Текст книги "Послание небес, или Нереальный детектив"

День второй

Весь следующий день я потратила на поиск людей, адреса которых мне дала Лиза. С некоторыми вообще не удалось поговорить, так как они, вежливо извинившись, недвусмысленно указали мне на дверь. Других не застала дома. Третьи уехали отдыхать, а четвертые отмалчивались или уверяли, что ничего не слышали, а о случившемся ничего не знали.

Я решила позвонить мужу. Его автоответчик любезно, голосом Игоря, попросил оставить сообщение. Взглянув на часы, я решила еще раз поговорить с Лизой, так как вчера она была очень взвинчена. Сев в машину, покатила в больницу, где нос к носу столкнулась с ее лечащим врачом. Выглядел он непрезентабельно и очень спешил. Увидев меня, быстро поднес правую руку к лицу, стараясь, как мне показалось, прикрыть ехидную полуулыбку, притаившуюся в уголках его плотно сжатых губ.

«Человек с таким выражением лица не имеет права быть врачом», – направляясь к палате, в которой лежала Лиза, решила я.

Кровать Лизы была пуста. У меня тревожно екнуло сердце. Взяв себя в руки, я приветливо поздоровалась со всеми больными сразу.

– Милые женщины! А куда подевалась моя родственница? Вышла в туалет, или ее вызвали на лечебные процедуры?

В палате стало так тихо, что у меня мороз пробежал по коже.

– Знаешь, а она, о-н-а, как это, забыла,.. ой, ой, я все позабыла, – запинаясь на каждом слове, нервно теребя край своего одеяла, выдавила из себя одна из них…

– А я знаю! Я все знаю! Эта сумасшедшая все врет! Я спала. Услышала – трах-бах-бабах! Открыла глаза, а твоя-то взяла, и-и… тю —тю!

– Не так! Она пошла пописать. Вот!

– Это, это она сначала пошла! – слышались со всех сторон противоречивые возгласы.

Несмотря на многоголосый шум и выкрики возбужденных и спорящих между собой больных женщин, две внушительного роста и телосложения старушки спали лежа на боку, закутавшись в одеяла. Их лиц не было видно.

– А кто из вас видел Лизу последней? – не надеясь на вразумительный ответ, на всякий случай спросила я.

В это время в палату заглянула симпатичная молодая женщина… На ней была застиранная пижама, а сверху накинут проштампованный в нескольких местах больничный халат.

– Ой, ля-ля! Что здесь творится? Драма или камеди! – улыбаясь, выдохнула она, – незаметно мне подмигнула и быстро прикрыла за собой дверь. Я вышла за ней следом и чуть не вскрикнула от удивления. Женщина шла, с трудом переставляя ноги, одной рукой держась за стенку, другой – за живот. Подойдя к туалету, она испуганно вскрикнула, отпрянула назад и… исчезла. Мне показалось, что кто-то с силой втащил ее в туалет. Я бросилась к ней на помощь, и со всей дури налетела на что-то большое и твердое. Удар был настолько сильным, что у меня потемнело в глазах… « Интересно, на что это я налетела?» Оказалось – «ни на что», так как коридор был пуст.

«Господи, да что здесь, в конце-то концов, происходит? Одни исчезают, другие получают болезненные ушибы, причем на ровном месте. Что это – мистика, телепортация или заговоренное кем-то место? Елена, не забивай себе голову всякой ерундой. Думай по существу!.. А если по существу, то все, что здесь происходит, «дурно пахнет». Всего несколько минут назад незнакомка дала мне понять, что просит выйти за нею следом. Выглядела она вполне здоровой и адекватно мыслящей женщиной. А через минуту буквально тащилась – плелась, едва переставляя ноги. Так, так!.. А что, если это только мои домыслы, и ничего страшного не произошло, так как в связи с особой спецификой отделения психически больных людей нельзя оставлять в туалете одних… В таком случае здесь нет никакого произвола, а тем более криминала. Допустим… Тогда как назвать то, что произошло у меня на глазах? Насилием над личностью или вседозволенностью, практикуемой в стенах этой больницы. Так или иначе – преступление налицо… Но преступление, которое нужно еще доказать! Легко! Сейчас я это выясню! А тут и выяснять нечего. Все и так шито белыми нитками.

Начнем с того, что с первой минуты, как я переступила порог этого заведения, у меня возникло ощущение, будто за мной постоянно следят. Появление «больной», пожелавшей со мной встретиться, вызвало у тех, кому это не понравилось, по меньшей мере, шок… Поэтому они решили помешать нашей встрече, затащив женщину в больничный туалет. Ну и… Затащили, и что? Что, что?! В этом что-то есть! А раз есть, тогда ответь, что с ней произошло за те несколько минут, пока ты находилась в палате?.. Хороший вопрос… А что, если они успели вколоть этой несчастной мгновенно действующее вещество, вызывающее острую боль. Именно поэтому медсестра даже пальцем не пошевелила, чтобы оказать ей если не медицинскую, то хотя бы человеческую помощь.

Жаль женщину. Жаль, что наша встреча не состоялась. И еще. Если бы я не налетела на «нечто» и сунулась в туалет следом за ней, то в лучшем случае получила бы чем-то тяжелым по голове, а в худшем?.. А незнакомка все равно бы исчезла, точно так же, как Лиза?

«Интересно, что они придумают на этот раз?» – возвращаясь в палату, где лежала Лиза, подумала я… Ждать пришлось недолго. Дверь распахнулась, и в палату влетела медицинская сестра, с которой я познакомилась накануне, и которую несколько минут назад встретила в коридоре.

– Что вы здесь делаете? В палате вашей родственницы нет! Она сбежала! Скрылась, так сказать, в неизвестном направлении, и представьте, даже адреса своего не оставила! А впрочем, сдается мне, что ее исчезновение произошло не без вашей помощи! – нагло заявила она.

– Сбежала, когда?

– Перестаньте ломать комедию! Я ни за что не поверю, чтобы эти «психи» ничего такого – этакого вам не рассказали или не наплели! Это же Би-Би-Си местного значения! Если не поймут, то обязательно приврут! А вы здесь находитесь больше десяти минут не просто так! Их россказни, так же как и их ответы, помогли вам придумать для себя правдоподобное алиби! – отчеканила она.

– А знаете, вы правы! Абсолютно правы. Это я, именно я ее и похитила!

– Вы мне зубы не заговаривайте! Теперь я точно знаю, что вы! Так как в том состоянии аффекта, в котором вчера находилась наша пациентка, она и двух шагов не могла бы сделать самостоятельно!

– В каком состоянии? Я с ней вчера разговаривала. И вы это прекрасно знаете! А за то, что из вашей больницы исчезла больная женщина, да еще в таком тяжелом, как вы утверждаете, состоянии, вы ответите по закону!

– Это вы ответите! Сейчас я препровожу вас к главному врачу! Пускай он с вами сам разбирается!

«Спокойно, Лена! Спокойно. Думай, что говоришь!» – приказала себе я.

– Вы правы! Я действительно ее похитила. Звоните в полицию! Чего стоите? Если это не наглая клевета, вы должны немедленно вызвать полицию, а полицейские уже сами будут решать, кто и в чем виноват! В противном случае их вызову я, и выхватив из сумочки сотовый, набрала номер начальника ФСБ – нашего с мужем близкого друга, мысленно умоляя его ответить на звонок.

– Слушаю!

– Я звоню из психиатрической больницы. Нет, нет! Со мной все в порядке! Я не больная! Что там, в смысле здесь, делаю? Пришла навестить свою родственницу. Что произошло? Родственница исчезла… А мне угрожают. Какой номер палаты?.. Двенадцать. Моя фамилия? Савицкая… Мне срочно нужна помощь. Да, да! Большое спасибо!.. Простите, а с кем я разговаривала? – не отводя от медсестры взгляда, спросила я.

Уловив в моем голосе тревожные нотки, он все понял: – Держись! Выезжаю!

Лицо медсестры пошло бордовыми пятнами, украшенными крупными каплями пота. Она развернулась и пулей вылетела из палаты, чуть не сбив с ног заплаканную, с опухшим лицом, женщину, которую, мягко говоря, толкал кулаком в спину рослый санитар.

– За что? Я не больная и не сумасшедшая! – рыдая, приговаривала она.

– Идиот! Ку-д-а-а!? – размахивая руками, выкрикнула медсестра. Ничего не понимающий санитар застыл на месте. А пострадавшая со стоном рухнула на кровать.

– Вам помочь? – наклонившись над ней, спросила я.

– Вытащите меня отсюда пока не поздно! – сквозь стон прошептала она, сунув в руку скомканный клочок бумаги. В палату вбежал санитар, волоча за собой разбитую больничную каталку. Следом – другой. С быстротой и ловкостью фокусников они напялили на несчастную смирительную рубашку. Связали рукавами руки. Простыней ноги. Бросили на каталку и вытолкнули вместе с ней за дверь. Все произошло за считанные секунды.

– Сволочи, убийцы, отпустите меня! – кричала она, а в ее широко распахнутых глазах плескался ужас.

«Виктор! Где же ты? Мне страшно! Здесь происходят ужасные вещи. И никто никого не боится!» И вдруг до меня дошло, что в любую минуту эти же санитары могут вернуться, натянуть на меня смирительную рубашку, записать под другим именем, ну а потом… А что будет потом, лучше не думать…

Дверь распахнулась. В палату вошел Виктор, глядя вслед быстро удаляющейся каталке.

– Кто меня вызывал, и что здесь произошло?

Я глазами показала на каталку, которую только что увезли санитары.

– Витя, задержи их! – прошептала я.

Он бросился за ними следом. Я за ним. Санитаров не было видно. Они успели завернуть за угол очередного коридора. Когда мы туда добежали, санитары сбежали, а незнакомка не подавала признаков жизни. Врача не оказалось на месте. Старшая медсестра только мешала. Виктор вызвал скорую и бригаду оперативников, которые оцепили здание больницы. Приказал переписать всех больных, персонал, сверить полученные данные с книгами записи движения находящихся в отделении больных и, повернувшись ко мне, сказал:

– Уважаемая! Я должен вас задержать, чтобы взять показания. Вы будете проходить у нас в качестве главного свидетеля. Следуйте за мной!

Я шла впереди, он сзади.

– Елена! Сейчас ты сядешь в мою машину. Свою оставишь здесь! И без возражений! – казенным тоном произнес он.

Уже сидя в машине, я вспомнила о докторе.

– Витя! При входе в больницу я столкнулась с лечащим врачом Лизы. Он куда-то очень спешил. Выглядел странно. Зловеще – омерзительная улыбка, которую он не успел стереть с лица, врезалась мне в память. С минуты на минуту доктор должен вернуться назад, так как видел меня сегодня и разговаривал накануне. Не знаю почему, но интуиция подсказывает, что этот человек постарается замести следы от всех содеянных здесь преступлений. Поэтому вывернется наизнанку, чтобы расследование по поводу внезапного исчезновения Лизы и происшедшей только что трагедии зашло в тупик. А его объяснения и проверяемые следователями документы будут в полном порядке и в соответствии с принятыми в таких больницах законами и правилами поведения персонала.

Он понимающе кивнул.

– Неужели Игорек тебе уже обо всем рассказал?

– Рассказал, но мимоходом. Кстати, ты случайно не знаешь, где сейчас пребывает твой благоверный? Я ему названиваю, а он, как назло, молчит!

– Представь себе, что я тоже ему звонила. А в ответ, – временно недоступен… Виктор как-то неопределенно хмыкнул, а я – завелась…

– Я знаю тебя как облупленного. Уверяю, если бы Игорь только предположил, что я нахожусь в «дурке», и здесь произошло то, во что трудно поверить, он бы не оставил меня без прикрытия. Тем более что накануне просил не появляться здесь одной. Сдается мне, что еще вчера во время нашего разговора он понял, что это заведение – опасное и страшное место.

– Почему же ты об этом мне сразу не сказала?

– Извини, но… – возмущенно воскликнула я, и в этот момент увидела мужа. Он шел в сопровождении двух омоновцев… Виктор от этого зрелища пришел в восторг.

– Благодарю за службу! Молодцы! Этого « бандюгу» разыскиваем не только мы, но и Интерпол!

– Спасибо вам, ребята. Если честно, один с тремя вооруженными бандитами я бы не справился… Счастье, что вы оказались рядом, а главное, что знали в лицо. Можно сказать, спасли мне жизнь! Век не забуду! А здесь, доложу я вам, дело поставлено круто!.. Отработанный болевой удар. Смирительная рубашка. Укол… И ты – в раю!.. – дружески хлопая своих спасителей по спине, констатировал Игорь.

– Я возбудил по факту исчезновения Лизы уголовное дело. Мои люди заняли все ключевые места, так как своими силами вы, друзья, с этими ублюдками не справитесь, – резюмировал Виктор.

– Дружище, спасибо за помощь! Садись в свою машину и дуй за нами следом. У нас посидим, возьмем на грудь пару капель коньяка, расслабимся, поговорим, авось, и на ум что-то придет!

За привычными домашними хлопотами я успокоилась. Удобно устроившись в своем любимом кресле, держа в руке бокал с красным вином, я вдруг вспомнила о записке, которую мне успела сунуть несчастная женщина.

«Лена! Что с тобой происходит? Мало того, что в больнице оплошала, так еще и о записке забыла!»

Вскочив с кресла, я понеслась в прихожую за сумочкой. « Из-за этой записки ее и убили», – осторожно разворачивая клочок бумаги, с горечью подумала я.

«Родственница. Ситуация… успеешь… нет, спасай… не верь… времени мало… жду», – прочла я неразборчиво-непонятную, торопливо нацарапанную карандашом бумажку и передала ее Игорю.

«Просканировав» ее глазами, мужчины недоуменно переглянулись.

– Мальчики! Боюсь, что Лизе уготована такая же участь, как и ее помощнице. А с ней «санитары» расправились почти на наших глазах в течение минуты… Поэтому я хочу вам и себе задать несколько вопросов: – Как эти здоровые молодые женщины оказались в психушке? Что заставило нашу незнакомку принять такое опрометчиво – провальное, на мой взгляд, решение, граничащее с абсурдом, – встретиться со мной на глазах своих и Лизиных врагов? А с другой стороны, судя по содержанию записки, – решение возникло спонтанно. И, скорее всего, из-за похищения Лизы… В любом случае нам нужно узнать, кто или что могло вынудить «санитаров» пойти на такой риск как убийство днем, можно сказать, при свидетелях. Чью тайну знала или узнала Лиза? Какие отношения связывали этих женщин? Кому Лиза или незнакомка наступили на хвост? Кому это мешало, и кто за всем этим стоит?

– В твоих, Елена ты наша Прекрасная, рассуждениях просматриваются четкая логика и точно озвученная цель. Это все так! Но скажи, пожалуйста, на каком основании ты сделала вывод, что именно Лиза является автором этой записки? – спросил Виктор.

– По-моему, о Лизе как авторе записки не было и речи! Речь шла о пострадавшей. О том, что она хотела мне рассказать. И, как я понимаю, о чем-то очень важном. Важном для них обеих и в то же время смертельно опасном для преступников в белых халатах. Именно поэтому ее и убили после того, как поняли, что она ищет встречи со мной. Это еще раз подтверждает, что я была права.

– Лично я склоняюсь к тому, что люди, стоящие за этими преступлениями, были уверены, что выйдут «сухими из воды», – поддержал меня Игорь.

– И все же происшедшее в больнице, как это «вижу» я, имеет под собой более глубокие корни… Например, месть. Проплаченная кем-то месть, замешанная на реально больших бабках, в еврокупюрах. А так как деньги «заказчики», как известно, на ветер не бросают – проколов у них быть не должно!

А про себя подумал: «Месть… она ведь бывает разной. И причины у нее тоже могут быть разные: житейские, кровные, сердечные. Да их и не перечесть. Но бывает выращенная особыми микробами, каковыми являются сила слова и сила убеждения, как бы заброшенные сначала в голову, а потом и в душу обиженного на жизнь, судьбу, своих близких и самого себя человека, неважно будь то мужчина или женщина. Разросшийся с годами микроб, взращенный в дикой, не подвластной человеческому разуму злобе, в нужный для заказчика момент сработает и уничтожит того, кого приговорили, и того, кто этот приговор осуществил. А тот, кто это слово придумал, и тот, кто их заказал, останутся живы».

– Получается, что у нас под самым носом орудуют и качают свои права настоящие итальянские мафиози? Черт-те что, а если точнее, – сплошной бардак!.. Ладно! Слушайте сюда! У меня вдруг появилось еще одно, скажем так, предположение. А что, если похищение произошло из-за утечки секретной информации. Как вам эта версия?

– Прямо картина маслом. И очень даже правдоподобная!

– Поехали дальше! Вариант под номером «а». Если взять за основу, что некий хакер взломал секретный сайт и… был таков. А у владельца сайта появились неопровержимые или, более того, конкретные доказательства, что утечка произошла из-за взлома, на который отважилась талантливая программистка Лиза Вайнштейн… Что тогда?

– Тогда все наши прежние высказывания и предположения – прямиком коту под хвост, – спокойно, с металлом в голосе произнес полковник.

– Ну, ты даешь! Бьешь наотмашь! А если взять намного выше и представить, что вся секретная информация принадлежала какой-то крупной незаконной организации по изготовлению и продаже оружия, наркотиков или отмыванию капитала, тогда можно с уверенностью сказать, что именно эти люди решили упечь Лизу в психушку. Заодно прихватив нашу пострадавшую. Так как к этому времени преступники уже знали, кто она, что она, кем приходится Лизе, есть ли у нее семья, дети, деловые связи. И, конечно же, партнеры. А еще – любит мужчин или все-таки женщин, полигамна,.. – выдержав положенную по его сценарию паузу, усмехнулся, и, как ни в чем не бывало, добавил, – и другие человеческие слабости, если таковые у нее имелись! А если серьезно, то у меня есть еще одна версия, причем более правдоподобная, чем предыдущая, – добавил Игорь…

– Одну из твоих версий мы уже слышали. Сейчас послушайте мою. Но прежде ответьте на мой вопрос. Как вы считаете, а не проще ли было преступникам нанять классного киллера и… концы в воду? И, как добавление к твоему, Витя, выводу. Преступники или те, кто их финансируют, изолировали Лизу, преследуя сразу несколько целей: лишить общения с «внешним миром», а если фигурально, заткнуть ей рот… И любым способом выбить из нее признание: кому, когда она успела рассказать, продать или перепродать украденный ею секретный компромат. Хотя лично я на сто процентов уверена, если это сделала Лиза, то не ради своих или проплаченных кем-то меркантильных целей…

– И что потом? – поинтересовался Игорь.

– А потом при помощи угроз и шантажа попытаться заставить на них работать. И вот тут в поле их зрения попала «наша незнакомка», которая несколько раз приходила навестить Лизу. Одного этого было достаточно, чтобы упечь, как сказал Игорь, ее в психушку. А тут еще эта злосчастная записка, а в придачу к ней я собственной персоной. Записку, слава Богу, они не нашли. Нашей встрече помешали… Но опасность разоблачения осталась. Поэтому были срочно задействованы санитары, которые, сами того не ведая, подписали себе «смертный приговор», так как свидетелей преступники убирают незамедлительно.

– Сдается мне, что убийство этой женщины сыграло преступникам на руку. Спросите почему? Отвечу… Да потому, что теперь они точно знают, кто за ними охотится. Знают не только наши физии, но и занимаемые должности вместе со всей подноготной, так как на них, как я полагаю, работают не просто прикормленные ими шестерки, а осведомленные люди при погонах, причем во всех правоохранительных органах и судах. Кроме того, преступники отлично понимают, что пока нам не за что зацепиться, время работает на них… А раз так, постараются в авральном порядке уничтожить все улики и следы преступлений, подбросив нам очередную вымышленную версию одновременно с хитроумно спланированным убийством, чтобы пустить по ложному следу и гонять по кругу до тех пор, пока не почувствуют себя в полной безопасности. Поэтому нам ни в коем случае нельзя сбрасывать со счетов тот факт, что преступники пошли на такой риск, можно сказать ва-банк, только потому, что убийство несчастной женщины по сравнению с тайной, которую узнала Лиза, – сущий пустяк, – озвучил свою вторую версию Игорь.

Пока мы с Виктором пытались хотя бы виртуально проследить всю цепь событий, которые происходили в больнице до моей роковой встречи с Лизой, Игорь сидел за компьютером.

– Дружище, ну как, что-то выловил? – спросил Виктор.

– Рыбка сорвалась прямо с крючка! Но зато я кое-что успел изобразить.

Подойдя к компьютеру, мы увидели здание больницы, подвальные и подсобные помещения.

Виктор даже присвистнул от удивления.

– Откуда дровишки?

– Все из одного и того же места.

– Колись!

– Извольте, милостивые господа! Я весь к вашим услугам! Сейчас я предлагаю вашему вниманию мою покаянную исповедь за бурно проведенную предыдущую ночь… Прошу обратить ваше внимание на небольшое уточнение. То, о чем я сейчас вам расскажу, происходило вчера. Господа, прошу не перебивать.

Итак. Я уже лег в постель, но не мог уснуть. «Нужно что-то предпринять, причем немедленно. Иначе будет поздно!» – эта мысль не давала мне покоя. Вымотанная за день Леночка крепко спала. Я оделся и вышел из дома. Взглянул на часы. Два часа ночи… «Черт подери! Куда меня несет и зачем? Может, вернуться домой?» – подумал я, включая зажигание… Ночь. Машин мало. Прибавил скорость. Из-за поворота «выплыла», погруженная в темноту, зловещая громада больницы. Припарковавшись возле соседнего дома, я обошел здание. Проверил входы, выходы, уступы, пожарные лестницы, то есть все, что может служить естественным подспорьем для любителей заглядывать в чужие окна вне зависимости от этажа.

– Черт возьми! Во рту пересохло!

– Игорек, выпей холодной воды! – подавая ему стакан, предложила я.

– Спасибо!.. А чтобы вы не ломали себе головы, зачем мне все это понадобилось, поясню. Потому что я на девяносто девять процентов был уверен, что этой ночью в больнице должно произойти что-то вроде похищения или тщательно спланированного несчастного случая, и все это каким-то образом связано с Лизой. С Лизой, которую определили в «дурку» по «протекции» заинтересованных в этом лиц или лица. Это могли быть господин Икс или госпожа Игрек, которые после визита моей любимой Леночки в больницу явно струхнули, так как хорошо подготовленный ими план неожиданно дал осечку и стал раскручиваться по не запланированному ими сценарию, то есть, попросту говоря, вышел из-под контроля. Поэтому в любую минуту могло произойти то, чего они больше всего боятся. Разоблачение и, как следствие, тюремная решетка! И руководители приняли разумное, по их понятиям, решение – этой ночью форсировать события. Перевести Лизу в больницу для умалишенных, поместить в одиночную камеру как агрессивную и особо опасную для общества больную… Откуда твоя подруга, Леночка, сможет «выйти» только ногами вперед… Так, или примерно так я себе представлял все до того, как был обнаружен бандитами.

– Извини, что прервал, но у меня в связи с твоим рассказом возникло подозрение.

– Какое?

– Продержав Лизу несколько недель в больнице, эскулапы назначили ей «особый курс лечения», стараясь создать в ее организме предпосылки, чтобы опасный свидетель при неожиданно нарисовавшихся проверках скончался на глазах экспертов. И все для того, чтобы ни один самый талантливый сыщик не мог докопаться до истины, – констатировал Виктор.

– Тогда объясни, зачем преступникам из-за одной талантливой женщины такая смертельно опасная головная боль?

– По-моему, ты сам ответил на свой вопрос…

– Ребята, я хочу озвучить небольшую поправку, или, скорее, дополнение к тому, что было уже сказано! Мое внезапное появление, как несколько минут назад отметил Игорь, в качестве Лизиной родственницы произвело на преступников эффект внезапно разорвавшейся бомбы. Так как руководство и, естественно, доктор знали, что близких и родных у его «подопечной» не водится. Поэтому решил огорошить строптивую и заносчивую «самозванку», то есть меня, сообщением о том, что Лиза находится в состоянии тяжелого душевного аффекта, который делает ее невменяемой. Зная из личного опыта, что страшный диагноз производит на родственников душевнобольного человека такое «обвальное» впечатление, что они с радостью соглашаются сбросить со своих плеч эту пожизненную «головную боль» на попечение государства. Удобно. Совесть чиста, и на душе спокойно! Опротестовать или хотя бы удостовериться в правильности поставленного диагноза никому и в голову бы не пришло.

– Несмотря на то что некоторые наши рассуждения и предположения повторялись, правда в разных вариантах, тем не менее, они помогли мне увидеть и понять, скажем так, не полную, но все же картину того, что творится в стенах этой больницы. Поэтому я сделал попытку хотя бы виртуально – предположительно просчитать их следующий тактический ход…

– Ну и как, получилось?

– Поживем – увидим!

Я и Виктор подозревали, что Игорю все же удалось заполучить кое-какую дополнительную информацию. Поэтому очередной провокационный вопрос уже готов был сорваться с острого, как бритва, язычка, но внезапно разразившаяся телефонная трель мне помешала. И мой так и не озвученный вопрос повис в воздухе.

Виктор схватил свой сотовый. Его окаменевшее лицо не предвещало нечего хорошего.

– В машину! – на бегу бросил он, и мы пулей вылетели из дома.

Включив сирену и полицейскую «мигалку», непрерывно сигналя, полковник гнал свой новенький «Лексус» на бешеной скорости. Водители машин из-за плотного трафика и километровых пробок не успевали освободить дорогу. Не сбавляя скорости, он старался втиснуть машину в любую подвернувшуюся лазейку. Стиснув зубы, я вцепилась двумя руками в переднее кресло, на котором сидел Игорь.

«Только бы пронесло, только бы пронесло!» – мысленно повторяла я на слишком крутых поворотах, в унисон с душераздирающим скрипом машины и «злобным» шипением шин.

– Мои ребята перерыли и проверили всю документацию, – стараясь перекричать шум мотора и вой сирены, отрывочными фразами сообщал Виктор, продолжая лавировать между движущимся « черепашьим шагом» транспортом. – Умершая женщина нигде не зарегистрирована. Значит, ее паспортных данных у нас нет! А несколько минут назад ее труп исчез из морга. Дежуривший там оперативник никуда не отлучался… И это еще не все. Из больничной палаты, где лежала Лиза, исчезли две старухи. Об этом сообщила буфетчица, разносящая еду. Хочу заметить, что палату охраняли опытные ребята, которые меня никогда и нигде не подводили, а старушки «взяли и испарились». Вот такие у нас реалии на этот час… То ли еще будет? Чем дальше, тем больше вопросов, – и он замолчал, продолжая закладывать такие крутые виражи, что машина «истошно визжала», давая понять, что все может закончиться до того, как мы достигнем здания больницы. Наконец он ударил по тормозам. Машина дернулась и остановилась.

– Все. Приехали… Елена! Извини, но тебе там делать нечего! Останься в машине и следи за тем, что происходит вокруг больницы. Я припарковал машину так, чтобы у тебя был максимальный обзор переднего фасада, центрального входа и подвальных помещений здания. Возьми на всякий случай! При малейшей опасности стреляй! Стреляй на поражение! Это приказ! – бросил на ходу Виктор, и они с Игорем одновременно выскочили из машины. Я перебралась на место водителя и начала наблюдение. Стекла Витиного шикарного «Лексуса» были тонированы, так что с улицы меня не было видно.

«Ну, Витек! Ты у меня доиграешься!.. Надо же было до такого додуматься… При-ка-зы-ваю! Тоже мне начальничек выискался!» – приговаривала я, в то время как глаза фиксировали все, что происходило в радиусе больницы. Затем я принялась осматривать фасад здания. И вдруг мое внимание привлекла тень, промелькнувшая на крыше… В это же время из заляпанного грязью окна, сливающегося с землей и тускло-серым цветом стен, высунулась голова, а за ней и все туловище крупного мужика. Он поднял голову, и… мне показалось, что это был один из санитаров, который увез женщину, успевшую сунуть мне в руку злосчастную записку.

«Санитар» опрометью бросился к впередистоящей давно отжившей свой век «Ладе».

«Черт с ним! Теперь он от нас не уйдет», – подумала я, успев заметить характерный для оптического прицела яркий, слепящий глаза «зайчик».

– «Снайпер! На крыше больницы снайпер!» – молнией пронеслось в голове… Нажав на газ, рванула «Лексус» вперед, и, не успев выкрутить руль вправо, врезалась в тачку санитара, который хотел, но не успел захлопнуть за собой дверь. От сильного удара он вылетел из машины. Ударив по тормозам, я сбросила скорость и сдала назад… Сейчас «Лексус» стоял под прикрытием «тачки санитара», а он сам лежал на земле и не шевелился. Я хотела открыть дверь Витиного авто, но, на мое счастье, от сильного удара ее заклинило. Взглянув наверх, я заметила, что «зайчик» переместился немного левее.

«Киллер ищет нужный ему ракурс, чтобы меня достать!»

И вдруг увидела окровавленную, разъяренную рожу «санитара», с остервенением пытающегося вырвать дверь Витиной машины, а через секунду – дуло приставленного к стеклу пистолета.

«Это конец!» – обожгла страшная мысль… Соскользнув с кресла водителя, втянув голову в плечи, я крепко зажмурилась. Услышав характерный хлопок, открыла глаза. Лицо бандита вместе с дулом направленного на меня пистолета сместилось в сторону, а на его развалюху посыпался град пуль. Одна из них попала в него самого. А машина Виктора начала оседать на одну сторону.

«Шину зацепило!» – громко сказала я, и вдруг до меня дошло, что слышу голос Игоря, орущего в мобильник.

– Рви отсюда! Рви…

И я так рванула, что успела отъехать на довольно безопасное расстояние. Через несколько минут раздался взрыв. От объятой пламенем машины разлетались тысячи огненных осколков из железа, стекла и металлических частей. Стекающий со лба пот, слезы и потекшая черная тушь заливали мне лицо и нестерпимо резали глаза. Я с силой ударила по тормозам. Не справившись с управлением, я врезалась в столб и потеряла сознание…

Очнулась от собственного крика…

– Женщина! Та самая женщина пыталась мне что-то сказать или подсказать… Женщина и Лиза! Лиза и женщина! – дрожа, вся в липком поту, я с трудом открыла глаза и увидела склонившееся надо мной испуганное лицо мужа.

– Любимая, успокойся! Тебе приснился страшный сон. Всего лишь сон! Как ты себя чувствуешь, милая? У тебя что-то болит? – ласково нашептывал он.

– Игорек, подожди! Дай мне успокоиться и осмыслить то, что увидела во сне.

«Женщина и Лиза! Лиза и женщина!» – как попугай повторяла я высветившуюся в мозгу фразу, которая не давала мне покоя ни во сне, ни наяву. Я понимала, что она возникла на метафизическом уровне, так как не раз убеждалась, что обладаю способностью запоминать, распознавать и понимать являющиеся мне во сне символы, помогающие распутать подтасованные и уже доказанные в суде факты. Факты, из-за которых могли осудить, сломать жизни и судьбы людей, случайно попавших в жуткие жизненные обстоятельства. А все из-за недобросовестно проведенных следственных экспериментов и ложных показаний свидетелей… Или из-за обещанной прокурору крупной взятки.

– Игорек! Как ты думаешь? Зачем она передала мне эту злосчастную записку?