Текст книги "Тайна попугая-заики"

Глава четвертая
Разбойник Красных Ворот

Боб Эндрюс дожидался звонка. Он вернулся из библиотеки, где подрабатывал: расставлял книги и выполнял разные мелкие поручения. Он уже заканчивал ужин, доскребая из чашки остатки шоколадного десерта румяной корочкой, а телефон все молчал. Но тут мама, добродушная хлопотливая женщина, поймала его взгляд и шлепнула себя по лбу:

– О боже! Тебе Юп звонил. Совершенно забыла.

– Ма, как ты можешь! Он передал что-нибудь?

– Сейчас. Я где-то записала.

Миссис Эндрюс вытащила из кармана фартука клочки бумаги.

– Совершенно невозможно запомнить. Твой приятель – он такой оригинал…

– Это у него с детства, – сообщил Боб. – От чтения. Его дядя Титус такой же. Но мы с Питом привыкли.

– Ага. Вот. – Она с трудом разбирала собственные каракули. – «К разбойнику Красных Ворот на узкой тропе тебя ждет стрела. Полувертикаль».

Миссис Эндрюс возмущенно взглянула на сына.

– Чушь какая-то. Ты что-нибудь понимаешь в этой тарабарщине?

– Нормальный английский язык.

Боб с довольным видом посмотрел на мать. Накануне Юпитер дал ему указания, как действовать, если он получит подобное послание.

– Это шифровка такая, чтобы посторонние не поняли, – объяснил он, заметив, что мать продолжает смотреть на него с недоверием, но, кажется, только ухудшил дело.

– Ну, если посторонняя здесь я, то к чему через меня передавать…

– Мам! – взмолился Боб. – Ты же знаешь: наша фирма занимается расследованием. Мы попугая ищем. Пропавшего.

– Ладно, – сказала миссис Эндрюс, чуть-чуть успокоившись. – Значит, это ты у меня «разбойник Красных Ворот», и тебя поджидает индеец со стрелами?

Мама, наконец, улыбнулась.

– Ладно, иди к своему Юпитеру. Только не слишком долго пропадай. Еще приглашения надо разнести – мы на следующей неделе устраиваем церковный ужин.

– Хорошо, мам! – Боб выскочил из дома, оседлал велосипед и переулками помчался к магазину Джонсов. Он подъехал к нему с задней стороны, в том месте, где самодеятельные художники в знак признательности мистеру Джонсу за щедрость намалевали на заборе картину грандиозного пожара Сан-Франциско в 1906 году: горящие дома, пожарные команды на телегах, люди, выпрыгивающие из окон…

Метрах в десяти от угла забора было изображено пламя, вырывающееся из окна, а поодаль нарисованный пес с грустью глядел на свой полыхающий дом. Сыщики наши прозвали этого пса Разбойником. На месте его глаза в доске был сучок. Боб нажал на него, три доски отъехали в сторону, и он вместе с велосипедом протиснулся внутрь. Лаз этот получил название «Разбойник Красных Ворот». У них было четыре таких секретных хода, чтобы когда надо, незаметно проникать в помещение склада и быстро исчезать оттуда.

Дальше, уже без велосипеда, Референт прополз сначала под горой хлама по узкому туннелю с несколькими поворотами, затем выбрался из него и очутился перед панелью, которая казалась прислоненной как попало строительной деталью. Он три раза стукнул по ней, подождал и повторил сигнал. Панель отодвинулась, и Боб, согнувшись, вошел в штаб-квартиру, где три сыщика оборудовали настоящую криминалистическую лабораторию: там были фото-принадлежности, пишущая машинка, магнитофон, разнообразные приборы и инструменты. Все это было собрано из старого хлама, и только телефонный аппарат ребята купили на деньги, заработанные у дяди Юпитера. Об убежище не ведал даже хозяин – Титус Джонс.

Боб застал Юпитера грызущим карандаш. Пит Креншоу сидел за столом и рисовал одного попугая за другим.

– Привет, – бросил Юпитер. – Что-то ты поздно.

– Мама забыла вовремя сказать, что ты звонил. Я сразу примчался, как только она вспомнила. А из-за чего такая секретность?

– Из-за тети Матильды. Она затеяла генеральную уборку, я ей помогал, но осталось помыть окна. А пока я сбежал от нее – надо обсудить план действий, не то поздно будет.

– Мы зашли в тупик, – пояснил Пит. – В полицию обращаться нельзя: всерьез не примут, да и просили нас не делать этого. А где искать похитителя, пока непонятно.

– У меня идея, – сообщил Боб. – Давайте поспрашиваем людей. Этот черный автомобиль, может, его кто-нибудь видел, а тогда и Клодьес найдется.

– Правильно, – Юпитер продолжал задумчиво грызть карандаш. – Только от взрослых, как правило, толку мало. Они ненаблюдательны и вечно все путают.

– Ага, – подтвердил Боб. – Но мальчишки, например, все машины замечают, особенно если это необычная марка.

– Гениально, Боб! – Юпитер положил обгрызенный карандаш на стол. – Создаем сеть.

– Какую еще сеть?

– Информационную. Тысячи мальчишек сообщают нам информацию. Тысячи мальчишек в окрестностях Лос-Анджелеса и Голливуда ведут наблюдение и передают сведения нам.

– А, фантазии, – протянул Пит. – Я думал, ты всерьез.

– Да нет же! Вот послушайте…

Глава пятая
Экспресс-связь начинает действовать

– Мы создаем информационную экспресс-сеть, – продолжал Юпитер. – Через нее устанавливаем контакты с несколькими тысячами ребят, которых даже знать не будем!

– Как это? – в один голос спросили Боб с Питом.

– Очень просто. Боб, у тебя сколько знакомых ребят?

– Человек двенадцать, – не раздумывая ответил Боб, у которого благодаря работе в библиотеке были обширные связи.

Пит наморщил лоб и зашевелил губами.

– У меня человек семь-восемь. А что?

– Так, и у меня есть приятели, которые, я думаю, в число ваших не входят, – сказал Юпитер. – Теперь, Пит, составь, пожалуйста, описание машины, в которой ехал мистер Клодьес. Референт, записывай.

– Пожалуйста.

Пит без труда перечислил приметы: спортивный рейнджер черного цвета, сиденья обтянуты красной кожей. Номер – калифорнийский, кончается на цифру 13. Машина почти новая. Боб записал.

– Теперь укажи приметы хозяина.

– Называет себя Клодьесом. Тучный. В очках с толстыми стеклами. Пока хватит и этого. Дальше приводим в действие экспресс-сеть. Я звоню своим знакомым, спрашиваю, не попадался ли им рейнджер с нашими приметами. И с нашим толстяком. Допустим, не попадался. Тогда я их прошу позвонить своим знакомым и спросить о том же. И передать просьбу дальше по цепочке. И так…

– До бесконечности, – хмыкнул Пит.

– До результата, Пит!

– Потрясно! – воскликнул Боб. – Просто класс!

– Представляю, – развеселился Пит, – через час все телефоны Южной Калифорнии будут заняты… «Простите, вы не видели черный рейнджер с красными сиденьями?» – «Ах, вы знаете, проезжал, но только у него колеса были красные». – «Нет, не видели, а он разве уже проезжал?» – «Ой, а красный с черными сиденьями вам не подойдет?» – «Да, только что проехал. Совершенно черный. С красными глазами. Но у водителя… Что?!»

– Легкомысленный ты человек, – отметил Боб, сделав серьезное лицо, и повернулся за подтверждением к сыщику № 1. – Правда, мистер Джонс?

Глава сыскного агентства прыснул.

– Ну вас, – отмахнулся он, – лучше скажите, как усовершенствовать систему, есть у вас какие-нибудь дельные мысли?

– Есть, – сказал Пит. – Вознаграждение надо пообещать!

– Угу, – подхватил Боб. – За информацию нужно платить. Это точно.

Юпитер задумался. Как они могли заплатить? Денег у них в кассе почти не было.

– Может, пообещаем прокатить в роллс-ройсе? – предложил Пит. – Все ведь лопаются от зависти, когда мы проезжаем. Ну, еще можно позволить позвонить из машины своим знакомым – для понта.

– Это ты здорово придумал, – признал Юпитер. – Еще что-нибудь есть, Боб?

– А если разрешить покопаться на складе – выбрать себе, что понравится? – почесал в затылке Боб. – Там столько всего!

– Это же не наше и не мое, – нахмурился Юпитер. – Как это мы разрешим?

– Тогда отдадим наши деньги, заработанные у дяди Титуса. Он нам должен за ремонт и за разгрузку.

Они подсчитали, что совместный капитал равняется двадцати пяти долларам и нескольким центам, после чего было решено: вознаграждение – это прогулка в роллс-ройсе и разрешение покопаться на складе и набрать там добра на двадцать пять долларов.

Затем Юпитер позвонил пятерым приятелям. Он предупредил первых четырех, чтобы не сразу начинали передавать просьбу по цепочке, а через интервалы в десять минут.

– Иначе, – объяснил он по телефону, а Пит с Бобом приняли к сведению, – может получиться так, что нужная информация уже поступит, и придется отменять целую лавину звонков.

После этого глава фирмы вспомнил, что он племянник своей замечательной тетушки Матильды и в мгновение ока исчез из штаб-квартиры.

– Куда это он унесся? – удивился Боб, на минутку задержав палец на разогревшемся диске.

Он звонил уже девятнадцатому абоненту… Когда через некоторое время Боб вернулся домой, его мать с расстроенным видом стояла у телефона.

– Ничего не могу понять, пожаловалась она, – никогда такого не бывало. Я целый час звоню прихожанам, мне нужна их помощь в церкви, двенадцать квартир обзвонила – у всех телефоны заняты!

Боб хмыкнул и отвел глаза. Он-то прекрасно знал, в чем тут дело.

– Знаешь, мам, – сказал он, как-то странно глядя в потолок, – возможно, помехи из космоса… инопланетяне… Говорят, их как раз сегодня утром видели.

– Серьезно? – поразилась миссис Эндрюс. – А где? Не у вас ли на складе?

Но Боб уже выскользнул из комнаты, не рискнув продолжать дискуссию.

Он уселся за стол и просчитал, сколько абонентов должно было к этому моменту включиться в экспресс-сеть. Три сыщика сделали около сорока звонков. Если каждый из сорока позвонит хотя бы пятерым – это уже двести. Каждый из двухсот – пятерым, тысяча. А дальше шла настоящая лавина: пять тысяч, двадцать пять тысяч, сто двадцать пять тысяч.

Честно говоря, Боб испугался. Так можно на какое-то время парализовать телефонную сеть большого города. «Однако, – решил он, – поразмыслив немного, – сообщение не такое уж длинное, скоро все придет в норму».

Вечером, укладываясь в постель, он никак не мог отделаться от мысли: зачем толстяку попугаи? Это они смогут выяснить позже, когда будет побольше информации. Но вот зачем учить попугая заикаться? Ведь это сделано нарочно, попугаи сами по себе не заикаются! А может, заикаются? Решив, что завтра в библиотеке займется выяснением этого вопроса, он уснул. Но среди ночи Боб проснулся с отчетливым сознанием того, что в словах Крошки Боу-Пиип что-то не так.

«Крошка Боу-Пиип на крылечке грустит о пропавшей овечке», – эту фразу слышала от своего попугая мисс Вэгнер. И еще там было про Шерлока Холмса. Но В стишках «Матушки Гусыни» про Шерлока Холмса ничего не говорилось. И с овечками, насколько Боб помнил, там было как-то иначе. Эта ерунда не давала Бобу покоя еще с полчаса, но потом он все-таки заснул, решив утром рассказать Юпитеру о своих сомнениях.

На следующий день три сыщика собрались в штабе.

– Это могла быть и ошибка того, кто учил попугая, – сказал Боб. – Вероятно, он просто неправильно запомнил строчку, но все-таки я хочу, чтобы вы обратили на нее внимание.

– Боб, ты молодец! – Юпитер был явно доволен и подбросил еще один вопрос для обсуждения: – Обратите внимание на эту ошибку или оговорку, джентльмены, потому что она здесь не одна.

– А еще что?

Пита бесило, когда люди пускались в такое презренное занятие, как выискивание каких-то ерундовых ошибок, оговорок и прочего. Он считал все это, по правде говоря, чепухой. Ну ладно еще учителя в школе, которые вечно вылавливали у него ошибки в сочинениях. И то, по мнению Пита, им просто больше нечем заняться.

– Вы еще запятые у попугаев проверьте, – ехидно заметил он. – И отметки им поставьте. Может, исправятся.

– Ага, – сказал Юпитер. – Интересная мысль. Мне кажется, реплики попугаев хороши именно с ошибками.

– Ты думаешь…

– Я думаю, Боб, ты совершенно прав. Кто-то обучил попугая произносить слово «быть» с заиканием. Ведь другие слова он говорит чисто. И про овечку – тоже нарочно.

– Про овечку он мог просто забыть.

– Не думаю. Ведь он изменил конец фразы. Сознательно изменил.

– Ладно. И что тебе это дает?

– Пока ничего, кроме того, что все стало еще непонятней. Но и это кое о чем говорит.

– Интересно, – сказал Боб, – а может, есть еще какие-нибудь попугаи, кроме Билли Шекспира и Крошки Боу-Пиип? Помнишь Черного Пирата, которого мексиканец не продал? Этот Клодьес так и подпрыгнул, как про него услышал.

– По-моему, – проворчал Пит, – чем непонятней, тем вам лучше. Мы с двумя попугаями никак не управимся, а вам бы напустить сюда еще сотню. И каждого со своим собственным высказыванием. Вот бы вы их распутывали, представляю себе!

Ребята рассмеялись, а Юпитер покрутил головой.

– Нет, сотня фраз – это, пожалуй, многовато.

И в этот миг зазвонил телефон. Юпитер так и вцепился в него, будто аппарат мог вырваться у него из рук и исчезнуть.

– Юпитер Джонс слушает! – прокричал он в трубку. – Да! Это я. Интересуюсь! Извините, а номер… Номер кончается на тринадцать? Тогда простите. Нет. Это не та машина. Но все равно, спасибо. Извините еще раз, – он положил трубку. – Это из Голливуда звонили. Замечен черный рейнджер, но совсем с другим номером.

Не успел он договорить, как снова раздался звонок. На этот раз Юпитер поднес трубку к усилителю звука, который тоже сам смастерил из старых деталей. Пит и Боб услышали следующий диалог:

– Это Дзупитер? – голос был совсем детский.

– Да, да, Юпитер Джонс!

– Дзупитер! Я Дзым Дэнлоп! Я видел рейндзер!

Пит с Бобом вытаращили глаза, а глава детективного бюро закрыл трубку рукой:

– По-моему, это грудной младенец звонит, – сказал он.

– Где ты живешь, малыш? – спросил он в трубку.

– В Санта-Монике зыву, – отвечал ребенок. – У него красивый руль, красный, и колеса тозе красные, и…

Сыщики, которые все это слышали через усилитель, захохотали. Юпитер сделал им знак, призывая к тишине.

– Бэби, – сказал Юпитер, – ты замечательный человек. Наверняка, гонщиком будешь. У тебя уже есть машина?

– Есть, только она педальная. Как велосипед. А когда я вырасту…

– То у тебя будет мерседес, – пообещал Юпитер. – Обязательно. Будь здоров!

Он положил трубку.

– Ну, если так дальше пойдет… – протянул он.

– А чего ты ждал? Я это предсказывал, – ухмыльнулся Пит.

Глава шестая
Неожиданный визит

Сыщики озадаченно умолкли. В этот момент над горами утильного добра разнесся могучий голос тети Матильды. Пролетев над территорией склада и даже за его пределами, он, естественно, проник в штаб-квартиру.

– Юпитер! К тебе пришли! Юпитер, где ты? О господи, куда он подевался? Юпитер, к тебе какой-то мальчик! Мексиканец!

Мексиканец! Не говоря ни слова, ребята кинулись к туннелю № 2. Отодвинув доску в полу, они оказались в широкой трубе. По ней надо было ползти футов сорок, до железной решетки, а затем, отодвинув ее, пройти через мастерскую, которую Юпитер оборудовал себе в углу двора под навесом. Там находились печатный пресс, сверлильный станок, механическая пила и разное другое добро, отремонтированное или собранное по частям из всякой рухляди, купленной дядей Титусом.

Выскочив из мастерской, ребята обежали еще несколько куч хлама и оказались в той части двора, где были контора и главные ворота. Весь этот путь они проделали почти мгновенно, подгоняемые одной мыслью: торговец попугаями был мексиканцем!

– Вы меня звали, тетя Матильда?

Тетя, не ожидавшая Юпитера с этой стороны, вздрогнула и с возмущенным видом обернулась. За ее мощной спиной ребята увидели смуглого подростка ростом с Боба. Его штаны и рубаха были изношены до ветхости. Он держал за поводья осла, запряженного в разбитую двуколку.

– Этот мальчик к тебе, Юпитер, – сердито сообщила миссис Джонс. – На сегодня ты свободен. Но будь готов: завтра Титус привезет новую партию товара.

– Есть приготовиться к завтрашнему дню, – весело отчеканил Юпитер.

Тетя Матильда поспешила отвернуться, чтобы скрыть мелькнувшую улыбку, и, демонстрируя широкую спину, зашагала в контору. Черноглазый мексиканец внимательно оглядел троицу и совершенно правильно решил, что главный здесь Юпитер: уж по крайней мере самый солидный.

– Сеньор Юпитер? – спросил он.

– Юпитер Джонс к вашим услугам, – важно поклонился сыщик № 1.

– Я Карлос, – представился мальчик, певуче растягивая слова. – Ауто можно смотреть?

– Ауто?

– Роллс-ройс, Юп, – догадался Пит. – По-моему, он хочет посмотреть машину.

Карлос застенчиво улыбнулся.

– Золотой ауто! Если можно видеть…

– Так ты роллс-ройс хочешь посмотреть? – разочарованно сказал Юпитер.

– Не только, нет. Но я так люблю ауто! Я хочу когда-нибудь покупать…

Юпитер оглянулся. У ворот помощники дяди Титуса Ганс и Конрад разгружали грузовик.

– Пошли с нами, – Юпитер обнял парнишку за плечи.

Карлос секунду поколебался, но потом привязал ослика к куску трубы, ласково потрепал его по холке и двинулся за ребятами.

– Я скоро вернусь, Пабло, – пообещал он ослику. Через минуту все сидели в мастерской. Карлос во все глаза глядел на чудесные инструменты. Юпитер дал ему осмотреться.

– Ты ведь хочешь рассказать про черный рейнджер? – наконец спросил он, опасаясь, что и на этот раз его система не дала результата.

– Си, си! – закивал мальчик. – Вчера мио амиго Эстебан говорил, сеньор Юпитер Джонс говорил, награда будет, если ауто видел, черный рейнджер, номер последний один-три.

Ребята затаили дыхание.

– Награда, – подтвердил Пит, – обязательно будет. Так ты его видел? Знаешь, где он?

– Я видел не сейчас. Я видел семь дней прошли. И за рулем толстый сеньор.

– У-у, – протянул Пит. – Семь дней… Теперь что толку. Может, это и не наш.

– Наш! – пылко возразил мексиканец. Ребята даже засмеялись.

– Не наш! Этого сеньора! Черный рейнджер, красивый, мучо буэно! «АК 4513». Сиденья – красная кожа, передний бампер оцарапана, назади маленькая заплатка.

Ребята поглядели на Карлоса с восторгом. Неделю назад видеть машину и сохранить в памяти такие детали! Конечно, многие мальчишки здорово разбираются в марках автомобилей, могут даже определить год выпуска, но запомнить такие подробности!

– Я люблю ауто, – смутился мексиканец. – Хочу красивый ауто. Потом. Покупать…

– Карлос! А после этого ты его ни разу не встречал?

– Нет. Награды не получаешь? – грустно сказал он. – Золотой ауто не покатает?

– Погоди, Карлос, все будет. Сначала расскажи, где ты видел машину и этого толстого сеньора?

– Приходил за попугаи. К моему дяде Рамосу.

– За попугаями?! – заорал Пит. – Так это твой дядя продал Билли Шекспира и Крошку Боу-Пиип?

– И другие, – кивнул Карлос. – Все попугаи интересно зовут.

– Ты хочешь сказать, у них странные имена? – Юпитер взглянул на Боба с Питом. – А как их звали, ты помнишь?

– Си, си. Да. Билли Шекспир. Крошка Боу-Пиип. Я помню, – сказал он, запустив пальцы в свои густые кудрявые волосы. – Еще Шерлок Холмс, Робин Гуд, Капитан Кидд, – он секунду подумал. – Одноглазый…

– У него, что ли, одного глаза не было? – спросил Боб, записывая имена.

– Си. Очень темный – Пират, Черный Пират. Очень хорошо разговаривал. Семь птиц – красивые желтые головки. Один Пират – нет. Темная головка.

– Черный Пират! – воскликнул Боб. – Это тот, помнишь, Юп ? Про которого толстяк выспрашивал. У Фентриса!

– Карлос, – сказал Юпитер, – когда, ты говоришь, толстый сеньор приходил к дяде Рамосу?

– Семь дней. Он приезжал.

– Дядя отдал ему попугаев?

– Нет, дядя Рамос уже всё продал. Толстый сеньор хотел платить тысячу долларов… Очень ругал дядю Рамоса. Дядя Рамос не вспоминал, кому продавал попугаи. Он неграмотный, он не виноват.

– Вот когда этот Клодьес начал разыскивать попугаев! – сказал Юпитер Бобу с Питом. – Все-таки наша сеть сработала. Она принесла порядочный улов!

– По мне, Юп, так его даже слишком много. Сперва мы искали одну птичку, потом их оказалось две, а теперь ты семерых искать собираешься?

– Эти семь попугаев связаны одной веревочкой. Чтобы разгадать тайну одного из них, надо найти всех!

– Но мы ведь не собирались раскрывать никаких тайн!

Пит прекрасно понимал, что именно тайны прельщают Главного Сыщика и что им с Бобом ничего не остается, как снова засучить рукава…

Юпитер повернулся к мексиканцу:

– Карлос, – сказал он ласково, – спасибо тебе за важные сведения. Но почему ты просто не позвонил? Тащился в такую даль…

– Я хотел… награду, – без всякой надежды в голосе ответил Карлос. – На позвонил денег нет.

Ребята посмотрели на тощего оборванного мальчика и опустили глаза. Господи, с самого начала можно было догадаться! У них тоже порой не было денег, но они всегда могли обратиться к родителям или заработать пару долларов на утильном складе. А тут совсем другое.

– Не волнуйся, – Боб попытался сгладить невольную бестактность Юпитера, – вознаграждение ты заработал, просто мы надеялись найти машину, чтобы узнать, где живет мистер Клодьес.

– Толстый сеньор? – обрадовался Карлос. – Когда он оставляет моего дядю, обещает деньги, если дядя Рамос вспоминает, где продает птицы, и дает эту карточку.

И Карлос вытащил из кармана и протянул Юпитеру визитную карточку Клодьеса.

Обступив Юпитера, сыщики так и впились глазами в визитку, но в этот момент замигала красная лампочка над печатным прессом. Это был автоматический сигнал из штаб-квартиры о том, что звонит телефон.

Прежде чем броситься к штабу, Юпитер извиняющимся голосом сказал Карлосу:

– Закрой глаза, пожалуйста, мы сейчас вернемся.

И, оставив Карлоса с Питом, он схватил Боба за руку и нырнул с ним в туннель № 2.

Они проделали весь путь в несколько секунд. Юпитер поспешно схватил трубку.

– Алло!

Женщина говорила очень тихо, словно боясь, что ее подслушивают.

– Это Юпитер Джонс? Ты ищешь машину мистера Клодьеса?

– Да, это я. Вы знаете, где машина?

– Его машина в гараже! И очень не советую искать ее. Мистер Клодьес – человек опасный, лучше не путайтесь у него под ногами.

Голос женщины стал почти сердитым.

– Не лезьте в его дела, – еще раз повторила она и повесила трубку.

Боб с Юпитером уставились друг на друга. Сыщик № 1 все еще держал карточку с адресом мистера Клодьеса.

– Надо отдать Карлосу вознаграждение, – сказал он, убирая карточку в карман. – И поедем вместе с ним. Мне кажется, от его дяди мы узнаем уйму интересного, а потом подумаем, что дальше делать с этим «толстым сеньором».

Часа через два на дороге, идущей вдоль берега к югу, можно было увидеть странную процессию. Впереди медленно двигался огромный золотистый роллс-ройс с Вортингтоном за рулем, Юпитером, Питом и Карлосом на заднем сиденье (Бобу пришлось отправиться на работу в библиотеку).

За ним осторожно полз грузовик, который вел помощник дяди Титуса Конрад. Грузовик вез вознаграждение, выбранное самим Карлосом на складе: доски, оконную раму, дверь, гвозди для ремонта дома, в котором он жил вместе с дядей.

Юпитер потихоньку шепнул тете Матильде, что у Карлоса и его дяди нет денег. Сердце у миссис Джонс было добрейшее, и плату за материалы она взяла ничтожную.

Карлос не только уложился в сумму, которой располагали сыщики, но даже получил и сдачу – пять долларов.

Весь этот драгоценный скарб, да еще банки с краской, никак не помещался в повозку, запряженную осликом, и Карлос собирался приехать еще раз, но Юпитер с Конрадом решили иначе. Стройматериалы, тележку и самого ослика втащили на грузовик. Маленький серый Пабло с удовольствием стал пассажиром и, высунув из кузова ушастую голову, с любопытством глазел по сторонам.

Карлос же, сидя в роллс-ройсе, с наслаждением рассматривал сверкающие детали, водил пальцами по блестящим панелям, гладкой коже сидений, с восторгом таращился на телефон и, не переставая, повторял, что хочет стать автомехаником и завести собственный гараж. А пока он научился распознавать марку и год выпуска любой машины по виду.

Тем временем кортеж из двух автомобилей подъехал к району, где теснились покосившиеся домишки, окруженные небольшими участками земли, на которых начинал созревать урожай. Навстречу машинам выбежали ребятишки, Карлос высунулся в окно и закричал, привлекая всеобщее внимание:

– Эй! Хосе! Эстебан! Маргарита! Смотрите!

Ехали они очень медленно, и вскоре ребятня так плотно облепила «золотой ауто», что Вортингтону пришлось остановиться. Тогда Карлос что-то быстро сказал по-испански, и дети отхлынули от машины.

– Едем дальше, мастер Джонс? – спросил Вортингтон, со спокойным добродушием наблюдавший эту сцену.

– Немного подождем грузовик, а то он заблудится.

Но тут Карлос указал на полуразвалившуюся постройку, которую было видно за квартал, поскольку она стояла на пустыре.

– Это мой дом, – пояснил он. – Туда можем пешком. Дорога очень плохая. Не надо ауто. Жалко.

Юпитер согласился, и они вылезли из автомобиля.

– Спасибо, Вортингтон, – поблагодарил Юпитер, – мы вернемся на грузовике.

Вортингтон развернулся и не спеша тронулся в обратный путь, сопровождаемый босоногими ребятишками. Вскоре подрулил грузовик, и Юпитер показал Конраду, куда следовать дальше.

Грузовик медленно пополз по дороге, а ребята двинулись через поле к развалюхе, которую Карлос называл своим домом. Чем ближе они подходили, тем виднее становились признаки полного упадка: стены с обвалившейся штукатуркой, окно без стекол, зияющая дыра на месте двери. Карлос словно угадал, о чем подумали ребята.

– Дядя приходит из Мексики. Деньги нет. Жить нигде нет. Только здесь. Пять долларов в месяц платить, – он похлопал себя по карману, где лежала пятидолларовая бумажка, полученная от миссис Джонс. – Плачу еще один месяц, хорошо чиню дом, лечу дядю Рамоса. Кашель будет проходит, он будет работает!

Вид у Карлоса был счастливый.

Ребята завернули за угол, и тут с лица Карлоса сбежала улыбка. Чуть дальше на дороге стоял серый Седан.

– Кто-то приходить к дяде. Мне не нравится.

Он побежал к дому. Пит с Юпитером тоже ускорили шаг. Из хижины доносилась громкая ругань.

– Это Клодьес, – узнал по голосу Пит.

– Я тебе шею сверну, идиот старый! – орал толстяк. – Где Черный Пират? Ты не мог забыть, кому продал его. Он у тебя был последний! Ты все помнишь! Я уже достал четырех, но мне нужен этот, понял ты или нет?

Влетев в дом, ребята увидели, что Клодьес изо всех сил трясет человека, лежащего на кровати, а тот, кашляя и задыхаясь, пытается вырваться.

– Вы плохой и злой! – закричал Карлос, бросаясь толстяку под ноги. – Чего вам надо от дяди Рамоса?

Но Клодьес успел извернуться и схватить мальчика за шиворот. Рубашка, и без того рваная, треснула, но Клодьес все-таки поднял Карлоса в воздух.

– Назад, – зловеще прошипел толстяк.

Пит с Юпитером на мгновение остановились.

– Назад, – повторил он, – не то я сверну ему шею, и вам не поздоровится.

– Хватайте его! – закричал Карлос, на глазах его выступили слезы ярости. – Бьет больного! Дядя больной! Гад толстый!

– Перестань пинаться! – рявкнул Клодьес. – А вы, сопляки, мне уже надоели!

Он рванул к себе Карлоса. В этот момент ветхая рубашка лопнула окончательно, и в руках толстяка остался только воротник. Карлос шлепнулся на пол и схватил за ноги Клодьеса. Пит с Юпитером бросились на помощь. Пит попытался обхватить Клодьеса за то место, где полагается быть талии, а Юпитер вместе с Карлосом вцепились ему в ноги. Но жирная туша превратилась в мощное орудие, и ребята, как мячики, отлетели от него. Клодьес бросился к двери и исчез прежде, чем они успели вскочить на ноги.

Детективы бросились вслед за ним, но Клодьес уже выруливал на своем седане навстречу медленно подъезжавшему Конраду, который ни о чем не подозревал.

– Эх, если бы мы сумели задержать его до Конрада, – подосадовал Пит, отряхиваясь.

– А если бы я не отпустил Вортингтона, мы бы его догнали… – добавил Юпитер, глядя вслед неторопливо удаляющемуся по ухабистой дороге седану. – Ну, ничего, у нас есть адрес…

– Ага, – кивнул Пит, – хоть будем знать, куда лучше не соваться. Ты заметил? Мы ему что-то не понравились?

– Просто он нас боится, – сказал Юпитер. – И это уже один-ноль в нашу пользу.

– Боится?! – застонал Пит. – Ничего себе! А как тогда называется то, как он раскидал нас.

– Главное – он сбежал от нас, – прищурился Юпитер. – Но мы все равно до него доберемся.

Они вернулись в дом. Карлос поил водой дядю. У того никак не проходил приступ кашля. Пит поставил на место упавший стул – единственный в комнате – и подошел к кровати. Карлос повернулся к ребятам.

– Спасибо, амигос, – сказал он. – Вы помогаете прогнать этого… толстого гада. Дядя Рамос не помнит – не знает, как зовут женщину. Она купила попугая – Черный Пират. Дядя не знает ее имя. Она живет три-четыре квартала не здесь. Дядя не может вспомнить. Толстый хочет попугая. Она заплатила только пять долларов, никто не хотел его купить.

– Так-так, – проговорил Пит. – Он что-то про этих попугаев знает…

– Но мы-то не знаем, – добавил Юпитер, – а было бы интересно…

– Юп, – позвал Конрад, появляясь в проеме, где должна была быть дверь, – здесь будем разгружаться?

– Да, около дома.

Тут Юпитер заметил за спиной Конрада какую-то женщину. В руках она держала картонную коробку с дырками.

– А это кто?

– Миссис шла сюда, я подвез ее. Ну, я пошел к грузовику.

Женщина поблагодарила Конрада и с подозрением уставилась на ребят:

– Вы кто такие? И где этот негодяй Рамос?

Карлос вышел вперед:

– Дядя Рамос болен. Что хотите? Я Карлос.

– Деньги свои обратно хочу, – сердито сказала женщина. – Твой дядя продал мне скворца вместо попугая. Мой зять говорит, вы меня надули! Научили птицу такому, что слушать стыдно. Ее нельзя держать в приличном доме. Ей место в кабаке!

И она сунула коробку в руки Карлосу.

– В общем, отдавайте мои пять долларов. Терпеть не могу обмана. Надо же – всучить скворца вместо попугая!

Вид у Карлоса стал совсем несчастный. Он передал коробку Питу и со вздохом вытащил из кармана сложенную в несколько раз пятидолларовую бумажку. Пит с Юпитером прекрасно понимали, как много значили для Карлоса эти пять долларов. И все же он улыбнулся, возвращая деньги.

– Извините, сеньора. Дядя болен. Ошибся. Вот, возьмите.

– Ошибся, – проворчала женщина, уходя. – Хороша ошибка!

Карлос повернулся к ребятам.

– Это… Мы думаем, дядя Рамос и я, что это редкий попугай. Его зовут Черный Пират.

Он открыл коробку. Маленькая черная птица с большущим желтым клювом оглядела присутствующих, взъерошилась и похлопала крыльями. Потом взлетела и… опустилась на плечо Питу.

– Какой же это скворец! – взволнованно сказал Юпитер. – Это же мейна! Конечно, эта такая разновидность скворца, но я слышал, их можно научить говорить лучше, чем попугаев. Хорошо обученные мейны стоят очень дорого.

– Я Черный Пират! – зычным голосом неожиданно заорала птица. – Зарыл я свой клад, где вечно его мертвецы сторожат!

Затем Пират выпалил несколько неприличных выражений, от чего Пит часто-часто заморгал.

– Это же птица, за которой Клодьес гоняется, – в восторге прошептал Юпитер, – вот она, у нас в руках!

В этот момент проголодавшийся Черный Пират углядел рядом с собой аппетитное ухо Пита и, соблазнившись, клюнул его. Пит дернул головой, испугав птицу. Пират замахал крыльями, на некоторое время завис в воздухе, а затем ринулся в проем, где полагалось быть оконному стеклу…