Текст книги "Тени Санктуария"

Мужчина в ярости потянулся за ножом, но не успел он его достать, как Кварц выхватила из ножен короткий меч. Смерть для него окажется мучительной и долгой.

Вся таверна внимательно смотрела, как мужчина медленно развел руки.

– Убирайся, – приказала Кварц, – и не пытайся заговорить со мной снова. Ты недурен собой, но если ты не болен, то ты дурак, а я не сплю с дураками.

Кварц слегка повела мечом. Мужчина быстро отступил на три шага назад и повернулся, переводя взгляд с одного посетителя на другого, но вместо сочувствия встречал одни ухмылки. Под громовые раскаты хохота он принялся протискиваться к выходу.

К ним подошел трактирщик.

– Чужеземцы, – начал он, – не знаю, обретете ли вы здесь себя или сегодня вечером вырыли себе могилы, но знайте, что такого смеха мне не приводилось слышать уже давно. Бучел Мейн может не пережить этого.

– Не думаю, что это уж очень смешно, – ответила Кварц, убирая меч обратно в ножны. Весс никогда не видела, чтобы Кварц обнажала свой большой меч, висевший у нее на поясе. – Я устала. Где наша комната?

Трактирщик проводил путников наверх, в маленькую комнатку с низким потолком. После того, как мужчина вышел. Весс потрогала лежащий на кровати соломенный матрац и сморщила нос.

– Даже будучи так далеко от дома, мне удалось избежать вшей, но спать в рассаднике клопов у меня нет ни малейшего желания, – Весс бросила вещи на пол. Пожав плечами. Чан опустил поклажу рядом.

Свои вещи Кварц с размаху швырнула в угол:

– Когда мы найдем Сэтана, у меня будет что сказать ему. Дурак, позволить этим существам поймать себя.

Эйри по-прежнему стояла, закутавшись в плащ.

– Жалкое место, – произнесла она, – но ты можешь бежать отсюда, а он нет.

– Эйри, дорогая, я знаю, прости меня, – обняв ее. Кварц погладила Эйри по голове. – Я не насчет Сэтана, это просто от злости.

Эйри кивнула.

Взяв ее за плечи. Весс расстегнула застежку на длинном плаще и сняла его с плеч. Свеча бросала свет на покрывавший ее тело черный мех, блестящий и гладкий как котиковая шуба. На Эйри была лишь короткая туника из тонкого голубого шелка, да тяжелые ботинки, которые она сбросила с ног, расправив когти и потянувшись.

Разведя немного руки, Эйри дала волю крыльям. Раскрытые едва наполовину, они заполнили комнату. Расправив их, она сдвинула занавеску с высокого узкого окна. Другое здание было совсем рядом.

– Я собираюсь на улицу. Мне нужно полетать.

– Эйри, мы столько прошли сегодня…

– Весс, я действительно устала и далеко не полечу. Но здесь днем я не могу летать, а луна прибывает. Если не сегодня, то следующая возможность представится не скоро.

– Ты права, – ответила Весс. – Будь осторожна.

– Я недолго, – Эйри выскользнула наружу и вскарабкалась на крышу, царапая когтями по глинобитной стене. Три едва слышных шажка, а затем легкое шуршание крыльев, возвестивших, что она улетела.

Сдвинув кровати к стене, путники расстелили на полу одеяла. Сняв занавеску. Кварц поставила на окно свечу.

Чан обнял Весс.

– Никогда не видел такого проворного человека. Весс, я испугался, что Литанде убьет тебя, а я даже не успею понять, в чем дело.

– Глупо было столь фамильярно обращаться к незнакомцу.

– Но он рассказал нам о том, чего мы не узнали за целые недели поисков.

– Возможно, что пережитый мной страх стоил того, – Весс выглянула из окна, но Эйри и след простыл.

– А почему ты решила, что Литанде – женщина?

Весс пристально поглядела на Чана. В его глазах светилось лишь легкое любопытство.

«Он не знает, – изумленно подумала Весс, – он не понял…»

– Я… я не знаю, – ответила она. – Дурацкая ошибка, я их уже столько понаделала сегодня.

Впервые в жизни она намеренно солгала другу. Ей стало немного не по себе, и когда послышалось царапанье когтей по крыше. Весс обрадовалась тому, что Эйри вернулась. В тот же миг в дверь постучал хозяин, сообщив, что согрелась вода, и в суматохе, пока они затаскивали Эйри внутрь и одевали ей плащ, прежде чем отпереть дверь, Чан забыл про свой вопрос.

Постепенно пьяное веселье в таверне стихло. Весс заставила себя лечь спокойно. Она так устала, что чувствовала себя стоящей посреди бурной реки, не в силах собраться с мыслями. Заснуть никак не получалось, не помогла даже ванна, первая горячая ванна с тех пор, как они покинули Каймас. Рядом лежала спокойная и теплая Кварц, а Эйри разместилась между Кварц и Чаном. Весс не стала просить Эйри или Кварц поменяться, хотя ей всегда нравилось спать в середине. Ей хотелось, чтобы кто-нибудь из друзей не спал и с ним можно было бы заняться любовью, но по мерному дыханию Весс определила, что спутники погрузились в глубокий сон. Весс прижалась к Кварц, которая сонно потянулась и обняла ее.

Казалось, что темнота будет тянуться вечно. Не выдержав. Весс в конце концов выскользнула из сонных объятий Кварц, откинула одеяло и бесшумно оделась. Босиком она тихонько спустилась по лестнице, пересекла залу и вышла наружу. На улице искательница приключений задержалась, чтобы надеть ботинки.

Луна отбрасывала на пустынную улицу слабый свет, вполне достаточный для Весс. Ее каблучки дробно застучали по булыжнику, гулко отдаваясь от почти прижавшихся друг к другу глинобитных стен. Даже такая короткая остановка в городе была тяжела для Весс. Она завидовала Эйри, что та может бежать, пускай даже побег был короток и полон опасностей. Запоминая дорогу. Весс прошла улицу. В этом скоплении улиц, аллей, проходов, тупиков потеряться было легче легкого.

Случайный скрип ботинка оторвал Весс от размышлений. Кто-то решил последовать за ней? Ну что же, только в радость.

Весс была охотницей и выслеживала добычу столь тихо, что обходилась одним ножом. В сыром лесу, где она жила, стрелы были слишком ненадежны. Однажды ей удалось подкрасться к пантере и потрогать ее гладкую шкуру, а затем исчезнуть так быстро, что зверь завыл от ярости и непонимания, в то время, как сама Весс смеялась от удовольствия. Усмехнувшись, она зашагала быстрее, а стук ботинок пропал.

Незнакомые улицы слегка стесняли ее, и заблудиться было слишком рискованно. К своему удовольствию Весс обнаружила, что ее способность интуитивно найти верный путь прекрасно работает и в городе. Лишь однажды Весс решила, что придется двинуться обратно, но по высокой стене, преградившей ей путь, снизу доверху шла косая трещина. Стена окружала сад, за которым виднелась виноградная аллея, а за ней новая улица.

От гладкого, непринужденного бега усталость охотницы как рукой сняло и на ее хорошее самочувствие никак не действовали мрачные здания, кривые грязные улицы и вонь.

Свернув под сень двух стоящих почти впритык друг к другу зданий. Весс замерла и прислушалась.

Мягкие, едва уловимые шаги затихли. Неизвестный преследователь заколебался. Послышался легкий хруст песка. Шаги метнулись в одну сторону, затем в другую и стихли в противоположном направлении. Весс довольно улыбнулась, чувствуя все же в глубине души уважение к охотнику, который сумел так долго бежать по ее следу.

Таясь в тени зданий, Весс неслышно направилась обратно к таверне. Дойдя до врезавшегося в ее память полуразрушенного дома, она аккуратно вскарабкалась на крышу соседнего. Умение летать было не единственным, чему завидовала Весс. Порой умение взбираться по отвесной вертикальной стене тоже много значило.

Крыша была пуста. Спать под открытым небом, без сомнения, было холодно, и на ночь ее обитатели подыскали себе местечко потеплее.

Наверху воздух был чище, и она без колебания отправилась дальше по крышам. К счастью, главная улица Лабиринта была слишком широка. Весс внимательно оглядела таверну с высоты стоящего напротив здания. Она сомневалась, что ее преследователь мог достичь «Единорога» раньше ее, но в этом странном месте могло случиться все что угодно. Улица была пустынна. Приближался рассвет. Усталости не было и в помине, и мало-помалу Весс погружалась в сладкую дрему. Спустившись, она направилась к таверне.

Вдруг сзади кто-то настежь распахнул дверь, и не успела женщина повернуться, как получила удар по голове.

Весс рухнула на камни. Подойдя ближе, чья-то тень пнула ее ногой. От боли в груди она едва могла дышать.

– Не убивай ее. Еще рано.

– Убить? Нет! У меня к ней небольшое дельце.

Весс узнала голос Бучела Мейна, того самого, который оскорбил в таверне Кварц. Он снова ударил ногой.

– Когда я разберусь с тобой, сучка, можешь взять меня к твоим подружкам, – он принялся расстегивать ремень.

Весс попыталась приподняться, но спутник Бучела сбил ее с ног.

Схватив мужчину за ногу, Весс рывком вывернула ее. Тот рухнул навзничь, и Весс удалось встать на ноги. Не поняв, в чем дело, Бучел Мейн схватил ее, прижав руки так, чтобы она не могла дотянуться до ножа. Небритой физиономией Бучел царапал лицо девушки, смрадно дыша перегаром. Он не мог одновременно держать ее и поцеловать в губы, но сумел обслюнявить щеку. Штаны сползли, и Весс почувствовала у бедра его член.

Что было силы девушка ударила его в пах.

Со стоном Бучел разжал объятья и подался назад, согнувшись пополам. Продолжая голосить, несостоявшийся насильник рукой зашарил в поисках упавших штанов. Выхватив нож. Весс прижалась к стене, готовая к новому нападению.

Сообщник Бучела сделал попытку напасть на нее, но получил ножом по руке. Изрыгая проклятья, он схватился за раненую ладонь.

Послышались чьи-то шаги. Свободной рукой девушка уперлась в стену, боясь позвать на помощь. В таком месте всякий, откликнувшийся на зов, мог с легкостью присоединиться к нападавшим.

Бандит снова выругался, схватил Бучела за руку, и потащил прочь со скоростью, на которую только был способен.

Весс медленно сползла вниз по стене, не в силах держаться на ногах несмотря на то, что опасность еще не миновала.

– Фреджоджан, – тихо сказал Литанде, остановившись в нескольких шагах, – сестренка, ты умеешь постоять за себя. – Он бросил взгляд в сторону удалявшихся мужчин. – Думаю, что они это тоже уразумели.

– Я никогда раньше не дралась с людьми, – дрожащим голосом ответила Весс. – Я не билась по-настоящему, лишь ради упражнений, и ни разу никого не ранила. – Потрогав голову, Весс ощутила на пальцах кровь. Едва она успела подумать, как кровь остановилась.

Литанде присел на корточки:

– Дай мне посмотреть. – Он легко потрогал рану. – Мне показалось, что идет кровь, но сейчас вижу, что нет. Что произошло?

– Я не знаю. Это ты преследовал меня или они? Мне показалось, что за мной следит только один.

– Это был я, – ответил Литанде. – Должно быть, они вернулись, чтобы рассчитаться с Кварц.

– Ты знаешь об, этом?

– Дитя мое, весь город или уж по крайней мере Лабиринт, знает о случившемся. Бучел не скоро угомонится. Самое плохое, что он никогда не поймет, что на самом деле произошло и почему.

– Как, впрочем, и я, – ответила Весс. Она взглянула на Литанде: – Как ты можешь жить здесь? – выкрикнула она.

Литанде испуганно отшатнулся:

– Я не живу здесь. На улице мы не можем говорить откровенно. – Поколебавшись он посмотрел назад и обернулся к Весс: – Ты пойдешь со мной? У меня мало времени, но я смогу залечить твою рану и мы сможем спокойно поговорить.

– Ладно, – ответила Весс. Спрятав клинок в ножны. Весс поднялась на ноги, едва не потеряв сознание от острой боли. Литанде, испытующе глядя, подхватил ее за локоть.

– Ты могла сломать ребро, – заметил он, медленно ведя девушку по улице.

– Нет, – ответила Весс, – там ссадина. Немного поболит, но кость цела.

– Откуда ты знаешь?

Девушка уставилась на мага:

– Может быть, я не горожанка, но мы не такие уж дикари. Когда я была маленькой, я внимательно слушала все, чему меня учили.

– Учили? Учили чему?

– Знать, не ранена ли я, и если ранена, то что надо делать, как управлять телом: наверняка вы учите своих детей тому же, разве не так?

– Мы ничего не знаем об этом, – ответил Литанде. – Думаю, что у нас гораздо больше поводов для разговора, чем я думал вначале, фреджоджан.

Пока Весс с Литанде добирались до маленького домика, в котором жил маг, девушка все не могла прийти в себя. От раны на голове она порой чувствовала головокружение, но тем не менее была уверена, что не сильно пострадала. Открыв низкую дверь, Литанде проскользнул внутрь. Весс последовала за ним.

Литанде поднял свечу. Фитилек вспыхнул, осветив темную комнату. От яркого света Весс зажмурилась, а когда открыла глаза, увидела большую полусферу, напоминавшую воду серо-голубым цветом и формой. В свете свечи было видно, как она переливается и блестит, выгибаясь то вперед, то назад.

– Пойдем за мной, Вестерли, – позвал Литанде, подходя к полусфере, которая при его приближении всколыхнулась. Волшебник ступил внутрь. Она приняла его, и Весс видела лишь зыбкую фигуру, колыхающуюся в неясном пламени.

Девушка нерешительно потрогала полусферу пальцем. На ощупь та была мокрой. Глубоко вздохнув, она запустила внутрь руку.

Мгновенный холод сковал все ее члены, даже язык точно примерз к гортани. Через мгновенье из полусферы вышел Литанде. На руках сверкали капельки воды, но одежда волшебника была сухой. Он недоуменно смотрел на Весс, сдвинув брови. Затем складки на лбу разгладились и он схватил Весс за руку.

– Сестренка, не сражайся с ней, – проговорил он.

В темноте голубая звезда во лбу вспыхнула ярким светом. С огромным усилием Литанде принялся вытягивать Весс за руку из полусферы. Манжета на сорочке Весс стала холодной и твердой, а пальцы едва не свело. Сфера неожиданно подалась и Весс рухнула бы на пол, если бы не Литанде, поддержавший ее.

– Что происходит?

По-прежнему держа Весс, Литанде коснулся воды и раздвинул полусферу, одновременно подталкивая девушку. Против воли Весс сделала неуверенный шаг вперед и Литанде закрыл за ними полусферу, помогая девушке присесть на бесшумно выплывшее из-за занавеси ложе. Весс думала, что она мокрая, но кушетка оказалась сухой и немного теплой на ощупь.

– Что происходит? – снова спросила Весс.

– Эта сфера – защита от других магов.

– Но я не чародейка.

– Полагаю, что ты веришь в это. Если бы я решил, что ты обманываешь меня, мне пришлось бы лишить тебя жизни. Ты не чародейка лишь потому, что тебя никто не учил этому.

Весс пыталась протестовать, но Литанде знаком руки дал понять, что спорить бесполезно.

– Теперь я понимаю, как тебе удалось скрыться от меня на улице.

– Я охотница, – раздраженно бросила Весс. – Какой от охотника толк, если он не умеет двигаться бесшумно и быстро?

– Дело не только в этом. Я нанес на тебя метку, но ты сбросила ее. Ни один человек не делал этого раньше.

– Я тоже этого не делала.

– Фреджоджан, давай не будем спорить. У нас нет времени.

Литанде осмотрел рану, а затем, достав из сферы пригоршню воды, смыл кровь. Его касание было теплым и мягким, совсем, как у Кварц.

– Зачем ты привел меня сюда?

– Чтобы мы могли поговорить без свидетелей.

– О чем?

– Хочу сначала кое-что спросить. Почему ты считаешь, что я женщина?

Весс вздрогнула и уставилась в пол. Стукнув носком ботинка, она заметила, как по воде пошли круги.

– Потому, что ты женщина, – ответила Весс. – Не знаю, почему ты скрываешь это.

– Вопрос не в этом, – ответил Литанде. – Скажи, почему ты назвала меня «сестрой», едва завидев. Ни один человек, будь то чародей или просто горожанин, не мог узнать во мне женщину с первого взгляда. Ты можешь подвергнуть и себя и меня большой беде. Как ты узнала?

– Я просто знала это, – ответила Весс, – это было видно. Я не разглядывала тебя, предаваясь размышлениям, мужчина ты или женщина. Я увидела тебя и подумала, насколько ты красива и элегантна. Ты выглядела мудрой и казалась человеком, способным нам помочь. Поэтому я и позвала тебя.

– А что думают твои друзья?

– Они…. Не знаю, что подумали Эйри и Кварц. Чан поинтересовался, о чем подумала я.

– И что ты ему ответила?

– Я… – Весс запнулась, почувствовав стыд. – Я солгала, – беспомощно ответила она. – Я сказала, что устала, в таверне было темно и накурено и что это моя дурацкая ошибка.

– Почему ты не попыталась убедить его в своей правоте?

– Потому что это не мое дело: отрицать то, что ты распространяешь о себе, пускай даже речь идет о моем старинном друге, моей первой любви.

Литанде уставилась взглядом на кушетку внутри полусферы. Напряженное выражение исчезло с лица, плечи распрямились.

– Спасибо тебе, сестричка, – в голосе Литанде чувствовалось облегчение. – Я не знала, удалось ли мне сохранить тайну, но думаю, что это так.

Весс неожиданно прошиб озноб:

– Ты привела меня сюда, чтобы убить!

– Если бы понадобилось, – небрежно заметила та. – Я рада, что этого не произошло, но не в моем духе доверять обещаниям, даваемым под угрозой. Ты не боялась меня и твое решение суть эманация свободной воли.

– Может быть, это и правда, – ответила Весс, – но я и впрямь боюсь тебя.

Литанде посмотрела на нее:

– Возможно, я заслуживаю твоего страха. Вестерли, ты способна уничтожить меня бездумным словом, но знание, которым ты обладаешь, может привести тебя к гибели. Некоторые люди пошли бы на многое, чтобы раскрыть твое знание.

– У меня не будет желания разговаривать с ними.

– Если у них возникнут подозрения, то насилия тебе не избежать.

– Я могу позаботиться о себе, – послышался ответ.

Кончиками пальцев Литанде коснулась носа:

– Я очень надеюсь, что будет так, сестра, ведь на саму меня мало надежды. – Она – он – напомнила себе Весс, поднялась с места. – Светает. Нам пора отправляться.

– Ты задала мне много вопросов. Могу я кое-что узнать у тебя?

– Я отвечу, если смогу.

– Бучел Мейн: если бы он не вел себя так глупо, то мог бы прикончить меня, а вместо этого насмехался надо мной, пока я не поднялась, да еще вдобавок позволил разделаться с ним. Его друг, зная, что я вооружена, напал на меня безоружным. Я пыталась понять, что произошло, вся история кажется абсурдной.

Литанде глубоко вздохнула.

– Вестерли, – вымолвила она, – хотела бы я, чтобы твоей ноги не было в Санктуарии. Тебе удалось спастись по той же самой причине, по которой я выбрала себе свое нынешнее обличье.

– По-прежнему не понимаю.

– Не настоящего боя-они ожидали от тебя, а легкого сопротивления, чтобы позабавиться. Они считали, что ты, пусть и неохотно, уступишь их желаниям, будь то побои, изнасилование или даже убийство. Женщины Санктуария не умеют драться. Их учат, что их единственная сила состоит в способности исполнять желания, в лести и постели. Очень немногим удается вырваться, большинство мирится с положением дела.

– А как же другие?

– Другие гибнут из-за своего высокомерия. Или… – Литанде горько усмехнулась и показала на себя, – некоторые обнаруживают, что их дарования применимы в иных областях.

– Но почему ты миришься со всем этим?

– Так устроена жизнь, Вестерли. Иные ответили бы тебе, что так должно быть, так предопределено свыше.

– В Каймасе совсем не так, – одно лишь упоминание родного дома вызвало у Весс нестерпимое желание вернуться. – Кто предопределил подобное?

– Боги, моя дорогая, – сардонически улыбнулась Литанде.

– Тогда вам следует избавиться от богов.

На лице волшебницы отразилось изумление:

– Возможно, что тебе следует хранить при себе такие мысли. Прислужники богов обладают могуществом, – Литанде взмахнула рукой. Полусфера распалась на две половинки, открывая дорогу.

Весс подумала, что слабость и неуверенность исчезнут, когда под ногами окажется твердая земля, но этого не произошло.

Весс и Литанде в молчании возвращались в таверну. Лабиринт отходил ото сна, и улочка начала наполняться грязными повозками, которые влачили понурые лошадки. Откуда ни возьмись высыпали нищие, мошенники и карманники. По пути Весс купила фруктов и мясных шариков для своих друзей.

«Единорог» был тих и закрыт. Как и предупреждал трактирщик, таверна не открывалась рано. Весс подошла к черному ходу, а Литанде на ступеньках остановилась.

– Я должен уйти, фреджоджан.

Весс удивленно повернулась:

– Я думала, ты поднимешься к нам позавтракать, побеседовать…

Литанде качнул головой, странно улыбнувшись, вот только улыбка волшебника была не сардонической, как ожидала того Весс, а грустной:

– Мне бы очень хотелось, сестренка. Мне и впрямь хочется этого, но я не могу, ибо неотложное дело ждет меня на севере.

– На севере! Почему же ты тогда провожал меня? – Весс всю дорогу примечала направление их движения, и хотя улицы были извилистыми, шли они на юг.

– Мне хотелось поговорить с тобой, – ответил маг.

Весс нахмурилась:

– Ты подумал, что я недостаточно умна, чтобы вернуться обратно самой?

– Ты здесь чужая. Здесь небезопасно даже для коренных жителей.

– Ты… – Весс смолкла на полуслове. Дав слово не разглашать тайну, она не могла высказать того, что хотела – Литанде обращается с ней так, как она совершенно не желала. Весс покачала головой, стараясь умерить гнев. Но гораздо сильнее, чем ярость, чем недоверие Литанде, чем разочарование от внезапного ухода, было изумление от желания Литанде оказать помощь в розысках Сэтана. Весс совершенно не желала допытываться мотивов его поступка.

– Я дала тебе слово, – горько ответила Весс, – и можешь быть уверена, что обещание для меня свято. Пусть твое дело принесет выгоду, – Весс повернулась и с подернутыми дымкой глазами взялась за ручку двери.

– Вестерли, – нежно произнес Литанде, – неужели ты думаешь, что я вернулся лишь за тем, чтобы вырвать у тебя клятву?

– Это не имеет значения.

– Возможно, что нет, ибо немногим я могу отплатить тебе.

Весс снова обернулась:

– Неужели ты думаешь, что я дала тебе обещание лишь потому, что надеялась на твою помощь?

– Нет, – донеслось в ответ. – Фреджоджан, жаль, что у меня мало времени, но вот что я хочу тебе сообщить. Вчера ночью я разговаривал с Джабалом.

– Почему ты мне ничего не сказал? Что он ответил? Он знает, где Сэтан? – Весс не могла не спросить о нем, хотя и знала, что ничего утешительного от Литанде не услышит. – Он примет нас?

– Сестренка, он не видел вашего друга. Он сказал, что у него нет времени встретиться с вами.

– Понятно.

– Я нажал на него. За ним остался должок, но вчера он весьма странно вел себя. Похоже, что он боится не меня, а чего-то другого, и это весьма подозрительно, – Литанде посмотрел назад.

– Но хоть что-то он сообщил?

– Он ответил… сегодня вечером вам следует прийти к дворцу губернатора.

– Зачем?

– Вестерли… это может не иметь отношения к Сэтану, но там проходят торги.

Весс растерянно опустила голову.

– Там выставляют на продажу рабов.

Ярость, унижение и надежда с такой силой вспыхнули в душе Весс, что она не могла и слова молвить. Поднявшись на ступеньку, Литанде обнял ее. Дрожа, Весс прижалась к нему, и он погладил ее по голове.

– Если он там, то как же законы, Литанде? Неужели свободного человека можно выкрасть из дома, и… и…

Литанде посмотрел на небо. Солнце уже сияло над крышей одного из зданий.

– Фреджоджан, я должен идти. Если вашего друга будут продавать, то вы можете попытаться его купить. Здешним торговцам не тягаться мошной со столичными, но деньги у них водятся. Вам понадобится крупная сумма, и мне кажется, что вам стоит обратиться к губернатору. Он молодой человек, и пускай глуп, но в нем нет зла, – Литанде снова сжал Весс в объятьях и спустился с крыльца. – Прощай, сестренка. Поверь, я остался бы, если б мог.

– Я знаю, – прошептала она.

Литанде пошел прочь, ни разу не обернувшись, оставив Весс одну среди утренних теней.

Поднявшись по ступенькам, Весс вошла в комнату. Завидев ее, Чан приподнялся на локте.

– Я начал волноваться, – заметил он.

– Я могу позаботиться о себе, – огрызнулась Весс.

– Весс, дорогая, что произошло?

Она пыталась ответить, но не могла. В молчании она уставилась на дверь, повернувшись спиной к лучшему другу.

Когда Чан встал с постели. Весс обернулась. В лучах солнца, пробивавшихся сквозь занавеску, был виден его торс. Как и все. Чан изменился за время долгого путешествия. Он был по-прежнему красив, но стал более худым и жилистым.

Чан мягко коснулся ее плеча. Весс отшатнулась.

Его взгляд упал на застывшие капли крови на воротнике.

– Ты ранена! – ахнул он. – Кварц!

Лежа в постели, та что-то сонно пробормотала. Чан попытался подвести Весс к окну, где было больше света.

– Не касайся меня!

– Весс…

– Что случилось? – спросила Кварц.

– Весс ранена.

Кварц прошлепала по полу босиком, и тут Весс разразилась рыданиями, почти падая в ее объятая.

Кварц держала Весс так же, как несколько недель назад она сама беззвучно плакала в ее объятьях, не в силах более сносить разлуку с детьми и родным домом.

– Скажи, что случилось, – тихо попросила Кварц.

Все, что смогла рассказать Весс, относилось больше к объяснениям Литанде жизни и нравов Санктуария, нежели к описанию нападения.

– Я понимаю, – произнесла Кварц, выслушав ее короткий рассказ. Женщина погладила ее по голове и смахнула с лица слезы.

– Я, нет, – ответила Весс. – Я, наверное, схожу с ума, что веду себя так! – Слезы снова полились из глаз, и Кварц усадила Весс на одеяло. Сонно мигая, Эйри поднялась с кровати, не понимая, в чем дело и вместе с озадаченным Чаном присоединилась к Кварц и Весс. Усевшись с Весс рядом. Кварц обняла плачущую подругу, а Эйри тем временем распростерла над ними крылья.

– Ты не сходишь с ума, – попыталась найти слова утешения Кварц, – ты просто не привыкла к подобному образу жизни.

– Я не желаю привыкать к такому существованию. Я ненавижу это место, я хочу найти Сэтана и отправиться домой.

– Я знаю, – прошептала Кварц, – я знаю.

– Но я – нет, – ответил Чан.

Весс прижалась к Кварц, не в силах сказать что-либо, дабы смягчить обиду, нанесенную Чану.

– Оставь ее ненадолго одну, – ответила Чану Кварц. – Дай ей отдохнуть. Все будет хорошо.

Кварц опустила Весс на кровать и прилегла рядом сама. Устроившись между Эйри и Кварц, под сенью крыл Весс быстро погрузилась в сон.

Проснулась она лишь к полудню. Голова страшно болела, а черная ссадина на ребрах причиняла боль при каждом вдохе. Весс огляделась по сторонам. Сидевшая неподалеку Кварц, занятая починкой лямки, улыбнулась ей. Эйри прихорашивала короткий мягкий мех, а Чан устроился у окна, положив руку на подоконник. Он смотрел куда-то вдаль, рубашка небрежно лежала на колене.

Весс пересекла комнату и присела на колени рядом с Чаном. Он бросил на нее взгляд, отвернулся к окну, но затем снова повернулся к девушке.

– Кварц мне объяснила немного…

– Я была в ярости, – ответила Весс.

– Но даже если варвары ведут себя как… варвары, не стоило сердиться на меня.

Весс прекрасно понимала, что Чан прав, но гнев и смущение, переполнявшие ее, были слишком сильны, чтобы найти простые слова.

– Ты знаешь, – продолжил Чан, – ты прекрасно знаешь, что я не мог бы вести себя подобным образом…

Лишь на мгновение Весс и впрямь попыталась вообразить Чана, ведущего себя подобно хозяину таверны или Бучелу Мейну, таким же заносчивым, слепым, занятым лишь собственными интересами и удовольствиями. Эта мысль показалась Весс настолько нелепой, что она разразилась смехом.

– Я знаю, что нет, – Весс злилась бы на того, кем мог быть Чан, сложись обстоятельства жизни иначе, а еще более злилась бы на себя, родись она в городе. Она быстро обняла Чана.

– Чан, мне нужно освободиться от тисков этого города, – взяв его за руку. Весс встала на ноги. – Пойдем. Прошлой ночью я видела Литанде и должна передать вам его слова.

Путешественники не стали дожидаться вечера и направились во дворец Принца-губернатора загодя, чтобы получить аудиенцию и убедить Принца не продавать Сэтана.

К их удивлению, горожане тоже не стали сидеть сложа руки и друзья едва не потеряли друг друга в толпе людей, движущихся к воротам. Попытка Весс проскользнуть сквозь толпу стоила ей удара локтем по раненым ребрам.

– Не толкайся, девочка, – пророкотало оборванное существо, которое Весс неудачно попыталась обогнать. Старикашка пригрозил ей посохом. – Ты что, надумала сбить с ног старую перечницу? Мне больше не подняться на ноги и меня просто задавят.

– Извини, горожанин, – отозвалась Весс. Впереди поток людей все более сжимался, так что они оказались почти рядом. – Ты направляешься на торги рабов?

– Что, продажа рабов? Торг! Сегодня торгов не будет, чужеземка. В город приехал цирк!

– Что такое цирк?

– Цирк?! И ты никогда не слышала о цирке? Впрочем, неважно, думаю, что половина жителей Санктуария тоже не слыхивала об этом. Последний раз цирк был здесь двадцать четыре года назад, но теперь, когда Принц стал губернатором, не сомневаюсь, что таким зрелищем нас будут удостаивать куда чаще. Если хочешь знать, цирк прибыл из дальних стран и хочет выступить у нас, желая получить доступ в столицу Империи.

– Но я все равно не понимаю, что это такое.

Старик воздел посох.

Вдали, за стеной губернаторского дворца медленно стало раскрываться закрепленное на столбе полотно. Словно огромный гриб, подумалось Весс. Тросы напряглись и на возвышении раскрылся огромный шатер.

– Чего там только нет внутри, чужестранное дитя. Волшебство, дивные животные, ученые лошади и танцовщицы в плюмажах из перьев. Жонглеры, клоуны, акробаты на высоких ходулях и разные уродцы! – старикашка усмехнулся. – Мне больше всего нравится глазеть на уродцев, а в последний раз показали овцу о двух головах и мужчину о двух… но об этом не стоит рассказывать молоденькой девушке, если только ты не спишь с ней, – старикашка попытался ущипнуть Весс, и та отпрянула назад, обнажив нож. Изумленный, тот запросил пощады и Весс спрятала кинжал в ножны. Тот засмеялся снова:

– На сей раз представление будет особым, ведь там будет присутствовать сам Принц. Никто не скажет, какие чудеса покажут нам сегодня, но зрелище будет достойным, я уверен.

– Спасибо тебе, горожанин, – холодно ответила Весс, отступая обратно к друзьям. Оборванец проскользнул вперед и растворился в толпе.

Весс поймала взгляд Эйри:

– Ты слышала?

– Они поймали его. Что еще может держаться в таком секрете, – кивнула та.

– В этом забытом богом месте у них в лапах может оказаться какой-нибудь несчастный тролль или саламандра, – в ее голосе звучали иронические нотки, ведь тролли – самые приятные из всех существ, а сама Весс неоднократно чистила кожу саламандры, обитавшей на холме, где находилось ее охотничье угодье. Саламандра была совсем ручной и Весс никогда не охотилась на ее собратьев. Кожа ящериц была слишком толстой, чтобы годиться для дела, а мясом в ее семье никто не увлекался. К тому же, одному человеку не под силу унести даже одну ляжку взрослой саламандры, а Весс попривыкла убивать зазря. – В этом месте их величайшим секретом может оказаться крылатая змея в коробке.

– Весс, их секрет заключается именно в Сэтане, и мы все прекрасно это понимаем, – заметила Кварц. – Теперь нам надо подумать, как его освободить.

– Ты права, – ответила Весс.