Текст книги "Полигон"

Глава 3

Дорогу перегородили трое в масках и камуфляже. С длинными пиками-заточками в руках. Три маски. Три пики. Пока – три. Скоро подтянется остальная стая.

Встреча с Волками произошла в сквозном дворе. Ожидаемая, но все же такая внезапная, неприятно-неожиданная какая-то встреча.

Ожившими, молчаливыми тенями группировщиков отделились от стены, где – Денис был готов поклясться – еще секунду назад не было ни единой души. Тем не менее, они отделились, возникли из ничего, встали перед самым носом.

М-да, до появления в городе «рабочего материала» хозяева ночных улиц не прятались так мастерски. Даже от «Летящих глаз». А теперь вот… Юлька права: теперь они боятся. Что весьма и весьма опасно: напуганный Волк зол и способен на многое. Напуганный Волк может загрызть сразу, не вступая в переговоры.

Денис непроизвольно попятился и по привычке оглянулся. Юла тоже уже смотрела назад. Тоже по привычке. Тоскливыми глазами смотрела. Так… Путь к отступлению отрезан: еще двое Волков приближались с тыла.

А может, это и не Волки вовсе? Может, Кожинские имитаторы? Или… Ведь жмуры «Мертвого рая» носят такой же камуфляж, такие же маски и убивают такими же заточками.

Страх знакомой липкой жижей обволакивал тело и душу. Сопротивляться, имея в сердце такой страх – бессмысленно, и Денис с Юлой просто стояли неподвижно под холодными взглядами молчаливых фигур. Открытые бледные лица операторов казались сейчас крайне неуместными на темной улице.

– Они, Ахмет, точно, они! Шледилы! Те шамые!

Невероятно! Опять этот противный шепелявый голосок!

Шестерка-Чмо и кавказец-Ахмет – оба здесь. Два ненавистных счастливчика, оставшихся в живых после встречи с Катафалком у сгоревшей двадцатиэтажки.

Денис мельком взглянул на Юльку. Губы девушки дрожали. Узнала, догадалась…

Да, влипли! Они шли к оргам, потому что им некуда было больше идти. Но орг оргу – рознь. Мать-перемать! Уж лучше бы федералы, имитаторы, даже ходячие покойники, чем такие старые знакомые. Ну почему самые неприятные, самые нежелательные встречи обладают отвратительным свойством повторяться снова и снова.

– Чё, шледилы, попалишь? Пришло ваше время подыхать? – торжества Чмо не могла скрыть даже глухая маска. – Тяжко вам придетша, шуки!

Денис почувствовал под правым боком острие заточки. Дернулась от укола, ойкнула и прижалась к нему слева Юла.

Чмо хихикнул. Развлекается, шакал. Пока – просто развлекается.

Денис сжал кулаки. Блин! Если оргов не остановить сейчас, если дать им почувствовать первую кровь, потом будет поздно. Волки люто отомстят за неуверенность и страх последних недель. Отыграются, ублюдки…

«Зато все закончится раз и навсегда», – подумал Денис. Мысль эту он нашел по-своему приятной.

– Хватыт!

И еще какое-то невнятное гортанное ругательство.

И тупой удар.

И зарвавшийся Чмо летит в сторону.

– Они же шледилы, Ахмет! – обиженно проскулила из темноты побитая шестерка.

Ахмет не удостоил Чмо ответом. Ахмет навис над Денисом. Смотрел долго, внимательно.

– Тэба с дэвкой показали по ящику?

Денис кивнул.

– Зачэм?

– Чтобы нас сдали Периметру. Или убили на месте. Сразу, без разговоров. Как вы сейчас собираетесь.

– Что ты знаэшь?

А кавказец этот не глуп! Быстро соображает борец-ломщик.

– Многое, – Денис сглотнул сухой ком.

– Что?

Его встряхнули. Так, что лязгнули зубы, а футляр с компом чуть не грохнулся на землю.

Чмо, повинуясь едва заметному кивку Ахметовой головы, почти лишенной шеи, содрал футляр-ранец со спины Дениса.

– О! Ахмет, тут кажишь машинка шледиловшкая!

– Что-ты-зна-эшь-су-ка-блать?!

Еще одна встряска в руках-тисках. Долгая, болезненная. Болталась голова, хрустнули шейные позвонки и кости. Вот козел, а!

– То, что вас пугает! – выплюнул Денис в смотровую щель черной маски. – Каждую ночь!

Мышцы лица под вязанной тканью напряглись. Орг или недоверчиво улыбался, или впадал в бешенство от наглости пленника. Судя по тому, что в следующую секунду кулак группировщика обрушился на Денисову челюсть, все-таки это была злость.

– К пахану, – распорядился Ахмет. – Обоих. Сука-блать!

* * *

Идти пришлось долго. Казалось, целую вечность спустя, перед ними открылась маленькая железная дверца. Это был подвал, каких много на районной окраине – там, где кончаются жилые кварталы, и начинается промзона. Подвал, превращенный в тюрьму.

Здесь пленникам предстояло дожидаться аудиенции. Как долго – никто не знал. В городе творилось что-то… Что-то, что заставляло Волков испуганно озираться по сторонам. Тревожная, в общем, выдалась ночка. И волчий пахан, как понял Денис, был этой ночью занят. Очень.

– Пш-ш-шел! – сильный тычок в спину.

Вкатываясь в подвальную тьму Денис больно ударился о ступеньки. Но сознание едва не потерял совсем по другой причине – когда сделал первый судорожный вдох. Перчаткой боксера-тяжеловеса в нос вмазала густая омерзительная вонь. Тошнотворный смрад! Тухлятина! Дохлятина!

Денис докатился до конца лестницы, налетел на что-то мягкое. Податливое. Хлипкое. Ну, и пакость!

Сверху упала Юла. Зашевелилась, заворочалась, обшаривая пространство вокруг. Завопила…

Она кричала прямо в ухо, вцепившись в плечо хваткой «рабочего материала». Непрерывно кричала, звонко, на одной ноте.

Денис, наконец, понял. И едва усмирил собственный желудок, стремившийся вывернуться наизнанку вместе со всем содержимым. Мать твою! Твою мать! Его чуть не вырвало.

Он полз обратно к захлопнувшейся двери, волоча за собой Юлу, которая так и не разжала пальцев. Полз, обдирая колени и локти. Полз подальше от трупа, валявшегося где-то там, в темноте, в нескольких шагах от них.

Почерневшего, раздувшегося, разбухшего, гниющего, текущего… Га-дость! Мер-зость! Кош-мар! Из-за кромешной тьмы все казалось еще хуже, отвратительней. И – главное – страшнее. Денису было плохо. Не просто плохо, а ужасно плохо.

Юлька тряслась как припадочная и подвывала раненой волчицей.

Да, подружка, это тебе не стерильный морг экзаменационной анатомички и не чистилище «Мертвого рая» с бодрыми забальзамированными покойничками-убийцами, закрытыми камуфляжем и масками. И все же странное дело, до чего может довести разлагающийся труп операторов ходячих жмуров. Если запереть их вместе. В одном подвале.

А может это возмездие? Высшее, неподвластное человеческому разуму, но интуитивно ощущаемое, как верное, правильное и справедливое? Не лезь, наглый живой в дела мертвых, не нарушай покой отживших. Иначе…

Зловоние тлена душило, а вой Юлы действовал на нервы.

Денис бездумно – хлестко, со злостью, наотмашь – ударил девушку по щеке. Лишь бы заткнулась!

– Он мя-а-агкий, – протянула Юла, – такой мя-а-агкий.

То, что труп не жесткий Денис уже прочувствовал сам. Он брезгливо отряхнул куртку, дернул дверь. Дохлый номер. Дох-лый… Им оставалось только ждать. И они ждали…

Вообще-то человек прибедняется, когда жалуется на невыносимые условия бытия. На самом деле хомо сапиенс – необычайно живучее существо с чудовищным, почти неисчерпаемым запасом прочности. И если существо это не будет скулить, а поверит в себя то, наверное, приспособится к жизни хоть на дне океана, хоть в космическом вакууме, хоть на солнечном ядре. И уж тем более, в сыром вонючем подвале с разлагающимся соседом под боком.

Денис, и Юла сидели, прилипнув спинами к железной двери. Просто сидели, устав бояться.

– В старину, – прошептала Юлька, – у дикарей-кочевников была такая казнь: осужденного привязывали к мертвецу и обоих бросали в степи. Раньше я думала, что несчастные сходили с ума в первые же часы. А теперь, мне кажется, они мучались дольше. Беда человека в том, что он ко всему привыкает.

Тему для беседы Юла, конечно, выбрала самую подходящую. «Вообще-то с Ночкой под землей было повеселее», – выцепил Денис краем сознания плохо оформившуюся мысль. Жаль, что Ирина оказалась по ту сторону баррикад.

Когда дверь открылась, у подвала толпилось с десяток камуфлированных фигур.

– Выходите, – недовольно буркнул Чмо. – Гады живучие. Повежло вам шегодня.

Значит, пахан нашелся и соизволил пообщаться с пленниками?

Денис с наслаждением глотнул свежих сумерек. Было хорошо. Так хорошо после подвала! Он повернулся к Чмо:

– Там жмур.

– Жнаю, – был ответ. – Это один иж наших. Умничал много. Шовшем как вы. Шопли пужирями рашпушкал. Крутым шебя воображил, как яйчшо, мля, варенное. Ну пахан ему шкорлупу-то и ражбил. И ш вами так же ражберетша. Шкоро уже…

Это могло быть и правдой, а могло – и нет. Хотелось верить во второе.

– Избавились бы от трупа, – пробормотал Денис. – Он уже растекается там у вас.

– А мы ш него трупный яд добываем, – хмыкнул орг. И не понять – пугает? Правду говорит? – Обмажешь жаточку, а потом режешь. Таких как вы.

Юла вздрогнула. Ну да, пика Чмо ведь уже касалась ее тела. А что, если группировщик все же не врет?

«Там, где есть „Мертвый рай“, найдется и ад», – подумал Денис. И шагнул в сторону. Подальше от зловонного подвального зева.

* * *

Резиденция оргского пахана располагалась неподалеку, в…

Ну, надо же! Районная гостинка-богадельня! Муниципальный дом престарелых! Тот самый, куда ввалился Славкин «рабочий материал», а, ввалившись, учинил резню! Тот самый, где уже побывала команда федералов, тайком вывозившая на Старое кладбище боевого зомби, который так и не дошел до базы своим ходом. Вот уж где вожака Волков сейчас точно искать не станут.

Денис пялился на обшарпанные потрескавшиеся стены, на зияющие неприкрытой пустотой вонючие подъезды-помойки со скрипучими останками дверей, на ржавые решетки в оконных проемах. Кое-где вместо разбитых стекол пестрыми или, наоборот, уныло-серыми пятнами выделялись пробки-заслонки. Из тряпок, фанеры, картона, грязного пластика.

Здесь – нищета, убогость и вездесущий стариковский дух… Здесь трущебы, чьи обитатели не могут и не пытаются жить. А лишь влачат жалкое существование. Жалкое умирание, ибо сюда селят лишь тех несчастных одиночек, кому больше и помирать-то негде. Даже орги сюда не заходят. Раньше не заходили…

А теперь.

– Ну, чего вштал, – подтолкнули сзади. – Шевели копытами, шука!

Поднимались невысоко – до пятого этажа. Пешком, конечно. Лифты-подъемники в социальных стардомах – слишком большая роскошь. Даже днем. Не предусмотрено проектной документацией. На ком же еще экономить муниципалитету, как не на безнадзорных одиноких дедах и бабках.

Поднялись. Денис оглядел длинную узкую лестничную площадку. Ничего особенного. Тесный ряд дверей, как в любой гостинке подобного типа. Особенно выделяются две: одна – добротная металлическая с толстыми усиленными косяками. Почти как в… ну, как в нормальном доме. Другая – напротив – самая, пожалуй, хлипкая и облезлая – из дешевенькой искусственной ДВП. Такую запросто можно высадить ногой, плечом или прикладом. Но за такой обычно прячутся совсем уж нищие пенсионеры, с которых и взять-то нечего. Ни оргам, ни милкам.

– Шюда, – Чмо указывал на металлическую дверь. Самую крутую на этаже. Денис криво усмехнулся. Можно подумать, они бы и сами не догадались, за какой дверью здесь следует искать пахана Волков.

Дверь открылась сразу – ждали, видать. И – эх-ма! Ну отчего Славкин покойничек сюда-то не заглянул? Тут – не безобидные старички-одуванчика, тут боевому жмуру было бы раздолье.

В малогабаритной прихожей операторов встретили три весьма крупногабаритных типа. Сейфообразные телохранители. Есть такие объемные спецсейфы – для большого количества ценностей. Для очень большого.

Один орг остался на посту. Двое провели пленников по узкому коридору (первый «сейф» – живой пробкой спереди, второй – сзади, шаг вправо, шаг влево – стена) в комнату босса.

Стандартная клетушка соцгостинки. Правда, обставлена прилично, не по пенсионерски. Недешевый такой диванчик, тяжеленные – не поднять – стол и кресло. Стулья… Славкин комп в рюкзаке, тоже лежит здесь же. В истыканном полу торчит внушительного вида заточка. Обоюдоострая, с толстой, обмотанной черной изолетной рукоятью.

Рядом, в кресле, – хозяин оружия. Тоже – длинный, прямой. И твердый, наверное, как сталь. И такой же колючий.

Долговязый незнакомец, кивком отпустивший громил-секъюрити, не имел каких-либо явных паханских знаков отличия. Обычный оргский камуфляж. Обычная маска. Странно вот только, почему группировщик до сих пор не потрудился ее снять. К чему такие предосторожности? Не на улице же проходит встреча. Но вообще-то, это хороший признак: если предводитель районной стаи Волков не открывает лица, значит, допускает, хотя бы гипотетически, мысль, что пленники еще могут покинуть его логово. Уйти на своих двоих. Живыми.

Где-то в глубине душе Дениса настырно зашевелилась притоптанная надежда: неужели отпустят?

Небрежным жестом операторам было предложено сесть на стулья.

Они сели.

– В городе идет большая охота, – начала маска, буравя гостей ледышками из смотровой щели.

Голос был невыразительный, без эмоций. Незапоминающийся такой голос. И в то же время смутно знакомый. Наверное, от того как раз, что незапоминающийся – легко спутать с любым другим.

– Странная охота. Страшная… Охотятся не милки, не федералы и, уж конечно, не имитаторы. Охотится кто-то иной. Тот, кто не боится самой смерти. Кто сам несет смерть. Один из таких… уж не знаю даже, как их назвать… недавно побывал в этом доме. В квартире из соседнего подъезда. Потом его увезли федералы. Причем, федералы очень стараясь, чтобы никто ничего не заметил. В квартире осталось два трупа. Точнее, куски трупов. Раньше это были тихие безобидные старички. Вряд ли они кому-то перешли дорогу. Но трупы остаются всюду, где появляются эти… Несущие смерть. Из-за них я уже потерял много людей. И я хочу знать, почему.

Денис вздохнул. Нет, все-таки, вряд ли их выпустят отсюда живыми.

* * *

– Вообще-то странные вещи творились в городе и раньше, – группировщик не сводил с них глаз. Тусклых, невыразительных глаз в смотровой щели маски. – Кто-то давно уже бросил вызов Волкам. Кто-то больше похожий на ходячие машины, чем на живых людей, разгуливает по улицам. А еще по улицам в последнее время разъездился Катафалк-Призрак. Слыхали о таком привидении? Я тоже наслышан. А есть люди, которые его даже видели. И даже уцелели после этого. Так вот, они утверждают, что призрак этот отчего-то сильно смахивает на бронемашину. И возит с собой десант, вооруженный стволами с глушаками. Бесшумными такими стволами. Как у федералов.

У Дениса задергалось веко. Ахмет и Чмо! Ахмет и Чмо доложили…

– Но об этом – позже, – невозмутимо продолжал орг. – Сейчас – о самом важном. Сегодня ночью было иначе, чем прежде. Сегодня наших убивали по-другому. Не просто выпускали кишки, но в обязательном порядке срывали маски. Со всех убитых. Раньше такое не практиковалось. Ну, положим, с кишками-то все понятно… да простит меня девушка за излишний натурализм.

Однако! Волчий пахан, оказывается, по-своему галантен. Да и вообще… говорит он уж слишком складно для косноязычных группировщиков, большинство из которые и двух слов без мата не свяжут. Таких образованных типчиков в волчьей стае следует беречься пуще огня. Или доверяться им полностью.

– Да, с этим понятно, – но зачем же снимать маску с орга, которого нужно просто-напросто убить? Зачем смотреть в лицо жертве? К чему тратить время на посмертное экспресс-опознание?

И не понять, то ли сыплются риторические, не требующие ответов, вопросы, то ли слушателям полагалось отвечать на каждый.

– Может быть, этой ночью кого-то искали? – еще один непонятный вопрос…

– Например, тех, кого показали в новостях? – а это уже больше похоже на подсказку.

Человек в маске сделал паузу, выжидающе глядя на них. Юла и Денис молчали, чувствуя, что собеседник еще не выговорился. Они не ошиблись. Пахан продолжил свой монолог:

– И вот ведь что интересно. Эпицентром облавы стал дом, разрушенный «Москитом». Тоже, кстати, странная история: ни с того ни с сего вдруг прилетает вертушка и принимается стругать жилую высотку до четвертого этажа.

Операторы не произнесли ни слова. Переглянулись только.

– Ладно, пропустим вертушку. Поговорим пока о другом. Ахмет ловил вас среди ночи дважды. В первый раз – у сгоревшей невесть, кстати, от чего двадцатиэтажки. Припоминаете? Тогда вам на помощь прикатил Катафалк-Призрак. Вовремя так прикатил. Уж не знаю пока, зачем вы ему понадобились, но эта потусторонняя сущность лихо завалила всю Ахметову бригаду. Было такое?

Денис и Юлька опять молчали. Было, конечно. И крыть нечем.

– Второе ваше ночное рандеву случилось неподалеку от расстрелянного «Москитом» дома. Тогда вас спасти не успели. Или не смогли. Но зато сразу после этого – на-ча-лось… Та охота, о которой я уже говорил.

«Эх, Славка-Славка, ненадолго же тебя хватило», – с горечью подумал Денис. Хотя, если учесть время, потраченное на уговоры Юлы… Вряд ли кто-то смог бы продержаться дольше, попав в руки к Кожину. Уж если посол научился подчинять своей воле мертвецов, то и из живых он при надобности вытянет всю подноготную.

– И еще один момент. Возле подвергшегося воздушному налету дома оставлен часовой. Из тех… полулюдей-полуроботов. Стоит, ждет… Кого-то, кто может вернуться на развалины, я так полагаю. Я отправлял туда двух разведчиков. Оба погибли. Так что можно сделать вывод: ждут явно не нас. Тогда кого?

Денис и Юла снова переглянулись. Все так же молча. Им-то было ясно, кого…

– Короче, – орг резко сменил темп беседы. – Я подозреваю, что вся эта суматоха затеяна из-за вас.

Вот теперь группировщик замолчал надолго, давая понять, что пришла его очередь слушать.

– Мне жаль, если из-за нас кто-то пострадал, – осторожно проговорил Денис, – но может быть…

– Никаких «может быть», – Волчий вожак повысил голос самую малость, не давая волю чувствам. – Пострадали многие. И именно поэтому я намерен вас внимательно выслушать. Вы, вероятно, слишком важные птицы, раз за вами идет такая охота. А важные птицы многое знают. Рассказывайте. Только врать не советую.

Денис и не собирался. Не было в том никакого смысла. Да и пахан им попался, похоже, не из тупых. Такого обманывать – себе дороже.

– Мы – бывшие следаки… – начал Денис с самого очевидного, глядя в смотровую прорезь оргской маски. – Меня зовут Денис. Денис Замятин. Она – Юлия Борзова…

Он выложил все. По порядку. Без утайки.

Когда Денис закончил, орг долго молчал. То ли обдумывал услышанное, то ли размышлял над дальнейшей судьбой операторов, которые теперь перестали быть ценным источником информации. Денис и Юла, больше не обремененные обязанностью говорить, напряженно следили за каждым движением группировщика.

Волчий пахан потянулся к маске. Снять…

Кранты! Слабая надежда пережить оргский плен перестала трепыхаться. Если вожак Волков не считает больше нужным скрывать от них свое лицо, значит, приговор подписан. Смертный, конечно. Иных здесь, наверное, и не выносят.

Затравленным взглядом Денис стрельнул по сторонам. Бесполезно, все бесполезно, что бы они сейчас не предприняли. В окне – решетка. Старая, ржавая, но прочная. Да и пятый этаж, как ни крути. В коридоре за стеной, на пути к выходу – личная охрана пахана. Трое бычар. Тоже не проскочить. А сколько оргов дежурит в подъезде и вокруг дома – об этом вообще лучше не думать. Из оружия же поблизости – только здоровенная заточка. В полу у ног пахана.

Наверное, у операторов появился бы малюсенький шанс, если удачно выбрать момент и рвануть через стол к заточке. Потом – пику к горлу Волку. И – сиди пахан, не рыпайся. Или хотя бы себя успеть полоснуть по венам. Меньше мучений, быстрая смерть… В сложившихся обстоятельствах – не самый худший вариант.

Ахнула Юлька. Денис поднял глаза – от заточки к лицу орга. И волю оператора парализовал ужас.

– Ну, что ж, пора и мне представиться…

Маска снята. Знакомое лицо кривится в неестественной, неискренней, вымученной улыбке. Улыбаться нормально, по-человечески – широко, открыто и весело группировщик этот разучился давным-давно.

* * *

Что там были за дурацкие суперменские мысли? Вскочить со стула, сигануть через полкомнаты, вырвать из пола заточенную арматурину… Здорово, конечно, но для начала нужно совладать хотя бы с мышцами собственного седалища. Чтобы не сползти со стула.

– Ладно, расслабьтесь, – великодушно позволил орг.

Тот самый орг, от которого Денис удирал через Трассу после неудачного похода за видеокартой. Орг, чье неприкрытое маской лицо заснял на бандитской сходке возле Игорева дома. Орг, чью смерть он видел собственными глазами. В репортаже с Эшафота.

Как его звали… Колян. Пахан Колян…

Нет, это уже переходит на фиг все границы! У них, Волков этих, здесь что, филиал «Мертвого рая»? Труп в подвале. И мертвец в финале…

– Вас же казнили, – с глупой улыбкой промолвила Юла.

– А вы повелись, милая барышня? – угрюмо спросил пахан, – Купились на дешевый пропагандистский мультик «Король оргов на Эшафоте»? Я-то думал, следаки умеют отличать настоящий прямой эфир от компьютерной подделки. Да не бойтесь вы так… Можете меня потрогать, если хотите, – я жив. Я не «рабочий материал» и не призрак. Вам обоим лучше в это поверить, потому что отныне с федералами мы будем разбираться вместе.

Ага! Легко сказать – разбираться. С заточкой наперевес против ходячих мертвецов?!

– Как, извините? – спросил Денис. – Как разбираться? И с чего начать?

– Сначала очистим улицы города…

Ну, конечно! Гениальное решение! Браво, пахан Колян!

– …по методу федералов, и с вашей помощью.

– Я вас не совсем понимаю, – нет, это Юлька еще поскромничала. Она совсем не понимала. Ни хрена!

– Можно на «ты». У нас здесь без церемоний. И зовите меня просто Николай.

Руку, правда, им «просто Николай» протягивать не стал – и на том спасибо. Но взгляд группировщика все же задержался на растерянной девушке, пожалуй, дольше, чем следовало бы. Что-то, похожее на интерес, промелькнуло в холодных глазах орга. Ну, дела! Неужели это то самое, пресловутое, которое с первого взгляда? Или пахан просто так оценивает пригодность Юлы для постельных утех?

– Насколько я понимаю, вы двое – лучшие следаки района, а, возможно, и города, – после непродолжительной паузы продолжил беседу Волчий вожак. – Так?

– Так.

Денис насторожился. Кожин, готовя ловушку Славке, тоже начинал телефонный разговор с лести. Но насчет федерала-то все понятно. А вот куда клонит этот орг?

– Вас специально обучали дистанционному управлению мертвецами. Потом вы отрабатывали полученные навыки в гм… боевых условиях. И отрабатывали довольно успешно. Так?

– Ну, так.

– Выходит, при необходимости вы справитесь с ролью командиров зомби-убийц. Так?

Ах, вот оно в чем дело! Славный коридорчик из огня да в полымя. Вместо Кожинской тюрьмы им предлагают оргское рабство. Убивать своих пленников Колян пока не собирается, но и отпускать в обозримом будущем – тоже. Они – всего лишь инструмент, орудие, которое перешло из одних рук в другие. И которое хотят снова использовать по прямому назначению.

* * *

Денис сник. Ну, какого, спрашивается, он вообще пошел на эту долбанную операторскую работу.

– Так или не так? – поторопил Николай.

– Так, – вздохнул Денис. – И что?

– Я хочу, чтобы вы распаковали свое барахло, – группировщик кивнул на комп в наспинном футляре, – и перехватили у федералов ходячего мертвеца. Нам не помешало бы обзавестись хотя бы одним из них.

Денис обомлел. Перехватить? Мертвеца? Обзавестись? Одним? Из них? Наверное, столь дерзкая мысль могла прийти в голову лишь тому, кто слишком долго жил вне закона. Но – увы и ах! – глупости в высказанной идее было ничуть не меньше дерзости. Побольше даже будет глупости-то. Перехватить мертвеца… Такое, конечно, можно предлагать. Если не иметь ни малейшего представления о дистанционном управлении «рабочего материала». Ну, как объяснить оргу, что реализовать его затею не-воз-мож-но?

– Есть какие-то сомнения? – поинтересовался Колян.

– Да так, незначительные, – хмыкнул Денис.

И начал популярно объяснять. Азы:

– Установить удаленное соединение наобум не получится. Чтобы подключиться к «рабочему материалу» нужно знать, куда именно слать импульсы с операторского компьютера… знать координаты коннекта… контакта. Ну, хотя бы приблизительные. Раньше, выводя мертвецов на боевые операции, мы задавали программе координаты бункер-базы на Старом кладбище. Связь устанавливалась, и нам… им открывали проход. А сейчас? Где нам сейчас искать жмуров Кожина, если все они уже разбрелись по району. На эту… на охоту…

– Не все, – спокойно заметил Николай.

– Что?

– Не все разбрелись. Один дежурит у разрушенного «Москитом» дома – я уже говорил… Можно задать координаты по этому адресу. Если вам он неизвестен – так я его знаю. Ну? Можно, спрашиваю?

Денис не ответил. Вообще-то…

– Можно – Юла ответила.

– Еще проблемы? – орг смотрел на них, не моргая. Будто гипнотизировал.

Проблемы? О, конечно!

– Для взаимодействия со жмуром нужно ввести код… пароль «Мертвого рая», – выпалил Денис. – Ну, той базовой экспериментальной программы Кожина, которая…

– И что? – пахан Волков безжалостно ковырял глазами то Юлу, то Дениса. Дениса – чаще. – Вы же знаете необходимые комбинации?

Он что, издевается? Идиотом прикидывается?

– Да, но мы де-зер-ти-ры. Кожин, наверняка, уже сменил все пароли. В целях безопасности.

– Наверняка? – поднял бровь орг, – Это так легко сделать? Так легко и быстро?

Денис призадумался. А правда ведь… Менять и обновлять заново сложную базу взаимосвязанных кодов «Мертвого рая» и перенастраивать, перетестировать, перепрограммировать все системное оборудование – значит, на длительное время остановить и заблокировать уже запущенный эксперимент. Значит, загнать в кладбищенскую бункер-базу «рабочий материал». Значит, надолго остаться без главного – тайного и эффективного – оружия – без жмуров-убийц. Да еще и перед угрозой разоблачения, о котором намекнул послу Славка. Пойдет ли на такое Кожин из-за двух перепуганных вусмерть операторов?

Нет, не пойдет. Не пошел. Охота-то на сбежавших операторов ведется. Следовательно, махина «Мертвого рая» действует. И действует она по старинке.

– Я спрашиваю, это легко? – повторил вопрос Николай.

Догадливый, блин, у Волков предводитель.

– Вообще-то затруднительно, но…

– Или, может быть, посол считает вас двоих отчаянными храбрецами, которые вместо того, чтобы залечь глубоко и надолго, начнут вставлять ему палки в колеса?

Хм, а вот это вряд ли.

Нет, ну, действительно, на кой Кожину тормозить свою программу и менять пароли, если не сегодня-завтра сбежавших операторов либо сцапают милки, либо разорвут жмуры, либо замочат группировщики?

Нелепейшее предложение сумасшедшего орга казалось теперь достаточно разумным. По крайней мере, не лишенным здравого смысла. Денис вспомнил спятившего Славку. Наверное, у всех безумцев такое хобби: периодически выдавать на гора толковые идеи.

Перехватить «рабочий материал» у «Мертвого рая»… Вот ведь как оно получается! Отобрать оружие у врага и вооружиться самим. Ни Денис, ни Юла никогда бы не решились на такое. Не додумались бы. Самостоятельно – нет, но с чужой помощью… Эх, знай Кожин, кто сейчас подсказывает его бывшим подчиненным план действий, в небе над Ростовском давно гудели бы тяжелые бомбардировщики с атомными гостинцами на борту.

– Ну, так что? – поторопил орг.

– Нас засекут, – попробовал слукавить Денис. – Выследят по исходящему сигналу.

– Не сочиняй, – отмахнулся Колян. – Отбей жмура, и запусти автономный режим. Работай с объектом напрямую, не выходя ни в городскую сетку, ни в систему «Мертвого рая». Это ведь возможно.

Не вопрос – утверждение… От-те на! Если даже орги разбираются нынче в таких вещах, следакам и операторам ходячих покойников в этом городе делать нечего.

И сказать Денису тоже было нечего.

Сказала Юла. Спросила. Тихо-тихо, осторожно-осторожно:

– В-вы… т-ты кто?

– Гвардии майор, – невесело усмехнулся Николай, – Президентской гвардии. По совместительству – помощник президента и заместитель Федерального Полномочного посла в Ростовске. А еще куратор «Мертвого рая». Николай Терновский. Но это все в прошлом.

* * *

Стремительный взлет карьеры молодого перспективного гвардейца. Неожиданное предложение от «Самого». И – как снег на голову – должность помощника Президента третьего ранга.

Новая сфера деятельности: курирование и матобеспечение проекта «Мертвый рай». Ежедневные доклады начальника президентской гвардии Воронова, требующего прекратить отстрел лучших бойцов. Будничная рутина бесконечных экспериментов с мертвыми телами и компьютерными программами в лабораториях столичного Периметра. Потом – командировка на полигон «Р-1» в составе научно-исследовательской группы федерального посла Павла Алексеевича Кожина. Работа в секретной кладбищенской бункер-базе…

Неожиданное осознание истинной цели командировки пришло, когда Николай Терновский сам едва не оказался на лабораторном столе. Куратора «Мертвого рая» предполагалось использовать для очередного этапа исследований. Однако становиться «рабочим материалом» нового поколения ему вовсе не хотелось. А когда чего-то очень не хочется, можно найти возможность этого избежать.

Была жестокая схватка по пути в лабораторию, из которой бывший гвардеец вышел победителем и после которой некому было уже поднимать тревогу, по крайней мере, в ближайшие несколько минут. Потом – имитаторский наряд, бегство из бункер-базы по вентиляционной шахте гаражного ангара (коды доступа к вентиляционным люкам беглец знал), бросок через заброшенное кладбище – знакомое, досконально изученное и… густо утыканное дозорами и секретами.

Но внешняя охрана не получала приказ задерживать тех, кто уходит из базы в город, а не наоборот – часовых не успели поставить в известность. А Николая Терновского рядовые служители «Мертвого рая» знали как правую руку Федерального Полномочного посла. И Николай Терновский исправно называл нужные пароли, для смены которых тоже требовалось время. Ни у кого и мысли не возникло о том, что помощник Кожина уже вне закона.

Потом – ночная встреча с оргами…

Опальный федерал выбрал верную линию поведения – закосил под группировщика из соседнего района. Честолюбивого и неуживчивого, жаждущего большего, чем мог бы дать ему родной клан.

Денис слушал и лишь качал головой. Рассказ Николая казался слишком невероятным, чтобы быть правдой. Но рассказ этот хотя бы объяснял поразительную осведомленность орга о тонкостях операторской работы. И не только это.

– Выбиться из рядовых бойцов в бригадиры в Волчьей стае было нетрудно, – говорил Николай. – И из бригадиров – в авторитеты. И еще выше. Помогло гвардейское прошлое. В общем, получилась еще одна карьера на новом поприще. Кого-то из недовольных пришлось покалечить, кого-то убить: Волки уважают силу. Через месяц с небольшим я стал паханом в законе. И как видите, остаюсь им по сию пору.