под балдахином огромной кровати, которая, как он однажды похвастался, могла уместить шестерых. Наконец он остался один, и покой объял его душу. Персидские кошки, лежавшие рядом с ним не один час, неохотно спрыгнули с постели. Ушли близкие друзья, проведшие здесь несколько последних недель, – Элтон Джон, диск-жокей Кенни Эверетт, остальные музыканты «Куин». Мэри Остин, первая любовь Фредди, поцеловала его и, разрыдавшись, выбежала из великолепного особняка в лондонскую ночь. Одним из последних спальню покинул доктор…

Особняк Меркыори не слишком отличался от других домов престижного лондонского района Кенсингтон. В нем восемь спален, в одной из которых, занимавшей почти весь третий этаж, умирал Фредди. Этот огромный дом стал для Меркьюри надежным убежищем от остального мира. Сейчас у его дверей собрались в ожидании трагической развязки толпы поклонников и журналистов. Один из личных докторов Меркьюри, Гордон Аткинс, на выходе был атакован репортерами и признался, что певец умирает. Накануне Фредди через своих пресс-агентов сделал заявление, что болен СПИДом. Эту страшную тайну он скрывал пять последних лет…

…Его серое и изможденное лицо уже не имело ничего общего с тем Фредди Меркьюри, которого знали по сотням фотоснимков. Он с трудом дышал и уже никого не узнавал. Сейчас рядом с кроватью сидел один из самых преданных его друзей – рок-идол 60-х Дэйв Кларк и держал Фредди за руку. Рука была немощной, как и все тело, некогда поражавшее со сцены неукротимой энергией.

Нынешний Меркьюри был бесконечно далек от своей прежней жизни. Последние два дня он не мог есть, с трудом говорил и плохо видел. Он лежал, больше похожий на мертвеца, безразличный к окружающему его великолепному антиквариату, собранию импрессионистов и картин японских мастеров стоимостью в сотни тысяч фунтов. Эти коллекции были предметом постоянной зависти ценителей искусства. Он не замечал лежавшие тут же горы писем и открыток. Его поклонники писали, что молятся и думают о нем, что он обогатил их жизнь. Ему была безразлична и реакция на заявление, сделанное его пресс-секретарем Рокси Мид накануне. Оно подняло завесу молчания вокруг этой трагедии. В заявлении говорилось: "Хочу подтвердить: анализ моей крови показал присутствие ВИЧ. У меня СПИД. Я считал необходимым держать эту информацию в секрете, чтобы сохранить спокойствие родных и близких.

Однако пришло время сообщить правду моим друзьям и поклонникам во всем мире. Надеюсь, что все присоединятся к борьбе с этой ужасной болезнью".

И это были не только красивые слова. Спустя несколько дней было объявлено, что Меркьюри передал все права на одну из самых великих песен «Куин» «Богемская рапсодия» благотворительному фонду Терренса Хиггинса по борьбе со СПИДом. Песню планировалось заново выпустить накануне Рождества. Специалисты в области шоу-бизнеса предрекали, что эта композиция по количеству проданных пластинок побьет все рекорды.

Финал наступил быстрее, чем ожидалось: друзья Меркьюри надеялись, что он проживет еще несколько дней. Даже его родители Джер и Боми Балсара не успели прибыть вовремя из своего дома в предместье Лондона. В семь вечера 24 ноября, в субботу, жизнь Фредди Меркьюри закончилась. О смерти великого артиста было объявлено в полночь в коротком сообщении: «Фредди Меркьюри тихо скончался этим вечером в своем доме. Его смерть была вызвана воспалением легких, спровоцированным СПИДом».

Несколько дней спустя Дэйв Кларк пытался нас хоть как-то утешить, рассказав о последних минутах жизни Меркьюри: «Он ничего не сказал. Умер во сне и выглядел очень спокойным. Фредди был редким человеком, неповторимым… Я знаю – он ушел в гораздо лучший мир».

Мэри Остин, его подруга, которой он подарил роскошную квартиру в двух шагах от собственного дома, приходила каждый день. «Фредди знал, что конец близок, – рассказывала она, сдерживая слезы. – Но при этом пытался сохранить чувство юмора. Последние несколько дней он испытывал сильные боли и много страдал. Он не мог есть и был вынужден принимать сильнодействующие обезболивающие средства. Несмотря на это, он мне признался, что ни о чем не жалеет. Но те муки, которые он переживал, я бы не хотела увидеть вновь».

После смерти Меркьюри в его дом прислали огромное количество цветов и телеграмм от рок-звезд со всего мира. Одно из самых трогательных посланий было от членов группы «Куин» Роджера Тейлора, Джона Дикона и Брайана Мая: «Мы потеряли самого великого и любимого члена нашей семьи и переживаем огромное горе, вызванное его уходом. Мы гордимся той смелостью, с которой он жил и умер. Для нас было великой честью работать рядом с ним, это было удивительное время».

Еще больше посланий и цветов сопровождало похороны Меркьюри, состоявшиеся в крематории на Харроуроуд, в западной части Лондона, через четыре дня после его смерти.

Меркьюри потратил несколько недель, разрабатывая мельчайшие детали сценария собственных похорон. Это действо представляло собой соединение двух разных миров – современного мира рок-музыки и древнего мира религии Зороастра, в которой был воспитан Меркьюри.

…Гроб с телом Меркьюри покрыли белым шелком, возложив сверху алую розу. Как только гроб был внесен в часовню, священники в белых муслиновых головных уборах и одеждах начали традиционные молитвы своему богу Ахура-Мазде во спасение души музыканта. Церемония длилась 25 минут. Молитвы читались по древним книгам Авесты. Священники не сказали ни слова по-английски за исключением обращений «встаньте» и «сядьте» к сорока собравшимся.

Меркьюри настаивал, чтобы его похороны были как можно скромнее, и магическая древняя церемония проходила в исключительно узком кругу близких друзей и родственников. Его родители Боми и Джер Балсара не могли сдержать слез. Плакали Мэри Остин и Элтон Джон. Среди присутствовавших были Дэйв Кларк, три музыканта «Куин», подруга Брайана Мэя и бывшая звезда «мыльных опер» Анита Добсон.

Холодным утром, в начале десятого, сверкающий черный «роллс-ройс» с телом Меркьюри въехал во двор крематория на Кенсал Райс. За ним проследовали пять катафалков «даймлер», которые везли цветы и послания, отправленные в дом Меркьюри после его смерти. Далее следовали восемь лимузинов «мерседес». В них были те, кто пришел отдать последний долг одному из самых великих шоуменов рока.

Музыка, превратившая скромного студента факультета искусств Фарруха Балсара в звезду первой величины Фредди Меркьюри, была неотъемлемой частью церемонии. Как только гроб внесли в здание крематория, из динамиков донесся госпел «Драгоценный Боже, возьми мою руку», который пела одна из самых любимых Фредди исполнительниц музыки соул Арста Франклин. Затем прозвучала другая ее песня – «У тебя есть друг». Ее сменила ария из оперы Верди, любимая Меркьюри. Эта ария имела особое значение ее исполняла испанская оперная прима Монсеррат Кабалье. Она и Мер-кьюри вместе записали знаменитый сингл «Барселона».

По мере того как траурная процессия проходила сквозь море цветов, многие останавливались прочесть надписи на венках. Они были присланы музыкантами всего мира. Венок Гарри Глиттера был сделан в форме огромной звезды из белых гвоздик, символизирующей Меркьюри. Карточка, прикрепленная к венку, гласила: «Фредди, тебя очень не хватает. Никогда не забуду». Мэри Остин прислала белые и желтые розы с запиской: «Моему самому дорогому – с глубокой любовью от преданной Мэри». Дзйв Кларк: «Жизнь не кончается, мой друг. То, что ты принес в мир, будет жить вечно». Венок Элтона Джона был сплетен из светло-красных роз в форме сердца: «Спасибо, что был моим другом. Всегда буду любить тебя». Бой Джордж написал: «Дорогой Фредди, я тебя люблю». Но самой трогательной была надпись на венке от родителей, которые всегда были близки с единственным сыном вопреки слухам, что будто бы они не понимали Фредди, образ жизни которого глубоко огорчал их. Они написали: «Нашему любимому сыну Фредди. Мы тебя любим. Мама и папа».

Глава 2
Молодые годы. С занзибара – в Лондон

“Больше и лучше – во всем”.

Первые четырнадцать лет жизни иранца Фарруха Балсара прошли в самых экзотических уголках мира. Это было как бы генеральной репетицией для человека, которому позднее предстояло перевоплотиться в одного из самых блистательных шоуменов мирового рока.

Ранние годы он провел на двух поистине райских островах Индийского океана – Занзибаре и Пембе, лежащих к востоку от побережья Африки. Жизнь на сопредельных островах протекала вполне беззаботно: мальчик все свободное время проводил на золотых пляжах, наслаждаясь щедрым солнцем. На Пембе не было даже электричества, а о том, что происходит в мире, папа Боми узнавал от соседа, слушавшего радио. Фредди (английский эквивалент персидского имени Фаррух) до семи лет, когда родилась сестра Кашмира, был единственным и обожаемым ребенком в семье. Размеренный и спокойный темп тамошней жизни позволял родителям уделять сыну много времени. Рабочий день отца, клерка юридической конторы, заканчивался в половине второго. Он заходил за женой и сыном, и все вместе направлялись на пляж. Время от времени они прогуливались в саду Занзибарского национального музея, который привлекал многие молодые семьи с детьми.

Дома родители читали Фредди книги о джиннах, пиратах и принцах, сюжеты и персонажи которых были почти реальными для этих волшебных мест. Маленький Фредди сходил с ума от книги сказок «Арабские ночи», где все персонажи были персами (иранцами), как и он сам. Фредди никогда не испытывал недостатка внимания и не страдал от нехватки партнеров для игр. Впоследствии он часто хвастался, что его родители могли позволить себе иметь слуг, которые исполняли все желания мальчика.

Когда Фредди исполнилось пять лет, семья Балсара перебралась в не менее экзотический Бомбей, в котором они жили до того, как поселиться на островах. Пемба, Занзибар и Бомбей в недавнем прошлом входили в состав могучей Британской империи. Однако в Бомбее, по мнению отца, находились лучшие во всем регионе школы. Кроме того, там обосновалась самая большая в мире община парсов (последователей учения Зороастра), к которой принадлежала и семья Балсара.

Зороастризм – одна из самых своеобразных и древних религий. Основал ее, по преданию, пророк Зороастр, время жизни которого относят к Х-VI вв. до н. э. Последователи этой религии (их еще называют огнепоклонниками) смотрят на жизнь как на вечную борьбу светлого и темного начал в мире. Во главе светлых духов стоит Спента-Майнью, или Ахура-Мазда, олицетворяющий добро, правду и мудрость. Ему противостоит глава духов тьмы Ангро-Майнью, который создал все злое, нечистое и вредное, и олицетворяет разрушение. Согласно учению, от того, какова земная жизнь человека, зависит, куда он попадет после смерти. Конечной стадией бытия являются эквиваленты христианского рая и ада. Основной символ зороастризма, к которому верующие обращают свои молитвы, это священные костры. Они никогда не гаснут. В некоторых местах Ирана эти костры горят уже более двух тысяч лет. Пять раз в день жрецы храма осматривают и поддерживают священный огонь.

В Х веке, во время исламского вторжения в Персию, парсы бежали в Индию, где они могли свободно исповедовать свою религию, ведь Индия всегда была одной из самых веротерпимых стран. В многоликом Бомбее мирно уживались различные учения: индуизм, мусульманство, христианство, буддизм, джайнизм, зороастризм…

Парсы были одной из самых благополучных общин Бомбея. Столетия назад они переняли язык и одежду наиболее многочисленной религиозной индийской группы индусов, а позднее заимствовали обычаи и образ жизни британцев. Молодой Фредди получил типично британское среднее образование, несмотря на то что его школаинтернат находилась в тысячах миль от Итона и Харроу.

В то время в Бомбее проживало 4 миллиона человек, и он был седьмым по величине городом мира, крупным портом, финансовым и деловым центром Индии. А для Фредди этот город навсегда остался местом реальных чудес. Он любил играть на его узких улочках, бродить в живописных садах богатого района Малабархилл, недалеко от Больницы парси. Ему нравилось наблюдать на базаре за магическими действиями заклинателей змей, глазеть на факиров, расположившихся на лежанках, утыканных торчащими гвоздями; торговцы вопили, расхваливая свой товар, и благоухали самые экзотические фрукты и пряности. После обеда Фредди отправлялся в гавань, где множество кораблей со всего света принимали в свои трюмы рис, хлопок и чай.

Мальчик любил школу. Он был хорошим спортсменом и достиг приличных результатов в крикете, боксе и настольном теннисе. Особенно удавался ему теннис, требующий быстрой реакции, собранности и скорости. Фредди сполна обладал этими качествами, что позволило ему стать чемпионом интерната.

Именно здесь, в интернате, Меркьюри получил первые уроки игры на фортепьяно. Соло на этом инструменте впоследствии определило неповторимый стиль «Куин»…

В Бомбее можно было услышать музыку самых разных направлений. Одиннадцатилетний Фредди с одинаковым наслаждением слушал оперу, большими поклонниками которой были его родители, и романтические и чувственные индийские национальные мелодии. Он стал свидетелем возникновения музыкального феномена под названием рок-н-ролл, который начинал в это время завоевывать мир.

Важную роль в жизни Меркьюри в то время играла религия. Вместе с другими детьми парсов он ходил молиться в Храм Огня. В возрасте восьми лет Фредди стал полноправным членом общины. Он прошел величественную церемонию Навьете, которая начинается с обряда очищения водой. Священное омовение символизирует физическую чистоту, которая необходима для очищения ума и сердца; одновременно жрец произносит молитвы. Затем перед священным огнем посвящаемый повторяет за жрецами молитвы, показывая этим, что принимает зороастризм, подобно тому как это делал Зороастр перед Ахура-Маздой. После этого ему вручают судрех – рубаху, сшитую из белого муслина, – символ невинности и чистоты. Вокруг его пояса жрец обвязывает кусти – тончайшую нить, сплетенную из шерсти белого ягненка, что символизирует готовность служить человечеству. Кусти оборачивают вокруг пояса три раза, чтобы напомнить мальчику о трех ипостасях Ахура-Мазды: создателя, защитника и возродителя. Парси должен носить кусти, не снимая, всю жизнь. В конце церемонии новопосвященного осыпают рисом, лепестками роз, орехами и гранатовыми зернами. После этого мальчик надевает новые одежды. Друг семьи Балсара, Руси Далал, так говорит о церемонии Навьете: «Это один из самых значительных обрядов в нашей религии, на который приглашаются все члены общины. Это очень торжественное и праздничное событие».

Фредди любил вспоминать о годах своего детства и об интернате. Этим, кстати, он отличался от других поп-звезд, у которых школьные годы ассоциируются с чем-то ужасным, окончания чего ожидают с нетерпением. Фредди говорил: «Благодаря интернату я очень рано стал самостоятельным, научился быть независимым и надеяться только на себя. Из школьных предметов больше всего я любил литературу и искусство. Кроме того, школа сделала меня спортсменом».

В школе Фредди успешно сдал экзамены по музыке. «Я брал уроки игры на пианино, и мне это нравилось. Все это началось благодаря моей маме. Вначале я посещал занятия только потому, что она этого хотела. Но затем я полюбил играть».

Одним из тех, с кем Фредди делился воспоминаниями о школьных годах в Индии, был Джеки Ган – организатор фан-клуба «Куин». Он говорит: «Судя по тому, что Фредди рассказывал об этом времени, оно ему очень нравилось. У него было множество друзей и много любимых занятий». В четырнадцать лет мир для Фредди перевернулся: его семья переехала в Британию. Жизнь в пригороде Лондона, Фелтхеме, оказалась полной противоположностью той жизни, к которой он привык. Беззаботные долгие дни, полные знойного солнца, колоритные восточные базары, шумная уличная жизнь, слуги со всем этим ему пришлось расстаться. Фелтхем в 1959 году вряд ли был привлекательным местом для общительного подростка. Изо дня в день Меркьюри смешивался на остановке с серой толпой, ожидающейкрасный двухэтажный автобус, который доставлял его в школу в Ислворте. В школе его южная внешность и непривычный говор служили мишенью для насмешек. В своих ранних интервью Меркьюри никогда не упоминал об этих днях. Очевидно, ему были не по душе окружавшие его серость и консерватизм.

Когда Меркьюри исполнилось девятнадцать, Британия впервые почувствовала приближение грохочущей эпохи, позже названной «свингом шестидесятых». Мир преобразился. В 1965 году прошли первые крупные молодежные демонстрации, тогда же началось повальное увлечение наркотиками. Тысячи юношей в Америке сжигали свои призывные повестки, протестуя против войны во Вьетнаме. Парни и девушки по всей стране отвергали мораль, образ и смысл жизни старшего поколения, утверждая новые ценности. Началась эра моды, музыки и денег. Британские подростки увлеклись шикарной итальянской модой и дизайном. В музыке культивировались ритмы черной Америки – блюз и соул. Это было время Beatles и Rolling Stones.

В 1965 году три группы боролись за лидерство в списках популярности. Beatles выпустили три хита: «I Feel Fine», «Ticket To The Ride», «Day Tripper». На что Rolling Stones ответили хитами «The Last Time», «Satisfaction» и «Get Off My Cloud».

Музыка в стиле соул тоже не отставала. Отис Реддинг выпустил хит «My Girl»; Уилсон Пиккетт – «Midnight Hour», Suprimes с хитом «Stop In The Name Of Life» четыре раза занимали верхнюю строку в списках популярности. Новая лондонская группа Who, которая давала свои первые концерты недалеко от дома, где жил Меркьюри, дебютировала в списках популярности с «I Can't Explain». Экстравагантные костюмы, бешеный ритм и блюзовое звучание сделало ребят модными кумирами, а «My Generation» гитариста Пита Тауншенда стал гимном лондонской молодежи того шумного времени.

Это было время, когда поп-музыка пыталась выйти из отведенных ей узких рамок. В авангарде нового «интеллектуального» рока встал американский фолк-трубадур Роберт Циммерман, более известный как Боб Дилан. Его альбом «Bringing It All Back Home» оказал решающее влияние на авторов текстов во всем мире и навсегда изменил направление рок-музыки.

В Британии многие звезды рока были выпускниками художественных школ. Среди них почти все «Стоунзы», Свенгали изWho. Неукротимый лидер и гитарист Who Пит Тауншенд организовал свою группу, будучи учащимся художественного колледжа Илинг, на который обратил внимание и девятнадцатилетний Фредди. Такие школы были воплощением свободы и творчества, давали возможность студентам сделать что-то самостоятельно. Идея поступления единственного сына в одно из таких заведений не вызвала восторга у родителей Меркьюри. Но своевольный Фредди все же настоял. Он надеялся, что художественный колледж поможет ему вновь обрести тот волшебный мир, полный игры ярких красок и неистового солнца, который он оставил на Занзибаре и в Индии.

Одноклассники Фредерика Балсара были погружены в разработку новой упаковки для стирального порошка. Двадцатичетырехлетний Фредди, облаченный в бархатные штаны, небрежно набросал несколько эскизов и, как обычно, погрузился в мечтания. Создание упаковок – не та цель жизни, о которой он мечтал. Он думал о дне, когда сможет предложить миру кое-что поинтересней. Например, себя как рок-звезду. Он не спеша встал, развернулся на платформе своих башмаков, взял длинную линейку, один конец которой упер себе в пах. Его левая рука дирижировала в такт мелодии, которую он выводил в воображении, а смуглое лицо отразило переживаемый им экстаз.

Слегка приоткрыв рот, стараясь скрыть выдающиеся вперед зубы, он запел: «Лиловый взгляд в моих мечтах…» Это была строка из популярной композиции Джимми Хендрикса, к тому времени ставшего наиболее яркой рок-звездой и идолом британского андсграунда. Меркьюри был в восторге от этого бешеного гитариста из Сиэтла, который избрал своим домом все еще свингующую английскую столицу. Фредди притягивало все, что было связано с Хендриксом: от шелковых брюк всех цветов радуги и шифоновых шарфов до его невероятной шокирующей прически. Для Меркьюри этот полуиндеец чероки стал воплощением волнения и тревоги, переживаний, свойственных юности.

В художественной школе он часто рисовал гитаристабунтаря. Его любимая картина изображала Хендрикса этаким франтом в костюме XVIII века. Позже в своих интервью Меркьюри говорил, что наиболее сильно воздействовали на его творчество имиджи Хендрикса и Лайзы Минелли.

Пройдет шесть лет, и он вместо линейки будет держать в руках микрофонную стойку, имитируя игру на воображаемой гитаре. Тысячи поклонников зайдутся от восторга, крича: «Давай еще!» Но сегодняшнее выступление оставило аудиторию равнодушной. «Сел бы ты, Балсара, на место и не занимался ерундой. Рисовал бы лучше картонки для стирального порошка, на большее все равно не способен», – съязвил один из студентов. И он был не одинок в своем мнении. Одноклассник Меркьюри Джерри Хибберт, ныне директор компании, рассказывает: «Фредди был тихий малый. Для всех нас было полной неожиданностью, когда он стал звездой такой величины. В колледже учились более заметные и яркие личности». Грэм Коллис, кинорежиссер, вспоминает, что «Меркьюри был скромняга. Временами хихикал, как гимназистка. Мы не подозревали, что у него талант. А когда он вставал и изображал Джимми Хендрикса, мы старались его заткнуть – мол, все равно ничего не получится».

Грэм Роус, одноклассник Фредди, говорит, что «одевался Фредди отнюдь не экстравагантно. Тонкий, как карандаш, он носил облегающие джинсы или потертые бархатные штаны. Впрочем, мы все так одевались. В целом он был тихоней, но любил иногда посмеяться. Когда это случалось, он рукой прикрывал свой рот, потому что стеснялся выступающих вперед зубов. Не могу припомнить о нем ничего плохого, вполне добродушный тип».

Когда «Куин» достигли вершин славы, в жизни Меркьюри было немало безумных дней и любовных приключений. В колледже за ним не наблюдалось ничего подобного. У него было несколько знакомых девушек, но дружбы ни с кем из парней он не водил. Одноклассница Розмари Коллис, в течение года проходившая вместе с Фредди курс дизайна одежды, рассказывает: «Я не могу припомнить, чтобы он был популярным у девушек. Он выделялся благодаря тому, что в группе было только двое парней».

По словам одного из учителей, Меркьюри держался в стороне от своих буйных одноклассников и никогда не был среди заводил.

Говорит куратор Питер Даглиш: «Меркьюри был „вещью в себе“. Вероятно, причиной этого была его несколько необычная внешность. Однако не думаю, что он чувствовал себя изгоем». По словам Даглиша, у курса была хорошая репутация: «К нам было трудно поступить или перевестись. Многие выпускники сделали приличную карьеру в разных областях: кино, дизайне, рекламе, живописи, фотографии, прикладном искусстве… Это был талантливый курс. Я преподавал им с удовольствием».

В учебе акцент делался прежде всего на творчестве. Студентам предлагалась идея, которую им следовало развить и довести до конца. Одна из тем задания, которое однажды получил класс Меркьюри, называлась «Бал в саду королевы». Студентам предлагалось создать образы гостей и нарисовать их портреты. Это был первый бал королевы, в котором участвовал Меркьюри. В то время он не могзнать, что это – предзнаменование его судьбы.