Текст книги "Наш последний эшелон"

Тот же кабинет, та же обстановка. Вечер 17 июня 1996 года. Вбегает президент с пачкой бумаг в руках, за ним премьер.

Президент (падает в кресло). Вот так татары! Вот так, э-э, Шарипов! Ну, спасибо, понимаешь, субъект федерации! Ну удружил!

Премьер. Успокойтесь, Егор Егорович. Все-таки мы впереди!

Президент (смотрит в бумаги). Ну, Рязань эта там, Ярославль… этих, э-э, понять еще можно. Я им особо-то не даю раз гуляться. А эти чем недовольны?! Приехал: «Наш президент! Дорогой, понимаешь, Егор Егорович! Вот самолет мы своими, э-э, руками построили, посмотрите! Спасибо, Егор Егорович, за суверенитет!» А сами!.. (Потрясает бумагами.) Татары, понимаешь!.. За этих (кивает на шкаф), да?! Ну, будет им теперь приоритет, понимаешь, вот такие субсидии им, э-э, теперь будут! (Делает выразительный жест.)

Премьер. Ничего, Егор Егорович. В целом по стране – мы впереди! По предварительным данным, на три процента.

Президент. Ну ведь обидно же, понимаешь! Тут бьешься, э-э, бьешься… (Грустит.)

Премьер (садится, ослабляет галстук). Что будем делать с Журавлевым? Действовать по плану? У него семнадцать процентов… надо перетягивать голоса…

Президент (вздыхает). Надо. (Пауза. Оживляется.) Так, Леха, беги, звони Журавлеву, тащи его, понимаешь, сюда!

Премьер. Прямо сюда?

Президент. Да! Эти стены, понимаешь, умеют действовать на людей. Как договоримся, выйдем в Георгиевский зал, туда журналистов, э-э, аккредитуй всяких, понимаешь…

Премьер. И (кивает на шкаф) этих?

Президент. Всяких! Пусть все, понимаешь, видят!.. Давай, Лёхан, беги, время, э-э, не ждет!

Премьер. Есть! (Убегает.)

Президент сидит у стола, постукивает по нему пальцами, размышляет… Из задней комнаты выходит Вадим в майке и трико.

Лицо красное и страшно опухшее.

Президент (приветливо). О, Вадим Эдуардович! Спать вы, понимаешь, мастера! Время-то знаешь, э-э, сколько уже?

Вадим (садился). Так квасить… ничего знать… не будешь… (Пьет воду из графина.)

Президент. А я с семи, понимаешь, утра на ногах. Десятки вопросов уже проработал. И – как огурчик.

Вадим. У вас таблетки, наверно, специальные есть. Ну, что выборы, состоялись?

Президент. Состояться-то, э-э, состоялись, но положение не из легких. Шаткое положеньице, понимаешь. Напирают (кивает на шкаф) эти. По предварительным данным, мы обгоняем их (смотрит в бумаги) на два и девяносто две, э-э, сотых процента.

Вадим. Н-да… борьба за власть.

Президент. Теперь второй тур надо делать. Недели, понимаешь, через две-три. А за это время… Ничего, Вадим, я волейболом занимался! И, понимаешь, не любил выходить в начале, а сидел на скамейке, э-э, запасных! А выходил я в самую,, понимаешь, тяжелую ситуацию, когда наши, понимаешь, уступали. Выходил – и вколачивал! (Встает, показывает, как «вколачивал» мячи.) Брать мои удары просто бес полезно, пальцы у них сразу, понимаешь, все вылетали!

Вадим. Да, Егор Егорович, с вами шутить не безопасно.

Президент (кряхтя, садится). И я, понимаешь, о том же. Пальцы любому повышибаю!

Пауза. Президент занят бумагами.

Вадим. Егор Егорыч, может, по капельке, а? Похмелье…

Президент. Мне, понимаешь, нельзя. У меня еще, э-э, дела, встречи. Надо держать ситуацию под контролем! А ты давай, Вадим, давай, э-э, не стесняйся. Там вон в шкафчике…

Вадим встает, подходит к шкафу, наливает рюмку водки и проглатывает. Стук в дверь. Входит жена премьера.

Жена премьера (с улыбкой). Можно к вам, Егор Егорыч?

Президент. Можно, можно, Анжела Степанна. С чем, понимаешь, при шли?

Жена премьера. Моего-то нет? Опять где-то носится… (Недовольно смотрит на Вадима.) Я вот что, Егор Егорович… Была я вчера в деревне…

Президент (строго). А выборы?

Жена премьера. Да голосовала я, голосовала! А потом туда скорей. Дел-то уйма. Все запущено, перцы не высажены до сих пор, охрана пьет, загорает… И вот еще… Овес у нас, Егор Егорович, кончился. А кроликам что трава? Сколько ни давай – всё голодные. Так вот пару мешочков бы, а, Егор Егорыч?..

Президент (устало). К Затирухе сходи, он за это, э-э, отвечает. Он же по сельскому, понимаешь, хозяйству.

Жена премьера. Была я, была у него. Не дает. Говорит, без вашего указа – ни грамма. У меня, говорит, Мурманск…

Президент. О-хо-хо-хох… Ну, вы бы сами, понимаешь, как-нибудь, э-э, изыскали возможности. Польков вон ни разу, э-э, не обращался…

Жена премьера. Он, Егор Егорович, человек предприимчивый, а мы что… Мы не умеем…

Президент. Ла-адно. (Берет бумагу, ручку.)

Вадим в это время сидит на диване, вяло играет на гитаре.

Совсем, понимаешь, в авторитаризм вгоняете. (Пишет.) «Указ президента эр эф за номером (смотрит в бумаги) сто двадцать семь тысяч пятьсот пятьдесят два. В целях поддержки индивидуальных и фермерских хозяйств при президенте эр эф: выдать индивидуальному хозяйству…» (Жене премьера.) Как у вас там хозяйство называется?

Жена премьера (торопливо). «Скважина изобилия».

Президент. «…«Скважина изобилия» три мешка овса. Подпись: президент эр эф Егор Егорович такой-то». (Просматривает, подает жене премьера.) Вот, держи, Степановна. В канцелярии, э-э, печать поставь, а то, понимаешь, опять напряженности всякие…

Жена премьера. Ой, спасибо вам огромное, Егор Егорыч! На мясоед ждите от нас подарочка…

Президент (морщась). Ни к чему это, Анжела Степанна…

Жена премьера. Да уж ладно, одна же команда как-никак… Ну, спасибо!

Жена премьера уходит. Президент погружен в чтение бумаг.

Вадим негромко поет:

 
Все антинародные, все борются за власть,
Чтобы больше выпить и покушать всласть.
Даже если щас хороший, станет он плохим,
И к народным чаяньям будет он глухим.
 
 
Много, очень много претендентов, ой,
Тянутся их реченьки, как вонючий гной.
Скоро, очень скоро – коммунизм, капитализм,
Скоро, очень скоро наступит катаклизм.
 
 
А я выбираю «Майский чай»,
Выбираю «Майский чай»…
 

А может, действительно, Егор Егорыч, чайку крепенького?

Президент (не отрываясь от бумаг). Иди там попроси, э-э, у мо ей. Скажи, что для президента, она даст… (Смотрит на Вадима.) А где Марина-то? Что ж она тебя, пони маешь, чаем не поит?

Вадим. А, распсиховалась вчера, что напился, убежала.

Президент. Помириться бы надо. Она девушка, э-э, хорошая… (Мечтательно смотрит в стену.) Мда-а, понимаешь… трудно быть президентом…

Вадим. Честно говоря, не позавидуешь вам, Егор Егорыч. (Встает, направляется к двери.) Чайку принести, для тонуса?

Президент. Некогда чаи тут гонять. Дела, понимаешь, дела…

Вадим уходит.

(Сам с собой.) Ох, что же, э-э, делать? Кто скажет? В сорока девяти регионах у этих (кивает на шкаф) преимущество. Инвестиции, понимаешь, надо давать, индексации делать. (Осматривается, встает, ходит по кабинету.) Президент должен быть тверд. Он должен быть, понимаешь, волейболист. Он должен вот так!.. (Подпрыгивает и «вколачивает мяч».) Вот так, вот так! Пальцы им всем повышибать, понимаешь, чтоб не мутили. Власти, э-э, хотите? Чтобы много выпить и покушать всласть, понимаешь? Так вот вам, вот, вот! (Подпрыгивает и «вколачивает».) Устро-ою я вам второй тайм – все пообсеретесь! (Включает магнитофон, садится в кресло, закрывает глаза.)

«Телефон доверия президенту. Москва. 999-98-99». (Гудки.) «Уважаемый Егор Егорович! Вас беспокоит доцент научно исследовательского института из города Челябинска Кузнецов Александр Сергеевич. Мне хочется пожелать вам полной победы на предстоящих президентских выборах. Пусть сейчас есть недоработки и трудности, пусть механизм дает время от времени сбои, но курс реформ – это наш курс, это курс новой России! Еще раз – здоровья вам, Егор Егорович, и победы!» (Гудки.) «Алло! Говорить?.. Это Наталья Бобрина, домохозяйка. Мне 34 года. Хочу, чтобы президентом был только Егор Егорыч. Я его очень люблю как президента и как человека. Я отдам голос только за него. Всё».

Входит премьер. Президент показывает жестом, чтобы он выключил магнитофон.

Премьер. Договорился! Послали за ним машину. Сейчас привезут.

Президент встает, ходит по кабинету, думает. Премьер наблюдает за ним.

(Робко.) И что вы будете ему говорить, Егор Егорыч?

Президент (задумчиво). Услышишь.

Премьер (достает из кармана бумажку). Вот новые данные. Наш отрыв увеличился на две сотые.

Президент. Хорошо. А у Журавлева?

Премьер (смотрит в бумажку). У него шестнадцать и восемь.

Президент. Хорошо-о. Остальные, кроме (кивает на шкаф) этих, совсем отстали?

Премьер. На четвертом месте по-прежнему логик Стрельницкий с четырьмя и двадцатью двумя.

Президент. С ним я тоже, понимаешь, поговорю потом. Та-ак… понимаешь… (Ходит по кабинету.)

Премьер (робко). Да, Егор Егорович, из Манчестера сообщение: наши не вышли в полуфинал…

Президент. Этого и следовало ожидать. Позвони-ка Петровцеву и отчитай, понимаешь, как сидорова козла. Пусть лучше, э-э, в Россию не возвращается. Указ напишу, понимаешь… Тут, понимаешь, миллионы обманутых вкладчиков, а они там, понимаешь!..

Премьер. Еще, Егор Егорович: Витючок ранен. Две пули в голову, теперь в реанимации.

Президент. Ну а это еще, понимаешь, кто такой?

Премьер. Председатель Горкомспорта… то есть Госкомспорта.

Президент. Э-э… И поделом! Поделом, понимаешь! Вот болельщики уже и негодуют. И я на жучка этого указ не напишу, пусть, э-э, не надеется. Да, кстати, (достает бумажник), Леша, дружок, сходи, понимаешь, купи шампанского и, э-э, газировки.

Премьер. Буфет-то уже закрыт… придется искать. Как бы Журавлева не проворонить.

Президент. Ну, ты до ближайшего ларька. Тут сразу, э-э, через площадь…

Премьер. А, знаю, знаю! (Берет деньги.) Да, Егор Егоровичу, еще. Разведка донесла: Теплицын жжет рукописи… семья плачет…

Президент (морщась). Дуракам закон не писан. Ну, пусть жжет… надоел. Беги, Леша, беги! Время, понимаешь, не ждет!

Премьер убегает. Президент наводит на столе порядок, расставляет стулья. Входит Вадим с коробкой.

Вадим. Егор Егорыч, вот просили вам передать.

Президент (тревожно). Кто?

Вадим. Майор какой-то, из охраны, что ли…

Президент. Ты что! (Отбегает.) С ума, понимаешь, сошел! Унеси, э-э, это прочь! Знаешь, что там может быть?!

Вадим. Да ладно, Егор Егорыч, посылка простая. Давайте посмотрим? Я никогда посылок не получал. (Начинает распаковывать.) Интересно же…

Президент (убегает в заднюю комнату). Не вскрывать!

Вадим вскрывает. Достает бутылку водки и бумажку. Разворачивает, читает.

Вадим. «Дорогой наш президент Егор Егорович! Услышали мы, что наша водочка «Серебро Сибири» пришлась вам по вкусу. Спасибо вам огромное! Еще спасибо за то, что написали указ о приоритете нашей отрасли и освободили от налогов. Теперь, Егор Егорович, мы развернемся! Примите этот скромный подарок – двадцать бутылок нашей новой продукции – водки «Президентская». С уважением, коллектив АО «СибАлко». Постскриптум первый: Пусть наш напиток поможет вам победить и остаться у руля нашей дорогой и единственной Родины – России! Постскриптум второй: Разрабатываем рецепт «Президентской особой»!»

Президент (выглядывая из задней комнаты). Честно не взрывное устройство?

Вадим. Водка, Егор Егорыч! Опробуем?

Президент (входит в кабинет). Сейчас, понимаешь, некогда. Важнейшее госдело мне предстоит – э-э, переговоры. И, кстати, Вадим Эдуардович, попрошу, понимаешь, тебя: поприсутствуй. Возьми вот, э-э, гитару, сядь на диванчик и, как я попрошу, спой песню, э-э, что вчера вот пел…

Вадим. Про координацию политики?

Президент. Нет, а вот, понимаешь, про, понимаешь, российского солдата, ну, у которого автомат, понимаешь…

Вадим. Ладно, спою.

Президент. Вот как я скажу, сразу и пой, то есть, э-э, не сразу, а так, понимаешь, спокойно, ты, дескать, мой гость, человек из народа, из Анжело этого… как его?

Вадим. Анжеро-Судженска.

Президент. Во-во, из него, понимаешь. И, э-э, оденься, Вадим Эдуардович, а то, понимаешь, еще пересуды пойдут…

Вадим. Ах, точно! (Удивлен, что в майке.) Это, Егор Егорыч, мож но рюмочку? Никак не отойду. «Серебра Сибири», а?

Президент. Пей, но поскорей. Скоро начнется.

Вадим быстро открывает шкаф, наливает водки, пьет. Президент прохаживается по кабинету, в который раз поправляет стулья, предметы на столе. Вбегает запыхавшийся премьер. Вадим шмыгает в заднюю комнату.

Премьер. При… ехал… сюда… я черными… хо… ходами… обо гнал… (Ставит на стол бутылки.) Приехал… Журавлев....

Президент прячет шампанское в шкаф, достает оттуда стаканы и открывашку.

Президент. Черт, стаканы, э-э, мутные! (Носовым платком протирает их.) Менять надо, понимаешь, команду. Леша, выйди, задержи его на минуту. Подготовиться надо. Через минуту запускай.

Премьер кивает и выходит. Из задней комнаты появляется Вадим и скромно садится на диван. Президент протирает стака ны, расставляет их, суетится, но через 58 секунд прини мает президентскую позу и ждет. Стук в дверь.

(Важно.) Мда-да, войдите, пожалуйста!

Открывается дверь, входит Журавлев, за ним премьер. Прези дент идет навстречу Журавлеву, вытянув для пожатия руку.

Добрый вечер, уважаемый Иван Александрович! Как доехали? Как, по нимаешь, самочувствие?

Журавлев (сдержанно). Все в порядке, Егор Егорович, благодарю.

Рукопожатие. Президент жестом приглашает Журавлева присаживаться. Тот опускается на стул, президент – напротив него. Премьер устраивается в сторонке; несколько раз взглядывает на Вадима, не зная, выпроводить его из кабинета или нет.

Президент. Э-э, наша встреча и детальная беседа должна была рано или, понимаешь, поздно состояться, уважаемый Иван Александрович. И вот сейчас, я думаю, э-э, для нее – самое время. (Пауза. Журавлев молчит, он не склонен что-то отвечать.) Э-э, я здесь детально, понимаешь, ознакомился с вашей программой, уважаемый, э-э, Иван Александрович, и нашел в ней много дельного и, понимаешь, полезно го. Вот, например, вопрос о правде и, э-э, порядке. Это, понимаешь, очень важная, животрепещущая тема. (Пауза.) И вот еще идея того, понимаешь, что экономика должна развиваться по естественным, э-э, законам. Крайне интересная тема! И вообще, Иван Александрович, ваша программа во многом мне, понимаешь, кажется правильной. И еще мне кажется, э-э, я просто уверен, что мы должны сотрудничать, быть в одной, так сказать, связке. (Пауза. Ловко открывает бутылку газировки, наполняет стаканы.) Во имя, так сказать, процветания нашей Родины, во имя стабилизации, понимаешь, в стране. (Отпивает из стакана.) И, конечно, главный вопрос, самый сегодня, понимаешь, больной вопрос – Российская армия… противостояние в, э-э, Чечне. Надо признать, что было моей, понимаешь, ошибкой – отстранение вас от руководства 145-й армией. Это было моей, подчеркиваю, большой, по нимаешь, ошибкой. (Пауза.) И еще надо, э-э, признать, что генерал, э-э, Скворцов не справился со своей, понимаешь, должностью министра обороны. Не раз мы вот с Алексеем Федоровичем, премьер-министром, обсуждали кандида та на этот высокий, понимаешь, государственный пост. И на Совете безопасности, э-э, поднимали. И вот теперь, всё взвесив, мы решили, э-э, предложить вам (отпивает из стакана) занять пост премьер…

Премьер. А?!

Журавлев. О!

Президент. Э-э, простите, министра обороны Российской, понимаешь, Федерации.

Премьер и Журавлев громко выдыхают, но с разной интонацией. Пауза.

Россия, а в особенности, э-э, Российская армия нуждаются в таких, понимаешь, людях, как вы, уважаемый Иван, э-э, Александрович. Не секрет, что авторитет российского офицера, российского солдата падает, и необходимы коренные, понимаешь, реформы… Я уже подготовил, э-э, проект указа о полном переходе к военной службе по контрактной, понимаешь, системе. Армию должны уважать! Да вот, понимаешь, наглядный пример того, что говорит о нашем солдате, защитнике, э-э, Родины определенная, так сказать, часть людей. (Указывает на Вадима.) Вот познакомьтесь, это Вадим, э-э, Эдуардович, человек из народа, из Анжено, понимаешь, э-э…

Премьер (хрипло). Анжеро-Судженска.

Президент. Во-во, из Судженска. И сейчас он, понимаешь, споет песню, автор которой, конечно, э-э, неизвестен, но, понимаешь… Спойте, Вадим Эдуардович.

Вадим (возится на диване, подстраивает гитару, затем поет).

 
Я иду по улице,
У меня автомат.
Я иду, врагов стреляю,
Я – российский солдат.
 
 
Погода хорошая – целиться легко.
При такой погоде стреляешь далеко.
Город весь разгромлен,
Женщины лежат.
Я иду и их пинаю,
Я – российский солдат.
 
 
Погода хорошая – целиться легко.
При такой погоде стреляешь далеко.
 
 
Мужчину я увидел
И выстрелил в него.
Погода ведь хорошая,
И целиться легко.
 
 
Погода хорошая – целиться легко.
При такой погоде стреляешь далеко.
 
 
У меня есть каска,
Сапоги и жилет,
Но все равно сегодня
Буду я скелет.
 
 
Погода ведь хорошая – всем целиться легко.
При такой погоде стреляешь далеко.
 

Пауза.

Президент. Вот такие, понимаешь, настроения. И с этим, несомненно, надо, э-э, бороться. И бороться методами наглядной, э-э, агитации, реальной деятельностью. Вернуть авторитет, понимаешь, российскому солдату! И это можете сделать, э-э, только вы, Иван Александрович.

Пауза. Журавлев выпивает стакан газировки и поднимается.

Журавлев. А полномочий дадите?

Президент. Дам, дам! Дам столько, сколько сможете, э-э, проглотить, Иван Александрович.

Пауза.

Журавлев (Вадиму). Вы служили?

Вадим (поднимается). Служил.

Журавлев. В каком роде войск?

Вадим. В строительных… поваром.

Журавлев (презрительно). Оно и видно. (После паузы.) Да, я согласен.

Президент (поднявшись и протянув руку.) Спасибо, Иван Александрович!

Жмут друг другу руки.

Алексей Федорович, достаньте там, э-э…

Премьер вынимает из шкафа бутылку шампанского и открывает ее, но пробка не вылетает. Премьер пытается ее вытащить.

Ну что там, понимаешь, такое опять?

Премьер. Не вылазит, зараза, Егор Егорыч!

Президент. Дай сюда. (Принимает бутылку и тоже пытается вытащить пробку.) Что за ч-черт, понимаешь?!

Журавлев. Позвольте мне. (Берет бутылку и зубами вытаскивает пробку; раздается вялый хлопок.) Вот так – по-армейски.

Президент. О, сразу виден, понимаешь, человек дела! (Разливает шампанское по стаканам.) И вот наша задача, Иван, э-э, Александрович, образно говоря, чтобы пробка вылетала, понимаешь, из каждой бутылки, куплена ли она, э-э, в президентском буфете или, понимаешь, в последнем ларьке. За плодотворную (приглашает Журавлева, премьера и Вадима взять стаканы.) деятельность и взаимопонимание во благо, э-э, России!

Журавлев (коротко). Ура!

Пьют.

Президент (со стуком ставя стакан на стол). А теперь, э-э, в Георгиевский зал!

Журавлев (тревожно). Зачем?

Президент. Заявления делать.

Журавлев. Я не готовился.

Президент. Ну, э-э, в таких случаях всегда принято, понимаешь, заявления делать. Скажете что-нибудь, понимаешь… (подталкивает Журавлева к двери) и я тоже скажу.

Журавлев решительно выходит. Президент чуть отстает, делает неожиданный кульбит и вскидывает руку, будто футболист, забивший гол. Выходит. За президентом следует премьер.

Вадим (медленно ходит по кабинету). Ни фига себе, где я присутствовал! Никто ж не поверит! (Выливает остатки шампанского в стакан и пьет.) Но, погоди, это что же? Значит, Маринкиного папаню в отставку, что ли? Ни фига они придумали! Что же будет теперь? (Допивает остатки шампанского.)

Вбегает жена премьера.

Жена премьера. А мой где?

Вадим. В Георгиевский зал пошли, заявления делать.

Жена премьера. Ах, разъядри его!.. Тут на Хургаду Асмус льготные принес, а он!.. (Убегает.)

Вадим. Чё? (Махнув рукой.) Дурачки… Домой надо. Домой надо сваливать! (Со вздохом достает из коробки бутылку, вертит в руках, рассматривает этикетку.) «Президентская». Сорок пять градусов… Красивая этикетка. Старались ребята. Да… Попробовать, что ли… (Открывает, плескает водки в стакан.) Думаю, для президента дряни они не подсунули. (Выпивает, некоторое время стоит с закрытыми глазами, на лице – блаженство.) Вот это, понимаешь, водяра! Вот это да-а!..

Робкий стук в дверь. Входит Марина.

Марина. Привет, Вадим. (Видит бутылку, стакан у него в руке.) Ты опять продолжаешь! Я с тобой хотела серьезно поговорить, а ты… (Быстро выходит.)

Вадим. Марин, погоди! (Ставит стакан и убегает вслед за Мариной.) Маринка, блин!..

С минуту сцена пуста. Входит жена президента.

Жена президента. Егор! Егор, ты где? (Пауза.) Где его, в самом деле, носит? В кои веки льготные путевки появились, а он… (Заглядывает в заднюю комнату.) Егор, ты тут? (Ходит по кабинету.) Рабочий день закончился, пора и честь знать, в самом деле. Напьется опять где-нибудь, как зюзя какая…

Входят президент и премьер.

Президент (премьеру). Ну вот, а ты, понимаешь, боялась – даже юбка не измялась…

Жена президента (пружинисто). У кого эт-то там не измял-лась?!

Президент. Э-э… Это, Радочка, государственный разговор. Перестановочку, понимаешь, сделали в команде.

Жена президента (тревожно). Какую?

Президент. Ну, Скворцова поменяли на Журавлева.

Жена президента. С ума, что ли, сошли?! Он же теперь тут замучает всех, в самом деле!

Президент. Не боись, Рада, не таких, понимаешь, укатывали! Зато теперь процентов, э-э, десять к нам с него перескочит. И заявил он хорошо. Коротко, но хорошо! Да, Лёш?

Премьер. Уху, уху…

Президент. А в Совет безопасности я его не пустил. Хе-хе!

Жена президента. Кстати, Егор, к тебе просьба.

Президент. Слушаю.

Премьер направляется к двери.

Нет, Леша, не уходи. Мы, понимаешь, тут быстро, а у нас с тобой еще дел, э-э, невпроворот. (Жене.) Ну, что там у тебя, понимаешь?

Жена президента. Асмус принес льготные путевки в Хургаду. Десять дней. Двести долларов США. Для нашей команды…

Президент. И что теперь?

Жена президента (смело). Дай мне денег на две путевки!

Президент. Э-э…

Слышатся грохот, восклицания, звуки борьбы.

Э-э? Что там, понимаешь, такое? Террористы?!

Премьер выбегает.

Жена президента. Хочу увидеть Хургаду!

Президент. Погоди, понимаешь, не до тебя!

Вбегает премьер.

Премьер. Скворцов вернулся! Рвется к вам!

Президент. Не пускать! Ну его, понимаешь!.. Не пускать!

Премьер выбегает.

Черти его принесли!..

Жена президента. Рябшиц вон на всю семью взял. Они все в Хургаду поедут, а мы… Дай мне и нашему младшему внучеку… Егорушке…

Президент. У меня, э-э, денег нет!

Жена президента. А у Рябшица почему тогда есть?

Президент. Он еврей, а я – вятич. У меня денег нет!

Вбегает премьер.

Ну?

Премьер. Он считает, что это ошибка, недоразумение!

Президент. Передай, что, понимаешь, доразумение. Я назначил его наблюдателем в НАТО. Указ уже есть.

Премьер выбегает.

Жена президента. Егор, я очень прошу тебя! Я устала сидеть здесь, я устала от командировок! Я хочу отдохнуть, в самом деле…

Президент. Езжай в деревню, понимаешь, и отдыхай-заотдыхайся.

Жена президента. Там комары.

Президент. А на Хургаде их, что ли, нет?

Жена президента. Там Красное море, там кораллы, горячий воз дух Африки!..

Президент. У меня денег нет.

Жена президента. Займи, Егор!

Президент. Я и так всем должен. Индексации, компенсации, миллионы обманутых вкладчиков, понимаешь!..

Вбегает премьер.

Премьер. Он грозится армию поднять!

Президент. Да я ж его в Матросскую Тишину!

Премьер выбегает.

Жена президента (слезно). Ну, Егор, ну, пожалуйста!..

Президент. Нет, нет и, понимаешь, нет!

Жена президента. Во имя нашей любви!

Вбегает премьер.

Премьер. Он говорит, что вы так любили играть с ним в теннис! Что вы называли его своим другом!

Президент. В теннис я Журавлева играть научу. А дружба… (Патетически.) Личная дружба и судьба России – это, понимаешь, не одно и то же!

Премьер выбегает. Пауза.

Жена президента (тихо). Егор, во имя нашей любви… У?

Президент (тяжело). Рада, я говорю тебе твердое президентское – нет!

Жена с рыданиями выскакивает. Президент опускаемся на стул. Вбегает премьер.

Премьер. Он спрашиваем: «За что?» Он говорит: «Я выполнял только указы президента!»

Президент (медленно). Э-э, скажи ему, Леша, что если он не хочет наблюдателем, понимаешь, в НАТО, где у него так много друзей, то я его могу в, э-э, Анжено-Суджейск отправить, где у него тоже много старых, понимаешь, друзей. Пусть выбирает, и поскорей. Скоро Журавлев с вещами приедет.

Премьер выбегает.

Уху-ху-ху-х… понимаешь… (Берет бутылку, рассматривает этикетку.) Красивая… И вот, понимаешь, и этикетки уже выпускать на учились. Скоро-скоро возродится Россия, теперь уж недолго ждать.

Шум смолкает. Входит премьер.

Премьер (облегченно выдыхает). Пошел собираться.

Президент. Что выбрал?

Премьер. НАТО. (Садится.) Ух ты! (Рассматривает бутылку.) «Президентская». Такой я еще не пил никогда.

Президент. Щас вот и выпьем, оценим, понимаешь, продукт. (Наливает в стаканы.) Ну что, Леша, кое-что, э-э, сделали?

Премьер (вдруг грустно). Сделали. (Опускает стакан.)

Президент. Чего ты?

Премьер. Скажите честно, Егор Егорович, вы обо мне указ заготовили?

Президент. В каком, э-э, смысле?

Премьер. Ну-у… отставку там…

Президент (нежно улыбается). Да ты что, Алексей Федорыч? (Похлопывает его по плечу.) Тебя-то я, понимаешь, никому не отдам! Ты, Леша, э-э… Нет, тебя не отдам! Силовиков – в шею, ворошилов ских, понимаешь, мальчиков, в шею, непопулярных всех – в шею, а тебя, Леша, – нет! И, э-э, не боись!

Премьер. А то вот вы как сказали Журавлеву: «Премьер…» – у меня что-то внутри так и оборвалось…

Президент. Да оговорка это простая!

Премьер. Правда, Егор Егорыч, не отдадите?

Президент. Говорю тебе президентское, понимаешь, – не отдам!

Премьер лихо осушает стакан. Президент тоже.

Премьер. Ух ты! Вот так-так да!

Президент (уважительно). «Президентская». Друзья из «СибАлко», э-э, прислали.

Премьер (восторженно). Удивительная! Сколько всяких пил, а такой еще не встречал. Даже похожей. И сразу (улыбается) в голове зашумело та-ак…

Президент. От такой жизни, э-э, и не там зашумит. (Потягивается.) А помнишь, Леша, как тебя премьером делали? Помнишь: гнали тогда Ворошилова Генку, большая, понимаешь, ненависть к нему была. А кого премьером-то? Этого, что ли? Дурак! Этого, понимаешь? Вор. Того вон? Натворит черт-те, э-э, чего хуже Генки. И тут говорят мне, понимаешь, разведчики: «Есть, есть подходящий!» – «Кто? Министр? Нефть? Газ? Производственник, понимаешь? По-крупному не ворует? Тащи давай на трибуну! Берете?» – «Кто такой?» – «Министр. Нефть. Газ. Производственник, понимаешь. Честный почти. Берите, а то Генку Ворошилова так и оставлю!» – «Берем!» М-да, понимаешь, политика… (Пауза.) Что, Леша, еще по капельке?

Премьер. Да, конечно.

Президент наливает.

(Подрагивающим голосом.) Вы уж меня не отдавайте им, пожалуйста. Они ведь мне не простят. А я с вами, поверьте, всей душой.

Президент. Не бойся, говорю. (Поднимает рюмку.) Ну, вздрогнули!

Премьер. Подождите… Если вы что-то, то я тоже могу.

Президент. Что можешь, Леш?

Премьер. Прессе могу… что вы к Марине Скворцовой… не, это… неравнодушны. Интервью дам в «Комсомольскую правду».

Президент. Это шантаж?.. Шантаж со мной не пройдет. Запомни!..

Стук в дверь.

(Громко и сердито). Войдите!

Входит жена премьера.

Жена премьера. Вот ты где, Алексей Федорыч, а я тебя по всему Кремлю ищу бегаю. Егор Егорыч, можно его на пять минут забрать, для конфиденциальной беседы?

Президент. Забирай и всыпь как следует, понимаешь… (Смягчаясь.) Сейчас только вот, понимаешь, остограмимся. Присаживайся, Анжела Степанна, попробуй водочки. Друзья из Сибири прислали. «Президентская», понимаешь!

Жена премьера. Нет-нет! Рада бы, да дел еще общественных много. Нельзя пока.

Президент. Ну, попозже тогда.

Жена премьера. Да, да, подбегу, наверно.

Президент. Ну, поехали, Лёхан! И – выбрось мусор из головы.

Премьер. Слушаюсь, Егор Егорович. Извините за нервный срыв.

Пьют.

Бесподобно! (Неохотно поднимаемся, идет к жене.) Ну, чего тебе?

Жена премьера (тихо и нежно). Понимаешь, Лешенька, там льготные путевки на Хургаду дают, всего за двести долларов США. Рябшиц на всех своих понабрал… (Утягивает мужа за дверь.)

Президент (сам с собой). Тяжела, понимаешь, тяжела ты, жизнь президента. Эхе-хе… Как, понимаешь, белка в колесе. (Наливает полстакана.) Но что же делась? Надо, э-э, надо… (Встает, включает магнитофон.)

«Говорит простой российский студент Сергей Попов. Мне девятнадцать лет, я на третьем курсе учусь. Дорогой Егор Егорович, за вас будут голосовать почти все студенты моей группы. Я их сагитировал. Я вхожу в общественное объединение «Егор Егорович – наш президент!» Мы ходим по квартирам, рассказываем про реформы и демократию. Многие нас понимают и согласны голосовать за вас. Егор Егорович, спасибо вам за реформы, за свободу, за то, что вы сделали нас похожими на людей!»

Стук в дверь. Президент выключает магнитофон.

Президент. Да, открыто!

Входит заплаканная Марина, за ней Вадим.

Э-э, Мариночка, солнышко, что, понимаешь, за слезы?

Марина. Егор Егорович, за что вы папу уволили?

Президент (кашлянув). Это, понимаешь, дела высшей стратегии! Да садитесь! Вадим, э-э, понимаешь… (Делает ему неопределенные знаки.) Вот сейчас «Президентской» примем, и всё, понимаешь, хоро шо станет. (Наливает Марине и Вадиму.)

Марина. Папа меня в НАТО хочет везти.

Президент. И что? Заграница же, понимаешь, – Женева, Америка, ближнее зарубежье… В твоем возрасте интересно.

Марина (снова плачет). Не хочу я в НАТО.

Вадим. Как же мы?.. Я туда как?..

Президент (серьезно). Вы вместе хотите быть?

Вадим. Ну да! В России хотим… только в Москве у меня никого. В Анжеро-Судженске крыша, родители там мои…

Президент (подавляя боль). Ну и езжайте, понимаешь, туда на здоровье!

Марина. Денег нет совсем! И папа не дает, говорит, что проклянет, если уеду…

Президент. Так! Давайте хлопнем и разберемся, понимаешь, детально.

Пьют.

Хороша, да? «Президентская»!

Марина. Аха… (Начинает плакать.)

Президент. Стоп! Э-э, если, значит, появляются деньги, вы садитесь в самолет и, понимаешь, до Суджейска?

Вадим. Сразу! Только дорого самолетом. Нам бы хоть на поезде…

Президент (смело). Сколько?

Вадим. Тысяч четыреста… на двоих… Я сам-то «зайцем» обычно, но с Мариной…

Президент (достает бумажник, считает деньги). Двести восемьдесят всего. А больше, понимаешь, и нет… Журавлеву на шампанское…

Марина снова плачет. Стук в дверь. Входит хмурый премьер.

А, Леша, ты вовремя, понимаешь, как всегда! Слушай, э-э, займи двести тысяч! С получки сразу отдам.

Премьер (покорно достает бумажник). Только что жене четыреста долларов США отстегнул, видите ли, Аленушке Хургаду показать хочет. Нашими?

Президент. Нашими, нашими! Дотянешь, э-э, до зарплаты-то?

Премьер. Если задержки не будет, постараюсь… В крайнем случае у Ольховского перехвачу.

Президент. У него перехватишь! Он таким, понимаешь, процентом обложит – не расплатишься… Ладно, указ напишу, понимаешь, – тебе задержки не будет.

Премьер. Спасибо, Егор Егорович? Вот. (Протягивает президенту деньги.)

Президент. И тебе спасибо, Алексей, э-э, Федорович! (Передает деньги Вадиму.) Хватит?

Вадим. Теперь уж точно. Спасибо.

Премьер. Да, Егор Егорович, из Центризбиркома звонили: завтра к десяти утра на жеребьевку по бесплатной рекламе.