Текст книги "Власть мошенников"

Роджер Макбрайд Аллен
ВЛАСТЬ МОШЕННИКОВ

Посвящается маме, которая поделилась своей любовью, научила меня уверенности в себе и дала лучшее в мире второе имя.

1

На борту КЛП «Венера»

Корабль источал зловоние. Люсиль Колдер изнемогала от него.

Вентиляционная система «Венеры», которая испортилась через два дня после захвата, теперь работала на грани издыхания. Система была повреждена при попытке курсантов службы разведки вновь отвоевать корабль. Конечно, курсанты потерпели фиаско. Они были вооружены лишь несколькими револьверами, которые не успели найти и отобрать, а гардианы контролировали весь корабль, имели тяжелое вооружение – и все преимущества. Попытка курсантов завершилась плачевно: гардианы убили еще нескольких из них, отобрали все оружие, выбросили в космос трупы, а уцелевших курсантов заперли в каютах. Этим все и кончилось.

Но гардианы имели глупость воспользоваться мощным оружием внутри корабля, в окружении необходимой для жизнеобеспечения техники. И теперь, через двадцать один день после захвата, воздушные насосы лишь визжали и содрогались, перестав издавать привычный ровный гул. Роботы-уборщики тоже пострадали, и вскоре по кораблю распространилась вонь немытых тел, страха и сгоревших механизмов. Всех пассажиров изводила головная боль – это означало, что уровень углекислого газа в воздухе продолжает расти. И у воды появился затхлый запах. Несколько уцелевших членов экипажа «Венеры» могли бы наладить поврежденные системы, но их держали взаперти, по двое в каждой каюте – как и остальных пленников. А сами гардианы либо не умели ремонтировать технику, либо не обращали внимания на неудобства.

Гардианы говорили по-английски. Курсантам удалось увидеть лишь белых гардианов-мужчин, и этим исчерпывались сведения о них. Когда-то давно неизвестным образом гардианы улетели к неизведанным звездам, обосновались на одной из планет и стали пропавшими без вести для остального человечества. Это предположение, по крайней мере, было не лишено смысла. Сами гардианы предпочитали ничего не объяснять.

Лейтенант Королевского флота Австралии Люсиль Колдер сидела взаперти в своей каюте, но она была достаточно опытным пилотом, чтобы чувствовать, как неумело гардианы управляют «Венерой». Люсиль знала, сколько топлива осталось в резервуарах корабля. Последние три недели она старательно отмечала, сколько раз гардианы набирают скорость, и приблизительно оценивала, каких значений при этом достигает перегрузка. Благодаря этим наблюдениям Люсиль примерно представляла себе, сколько топлива расходуют попусту эти варвары-неумехи, без конца исправляя собственные ошибки.

Неумелое пилотирование еще не убило их – топлива на «Венере» пока хватало с избытком. С другой стороны, загрязнение воздуха и воды могло вскоре прикончить и пленников и тюремщиков. Чтобы сохранить жизнь и тем и другим, «Венере» требовалось поскорее долететь хоть куда-нибудь.

Но Люсиль и оставшиеся в живых курсанты понятия не имели, куда движется «Венера». Экраны во всех каютах были отключены, звезд, по которым можно было определить примерное местонахождение, пленники не видели, к тому же нельзя было с уверенностью утверждать, находится ли корабль по-прежнему в реальном космосе или уже не раз переходил в режим С2. Люсиль ничего не знала, ничего не могла поделать и ничего не видела. Это раздражало ее.

Люсиль взглянула на свою соседку по каюте, Синтию Ву. Синтия была лейтенантом сил обороны Верхнего Сингапура – подразделения, которое занималось лишь отслеживанием бесконечного потока грузовых кораблей, прибывающих в огромный город, расположенный на орбите Земли. Синтия привыкла к монотонной работе и долгим часам ожидания, Люсиль в этом повезло гораздо меньше. Пилотов флота Австралии для кораблей, предназначенных для дальнего космоса, учили быстро принимать решения и действовать самостоятельно. Люсиль отчаянно хотелось оказаться у пульта управления, самой видеть, что происходит. На худой конец, ей хватило бы одного экрана – чтобы узнать, куда они летят, и попытаться понять, зачем их везут туда. Ей хотелось узнать, кто эти угрюмые мужчины, называющие себя гардианами, и, конечно, выяснить, зачем им понадобилась «Венера» и удастся ли выжить их пленникам.

Но больше всего она мечтала о горячем душе. Мать Люсиль была из аборигенов Австралии, отец – потомком британских переселенцев. Люсиль выросла на; огромном овечьем ранчо на краю пустыни, где солнце палит нещадно, заставляя людей потеть и распространять дурной запах. В родительском доме душевые кабинки были устроены снаружи, так, чтобы его обитатели входили уже чистыми, не принося с собой тошнотворный запах. А теперь Люсиль оказалась в запертом помещении, пропитанном вонью множества немытых тел, в том числе и ее собственного, и прожила в таком состоянии больше половины месяца.

Люсиль Колдер была невысокой, коренастой, смуглолицей шатенкой с коротко подстриженными волосами. Вздернутый нос-кнопка и двойной подбородок не позволяли назвать ее даже хорошенькой, но Люсиль это не огорчало. На такой работе, как у нее, не требовалась привлекательная внешность.

Уже в тысячный раз оглядывая до отвращения надоевшие стены каюты, Люсиль заметила, как Ву невозмутимо перевернула еще одну страницу книги и продолжала читать. В тысячный раз Люсиль подавила в себе желание выхватить из рук Ву книгу и швырнуть ее в переборку. Но даже в те минуты, когда Люсиль была способна изувечить Синтию, она знала: лучшей соседки по камере ей не найти. Ву обладала неистощимым терпением, она верила в силу логики и никогда не совершала необдуманных поступков. Всему этому Люсиль не отказалась бы поучиться.

Люсиль пожалела, что корабль прекратил вращение и у нее исчезла возможность хотя бы походить по каюте. Растрачивать нервную энергию в условиях невесомости – нелегкая задача, если, конечно, буквально не биться о стены. Люсиль отстегнула ремни, удерживающие ее на койке, и, оттолкнувшись, поплыла к двери, надеясь через глазок выглянуть в коридор. Разумеется, смотреть в коридоре было не на что, кроме еще одной серой двери напротив. Проплыв над полом, Люсиль вздохнула и открыла глазок. Коридор по-прежнему был пуст…

Внезапно ее с силой бросило на пол. Кабину наполнил рев. Чертовы гардианы опять запустили главные двигатели безо всякого предупреждения! Выругавшись сквозь зубы, Люсиль поднялась. Включив секундомер на запястье, она засекла время включения двигателей. На этот раз перегрузка достигла полутора «g».

Ву даже не отвела глаз от книги. Люсиль задумалась, кто из них выглядит нелепее: Ву, которая валяется без дела, или она сама – нервничающая, суетливо отмеряющая периоды запуска двигателей, зная, что это не принесет ей никакой пользы.

Но этот запуск тянулся намного дольше предыдущих. По подсчетам Люсиль, двигатели оставались в рабочем состоянии двадцать минут и еще несколько секунд. Когда рев наконец смолк, в звенящей тишине каюты Люсиль в уме вычислила ускорение – около восемнадцати километров в секунду. Это что-то значило. Полет между любыми двумя точками звездной системы не требует таких огромных изменений скорости. С другой стороны, такое ускорение было весьма скромным при полете между двух звезд, движущихся с различной скоростью.

Значит, «Венера» совершила сверхсветовой прыжок, выравнивая скорость со скоростью новой звездной системы.

– Синтия, – негромко позвала Люсиль, – мы на месте.

Ву пристально взглянула на нее:

– Откуда ты знаешь?

– Это был запуск, чтобы выровнять скорость между двумя звездными системами и чтобы попасть в намеченное место, такой запуск предпринимается после входа в новую звездную систему. А кроме того, этот запуск должен был почти опустошить топливные резервуары. Гардианы не стали бы так рисковать, если бы до их планеты было еще далеко.

Ву захлопнула книгу.

– Знаешь, Люсиль, пожалуй, ты права.

Но на место корабль прибыл не сразу. Одно дело – войти в нужную звездную систему, но совсем другое – проникнуть внутрь от ее границ и попасть на планетарную орбиту. Пассажирам «Венеры» пришлось провести в заточении еще больше полутора суток, прежде чем что-нибудь изменилось.

Затем в середине ночного цикла на корабле их разбудил еще один запуск главных двигателей, продолжавшийся всего минуту при единичной перегрузке. Далее последовал ряд толчков и прыжков на высотных двигателях, пока пилот-гардиан производил точную настройку курса. Долгое время в каютах слышались лишь стоны перегруженной вентиляционной системы. Наконец корабль качнуло еще пару раз, и послышались отдаленные слабые постукивания и скрежет.

– Причальный хомут, – заметила Люсиль. – Бог ты мой, значит, они совершили прыжок в режиме С2 почти у самой планеты!

– Если, конечно, корабль привели к планете, – возразила Синтия. – Возможно, мы всего лишь причалили к какой-нибудь станции на свободной орбите местного солнца. (Послышался резкий лязгающий звук.) Надеюсь, вскоре мы это выясним. Корабль уже в причальных зажимах.

О сне теперь не могло быть и речи. Обе пленницы встали и начали одеваться.

На корабле послышались голоса, вопли, рев, скрип трапов самой шумной команды, какая когда-либо приводила корабль в порт и укрепляла его на опорах. Воздух изменился – стал чище и свежее, смешавшись с атмосферой того места, куда прибыл корабль.

Вскоре пленницы услышали звяканье ключей и сердитые, торопливые голоса. Наконец дверь их каюты с треском распахнулась, и через порог шагнул мужчина в скафандре.

– Собирайте свое барахло и выходите! – рявкнул он. Переговорное устройство шлема придало его голосу особую грубость и хрипоту. – Шагайте к главному кормовому люку и через шлюз выходите на станцию. Выполняйте приказы гардианов, и вам не причинят вреда. – Он повернулся, схватился за дверной косяк и перешел к соседней каюте, не удосуживаясь узнать, поняли ли его приказ Синтия и Люсиль.

Люсиль испытала безумное желание броситься вслед за ним, разбить стекло его шлема, потребовать объяснений, вырваться в коридор, сделать хоть что-нибудь – но, повернувшись, она увидела, что Ву невозмутимо укладывает в рюкзак свои немногочисленные вещи. Шагнув к своему шкафу, Люсиль последовала ее примеру, понимая, что, если она хочет выжить, ей придется научиться терпению.

У кормового шлюза творилась неразбериха. Гардианы в армированных скафандрах ничего не объясняли и не отвечали на вопросы – они хватали пленников и выталкивали их через люк на трап-туннель. В шлюзе оказался иллюминатор, и Люсиль успела заметить, что корабль находится на орбитальной станции внушительных размеров. Гардианы подгоняли пленников, которые, по их мнению, двигались недостаточно быстро. Люсиль решила, что обойдется без лишних синяков, и вышла в туннель без посторонней помощи.

Она выбралась в большое полусферическое погрузочное помещение и оказалась в толпе измученных, злых и перепуганных однокашников. Пленники все прибывали из люка в основании полусферы, к которому был подведен трап «Венеры». Люсиль попыталась сосчитать, сколько ее однокурсников выжило, но в полусфере они по-прежнему находились в невесомости. Было невозможно уследить за целой толпой мужчин и женщин, висящих и передвигающихся в воздухе.

Из туннеля по-прежнему появлялись пленники. Неподалеку от Люсиль вспыхнула потасовка. Она разглядела лишь темную массу переплетенных тел, услышала крики и глухие удары. Затем три маленьких, идеально круглых шарика крови медленно проплыли мимо и разбились о стену.

– А ну, заткнитесь! – загремел в полусфере усиленный мегафоном голос. – Всем молчать! Спускайтесь на пол и стойте смирно. На стенах на высоте пояса есть поручни – хватайтесь за них и не поднимайтесь над полом. Надо сосчитать вас по головам, и пока я не сделаю это, никто никуда не выйдет. Очистите середину помещения, разойдитесь к стенам и встаньте на пол. Пошевеливайтесь!

С невнятным бормотанием пленники нехотя подчинились приказу. Люсиль заметила Синтию Ву у стены полусферы и направилась к ней, таща за собой рюкзак.

– А, вот ты где, Люс! Может, теперь мы хоть что-нибудь узнаем, – обнадежила ее Синтия.

– По крайней мере, нас выпустили из каюты. Воздух здесь гораздо чище, – отозвалась Люсиль.

– Пожалуй, придется ценить даже самые мелкие преимущества – больших не предвидится.

– Всем молчать!

В центре полусферы образовалась свободная площадка, и пленники наконец увидели, что к ним обращается плотный и неуклюжий мужчина лет тридцати в скафандре и шлеме с поднятым забралом. Его магнитные ботинки со звучным стуком прилипали к металлическому полу. На плечах красовалось нечто вроде сержантских полосок.

– Вот и хорошо. Сейчас сделаем перекличку, и советую вам отзываться по-хорошему, иначе никто никуда не пойдет, пока все не будут пересчитаны и отмечены. Я буду называть имена, а вы должны откликаться и говорить, кто вы – член экипажа или пассажир «Венеры». Позже я сделаю два отдельных списка. Аккерман Дэниэл.

– Я!

– Пассажир или член экипажа?

– Пассажир.

– Хорошо. Амото Дуайт.

– Здесь. И как старший по званию из уцелевших членов экипажа «Венеры», я требую…

– Придержи язык, парень. Требовать будешь в другом месте. Денвере Джозеф.

– Здесь. Я пассажир.

– Дес… Десш…

– Дешофски Дмитрий здесь. Пассажир.

– Ясно… Энтин Роберт…

Люсиль отозвалась, когда назвали ее имя, но продолжала следить за перекличкой, пересчитывая однокурсников. Двое из выживших отсутствовали, лишь через двадцать минут выяснилось, что они до сих пор заперты на борту «Венеры». Наконец со списками было покончено. В полусфере находилось пять членов экипажа и пятьдесят три курсанта. На Бэндвиде на борт корабля взяли двенадцать членов экипажа и шестьдесят курсантов разведывательной службы.

– Готово… Теперь стойте и ждите. – Сержант нажал кнопку на плече скафандра и заговорил во внутренний микрофон шлема: – Капитан, все на месте. Мы ждем вас на третьем причале, сэр.

Капитан Льюис Ромеро нажал кнопку настольного селектора:

– Благодарю, сержант. Ждите, я сейчас буду.

Кабинет Ромеро находился на наружной палубе вращающейся секции орбитальной станции, и, таким образом, перегрузка здесь составляла 1,13 «g» – как на планете гардианов, Столице.

Как и подобало командующему, Ромеро занимал самый большой и роскошный кабинет орбитальной станции. Как требовалось капитану, занимающему невысокий пост в захолустном углу разросшейся военной империи, Ромеро был невеждой. Компетентные офицеры были слишком редким явлением, чтобы поручать им командование обычным гарнизоном.

Но Ромеро имел военную выправку, его мундир был всегда чист и идеально отутюжен, сапоги-ботфорты – более чем неуместная обувь на орбитальной станции – сияли, черная шевелюра и усы были аккуратно подстрижены и расчесаны. На станции, подобной «Ариадне», от командующего больше ничего не требовалось.

С его одутловатого лица не сходило явно фальшивое выражение дружеского любопытства. Капитан провел перед зеркалом немало времени, разучивая приличествующие его званию гримасы. Ромеро считал себя рассудительным человеком, готовым выслушать собеседника, владеющим даром ненавязчивого убеждения и примера. Он гордился усилиями, которые затратил на собственную внешность. В конце концов, если не позаботиться об этом, как солдаты будут отличать своего командира?

Он нажал кнопку на столе, и через минуту послышался ответный сигнал. Эскорт капитана был готов. Выйдя за порог кабинета, капитан увидел четырех мрачных солдат в мундирах – по двое с каждой стороны двери. Двое встали впереди своего командира, а еще двое – сзади.

– К третьему причалу, – скомандовал Ромеро и направился к лифту. Придавая огромное значение соблюдению правил, Ромеро ужаснулся бы, узнав, какой нелепостью его подчиненные считают подобные эскорты.

Прибыл лифт, и все пятеро с трудом втиснулись в него. Не дожидаясь распоряжений, двое солдат неловко опустились на колени в этой тесноте. На каблуках сапог Ромеро имелись едва приметные кнопки, и солдаты нажали на них – каждый со своей стороны, включив спрятанные в подошвах сапог электромагниты. Таким образом ботфорты Ромеро становились пригодными для ходьбы по коридорам станции в условиях невесомости. Сапоги изготовили по особому заказу капитана. Они выглядели гораздо лучше, чем стандартные магнитные ботинки, которые портили впечатление от черной блестящей формы.

Дверь лифта открылась, последовала недолгая задержка – эскорт переобувался, меняя обычные ботинки на магнитные. Наконец шествие к третьему причалу было продолжено. Глава эскорта открыл люк, и все пятеро вышли в центр просторного помещения. Солдаты старались ступать как можно тише в своих клацающих ботинках.

Прежде всего Ромеро ошеломила вонь – впрочем, он признавал, что бедняги подчиненные в этом не виноваты. Лейтенант Генри захватил корабль несколько недель назад, а на отбитом у противника корабле некогда заботиться о гигиене. И все-таки стоит намекнуть Генри, чтобы в будущем ВИ предоставляли возможность помыться. От них распространялся тошнотворный запах.

На лице Ромеро не дрогнул ни один мускул, оно по-прежнему сохраняло выражение, приличествующее случаю и суровому, но справедливому командующему. Он внимательно разглядывал людей, которым предстояло заменить бывший технический персонал станции. Досадно, что весь персонал «Ариадны» забрали на главный штурмовой флот для предстоящего нападения на Новую Финляндию, но таково уж веление времени, и ничего теперь не поделать.

Впрочем, что это за замена? Пестрая шайка, сброд всех цветов радуги, как и все ВИ, которых привозили на станцию прежде. Очевидно, эти недоумки не могли взять в толк, как нелепо смешивать расы. А их женщины! Подумать только, женщины у них не только имеют право быть военными, но и превосходить по званию мужчин! Лейтенант Генри сообщил, что застреленный им командир «Венеры» тоже оказался женщиной, да еще чернокожей.

Ромеро пристально вгляделся в мужские лица в толпе, Как они опустились! Неужели они были обязаны выполнять приказы какой-то негритянки?

Наконец Ромеро завершил осмотр и заговорил:

– Приветствую всех вас! Добро пожаловать на орбитальную станцию гардианов «Ариадна». Я – капитан Льюис Ромеро, командующий ОСГ «Ариадна». Прежде всего проясним ваш статус: вы не военнопленные, вы вообще не пленники. Вы находитесь под юрисдикцией гардианов из планетарного содружества Столицы. По законам гардианов, вы являетесь военнообязанными иммигрантами, сокращенно – ВИ, и имеете такие же права и обязанности, как и любые другие иммигранты.

Ромеро не упомянул, что иммигрантов другого рода здесь попросту не существует. ВИ должны были вскоре узнать об этом сами.

– Итак, вас привезли сюда работать. Трудитесь на совесть, помните о своих обязанностях, и большинство из вас получит гражданство. Но ленивые, безответственные и отказывающиеся подчиняться приказам ничего не добьются, более того – дорого заплатят за свои проступки, – Ромеро сделал многозначительную паузу и продолжал уже более добродушно: – Но я уверен, что таких затруднений не возникнет. Вы здесь для того, чтобы работать. Работайте как следует, и вы заслужите хорошее отношение к себе. Думаю, это никому не повредит. Сержант Мосгроув распорядится, чтобы вас проводили в казармы, и… предоставили возможность привести себя в порядок. А затем вам объяснят ваши обязанности, – Ромеро повернулся, собравшись уходить, когда высокий и чистый голос окликнул его.

– Прошу прощения, капитан, – смело произнесла Синтия Ву, – но позвольте сказать вам напрямик: как бы вы ни старались приукрасить истину, нас похитили и привезли сюда как квалифицированную рабочую силу, иными словами – рабов. Это верно?

Ромеро вспыхнул. Немыслимое оскорбление! И от кого – от какой-то несчастной китаянки! Поразмыслив, он предпочел не отвечать ей – найти достойный ответ оказалось затруднительным делом. Взяв себя в руки, Ромеро позвал:

– Сержант Мосгроув, можете начинать расселение заклю… то есть иммигрантов. – С этими словами он повернулся и покинул помещение в сопровождении безмолвного эскорта.

Мосгроув козырнул в спину уходящему капитану Ромеро и проследил, как он покидает причал вместе со своими телохранителями. Сержант не скрывал презрения: девчонка оскорбила командующего станцией, а Ромеро стерпел! Этому Ромеро, при всем внешнем лоске, не хватало твердости. У настоящего командира эту узкоглазую шлюху давным-давно превратили бы в кровавое месиво в назидание остальным. Но если капитан предпочел пропустить оскорбление мимо ушей, пусть пожинает плоды своей мягкотелости.

– Внимание! Сейчас вы будете разбиты на группы по шесть человек и расселены по каютам. Чем скорее мы закончим, тем раньше вы сможете помыться и перекусить.

Шло время. Заключенные курсанты постепенно узнавали, что представляет собой их новый дом и тюрьма.

«Ариадна» была типовой станцией, она состояла из трех цилиндров, укрепленных на общей оси и напоминающих три огромные консервные банки, поставленные друг на друга. Здесь их называли попросту «цилиндр А», «цилиндр В» и «цилиндр С». Центральный цилиндр вращался, имитируя притяжение, соответствующее притяжению Столицы, – оно составляло 1,13 притяжения Земли. В двух других цилиндрах, А и С, поддерживались условия невесомости.

«Ариадна» была центром связи и управления движением космического транспорта, здесь имелись орбитальные буксиры и другие суда, отсюда указывали орбиты космическим кораблям, движущимся вокруг планеты.

Станция представляла собой мрачное, неуютное место – по крайней мере, те ее отсеки, где держали заключенных курсантов. Как на всех орбитальных станциях, где притяжение поддерживалось с помощью вращения, ближе к оси сила тяжести уменьшалась.

Люсиль и Синтию поместили в маленькую, аскетически полупустую каюту вместе с еще четырьмя женщинами. Каюта располагалась на третьей палубе, в жилой зоне, ближайшей к области нулевого притяжения. Всех «военнообязанных иммигрантов» поселили на третьей и четвертой палубе. Первую и вторую палубы занимали служебные помещения командования и связи. Шестая палуба была наиболее удаленной от оси вращения и вмещала офицерские каюты, лазарет, склады и некоторые ремонтные мастерские.

Помещения, отведенные для ВИ, были единообразно выкрашены в серо-стальной цвет, освещение здесь было тусклым – гардианы экономили энергию. Каюты оказались крохотными, неудобными и душными. Их скудная мебель не убиралась в стенные перегородки, сделать каюты хоть немного просторнее было невозможно. Койки в них были привинчены к полу, как и единственный стул – алюминиевый, вечно холодный, на который не хотелось садиться. В каютах не предусматривалось никаких шкафов, и потому, чтобы соблюдать порядок, приходилось держать все вещи в рюкзаках. Сами рюкзаки занимали большую часть каюты. Шестеро женщин договорились ради удобства класть рюкзаки днем на койки, а перед сном сваливать их в один угол.

Гардианы не теряли времени, подыскивая работу для новых «иммигрантов». По-видимому, ВИ были предназначены, чтобы заменить персонал станции, переведенный на другие работы. Заключенных спешно готовили к выполнению технических работ на станции – зачастую стимулом для этой учебы становилось приставленное к виску оружие.

Синтия ничем не поплатилась за свою дерзость, но пленники быстро поняли: ее случай следует считать редкостным исключением. Несколько курсантов попытались протестовать и были жестоко избиты. По крайней мере, из своих намерений в отношении В И гардианы не делали тайны. Они с удовольствием давали ВИ понять, какая участь ждет их в случае неповиновения. Протесты и наказания продолжались, но это ничего не меняло. Бывших курсантов, ныне ВИ, держали на орбитальной станции «Ариадна» независимо от того, нравилось им это или нет. Побег отсюда был немыслим: гардианы контролировали все оружие, запасы пищи и воды.

От ВИ требовали безукоризненной работы в центре связи, за диспетчерским пультом, в компьютерном центре станции, а также выполнения других технических задач. Отказ от сотрудничества неизбежно приводил к наказаниям. Гардианы без труда дали пленникам понять это.

В разведывательную службу Лиги Планет отбирали самую выдающуюся молодежь из войск всех государств – членов Лиги; за время учебы они успели стать опытными пилотами, легко адаптирующимися к новым условиям. В И – курсанты уже научились называть себя так – быстро привыкли к новой работе. Помогало им то, что оборудование было более-менее знакомым – казалось, гардианы всеми способами старались заполучить образцы старой и новой техники и довольно примитивно копировали их.

Поначалу ВИ пытались протестовать, устраивать саботажи, уклоняться от работы – до тех пор, пока не расстреляли Уилки. Уилки не совершил никакого проступка. Его убили потому, что Левенталь отказался работать на гардианов. Навестив пленников, Ромеро объявил, что смерть Уилки была не случайностью, а проявлением принятой политики. «Уклоняясь от обязанностей, вы рискуете не собственной жизнью, а жизнью своих друзей, соседей по каюте, товарищей по оружию. Мне не хотелось прибегать к крайним мерам, но вы не оставили мне выбора. Залог жизни каждого из вас – поведение остальных».

На следующий день Левенталь попытался покончить жизнь самоубийством, вскрыв вены на запястьях. Его унесли в лазарет.

Но пример оказал свое воздействие. Пленники взялись за работу.

– Подождем удобного случая, а там будет видно, – сказала Ву, и все согласились с ней.

Пленникам ничего не объясняли. Они по-прежнему не знали, кто такие гардианы, где они находятся, что происходит за пределами станции. Но это не мешало им самим понемногу разбираться в обстановке.

Люсиль заступала на вахту у пульта связи поочередно со своими соседками по каюте. Ей понадобилось всего два дня, чтобы подтвердить смутные догадки о происходящем. Большинство сообщений были зашифрованы, но извлечь из них некоторые сведения для Люсиль не составило труда. Поговорив с другими ВИ, она поняла, что и те пришли к подобным выводам. «Ариадна» находилась не на орбите Столицы, а вращалась вокруг другой планеты, которую гардианы называли Заставой.

Работа Люсиль состояла в передаче данных и голосовых сообщений между двумя десятками кораблей на разных орбитах. Через «Ариадну» поддерживалась связь между кораблями, находящимися вне досягаемости друг от друга.

Пульт Люсиль вместе с девятью другими пультами находился в огромном помещении цилиндра В. Пока пленники работали, два вооруженных до зубов гардиана с угрюмыми лицами пристально следили за ними. Определение Синтии оказалось близким к истине – они действительно стали рабами гардианов. Люсиль не раз повторяла себе, что еще ни один австралиец не смирялся с рабством надолго и не оставлял его без отмщения.

Очередной сигнал пришел с орбиты, с большого корабля под названием «Левиафан». На «Левиафане» пользовались тем же кодом, что и на планетарных станциях, и по некоторым причинам Люсиль хотела узнать его. Нажав клавишу на пульте, она скопировала сигнал с «Левиафана» в заранее приготовленный личный компьютерный файл. Люсиль не переставала учиться.