Текст книги "Шуттовской рай"

Роберт Асприн
Шуттовской рай

Пролог

Вид из окна у генерала Блицкрига не вызывал вдохновения, если не сказать больше; окно выходило на забитую машинами автостоянку и глухую стену, которую давно уже следовало заново покрасить или снести. Тем не менее этот вид в какой-то мере характеризовал статус Космического Легиона, а точнее – отсутствие такового. Поскольку Легион постоянно испытывал недостаток в финансировании, то даже помещение штаба приходилось снимать в районе с очень низкой арендной платой. Тот факт, что в кабинете Блицкрига вообще имелось окно, свидетельствовал о его высоком положении в этой организации.

– Разрешите, сэр?

Генерал оторвался от окна, обернулся и увидел застывшего в дверях адъютанта.

– Да?

– Вы просили уведомить вас, как только полковник Секира отбудет в отпуск, – произнес адъютант, обращаясь не по форме. Отдание чести, как и собственное мнение, не считалось в Легионе обязательным, а потому встречалось крайне редко.

– Ты уверен? Сам видел, как она взлетала?

– Ну, сэр, я видел, как ее шаттл взлетел, а потом вернулся без нее. Корабль, на котором для нее забронировано место, покинул орбиту, так что, полагаю, она на борту.

– Славно, славно, – произнес генерал почти про себя, и на лице его мелькнула обычно не свойственная ему улыбка. – И пробудет она в отпуске несколько месяцев по крайней мере.

Из-за длительности космических перелетов, даже при движении со сверхсветовой скоростью, отпуска обычно бывали продолжительными, так что адъютант не увидел ничего необычного в долгом отпуске Секиры, к тому же она уже несколько лет копила отпускное время. Однако поведение генерала озадачивало. Удивительно, почему это Блицкриг, один из трех командующих Космическим Легионом, проявляет такой интерес к давно запланированному отпуску какого-то полковника.

– Несомненно, нам будет недоставать ее, – заметил адъютант, стараясь выудить у шефа побольше информации.

– Некоторым ее будет особенно недоставать, – туманно выразился Блицкриг, и его улыбка стала слегка натянутой.

– Сэр?

– Полковник – прекрасный офицер и администратор, – сказал генерал. – Прекрасный даже по меркам регулярной армии. И все же она всего-навсего человек – к тому же женщина – и склонна испытывать привязанность к определенным лицам и подразделениям, находящимся под ее командованием. Совершенно естественно, что она использует свое служебное положение, чтобы отстаивать их интересы здесь, в штабе, а также выгораживать их, когда они проштрафятся.

– Полагаю, это так, сэр, – произнес адъютант, неожиданно ощутив неловкость от того, что комментирует действия вышестоящего офицера.

– Ну, стало быть, скоро изменится, – заявил генерал, опускаясь в кресло у своего письменного стола. – Пока она в отпуске, большую часть ее обязанностей будут выполнять другие офицеры штаба, но я устроил так, что одно подразделение в ее отсутствие станет подчиняться мне лично.

– Какое же подразделение, сэр?

Блицкриг уставился в одну точку на дальней стене и стал похож на голодную жабу, подстерегающую муху.

– Я говорю о капитане Шутнике и его пресловутой роте «Омега».

Адъютанту вдруг стало все абсолютно ясно. В штабе хорошо знали, что генерал Блицкриг в свое время твердо вознамерился отдать под трибунал капитана Шутника за его действия сразу же после назначения в роту «Омега» – подразделение, специально сформированное, чтобы было куда пристроить неудавшихся вояк, непригодных даже с точки зрения нестрогих правил и стандартов службы в Легионе. Подробностей никто не знал, но мятежный капитан в результате не только вышел сухим из воды, но даже получил благодарность вместе с ротой. Догадки о том, как он этого добился, высказывались самые фантастические, хотя многие подозревали причину в том, что, прежде чем поступить в Легион и взять имя Шутник, капитан был неким Уиллардом Шуттом, одним из самых молодых во вселенной мегамиллионеров и потенциальным наследником обширной империи под названием «Шутт-Пруф мьюнишнз». Этот факт стал известен после того, как Шутник, проигнорировав традицию Легиона соблюдать анонимность, выдал свое подлинное имя и происхождение журналистам и привлек таким образом беспрецедентное внимание к себе самому, своему подразделению и к Легиону в целом. Журналисты были в восторге, но генерал, очевидно, нет.

– Сообщите связистам, – сказал Блицкриг, не меняя ни тона, ни улыбки. – Пусть свяжут меня с Шутником. У меня есть задание для него и его бандитской шайки.

– Да, сэр, – вытянулся адъютант и быстро ретировался из кабинета.

Несколько вопросов беспокоили адъютанта, пока он направлялся к связистам с приказом от генерала.

Во-первых, он и сам подумывал о переводе в роту Шутника и ждал только подходящего случая, чтобы подать рапорт. Теперь же момент был явно неподходящий, как из-за настроения генерала, так и потому, что тот, похоже, приготовил кое-что неприятное для «Омеги» и ее командира.

Во-вторых, он спрашивал себя, знает ли капитан Шутник о враждебности генерала, и если даже знает, то сможет ли справиться с предстоящими неприятностями или избежать их.

И наконец адъютанту пришло в голову кое-что, о чем наверняка не подумал генерал: если в отсутствие полковника Секиры «Омега» будет подчиняться непосредственно генералу, значит, в конечном счете сам Блицкриг будет в ответе за все, что они натворят при выполнении этого нового задания.

В общем, решил адъютант, лучше будет некоторое время держаться в стороне, подальше от событий и их возможных последствий.

Глава 1

Дневник, запись № 171

Вопреки тому впечатлению, которое могло сложиться у читателя первого тома этих записок, дворецкие, даже такие умудренные долголетним опытом, как я, не бывают ни всемогущими, ни всезнающими.

В подтверждение данного тезиса признаюсь, что отсутствовал как раз в тот момент, когда из штаба Космического Легиона был сделан звонок, ознаменовавший начало новой главы в карьере моего работодателя. По правде говоря, меня даже не было в Клубе, как легионеры называют свое излюбленное место сборищ после реконструкции лагеря. Поскольку это был мой выходной, я находился в поселке, или, как говорят легионеры, «в городе». Однако даже при самых высоких взлетах самомнения я не могу предположить, что мое отсутствие повлияло каким-либо образом на выбор времени вызова, так как штабу неизвестна моя роль при хозяине и уж совершенно неведомо мое рабочее расписание. В лучшем случае это неудачное стечение обстоятельств.

Разумеется, простой факт отсутствия не может служить для человека в моем положении оправданием тому, что он не уследил за своим господином. Я являюсь единственным из гражданских лиц, кто обладает привилегией носить на запястье коммуникатор; коммуникаторы стали фирменным знаком роты под командованием моего босса и позволяют поддерживать постоянную связь с неизлечимо застенчивым легионером (любовно называемой всеми без исключения Мамочкой) – она заведует всей переговорной системой. Следовательно, меня предупредили о звонке, как только босса соединили.

Совершенно ясно, что я тотчас же прервал свой отдых и незамедлительно вернулся в Клуб, где и застал всю роту в состоянии крайнего возбуждения.

Легионеры под командованием капитана Шутника, благодаря прессе более известного широкой общественности под именем Уиллард Шутт, превратились во вполне умелых, а иногда даже отличных солдат. В немалой степени этому способствовало то, что казармы, построенные в стиле загородного клуба, группировались вокруг бара со спиртным, плавательного бассейна и стрельбища, где любили околачиваться легионеры в свободные от дежурства часы. А поскольку они редко несли караул больше раза в неделю, то значительное количество времени проводили, потягивая напитки, ныряя в бассейн или всаживая заряды в мишени ради практики, развлечения или на пари друг с другом.

Сегодня, однако, основным предметом разговоров собравшихся было не то, кто лучше или быстрее стреляет, и даже не то, кто выиграл больше всех, а неожиданный вызов по головизору из штаба легиона.

Военные подразделения, даже больше, чем офисы корпораций, подвержены слухам, и рота «Омега» не составляла исключения. То, что никто точно не знал содержания разговора, только возбуждало различные толки, а не гасило их.

Некоторые думали, что командира отдают под трибунал... снова. Конечно, не произошло никаких новых событий, которые могли послужить основанием для подобных действий, но все же некоторые аспекты их обычного modus operandi[1]1
  Cпособ действия, поведения (лат.).


[Закрыть] в той или иной степени были сомнительными с точки зрения закона, если бы о них стало известно властям, военным или гражданским.

Другие высказывали предположение, что их командира собираются перевести в другое подразделение – мысль, вызвавшая просто ужас среди тех легионеров, которые склонны были серьезно отнестись к такой возможности. Рота теперь хоть и была единым целым, где все искренне любили друг друга, но каждый понимал, что именно капитан впервые объединил их, и страшился того, что может произойти, если рота его потеряет.

– Ты и правда считаешь, что они пошлют капитана в другое подразделение? – беспокоился один из легионеров, рассеянно отщипывая кусочки от уже опустошенного пластикового стакана.

Его собеседник поморщился, болтая ногами в бассейне.

– Наверняка. Его ведь прислали к нам в виде наказания, правда? Ну а теперь, когда положение выправляется, вполне могут отозвать его на другое задание.

– Ничего подобного, – вставил кто-то из сидящих за одним из столиков возле бассейна. – Вы видели, какая физиономия была у генерала, когда он садился обратно в шаттл? Капитан у них, в штабе, все еще ходит в штрафниках.

– Ну, не знаю, – нахмурился первый легионер. – Эй, Старшая! А по-твоему, что происходит?

Бренди, амазонка в чине старшего сержанта роты, развалилась в одном из кресел у столика возле бассейна, обильно заполняя собой сиденье и купальный костюм. В правой руке она держала выпивку, а в левой – бластер, что было ее любимой позой, и время от времени посылала заряд в мишень, не отрываясь ни от кресла, ни от выпивки ради этого упражнения.

– Мне-то откуда знать? – Она пожала плечами, и лямка купальника сползла со своего ненадежного места на плече. – С нашивками или без, я такой же солдат, как и ты. Никто мне ничего не говорит, пока дело не доходит до приказов. Почему бы тебе не спросить у наших доблестных командиров?

Легионер, задавший вопрос Бренди, быстро взглянул на Рембрандт и Армстронга, двух лейтенантов роты, но эти важные персоны были поглощены беседой на другом конце бассейна, поэтому он просто пожал плечами и вернулся к прежнему разговору.

Неподалеку от него некая массивная личность наклонилась к другой, едва в половину ее размеров, ведя разговор через столик.

– Супер. Ты считаешь, капитан согласится на перевод?

Супермалявка, самый маленький солдат в роте, посмотрела на своего собеседника-волтона. Клыканини только недавно стал участвовать в посиделках у бассейна, так как яркое солнце резало его похожие на мраморные шарики и приспособленные к ночному видению глазки, а запах от мокрой волосатой груди, спины, конечностей и головы даже ему самому был, мягко выражаясь, неприятен. Тем не менее, держась подальше от воды и надев пару специально переделанных солнцезащитных очков, он получил наконец возможность принимать участие в общих развлечениях роты.

– О чем это ты, Клык? Ах да. Нет, не думаю, чтобы он... если, конечно, они оставят ему выбор. Извини. Меня немного беспокоит Старшая. Мне кажется или она и правда стала больше пить в последнее время?

– Бренди? – Клыканини повернул свою громадную кабанью голову и взглянул на старшего сержанта. – Похоже, волновать ее капитан. Она его любить, знаешь ли.

– Правда? – удивилась его миниатюрная собеседница, внимательно глядя на него. – Этого я не знала.

Она уже давно привыкла к негуманоидной внешности волтона, но его неправильный английский легко заставлял забыть о том, что он один из самых умных легионеров роты и уж, конечно, один из самых проницательных. Тем не менее, когда она в такие моменты, как сейчас, снова вспоминала об этом, то относилась к его высказываниям с уважением.

– Все в порядке, – сказал Клыканини, и на лице волтона появилась гримаса, должная означать одну из редких его улыбок. – Капитан тоже не знать.

Супермалявка хотела было продолжить этот разговор, но тут со стороны бассейна раздались возгласы.

– Эй! Вот кто в курсе!

– Бикер!

– Эй, Бик! Можно вас на секундочку?

Дворецкий командира, Бикер, направлялся, как обычно, коротким путем мимо бассейна и стрельбища к жилищу капитана. К несчастью, сегодня это оказалось не самым мудрым из его решений. Несмотря на то что дворецкий был хорошо известен своим умением хранить в секрете сведения, доверенные ему командиром, легионеры все же быстро ухватились за малейшую возможность добыть информацию и слетелись к нему подобно саранче, бросающейся на последний оставшийся на планете колосок.

– Что случилось, Бикер?

– Штабные снова напустились на капитана?

– Его собираются перевести?

Бикера уже почти приперли к стенке, но тут Бренди, очень быстрая, несмотря на размеры, материализовалась между ним и наступающей ордой.

– Отставить! Все по местам!

Последняя команда была направлена вместе с негодующим взглядом двум лейтенантам, которые уже присоединились было к общей куче, а теперь смущенно вернулись на свои места.

– Оставьте человека в покое! Он знает не больше нашего... а если бы и знал, то не мог бы ничего рассказать. Вам известен порядок. Официальные дела Легиона идут по обычным каналам, а не через Бикера! А теперь отвалите и дайте ему заняться своим делом!

Толпа, ворча и тихо ругаясь, отступила, перегруппировалась и снова вернулась к прежним досужим разговорам.

– Благодарю вас, Бренди, – тихо прошептал дворецкий. – В какую-то минуту мне стало немного не по себе.

Старший сержант роты не подала виду, что слышит его выражение благодарности, она продолжала гневно смотреть на отступающих легионеров. Потом заговорила, почти не шевеля губами и не глядя на Бикера.

– А вы слышали хоть что-нибудь, Бик? Что-нибудь можете нам рассказать?

Дворецкий заколебался, потом смягчился.

– Только то, что был звонок из штаба Легиона, – ответил он. – Я и сам вернулся, чтобы узнать больше.

– Ладно, только напомните нашему Бесстрашному Командиру, что у него тут есть кое-кто, кому немного любопытно узнать, что происходит.

– Сделаю все возможное... и, Бренди? Еще раз спасибо.

Конечно, Бренди была права. Бикер не подчинялся командованию Легиона, поскольку был нанят на службу лично Шуттом, и поэтому на него налагалось двойное ограничение на передачу информации... как военными правилами, так и профессиональной этикой дворецкого. Однако его положение давало ему одну привилегию, недоступную для легионеров, – привилегию входить в личные апартаменты командира без вызова, и теперь он в полной мере воспользовался этой привилегией: постучал и почти тотчас же открыл дверь.

– А! Привет, Бикер. Входи. Хочу узнать твое мнение по одному вопросу.

Уиллард Шутт раскинулся на стуле, вся его долговязая фигура выражала небрежную расслабленность. Дворецкому, однако, эта поза говорила как раз о прямо противоположном. Обычно Шутт в дневное время являл собой воплощение нервной энергии, постоянно ходил взад-вперед, суетился, пытался делать или обдумывать десяток дел одновременно. Чтобы он сидел неподвижно, как сейчас, должен был разразиться кризис огромных размеров, такой, что потребовалось бы отодвинуть на задний план все другие дела и заботы и заняться взвешиванием и обдумыванием насущной проблемы. Короче, всякий раз, когда он казался физически расслабленным, это означало, что мысленно он мечется по комнате.

– Возникла проблема, сэр? – задал наводящий вопрос Бикер, демонстративно закрывая за собой дверь.

– Можно сказать и так. Я только что получил из штаба распоряжение о новом назначении и...

– Новое назначение для всей роты или только для нас двоих? – перебил его дворецкий.

– Что? Ах да. Для всей роты. А что?

– Вероятно, вам лучше поскорее сообщить об этом команде, сэр. Они очень волнуются, как мне только что показалось, когда я проходил мимо бассейна.

– Не знаю, – задумчиво произнес Шутт, потирая подбородок. – Я хотел сначала получше разузнать об этом новом задании, а уже потом объявить о нем. Всегда лучше самому все выяснить, прежде чем затевать игру в вопросы и ответы.

– Заранее прошу прощения за настойчивость, сэр, но я действительно считаю, что вам следует им что-то сказать, чтобы успокоить. Они знают о звонке из штаба, и многие боятся, что вас снимут с поста командира роты.

– Понятно. Ладно, я положу этому конец прямо сейчас.

Произнося эти слова, Шутт поднес наручный коммуникатор к губам и нажал кнопку.

– Мамочка?

– Да, капитан. – Ответ прозвучал немедленно и без обычных прибауток этого легионера.

– Все ли находятся в пределах слышимости для общего сеанса связи?

– Ответ утвердительный с восклицательным знаком. По правде говоря, они все болтаются так близко, что вы могли бы просто повысить голос и не расходовать батарейки.

На лице Шутта промелькнула усмешка.

– Прекрасно, но я все же буду действовать обычным способом... просто ради практики. Открой мне передающий канал.

– Сделано, Большой Папочка. Мы все превратились в слух.

Неожиданно для себя Шутт вдруг заговорил более низким, официальным голосом.

– Уделите мне, пожалуйста, минутку внимания... Мне сообщили, что некоторые беспокоятся по поводу недавнего звонка из штаба Легиона. В данный момент могу вам сказать только то, что все мы получили новое назначение. Повторяю, мы получили новое назначение. То есть вся рота. Подробности вам сообщат на официальном инструктаже сегодня вечером в двадцать ноль-ноль. Прошу офицеров быть наготове. Вскоре вас вызовут на стратегическое совещание. Это все.

Он щелкнул переключателем коммуникатора и откинулся на спинку стула, подмигнув дворецкому.

– Вот, думаю, этого должно быть достаточно.

– Вполне. Благодарю вас, сэр.

– Ладно, теперь, когда этот вопрос улажен, я хочу тебе кое-что показать.

Шутт махнул рукой, указывая Бикеру на стул, а сам поднялся и стал возиться с головизором, занимавшим большую часть одной из стен. Он купил и установил этот аппарат в дополнение к оборудованию, которым снабдили роту специально для приема сообщений из штаба. Разумеется, в отличие от модели, доставленной по официальным каналам снабжения, этот аппарат имел еще и возможность записывать и воспроизводить передачу.

– Вот запись недавно состоявшегося разговора, – сказал Шутт. – Интересно, что ты об этом думаешь.

Едва он это произнес, как в комнате материализовалось изображение генерала Блицкрига, который сидел за своим письменным столом, упираясь в него локтями и сложив перед собой руки со сплетенными пальцами.

– Доброе утро, капитан Шутник. – Изображение улыбнулось. – Простите, что так рано разбудил.

– На самом-то деле, – раздался откуда-то со стороны голос Шутта, – у нас тут уже перевалило за полдень, сэр.

Хотя межзвездная связь и получила теперь широкое распространение, но возникали большие трудности в координировании дней, а тем более часов между далеко отстоящими друг от друга колониями.

– Ну, все равно. – Генерал пожал плечами. – У меня для вас хорошие новости, капитан. Вам и вашей роте поручается новое задание. Готовится приказ, который вам пришлют вместе с подробными материалами, но я подумал, что должен лично связаться с вами и ввести вас в курс дела.

– Очень любезно с вашей стороны, сэр. Что это за новое задание?

– Поистине приятная работа. – Генерал улыбнулся. – В сущности – выполнять функции службы безопасности. А приятная потому, что вы будете охранять «Верный шанс» – самое новое и крупное казино на Лорелее. Ничего легче не придумаешь – просто служба в раю, таково мое мнение. Что скажете на это?

– Ну, прежде всего вопрос: почему именно мы... сэр?

Улыбка генерала стала несколько напряженной.

– В основном потому, что владелец просил прислать именно вас и вашу роту, капитан. Предполагаю, что эта рекламная шумиха, которую вы устроили в прессе, начала наконец-то приносить дивиденды.

– Я имел в виду, сэр, почему вообще с этим обратились в Космический Легион? Наши ставки значительно выше, чем у любых обычных подразделений военизированной охраны. Кстати, а кто владелец казино?

– У меня здесь записано, – произнес генерал, заглядывая в листок бумаги, лежащий перед ним на столе. – Да. Вот. Заказчик – Гюнтер Рафаэль.

– Мне трудно в это поверить.

– О чем это вы, капитан?

– Здесь вызывают подозрение две вещи, генерал, – поспешно произнес Шутт. – Прежде всего, хотя я никогда не встречался с мистером Рафаэлем, но его репутация мне известна и я знаю, что он смертельный противник любых азартных игр. Следовательно, мне трудно поверить в то, что он – владелец казино.

– Понятно. – Генерал сдвинул брови. – А вторая?

– Вторая заключается в том, что Гюнтер Рафаэль умер около года назад.

– Неужели? – Теперь Блицкриг окончательно насупился и снова внимательно уставился на листок. – А! Вот в чем дело. Я ошибся, капитан. Вас хочет нанять Гюнтер Рафаэль-младший. Очевидно, сын не разделяет отвращения отца к азартным играм. Я ответил на ваш вопрос?

– Остается еще первый. Почему мы?

– Возможно, он считает, что, нанимая вас, создает себе некоторую рекламу. Об этом вам придется спросить самого мистера Рафаэля, – сказал генерал. – Но позвольте предостеречь вас, капитан: не в обычаях Легиона отговаривать клиентов, намеренных нас нанять. Намек понятен?

– Да, сэр.

– Очень хорошо. Как я уже говорил, приказ вы получите позже. Вам на смену отправляют другую роту Легиона. Вам с вашими людьми следует отбыть на Лорелею, как только они прибудут. Ясно?

– Да, сэр.

– Хорошо. Желаю приятно провести время на новом месте службы, капитан Шутник. Блицкриг закончил.

Шутт выключил головизор и откинулся на стуле.

– Ладно, Бикер, – сказал он. – В чем здесь, по-твоему, загвоздка?

– Ну, – произнес тот, – если оставить в стороне естественный вопрос о том, почему вы получаете назначение от генерала Блицкрига, а не от полковника Секиры – вашего непосредственного начальника, согласно принятому порядку подчиненности, то меня беспокоит только одно – почему этот человек улыбается?

Командир сделал несколько кругообразных движений кистью руки в воздухе.

– Давай поподробнее.

– У меня создалось впечатление, – продолжал дворецкий, – что генерал не испытывает к вам глубочайшего уважения. Более того, можно с уверенностью сказать, что ему легче наесться битого стекла, чем поздороваться с вами, а тем более – оказать вам услугу. Поэтому, думаю, можно смело предположить, что если он берется лично сообщить вам о новом назначении и делает это с удовольствием, то данное назначение, вероятнее всего, гораздо менее привлекательно, чем он изображает.

– Точно, – кивнул Шутт. – Хотя изложено слишком многословно, но в точности совпадает с моей собственной оценкой.

– Вы же просили поподробнее, сэр, – возразил Бикер, несколько уязвленный упреком в многословии.

– Проблема в том, – продолжал командир, будто не слышал слов дворецкого, – как распознать ловушку до того, как в нее попадешь.

– Если позволите заметить, сэр, генерал сам подсказал вам решение этой проблемы.

– Каким образом?

– Можно еще раз свериться с записью, но, насколько я помню, он настоятельно советовал вам получить дополнительную информацию непосредственно у владельца казино.

– Действительно, – улыбнулся Шутт и снова поднял руку с коммуникатором.

– Мамочка?

– Слушаю, о Повелитель!

– Соедини меня с Гюнтером Рафаэлем-младшим, казино «Верный шанс» на Лорелее.

* * *

Понадобился целый час, чтобы установить связь, правда, большая часть этого времени ушла на поиски вызываемого абонента. Когда Гюнтер Рафаэль в конце концов все же ответил на вызов, появившееся перед Шуттом изображение не внушило ему больших надежд.

Головизор представил прыщавого юношу, который, судя по внешнему виду, не дорос даже для того, чтобы его пропустили в казино, не говоря уже о том, чтобы быть владельцем оного.

– Мистер Шутт? – осведомилось изображение, вглядываясь в некую точку слева от того места, где стоял Шутт. – Привет. Я – Гюнтер Рафаэль. Вот здорово, я так рад, что вы позвонили. Уже давно жду от вас известий.

– Правда? – Шутт был несколько удивлен этим заявлением.

– Ну да. Послал заявку на ваши услуги, наверное, месяц назад, и Космический Легион почти сразу дал согласие.

Уголком глаза Шутт заметил, что Бикер откинулся на спинку стула и уставился в потолок, из чего явствовало, что промежуток времени между согласием на заключение контракта и извещением об этом роты не остался им незамеченным.

– Понятно, – сказал легионер. – Ну а мне сообщили о назначении к вам недавно, и надеюсь, вы сможете рассказать мне некоторые подробности, чтобы я ввел моих солдат в курс дела до прибытия к вам.

Юноша нахмурился:

– Не так уж трудно понять, что от вас требуется. Мне казалось, в заявке все ясно изложено. Я хочу, чтобы вы не позволили этим подонкам прибрать к рукам мое казино, пускай даже для этого придется перестрелять их всех, мне все равно!

Бикер резко выпрямился на стуле, изумленно уставившись на изображение. Конечно, камеры были расположены таким образом, что далекому собеседнику видно было только одного Шутта, который поднял руку ладонью вверх в предостерегающем жесте.

– Мистер Рафаэль... – начал он.

– Просто Гюнтер, пожалуйста, – перебил его юноша, быстро улыбнувшись.

– Отлично, – кивнул Шутт, – а я для вас тогда просто Шутник.

– Шутник? Но разве вы не...

– Это мое имя в Легионе, – объяснил Шутт, пожимая плечами. – В любом случае... Гюнтер... Информация может очень долго идти по служебным каналам, и часто случаются искажения в первоначальном тексте заявки, вот почему я позвонил прямо вам. Не могли бы вы в таком случае вкратце объяснить мне задачу... так, будто я впервые о ней слышу?

– Ну, с тех пор, как умер папа, я занимался ликвидацией его дел, чтобы наконец-то осуществить свою мечту: владеть и управлять самым большим и самым лучшим отелем и казино на Лорелее...

– А вы когда-нибудь прежде владели казино или работали в нем? – перебил его Шутт.

– Нет... но я знаю, что добьюсь успеха! Я смогу предложить посетителям лучшие шансы, чем любое другое казино на Лорелее, и все равно остаться с прибылью. Я все это просчитал на бумаге еще в колледже. Я уверен, что смогу привлечь к себе основную массу туристов, если они узнают, что мы предлагаем самые выгодные ставки и что игра ведется честно. – Глаза Гюнтера горели энтузиазмом.

Но Шутт оставался равнодушным.

– Но вы все же никогда не работали в казино?

– Нет, не работал, – признался юноша, скорчив гримаску. – Поэтому и нанял опытного управляющего казино, Хьюи Мартина, чтобы вел за меня дела, пока я не научусь этому сам.

– Понятно, – произнес легионер, мысленно взяв на заметку имя управляющего. – Продолжайте.

– Ну, как мне стало недавно известно, преступники, возможно, попытаются захватить мое казино сразу после его открытия, и я просто не знал, что делать. Здесь, на Лорелее, полиция, может, и здорово справляется с охраной туристов от мелких жуликов, но ни с чем подобным они не справятся! Тут как раз я увидел по голо, как вам удалось предотвратить вторжение инопланетян с помощью всего лишь горстки солдат, и подумал, что если вы смогли совершить такое, то уж, конечно, не позволите обыкновенным мошенникам захватить мое казино.

– Вот, стало быть, что это за назначение, – медленно произнес Шутт, упрямо не обращая внимания на Бикера, который теперь обмяк на стуле, скрестив на груди руки и прикрывая одной ладонью глаза. – Охранять ваше казино от банды преступников.

– Конечно. – Гюнтер широко улыбнулся. – По-моему, если ваши легионеры в форме будут стоять на видных местах, посетители почувствуют себя в большей безопасности, а эти мерзавцы дважды подумают, прежде чем попытаться прибегнуть к силе.

– Ладно... мне кое-что понадобится, Гюнтер, и я был бы вам признателен, если бы вы передали это мне сюда, на планету Хаскина, и как можно быстрее. Мне нужны планы и чертежи всех этажей здания отеля – особенно той его части, где размещается казино, – со схемами электропроводки и систем охраны. Еще я хочу видеть копии личных дел всех служащих, начиная с Хьюи Мартина, и... вы говорите, что еще не открылись?

– Ну, частично казино работает, но я провожу большую реконструкцию. Потом мы устроим грандиозное празднество в честь полного открытия казино.

– Мы не сможем оставить нашу теперешнюю службу до прибытия смены, – сказал Шутт почти про себя, – и потом еще время на переброску и... Гюнтер, вы не подождете с вашим праздничным открытием до нашего приезда? Устроите его потом через недельку.

– Я... думаю, это возможно. Зачем вам личные дела моих служащих?

– Скажем так – мне хочется иметь представление о том, кто стоит за нашими спинами, пока мы несем дежурство... О, и кстати, о служащих, вы позаботились о размещении моих солдат?

– Конечно. Я собирался поселить их в одной из маленьких гостиниц на Полосе.

– Отмените заказ. Я хочу, чтобы им отвели комнаты в «Верном шансе». Сто номеров и пентхаус.

– Но номера в «Верном шансе» идут по...

– Они вроде бы должны охранять ваш отель и казино, – язвительно заметил Шутт. – Но не смогут этого сделать, если будут находиться в другом месте, когда возникнут неприятности, не так ли?

– Я... вы правы. Ладно. Полагаю, что смогу выделить сотню номеров из тысячи. Это все?

Шутт кивнул:

– Пока да. Возможно, я скоро снова свяжусь с вами и попрошу еще о чем-нибудь, но для начала кое-что уже есть.

– Хорошо. Признаюсь вам, мистер Шутник, что буду спать гораздо спокойнее, зная, что вы уже взялись за дело.

Изображение юноши побледнело, и связь прервалась.

Несколько секунд Шутт и Бикер молча смотрели на то место, где он только что находился. Наконец командир прочистил горло.

– Каким это чудом такой наивный и невежественный мальчишка смог стать мультимиллионером?

– Не стоит ломать себе голову над очевидным, сэр, – тихо ответил Бикер. – Полагаю, что он получил наследство.

Шутт негодующе сморщил нос. Хотя он и занял стартовый капитал у своего отца, военно-промышленного магната, но уже давно вернул его обратно, с процентами, и считал свое состояние нажитым собственными усилиями. А поэтому проявлял мало снисходительности к тем, кто унаследовал свое богатство, и совсем уж не мог терпеть тех, кто по-дурацки обращался с доставшимися им деньгами, сколько бы их ни было.

– А, ладно, – вздохнул он, – люди бывают разные... наверное. По крайней мере теперь мы знаем, с чем столкнемся при выполнении этого задания.