Текст книги "Путь к рассвету"

И снова Морская Фея наклонилась низко к воде, Дюдермонт направил ее, влево, удаляясь от каравеллы и готовясь встретить заряды двух кораблей спереди. Высокий капитан улыбнулся, услышав звуки сражения на корабле позади него. Он был уверен в победе своей абордажной команды, хотя ее численность вдвое уступала числу оборонявшихся пиратов.

Темный эльф с пантерой переломят даже такой расклад.

Со своего места, Кэтти-бри продолжала стрелять, убивая каждым выстрелом стратегически расположенных лучников, а одна стрела, пройдя сквозь человека, убила еще и гоблина – пирата, сидевшего рядом с ним.

Затем молодая женщина отвернулась от каравеллы, чтобы направлять движение Морской Феи.

Дриззт бегал и катался, прыгал, делая путающие пиратов обороты, и всегда приземлялся со скимитрами направленными на самые слабые места противника. Под своими ботинками он носил связки сияющих мифриловых колец, прикрепленных к черному материалу и зачарованными на скорость. Дриззт забрал из у Дантрага Бэнре, известного мастера оружия. Дантраг использовал их как браслеты, ускоряющие руки, но Дриззт понял истинную силу этих предметов. Находясь на его лодыжках, они позволяли дроу носиться со скоростью дикого зайца.

Теперь он использовал их вкупе со своей невероятной ловкостью, путая пиратов, не позволяя им понять, где он находится в данный момент, и где он будет в следующий. Когда кто-либо из них промахивался и раскрывался, Дриззт пользовался моментом и сильно набрасывался на него, нанося удары скимитрами. В основном он двигался вперед, стремясь объединиться с Гвенвивар, своим боевым товарищем, знающим его лучше всех и дополнявшим каждое его движение.

Но он не добрался туда. Путь был почти чист, многие пираты лежали мертвыми, другие побросали оружие или выбросились за борт в полном отчаянии. Но один из них, самый опытный и устрашающий, личный друг Пиночета, не собирался сдаваться так быстро.

Он выбрался из каюты под передним мостиком, ему пришлось нагнуться из-за невысокой конструкции корабля, не позволявшей ему распрямиться во все десять футов своего роста. Он носил только безрукавный красный жилет и короткие брюки, которые едва прикрывали его зеленую чешуйчатую кожу. Его ломкие волосы цвета морских водорослей свисали вниз по широким плечам. Он не носил с собой никакого оружия, но его грязные когти и огромные зубы выглядели смертельно.

«Значит, слухи не врут, темный эльф», – сказал он булькающим голосом. «Ты вернулся в море».

«Я тебя не знаю», сказал Дриззт, остановившись на безопасном расстоянии от скрага. Он догадался, что это Карракус – морской тролль, о котором ему говорил Дюдермонт – но не был в этом уверен.

«Я тебя знаю!» – прорычал скраг. Он занес свои когтистые руки, намереваясь ударить Дриззта в голову.

Три быстрых шага увели Дриззта с пути монстра. Дроу опустился на колено и повернулся, нанося скимитрами удар крест накрест, расстояние между лезвиями едва достигало нескольких дюймов.

С большей ловкостью, чем мог бы ожидать Дриззт, его оппонент отвернулся и изогнулся, и подтянул волочащуюся ногу. Скимитры дроу едва коснулись монстра.

Скраг бросился на Дриззта, намереваясь похоронить его на месте, но дроу двигался слишком быстро для такой прямолинейной тактики. Он встал на ноги и двинулся влево, а когда скраг попался на уловку, Дриззт быстро вернулся вправо, пронесясь под летящей рукой монстра.

Твинкл проколол ребро, а другой клинок Дриззта нанес глубокий порез в бок скрага.

Эльф принял удар руки оппонента, которую тот запустил в него, зная, что едва стоящий скраг не мог вложить много силы в этот удар. Длинная и кожистая рука отскочила от плеча дроу, а затем от клинков парирующих удар, пока сам он поворачивался лицом к верзиле.

Теперь настала очередь ударить Дриззту. Его удар был быстр и молниеносен. Он вонзил Твинкл под локоть вытянутой руки скрага, нанося глубокую рану, а затем всадил великолепный клинок под кожу. Другой скимитр, направленный в грудь скрага скользнул по отчаянному блоку другой руки.

Потерявший равновесие монстр мог двигаться лишь одним способом. Дриззт знал, что он точно рассчитал путь, которым будет отступать скраг. Дроу покрепче сжал Твинкл, даже прижал рукоятку к плечу, чтобы крепко держать его. Скраг зарычал в агонии и отпрянул в сторону противоположенную направлению скверного укуса Твинкла. Отвратительная плоть шелушилась по руке скрага, от бицепса до запястья. Оторванный кусок упал на палубу с глухим, отвратительным стуком.

Его черные глаза были наполнены яростью и ненавистью. Скраг посмотрел на показавшеюся кость, на оторванный кусок тролльей плоти на палубе и на Дриззта который стоял, опустив перекрещенные скимитры.

«Будь ты проклят, Дриззт!» – прорычал пират.

«Опусти свое знамя», – приказал Дриззт.

«Ты думаешь, что победил?»

В ответ Дриззт посмотрел вниз на кусок мяса.

«Это заживет, глупый темный эльф!» – не сдавался пират.

Дриззт знал, что скраг говорил правду. Скраги были родственниками троллей, ужасных существ, известных своими способностями к регенерации. Мертвый разорванный тролль, мог собраться и ожить.

Если только …

Дриззт опять воспользовался врожденными способностями, этой небольшой магической силой присущей всем дроу, и мгновенье спустя корпус скрага был окутан лиловым пламенем. Это был лишь безобидный волшебный огонь, который темные эльфы использовали, чтобы выделять своих врагов. Он не мог жечь и не мог предотвратить процесс заживления у тролля.

Дриззт это понимал, но надеялся, что монстр не знал этого.

Суровые черты лица скрага приняли выражение ужаса. Он размахивал своей здоровой рукой, бил ей по ноге и по ребру, но упрямое лиловое пламя не тушилось.

«Опусти знамя и я освобожу тебя от огня, чтобы твои раны залечились», – предложил Дриззт.

Скраг бросил на дроу взгляд полный ненависти. Он сделал шаг вперед, но наткнулся на скимитры Дриззта. Он решил больше не испытывать на себе их укусы, особенно тогда, когда огонь мешал ему заживлять свои раны!

«Мы еще встретимся!» – пообещал скраг. Существо оглянулось вокруг и увидело десятки лиц – команду Дюдермонта и захваченных пиратов, смотрящих на него и не верящих в происходящее. Он провыл и понесся по палубе, сбивая всех на своем яростном пути. Пират прыгнул с борта в море – свой истинный дом, место, где он сможет залечить свои раны.

Но Дриззт двигался настолько быстро, что добрался до другого борта и смог нанести монстру еще один удар, прежде чем тот спрыгнул с борта. Дроу пришлось остановиться, он не мог дальше преследовать тролля, так как знал, что раны скрага очень быстро заживут в морской воде.

Он даже не успел выругаться, когда заметил стремительное движение сбоку. Мимо пронеслось что-то черное. Гвенвивар проскочила мимо Дриззта, перепрыгнула через борт и нырнула в море прямо за троллем.

Пантера исчезла под лазурной гладью, а резкие и грубые волны быстро спрятали любые указания на то, что туда нырнули скраг и пантера.

Некоторые из членов Морской Феи внимательно смотрели через борт, волнуясь за пантеру, которая стала им настоящим другом.

«Гвенвивар вне опасности», – напомнил им Дриззт, достав фигурку и держа ее так, чтобы все могли ее видеть. Худшее, что мог с ней сделал скраг, это отправить на Астральный План, где пантера исцелится и придет на следующий зов Дриззта. Но дроу все равно волновался, что пантере может быть больно.

Не считая скрипа древесины старой посудины, на палубе захваченной каравеллы воцарилась полная тишина.

Взрыв к югу заставил их повернуть голову туда и напрячь зрение, чтобы рассмотреть маленькие паруса далеко от них. Один из пиратских кораблей развернулся, а другой горел, пока Морская Фея кружилась вокруг него. Вспышка за вспышкой неслись серебряные стрелы из смотрового гнезда Морской Феи, пробивая корпус и мачты поврежденного, казалось беспомощного корабля.

Даже на таком расстоянии, люди на захваченной каравелле видели, как спускался пиратский флаг – опускали знамя, признавая поражение.

Это вызвало крики одобрения у всей абордажной команды, их прервали лишь звуки борьбы в воде сбоку от каравеллы. Они увидели зеленую чешую и черную шерсть мечущиеся в суматохе. Рука скрага выплыла из этой массы, и Дриззт достаточно разобрался в непонятной сцене, чтобы понять, что Гвенвивар забралась на спину скрагу. Ее передние лапы крепко сжимали плечи монстра, задние лапы бешено пинались, а мощные челюсти сжимали сзади шею сзади.

Пятно черной крови, смешанной оторванными кусками плоти и костей пирата, появилось в море. Очень скоро Гвенвивар затихла, держась сзади от дрейфующей, мертвой плоти пирата.

«Лучше выловить эту дрянь», – заметил кто-то из членов абордажной команды, – «а то мы тут вырастим целую команду вонючих троллей!»

На борту появились люди с крюками в руках, приступившие к унылому заданию очищения каркаса. Гвенвивар довольно легко забралась на каравеллу, перебравшись через борт. Затем пантера хорошенько встряхнулась, обрызгав водой всех стоящих рядом.

«Скраги не лечатся вне моря», – кто-то сказал Дриззту. «Мы выловим его и высушим, а затем сожжем чертово отродье!»

Дриззт кивнул. Абордажная команда хорошо знала свое дело. Они построили пиратов и наблюдали за ними, параллельно готовя каравеллу к плаванью обратно в Уотердип.

Дриззт взглянул на южный горизонт и увидел, возвращающуюся Морскую Фею, поврежденный корабль плыл за ней.

«Тридцать восемь и тридцать девять», – пробормотал Дриззт.

Гвенвивар слегка рыкнула в ответ и опять встряхнулась, обрызгав своего спутника – дроу.

Глава 2
Первый посланник

Казалось, Капитан Дюдермонт был не на своем месте, прогуливаясь по Портовой Улице, печально известной, грубой и беспорядочной, которая пролегала вдоль Гавани Уотердипа. Его прекрасно сшитая одежда идеально сидела на его высоком стройном теле, у него была идеальная осанка, а его волосы и бородка были аккуратно расчесаны. Все подлые морские псы вокруг него, проводившие свое свободное время на берегу, шатаясь, выходили из таверн, от них несло элем. Некоторые падали в грязь без сознанья. И лишь тот факт, что у них было нечего украсть, спасал их от множества воришек, болтающихся неподалеку.

Дюдермонт не обращал внимания на взгляды и не ставил себя выше этих морских псов. На самом деле, ничто в их жизни не привлекало благородного капитана – черта его характера, раздражавшая целые группы притворных дворян.

Дюдермонт покрепче затянул свой плащ у шеи, защищаясь от холодного ночного ветерка, дувшего со стороны гавани. Обычно, никто не ходил по Портовой Улице в одиночку, даже при свете дня, но Дюдермонт чувствовал себя в безопасности. На его боку висела украшенная шпага, и он хорошо умел ей пользоваться. Более того, через все стены и таверны прошел слух о том, что лорды Уотердипа, включая некоторых очень могущественных магов, способных найти и уничтожить любого мешающего им капитана и его команду в этом порту, предложили персональную защиту капитану Морской феи. Уотердип был гаванью Морской Феи, и Дюдермонт ни о чем не беспокоился, спускаясь по Портовой Улице. Поэтому, когда его окликнул морщинистый старик, стоявшей на краю аллеи, его скорее охватило любопытство, а не страх.

Дюдермонт осмотрелся, за исключением отзвуков многочисленных таверн, и скрипа на морском ветре старого дерева, на Портовой Улице не было ни звука.

«Твоя Ду-дор-монт-ээ, не так ли?» – мягко произнес он со свистом, сопровождающим каждый слог. Он очень широко улыбнулся, показав пару кривых зубов, торчащих из почерневших десен.

Дюдермонт остановился, тихо и терпеливо осмотрел старика, не торопясь отвечать на вопрос.

«Ес-сли да», – просвистел он, – «т-то у меня есть новость дл-ля тебя. Предупреждение от т-того, кого т-ты спра-ве-дли-во опасаешься».

Капитан встал ровно, и беспристрастно. Его лицо не выдало ни вопроса, из числа пронесшихся в его голове. Кого он должен опасаться? Старик, что, говорил о Пиночете? Это было вероятно, особенно, учитывая те две каравеллы, которые на этой неделе Морская Фея сопроводила в Гавань Уотердипа. Но мало у кого в Уотердипе была связь с пиратом, чье влияние распространялось намного южнее; южнее, чем Врата Бальдура, в проливах у Островов Муншае.

Но о ком еще мог говорить этот человек?

Все еще улыбаясь, старик жестом подозвал Дюдермонта к аллее. А так как капитан не двинулся, старик повернулся и шагнул к нему.

«Ты что, боишься старика Скарамунди?» – просвистел морской пес.

Дюдермонт понимал, что это могла быть лишь маскировка. Большинство величайших ассассинов Королевств прикидывались такими же беспомощными, как этот старик, лишь затем, чтобы всадить им в грудь кинжал.

Морской пес подошел к входу в аллею, и вышел посреди улицы, направившись к Дюдермонту.

Никакой маскировки, сказал себе Дюдермонт, этот образ был слишком полный, идеальный. К тому же он вспомнил, что раньше видел этого старика, он обычно сидел рядом с аллеей, скорей всего служившей ему домом.

Что дальше? Может там, в глубине аллеи засада?

«Ну, как хочешь», – просвистел старик, вскинув руку. Он тяжело оперся на свою трость и направился к аллее, ворча, – «Я лишь посланник, мне плевать получишь ли ты новость или нет!»

Дюдермонт оглянулся с опасением. Не увидев никого поблизости и не заметив следов засады, он двинулся к входу в аллею. Старик был в десяти коротких шагах от него, на краю отбрасываемой зданием справа тени. Он был едва заметен в тусклом свете. Он усмехнулся, кашлянул и сделал еще один шаг дальше. Держа руку на эфесе шпаги, Дюдермонт двинулся к нему, внимательно смотря под ноги. Аллея казалась достаточно пустынной.

«Достаточно далеко!» – сказал Дюдермонт, останавливая старика. «Если у тебя есть информация, то говори, говори немедленно».

«Некоторые вещи не надо произносить слишком громко», – ответил тот.

«Немедленно», – настоял Дюдермонт.

Старик широко улыбнулся и кашлянул, возможно, усмехнулся. Он сделал несколько шагов назад, остановившись на расстоянии не белее трех футов от Дюдермонта.

Как только слова слетели с губ Дюдермонта, старик схватил его за запястье. Дюдермонт, ничего не боясь, повернул руку, но тот упрямо держал его.

«Расскажи мне о темном эльфе», сказал старик и Дюдермонт вдруг понял, что у старого морского пса пропал его акцент.

«Кто ты?» – не сдавался Дюдермонт, и резко дернулся – бесполезно. И только после этого Дюдермонт понял, что у старика была сверхчеловеческая хватка. С таким же успехом можно было пытаться сдвинуть одного из знаменитых туманных гигантов, живших на рифах окружающих остров Делмарин, находящийся далеко к югу отсюда.

«Темный эльф», – повторил старик, и без видимых усилий затащил Дюдермонта в глубину аллеи.

Капитан потянулся за шпагой, и хотя старик быстро схватил его правую руку, он свободно мог драться левой. Этой рукой он неуклюже тащил изогнутое лезвие из ножен, и, когда шпага почти вылезла наружу, старик ударил Дюдермонта в лицо ладонью свободной руки. Оставшись в сознании, он выдернул лезвие и перебросил его в освободившуюся правую руку, а затем, сильно ударил приближающегося морского пса по ребрам.

Верная шпага глубоко вошла в его бок, но он даже не двинулся. Дюдермонт попытался заблокировать следующие два шлепка, но ему просто не хватило сил. Он пытался отводить удары шпагой, но старик отбил ее шлепком, выбив закрутившееся лезвие из рук, и продолжил избиение. Ладони прилетали со скоростью нападающей змеи, сильные удары в голову свалили Дюдермонта, и он бы упал, если бы старик быстро не схватил его за плечо. Дюдермонт взглянул мутными глазами на врага. Смятение нашло на его суровые черты лица, когда лицо его врага начало таять и изменятся.

«Темный эльф?» – он, оно снова спросило, и Дюдермонт едва расслышал голос, свой голос, он был сильно ошарашен видом собственного лица, смотревшего на него.

* * *

«Он должен был уже прийти», – заметила Кэтти-бри, опираясь на стойку бара.

Она теряла терпенье, понял Дриззт, и не потому, что Дюдермонт опаздывал – Капитан часто задерживался то по одному, то по другому делу в городе – а потому, что матрос с другой стороны от нее, невысокий коренастый мужчина с густой бородой и кудрявыми волосами цвета вороньих перьев все время врезался в нее. Он каждый раз извинялся, глядя через плечо, чтобы увидеть часто моргающую и всегда улыбающуюся девушку.

Дриззт повернулся так, чтобы его спина опиралась на высокую стойку бара. «Руки Русалки» почти пустовал в этот вечер. Погода была хорошая, и большинство рыболовецких и торговых судов все еще были в море. Но все же, это место было громким и шумным, наполненное матросами, облегчавшими месяцы скуки выпивкой, компанией, стычками и даже кулачными боями.

«Робиллард», – прошептал Дриззт, и Кэтти-бри повернулась, проследовав за взглядом дроу до мага, пробиравшегося к ним сквозь толпу.

«Добрый вечер», – без энтузиазма сказал маг. Он не смотрел на друзей, когда говорил, и не стал ждать, пока к нему подойдет бармен. Он просто пошевелил пальцами, и бутылка со стаканом прилетели к нему магическим путем. Бармен начал было протестовать, но, когда у него в руке появилась пара медных монет, он пренебрежительно покачал головой, никогда особо не забивая себе голову магом Морской Феи и его высокомерными выходками, и отошел.

«Где Дюдермонт?» – спросил Робиллард. «Не сомневаюсь, что растрачивает мою зарплату».

Дриззт и Кэтти-бри обменялись недоверчивыми улыбками. Робиллард был одним из самых холодных и язвительных людей из всех, кого они знали. Он был ворчливее даже генерала Дагны, сурового дварфа, командовавшего войсками Бруенора в Мифрил Холле.

«Не сомневаюсь», ответил Дриззт. Робиллард повернулся наградить его злым, обвиняющим взглядом.

«Наверняка нас все время обворовывает именно Дюдермонт», – добавила Кэтти-бри. «Он любит лучших дамочек и лучшее вино, и свободно тратит не принадлежащее ему».

Ворчание соскочило с тонких губ Робилларда, он оттолкнулся от стойки и пошел прочь.

«Интересно было бы послушать его историю», – заметила Кэтти-бри.

Дриззт кивнул, соглашаясь с ней, сконцентрировав свой взгляд на уходящем маге. Робиллард был странным типом, и дроу решил, что что-то ужасное наверняка случилось с ним в прошлом. Возможно, он кого-то ненамеренно убил или был отвергнут своей любимой. Возможно, он видел слишком много колдовства, и видел то, что было не предназначено для человеческого глаза.

Простая речь Кэтти-бри зажгла внезапный интерес у Дриззта До’Урдена. Что вызывало его вечную скуку и злость?

«Где Дюдермонт?» – прилетел сбоку вопрос, вырвавший Дриззта из транса. Он повернулся и увидел Уэйллана Миканти, парнишку двадцати лет отроду, с волосами песочного цвета, глазами цвета корицы и большими ямочками на лице. Казалось, что он никогда не переставал улыбаться. Он был самым молодым членом команды Морской Феи, моложе даже Кэтти-бри, но нацеливал баллисту он метко. Выстрелы Уэйллана уже становились легендарными, и если он проживет достаточно долго, то заработает нехилую репутацию вдоль Побережья Мечей. Однажды Уэйллан Миканти запустил огромный болт в окно каюты капитана пиратов с расстояния в четыреста ярдов и насадил его на болт, как на вертел, когда тот готовил шпагу. Тяжелое копье пробило по инерции закрытую дверь каюты насажанного на копье капитана пиратов и вывалилось на палубу. Пиратский корабль сразу же опустил знамя, захват закончился до начала сражения.

«Мы ждем его», – ответил Дриззт. Его настроение значительно улучшилось просто при виде сияющего молодого моряка. Дриззт не мог не замечать, как сильно этот молодчик отличался от Робилларда, который скорей всего был самым старым членом команды, не считая Дриззта.

Уэйллан кивнул. «Он должен был быть уже быть здесь», заметил он, зевая, но острый слух дроу разобрал все его слова.

«Ты ждешь его?» – быстро спросил Дриззт.

«Мне нужно поговорить с ним», признался Уэйллан, – «о возможном увеличении зарплаты». Молодой человек покраснел и наклонился к Дриззту, чтобы не услышала Кэтти-бри. «Подружка», – объяснил он.

Дриззт улыбнулся еще шире. «Капитан задерживается», – сказал он. «Я уверен, что ждать осталось недолго».

«Он был в десятке домов впереди меня, когда я видел его в последний раз», сказал Уэйллан. «Рядом с Туманным Раем, и шел в эту сторону. Я думал, что он придет раньше меня».

Дриззт впервые слегка заволновался. «Сколько времени прошло с того момента?»

Уэйллан пожал плечам. «Я здесь с момента последней драки».

Дриззт повернулся и оперся об стойку. Они с Кэтти-бри обменялся озабоченными взглядами, ведь с момента последних двух стычек, прошло много времени. Мало что могло заинтересовать капитана на отрезке между Руками Русалки и местом, о котором сказал Уэйллан, и уж точно ничто не могло отвлечь его на такое долгое время.

Дриззт вздохнул и глотнул воды, которую он пил. Он посмотрел на Робилларда, теперь сидящего одного, хотя рядом со столиком, занятым четырьмя матросами Морской Феи, стоял еще один с незанятыми стульями. Дриззт не волновался слишком сильно. Возможно, Дюдермонт вспомнил о каком-то деле, или решил вообще не приходить сегодня в Руки Русалки. Но все же, Портовая улица была опасным местом и шестое чувство рэйнджера-дроу и инстинкт воина, подсказывали ему быть на чеку.

* * *

Почти потерявший сознание Дюдермонт не знал, сколько продолжалось избиение. Он лишь чувствовал, что сейчас лежит на холодной земле. Создание, чем бы оно ни было, перенявшее его точный облик, даже одежду и оружие, сидело у него на спине. Физическая пытка уже не была столь сильной, но хуже было то, что капитан чувствовал, как существо сканировало его мозг, получая знания, которые оно без сомнения использует против его друзей.

Ты вкуснее, услышал в своих мыслях Дюдермонт,Лучше, чем старый Скарамунди.

Несмотря на нереальность всего происходящего и отсутствия всяких ощущений, Дюдермонт почувствовал, как его желудок стало выворачивать. Он полагал что знал, в том отдаленном уголке сознания, что за монстр пришел к нему. Доппельгангеры не часто встречались в Королевствах, но те немногие, что выдали себя, натворили достаточно, чтобы обеспечить подпорченную репутацию своей расе.

Дюдермонт почувствовал, как его подняли с земли. Хватка существа была настолько крепкой, что капитан почувствовал себя невесомым, просто всплывающим на ноги. Его развернуло лицом к твари, лицом к себе, и он решил, что его вот-вот сожрут.

«Не сейчас», – ответило существо на его молчаливые страхи. «Мне нужны твои мысли, добрый капитан Дюдермонт. Мне нужно знать достаточно о тебе и твоем корабле, чтобы выплыть из Уотердипской Гавани далеко на юго-запад. На остров, который мало кто знает, но о котором много говорят».

Улыбка твари была мучительна, и Дюдермонт полностью сфокусировал сознание на ней, как вдруг голова монстра резко дернулась вперед, ударив его в лицо, заставив потерять сознание. Некоторое время спустя – он не знал, сколько секунд прошло – Дюдермонт снова почувствовал щекой холодную землю. Его руки были крепко связанны за спиной, лодыжки стянуты похожим образом, а во рту был крепкий кляп. Ему удалось повернуть голову настолько, чтобы увидеть как существо, сохранившее его облик, отгибало тяжелые железные ворота.

Дюдермонт не мог поверить в силу твари, когда она подняла эту массу металла, закрывавшую канализацию и весившую почти пятьсот фунтов. Существо небрежно прислонило ее к стене здания, затем повернулось, схватило Дюдермонта и потащило его к люку, бросив его туда не церемонясь.

Вонь была ужаснее, чем капитан мог бы ожидать даже от канализации. Он понял, откуда она взялась, когда смог немного приподняться, чтобы вытащить лицо из помоев.

Скарамунди, а это наверняка был Скарамунди, лежал рядом с ним в засохшей крови. Больше половины его корпуса было оторвано, съедено существом. Дюдермонт подскочил, когда крышка люка вернулась на место, а потом он лежал спокойно, до смерти напуганный и беспомощный, зная, что скоро разделит ту же мрачную судьбу.