Текст книги "Невеста плантатора"

Глава 5

– «Моя дорогая Силия…» Что ж, по крайней мере положено начало. Но, любезный мой Ронни, неужели ты не способен написать страстное письмо, от которого дрогнуло бы сердце твоей маленькой нареченной? Хочешь, чтобы девушку и ее состояние увели у тебя из-под носа, пока ты подыскиваешь слова? Придется продиктовать тебе. Только будь внимателен, иначе я рассержусь. А ты ведь знаешь, какова я в гневе!

Рональд Уинвуд, обнаженный и потный, лежал на животе. Перед ним на кровати стоял письменный прибор.

Верхом на нем сидела его любовница и из-за плеча следила за каждым движением Рональда. Стоило ему не угодить ей, как она пребольно шлепала его по ягодице.

Боже, какая же Адриана тигрица! Рональд отчетливо представлял себе девушку: рыжеватые волосы, разметавшиеся по холодному, бесстрастному лицу, глаза, напоминающие по цвету старый коньяк и сверкающие триумфом. Колени плотно обхватили его бедра. Нагая, она склонилась над ним, и раскачивающиеся груди касались его спины – чтобы он ощущал ее присутствие.

Как же писать своей далекой, почти забытой нареченной, когда эта женщина так мучает и изводит его, заставляя желать ее?

От нового шлепка он вскрикнул – не от боли, а от удовольствия.

– Ронни! Я же сказала: пиши! Con passione – capisce?[3]3
  Со страстью – понимаешь? (ит.)


[Закрыть] Твоя невеста нужна нам здесь. Понял? Ну давай! А если не способен сам сочинить любовное послание, я тебе помогу подобрать нужные слова. И ты их напишешь! Надо расшевелить это унылое создание, пусть почувствует обожание и незнакомое влечение к тебе, всколыхнется. Пиши, я продиктую. Мне удастся соблазнить ее, пробудить ото сна, разжечь интерес к неведомому.

Под диктовку Адрианы Рональд писал совсем не так, как прежде. Это походило на любовную поэму: в туманных образах он намекал, что желает Силию, тоскует о ней, мечтает, чтобы она стала его женой и единственной возлюбленной.

– «Carissima»[4]4
  Дражайшая (ит.).


[Закрыть], Адриана? Так и писать? Этой жеманной девственнице?

Она шлепнула его снова.

– Пиши! Все вы, мужчины, кретины! Не представляете, что творится в женском сердце. Ну продолжай: «Dolce amore[5]5
  Дорогая возлюбленная {ит.).


[Закрыть], как мне хочется обнять тебя…»

На этот раз Адриана ущипнула его, и Рональд взвыл от боли.

– Сначала обласкай словами невесту, и если на славу потрудишься и заставишь ее приехать сюда, я позволю тебе обласкать меня…

Грант потянулся и лениво провел рукой по бедру обнаженной Марвеллы Мерривейл.

Милая Марвелла – такая красивая, опытная и практичная. Ему повезло, что он встретил ее. Она никогда ни в чем не откажет, а если наскучит, Грант может уйти, оставив на память бриллиантовое ожерелье.

Даже во сне Марвелла выглядела так же, как наяву, словно следила за собой, – эффектная, деловая. Совсем непохожая на подопечную мачехи – эту яркую цыганку…

Черт побери, он не желает вспоминать о ней, особенно этим утром.

Но едва Грант решил овладеть Марвеллой, как в дверь спальни тихо постучали.

Проклятие! Грант не откликнулся, но стук повторился.

– Что? В чем дело? – громко спросил он, и Марвелла проснулась от звука его голоса и ласкового прикосновения.

На пороге появился лакей.

– Ради всего святого, что тебе надо?

– Сэр, там… там…

– Я что, опаздываю на похороны или ко мне леди?

Марвелла взвизгнула. Лакей посторонился и пропустил Уили.

Любовница нырнула под одеяло, а Грант не мигая уставился на мачеху.

– Клянусь небесами, Уили, на этот раз ты зашла слишком далеко! Даже такая несносно властная женщина должна помнить, что мне не шестнадцать лет. Господи, неужели у тебя не осталось ни капли такта?

Уили, пропустив его тираду мимо ушей, склонилась над постелью.

– Марвелла, дорогая, доброе утро. Нет-нет, отвечать не обязательно. Это было бы неприлично. Я подожду в приемной, пока вы не приведете себя в порядок.

– Уили! – оборвал ее Грант.

– Только не ругай беднягу Тернера. Во всем виновата я. Утром мы собирались на верховую прогулку, но вижу, ты уже объездил кобылку… Грант, мне необходимо с тобой поговорить, а Марвелле следует знать, что муж, решив сделать ей сюрприз, направляется домой. Так что пусть поспешит. Ну же, дорогая, я не смотрю. Сделаем вид, что здесь нет посторонних… – Уили отвернулась.

Марвелла, поднимаясь с постели, что-то тихо прошептала Гранту. Вскоре она ушла.

– Слава Богу, убралась! Честное слово, Грант, ты мог бы выбрать кого-нибудь получше. Может, тебя не стоит задирать?

Грант натянул на себя одеяло.

– Мои отношения с Марвеллой тебя не касаются. Уили, твои манеры оставляют желать лучшего. Почему ты ворвалась в мою спальню? Ясно, дело не в верховой прогулке.

Он закинул руки за голову. Уили, пытливо глядя на него, старалась понять, что у него на душе. Женщина в постели Гранта – знак и обнадеживающий, и обескураживающий. Уили не выносила Марвеллу, но раз уж Грант ее подцепил, значит, долго пробудет в Лондоне, то есть поможет ей с Силией.

– Мне нужна твоя помощь, Грант. Вспомни, ведь ты обещал. Месяц-другой, не больше. Силия обретет уверенность в себе и будет обходиться без тебя. Я должна знать, что ты со мной заодно, а ты утешишься мыслью о совершенном тобой добром деле.

Воцарилась напряженная тишина. Уили надеялась, что Грант, питающий к ней почти сыновнюю любовь, сдержит слово.

– Хорошо, дорогая мачеха. Но предупреждаю, что моему терпению есть предел. Терпению и чувству юмора. И еще: мне надо знать о Силии все. Так что выкладывай, Уили. Иначе я невзначай соблазню твою благочестивую цыганку, чтобы она раскрылась передо мной. А может, на это ты и рассчитываешь?

– Не смеши меня, Грант. – Уили испытующе посмотрела на него. Слова пасынка насторожили ее, но вскоре она успокоилась, решив, что всему виной пылкое воображение. – Нет, этого я от тебя не жду. Для начала научи девушку флиртовать. Ей следует знать, как далеко можно зайти, не теряя возможности отступить. Ты в таких делах хорошо разбираешься.

– Ты хочешь, чтобы я научил девственницу заигрывать с мужчинами и завлекать их, но при этом сохранять целомудрие? Уж не сошла ли ты часом с ума? Предлагаешь мне вести себя, подобно евнуху? – Грант тряхнул головой, словно отгоняя от себя наваждение.

Но Уили посмотрела на него с таким вызовом, что Грант поутих.

– Ну ладно, ты изложила свои условия, теперь послушай мои: я не соблазню твою маленькую подопечную, обучая ее флиртовать и заигрывать. Но если она попытается соблазнить меня, не уверен, что сдержу слово и отвергну ее. Учти, ты открываешь ящик Пандоры и даже не представляешь, что выпускаешь на свет Божий.

Уили с облегчением вздохнула:

– Чепуха, Грант! Ты – джентльмен, и это куда важнее того, что Силия обручена с неким Рональдом. Она познакомилась с ним на Цейлоне в детстве, и, конечно, без ума от него. Однако не исключено, что молодой человек интересуется ее большим состоянием. Значит, нам следует избавить Силию от романтических грез и, возможно, объяснить, что такое брак по расчету.

С этим Уили покинула Гранта, раздраженного тем, что она так ловко использовала его привязанность к ней и – что греха таить – любопытство.

Какая ему, к черту, разница, глупа или умна эта красивая цыганка! Уж лучше бы Уили расхлебывала все сама. Черт возьми, мачеха словно читает чужие мысли! Вот бы угадала, о чем он думает сейчас…

Или это он читал ее мысли? На кой дьявол Уили рассказала ему о женихе Силии? И как небрежно она об этом упомянула! Значит, у цыганки есть жених?

Грант приподнялся и сел в постели. Эта девчонка потихоньку пробирается в неведомый ей мир, но где-то ее уже ждет жених. Что же его интересует – сама Силия или ее деньги?

Кто, черт побери, он такой?

Была во всей этой истории какая-то недомолвка, и Грант полагал, что Уили не случайно упустила какие-то подробности о прошлом цыганки.

Раз уж он влез в это дело, придется провести собственное расследование, разузнать о происхождении Силии, невесты какого-то Рональда. Если

Силия знает этого типа с детства, значит, сам он с Цейлона и, возможно, связан с чайными плантациями – догадка не слишком блестящая, но, как отправной пункт, небезынтересная.

А вдруг ему предстоит защищать саму милейшую Уили – даже от ее покойного брата Ричарда.

Глава 6

Силия проснулась на следующее утро с ощущением, что она всего лишь марионетка, которую всегда кто-то дергал за ниточки.

Сон подавил ее.

Нет, она не цыганка! Она стремится к простой, самой обыкновенной жизни с Рональдом. Надеется стать его обожаемой женой. А участие в лондонском сезоне – лишь пустая трата денег и времени. Какие дурацкие правила: ну почему леди обязана всегда держаться любезно, как бы ее ни задевали? Никто из учителей так и не объяснил Силии, как вести себя, если мужчина говорит ей вкрадчивым голосом одно, а глазами совсем другое?

Неужели вот так испытываются ее моральные качества и душевная стойкость, как предполагает Антея?

И еще это посещение оперы сегодня вечером.

Силия не понимала, почему ее одолевают опасения, словно она идет туда одна или невесть с кем. Силия должна лишь помнить преподанные уроки: вести себя как положено и притворяться – тогда все будет хорошо.

Надо играть роль дебютантки и не выделяться на общем фоне – бесцветном, невыразительном, лишенном собственного мнения. И не давать волю воображению.

А если представится возможность встретиться взглядом с принцем Уэльским или принцессой Александрой, держаться так, будто в этом нет ничего необычного.

Силия гордо приподняла подбородок. Вот так и надо держаться. Она выбралась из постели и посмотрела в зеркало. А говорить следует жеманно: «М'я д'рогая, что за скука! Ч'с назад п'ли чай с принцессой. Пр'сто не знаю, что бы ей еще сказать».

Девушка усмехнулась.

Как воспринимают ее те, кто смотрит на нее? Силия, похожая на мать, отличалась от всех окружающих. Девушка хранила фотографию Марианны в сценическом костюме – обворожительная цыганка в простой блузке с глубоким вырезом и длинной, ярусами, юбке. Ее изящные, гибкие руки украшали браслеты, на плечи ниспадал водопад темных, как эбен, волос. На смуглой коже выделялись огромные выразительные глаза, такие же как у Силии.

Мужчины влюблялись в Марианну, преследовали ее, осыпали цветами, посылали подарки, ради нее были готовы на все.

Чем пожертвовал отец Силии, потеряв голову от Марианны с первого взгляда? Что дали им ее таланты и его любовь?

Плод их безумной любви – Силия теперь тоже собиралась совершить глупость. Ее сцена – Лондон. Она поняла это и прошлым вечером играла роль, несмотря на дурные предчувствия. Нет, в обществе она не изгой: пользуется поддержкой тети Уили и опирается на твердую руку кавалера и учителя Гранта Гамильтона.

Тетя Уили не допустит, чтобы с ней случилась беда. Значит, Грант не опасен, и Силия вела себя глупо.

Если же в ней проснется цыганка – что ж, так тому и быть. Надо надеяться, что дух матери оберегает ее от неприятностей. Значит, они обойдут Силию стороной, и она выйдет из испытаний без потерь.

Уили же размышляла о необычайном успехе Силии, впервые появившейся в свете, строгом и беспощадном ко всем.

Нынешним вечером Силия вновь стала такой же, как накануне, совсем непохожей на послушную и бесцветную девчушку, сидевшую утром с Уили за завтраком.

Уили толком не решила, стоило ли втягивать Гранта в свой план. А что, если невинная девочка серьезно увлечется им? Грант сказал, будто Силия ничуть не интересует его, но кто знает, что на уме у мужчин? Надо поговорить с ним еще раз и не сводить с него глаз, когда он с Силией.

Сегодня девушка надела платье цвета слоновой кости с красными розами, отделанное жемчугом. Розы и жемчуг были вплетены в высокую прическу, руки затянуты в длинные шелковые перчатки.

– Только взгляни на себя, Силия! Да ты просто неотразима! А вот завершающий штрих. – Уили надела на шею племянницы жемчужное с бриллиантами ожерелье. – И серьги. – Отступив, она посмотрела на Силию: – Прекрасно!

Девушка взглянула на себя в зеркало:

– Я не слишком обнажена?

– Нет. Платье потрясающе тебе идет.

Силия снова посмотрела в зеркало и поняла, что в этом элегантном платье чувствует себя уверенно и, как истинно красивая женщина, готова повелевать.

Что ж, она насладится сегодняшним вечером, а о последствиях подумает завтра.

– Это зовется «на посошок», дорогая. Перед тем как мы отправимся в оперу, можно сделать несколько глотков. Так что, шампанского?

Силия выпила с удовольствием. Шампанское ударило ей в голову.

– Очень вкусно, тетя Уили!

Силия, сев в экипаж и глядя в окно, ощутила необычайную легкость.

Казалось, Лондон залит электрическим светом, куда более ярким, чем газовые фонари.

Так вот какой Лондон – оживленный, шумный, никогда не утихающий. И она, Силия Пенмарис, едет в «Ковент-Гарден», где дают «Травиату» Верди – оперу о заблудшей девушке, обретшей наконец свою душу. Поучительная история, положенная на музыку.

Силию поразила огромная толпа возле театра. Люди подавались вперед каждый раз, как подъезжала карета и дверца открывалась.

Силия зажмурилась. Нет, ей не справиться. Она самозванка, и любой это скажет с первого взгляда. Уили ласково, но твердо взяла руку девушки и удержала ее в своей. Силия открыла глаза и взглянула на Уили.

– Силия, дорогая, поверь, я прекрасно понимаю, что ты чувствуешь. И я когда-то прошла через такое испытание. Единственное бесплатное развлечение толпы – глазеть на нас, а потом сочинять небылицы. Твоя мать не испугалась бы их, уверена. Она послала бы этим людям воздушный поцелуй…

«Да, – подумала Силия, – Марианна так и поступила бы». И благодарно улыбнулась тете.

– Жаль, что я ее не знала!.. – с грустью заметила Уили.

– И мне жаль, – прошептала девушка и выпрямилась, представив, как Марианна выходит из кареты и обводит взглядом любопытных.

Ступив на тротуар, она почувствовала себя сказочной принцессой. Бриллианты сияли на шее, в ушах и волосах, глаза лучились…

Силия не слышала ни ропота толпы, ни возгласов одобрения, но Уили была начеку.

– Вот это да! Ничего себе красотка!

– Гляди, гляди, какая милашка! Смазливая мордочка!

Уили решила проявлять бдительность и осторожность, чтобы не потерять контроль над Силией. Принц Уэльский, конечно, заметит девушку – да и кто не заметит ее? Но что, если он начнет тайком наводить справки, это приведет… Уили не хотела сейчас думать об этом.

«Сосредоточься и как следует опекай сегодня девушку, – сказала она себе, – и спасибо, что Дженни Черчилль предоставила нам элегантную ложу».

Как назло опоздал Грант. Он обещал приехать заранее, но его не было видно. Уили сердилась, что он пренебрег ее просьбой, но при этом улыбалась и рассыпалась в извинениях перед друзьями.

Вскоре погас свет, и заиграли увертюру. Силия старалась освоиться, а Уили размышляла, что делать, если пасынок не появится до начала первого акта…

Глава 7

Музыка заворожила Силию, и опера глубоко тронула ее.

В финале она не расплакалась, хотя на глаза навернулись слезы. Девушка сохранила самообладание, когда публика, в основном мужчины, окружила ее и Уили у дверей ложи.

– О Господи! – раздраженно прошептала Уили. – Пойдем в комнату отдыха и подождем, пока они разойдутся.

– Надолго? – спросила Силия, надеясь хоть на время скрыться от Гранта Гамильтона, чтобы не видеть его насмешливого взгляда и дьявольской ухмылки. При нем она чувствовала себя девчонкой, и это злило ее.

Уили расхаживала по комнате. Племянница беспокоила ее – то вспыхивала, то бледнела. А голос звенел так, словно Силия выпила слишком много шампанского.

Грант все усугублял, то и дело устремляя на Силию свой пронзительный взгляд. Уили не знала, что и думать. Порывистость племянницы выдавала в ней ребенка, хотя девушке нравилось играть роль искушенной дамы. Однако сегодня Силия не выглядела ребенком да и вела себя как взрослая.

– Силия, дорогая, не слишком ли ты утомлена?

Девушка улыбнулась загадочно и многозначительно:

– О нет, тетя Уили, я чувствую себя прекрасно! Скажите, я правильно вела себя с этими бойкими молодыми людьми? И научилась хоть капельку флиртовать?

– Ну, только самую капельку. – Уили вдруг показалось, что она не имеет никакого влияния на свою подопечную. «Глупо, – убеждала она себя. – Ведь именно я все это устроила».

К концу вечера ее волнение усилилось. Они удалились в комнату отдыха и встретили там Гранта. Потом им пришлось пройти по красному китайскому ковру, чтобы спуститься с верхнего яруса в фойе.

Говорили они немного: у Силии слегка кружилась голова от впечатлений, а Грант всем своим видом выказывал недовольство.

Едва они устроились за всегдашним столиком Гранта «У Романо», как стали подходить знакомые и просить, чтобы их представили красавице Силии.

Аппетит у Уили пропал. События развивались слишком стремительно. Силию представили в двух-трех местах, а от кавалеров уже отбоя не было. Уили поняла одно: Силия, еще не готовая к этому, была слишком возбуждена.

Грант пожирал девушку глазами, словно оценивал ее как добычу.

Уили встревожилась. Ведь Силия так молода и так невинна! Впрочем, в тот миг она не выглядела невинной.

Грант перехватил взгляд Уили, и она нахмурилась. Но он лишь изогнул бровь и ухмыльнулся. Мачеха пожалела, что не может пнуть его ногой под столом.

Черт побери, что взбрело ему в голову?

Уили наконец догадалась: Грант забавляется, наблюдая, как юная цыганка превращается в опытную обольстительницу.

«Ей это идет, – думал он, – характер должен соответствовать внешности, а у этой крошки под маской невинности скрывается пламя. Ужин гораздо интереснее, чем я предполагал».

Грант откинулся на спинку стула и, глядя на оголенное смуглое плечо девушки, размышлял, как она поведет себя с кавалерами и удастся ли справиться Уили со столь сложной ситуацией.

Себя он считал только наблюдателем; к тому же его не интересовали девственницы.

Официант подал Уили записку. Графиня Ремойнская приглашала герцогиню Милхэйвенскую и ее друзей на поздний ужин с танцами, где будет и принц Уэльский.

Уили совсем приуныла. Силии это ни к чему, да и ей самой тоже. Но как отказаться от приглашения принца, выраженного в завуалированной форме?

Это невозможно. Значит, придется взять на себя обязанности дуэньи и не подпускать мужчин близко к Силии.

Между тем Силия решила, что не позволит несносному мистеру Гамильтону испортить ей настроение. Она только что намекнула ему, что у них огромная разница в возрасте, и так поставила его на место. При каждом удобном случае Силия говорила ему «сэр» и избегала его взгляда, хотя всем представляемым ей мужчинам смотрела прямо в глаза.

Ей не нужна свита!

Вон тот приятный молодой человек слева сопровождал бы Силию не хуже дерзкого Гамильтона. У Джека Суиннертона есть политические амбиции, и он много знает об Индии, куда вскоре отправится как помощник нового наместника английской короны.

И он, казалось, был рад познакомиться с юной леди – умной, владеющей несколькими языками и к тому же восхищавшейся его знаниями и эрудицией.

«Грант Гамильтон мне вовсе ни к чему, – подумала Силия. – Я имею успех и без его высокомерной помощи».

Суиннертон между тем склонялся все ближе к ней.

Внезапно Грант позволил себе невероятную вещь – незаметно ущипнул девушку.

Силия и вообразить не могла, что испытает такую ярость. Она стиснула веер так, словно держала в руке оружие.

– Мистер Гамильтон!

– Извините, мисс Пенмарис, что толкнул вас. Мне хотелось лишь привлечь ваше внимание. Надеюсь, учитывая нашу разницу в возрасте, вы простите меня. Прошу прощения, Суиннертон, но тетушка мисс Пенмарис хотела бы сказать два слова племяннице.

Силия, быстро взглянув на Уили, подошла к ее стулу.

– Ах, тетушка Уили, я чем-то провинилась? Нам придется уйти?

– Мне надо поговорить с тобой наедине. – Уилхелмина поняла, что Силия в этот вечер усвоила урок, которого ни она, ни Грант ей не давали. – Следуй за мной. Ничего дурного ты не совершила, но я хочу кое-что сказать тебе. Ну вот, мы и пришли. Волосы, дорогая, приведешь в порядок позже. Уверена, тебе захочется это сделать.

Уилхелмина показала девушке приглашение. Глаза Силии округлились от удивления.

– Принц Уэльский? Танцы? И я? Но как же так, тетя Уили?

– Я знаю графиню целую вечность. А принц ценит молодость и красоту. Конечно, сегодня вечером он заметил тебя, но принц – истинный джентльмен. Пожалуйста, будь собой, и, кто знает, что произойдет. Возможно, ты будешь представлена принцессе Александре, и она введет тебя в высший свет. Все двери откроются перед тобой. Но не стоит опережать события. От приглашения не следует отказываться, а там посмотрим.

В глазах Силии вспыхнул огонек. Ей страстно хотелось познакомиться с принцем Уэльским, но еще больше попасть на настоящий бал.