Текст книги "Точка перехода"

– Обез… обез… ой, уморил… Нет, вы только послушайте! Из обезьян… Ой, не могу!..

Миша насупился.

– И нечего ржать, – сурово начал он. – Наукой доказано…

– Наукой?! – воззрился на него Седой. – То есть ты имеешь в виду вашу науку? – И он заржал с новой силой, не обращая внимания на то, что на Мишиной физиономии нарисовалась гримаса сильной досады. Ну не привык он, чтобы над ним ржали.

– Прости, – мотнул головой Седой, когда чуть успокоился, – не удержался. Уж больно забавно это прозвучало – «наукой доказано»…

– И ничего забавного, – набычившись, огрызнулся Михаил. – А ты что, хочешь сказать, что нас, как в Библии говорится, из глины слепили?

Седой пожал плечами:

– Не совсем, но можно сказать и так. Из биологической глины, так сказать. Зачем создавать исходный материал для эксперимента на пустом месте, если можно взять местный и модифицировать в необходимую тебе форму? С вами так и поступили. Очень напоминает работу гончара, ты не находишь? Взять из земли глину и придать ей нужную тебе форму на гончарном круге.

Михаил снова потер щекой о плечо:

– Но ведь наука…

– Ваша наука, уж можешь мне поверить, пока еще только создает версии, а не познает истину. Ты когда-нибудь пытался проанализировать, как менялись взгляды вашей науки на протяжении хотя бы последних двухсот лет? В большинстве областей разворот на сто восемьдесят градусов. В восемнадцатом веке ученые и антиклерикалы яростно утверждали, что воскрешение невозможно, что если человек умер – так это конец. А сейчас любой заштатный хирург районной больницы к двадцатилетнему рубежу практики имеет на своем счету несколько выведений из состояния клинической смерти. И ничего, Господом себя не чувствует. Так же и в других областях – физике, химии, биологии. Вы что же, действительно считаете, что Вселенная возникла в результате того, что вы называете Большим взрывом, а скорость света – верхняя граница скорости во Вселенной?

– Ну… не знаю.

Седой покачал головой, потом вздохнул:

– Ладно, оставим это. К тому же все эти темы ничуть не приближают нас не просто к решению, но даже к осознанию возникшей перед нами проблемы. Итак, прими как данность: у вас есть Создатели. Мы называем их «Создатели из рас». Во-первых, потому что они сами в свое время были созданы, и во-вторых, потому что вы появились в результате эксперимента, который затеяли несколько рас. Так вот эти Создатели сделали вас для того, чтобы с вашей помощью провести некий эксперимент.

– Какой?

– Не важно… пока не важно. А важно то, что эксперимент пошел несколько по другому пути, чем планировалось. Конечно, для экспериментатора негативный результат – тоже результат. Причем нередко не менее, а временами и более интересный, чем планируемый. Но не в вашем случае. С вами все было так, как происходит чаще всего. Развитие эксперимента ваших Создателей совсем не обрадовало. И они посчитали, что эксперимент зашел в тупик. Но поскольку, сотворив вас, они приняли на себя бремя и обязанности Создателей, им приходилось и дальше нести за вас ответственность. Хотя эта ответственность уже давно их тяготила. Включать вас в свою цивилизационную вертикаль ваши Создатели не собирались, отпускать вас в свободное плавание было довольно опасно, поскольку вы такие, какие получились, могли натворить множество неприятностей, вина за которые все равно легла бы на ваших Создателей. Так продолжалось до последнего времени. Но недавно вопрос, что же с вами делать, окончательно обострился. Потому часть рас из числа ваших Создателей начала испытывать нехватку ресурсов и в ультимативной форме потребовала от остальных решить вопрос с вами окончательно… – Седой замолчал, уставив взгляд на Михаила.

– И как? – послушно спросил тот.

– Закрыть эксперимент.

Михаил наморщил лоб. Он не совсем понимал, что означают слова Седого, но от его тона явно несло какой-то угрозой.

– Что значит – закрыть эксперимент?

– Уничтожить вас, вашу цивилизацию. То есть привести ваш вид в исходное состояние.

– Что?! – Миша вытаращил глаза.

Седой молча кивнул, а затем, через пару минут напряженной тишины, заполнившей кухню, тихо продолжил:

– Это очень негативный шаг. Настолько негативный, что ваши Создатели тянули с ним сколько могли. Потому что тот, кто совершает подобное – уничтожает созданное, – на очень долгое время лишается возможности созидать.

– И правильно. Да я бы на вашем месте их вообще всех к стенке… – зло пробормотал Миша.

Седой покачал головой:

– Мы тут ни при чем. Просто… я тебе говорил, что развитые цивилизации практически не могут лгать. Это явление того же порядка. Ну, представь себе, что некий ваш земной ученый-экспериментатор создает новое вещество… или соединение. И в процессе эксперимента оно… взрывается. И этот взрыв наносит ему некие увечья. Ну, там глаз вытек, руку оторвало, оглох, ожоги на девяносто процентов тела… Так что прежде чем он вновь окажется способен производить новые эксперименты, ему придется очень долго и упорно лечиться. Да и потом, когда он вылечится, его возможности все равно будут сильно ограничены. Без руки и глаза-то… Так и здесь. Ты уже понимаешь, что способности более развитых рас не ограничиваются одними возможностями физического тела. Многое лежит там, – он указал рукой куда-то вверх, – в тонких сферах. Так вот именно там для Создателей, пошедших на уничтожение тех, кого они создали, и происходит основное повреждение. Понятно?

Миша осторожно кивнул:

– Вроде.

– Вот поэтому они и тянули. И спасали вас. Позволив вовремя развязать обе мировые войны и не позволив начаться третьей. Но долго это продолжаться не могло…

– И что теперь?

– Я же сказал, – несколько удивленно повторил Седой, – вас продали. Продали Клэреот. Яйцеголовым.

– И что?

Седой пожал плечами:

– Теперь уже они займутся вашим уничтожением.

8

«В начале мир был бесформенным водным Хаосом; не было ни суши, ни моря, а лишь сплошное бесплодное болото. Над ним, в небесах, обитало Верховное Существо, Олорун, а с ним и другие боги, в том числе Ориша Нла, называемый Великим Богом. Олорун призвал к себе Ориша Нла и повелел ему сотворить мир. Настало время создать твердую почву, и Олорун вручил для этого Ориша Нла скорлупу улитки, наполненную волшебной землей, голубя и курицу с пятью пальцами. Ориша Нла спустился в Хаос и принялся обустраивать его. Он бросил волшебную землю в маленькую ямку. Голубь и курица начали рыться в волшебной земле и рылись до тех пор, пока суша окончательно не отделилась от моря.

Когда Ориша Нла вернулся к Олоруну, чтобы отчитаться о проделанной работе, Олорун послал хамелеона на проверку. Хамелеон сообщил, что дела идут хорошо, и Олорун, довольный работой Ориша Нла, послал его довершить свои труды. Первое место, возникшее на Земле, известно под названием Ифе, что на языке йоруба означает «широкое». Потом к нему добавилось Иле, означающее «дом».

Сотворение земли продолжалось четыре дня. На пятый день Ориша Нла отдыхал от своих трудов. И сегодня йоруба обычно работают четыре дня подряд, а на пятый отдыхают в память о сотворении мира.

Ориша Нла снова вернулся на Землю, чтобы посадить деревья, в том числе первую масличную пальму. Олорун пролил с небес дождь, чтобы напоить семена, и вырос огромный лес.

На небесах Олорун начал творить первых людей. Ориша Нла вылепил их формы из земли, но вдохнуть в них жизнь мог только Олорун, Верховное Существо. Ориша Нла спрятался в мастерской Олоруна, чтобы подсмотреть, как это будет происходить. Но Олорун узнал об этом и погрузил Ориша Нла в глубокий сон; так что только Олорун знает тайну оживления тела.

И по сей день Ориша Нла делает новые человеческие тела посредством отца и матери будущего новорожденного, но вдыхает жизнь в них именно Олорун…»

Черный оторвался от текста и потер покрасневшие глаза. Вот черт, все так и было! Все как говорил Седой. И с сотворением человека, и с наукой. До сего момента он никогда не обращал на это внимания, но сейчас, когда решился покопаться в этих вопросах, с удивлением обнаружил, что все рассказанное Седым – правда. Во всех религиях – от примитивных до мировых – процесс сотворения человека можно было свести к одному. Некто (Бог, Создатель) взял «местную глину» (воду, дерево, животное или еще что-то такое) и сотворил из нее человека. И с наукой тоже все было так, как говорил Седой. Черный даже составил целый список научных воззрений, в свое время считавшихся истиной в последней инстанции, а затем не просто опровергнутых, но опровергнутых так, что научные взгляды изменились на прямо противоположные. Пришлось полазить в Интернете и пообщаться на форумах, но оно того стоило.

Черный выбрался из-за компа и пошел на кухню попить воды. За окном было темно. Он покосился на часы – половина пятого. А завтра в институт…

В тот раз вытрясти из Миши удалось не всё. Он и сам, похоже, не всё знал. Просто не смог правильно сформулировать вопросы. А Седой не стал рассказывать о том, о чем не было спрошено. Так что подробности Михаил поведал уже при следующей встрече, состоявшейся через пару недель, когда смог задать Седому вопросы, которые они с Черным все это время формулировали.

Клэреот, или яйцеголовые, действительно купили Землю у Создателей. Но никаких войн на уничтожение они развязывать не собирались. Все было, с одной стороны, гораздо сложнее, а с другой – намного надежнее. План яйцеголовых не оставлял землянам никаких шансов. Он заключался в том, что Клэреот должны были объявиться на Земле как некие Посланцы Света или Галактического Разума (и т. д., и т. п.). Для каждой из ключевых групп населения был подобран соответствующий образ и сформированы особые контактные группы, которые осуществили бы воздействие на эти социальные группы.

При этом, скажем, ученые считали, что они общаются с галактическими коллегами, которые именно и правят галактикой, ибо в этом развитом галактическом сообществе всем уже давно стало ясно, что бразды правления должны принадлежать наиболее интеллектуально развитой прослойке разумной расы. А именно – ученым. А всем остальным группам – политикам, военным, дипломатам – Клэреот просто позволяют думать, что ведут с ними какие-то важные переговоры. Ну, просто яйцеголовые, как, мол, более развитая раса, бережно относятся к самоощущению своих менее развитых собратьев.

Во всех остальных ключевых группах было бы то же самое. Политики считали бы, что они взаимодействуют с политиками, бизнесмены – с бизнесменами, а протестантские телепроповедники – с посланцами Господа, коих он направил нести благодать людям (ну, конечно, при посредстве вот этого многоуважаемого проповедника). Причем каждой из этих социальных групп дано было бы то, что они хотят: ученым – знания, политикам – длительные согласования, выгодные договоры и места в совместных комитетах, бизнесменам – деньги, а проповедникам – чудеса. То есть каждому, кто был способен на опасную социальную активность, была бы дана возможность реализовать ее… но в рамках общего плана яйцеголовых и не противореча ему. Затем, нейтрализовав таким образом ключевые социальные группы, Клэреот принесли бы на Землю то, к чему всегда стремится людская масса. А именно – изобилие всего и сразу. И сосредоточили бы это в городах. Ибо главной задачей их плана было оторвать людей от земли и изолировать их внутри максимально искусственной среды городов, при этом полностью удовлетворив все их самые заветные желания. Ведь желания большинства людей так просты и незамысловаты…

На начальном этапе созданная яйцеголовыми жизнь людей выглядела бы просто рекламной картинкой. Не нужно делать НИЧЕГО. Просто жить. Ласковое море, горячий песок, шезлонг и дайкири под рукой… Ну что еще нужно для полного счастья? И чтобы обладать всем этим, совершенно не нужно куда-то стремиться, что-то делать и кем-то стать. Посланцы Света (или как там они себя обзовут) позаботились обо всем. Даже вставать с шезлонга не обязательно. Никто ничего не делает. Бармены – и то не люди, а некие устройства, предоставленные Великими и Могучими.

Хочешь попасть на другой материк? Нажми пару кнопок или щелкни пальцами. И вот ты уже у другого моря. В другом городе, в котором все устроено точно так же (ну, с некоторыми визуальными и тактильными вариациями, чтобы не приедалось). Ты – полностью свободен! Нет никаких запретов. Секс, наркотики, самая элитная выпивка – все в твоем распоряжении. И никаких последствий! Медицина Посланцев Света позаботится обо всем.

Дети? Фи! Это старо. Это ненужно и обременительно. Да и зачем? Дети же ограничивают индивидуальную свободу, требуют напряжения и заботы. А свобода – это то, чему, как говорят Великие и Могучие, и предназначен человек. Впрочем… время от времени почему бы не позаниматься сексом с кем-нибудь из совсем юных? Ведь всякие устаревшие и надуманные ограничения теперь отброшены. И каждый из людей абсолютно свободен в своих желаниях. А ну-ка, где тут кнопочка…

Черный даже зажмурился, представив, что случится с человечеством, поставленным в такие условия. Два-три поколения – и всё! Не надо никаких войн и убийств. Сами вымрем. И ведь не подкопаешься. Именно так подавляющее большинство людей и понимают свободу и хорошую жизнь. Правда, с некоторыми вариациями, которыми, как правило, готовы пренебречь.

Любишь ходить за грибами? Ну, извини. За городом – ничего интересного. Попасть за город сложно даже технологически – ни машин, ни автобусов не ходит. Нет, никаких запретов, что вы! Просто там нечего делать. Пища синтезируется здесь же, энергия поступает с орбиты и с местных реакторов, неиспользуемые дороги пришли в негодность, мосты обрушились, лесные тропки заросли, а дикие хищники, наоборот, размножились. Ради защиты от них и построен вот этот высокий, глухой забор. Так что если рискнешь идти – ну да, можешь попробовать. Ведь свобода – это главное, ради чего живет человек. Но если сгинешь – это будет твой выбор. Не так ли? Посланцы Света тут совершенно ни при чем…

Да даже если и не сгинешь. Ну, наберешь ты грибов, и что с ними делать-то? Кухни давно исчезли за ненадобностью. А зачем, если установленные Великими и Могучими пищевые автоматы способны синтезировать все что угодно – от черной икры до дуриана или ухи из осетрины? Поваров тоже нет, потому что ни один повар не сравнится в мастерстве с пищевым автоматом. Да что там поваров… Кастрюли и сковородки давно уже переплавлены за отсутствием спроса. Готовить на костре? И оно тебе надо, чтобы на тебя косились и крутили пальцем у виска? Так что лежи на шезлонге и прихлебывай мохито. А если проголодался – ткни пальцем в кнопочку и закажи себе фуа-гра с сотерном, или что там тебе еще придет в голову. Всяко лучше сожженных на костре грибных угольков. Каких угольков? А что еще у тебя может получиться?..

И главным, что лишало Черного всякой надежды, было то, что даже соотечественники Седого ничего не могли противопоставить яйцеголовым. Именно этим и было вызвано уныние, в которое пришли те, кто принимал участие в налете на базу Эббо. Как раз во время этого налета они узнали, что база готовится к эвакуации, а также ее причины.

Все иные, кто по тем или иным причинам находился на Земле, были поставлены яйцеголовыми перед необходимостью немедленно покинуть планету. Иначе они объявлялись кем-то вроде нелегальных эмигрантов, причем сами Клэреот устанавливали на Земле режим полного запрета на эмиграцию. И это означало, что Седой и его соратники фактически обречены на существование, как он в сердцах выразился, в «клетке с обезьянами». Либо, если они как-то попытаются противодействовать планам яйцеголовых, – на роль дичи в гигантской охоте. Пусть немного кусачей, но всего лишь дичи. Потому что в том состоянии, в котором они находились сейчас, серьезно противостоять яйцеголовым не могли. Уж слишком те превосходили по своим возможностям всех остальных иных, кто присутствовал на Земле. Так что соотечественники Седого со своими урезанными возможностями были им не конкуренты. А уйти с Земли они не могли даже сейчас. Не говоря уж о том моменте, когда Клэреот установят свой периметр.

Нет, если бы на стороне землян выступила цивилизация Властелинов Времени, то Клэреот мгновенно убрались бы в ту дыру, откуда они выползли, поджавши хвост. Но никакой надежды на это не было. Яйцеголовые были вполне в своем праве, заключив полностью законную сделку. А вступать в неправомерный конфликт для защиты своих собственных преступников цивилизация Властелинов Времени совершенно не собиралась. Тем более что они пока даже не знали, что эти преступники находятся на Земле…

Следующая встреча с Михаилом у Черного состоялась через неделю. Семестр практически закончился, и все пребывали в процессе досдачи «хвостов» и подготовки к сессии, так что в институте появлялись от случая к случаю.

Завидев Михаила, Черный сразу понял, что никаких обнадеживающих новостей у того нет. Так оно и оказалось.

– Седой с остальными отчаянно ищут способ свалить до того, как яйцеголовые закроют планету, – мрачно сообщил Миша. – Седой говорит, что если они не свалят в ближайшее время, то застрянут здесь лет на пятьдесят. Причем им придется сидеть тише воды ниже травы.

Черный молчал, прихлебывая пиво.

– И что, никаких шансов?

Михаил мотнул головой:

– Э, мужики, вы лабораторную по геологии сдали? – послышался сзади возбужденный голос.

Но они даже не обернулись.

– Да вы чего такие смурные-то? – недоуменно спросил, подходя, одногруппник. – Чё случилось-то?

Черный махнул рукой:

– Отвянь.

– Не поня-ал… – протянул парень, а затем, повернувшись к кому-то, спросил: – Чё это они?

Ему что-то ответили.

– Чё? – Одногруппник изменился в лице. – Кто минералогию принимать будет?! Ну, пипе-э-эц!!! – И он бросил в сторону Черного с Михаилом понимающий взгляд, выражавший полное согласие с их мрачным видом.

– Ладно. – Черный сделал большой глоток, одним махом прикончив оставшееся в бутылке пиво, и швырнул ее в сторону урны. Не попал. Да и черт с ней – бабушки подберут. – Еще чего-нибудь Седой рассказал?

Миша кивнул:

– Кое-что рассказал. О себе. О том, почему они оказались в заключении.

Черный оживился:

– И почему?

– Они искали своих Создателей…

Когда Михаил вышел во двор, Седой сидел в своей машине. Миша нерешительно подошел поближе. Он собирался дойти до гаража, повозиться с «шахой», но после того, что он узнал, все как-то валилось из рук. Так что в гараж он двинулся без особого интереса, просто чтобы не маячить дома и не отбиваться от обеспокоенных вопросов матери и Таньки. Седой некоторое время продолжал молча сидеть, уставив взгляд в одну точку, потом покосился на Михаила и молча кивнул ему на соседнее сиденье. Миша быстро нырнул внутрь.

– Едем куда?

Седой медленно покачал головой.

– А чего сидишь?

Седой пожал плечами:

– Не хочу дома маячить. Настроение не очень – родители почувствуют, волноваться начнут.

– Родители?! – обалдело переспросил Михаил. – А… ну да… – И, помолчав, осторожно спросил: – Слушай, а этот… ну ты… ну, который человек… земной… он что, вообще ничего помнить не будет?

– Почему не будет? Будет. Он и сейчас все осознаёт и в памяти откладывает.

– Как это?

– Вот так. Просто для него это сейчас вроде как сон… или некий фильм фантастический. Ему кажется, что он пока не живет вовсе, а просто наблюдает со стороны. А когда я уйду, вот тогда он осознает, что это было на самом деле.

– То есть он все-все помнить будет?

– Ну да.

Михаил потер щекой о плечо.

– А он того… мешать не пытается? Ну, типа выкинуть тебя из себя?

Седой насмешливо посмотрел на него:

– А твоя «шаха», когда ты едешь, тебя выкинуть из-за руля не пытается?

– Ну, ты сравни-ил… – протянул Михаил.

Седой молча пожал плечами, будто говоря, что как мог, так и сравнил, а кому не нравится – может не слушать. Затем неторопливо добавил:

– Да и потом, ему от нашего совместного пребывания в одном теле тоже кое-какая польза есть. Я его тут подлечил неплохо. У него уже гастрит был, предрасположенность к катаракте и язве двенадцатиперстной кишки. Ну и еще кое-что по мелочам. Так вот теперь он абсолютно здоров и если будет относиться к этому телу нормально – проживет долго и в добром здравии.

Они помолчали.

– Слушай, – нерешительно начал Михаил, – а эти яйцеголовые все так же…

– Ничего не изменилось, – ровно ответил Седой, глядя прямо перед собой.

И Михаил прикусил язык. Некоторое время оба сидели, глядя сквозь лобовое стекло на жизнь двора. Какой-то мужик с объемным пузом и в линялых трениках с пузырями на коленях важно шествовал к рамке из труб, неся на плече ковер. Стайка подростков оккупировала лавочку и вовсю занималась тем, чем занимаются юные создания во все времена – отчаянно делала вид, что обсуждает какие-то важные и животрепещущие темы, не догадываясь, что на самом деле занимаются все теми же «брачными танцами». Две молодые мамаши, привычно покачивая коляски, что-то оживленно рассказывали друг другу. И никто из них не догадывался, что всей этой, такой привычной и налаженной, жизни вот-вот наступит конец…

– А почему тебя посадили? – внезапно спросил Михаил, даже не осознав, откуда у него возник этот вопрос. Спросил и тут же прикусил язык. Во ляпнул-то! Как же, станет ему Седой отвечать на такую наглость. Тут никакой баланс не поможет…

Но Седой, к его удивлению, ответил:

– Мы все, как это у вас говорится, проходим по одному делу.

– Все? Весь миллион?!

– Да.

– И чего вы натворили?

– Мы… мы пытались отыскать своих Создателей.

Седой произнес это обыденным тоном, так что Михаил поначалу даже поддался на этот тон. Подумаешь – отыскать Создателей. Делов-то! Вон многие детдомовские всю жизнь родню ищут, да и не только детдомовские… Передача вон по телевизору есть… Но затем до него стало постепенно доходить…

Создателей?! Так это что же, не только люди не знают своих Создателей? Да и люди, судя по всему, лишь «пока». То есть, конечно, если у них будет «потом», что в свете последних событий отнюдь не факт. Ведь Седой рассказывал, что обычно Создатели либо включают свои творения в собственную цивилизационную вертикаль, либо, если по каким-то причинам не хотят этого делать, просто дают возможность развиваться как им заблагорассудится. И что? В этом случае они так никогда и не узнают, кто их создал? Никаких «доброжелателей» не найдется, что ли? Да ни в жизнь не поверю!

– То есть вы что, не знаете своих Создателей? – осторожно уточнил Миша.

– Нет, – мотнул головой Седой. – Не знаем. То есть мы абсолютно уверены, что так же, как и все разумные расы, были созданы. Но кто и как это сделал – нам неизвестно.

– Угу… угу… – Миша потер щекой о плечо. – А вы, значит, решили их отыскать?

– Да.

– И поэтому вас посадили?

Седой усмехнулся:

– Я понимаю твое недоумение. Но дело в том, что у нас существует цивилизационный запрет на поиск своих Создателей. На самом деле такой запрет – не редкость. Но он, как правило, действует только до определенного этапа развития. Сначала он закладывается в традицию, потом в религию, затем в культуру, а на последних этапах держится на базовых этических нормах. А потом практически неизбежно следует контакт между Создателями и теми, кто их создал. Но наша цивилизация уже давно прошла все мыслимые этапы контакта. Мы сами уже давно Создатели, и многие из созданных нами разумных рас тоже уже дозрели до контакта с нами. Но наши Создатели так и не объявились.

Михаил тупо кивнул, так как на самом деле ничего не понял.

– А может…

Седой качнул головой, предупреждая его вопрос:

– Нет. Мы знаем, что были созданы. До того как мы перешли на энергетическую основу существования, наша цивилизация имела кремниевую основу. Так вот, мы вычислили, где и как у нас было изменено то, что вы называете ДНК. Впрочем, вполне справедливо, поскольку ваш информационный носитель имеет белковую основу. Просто вы пока еще совершенно не разбираетесь в тонких материях и считаете, что те функции, которые вы отводите ДНК, имеют только лишь белковую природу.

– Угу… – Михаил опять не слишком понял, но решил не переспрашивать. Потом с Черным разберется. – А как вы их искали-то?

– Мы тебе уже говорили, что нашу цивилизацию именуют Властелины Времени.

– Ну да…

– Так вот, мы попытались пройти по оси времени до самого начала. До зарождения нашей цивилизации. И посмотреть, кто будет стоять у наших истоков.

– И что?

– И не смогли, – тихо отозвался Седой. И замолчал. Некоторое время в машине висела напряженная тишина, а затем Михаил сглотнул и осторожно спросил:

– И чего? Ну не смогли – и ладно. Или вы как-то там напортачили?

Седой усмехнулся и мотнул головой:

– Да нет, ничего мы не напортачили. Мы просто не смогли пробиться к самому началу. Хотя нас и величают Властелинами Времени, но время – штука очень сложная. И чем ближе ты от события, которое произошло, тем легче тебе с ним работать. А наиболее важные события наша цивилизация давно уже маркирует специальными временными метками. Разными. Например, такими же Регистраторами, каким был ты. Так что даже отдаленность события уже не служит большой проблемой. Но мы пытались прорваться к истокам, к самому началу, в такую глубину времен, что ты даже представить не можешь. Если бы нам это удалось, мы бы стали легендой нашей расы. Но нам не удалось…

– И что? – еще более недоуменно переспросил Михаил. – Ну не получилось – так в чем проблема-то? Подготовитесь получше и еще раз попробуете.

– Мы же тебе сказали, – в голосе Седого прозвучали досадливые нотки, – у нашей расы до сих пор не снят цивилизационный запрет на поиски наших Создателей. Даже попытка сделать это – уже преступление. Если бы нам удалось их найти – тогда возможны были бы варианты, а так… К тому же, когда наша попытка перешла в завершающую стадию, нам пришлось нарушить и другие запреты. Например, прервать нескольких из нас.

– Прервать?

Седой поморщился:

– Ну, убить, по-вашему. Просто у нас смерть – это неокончательно. Впрочем, у вас тоже, просто вы еще об этом точно не знаете. Да и вследствие вашей неразвитости перенос сопровождается такими потерями, что следующий этап начинается с длительного восстановления… Поэтому те, кого мы убили, потом вновь воплотились. Так что осудили нас не за убийство, а за… ну если грубо, то можно сформулировать это как прерывание личностного континуума. Поэтому нас и осудили. И это – навсегда.

Михаил понимающе кивнул. Насколько он помнил, в новом Уголовном кодексе за убийство тоже давали пожизненное.

– Значит, вы к своим обратиться никак не можете?

– Нет. Если они узнают, что мы здесь, то пошлют… ну, по-вашему это можно назвать полицией, чтобы вновь захватить нас.

– И чё, ничего нельзя сделать? Ну там апелляцию подать? По вновь открывшимся обстоятельствам.

Седой усмехнулся:

– Пойми, наша… назовем ее судебной системой, потому что иначе ты не поймешь, на самом деле имеет мало общего с вашей. Как бы тебе объяснить… Ну, представь только один факт. Как изменилось бы ваше правосудие, если бы никто – ни адвокат, ни прокурор, ни потерпевший, ни сам преступник не смогли бы не просто лгать, а даже немного лукавить?.. Представил? А таких отличий масса. У нас подвергают изоляции не за открывшиеся и доказанные преступления, а за сам факт его возможности. Это считается недопустимым сущностным отклонением. А поскольку вмешательство в сущность, то есть, скажем грубо, в ваших терминах, некая психологическая коррекция также считается недопустимой, то вариант один – изоляция. И поскольку мы живем, по вашим меркам, практически вечно, то изоляция также становится вечной. Сотни тысяч лет, представляешь?..

Михаил с обалделым видом мотнул головой:

– Не-а.

Седой вздохнул:

– То-то и оно.

Они еще помолчали. А затем Миша осторожно спросил:

– И что, никаких шансов?

Седой пожал плечами:

– Практически нет. Если только… через сотни тысяч лет не произойдет коррекция базовых цивилизационных норм и наши действия не попадут в зону допустимых. Но это долгий, очень долгий процесс. Впрочем, при удаче возможен и тот вариант, который выбрали мы, – побег. Наша раса считает, что это тоже некий вариант изоляции, не угрожающий нашей цивилизации. Ибо беглецы, как правило, не особенно стремятся вернуться в свой ареал. Что совершенно понятно. Потому что даже такое ограниченно-функциональное существование все-таки лучше, чем полная изоляция. Ну, как для человека ограниченно-функциональная жизнь в качестве инвалида все же лучше, чем смерть. Впрочем, как ты знаешь, многие выбирают смерть. Хотя можешь мне поверить – они неправы. Следующий шаг надо делать, максимально подготовившись к нему, а вовсе не от безысходности.

– Как это?

– Почитай Библию. Или Коран. Или Веды. Там все сказано.

– Что?

– О грехе и благодати. Или о чистоте кармы. – Седой раздраженно нахмурился. – Ты вообще хоть немного задумываешься над тем, что мы тебе рассказывали? Например, над нашей невозможностью лгать?..