Текст книги "Судьба Шута"

– Извини, Олух. Ты прав. Хватать плохо. А теперь расскажи мне про большую синюю ящерицу, которая тебе приснилась.

Принц ласково улыбнулся Олуху, однако тема разговора сменилась слишком быстро для понимания бедняги, и он лишь покачал большой головой и отвернулся. Сложив толстые руки на груди, дурачок сердито буркнул:

– Не-а.

– Пожалуйста, Олух, – начал Дьютифул, но его перебил Чейд:

– Разве это не может подождать, Дьютифул? До отплытия осталось не так много времени, а нам нужно еще многому научиться, если мы намерены создать круг магов Силы.

Я прекрасно понимал беспокойство старика и сам разделял его тревогу. Может случиться так, что именно от нашего владения Силой будет зависеть успешное завершение путешествия. Никто из нас не рассчитывал на то, что принц на самом деле прикончит какого-то спящего подо льдом дракона. В действительности при помощи Силы мы с Чейдом надеялись узнать побольше из жизни островов, чтобы облегчить Дьютифулу переговоры, посвященные его бракосочетанию.

– Нет, это важно, Чейд, думаю, что важно. Может быть. Потому что ночью мне тоже приснилась большая синяя ящерица. На самом деле это был дракон.

Пока мы обдумывали его слова, в комнате царило напряженное молчание. Затем Чейд неуверенно проговорил:

– Ну, нас не должно удивлять, что вы с Олухом можете видеть один и тот же сон. В течение дня вы так часто связываетесь друг с другом при помощи Силы, почему же этого не может произойти ночью?

– Мне кажется, что я не спал, когда это случилось. Я попытался отправиться путешествовать на крыльях Силы. Фи… то есть Том говорит, что ему легче погрузиться в нужное состояние, когда он дремлет. Вот я и лежал в кровати, пытался погрузиться в сон, но не слишком глубоко, и одновременно использовать Силу. И тогда я почувствовал…

– Что? – нетерпеливо спросил Чейд.

– Я почувствовал, что он на меня смотрит. Большими серебристыми глазами.

– Олух тебе ответил.

– Да, – подтвердил принц.

У меня упало сердце.

– Я не понимаю, – раздраженно сказал Чейд. – Давай с самого начала и расскажи все, как полагается. – Он обращался к принцу.

Я прекрасно понял, почему так сильно разозлился Чейд. Во-первых, когда они в очередной раз попытались выполнить упражнение, Дьютифул и Олух добились какого-то успеха, а сам Чейд потерпел поражение. А во-вторых, упоминание о драконе. В последнее время о драконах стали слишком часто говорить: замерзший дракон, которого Дьютифул должен извлечь из-подо льда и обезглавить; драконы, о которых рассказали послы Удачного (и которые якобы по первому зову помогают торговцам Удачного), а теперь какой-то дракон влез без спросу в их занятия Силой. Мы слишком мало знали об этих существах. Но не могли отмахнуться от них, объявив выдумкой или сказками, ведь мы еще не забыли о каменных драконах, прибывших на защиту Шести Герцогств шестнадцать лет назад. И тем не менее нам почти ничего не было известно ни про одного из них.

– А рассказывать почти что нечего, – ответил Дьютифул. Но потом сделал глубокий вдох и начал докладывать так, как учил нас обоих Чейд: – Я ушел в свои покои, как будто собирался лечь спать. Я лежал в своей кровати. В камине догорал огонь, и я наблюдал за ним, стараясь настроить свое сознание таким образом, чтобы, с одной стороны, задремать, а с другой – иметь возможность выйти на дорогу Силы. Я дважды проваливался в сон. Но всякий раз заставлял себя проснуться и предпринимал новые попытки выполнить упражнение. На третий раз я решил проделать все в обратном порядке. Я выпустил на свободу свою Силу, приготовился, а потом попробовал погрузиться в сон. – Он откашлялся и посмотрел на нас. – И тут я почувствовал нечто большое. Очень большое. – Он взглянул на меня. – Как в тот раз, на острове Иных.

Олух слушал его, приоткрыв рот, в его маленьких глазках застыло задумчивое выражение.

– Большая, жирная, синяя ящерица, – вставил он.

– Нет, Олух, – мягко проговорил Дьютифул. – Сначала нет. В первое мгновение я почувствовал какое-то могущественное…

присутствие. Мне ужасно хотелось приблизиться, однако я боялся идти ему навстречу. И вовсе не потому, что от него исходило ощущение угрозы. Как раз наоборот, это существо представлялось мне… невероятно кротким. Мирным и безопасным. Я боялся к нему прикоснуться из страха… что не захочу вернуться назад. Казалось, это конец чего-то. Край или место, где начинается что-то другое. Нет… нечто, живущее там, где начинается что-то другое. – Принц замолчал.

– Я не понимаю. Объясни по-другому, – потребовал Чейд.

– По-другому не получится, – вмешался я спокойно. – Я знаю это существо или чувство… и место, о котором говорит принц. Пару раз я тоже сталкивался с этими созданиями. Однажды одно из них нам помогло. Но у меня тогда возникло ощущение, что оно – исключение. Возможно, другой из них поглотил бы нас и даже ничего не заметил бы. Это очень притягательная сила, Чейд. Теплая и располагающая, нежная, как материнская любовь.

Принц слегка нахмурился и покачал головой.

– Это существо было сильным и мудрым, и оно обещало защиту. Как отец, – сказал Дьютифул.

Я заставил себя промолчать. Я уже давно понял, что эти создания предлагают нам то, чего мы хотим больше всего на свете. Моя мать отказалась от меня, когда я был совсем маленьким. Дьютифул никогда не знал отца. Подобные вещи делают человека очень уязвимым.

– Почему ты не говорил об этом раньше? – сердито спросил Чейд.

И правда, почему? Потому что та встреча была слишком личным переживанием, которое я не хотел ни с кем делить.

– Потому что ты сказал бы мне то, что сказал принцу: «Говори понятно». Я не в состоянии объяснить случившееся. Возможно, это всего лишь мои раздумья, попытка осмыслить пережитое. Очень похоже на пересказ сна, когда из разрозненных обрывков, бросающих вызов логике, человек старается выстроить относительно разумную историю.

Чейд не стал спорить, но вид у него был недовольный. Я решил попытаться поговорить о фактах, мыслях и впечатлениях позже.

– Я хочу рассказать про большую ящерицу, – сердито заявил Олух, ни к кому в отдельности не обращаясь.

За время общения с нами он сильно изменился, теперь ему нравилось, когда все взгляды обращены к нему. Вероятно, он решил, что принц отнял у него его толику нашего интереса.

– Валяй, Олух. Расскажи, что тебе приснилось, а потом я доложу о своем сне. – Принц предоставил Олуху то, чего он так хотел, – наше внимание.

Чейд откинулся на спинку кресла и демонстративно вздохнул. Я посмотрел на Олуха, и лицо дурачка просветлело. Он встряхнулся, словно щенок, которого погладили, задумчиво прищурился, а затем, изо всех сил стараясь вести себя так, как вели себя мы с Дьютифулом, когда отчитывались перед Чейдом, начал свой рассказ:

– Вчера вечером я пошел спать. У меня было мое красное одеяло. Затем Олух почти уснул, он ушел в музыку. А потом понял, что пришел Дьютифул. Иногда Олух следует за ним в его сны. Ему снится много хороших снов, про девушек…

Олух умолк и задумчиво засопел.

У принца сделался смущенный вид, но нам с Чейдом удалось сохранить на лицах отстраненную заинтересованность.

Неожиданно Олух заговорил снова:

– А потом я подумал: где он? Может, это игра такая? И он прячется от Олуха. А я должен его найти. Вот я и стал искать. Олух очень маленький, а музыка окружает его со всех сторон. Как будто прячешься за занавеской. А потом я выглядываю, чуть-чуть, совсем на миг. И вижу большую жирную ящерицу, синюю, как моя рубашка, только она блестящая делается, когда шевелится, будто ножи на кухне. И она говорит: «Выходи, выходи. Давай поиграем». Но принц говорит: «Ш-ш-ш, нет, не выходи», – вот я и не выхожу. И тогда она разозлилась и начала расти. Ее глаза стали такими блестящими и круглыми, очень похожими на то блюдце, что я разбил. И вот Олух подумал: «Она же во сне. Я туда не пойду». И я сделал музыку громче и проснулся. Никакой ящерицы не было, а мое красное одеяло лежало на полу.

Тяжело вздохнув, он закончил свое повествование и уставился на нас во все глаза. Я вдруг обнаружил, что пытаюсь тихонечко толкать Чейда Силой. Он взглянул на меня, но решил сделать вид, что ничего особенного не произошло, а я испытал невероятную гордость за старика, когда он сказал:

– Отличный доклад, Олух. Здесь есть над чем подумать. Давай теперь выслушаем принца, а потом я решу, есть ли у меня к тебе вопросы.

Олух гордо выпрямился и так выпятил грудь, что рубашка натянулась на круглом животе. Язык торчал из ухмыляющегося по-лягушачьи рта, но глаза сияли, когда он переводил взгляд с меня на Дьютифула, чтобы проверить, оценили ли мы его выступление и слова Чейда. Мне стало интересно, когда мнение Чейда стало иметь для Олуха такое значение, но почти сразу же сообразил, что в этом он тоже подражает принцу.

Дьютифул проявил мудрость, позволив Олуху насладиться своим триумфом и нашим вниманием, и только потом заговорил:

– Олух рассказал вам большую часть истории, я хочу лишь кое-что уточнить. Я говорил о могущественном присутствии. Я… нет, я не наблюдал… я переживал ее… или его… И меня постепенно, очень медленно притягивало к нему. Было совсем не страшно. Я знал, что это опасно, но меня не беспокоило, что оно может поглотить меня навечно. Просто такие мелочи не имели значения. Затем присутствие начало медленно таять, и мне захотелось последовать за ним. Но тут я почувствовал, что за мной кто-то наблюдает. И это другое присутствие было совсем не таким мирным и добрым. Мне показалось, что, пока я наблюдал за первым существом, второе сумело незаметно ко мне подобраться.

Я огляделся по сторонам и обнаружил, что стою на берегу реки с молочно-белой водой, на крошечном глинистом пляже. За спиной у меня высился густой лес с могучими деревьями. Они были выше самой высокой башни и заслоняли своими стволами дневной свет. Сначала я больше ничего, кроме них, не заметил. Но через несколько мгновений разглядел очень маленькое существо, похожее на ящерицу, только более пухлое.

Оно сидело на широком листе какого-то дерева и смотрело на меня. Как только я его увидел, оно начало расти. Или, может быть, я стал уменьшаться. Не знаю. Лес тоже стал больше, а потом животное спустилось на берег, и оказалось, что передо мной драконица. Серебристо-синяя, огромная и прекрасная. И она заговорила со мной, она сказала: «Итак, ты меня увидел. Ладно, мне все равно. А вот тебе нет. Ты принадлежишь ему. Расскажи, что ты знаешь про черного дракона?» И тут начинается самое странное. Я вдруг понял, что не нахожу себя. Как будто я слишком внимательно смотрел на нее и забыл о собственном существовании. А потом я решил, что буду стоять за деревом, и так и оказалось.

– На Силу совсем не похоже, – раздраженно перебил его Чейд. – Смахивает на самый обычный сон.

– Именно. И потому я постарался забыть о нем, когда проснулся. Я знал, что мне удалось на очень короткое время погрузиться в Силу, но я решил, что потом заснул и все остальное мне привиделось. Так вот, в этом сне со мной рядом вдруг оказался Олух. Я не знал, видел ли он драконицу, поэтому связался с ним и велел ему соблюдать осторожность и спрятаться от нее.

Мы спрятались, – продолжал Дьютифул, – и она ужасно рассердилась. Думаю, она знала, что мы где-то здесь и что мы прячемся. А потом неожиданно Олух исчез. Я так удивился, что открыл глаза. – Принц пожал плечами. – Я был в своей спальне. Ну я и решил, что мне привиделся очень яркий сон.

– Вполне возможно, что так и было и вы с Олухом его разделили, – заявил Чейд. – Полагаю, мы можем оставить эту тему и заняться делом.

– А я так не считаю, – вмешался я.

То, как спокойно Чейд произнес свою речь и отмахнулся от истории Дьютифула, подсказало мне, что старик пытается замять разговор, но я был готов пожертвовать частью собственных тайн в обмен на его.

– Мне представляется, что драконица самая настоящая. Более того, думаю, мы уже слышали о ней. Это Тинталья, драконица Удачного. Та самая, о которой рассказал юноша в маске.

– Сельден Вестрит, – едва слышно произнес его имя Дьютифул. – Значит, драконы наделены Силой? И почему она спрашивала, что мы знаем про черного дракона? Неужели она имела в виду Айсфира?

– Почти наверняка. Но это единственный из твоих вопросов, на который я могу ответить. – Не слишком охотно я повернулся к Чейду и увидел, что он хмурится. – Она проникала и в мои сны. И тоже требовала рассказать, что я знаю про черного дракона и остров. Скорее всего, она слышала про предстоящее нам путешествие от послов Удачного, которые предлагали нам принять участие в их войне с Калсидой. Но мне кажется, ей известно только то, что знают они. Иными словами, что дракон оказался пойман в ледяную ловушку и что Дьютифул должен его убить.

Чейд издал звук, похожий на рычание.

– В таком случае она должна знать и название острова. Аслевджал. Узнать, где он находится, для нее вопрос времени. Торговцы Удачного этим и славятся: своим умением добывать товар. Если им потребуется карта, на которой указан путь до Аслевджала, они ее получат.

Я развел руки в стороны, демонстрируя спокойствие, которого не чувствовал.

– Тут мы бессильны, Чейд. Нам остается только ждать, что из этого выйдет, и потом разбираться с последствиями.

Чейд отодвинул кресло.

– Я мог бы лучше справиться с последствиями, если бы знал, чего ждать, – проговорил он излишне громко. Потом подошел к окну, взглянул на море, но уже в следующее мгновение сердито посмотрел на меня через плечо. – Чего еще ты мне не рассказал?

Если бы мы были с ним одни, возможно, я поведал бы ему, что дракон угрожал Неттл, а также о том, как она его прогнала. Но мне не хотелось говорить о своей дочери в присутствии Дьютифула, и потому я молча покачал головой. Чейд снова отвернулся к окну и стал смотреть на море.

– Значит, возможно, нам придется иметь дело с еще одним врагом – кроме холода и льда Аслевджала. Ну, может быть, хотя бы скажешь, насколько она большая, эта драконица? Она очень сильная?

– Понятия не имею. Я видел ее только во сне, и во сне она постоянно менялась в размерах. Не думаю, что мы можем доверять тому, что она открыла нам во сне.

– О, исключительно полезные сведения, – мрачно проворчал Чейд, вернувшись к столу и плюхнувшись в свое кресло. – А ты почувствовал присутствие драконицы сегодня ночью? – неожиданно спросил он меня.

– Нет, не почувствовал.

– Но ты же отправился путешествовать при помощи Силы.

– Путешествие получилось очень коротким.

Я навестил Неттл, но не собирался обсуждать свой разговор с ней здесь. Чейд будто не заметил, что я не хочу говорить на эту тему.

– Несмотря на все мои усилия, у меня ничего не получилось. – В его голосе звучала детская обида.

Я встретился с ним глазами и увидел в них не просто огорчение, а самое настоящее страдание. Он смотрел на меня так, словно я скрыл от него какую-то потрясающую тайну или не взял в путешествие, полное приключений.

– Чейд. Это со временем придет. Иногда мне кажется, что ты слишком сильно стараешься.

Я произносил слова, в которые сам не до конца верил, но не мог заставить себя сказать то, что втайне подозревал: Чейд начал заниматься Силой слишком поздно и ему не суждено освоить магию, от которой его отлучили много лет назад.

– Ты это постоянно повторяешь, – жалобно проговорил он.

Я не нашелся что ответить.

Оставшееся от урока время мы посвятили упражнениям, вычитанным в древних рукописях, однако не добились особого успеха. Чейд был так расстроен, что вообще ничего не мог сделать. Соединив с нами руки, он получал сообщения, которые я ему посылал, но, когда мы расходились по разным углам комнаты, мне не удавалось до него дотянуться, а ему – проникнуть в сознание Дьютифула и Олуха. Растущее разочарование Чейда действовало на всех, и, когда Дьютифул и Олух отправились по своим делам, я подвел неутешительный итог: мы не только не продвинулись ни на шаг, но даже не смогли повторить то, что у нас получилось накануне.

– Прошел еще один день, а мы даже близко не подошли к созданию круга Силы, – с горечью в голосе заметил Чейд, когда мы остались вдвоем в комнате.

Он подошел к шкафчику и налил себе бренди. Когда он вопросительно взглянул на меня, я покачал головой.

– Нет, спасибо. Я еще не завтракал.

– Я тоже.

– Чейд, ты выглядишь очень усталым. Думаю, пара часов сна и хороший отдых полезнее бренди.

– Найди в моем дневном расписании два свободных часа – и я с удовольствием посплю, – без особого пыла заявил он. Потом, не выпуская бокала из рук, подошел к окну и стал смотреть на воду. – У меня такое ощущение, будто меня обложили со всех сторон, Фитц. Нам необходим союз с Внешними островами. Из-за войны между Калсидой и Удачным практически прекратилась всякая торговля с югом. Если Калсида победит, что вполне возможно, она выступит против нас. Мы должны объединиться с Внешними островами, прежде чем это сделают калсидийцы. Однако меня беспокоят не только приготовления к нашему путешествию. Я должен столько всего сделать, чтобы без меня жизнь в Оленьем замке продолжала идти своим чередом. – Он сделал глоток и добавил: – Мы отправляемся на Аслевджал через двенадцать дней. А мне не хватило бы и шести недель, чтобы как следует подготовиться к отъезду.

Я прекрасно понимал, что он имеет в виду вовсе не запасы провизии, налоги и подготовку стражи. За это отвечали другие, и они докладывали о своих успехах королеве. Чейда беспокоила его собственная шпионская сеть. Никто не знал наверняка, как долго продлится наша дипломатическая миссия на Внешние острова; и уж никому не было известно, сколько времени займет путешествие принца на Аслевджал. Я по-прежнему надеялся, что «убийство дракона» – это какой-то диковинный ритуал, принятый на Внешних островах, однако Чейд считал, что подо льдом действительно покоится тело дракона и Дьютифулу придется вытащить его – по крайней мере, частично, – чтобы отрубить ему голову и публично преподнести нарческе.

– Не сомневаюсь, что твой ученик прекрасно справится со всеми делами, пока тебя не будет в замке.

Я старался говорить так, чтобы меня не выдал голос. Я ни разу не оспорил выбор Чейда, но по-прежнему не был готов доверять леди Розмари в роли придворной дамы и тем более – в роли профессионального убийцы.

Когда Розмари была совсем малышкой, она стала орудием в руках Регала, и он самым безжалостным образом использовал ее против нас. Впрочем, я решил, что сейчас не самое подходящее время, чтобы открыть Чейду, что мне известно, кого он взял к себе в обучение. Он и без того был не в самой лучшей форме.

Чейд раздраженно покачал головой.

– Некоторые мои люди доверяют только мне и не станут докладывать о своих делах никому другому. А главное, половина моего успеха заключена в том, что я знаю, когда следует задавать дополнительные вопросы и на какие слухи обратить внимание. Нет, Фитц, я должен смириться с тем, что хотя мой ученик и попытается меня заменить, но по возвращении мне придется столкнуться с нехваткой сведений.

– Ты ведь уже однажды уезжал из Оленьего замка, во время войны красных кораблей. Ты же как-то организовал свои дела.

– Ну, тогда все было иначе. Я следовал за угрозой, в самое сердце интриг. Сейчас мне тоже предстоит присутствовать на очень важных переговорах, однако и в Оленьем замке происходят события, требующие пристального внимания.

– Полукровки, – проговорил я.

– Совершенно верно. Среди прочего. Их я опасаюсь больше всего, несмотря на то что в последнее время они ведут себя тихо.

Я понял, что он имел в виду. Именно то, что Полукровки затаились, и внушало самые серьезные опасения. Я убил их предводителя, но не сомневался, что на место Лодвайна придет кто-нибудь другой. Нам удалось завоевать доверие мирных людей, наделенных Даром, и они согласились с нами сотрудничать. Возможно, это потепление вызвало ненависть и ярость Полукровок. Мы считали, что, добившись оправдания для Одаренных, мы выбьем опору из-под ног Полукровок. Если сама королева Видящих признала Одаренных полноправными гражданами, более того, если она призвала их открыто практиковать свою магию, у заговорщиков не останется оснований посягать на престол Видящих. Мы на это рассчитывали и, похоже, оказались правы.

Но если мы ошиблись, Полукровки выступят против принца и попытаются опорочить Дьютифула перед глазами его собственных придворных, открыв всеми миру, что он тоже Одарен. Королевский указ, в котором говорится, что Звериная магия больше не должна считаться преступлением, вряд ли сможет победить вековые предрассудки и недоверие. Мы полагали, что справиться с этим помогут Одаренные, принятые при дворе. Разумеется, не мальчишки вроде Свифта, а такие люди, как Уэб.

Чейд продолжал смотреть на воду, и в глазах у него застыла тревога.

Мне не хотелось произносить эти слова, но не удалось удержаться.

– Я могу чем-нибудь помочь?

Он повернулся и посмотрел на меня.

– Ты правда этого хочешь?

Тон, которым он задал свой вопрос, прозвучал для меня как предупреждение.

– Думаю, да. А почему ты спрашиваешь? О чем ты собираешься меня попросить?

– Позволь мне послать за Неттл. Тебе нет необходимости признавать, что она твоя дочь. Просто разреши мне еще раз поговорить с Барричем, чтобы он отпустил ее ко двору, где она сможет учиться владению Силой. Думаю, в его сердце еще осталась верность Видящим и, если я ему скажу, что Неттл нужна принцу, он не станет возражать. Да и Свифту будет легче, если его сестра окажется рядом.

– Чейд. – Я покачал головой. – Попроси меня о чем-нибудь другом. Оставь мое дитя в покое.

Он тряхнул головой и промолчал. Я еще немного постоял около него, а потом понял, что своим молчанием мой старый наставник меня отпускает. Я оставил его у окна, он стоял и смотрел на северо-восток, в сторону Внешних островов.