Текст книги "Послание небес, или Нереальный детектив"

– Вот это да! Как же ловко и профессионально «приятельница» меня подставила… Маша знала обо мне больше, чем мне этого бы хотелось. А про себя подумала: « И все же, для чего я ей понадобилась? Может, все-таки для того чтобы спасти Лизу, что маловероятно, но исключить такую возможность нельзя. А если погубить? Запросто. Только хотелось бы знать, каким таким боком я-то попала в поле ее зрения? Вопрос есть – ответа нет!.. И все-таки зачем Маша пошла в психушку? Чтобы как можно больнее задеть самолюбие Лизы или потешить собственное тщеславие? Из-за злорадства, нездорового любопытства или для того, чтобы убедиться в том, что сестра унижена, подавлена свалившимся на нее горем и из статной красавицы превратилась в постаревшую дурнушку? Правду люди говорят, что Бог шельму метит. Судя по ее рассказу, вояж в больницу не принес ей облегчения. Для умной, наблюдательной Лизы случайная встреча с Машей и брошенный в ее сторону мимолетно-торжествующий взгляд могли стать неожиданным подарком, открывшим глаза на многие вещи, о которых она, возможно, и знала, но боялась себе в этом признаться. Но, как и в любом криминальном бизнесе, есть довольно опасная для самой Маши оборотная сторона медали. И свои правила игры, которые нельзя нарушать… Поэтому посещение психушки для Маши обернулось бедой, а для нас – удачей. Благодаря ей, наши предположения и догадки о существовании преступной группы, занимающейся противозаконным, очень опасным производством, стали данностью. А коль скоро догадались мы, то ее хозяева тем более.

– Ленок, и о чем это ты сама с собой беседу ведешь?

– С умной женщиной общаюсь. А заодно – перезагружаюсь, так как все мои креативные мыслишки в сером веществе зависли.

– И как?

– Вроде помогло. И даже вопросик кой-какой нарисовался. Игорек, дорогой, ты уж меня извини за занудство, но из твоего рассказа я поняла, что Маша после всего, что натворила, спокойно села в самолет и улетела в Сочи. Так?

– По крайней мере, купила билет. Мой агент вылетит тем же рейсом. Два других пройдутся по всем ее квартирам, включая виллу. Для этого нам срочно нужно получить ордер на обыск. Этим займешься ты, Лена.

– Полковник! Может, у тебя и в Сочи для лучшего друга найдется хороший человечек?

– Сейчас позвоню своим «подельникам», – так он называл людей, с которыми когда-то работал или учился.

– Витя, а что с «доктором»?

– Ребята его пасут. Надеюсь, что им удастся с его помощью выйти на что-то более существенное. А те двое как в воду канули. Для их поиска часть оперативников разъехались по адресам людей, которые являются сотрудниками психушки независимо от занимаемой должности. Операция секретна. Проводится одно-временно. Утечка информации исключена.

Телефонный звонок прервал разговор.

– На связи…

В это время в кабинет ворвался один из врачей, дежуривший возле находившихся в крайне тяжелом состоянии оперативников.

– Перезвоню! – бросил полковник.

– Виктор Сергеевич! Илья пришел в сознание после того, как одна из медсестер напоила его через зонд каким-то бабушкиным чудо-зельем. Профессор велел ей снять медицинский халат и катиться к этой самой чертовой бабушке. И в этот момент ему сообщили, что умирающий открыл глаза. Сейчас отпаивают Володю.

«Слава Богу, что ребята пришли в себя! Это хороший знак! А нам просто жизненно необходимо под каким-нибудь благовидным предлогом выйти из этого дышащего опасностью кабинета, чтобы уточнить без «посторонних ушей и глаз план дальнейших действий», – неожиданно для самой себя подумала я.

– Игорь, Витя! Пойдемте в кафе! У меня, например, с утра маковой росинки во рту не было!..

Громкий стук в дверь прервал наш разговор.

– Товарищ полковник, разрешите доложить!

– Докладывайте!

– Профессор Иванов пропал. Вышел по надобности и пропал.

– Когда?

– Минут десять назад.

– Срочно вызовите кинологов! Никакой суеты! Желающих войти – впускать! Никого не выпускать. Тщательный досмотр. Не спускать с посетителей и больных глаз. Никаких разговоров, ни под каким предлогом. Скрытые камеры должны давать четкую картину. У каждого сотрудника имеются индикаторы, способные определять посторонние летучие вещества, не имеющие запаха. Будьте внимательны. В случае возникновения экстремальной ситуации не паниковать! Я буду находиться здесь. Свободен!

Повторный звонок ударил по моим вздрюченным нервам предчувствием надвигающейся беды. Игорь схватил свой сотовый и прослушал сообщение, которое спутало все наши планы.

– Слышь, корешок! Эта шалава оформила меня как… с первым встречным хмырем. И решила с ним слинять! Может, ее того, и дело в шляпе?

– Не гони пургу! Плюнь и разотри!! Если ты не при делах, дуй прямиком на хазу. Там все и «перетрем»!..

Отозвав меня в сторону, он сказал:

– Ленок, я должен лететь в Тель-Авив. Другого выхода нет! Машу, то бишь Марию, нужно перехватить и задержать до начала регистрации пассажиров, вылетающих в Израиль. И сделать это без сучка и задоринки. Бандиты, заинтересованные в ее исчезновении, ни перед чем не остановятся. Могут устроить бойню в аэропорту и даже взорвать самолет! Сдается мне, что Маша отдает себе отчет в том, что ее жизнь с каждой прожитой или потерянной минутой становится дешевле. Так как в данный момент она для своих бывших друзей является бомбой замедленного действия. А для нас, как сама понимаешь, наиважнейшим свидетелем… Поэтому и пытается любыми способами замести следы и вырваться из неотвратимо сужающегося вокруг нее кольца.

– А если ты ошибаешься, и именно Маша – та самая наживка, которую ты, Игорек, должен сглотнуть? Я знаю, я просто уверена, что ты напрасно себя подставляешь! Неужели не понимаешь, что преступники знают тебя в лицо… Ты их – нет!

– У тебя есть альтернатива?

Я молча покачала головой.

– Не волнуйся, у меня все схвачено!

– Этого ты знать не можешь! Перекупщиков с миллионами баксов – пруд пруди. От такого соблазна никто не откажется. А если кто и взбрыкнет, контрольный выстрел ему обеспечен… Витя, а почему ты молчишь?

– Кроме Игоря в Тель-Авив лететь некому. У него двойное гражданство. Там живут его друзья и однокашники. Ему и карты в руки. Не переживай! Мы его подстрахуем!

Непрерывные звонки разрывали все подручные средства связи.

– Витя, это Игоря! Он вышел. Возьми трубку.

– В тех квартирах, которые мы «посетили», все перевернуто вверх дном: вспороты диваны, матрасы, подушки. Преступники перерыли буквально все. Искали скрупулезно. Хозяева соседних квартир отсутствуют. Их машины стоят на «приколе» с проколотыми шинами! – доложил руководитель опергруппы.

– Куда же они подевали такое количество людей? Неужели всех перебили? – не сдержавшись, воскликнула я.

– Скорее отравили. Этот хорошо отлаженный механизм должен работать, как часы, не давая сбоя. Иначе потерпят крах. И они это знают!

И снова звонок.

– Докладываю! Один из полицейских обнаружил в подвале жилого дома заваленный строительными отходами изуродованный труп женщины. Судя по фото, это старшая медсестра, правая рука убитого заведующего отделением, труп которого обнаружили в подвале соседнего дома.

– Убитых отправьте, куда следует, под усиленной охраной. Продолжайте работать. Ищите пропавшего профессора! Пока все!

– Как себя чувствуют и ведут больные? Не буйствуют? Может, от них удалось хоть что-то узнать? – спросил полковник у вызванного им дежурного смены.

– Они хоть и психи, но по всему видно, сильно напуганы. Как только видят незнакомое лицо, тут же прячутся под одеяла. А если и идут на контакт, то забывают то, о чем говорили несколько минут назад.

Закончив переговоры с людьми, которые были задействованы в сложнейшей операции по задержанию Марии Зарецкой, Игорь подошел к двери. Еще секунда, и он уйдет в неизвестность, полную опасности.

– Дружище! Попутного ветра, и да поможет тебе Бог! – хлопая друга по спине, сказал Виктор.

– Милый, береги себя. Я тебя очень люблю! – тихо прошептала я, так как между нами было заключено негласно-железное правило, которое мы свято соблюдали: при расставании никогда не целоваться, зато при встрече…

Дверь за Игорем захлопнулась. Страх за мужа сжал мое сердце в тиски.

День седьмой

Убитой оказалась старшая медсестра, с которой я была довольно хорошо знакома. Эксперты-патологоанатомы занялись изучением причины ее смерти.

– Боже, сколько трупов! И это только те, о которых мы знаем. А сколько будет еще? – мои невеселые мысли прервал телефонный звонок. Схватив свой сотовый, который был подключен к прослушивающим аппаратам, я прижала его к уху.

– Я вас слушаю!

– Эй ты, ментовка гребаная! Можешь заказать памятник для своего муженька!! Он уже труп! Сейчас нам нужна ты! Так что жди гостей. Ваша сверхсекретная операция провалилась, так же как провалятся и все остальные. А твоему полковнику окажи дружескую услугу: посоветуй пустить себе пулю в лоб. Так он избавит себя от страшных мучений, которые мы ему уготовили! – услышала я хриплый, издевательски звучащий мужской голос, явно измененный и записанный на флешку.

Виктор быстро приложил палец ко рту. У нас давно вошло в привычку – для соблюдения секретности изъясняться жестами.

– Позвони Игорю! – и он сунул мне в руку аппарат новейшего выпуска, о котором знали только избранные.

– Ты должна найти такие слова, чтобы твой муж понял, что нужно незамедлительно выйти из игры и залечь на дно, – на пальцах объяснил мне Виктор.

Услышав голос Игоря, я тяжело вздохнула и почти простонала:

– Милый, наша кошка не может окотиться! Немедленно вези ее к ветеринару, у которого мы были на прошлой неделе!

Пока я говорила, сквозь старую, застиранную, давно потерявшую свой первоначальный цвет портьеру в сумрачный кабинет теперь уже убитого доктора проник веселый солнечный зайчик. «Пробежавшись» по стенам, он устремился к окну, случайно высветив прижавшийся к наружной стене здания силуэт убийцы, сжимающего в руке предмет, напоминающий трубку, из которой мальчишки «стреляют» в девчонок косточками от вишен. Мой взгляд перехватил Виктор, мгновенно оценивший степень грозящей нам опасности. Не спуская с визитера глаз, полковник резко мотнул головой в сторону входной двери и на секунду прикрыл глаза. Это был приказ: незаметно выйти из комнаты и плотно притворить за собой дверь. Спорить не имело смысла, так как я знала, что из-за меня он может упустить тот миг, который в случае заминки может стать последним для всех, кто находится в больнице.

Прежде чем закрыть за собой дверь я успела заметить, что Виктор вплотную прижался спиной к стене, за которой стоял убийца. За нами наблюдал киллер, который давал стоящему на карнизе бандиту указания. И убийца сделал именно то, на что рассчитывал полковник. Окно бесшумно распахнулось. Он спрыгнул на пол. И тут его настиг сильный удар в шею. Бандит свалился замертво. Полковник схватил висевший на стуле пиджак и набросил на выпавшую из его руки трубку. Над головой Виктора просвистело несколько пуль. Стреляющий промахнулся, так как полковник успел отскочить к стене, которая находилась вне видимости снайпера и не простреливалась. Тогда невидимый киллер выстрелил в лежащего на полу человека, преследуя сразу две цели: ликвидацию свидетеля и уничтожение находящегося в трубке яда.

Реакция находящихся в здании и вне здания оперативников была мгновенной. Киллера засекли и обезвредили. Это была первая наша большая победа. В лабораторию особого назначения срочно отослали труп, помещенный в специальный мешок! А мы еще раз убедились в том, что у преступников есть новейшая синхоаппаратура слежения и прослушивания, как наземная, так и космическая.

Из лаборатории пришел ответ, что в трубку была вмонтирована микрокапсула, в которой находилась одна тысячная миллиграмма ядо-вещества, обладающего нервно—паралитическим спектром действия, способного уничтожить более тысячи человек одновременно.

Работы было невпроворот. Я стала связующим звеном между всеми задействованными группами. Частный случай превратился в спецоперацию государственной важности. Убийц и их лабораторию нужно было немедленно обнаружить, а оставшихся в живых людей доставить в специализированное медицинское отделение. Поэтому все свои тревожные мысли и предположения я старалась гнать прочь. Гнать, хотя по моим подсчетам Игорь уже должен был дать о себе знать, тем более что Виктор отправил для подстраховки опытных оперативников.

Призывная трель смартфона застала меня врасплох. От неожиданности я подскочила на месте и со страхом поднесла его к уху.

– Кошка у ветеринара! У нас двойной приплод!

– Витя! – почему-то шепотом произнесла я. Он быстро поднял вверх указательный палец. На нашем языке это означало «молчи». Я переключилась на жесты: звонил Игорь; просил помочь; он там не один; с ним рядом находятся еще две женщины…

Передав руководство своему заместителю, полковник поставил перед старшими групп боевую задачу:

– Как только выедем за ворота больницы, водители внедорожников должны придерживаться маршрутов, указанных в оперативных картах. Предупреждаю. За всеми машинами будет установлена слежка. Ваша задача направить преступников по ложному следу. Мы должны заставить их изменить свою тактику, а заодно и далеко идущие планы. В случае реальной угрозы стрелять. Стрелять на поражение!

– По машинам! – приказал он.

Военный джип, в котором находились и мы с Виктором, подъехал к памятному для нас с Игорьком месту. Виктор, а за ним я прыгнули на асфальт. Спецназовцы на ходу «вываливались» из первого внедорожника, мгновенно растворяясь в навалившихся на город сумерках. Окна второй машины ощетинились стальными дулами автоматов…

– Витя! Мы у цели! Дальше я пойду одна.

– Никуда ты не пойдешь!.. – и вдруг оттуда, где сейчас должен был находиться Игорь, послышались одиночные выстрелы. За ними – автоматные очереди. Мое сердце сжалось от страха за мужа.

«У него один пистолет. И семь патронов. Это в лучшем случае», – подумала я.

В это время десантники привели высокую с плоской грудью, вульгарно накрашенную женщину, которая незаметно мне подмигнула. Я не верила своим глазам.

– Игорек, любимый! – деревянными губами прошептала я.

– Значится, это все-таки ты, бродяга, – воскликнул полковник и от избытка чувств хлопнул «девицу» по спине так «нежно», что из ее призывно-малиновых губ «выпорхнуло» несколько крепких словечек и краткое пояснение к ним.

– Ты что, совсем охренел, начальничек! Или на девочку потянуло? – гаркнула «красотка».

В это время к карете «Скорой помощи» принесли на носилках два «трупа», накрытых простынями… К нам подошел сержант-десантник.

– Товарищ полковник! Ваше задание выполнено. С нашей стороны потерь нет! С их – уточняем!

– Благодарю за службу!

– Куда доставить эти два «оживших» трупа? Никакой совести у них нет! Не успели как следует оклематься, а уже нате вам, целуются! При нас, мужиках, и взасос! Черт знает что и сбоку бантик! Спасу от них нет! Что с ними делать, ума не приложу!

– Сержант, о этих очаровательных милашках вы можете узнать у этой молодой леди, – кивнул полковник в сторону Игоря. – Если я правильно понял, девочки – ее личные телохранители, – по-мальчишески озорно подмигнув мне, сострил он.

– Спасибо, ребята, за отлично проделанную работу. Девушек отвезите, куда приказано, и чтобы без всяких там насмешек, намеков, глупостей… Ванна, чистая одежда, вкусная еда, фрукты и сладости по их вкусу. И чтобы охрана была надежной. Отвечаете за них – погонами!..

– Леночка, Игорь, садитесь в мой джип. Пока твои «девочки» будут наслаждаться жизнью, мы поедем ко мне домой… В бывшей психушке остались опытные ребята. Там все просматривается, прослушивается и простреливается со всех сторон.

– Витек, у тебя с сержантом есть связь?

– А в чем дело?

– Чувствую нутром, что «мои девочки» решат, будто я их бросил на произвол судьбы. А раз так, то им терять нечего. Поэтому не упустят возможности «осложнить» нам и самим себе жизнь.

Виктор набрал номер дежурного.

– Сергей, передай трубку своим подопечным.

– Девочки, не волнуйтесь, а главное, не наделайте глупостей. Все под моим контролем. Отдыхайте! До скорой встречи! – успокоил их Игорь.

…Мы сидели в большой, просторной кухне, обустроенной по последней моде. Витина квартира, несмотря на то что он жил в ней один, представляла собой классический модерн, который прекрасно уживался с домашним уютом, успокаивающим душу и взвинченные до самого предела нервы. Мужчины пили французский коньяк, разлитый в специальные бокалы – снифтеры, получая вкусовое и эстетическое удовольствие. А я тянула из приземистого с округлым дном бокала свое любимое итальянское «Кьянти». Наслаждаясь его рубиновым цветом и слегка вяжущим вкусом, смотрела на мужа, который неторопливо, с долей юмора и нотками сарказма в голосе, рассказывал о своих смертельно опасных «приключениях».

– Выйдя из психушки, я сразу же почувствовал, что нахожусь под прицелом. Моя реакция была мгновенной… Заскочил в машину. Рванул с места. Следом – эскорт из трех машин. Они даже не пытались скрыть своих намерений. «Ловушка» вот-вот должна была захлопнуться. Я решил оторваться от своих преследователей, надеясь на чудо, везение, смекалку и профессионализм бывшего автогонщика. Но увы! Я был вынужден играть по навязанным мне правилам.

Поравнявшись с грудой камней, которые когда-то были домом, в котором прошло мое детство, рванул во двор и направил машину прямо на деревянный сарайчик… Заметив перепуганные лица тамошних «жильцов», в последнюю секунду успел вывернуть руль вправо, проскочив через единственную узкую полоску земли, оставшуюся между давно развалившимися домами. Мои преследователи этот момент не просекли. У меня появилась надежда на спасение. Но через несколько минут я понял, что они меня все равно вычислят. Разогнав машину, направил ее на камни, а сам выпрыгнул через открытую заранее дверь. Приземлился удачно. Вскочив на ноги, увидел длинную и тощую девицу, поджидающую «клиентов». Машина от сильного удара сплющилась и загорелась.

– Ты зачем тачку-то свою угробил? Следы заметаешь? – заикаясь от только что пережитого страха, спросила девица.

– Следы заметать поздно, а вот свою шкуру спасти не помешало бы.

Она понимающе хмыкнула: – Да-вай! По-кидай свои стильные шмотки в огонь и топай за мной! – предложила она.

Выбора у меня не было. Пришлось согласиться. Мы бежали по каким-то немыслимым закоулкам между давно заброшенными дворами, заросшими лопухом и колючками. Наконец достигли цели. Девица привела меня в свою каморку, в которой кроме стола, двух колченогих стульев, небольшого настенного зеркала, побитого шифоньера и кровати с целой горой подушек и подушечек, одетых в белоснежные наволочки, ничего не было.

– Передохни маленько, дружок! – сказала она, вынимая из шифоньера все то «богатство», в котором вы меня увидели.

– Наряжайся! Пойдем с тобой мужиков «снимать». Я сразу смекнула, что ты мент, – и, сделав паузу, добавила,..– но из порядочных. Просто так ты на людей не «наезжаешь». Твое счастье, что я там ошивалась… Решила податься на вольные хлеба! Обычно промышляю на более людной улице. Но там так сильно «обдирают», что мочи нет. Вот я и решила на свой страх и риск поменять место и «поработать» на себя, а не на «дядю».

Раскрасив мне лицо и напялив на голову парик, девица, окинув меня с ног до головы критическим взглядом, насмешливо фыркнула…

– Высший пилотаж! Классная из тебя барышня получилась. Только рожа уж больно интеллигентная. Сразу вычислят! И она разрисовала меня так, что даже ты, Леночка, не сразу узнала.

– Как тебя зовут?

– А тебе зачем?

– Не хочешь говорить, и не надо! Но я тебе очень благодарен. Держи деньги. А мне нужно идти.

– Да куда ты пойдешь-то один! Можешь у меня перекантоваться. Чем тебе не конспиративная хаза? Ни один киллер не сыщет! А за бабки спасибо, – деловито пересчитывая деньги, сказала она.

– Ты не думай, что я привела тебя к себе из-за этих «бумажек», или по другой какой причине. Ни, ни! Просто хотела тебе помочь!

– Спасибо! Но мне все-таки нужно идти! – и тут меня осенило.

– Ты и вправду хочешь мне помочь?

– Все сделаю, как скажешь!

– Тогда слушай! Мне нужно срочно попасть в аэропорт. Вылет самолета через сорок минут! Кстати, у тебя есть «мобила»?

– Обижаешь.

– А как насчет надежного парня с машиной?

– Парня нет! Зато подружка, да еще и с тачкой есть! Я ее зову Антошкой!

– А она тебя?

– Евой.

– Значит, тебя зовут Евой. Вот и познакомились. Ева, это очень опасная прогулка. В случае провала – смерть! Мы будем играть с бандитами, а заодно и со смертью в кошки-мышки, понимаешь?

– Нашел чем пугать! Я к этому давно привыкла. В моем «бизнесе» смерть ходит со мной и Антошкой в обнимку! Смекнул?

– Не совсем!

– В двух словах. Я с Антошкой не просто подруги. Мы любим друг друга. Причем наша любовь проверена годами. Ясно? Через минут пять она будет здесь, так как на ее «мобиле» высветился мой пароль, что-то вроде «SOS». Она тебе понравится, несмотря на то, что косит под фартового парня.

– Прекрасно! Тогда твой Антошка будет нашим водителем, а мы влюбленной парочкой…

– Ты хочешь сказать, что мы будем с тобой изображать лесби?

– Типа того! А вообще угадала!

– Тогда пошли!.. Это моя стихия!

Эти женщины спасли мне жизнь. Пока Антошка искала свободную стоянку, я успел засечь ребят, следящих за подъезжающими машинами.

Антошка притормозила. Мы «расплатились». Выйдя с Евой из машины, тут же слились «в страстном поцелуе». Пристроившийся было к нам соглядатай смачно сплюнул и «угостил» виртуозно звучащим пятиэтажным матом.

Обнявшись, постоянно останавливаясь и «целуясь», мы без приключений вошли в аэровокзал. Этот прием дал мне возможность незаметно обозревать помещение, отыскивая глазами снующих вокруг шпионов. Через пару минут в зале появился псевдо – Антошка, который артистично с некоторой долей юмора выписывал ногами такие замысловатые кренделя, что скучающая публика встрепенулась, задвигалась и даже заулыбалась. Постепенно вокруг него образовалось плотное кольцо бесцельно слоняющихся по залу, изнывающих от тоски и скуки транзитников, а также пассажиров, ожидающих начала регистрации. А тут вдруг на тебе – бесплатная «развлекушечка» нарисовалась. Но это представление не понравилось бандитам, так как танцор мешал им вести наблюдение. Один из них подошел к Антошке вплотную и что-то тихо шепнул. И его, то есть ее, как ветром сдуло. Мы с Евой, не разжимая объятий, направились в самый дальний угол зала, постоянно целуясь. Этот « маневр» укрепил наши позиции, так как со спины мы были надежно прикрыты стеной. Ева следила за тем парнем, который спугнул Антошку. Я – за тем, который плюнул нам вслед. «Прижми меня к себе, да посильнее, – шепнула Ева.– За нами установлена слежка. А за Антошку не кипишуй. Она знает, что делает. Раз сбежала, наверняка просекла того, кто нас с ней хорошо знает».

– Тогда и ты, Ева, уноси отсюда ноги.

– Граждане пассажиры! – услышали мы.– Все ближайшие рейсы временно отменены! Ждите новых сообщений! – на пяти языках объявила дежурная. И вдруг какая-то женщина как взвизгнет:

– Аэропорт захватили террористы! Сейчас мы все взлетим на воздух!..

В огромном, гудящем от разноязычия, зале воцарилась гробовая тишина. Люди стояли как вкопанные. И вдруг все разом заголосили:

– Теракт! Должен произойти теракт! – люди, объятые ужасом, замерли на месте, вертя во все стороны головами… Другие, подхватив детей, побросав ручную кладь, охваченные паникой, вопя, толкаясь и сбивая друг друга с ног, бросились к выходу. Началась давка. И вдруг Ева с силой прижала меня к стене, обхватив шею руками, а бедра ногами. Краем глаза я заметил уже знакомую мне рожу одного из бандитов, который явно и не на шутку нами заинтересовался. В ту же минуту прямо перед нами материализовалась Антошка, которую волокли за руки два дюжих охранника. Антошка так отчаянно упиралась и брыкалась, что они были вынуждены приостановиться, чтобы не привлекать к себе внимания и без того встревоженных, мечущихся в поисках выхода пассажиров. Любой шум мог спровоцировать давку, от которой пострадают не только пассажиры, но и они сами. А это уже аргумент!

– Ева, тебе пора! – шепнул я. Воспользовавшись толкотней, я с силой двинул одного из охранников в пах. Он взвыл и выпустил руку Антошки. Второй был уже рядом. Перед моими глазами мелькнуло лезвие перочинного ножа. Увернувшись, я заломил ему руку назад, да так, что у него затрещали кости, а сам нырнул в толпу. И вдруг увидел ту, ради которой мне пришлось устроить сегодняшнее авторалли, самоубийство и все остальное. Ее лицо на мгновение мелькнуло …и исчезло. Я, работая локтями, продирался сквозь толпу к тому месту, где только что стояла Маша. Но ее увидел не только я, но и те, которые за ней охотились… Послышались громкие возгласы и крики о помощи.

– А-а-а! Убили! Убили! Террористы только что убили женщину! Прямо на наших глазах убили молодую женщину! Где полиция? Мы все в опасности! Сейчас нас всех перебьют-т-т!

– Бежим! – хватая меня за руку, одними губами прошептала оказавшаяся рядом Ева.

– Беги! Я следом! – растолкав людей, я мельком взглянул в лицо лежавшей на полу женщины. Это была она, Мария Александровна Зарецкая. На мое счастье, в громкоговорителе послышалось какое-то непонятное щелканье. Толпа замерла. Пассажиры задрали головы вверх, боясь пропустить хоть одно слово. Подхватив бездыханную женщину на руки, я бросился к выходу. Выскочив на улицу, увидел медленно ехавшую мне навстречу машину. За рулем сидела Антошка. На заднем сидении – Ева. Ее было трудно узнать. Одна сторона лица отливала фиолетово-багровым цветом. Несмотря на боль, она изловчилась и быстро подтянула к себе тело убитой женщины. На бешеной скорости мы выехали на трассу. Через пять минут обнаружили, что у нас на хвосте повис джип, а два других пристраиваются по бокам, стараясь зажать машину в тиски, чтобы с бандитским шиком и гоготом доставить живехонькими в уготовленный для нас троих ад. А убитой – устроить « длинный перечень лабораторных изысков», после которых от нее ничего не останется. За нами охотились настоящие профи. Но Антошке удалось от них оторваться. На ходу мы поменялись местами. Сейчас за рулем сидел я, а она была моим штурманом. Девушка прекрасно ориентировалась, так как знала все самые маленькие, запутанные и пересекающиеся между собой улочки и переулки. А что самое главное, как из них выбираться, минуя большие магистрали. Знала так, как будто специально их изучала. Короче! Мы подкатили к какому-то гаражу. Антошка при помощи кодового пульта его открыла. Мы въехали в гараж. Выскочив из машины, она бросилась к месту, заваленному металлическим хламом.

– Помоги его разгрести! – бросила она.

– Отойди! Я сам… – увидев канализационный люк, я быстро отодвинул крышку.

– Вперед! – и девушки одна за другой исчезли в его черной зловонной глубине. – Держите! – просунув в люк труп, я спустился вниз и водворил крышку на место.

– Где тебя ждут? – стараясь не заглатывать канализационную вонь, утробным голосом спросила Антошка.

«Как она догадалась? Надо же, какая умница! – подумал я… – Мы совершили „прогулку“ по таким незабываемым местам, от которых меня еще и сейчас выворачивает наизнанку. Но зато вовремя успели выйти к скверу, о котором мне говорила Лена».

– А кто стрелял?

– Стрелял я.

– Ты! Зачем?

– Затем, что чувствовал нутром, – вот-вот должны появиться бандиты, и тогда нам точно хана. Этой стрельбой я пытался ввести наших преследователей в заблуждение, просчитав, что они будут вынуждены разделиться на группы, чтобы взять нас в кольцо… Мой расчет оказался верным. Услышав стрельбу, бандиты решили, что попали в засаду. Завязалась перестрелка… Но у них был приказ взять меня и моих помощниц живьем – без шума. Личности и профессии девушек наверняка уже были установлены. Даже если бы «моим подружкам» удалось сбежать, их все равно бы нашли. О дальнейшей судьбе девушек нетрудно догадаться… Поэтому мне нужно было их «убедить», что те, кто помогал мне бежать, убиты… А пока они будут базарить и выяснять, кто в чем виноват, я выиграю время. Так все и произошло. Десантники подоспели вовремя. Бандиты, как и вы с Леной, увидели санитарную машину и трупы, прикрытые простынями. Пока наши гостьи будут набираться сил, мы что-нибудь для них придумаем. В городе им оставаться нельзя.

И снова звонок.

– Слушаю.

Лицо Виктора приобрело «каменное» выражение. Как видно, снова произошло что-то из ряда вон выходящее…

– Мария Зарецкая скончалась от обширного инфаркта – таким был посмертный эпикриз, выданный «патологоанатомом». Ученые сочли это заключение абсурдным. Они решили доказать, что преступникам удалось создать вещество, вызывающее инфаркт, от которого чаще всего умирают здоровые молодые люди, причем мгновенно. Состав этого вещества даже отдаленно не напоминает те, о которых они знают… Для того чтобы подтвердить свои выводы, ученым мужам требуется время. Поэтому они обратились к нам с просьбой – погибшую не хоронить, а держать в морге. Родственников у нее нет, объясняться ни с кем не придется…

А я вдруг почувствовала себя настолько вымотанной и смертельно уставшей, что в какой-то момент прикрыла глаза и… отключилась. Со мной такое уже случалось, особенно после сильного нервного перенапряжения или стресса…. И снова увидела Лизу, держащую в одной руке шприц с набранной в него жидкостью, в другой – коробочку с кремом в оригинальной упаковке и ярко-красного цвета губную помаду.

– Лена, будь внимательна и осторожна. Надень три пары резиновых перчаток. Собери ваши с мужем кремы, зубную пасту, всю косметику и парфюмерию. Заверни в черный полиэтиленовый пакет. Отдай в лабораторию из рук в руки только тому специалисту – лаборанту, которого ты хорошо знаешь и доверяешь. Ничего нового не покупай. Зубы чисть лимонной корочкой, предварительно облив лимон крутым кипятком. Торопись. Время пошло…

– Лиза, постой! Где тебя искать? Почему ты заботишься обо мне? Лучше позаботься о себе!..

Открыв глаза, я принялась орать как сумасшедшая.

– Лиза жива! Она находится недалеко, где-то совсем рядом… Мне нужно успеть!..

– Леночка, дорогая, что случилось?

– Я опять видела Лизу. Она мне велела сделать то, чем я сейчас займусь! – и дословно пересказала то, о чем она мне говорила.

– Но когда ты могла все это увидеть и услышать, если спала всего две-три минуты? Мистика! Чистой воды мистика! – пожав плечами, сердито пробурчал хозяин дома.

– Надеюсь, что ты не станешь возражать против такой «тотальной чистки»?

– Валяй… Давай помогу! – и он попытался голыми руками взяться за целлофановый мешок.

– Не смей ни до чего дотрагиваться. Я сама, все сама!

Спустя четыре часа мы уже знали, что все предметы быта, парфюмерии и личной гигиены были заражены смертельно опасным ядом… Теперь наши предположения были подтверждены официальной медициной. В лабораториях преступников находятся ядо-вещества – «убийцы» самого широкого спектра действия. Это определение стало реальностью нашего времени.